Текст книги "Фараон (СИ)"

Автор книги: Сергей Пилипенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

И соответственно, так же это отображалось в каких-либо произведениях искусства.

Люди склоняли головы в знак уважения, благодарности и любви к своему вождю.

Иногда, они становились на колени и просили какой-либо помощи, и вождь тут же вставал, и занимался решением их вопросов.

Вобщем, ситуации как в обычной жизни, возникали самые разные. Но не мог же художник отобразить весь процесс целиком, хотя все же некоторые попытки были и часть дошла до времени настоящего.

Для такого было нужно гораздо больше времени, а его как раз недоставало, так как нужно было трудиться  на каком-то своем участке работы. Картины, отображающие жизнь людей и, в частности, правителей и их окружения – это добровольное участие в общем процессе уважения к тем людям.

Тогда, художник и другие мастера трудились над созданием иных шедевров. А в свободное время от труда рисовали или скульптурно отображали тех, кого хотели запечатлеть.

В основе своей, большинство сохранившихся росписей и монументальных изваяний – это достижение уже настоящего времени, а также отчасти ему предшествующего.

Грубо говоря, это просто подделки и к тому же не имеющие по своему содержанию отношения к тому времени.

Говоря проще, исходя из реально созданных картин того времени, уже  современные «творцы»     дополняли эти коллекции, тем самым пополняя их и увеличивая в размерах и стоимости.

В одно время был настоящий бум по такому воспроизведению и его вполне можно отнести к какой-то умственно-деградирующей чуме, потому как было во имя славы и денег создано огромное количество подобных изделий, и плюс ко всему помещено в музеи, частные коллекции.

Исходя из этого, можно с уверенностью сказать, что основная масса предметов, обозначенных как предметы того времени, являются поддельными. Их вполне можно отличить настоящему ценителю искусства.

Но, собственно, дело не в самих подделках. Это также искусство, хотя и, как говорят, повторное.

Дело в другом. Создав такие шедевры, в большей части дополненные своим умом из полученных натурально знаний, эти мастера времени ввели в окончательное заблуждение весь научно-постигающий мир.

Кроме этого. Случалось, что художники или другие мастера  того древнеегипетского времени делали какие-то надписи, пытаясь хоть что-то дополнительно рассказать о той жизни.

А уже современные мастера или мастера во времени, пытались создать подобие тому, вовсе

не понимая, что оно обозначает.

В итоге, ученый мир получил зашифрованные языки, языки якобы давно позабытые, языки до сих пор неизвестные или языки, принадлежащие какой-то другой цивилизации.

Ну, а самое плохое, это когда бралась какая-либо вещь и сознательно превращалась в другую путем дополнений и внесений изменений в тот же текст.

Это все – результат того, что кто-то в свое время, да и сейчас, желал прославиться на весь свет и получить уйму денег, за якобы найденные или якобы сохраненные предметы кем-то в века.

Практически, эти изделия уже не ведали о себе правду. Измененный состав буквенных  или иероглифических знаков говорил, по сути, ни о чем. Или говорил как-то скрытно, тоесть непонятно.

До сих пор остаются неизвестными многие надписи, хотя и похожие  на все предыдущие. Можете не сомневаться, это сделано мастерами уже более позднего времени, тоесть того, которое было очень падко на славу и деньги.

И нечего ломать над ними голову. Это просто бессмыслица, хотя многие знаки по своему   обозначению и совпадают. Этим объясняется, так называемое, исчезновение гласных, временное их западание, словно в музыке, всякое отсутствие персонизации, тоесть – кому принадлежала эта речь.

Надо знать, что с самой ранней поры все художники обозначали свои шедевры и ставили свой знак качества.

Но нельзя в то же время сказать, что в "подделках" все отрицаемо. Есть и там доля правды. И многие, творившие это, как-то пытались донести в своем труде примерное отображение того же.

Во многих случаях, работая по заказу, художники или другие мастера боролись или противостояли своей совести, что есть не что иное, как память о реальном прошлом их самих.

То бишь, это душа, а она, как известно, состоит из прошлого.

Но вернемся к тем художникам, которые жили действительно в то время и которые продолжают жить дальше, только уже в другом выражении и практически не помнят своего прошлого, хотя оно бывает очень даже ярко о себе напоминает.

Для наглядности могу привести самый маленький пример.

Если ребенок с самого детства начал рисовать хорошо или отображать в рисунке какое-то свое воображение, то знайте: это душа того художника, что жил ранее.

И самое первое в уме, что он постиг, было, конечно же, художественное отображение реальности. Оно, естественно, и передалось по поколению душ из рода уже в соответствующий нашему поколению род.

Но не стоит ограничиваться только теми, кто вам доводится как родня.

Род – это целое племя таких же по сходному составу крови, и в целом всех родов, как мы уже знаем, 12.

Так что родственные по крови могут располагаться, где угодно на земле, в том числе, и совсем рядом. Но, вышеозначенный пример не говорит о том,

что ваше дитя непременно должно стать художником или кем-то еще в этом или подобном роде деятельности.

Это всего лишь отображение прошлого, а к чему у него лежит душа можно узнать у него самого чуть позже, когда немного повзрослеет.

Но, оставим  этот разговор, а не то он утянет куда дальше, нежели вы предполагаете сами. Поговорим сейчас лучше по самой теме.

Итак, художник или мастер пытался воспроизвести ряд событий того времени согласно своих внутренних чувств и побуждений. Как мы и говорили ранее, эта работа являлась чисто добровольной и, как говорят, в оплату труда не входила.

Также это не входило в какое-то понятие приближенности к лицам указанным на картине и не давало права на какие-либо снисхождения.

Вобщем. это было так же, если бы вы сейчас пошли и сделали фотоснимок кого-либо, а затем из множества таких сотворили коллекцию.

Говоря проще, никто никому не был чем-либо обязан. В основе своей, все мастера занимались росписью домов и других сооружений того времени. Лишь изредка в это входила какая-то реальная часть жизни, а в основном это было величие духа или Бога, в воображении самого художника.

Потому-то так часто можно увидеть вовсе непонятные нам картины, которые мы в большей части относим к исполнению какого-либо религиозного культа людьми того времени.

Вобщем, тому периоду была присуща аллегоричность в особо развитой  форме. Она не давала возможности людям творить из своих правителей и им подобных какие-то величины кумиров.

Случалось, что за слишком уж пышнообразные формы отображения реальности мастера подвергались наказанию.

Что поделать.  Во всяком деле могут быть перегибы. Обычно таких мастеров лишали их должностей и отправляли, как говорят, в подмастерья, тоесть помогать кому-то.

Конечно, люди обижались на это, но нельзя было допустить, чтобы среди людей образовался пафос какого-то божественного существования.

Отчасти, еще и строгостью спроса с самих художников объясняется некоторая часть отображенных ими сцен прошлого.

Боясь навлечь, как говорят, беду, они старались отобразить присущую всему в жизни реальность. Иногда это получалось, а порою – в гораздо меньшей форме.

Потому, особых активистов по сюжетному отображению самой жизни было не особенно много. Можно даже сказать, что их можно сосчитать по пальцам.

Есть некоторые произведения, которые как нельзя лучше отображают саму провинность тех мастеров, что не уложились в понятие реальности, а воссоздали образ божества в лице правителя.

Это, так называемые, секретные произведения. Они делались в укромный уголках и, как правило, на небольших предметах.

Авторы проявляли таким образом свою смелость и, естественно, отображали свою обиду за то, что их понизили в должности.

Что ж, было и такое. И этого никто не будет отрицать, тем более, что оно дошло до нашего времени и его всегда можно просмотреть, чтобы убедиться самому.

Таким образом, можно сказать, что уже в то время появилась, так обозначенная впоследствии, цензура со стороны государства, которая, кстати, действительно была в прообразе уже сказанного.

К примеру, не допускалось, чтобы человека рисовали или скульптурно изображали голым. Имеется ввиду с четко обозначенной принадлежностью  к полу.

И те картины или сюжеты, что дошли до нашего времени  являются как раз своеобразными запрещенными произведениями, которых, кстати, было немного и в большей степени их сотворили те же обиженные. И, конечно же, основная масса таких отображений – это подделка уже позднего периода.

Для большей убежденности можете взять и прочитать какие-то части из библейских заветов, где Бог указывал на то же  самое, хотя, конечно же, это не доказательство, так как сама библия в основном вымышленная самими людьми.

Но, как говорят, в каждой неправде есть доля правды. Так и в этом отношении. Но вернемся все же к нашим непосредственным героям  и опишем дальнейшее путешествие того времени.

Вскоре после исчезновения из виду последних племен и людей, повстречавшихся по пути, река заметно расширилась, а уже дальше разлилась до невидимых границ.

Из этого Анамнехон предположил, что это море и сообщил всем, чтобы были более осторожны и следовали строго за ним, не отходя куда-либо в сторону.

Флотилия растянулась в цепочку, но пройдя немного, переформировалась в несколько рядов. Соблюдая осторожность, Анамнехон расположил суда так, чтобы они не касались друг друга и при буре не могли нанести какой-то ущерб.

Так плыли они очень долго. Солнце вставало день за днем и уходило за горизонт, оставляя их наедине с водой.

Многие люди этого боялись, и ночью особо отчетливо слышался их тревожный гул, будоражащий душу самому вождю.

Но, Анамнехон не был слабодухим человеком и всячески демонстрировал свою небоязнь. Он мог свободно броситься с судна в воду и искупаться, а, проплыв за ним некоторое расстояние, по веслу забраться обратно.

Но, вскоре Бог запретил ему это делать, объяснив тем, что от этого страху у людей не убавится, а, наоборот, в случае чего может возникнуть паника и тогда погибнут многие.

Потому, в дальнейшем Анамнехон успокаивал всех только  словами.

Спустя какое-то время Бог подтвердил свои слова действием.

Одно из судов буквально столкнулось с каким-то огромным по размеру водным существом и несколько человек улетели за борт, беспомощно барахтаясь в воде.

Пока их вытаскивали с помощью брошенных веревочных канатов, кто-то случайно задел веслом одного из выброшенных, и на воде появилась кровь.

В тот же миг под водой разразилась какая-то буря. Из густой тьмы вылетело огромное туловище рыбы и буквально поглотило человека, пролившего кровь.

Остальные, в том числе и спасавшие, сильно испугались и, бросив весла, попадали на палубу, тем самым подвергая судно и часть еще не вытащенных людей опасности.

Наверное, только чудо могло спасти их в ту минуту. Анамнехон, не теряя ни секунды, приказал подплыть к судну поближе и, перебравшись на другое с помощью положенных весел, взял руководство на себя.

Люди, увидав своего вождя рядом, тут же пришли в себя и, заняв свои места, быстро подтянули тех, кто еще был за бортом, подняв их на  палубу.

– Слава Богу, – тихо прошептал сам Анамнехон, добившись от людей нужного.

Так впервые в истории человечества прозвучало то, что звучит в каждых устах практически ежедневно.

Но тогда император не сказал этого вслух, а лишь прошептал, и словосочетание пока оставалось его личным достоянием.

Вместо этого вождь приказал быстро заработать веслами и отогнать хищницу подальше от судна.

Рыба покружила еще немного, но вскоре ушла, оставив за собой только кроваво-багровый след на воде.

Люди тяжело вздохнули, а некоторые даже заплакали. Жаль было им их товарища, так нелепо погибнувшего в воде.

Анамнехон тут же сказал людям о том, что говорил Бог и успокоил их на некоторое время.

Сам же, спустя немного времени, вновь  перебрался на свое судно и занял свое место.

– Видишь, – сказал Бог, обращаясь к нему, – к чему могло привести твое купание. Если бы ты погиб, то большинство людей так и осталось бы здесь навеки и поглотились бы этой водою. Нельзя поступать безрассудно. Нужно всегда думать наперед и исходить из того, что всегда существует самая малейшая опасность в каком-то деле. Понял ли ты меня?

– Да, понял, – кивнул  головой Анамнехон, а ближайший человек подумал, что его зовут к императору.

– Что ты желаешь, Великий Вождь и император, Бог наш земной, – тут же сказал он и, став на колени, протянул руки к нему, а глаза опустил вниз.

Анамнехон, оторвавшись от беседы, успокоил того жестом и речью ответил, что ему ничего не нужно, и что это он поступил так, разговаривая с Богом.

Человек тут же вновь склонил поднявшую было голову, и протянул руки вверх.

– Кланяюсь тебе Великий Дух, Бог наш и всего. Прости, что побеспокоил тебя, – человек тихо на коленях отполз назад и уже дальше сел, как и другие люди.

Анамнехон  же дальше продолжил свой разговор, стараясь больше не допускать таких движений и не привлекать чьего-либо внимания.

Размышление продолжалось далее, а художник, незамедлительно улучив момент, начал отображать его на картине.

Вскоре состоялась и еще одна беседа.

Однажды их охватила большая буря, поднявшая на море волну. Волны то сходились, то расходились в стороны.

Анамнехон переживал, что корабли могут разойтись в этой буре, и люди останутся без его руководства.

Но, этого не случилось, и суда, выдержав первое испытание силой воды, вскоре сошлись снова рядом.

Зато возникла другая проблема. На судах поломались весла, когда их борта сошлись. Пришлось брать их, как говорят, на буксир. Суда привязали канатами к впереди идущим  и продолжили путешествие дальше.

Через какое-то время снова заштормило, и уже в этой неравной схватке флотилия потеряла сразу четыре судна.

Только часть людей и животных,  которых также обматывали папирусом, удалось спасти.

Это событие повергло людей в уныние, в том числе и самого Анамнехона, но Бог велел ему собраться с силой и продолжить их путь далее.

– Нельзя останавливаться, если возникает какая-то временная преграда, – говорил он ему. – Если отступишь, люди потеряют свою добытую в труде веру в их величие над силой опустошения. Соберись и обратись к ним  словом. Нельзя допустить, чтобы вы сами себя подвергли панике. Понял ли ты меня?

– Да, понял, Великий Дух, Бог всего. Но почему ты не остановишь эту волну. Ты ведь могуч и все можешь.

– Я не могу вмешиваться в вашу природу. Моя помощь может оказаться  потом другим разрушением. И людям ты скажи так. Надо учиться самим  волну преодолевать и суда нужно будет строить немного другие, способные идти сами по ветру, без применения вашей силы. После разговора нашего поверни суда немного в сторону пути солнца и веди дальше свой караван. Не так уж много и осталось. Что потеряно сейчас, будет потом найдено и также памятью вековой сохранится.

– А рыбы не поглотят его? – спросил тут же Анамнехон, немного пришедший в себя после такого печального события.

– Нет, они не питаются этим. Но зато люди вполне могут корм  им  составить. Будь осторожен и других предупреди о том же. Особенно не допускайте крови и криков на воде. Шум весел  им не привлекателен, так что бояться не нужно. Иди, успокой людей и объясни им, что и как я сказал.

Анамнехон поднялся и велел сблизить все суда так, чтобы его было слышно каждому. После этого он передал все слова Бога и успокоил своих подчиненных.

– Скоро будет Земля, – так закончил он свою речь, -и первый,  кто ее увидит, должен упредить об этом всех только не криком, а жестом, который пусть будет один для всех. Руку поднять повыше и помахать ею со стороны  в сторону. Это и будет сигналом, что впереди земля. А теперь, в путь. Бог посылает нам  удачу и велит не останавливаться более на нашем пути.

Суда разошлись, образовав ряды, и вновь двинулись далее, а спустя совсем немного времени один из людей оповестил всех о том, что видит землю.

–   Слава Богу, – тогда вслух сказал Анамнехон, и его слова быстро разнеслись ветром по  округе.

–   Слава Богу, слава Большому Духу, – говорили люди и клялись тут же в

своей верности, уважении, любви.

Так закончилось первое пересечение моря и так начиналось заселение территории Атлантиды. Той местности, где проживал ранее сам Бог и, как он говорил, его род.

Вскоре суда причалили к берегу, и поочередно люди начали их разгружать, унося на берег все то, что привезли с собой.

Анамнехон со стороны наблюдал за ходом работ, когда вдруг Бог обратился к нему со словами:

–    Нельзя здесь все оставлять. Нужно унести подальше от берега. Также, нужно и суда ваши протянуть по песку  вглубь побережья. Может волна

возникнуть на море и унести их далеко. Потому, часть людей пусть суда подтягивают, а другие совместно с тобой дары ваши и все другое вглубь

уносят. Понял ли ты меня?

–    Да, Большой Дух, понял, – ответил полушепотом Анамнехон и тут же принялся исполнять сказанное.

К вечеру все работы были завершены, и люди расположились на отдых.

Для Анамнехона и его семьи соорудили небольшой намет, в котором они и заночевали. На всякий случай были выставлены наряды вокруг их места отдыха, хотя Бог и говорил, что на этом берегу нет никого.

К утру море подступило ближе, а к обеду вновь ушло подальше от берега.

–   Видишь, – сказал Бог Анамнехону, когда тот удивленно вместе с другими рассматривал вынесенные на берег какие-то удивительные дары моря, – что могло случиться, если бы вовремя вы не унесли свое добро. Остались бы без судов, без еды и без добра всякого. Нужно всегда быть осторожным со стихией какой. От нее можно всего ожидать. Но и не стоит бояться ее до ужаса

внутри. Успокой людей и сам прими такое же состояние. Объясни им, что на море бывают приливы и отливы. Так природой Земли вашей определено, чтобы легче жилось вам на ней, и всякий раз море очищало часть берегов от пагубности разной.

–   Я скажу об  этом, – ответил тихо Анамнехон, и двинулся было к группе собравшихся людей.

–   Подожди, не торопись, – предупредил Бог, -пусть, они сами подумают немного, а затем скажешь свое слово. Поговори пока со своей семьей и объясни им, что это. Всякое непонятное вначале самим человеком должно    быть понято

а уж затем разъяснено кем-то. Это нужно для того, чтобы ум ваш развивался, а не стоял на месте. А теперь, иди. Долго не обсуждайте, времени у вас мало. Нужно за дела приниматься, чтобы вовремя поспеть вам домой возвратиться  по морю спокойному. Потому, принимайтесь за работу и дела творите, как я и повелел.

Анамнехону не нужно было долго указывать на что-то, и потому, через некоторое время люди принялись за свершение дел.

Так началось обустройство той части Земли, где когда-то проживал сам Бог со своим родом и, конечно же, это делалось не просто так, а с умыслом.

Бог не хотел, чтобы люди, достигши когда-либо ума своего, как-то обиделись на него за то, что он поселился на их Земле.

Говоря проще, Бог не желал оставлять какие-либо доказательства своего существования. И потому, спустя всего один месяц на буйно цветущем растительностью берегу возник город.

Настоящий город со всем своим убранством и тем, что ему надлежит в обычной жизни.

Были оставлены здесь и драгоценности, и многое-многое другое, которое   дошло до этих времен, но, увы, было понято по-другому людьми уже настоящего.

Но, собственно говоря, Бог этого и добивался первоначально, очевидно, не думая, что на Земле сотворится такое, что, как говорят, ни в какие рамки не входит.

Именно это заставило Бога изменить свое решение и уже далее не стирать следы своего пребывания, а, наоборот, попытаться доказать, что это его ума дело, сотворенное руками тех людей, верующих в него, любящих искренне, чего, к сожалению, не скажешь сейчас.

Но все же речь не об этом ведется, а немного о другом. И потому, продолжим рассказ.

Спустя какой-то месяц строительство завершилось, и сотворенный музей был оставлен людьми, желающих воззреть свои родные берега.

Вновь уцелевшие суда двинулись в путь, на котором снова повстречали бурю.

Из той битвы вышло всего двадцать семь судов. В который раз погибли люди и часть животных. Оставшиеся в живых долго оплакивали погибших и сохраняли траур почти до окончания всего плавания.

Возможно, сейчас покажется странным или диким, что Бог ради исполнения его прихоти, принес в жертву много человеческих жизней, но надо понять другое.

Этим преследовались не только одинокие цели самого Бога и тех, кто ему во всем помогал.

Во-первых, это был первый совместный поход представителей всех родов и племен, за редким исключением не присоединившихся, который дал возможность понять, что такое море, его сила и как это все преодолеть.

Toeсть, это была наука, и она требовала каких-то затрат. Благодаря тому же Богу эти затраты были наиболее минимальными.

Неизвестно сколько бы лет, а, соответственно, и жизней пришлось положить бы людям для того, чтобы это понять.

Неизвестно также и то, сколько до такого решения шли бы сами люди, не дай им Бог знания по свершению подобного рода путешествий. Это, как  говорят, одна сторона содеянного.

Во-вторых, поход был совершен с далеким умыслом, тоесть на будущее. Застройка города давала возможность кому-либо, уйдя из состава государства, занять его и проживать дальше, используя первоначально образованную культурную единицу проживания в среде, тоесть природе.

И, в-третьих, то далекое путешествие давало возможность людям и, в частности, тем, кто непосредственно участвовал в походе получить свои знания по этому поводу и основательно заложить их в глубине ума, дабы в будущем это распространилось еще более и создало, так называемую, базу умственного возрастания.

Можно и далее перечислять многие, побудившие к этому причины и можно, как говорят, и дальше оправдывать действия самого Бога, но мы делать этого не будем.

Ясно и так, что любое, подобное либо нет событие, проделанное людьми и Богом совместно, дает основополагающую  пользу для людского процветания и умственного становления.

Так что, любое прошлое и уже настоящее божье действие нельзя расценивать так, как видим мы сами со своей стороны.

Попробуйте сами поставить себя на его место, хотя бы в отношении какого-либо вида живого существа. Что бы вы смогли сделать, чтобы оно, как говорят, поумнело или стало чем-то похожим на вас самих? Ответ ясен и так.

Пока ничего. Мы пока не в состоянии понять и воспитать самих себя, не говоря уже о других видах животного сопутствия.

Тогда, чего же мы хотим от Бога и зачем стараемся хотя бы мысленно "огрязнить" его действие или подвергнуть сомнению.

Да, ошибки были и возможно еще будут. Кто нас поймет людей, ибо до человеков мы еще не взросли, хотя и зовемся так.

Кто точно знает, что мы сотворим в любую минуту? Бог. Все надежды, горести, боли, радости и прочее другое – все на нем, в том числе и лично идущие обиды или что-либо еще.

Но чем виноват он перед нами?

Он создал нас, хотя этого никто не хочет признать, тем самым отвергая его, как вообще какое-то понятие реальной величины, а это, извините, уже наша вера в том виде, какая она есть на самом деле. Он дал нам ум.

Точнее, капельку его и удалился, чтобы мы сами, как хотели, построили свое счастье.

Да. Он сам вполне мог быть фараоном и оставался бы им до сих пор, если бы захотел того. Но, поверьте, люди не стали бы от этого умнее.

Ум – это такая величина, которая требует своего развития. А однообразие его дать не может.

Потому, Бог ушел тогда с Земли и предоставил возможность руководить собою нам самим.

Что из этого получилось – мы видим. Не так уж и плох наш сегодняшний мир, хотя и находится на краю пропасти.

Но спасти его можно. Это вполне реально и под силу нам самим и совместно. Даже под силу кому-то одному из народов или современно обустроенных государств.

Смогут понять это люди – пока неизвестно. Слишком много гонора, спешки, глупости, раздора и какого-то непонятного чувства  обиды   на кого-то или самого себя.

Сможет ли помочь нам Бог в этом?

Вряд ли. Его задачи просты. Охранять нас до тех пор, пока мы не поумнеем, либо пока, как говорят, не исчезнем вовсе.

Говоря проще, Богу как бы все равно, что с нами будет сейчас или в дальнейшем. Хотя все же ему хотелось бы нам помочь и сохранить хотя бы часть из того, что им же когда-то создавалось. Toeсть, сохранить людей в тех видах, что когда-то прородились на Земле.

Воля наша – помогать себе или нет. Воля наша также – верить во все или нет. И дело наше – идти куда-то вниз или подниматься выше.

Ни в том, ни в другом Бог препятствовать не будет. Он не будет, как говорят, тянуть за уши  и вытаскивать из того, что уже сотворили.

Но помогать взрасти, если мы того пожелаем сами, Бог будет. И это является непременно его условием для, так сказать, дальнейшего сотрудничества между им самим или теми, кого он представляет, и  нами -избранными в одном народе или в общем   своем числе.

Для него это совершенно все равно. Бог не делит нации и народности. Для него есть только человек, его образ  мысли и жизни.

Но в то же время, Бог не хочет иметь дела с теми, кто, всячески унаследуя его мысль, постигшую в его же собственном труде, пытается за счет нее как-то обогатиться и подвергнуть жизни других опасности. Потому, Бог всячески избегает подобного и пытается проложить путь кому-либо, способному к не торжеству, а к обычной работе.

Вместе с тем, он решает и другие задачи, о которых пока говорить не будем. И не всегда за каким-либо его действием кроется именно то, что он казалось бы хочет.

Бог проверяет многих, и в этом нет какого-либо обмана, подвоха. Это человек сам обманывает себя. Он всегда таит какую-то надежду  на внезапное вдохновение и овладение умом других.

Даже у самих ученых это наблюдается. Потому, Бог испытывает нас, как в целом, так и одиночно. И в этом, конечно же, он прав.

Каждый из нас откровенно для себя знает всегда свое место среди таких же, но это, как говорят, когда положить руку на сердце.

Но благодаря каким-то капризам совести  или несовершенства ума, каждый тянется к чему-то большему, нежели того заслуживает лично. Именно    от этого и возникают всякие дрязги, ссоры, ругань и, как это принято называть, борьба за власть.

Переоценка своих способностей является в высшей степени не категорийностью ума. Жалость внутреннего содержания и составляет эту категорийность.

Бог не имеет ничего против людей и тем более, не желает им зла. Он хочет лишь одного. Прибавить всем нам ума, ибо это единствеиное, что нам всем нужно сейчас.

Ну, а  если кто-то считает себя великим умником, то пусть обратится с этим к самому Богу и попробует услышать ответ на все поставленные им вопросы. Это сделать очень легко. Нужно просто мысленно к нему обратиться.

К примеру, так, как обращаетесь к кому-то еще. И поверьте, он ответит всякому.

Либо в мысли, либо в каком действии, либо своим голосом, раздающимся внутри вас самих. Сейчас время такое, и оно дает широкую возможность таких вот бесед.

Не посчитайте эти слова просто за очередную степень сумасбродства. Если мы добились какого-то понимания компьютеризации в своей среде, то Бог в этом уже, как говорят сами люди, давно бог. Потому, выйти на кого-то через обыкновенную спутниковую или другую связь очень легко, хотя, конечно, по нашему понятию и непросто.

Возможно, у кого-то возникнут сомнения по этому поводу. Что ж, тогда проверьте сами и обратитесь к нему за разъяснениями. Это очень полезно, а иногда, просто необходимо.

Но все же возвратимся к немного утерянной нити произведения и, как говорят, завершим дела наших предков одним общим обоснованием.

Итак, суда вновь вошли в реку и очень долго, а порой с мучениями пробивались к своим местам. Но, в конце концов, цель была достигнута, и они благополучно завершили свой первый поход.

Ликованию не было предела. Но вначале был траур.

Три дня люди оплакивали тех, кто погиб при исполнении божьего завета. И уже после этого в государстве наступили торжества.

Все это время люди не сходили со своих судов и продолжали находиться там до самого окончания траура, не исключая и самого фараона.

Ради справедливости, надо отметить, что была отпущена лишь жена Анамнехона, да и то на время, чтобы повидать своих детей.

Но вот печаль покинула государство, и наступил день, который навсегда запечатлел историю развития всех церемоний, не исключая и тех, что воплощаются в наше время.

Своего рода, это была коронация Анамнехона или возведение его в степень царя или по тому времени короля.

Само слово было почерпнуто из словаря Бога и первоначально обозначало титульную единицу. Тоесть, это было примерно то же, что и граф, маркиз и т.п., возникшие уже гораздо позже.

Говоря проще, это было условное обозначение, которое никак не привязывалось к самой власти. В соответствующем переводе оно обозначало всего лишь "родовой исполнитель" и звучало так же.

Для этого случая люди, а точнее, оставшиеся правители подготовили соответствующие одежды и своеобразный наряд, увенчанный короной и разукрашенный драгоценностями.

Для того, чтобы воздать почести своему земному богу и подчеркнуть к нему свое уважение, а также выразить чувство общей благодарности, люди не разрешили идти пешком своему императору, а, наспех приделав к его креслу длинные поручни, подняли и понесли от судна к дому.

Люди образовали собой узкий проход и со всех сторон забрасывали цветами и разными драгоценностями, которые тут же подхватывались идущими позади и складывались в специальную урну.

Уже возле дома вождя встречали  правители, помощники и другие, занимающие государственные должности люди.

Они также образовали собой ряды и создали проход. На самом пороге дома, который тогда служил и местом для всяких государственных дел, Анамнехона встречал Верховный Жрец.

Быстро доложив императору о том, что все музеи, то бишь  пирамиды находятся в сохранности, он торжественно огласил, что по решению самого Бога императору полагается особая честь в виде возложения короны на его голову.

Спустя минуту это состоялось, и народ радостными возгласами оповестил всю округу о таком знаменательном событии.

Опять возложили цветы, драгоценности и разную домашнюю утварь, которая считалась самым драгоценным изо всего.

Таким образом подчеркивалось, что человек как бы разделял свое со  своим вождем. доверял ему и подчинялся его слову.

Анамнехон поднялся со своего места и выступил перед людьми с речью. А через некоторое время объявил три дня празднования и велел создать общее торжество в государстве.