Текст книги "Журнал «Если», 2005 № 06"

Автор книги: Сергей Лукьяненко

Соавторы: Олег Дивов,Дмитрий Колодан,Кори Доктороу,Мария Галина,Владимир Гаков,Эдуард Геворкян,Джон Герберт (Херберт) Варли,Евгений Харитонов,Джерри Олшен,Сергей Некрасов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Мы с Сэлли переглянулись. Сэлли не выдержала и расхохоталась:

– Так чтоон натворил?

– Он занимался нечестным бизнесом!

– Что ж, полагаю, в таком случае у нас есть шансы выжить, – заключила она и снова взвесила на руке оружие полицейского. – Итак, Роман, ты говорил, что у вас только-только изобрели прыгалку?

Ее вопрос озадачил Романа.

– Ну, это… трансустройство, – подсказал я, вспомнив, как он его назвал.

– Да, – подтвердил он. – Его разработал ученый из университета Ватерлоо, а Осборн его украл – и был таков. Нам пришлось изготовить еще одно, чтобы пуститься за ним в погоню.

Ага! Наш поселок как раз и построен на костях университета Ватерлоо, и мой дом, наверное, стоит на том самом месте, где располагалась физическая лаборатория или где она до сих пор находится в технократическом измерении. Вот вам и объяснение моей популярности у прыгунов.

– А как им пользоваться? – небрежно спросила Сэлли.

Ее тон не обманул ни меня, ни Романа. Когда она пытается говорить небрежно, это более или менее эквивалентно обычному допросу третьей степени.

– Этого я сообщить не могу, – отчеканил Роман, придав лицу выражение суровой верности служебному долгу.

– Да брось ломаться-то, – сказала Сэлли, вертя в пальцах прыгалку. – Кому от этого хуже станет?

Роман молча уставился в пол.

– Значит, будем действовать методом тыка, – подытожила Сэлли и поднесла палец к одной из многочисленных встроенных кнопочек.

Роман простонал.

– Ничего не нажимайте! Прошу вас! – взмолился он. – У меня и без этого проблем хватает.

Сэлли сделала вид, будто не расслышала:

– В конце концов, неужели так трудно разобраться самим? Барри, мы же изучали технократию… давай подумаем вместе. Тебе не кажется, что это выключатель?

– Нет-нет, – запротестовал я, включаясь в ее игру. – Ни в коем случае нельзя тыкать в кнопки наугад! А вдруг тебя перебросит в другое измерение? – Роман облегченно вздохнул. – Сперва надо эту штуковину разобрать и посмотреть, как она устроена. У меня в кладовке есть кое-какие инструменты.

– А если они не подойдут, – подхватила Сэлли, – то я уверена, что этими перчатками мы ее легко вскроем. И вообще, даже если мы ее сломаем, то в крайнем случае поймаем того, другого парня… как там его… Осборн? У него еще одна есть.

– Ладно, покажу, – буркнул Роман.

* * *

Роман сбежал, когда мы закончили завтрак. По моей вине. Я рассудил, что, показав нам, как работает прыгалка, он крепко увяз и деваться ему некуда. Мы с Сэлли так бурно спорили о том, следует ли его развязать, что едва не расплевались, но меня после этого охватила такая ностальгия по нашему романтическому прошлому, что я, пожалуй, размяк и утратил бдительность. К тому же стало легче на душе (есть все же принципы гостеприимства, в конце концов), когда мы развязали визитера и, усадив за стол в моей уютной кухоньке, предложили ему мюсли.

Он оказался гораздо коварнее, чем я предполагал. Парень с квадратной челюстью и голубыми глазами (точнее, голубым и черным благодаря Сэлли) убаюкал меня, внушив ложное ощущение безопасности. Когда я отвернулся, чтобы нацедить чашку кофе из соска в кухонной стене, он опрокинул стол и смылся. Сэлли выстрелила в него. Заряд попал в мой и без того перевозбужденный дом, из-за чего сработал бачок в туалете, а с полок посыпалась разная мелочь. Мы и ахнуть не успели, как Роман уже сверкал пятками в конце улицы.

– Сэлли! – возмутился я. – Ты ведь могла его убить!

Она побледнела, уставившись на оружие:

– Но я же не хотела! Это был рефлекс.

Мы напялили ботинки и отправились в погоню. К тому времени, когда я заметил Романа, тот успел добраться до поля, выдрать с корнями созревший горный велосипед и теперь наворачивал педали, улепетывая в направлении Гелфа.

Вокруг нас собралась группа зевак – чуть ли не все население городка, облаченное из-за холода в шерстяную одежду и рукавицы. Мы с Сэлли все еще щеголяли в пижамах, и я заметил, как местные сплетники взяли это на заметку. К ужину вся домосеть будет кипеть новостями о нашем воссоединении.

– Кто это был? – спросил меня Лемюэль. Он был мэром до меня, и ему до сих пор нравилось проявлять особый интерес ко всем новостям и событиям городка.

– Прыгун, – ответила Сэлли. – Технократ. Он убил мой дом.

Лемюэль щелкнул языком и скривил круглое румяное лицо:

– Плохо. Дому Бекеров тоже конец. Барри, тебе надо послать кого-нибудь в Торонто, договориться насчет дополнительных семян.

– Спасибо, Лемюэль, – отозвался я, стараясь не выказывать раздражения. – Я так и сделаю.

Он поднял руки:

– Я не пытаюсь учить тебя, как надо делать твою работу. Просто хочу помочь. В такие времена нам нужно держаться вместе.

– А я просто хочу поймать этого сукиного сына, – заявила Сэлли.

– Думаю, он скоро вернется в свое родное измерение, – предположил Лемюэль.

– Не-а, – возразил я. – У нас его… ай! – Сэлли наступила мне на ногу.

– Да, я тоже так думаю, – сказала она. – А как насчет второго? Кто-нибудь видел, куда он рванул?

– Умчался на восток, – сообщил Езекия. Он был сыном Лемюэля, и вдвоем они здорово напоминали две фигурки из русских матрешек: румяные, с округлыми животиками, круглолицые и важные. У него здорово получалось выращивать сигаретные деревья, а его роща была местной туристической достопримечательностью. – Может, отправился в Торонто.

– Вот и хорошо, – сказала Сэлли. – Тогда я пошлю весточку. Далеко не убежит. Его перехватят, и тогда мы с ним разберемся.

– А как насчет твоего дома? – поинтересовался Лемюэль.

– Что именно?

– Ну, тебе надо поскорее вынести из него вещи – домохозяева захотят разобрать его на компост.

– Тогда скажи им, что могут перетащить мое барахло в дом Барри, – решила она, и я заметил, как люди обменялись многозначительными взглядами.

* * *

Сэлли лихорадочно работала в домосети, а домохозяева, радостно мне улыбаясь, тем временем сновали между нашими домами с охапками ее вещей, но я-то знал: любые поздравления все еще преждевременны. Сэлли перебиралась ко мне вовсе не из романтических побуждений, а по причине целесообразности – ее главной мотивации почти в любых обстоятельствах. Вся напряженная, она писала на стенах домосетевым стилусом, нетерпеливо дожидаясь, пока ее далекие адресаты не напишут ответ, и вскоре каждая стена моего дома покрылась надписями, сделанными временным пигментом. Осборна никто не видел.

– Может, он вернулся в свое измерение? – предположил я.

– Нет, он здесь. Я видела его прыгалку до того, как он вчера ночью сбежал – она была сломана.

– Может, он ее починил.

– А может, и нет. Этому безобразию надо положить конец, Барри. Если не хочешь помочь, так и скажи. Но перестань меня отговаривать.

– Она бросила стилус на стол. – Так ты со мной или как?

– С тобой, с тобой, – торопливо отозвался я.

– Тогда одевайся.

Я уже был одет, о чем ей и напомнил.

– Натягивай доспехи Романа. Если мы собираемся поймать Осборна, то должны быть с ним на равных, а мне эти железяки не по размеру.

– А как же Роман?

– Он вернется. Его прыгалка у нас.

* * *

Как там я ее называл? Нелепая технократическая броня? Снаружи, может, и так. Но облачившись в нее… о, я становился богом. Я шагал в семимильных сапогах и в них мог подпрыгнуть до верхушек деревьев. Я мог видеть в инфракрасном и ультрафиолетовом диапазонах – и даже в электромагнитном, так что теперь мог наблюдать химически кодированные сигналы домосети, ползущие по корневым системам, которые соединяли все дома. Слух у меня стал острым, как у кролика. Вздохи ветра, шорохи лесных зверушек и глухое журчание древесных соков – все эти звуки я четко слышал и безошибочно засекал направление, откуда они доносятся. Мы пустились в погоню за Романом, и я быстро выработал стратегию поиска: подпрыгивал на максимальную высоту, быстро разворачивался и на лету осматривал местность в инфракрасном диапазоне, чтобы засечь любой объект с человеческими очертаниями. Оказавшись на земле, я подхватывал Сэлли и мчался вперед, не желая ждать, пока ее медленные, ничем не усиленные ноги поспеют за моими гигантскими прыжками, а потом опускал ее и повторял прыжок.

В такой манере мы двигались часа два, погрузившись в нечто вроде приятной задумчивости и очарованные буйством красок одеяла из осенних листьев, пестревшего далеко внизу. В старых книгах поры технократии я видел цветные иллюстрации, показывающие землю с большой высоты и даже из космоса. Мы многое оставили в «прежней жизни», но вот полеты мне отчаянно хотелось вернуть.

К тому времени, когда мы приблизились к Гамильтону, стало холодать. Подумать только, к Гамильтону! Всего за два часа! Я привык, что поездка из дома в Гамильтон означает утомительный день в седле велосипеда, но вот он я – уже на месте и даже не запыхался. Подхватив Сэлли на руки, я помчался к городу широкими прыжками, любуясь факелом закатных лучей над холмами, как вдруг что-то сильно ударило меня сбоку. Я инстинктивно прижал Сэлли еще крепче, но она уже исчезла из моих объятий – и слава Богу, потому что в этих механизированных доспехах я мог бы сломать ей позвоночник.

Я рухнул на землю. Протестующе взвыли приводы и моторы. Приподнявшись, я услышал крики Сэлли и тут же увидел ее – она извивалась в руках убегающего Осборна.

* * *

Они двигались на запад, обратно к нашему городку, и я гнался за ними, пытаясь выжать из своего облачения все возможное. Но Осборн управлял доспехами так, словно в них родился. Каким же должно быть его измерение, если там люди перемещаются огромными прыжками на не знающих усталости и бесконечно сильных ногах, наслаждаются усовершенствованным зрением и рефлексами, воспринимая препятствия географии, времени и пространства как ничтожную преграду?

Я потерял их возле Фламборо. Паника колотилась в моем сердце, пока я искал их во всем электромагнитном спектре и напрягал слух, пытаясь расслышать возмущенные крики Сэлли. Но несколько секунд размышлений подсказали, что паниковал я напрасно. Они могли направляться только в одно место – в мой дом, к прыгалке.

Да только фокус заключался в том, что прыгалка была со мной, аккуратно закрепленная в небольшом отсеке на левом набедреннике. Такой же отсек на правом набедреннике заполняли разные выдвигающиеся штучки, предназначенные для выживания в аварийных условиях, и коллекция таблеток – пищевых добавок, по словам Романа. Так что быстро смыться из моего измерения Осборну не удастся.

Я помчался к дому со всей возможной скоростью в уже наступившей почти полной темноте. За моей спиной вставала кровавая луна, и я дважды терял направление, сбитый с толку странными тенями, которые луна отбрасывала с непривычных для меня небесных точек наблюдения. И все-таки в одиночку я добрался до дома менее чем за час, потому что больше не тратил время на поиски.

Биосистемы моего дома создавали мешанину инфракрасных теней, и определить, находятся ли внутри Сэлли и Осборн, было невозможно. Пришлось вскарабкаться по термоизолирующему плющу на северной стороне и далее пауком пробираться вдоль стены, заглядывая в окна.

Я обнаружил их на веранде с задней стороны дома. Осборн сидел без шлема (у него оказалось на удивление мальчишеское добродушное лицо, что застало меня врасплох) и ел кусок тыквенного пирога из моего холодильника, направив оружие на Сэлли, которая испепеляла его взглядом, сидя на расшатанном плетеном стуле – она подарила его мне на день рождения пять лет назад.

На веранде ярко горела биолюминесцентная лампа, и я знал, что ее свет падает на окна изнутри. Осмелев, я присел и на корточках прокрался вдоль окна, размышляя над тем, как действовать дальше. Шлем Осборна стоял на холодильнике, слепо уставившись на меня лицевым щитком. Пистолет гость держал в левой руке, пирог – в правой, а палец – на спусковом крючке. Ясно, что я не смогу разоружить его быстрее, чем он выстрелит в Сэлли. Придется начать переговоры. В этом я настоящий мастер. Поэтому меня и выбрали мэром: я мог торговаться с высокомерными жлобами из Торонто по поводу семян домов, с придурками из Гамильтона о саженцах холодостойких цитрусовых, с бродячими цирками, требовавшими велосипеды в обмен на вечернее представление. Когда мэром был Лемюэль, то к марту у нас вообще не оставалось велосипедов – весь урожай уходил в обмен на то, что нам требовалось. А уже через год моей работы нам пришлось вырастить дополнительный сарай с крюками на всех стропилах, чтобы подвешивать лишние велосипеды. Я начну переговоры с Осборном об освобождении Сэлли и вырву из него обещание навсегда убраться из нашего измерения в обмен на его проклятые железяки.

Я уже поднял руку в перчатке, собираясь постучать в окно, как на меня навалились сзади.

У меня хватило ума сдержать возглас удивления. Моторы в доспехах взвыли, не давая мне упасть.

Протянув руку назад, я ухватил незнакомца за плечо и перебросил через голову, шмякнув о землю. Он едва подавил стон. Вглядевшись в инфракрасную картинку, выведенную на забрало шлема, я увидел Романа.

– Вы не можете отдать ему трансустройство, – прошипел он, массируя плечо. Я ощутил укол совести: ему наверняка было очень больно. Уже лет десять я никого не бил – шлепки не в счет. Да и с кем у нас драться-то?

– Почему?

– Я должен отдать его в руки правосудия. Только он знает ключ доступа к своим вредоносным программам. Если он сейчас сбежит, мы уже никогда его не поймаем – и весь мир окажется у его ног.

– Он схватил Сэлли. И если для ее освобождения придется вернуть ему прыгалку, то именно так я и поступлю.

«Какое мне дело до твоегомира, приятель?» – подумал я.

Роман где-то украл шерстяное пальто и пару еще не созревших резиновых сапог, но под пальто так и остался в одном белье, и губы у него стали буквально синие. Мне же было тепло и уютно в обогреваемых доспехах. Сквозь окно веранды доносились приглушенные голоса. Я рискнул, приподнялся и заглянул в окно. Сэлли яростно поносила Осборна, но слов я различить не мог, лишь ее гневные интонации. Осборн ухмылялся.

Окажись у меня такая возможность, я сказал бы ему, что это неудачная стратегия. Он снова усмехнулся, и тут я с ужасом и восхищением увидел, как Сэлли вскочила, не обращая внимания на оружие, и замахнулась на него стулом. Защищаясь, Осборн поднял руки, и его оружие уже не было нацелено на Сэлли. Не размышляя, я прыгнул в окно, уподобившись герою допотопных книжек, перекатился, ударил его по лодыжкам, схватил за руку, сжимающую пистолет, и мой улучшенный слух донес одновременно крики Сэлли, удивленный возглас Осборна и рев продирающегося в разбитое окно Романа – наверное, он поранился осколками стекла. Я упорно пытался дотянуться до незащищенной головы Осборна, но тот оказался слишком быстрым – как его мир, где время измеряется долями секунды, так что я, никогда не меривший время единицами более мелкими, чем утро или день, не мог с ним тягаться.

Он начал палить из пистолета наугад. Завопил раненый дом. Я и ахнуть не успел, как Осборн уложил меня на живот и уселся сверху, придавив руки, а потом снова направил оружие на Сэлли.

– Жалкий лопух, – вздохнул он и прицелился. Я отчаянно извивался, пытаясь высвободить руки, и тут мне попалась прыгалка. Ни секунды не задумываясь, я нажал сразу на все подвернувшиеся кнопки, и мир встал на голову.

* * *

Помню тягучий момент ужаса, когда мир расплылся, а потом снова стал четким. Все это произошло так быстро, что на описание ушло времени больше, чем на само событие, но осознал я это лишь несколько дней спустя. Осборн все еще сидел на мне верхом, но я быстро стряхнул его, вскочил, выхватил свой пистолет и направил ему в переносицу.

Осборн медленно встал, держа руки на затылке, и взглянул на меня с легкой усмешкой.

– В чем дело? – произнес кто-то за моей спиной. Держа Осборна на прицеле, я подался влево, чтобы взглянуть на говорящего.

Это оказался я.

Я, но в затрапезном домашнем халате и шлепанцах. Глаза у меня слипались, я был отощавший, изможденный, бледный и трясся от ярости. Осборн воспользовался моим замешательством и сиганул наружу сквозь окно веранды (опять целое). Я дважды выстрелил ему вдогонку, но попал в дом. Тот завопил, с полок что-то с грохотом посыпалось.

– Да сколько же можно! – заорал я-второй, прыгая мне на спину и безуспешно пытаясь сорвать с меня шлем. Я аккуратно вернул оружие в кобуру, снял перчатки и поймал суетливые руки.

– Барри, – сказал я.

– Откуда ты знаешь мое имя?

– Сперва слезь с меня, Барри, ладно?

Он спрыгнул, и я повернулся к нему. Потом медленно расстегнул защелки шлема и снял.

– Привет, Барри.

– Ни хрена себе, – протянул он, скорее раздраженно, чем удивленно. – Мог бы и догадаться.

– Ты уж извини, – смущенно пробормотал я. – Я лишь хотел спасти жизнь Сэлли.

– Господи, зачем?

– А что, у тебя проблемы с Сэлли?

– Да она продала нас с потрохами! Этим гадам из Торонто! У нас и пары велосипедов не осталось.

– Торонто? И сколько нам нужно домов?

– Домов? – усмехнулся я-второй. – В Торонто больше не делают дома. Подожди-ка. – Он ушел и вскоре вернулся с массивным громоздким ружьем – прямых форм и со следами обработки, и я сразу понял, что оно изготовлено, а не выращено. Ствол у него был толщиной с мой кулак. – Гражданская оборона, – пояснил он. – Идея Сэлли. Нам полагается быть наготове, чтобы в любой момент отразить нападение мародеров. Запашок чуешь?

Я втянул носом воздух. И точно, он пованивал аммиаком и серой, резко отличаясь от привычной осенней свежести.

– Откуда вонь?

– Фабрики. Боеприпасы, оружие, доспехи. Все сейчас делают только их. А еды мало, кормимся пайками. – Он кивнул на разбитое окно. – Твоего приятеля ждет большой сюрприз.

Словно в подтверждение его слов за окном громыхнул далекий выстрел. Барри-второй мрачно ухмыльнулся:

– Одним прыгуном меньше. Я бы на твоем месте снял все это, пока кто-нибудь не пальнул в тебя.

Я начал стягивать доспехи Романа, и тут мы услышали ответную стрельбу – грохот пистолета, почти цивилизованный по сравнению с помпезностью самодельных мушкетонов конструкции Сэлли.

– Он парень ловкий, – заметил я.

Но тут Барри-второй побледнел и замер, и мне пришло в голову, что Осборн почти наверняка стрелял в кого-то из тех, кого этот Барри считал своим другом. Я всегда соображаю не очень быстро.

Избавившись от доспехов, я сразу задрожал от холодного ноябрьского воздуха.

– Пошли, – скомандовал я, размахивая оружием Романа.

– Тебе нужно пальто, – возразил Барри-второй. – Подожди. – Он ушел в дом и вернулся с моим некогда лучшим пальто, с большим пятном справа на груди – напоминанием о том, как несколько лет назад я небрежно позавтракал черникой прямо с куста.

– Спасибо, – поблагодарил я, ощутив тревожную дрожь, когда наши руки соприкоснулись.

* * *

Барри-второй указывал путь, держа в вытянутой руке биолампу, а я следовал за ним. Походка у него была какой-то косолапой и крадущейся, но я поймал себя на том, что шагаю точно так же, к тому же я испытывал нарастающую неловкость от всей этой ситуации. Пытаясь взять себя в руки, я раз десять споткнулся, пока мы не добрались до места, где Осборн устроил перестрелку.

Это оказалась полянка, на которой я летом частенько устраивал пикники. Лампа осветила мощные стволы деревьев, иссеченные шрамами от выстрелов, и ямы с тлеющими в них углями, похожие на злобные глаза. Свет выхватывал туманные клочья древесного дыма.

На краю поляны мы обнаружили лежащего на спине Езекию. Его левая рука превратилась в мешанину искалеченной плоти и зазубренных обломков костей. Дышал он часто и неглубоко, широко распахнутые глаза уставились в небо. Увидев нас, он потер их здоровой рукой:

– В глазах двоится. Проклятое ружье взорвалось у меня в руке. Проклятое ружье. Вот ведь гадство!

Никто из нас и понятия не имел о первой помощи, поэтому я оставил Барри-второго возле Езекии, а сам отправился за подмогой, продираясь сквозь темный, но знакомый лес.

Где-то неподалеку в поисках прыгалки рыскал Осборн, желая вернуться домой. Прыгалка лежала в кармане моего запятнанного пальто. Если он найдет ее и пустит в ход, то я останусь здесь, где в руках взрываются ружья, а Барри желает смерти Сэлли.

Улицы городка – обычно приветливая улыбка аккуратных домиков – превратились в кривую ухмылку с зияющими дырками в тех местах, где стояли дома моих соседей, сбежавших после нашествия прыгунов. Но клиника Мерри все еще была на прежнем месте, и я осторожно направился к ней, ощущая затылком воображаемые глаза, следящие за мной из темноты.

Я почти дошел, когда сбоку выскочил Осборн, грубо сцапал меня и помчался обратно в лес. Мы летели под ночными небом, прыгалка оказалась прижатой к моему боку его жесткими металлическими объятиями, и когда он наконец выпустил меня, я попятился, стремясь оказаться от него подальше.

– Давай сюда, – приказал Осборн, наставляя на меня оружие. Голос у него был холодный, не допускающий возражений. Но я профессиональный переговорщик. И, если прижмет, соображаю быстро.

– Мои пальцы сейчас на ней, – сообщил я, нащупав прыгалку сквозь ткань кармана. – Стоит только нажать, и я исчезну, а ты застрянешь здесь навсегда. Может, отложишь пущку, и мы поговорим?

Он усмехнулся точно так же, как и тогда на веранде:

– Исчезнешь, но только с пулей в брюхе. Мертвый или умирающий. Снимай пальто.

– Я буду мертв, а ты окажешься в заднице. Если я отдам тебе эту хреновину, то все равно буду мертв, а ты смоешься. Убери пушку.

– Никаких вариантов. Пальто. – Он небрежно пальнул в землю передо мной, окатив фонтаном горячих земляных комочков. Зашебуршились перебитые корешки домосети, пытаясь обогнуть поврежденный участок. Я так перепугался, что едва не нажал кнопку, но все же напряг волю и сдержал пальцы.

– Пушку, – повторил я, очень стараясь говорить спокойно, но даже мне собственный голос показался писклявым. – Послушай меня. Внимательно. Если мы и дальше будем спорить, кто-нибудь наткнется на нас. И, вполне возможно, этот кто-нибудь окажется вооружен. Не все ружья в этом мире взрываются при выстреле, – надеюсь, – и тогда ты очень пожалеешь. Да и я тоже, потому что ты наверняка успеешь выстрелить в меня. Убери оружие, мы все обсудим. И найдем решение, при котором оба останемся живы.

Он медленно сунул оружие в кобуру.

– Брось его в сторону, ладно? Недалеко, всего на пару метров. Ты ведь парень шустрый.

– Вот ведь нервный ублюдок, – процедил он, покачав головой, но все же отбросил пистолет на несколько шагов.

– Ну вот, – сказал я, стараясь скрыть вздох облегчения, – теперь давай поговорим.

Он медленно поднял щиток шлема и уставился на меня, как на кусок дерьма.

– На мой взгляд, – начал я, – нам нет нужды хватать друг друга за горло. Тебе нужно измерение, где ты можешь свободно передвигаться, чтобы избежать ареста. А нам нужно, чтобы никто больше не являлся в поселок и не палил по нашим домам. Если мы все сделаем правильно, то сможем установить длительные отношения, выгодные как для тебя, так и для нас.

– Что тебе нужно?

– Ничего такого, чего ты не смог бы выполнить, – ответил я и начал торговаться всерьез. – Во-первых, ты должен отнести меня туда, откуда уволок. Езекии нужен доктор.

Он ошеломленно покачал головой:

– Ну, ты и проныра.

– Сперва Езекия, потом все остальное. Если станешь возражать, это лишь затянет переговоры. Поехали. – Я без лишних церемоний прыгнул ему на руки и постучал по шлему. – Давай, трогай.

Он прижал меня к груди и побежал.

* * *

– Ладно, – сказал я, когда луна ушла за горизонт. Переговоры шли уже несколько часов, мы значительно продвинулись к цели. – Ты получаешь безопасный доступ в поселок, когда пожелаешь. Сможешь там укрыться, переодеться, и так далее. В обмен на это мы сейчас туда вернемся, и я отдам тебе прыгалку. Романа ты заберешь с собой – мне все равно, какие разборки вы с ним устроите в своем измерении, но в нашем ты его и пальцем не тронешь.

– Хорошо, – угрюмо согласился Осборн, и это стало крупным шагом вперед – еще два часа назад он собирался пристрелить Романа, как только увидит. Я же полагал, что в своем измерении облаченный в доспехи и вооруженный Роман получит хороший шанс постоять за себя.

– И еще одно условие, последнее. – Осборн выругался и сплюнул на мягкую землю поляны, где Езекия лишился руки. – Пустячок. Когда в следующий раз заявишься в поселок, принесешь нам запасную прыгалку.

– Зачем?

– Не твое дело. Считай это гарантией сделки. Короче, если хочешь появляться здесь и рассчитывать на нашу помощь, ты должен передать нам трансустройство. Или сделка отменяется.

Пусть и не сразу, но вскоре я получил его согласие. Переговоры – это почти всегда изнурительная война, а я человек терпеливый.

* * *

– Гражданская оборона, да? – спросил я Сэлли. Она разглядывала стену в своем новом доме, на которой был нарисован чертеж уже знакомого мушкетона.

– Да, – подтвердила она тоном, намекающим: «Отвали, я занята».

– Хорошая идея.

Эти слова сработали, как затычка для готовой вырваться наружу тирады. Мне редко удается ее удивить, и я насладился моментом удовлетворения.

– Ты так считаешь?

– О, конечно. Позволь тебе кое-что показать.

Я протянул ей руку, а когда она ее взяла, нащупал в кармане прыгалку, и вселенная встала на голову.

Как бы часто я ни посещал измерения технократов, меня всегда поражает изящество облаченных в доспехи прохожих, их ошеломляющие прыжки над сверкающими зданиями и дорожками. Я очень старался, но так и не смог понять, как им удается не столкнуться друг с другом.

В этой версии их мира оружейный магазинчик назывался «У Эдди». Предыдущий из тех, которые я ограбил, носил гордое название «У Эда». Различия мелкие, но мои (уже отработанные) действия не менялись. Мы смело зашли в магазинчик, и я любезно помахал Эду/Эдди.

– Привет!

– Привет, – отозвался он. – Показать вам что-нибудь, ребята?

Сэлли до боли стиснула мою руку. Я решил было, что ее взволновал наш скачок в другое измерение, но, проследив за ее взглядом и выглянув в окно, я понял: в этом мире есть кое-что здесь неуместное. В конце улицы, среди сверкающих ромбовидных зданий, вцепившись в бетон корнями домосети, стоял домик, который прекрасно смотрелся бы в нашем городке. А перед ним я увидел парочку в добротной шерстяной одежде и замечательно созревших резиновых сапогах. Знакомую парочку. Я и Сэлли. А вдоль по улице, направляясь к оружейному магазинчику Эда/Эдди, вышагивала еще одна парочка – тоже Сэлли и я. Ухитрившись растянуть губы в улыбке, я выдавил:

– Как насчет вот этого полностью автоматизированного, бронебойного, самозаряжающегося личного оружия с лазерной наводкой?

Эд/Эдди протянул его мне, и, едва мои пальцы обхватили рукоятку, я взял Сэлли под руку и нажал кнопку на прыгалке. Вселенная снова встала на голову, и мы очутились дома – на поляне, где за тонкой, как волосок, гранью в пространстве неделю назад одна из версий Езекии потеряла руку.

Я вручил оружие Сэлли:

– Там, откуда оно взялось, есть и еще.

Она задрожала, и на миг мне показалось, что она собирается на меня заорать, но тут она рассмеялась, и я к ней присоединился.

– Слушай, а не хочешь перекусить? – спросил я. – За тем велосипедным полем обычно находится отличная итальянская забегаловка.

Перевел с английского Андрей НОВИКОВ

© Cory Doctorow. Nimby and Dimension Hoppers. 2003. Публикуется с разрешения автора.