Текст книги "Путь к жизни - 2 (СИ)"

Автор книги: Сергей Уксус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 20 страниц)

  Третьей – долина вместе со всем населением. Не то чтобы они очень нужны, но так получилось. Как сказал бы кто-нибудь живой: 'Не выбрасывать же!' То же самое касалось и двух деревень на равнинах: 'Не выбрасывать же!'. Впрочем, от деревень пользы было довольно много. Во-первых, они регулярно поставляли кости для создания химер, а во-вторых, служили неплохой приманкой: в последние несколько лет появилось довольно много желающих прибрать к рукам якобы ничейные поселения и объявить себя бароном. При этом любители чужого добра на сообщение, что деревни принадлежат князю Гельду, реагировали примерно одинаково: мол, пусть придёт и подтвердит своё право владения. После чего из укрытий выскакивала нежить и частично жрала, частично захватывала в плен наглецов и их людей. Правда, Хасси высказал как-то подозрение, что сельчане сразу спускают тварей, поскольку по заведённому порядку оставляют себе половину трофеев, однако лич на это только пожал плечами: ну и что? Любой вторгшийся на чужую территорию – законная добыча хозяина...

  – ...по-другому уже думал. Поумнел, многое понял. И каким дураком был – тоже. А только поздно стало. Светлые, которые из Ордена, они уже...

  И опять от Наставника потянуло тем самым нехорошим чувством, заставив Гельда поморщиться (этот способ выражения недовольства он подсмотрел у живых): слишком сильно, слишком часто. Со стариком явно что-то не так. Но что? Похоже, это дело отложить не получится...

  – ...искали-искали, но так и не нашли...

  * * *

  Довольно высокий молодой мужчина в чёрной преподавательской мантии, из широких рукавов которой выглядывали манжеты ослепительно-белой рубашки, говорил медленно, с расстановкой, и с каждым новым словом в светящийся узор, висящий над кафедрой, добавлялись новые линии. Шестеро учеников разного возраста, сидящих за поставленными широкой дугой столами, отложив перья, старательно вслушивались в звучание, пытаясь запомнить интонации. Наконец преподаватель закончил, отошёл в сторону, полюбовался результатами своих трудов и негромко кашлянул, привлекая внимание будущих магов.

  – Итак, к завтрашнему занятию вы должны выучить это заклинание. Оно отличается от уже известного вам не только по своему строению, но и по действию. И вот эти отличия, о которых мы поговорим в другой раз, и являются одной из причин, по которым вам придётся впустую, по мнению некоторых из вас, – взгляд мужчины упёрся в самого старшего ученика, – тратить своё время и силы. У кого есть вопросы?

  Мальчишки – а в Академии обучались только мальчики – переглянулись, а потом дружно замотали головами, заставив преподавателя мысленно хмыкнуть: последний урок на сегодня, кому охота сидеть в аудитории лишние четверть часа, выслушивая объяснения? Тем более в их возрасте и на втором курсе. Старшекурсники бы ухватились за возможность попытать кого-нибудь из учителей обеими руками. Если не все, то некоторые уж точно. Но ничего, у этих ещё всё впереди. Пока же хорошо, что обошлось без очередного скандала, ведь изучаемое заклинание – самое что ни на есть тёмное, а к Тьме, благодаря усилиям давно разогнанного Ордена Света, отношение у людей по меньшей мере настороженное...

  Ещё раз оглядев притихших в ожидании детей, Лирт Рахар, известный ранее, как Лиртво Мясник (впрочем, прозвище сохранилось до сих пор и исправно служило инструментом для шуток над новичками), кивком попрощался с ними и вышел в коридор. Спустя минуту дверь класса приоткрылась, тихо скрипнув, и в образовавшуюся щель высунулась коротко стриженная голова. Заметив ректора, голова ойкнула и немедленно исчезла, Лирт же, удовлетворённо хмыкнув, неторопливо зашагал в направлении своего кабинета: до обеда ещё больше часа, можно было поработать над ежемесячным отчётом для Его Величества.

  * * *

  Вверх – вниз, вверх – вниз, вверх – вниз... Тряпочка, скудно намазанная пастой из алмазной пыли и горной смолы, неторопливо скользила по небольшой – с указательный палец взрослого дварфа – фигурке, вырезанной из цельного куска бирюзы. Полировка – работа ответственная, спешки не любит. Этак поспешишь – и испортишь. И придётся всё заново начинать. А амулет-то уже, считай, готов. Даже руны нужные вырезаны. На подставке, снизу, чтобы вид не портили. Вверх – вниз... Можно было, конечно, и просто камешек отполировать, что ему, амулету, от этого будет? Ничего не будет. Хуже работать не станет. Нет. А вот вид... Подгорный народ, конечно, и красоту необработанного камня оценить способен, потому как вся жизнь его, народа, в этом камне проходит. Но просто красота камня – одно, а когда к ней ещё и руки приложены, особенно из правильного места растущие... Вверх – вниз...

  Брухтарк отложил тряпочку на край верстака, сполоснул фигурку в плошке с особым алхимическим раствором и поднёс к небольшому магическому светильнику, поворачивая то так, то эдак. Наконец, удовлетворившись увиденным, поставил заготовку на специальную полочку и только потом перевёл взгляд на гостя, терпеливо ожидающего у входа в мастерскую:

  – Света тебе, Жбан, давно ждёшь?

  – И тебе света, Грибник, – отозвался тот, поднимаясь с широкой каменной скамьи и подходя к верстаку. – Да нет, не очень, – и пошутил, хлопнув себя по объёмистому животу: – Проголодаться не успел!

  – Эт хорошо, – хмыкнул маг, – а то у меня, сам знаешь... – развёл он руками.

  – Ну так женился бы, и давно б всё было.

  Глядя на прямо-таки лучащегося хорошим настроением Крумтарка по прозвищу Жбан Сивухи, Брухтарк сперва заподозрил, что тот хорошенько приложился к какому-либо из своих продуктов. Он даже повёл носом, пытаясь уловить характерный запах. Запах присутствовал, но очень слабый. Примерно как после двух кружек пива. Жбану с его вместительным брюхом такой малости даже на разогрев обычно не хватало.

  – И чего ты меня обнюхиваешь, как пещерная моль приманку? – попытался изобразить возмущение Крум, однако получилось у него плохо. Губы так и норовили расползтись до ушей.

  – Да понять не могу, с чего ты такой радостный, – не стал скрывать Грибник. – То ли наливок своих перебрал, то ли рухнувшим сводом тебя приложило.

  – А, так ты ж не знаешь! – сообразил наконец Крумтарк и тут же вывалил главные новости: – Гости от соседей пришли! И у меня племяшка родилась! Четвероюродная!

  Гости – это серьёзно. Маг отошёл обратно к верстаку и тяжело опустился на трёхногий кованый табурет. Связь между соседними долинами существовала, хоть и ненадёжная. Нужно было долго пробираться горными тропами, рискуя попасть под обвал или лавину. И при этом тащить с собой много груза: вещи, еду, топливо для костров... На некоторых участках – даже воду. Иначе говоря, никто не стал бы отправлять отряд без большой на то необходимости. Хорошие новости проще с купеческими караванами передать, выйдет хоть и дольше, зато намного безопаснее. И дешевле. Жбан это и сам сообразит, не дурак он, не зря пояс Мастера носит и в Совет входит. Но потом. Когда успокоится. Что ни говори, повод и правда серьёзный – дети у подгорного народа большая редкость. Так что...

  – Ты вот что, Крум... Ты извини, заработался я что-то. Поздравляю.

  – Да ничего, ничего. Оно бывает. Я, это, чего пришёл-то, – Крумтарк прочесал бороду короткими толстыми пальцами, – у тебя оберегов случайно нет? Ну, знаешь, злых духов отгонять, там... Э-э-э... От глаза дурного...

  – Это тебе наверх надо, в башню, – хмыкнул Грибник. – И лучше не к Гельду, а к его наставнику, – и глядя, как казалось бы неистребимая улыбка Крума начинает медленно увядать, не выдержал и добавил: – Жбан, ты уж реши, что тебе важнее – чтобы хорошо или чтобы недорого.

  Поглядев на закрывшуюся за счастливым четвероюродным дядей дверь, Брухтарк вздохнул, нанёс на тряпицу очередную порцию полировочной пасты и вновь принялся доводить заготовку амулета. Что бы ни случилось у соседей, расскажут они об этом только завтра и не здесь, а в поселении наверху, в таверне. Чтобы по нескольку раз не повторять. Надо будет сходить, послушать. Заодно и в башню заглянуть: мертвец, говорят, тварь добыл. Почти целую. Давненько такого не было. Может, согласится что продать...

  Вверх – вниз, вверх – вниз, вверх – вниз...

  * * *

  Верхняя площадка популярностью среди обитателей башни не пользовалась. Во-первых, не все имели сюда доступ (кроме самого Гельда только Наставник, но ему лишний раз подниматься по крутой лестнице...), во-вторых, среди этот доступ имевших не было ни астрологов, ни любителей наблюдать за окрестностями. Соответственно, здесь можно было спокойно подумать, не опасаясь, что в самый неподходящий момент отвлекут из-за какого-нибудь пустяка. Правда, Хасси мог позвать мысленно благодаря тёмной метке, повешенной ещё во время путешествия в Карсидию (у перевёртыша она изрядно разрослась, что позволяло воину не только общаться с господином без лишних слов, но и командовать созданной тем нежитью. Впрочем, последнее лича не слишком беспокоило – Хассрат пользовался этой возможностью крайне редко), но чтобы он это сделал, должно случиться что-нибудь совсем уж невероятное. Потому-то немёртвый для обдумывания возникшей проблемы пришёл именно сюда. Важной проблемы.

  Наставник попросил освободить его от клятвы.

  Это было... непонятно. Это было... неправильно. Это лишало Гельда возможности выполнить обещание. И это было совершенно бесполезно – Наставник просто не перенесёт обратной дороги. А если всё же перенесёт, проживёт недолго. И ученики, ради которых Наставник хочет получить освобождение от клятвы, всё равно останутся без учителя. Это... Немёртвый довольно долго искал подходящее слово, но всё же нашёл: глупо. За оставшееся ему время Наставник просто не успеет передать свои знания. Тем более – живым. Тем более – детям. Что такое дети, Гельд знал. И знал, что они любят тратить время на то, что считают интересным, а не на что-нибудь полезное. Знал, потому что в башне жили двое детей – Рисси и его младший брат Восси (как объяснил Хассрат, первый был назван в честь его отца, а второй в честь отца Нисси). Знал, потому что не раз вытаскивал обоих сорванцов из ловушек (спасибо отцу-создателю, защитившему верхние этажи не чем-нибудь убойным, а магическими капканами). Другими словами, чтобы Наставник мог завести учеников, нужно сначала привести его в порядок. Проще говоря – сделать личем, поскольку восстанавливать живое тело уже не имело смысла (так называемое тёмное целительство Гельд тоже изучал). Для этого срочно требовалось провести эксперимент, чтобы проверить правильность расчётов. А для проведения эксперимента – маг-доброволец, который бы согласился побыть подопытным. Где найти такого мага, немёртвый представлял и даже был уверен, что того удастся уговорить. В конце концов все живые, за редким исключением, ценят богатство, силу или власть. И две из этих трёх ценностей Гельд вполне мог предложить. Только требовалось придумать, куда потом отправить получившегося лича, если эксперимент пройдёт удачно. Впрочем, пара вариантов, пусть даже не слишком хороштх, имелась, и если не подвернётся ничего лучше...

  Когда немёртвый дошёл в своих размышлениях до этого места, ему показалось, что он упустил нечто важное. Он остановился и начал снова. Потом ещё раз. И ещё. И ещё. Пока, наконец, не сообразил, что считает отъезд Наставника обязательным, а спросив себя, так ли это, оказался вынужден признать, что однозначного ответа у него нет. С одной стороны – пускать в долину посторонних, причём надолго, было неразумно и опасно. С другой – старик мог научить ещё многому, да и помощь в исследованиях... Если же быть точным, то как раз он главным образом исследованиями и занимался, сам же Гельд предпочитал экспериментировать, время от времени ставя Злоглазого в тупик полученными результатами. Строго говоря, и разработка способа сохранения памяти у изменяемых – в первую очередь заслуга бывшего жреца. Без него лич справился бы с проблемой очень нескоро, если вообще справился.

  Вот теперь всё было правильно. Во всяком случае ощущение допущенной ошибки исчезло. Проблема имела два решения. Осталось только определить, какое из них хуже.

  * * *

  Добравшись наконец до таверны, Брухтарк понял, что опоздал: вместительный зал оказался переполнен. Относительно свободно было только в двух местах – за столом совета, где разместились те, кто и будет, выслушав беды гостей, принимать решение, и за столиком в тёмном углу неподалёку, где устроились мертвец и его то ли слуга, то ли вассал, то ли друг. Постояв немного в дверях, маг в конце концов буркнул себе под нос что-то невразумительное и решительно направился в сторону лича.

  Нельзя сказать, что его встретили с радостью, однако на приветствие ответили (как всегда – кивками) и против присутствия за столом не возражали. Строго говоря, Грибник ужасно удивился бы, окажись иначе: Гельд обладал потрясающей способностью не обращать внимание на то, что его не интересует, будь это шум, животное или разумное существо. Что ему лишний сосед, пусть даже маг? За одежду не дёргает, напасть не пытается, и ладно. То же самое Хассрат. Он при мертвеце вроде голоса. То есть говорит, когда сказать надо, а хозяину раскрывать рот почему-то не хочется. Вот только как перевёртыш лича понимал – загадка.

  Гул в зале стих как обрезало. Мгновенно догадавшийся, что к чему, Грибник вскочил на табурет – у небольшого роста свои недостатки – и повернулся в сторону выхода. Там стояли те самые шестеро чужаков, ради которых и было устроено сегодняшнее собрание. Гости. Причём один – явно из подгорного народа.

  За спиной Хассрат с шипением втянул сквозь зубы воздух. Удивлённо покосившись через плечо, Брухтарк перешёл на магическое зрение и пригляделся к гостям. Чуть позади других, возвышаясь над ними на целую голову, стоял перевёртыш! Стоял и, что примечательно, смотрел на Бруха. Точнее, в его сторону. Наверняка – на Хасси. Как эти двое в такой толпе смогли безошибочно выделить друг друга?..

  Пока маг размышлял над странностями бытия, вновь прибывших развели по залу, посадив двоих – дварфа и полуорка – за стол совета. На некоторое время в таверне вновь возник гул – люди и нелюди приветствовали друг друга, знакомились и просто болтали. От стойки разносили кружки с ягодным отваром. Кто-то аппетитно хрустел прихваченными из дома сухариками. Наконец трактирщик, обозрев собравшихся орлиным взором и убедившись в отсутствии обделённых, громко прокашлялся и повернулся к столу совета:

  – Можно начинать, почтенные.

  И снова установилась тишина. На этот раз совсем ненадолго – со своего места поднялся полуорк, судя по всему, возглавлявший гостей. Какое-то время он стоял, глядя куда-то перед собой, потом заговорил глухим, тусклым голосом:

  – Доброго вам всем вечера, почтенные. В общем, беда у нас...

  * * *

  – Мне одному кажется, что дела ещё хуже, чем они рассказали? – Гримгирд Садовод, потомок орков, троллей и великанов, среди которых каким-то чудом затесались и хумансы, отодвинул полупустую кружку и поставил локти на стол, уперев тяжёлый подбородок в сомкнутые в замок пальцы.

  Его гости – Брухтарк и четвертьэльф Элиранд по прозвищу Ушастый – дружно хмыкнули: великан был не одинок в своих подозрениях. Далеко не одинок. Что посланцы соседей не договаривают, из присутствовавших на совете разве что Гельд не понял. Хотя кто его, мертвяка ходячего, знает? Пообещал ведь им мага найти (ну, попробовать найти, если точно. Причём сам, без долгих уговоров и торговли, что удивительно), и у пришлых сразу как будто гора с плеч упала: спины выпрямились, взгляды изменились – были тусклыми, а тут блеск появился. Правда...

  – Мне одному кажется, что они просто не поняли, что могут получить? – проворчал Грибник. – Да и наши наверняка не все поняли.

  – Что магом лич будет? – на всякий случай уточнил Элиранд.

  – Не только. Что его ещё надо будет как-то до места довести, – Брухтарк оглядел собеседников и, увидев на их лицах непонимание, принялся объяснять: – Мертвякам, чтобы... э-э-э... жить, в общем, Сила нужна. У нашего этой Силы – целый источник. Мы когда-то старому Гельду на его месте башню ставили. Да и то, предложи молодому сейчас кого живого сожрать – сожрёт и не задумается.

  Маг прервался, чтобы глотнуть пива. Возникшей паузой тут же воспользовался четвертьэльф:

  – Так уж и не задумается!

  – Не задумается, – покачал головой Брухтарк, оторвавшись от кружки и утерев усы широкой мозолистой ладонью. – И не смотри, что он с нашими мирный и случись что, сначала за бороду оттаскает, а только потом, если не поможет, прибьёт.

  – А что, уже кого-то таскал?! – не смог скрыть удивления Садовод.

  – Да было дело! – хохотнул дварф. – В самом начале, когда только появился. Нам штольни почистить надо было, вот и послали к старому Гельду за помощью, а платой отправили двоих скотов... Н-да. Вот десятник младшего с тупым мертвяком и спутал... Н-да... А потом, когда ему показали, кого привели, сразу тех двоих и сожрал. Вот так-то...

  – Угу, – Гримгирд заглянул в свою кружку, посмотрел на Грибника и решительно полез за бочонком (посиделки проходили у него дома). – Только это, как ты говоришь, – продолжил он мысль, выныривая из-под стола, – было, когда Гельд... Демоны! – великан наконец-то сообразил, к чему клонит маг. – Ты хочешь сказать... – от изумления Садовод чуть было не плеснул Ушастому мимо кружки.

  – Именно, – припечатал Брухтарк. – И вообще, ты бы поспрашивал Гельдова учителя о привычках высшей нежити. Я тебя уверяю, узнаешь мно-ого интересного!

  Молчание тянулось долго. Наконец Гримгирд медленно проговорил:

  – Если гости откажутся, Гельд их прибьёт.

  – Или отдаст новому магу, – мрачно хмыкнул Грибник. – А тот себе из них свиту сделает. Личам, знаете ли, свита полагается. Это наш как-то обходится.

  – Это потому, что у нас неправильный лич, – в свою очередь мрачно пошутил Элиранд. – У всех личи как личи, а у нас... – он покачал головой и залпом допил своё пиво. – Давайте расходиться. А завтра с утра я схожу в башню, посоветуюсь с Гельдовым учителем. Потом ещё подумаем.

  – Вместе сходим, – поправил Ушастого великан, поднялся и повернулся к дварфу: – Пойдём, Брух, покажу тебе комнату. А то и правда поздно уже.

  * * *

  Огромная химера шустро перебирала ногами по не слишком наезженной дороге. Впереди и по бокам твари неслась дюжина костяных гончих, а на спине сидели сам Гельд, двое умертвий и, между ними, оборотень. При этом неживые аккуратно придерживали живого, чтобы не свалился. Строго говоря, лич поначалу не собирался брать Хасси, это позволило бы проделать весь путь до баронства Кай совсем без остановок, но верный то ли слуга, то ли друг (мертвец не совсем понимал значение этого слова, но оно ему нравилось) упёрся. Да и Наставник сказал, что так будет лучше. Так что пришлось тащить с собой запас продуктов и воды на несколько дней, нагрузив его на пару то ли ездовых, то ли боевых четвероногих костяков, трусивших позади основной группы.

  Всю нежить для поездки Гельд забрал в Больших Ослах – вассальной деревеньке, расположенной неподалёку от входа в долину. В неё, а также в Малые Ослы, стоявшие чуть дальше, мертвец отправлял те результаты своих экспериментов, которые не хотел ни держать рядом, ни уничтожать. Таких за прошедшее время набралось изрядно, одних только умертвий пять штук. И из этих пяти Хассрат выбрал своему господину сопровождающих. Тех, у кого, как он выразился, 'снаряжение поприличней'. Заодно оборотень озадачил хозяина вопросом, нельзя ли договориться с подземниками об экипировке хотя бы для пары мертвецов на случай таких вот выездов. А то ведь 'не поймут'. Лич обещал подумать, а пока проблему внешнего вида решили с помощью плащей с капюшонами – среди той части трофеев, что оставили себе деревенские, нашлись несколько вполне приличных...

  Два с половиной дня пути к баронству прошли почти спокойно. Один только раз Гельд почуял присутствие группы живых в кустах у дороги и даже приказал замедлить ход в надежде, что те как-то проявят себя, однако прячущиеся покинуть своё укрытие не решились. Что, впрочем, неудивительно, учитывая, с какой силой от них потянуло страхом. Немного подумав, немёртвый решил не останавливаться: здесь уже была чужая территория. Барон мог обидеться либо на то, что у него из-под носа увели добычу, либо что побили его людей. Учитывая, что ехали договариваться, сердить хозяина не стоило. Оборотень, с которым лич поделился своими рассуждениями, согласно кивнул и снова прикрыл глаза: неизвестно, удастся ли поспать в замке, так что нужно пользоваться возможностью, пока она есть...

  * * *

  – Вот... – выхлебав не отрываясь полкружки пива (для подгорного жителя, привыкшего к прохладе подземных коридоров, день был излишне жарким), Грибник вытащил из поясного кошеля небольшой кожаный мешочек, развязал его и вытряхнул на стол восемь бесцветных мутноватых кристаллов, самый крупный из которых был с ноготь большого пальца, а самый маленький раза в три меньше, – ...что удалось собрать. Знаю, что маловато, но больше сейчас просто нет, – и снова приник к кружке.

  Посмотрев на него, Элиранд, сидевший напротив, вытянул длинный палец и осторожно тронул один из камней, после чего задумчиво пожевал нижнюю губу и поинтересовался, не обращаясь ни к кому конкретно:

  – И их ещё надо наполнить Силой?

  Подземник согласно угукнул. Последнюю четверть пути к дому Ушастого он страстно мечтал о чём-нибудь холодном и жидком, чтобы промочить горло, и сейчас, получив наконец желаемое, не собирался отрываться от вожделенного напитка ради подтверждения прописных истин.

  – А ты не сможешь? – не унимался четвертьэльф.

  На этот раз изданный дварфом звук явственно означал отрицание. Потом Грибник с заметным сожалением отставил в сторону опустевшую ёмкость и объяснил:

  – Ты не смотри, что они маленькие. Чтобы самый мелкий заполнить, мне с моими силами полмесяца надо. И то только если ни на что тратиться не буду. Тут Источник нужен.

  Ушастый с трудом удержался, чтобы помянуть всех известных ему богов. За всю свою долгую жизнь он не имел случая узнать о потребностях нежити в смысле питания, и вот... Чтобы немного прийти в себя, Элиранд сходил в дом – компания сидела в саду – и принёс пару кувшинов пива, один из которых сразу же разлил по кружкам, заработав благодарный кивок Брухтарка. Потом сел, немного поёрзал и подвёл итог:

  – Придётся идти в башню.

  – Не расплатимся, – тут же внёс свою лепту в обсуждение ситуации Гримгирд.

  – В каком смысле?

  – Эли, ты, когда с Наставником говорил, свои длинные уши дома оставил? – подначил приятеля Садовод. – Или у тебя в одно влетело, а из другого вылетело?

  – М-м-м... – четвертьэльф ненадолго задумался, припоминая, что узнал от Гельдова учителя. – Но у нас-то ведь неправильный лич? Мага-то он просто так обещал найти? Или я чего-то не понимаю? – Ушастый посмотрел на Брухтарка.

  – Не понимаешь, – с готовностью кивнул тот. – Маг, я так думаю, ему для чего-то своего нужен. Но ненадолго. А куда его потом девать... А тут соседи со своей просьбой. И получается, что Гельд – лич очень даже правильный, своего не упустит. А что при этом кому-то хорошо сделает, так это его меньше всего волнует, – о том, что 'правильный' не столько сам немёртвый, зачастую просто не понимающий истинной стоимости чего-либо, а его окружение, Брух говорить не стал.

  – А если попросить? – взмахом руки Элиранд согнал со своей кружки нахальную осу.

  – Упрётся, – ответил за дварфа Садовод. – Можно, конечно, для себя попросить, но-о...

  – Во-во, – усмехнулся Грибник. – Почует, что его обмануть пытаются, и обидится. И запомнит. И припомнит когда-нибудь. А оно нам надо? Так что давайте думать, что нашему мертвяку предложить такое, что он взять согласится.

  За столом установилась тишина. Собравшиеся, прикладываясь время от времени к пиву, ломали головы, чем можно оплатить такое количество Силы. Наконец, когда уже четвёртый кувшин, принесённый хозяином дома, показал дно, Гримгирд вздохнул:

  – Не знаю. Пленников бы пару-тройку, но где их достать? А остальное... Как думаете, если попросить в долг, согласится?

  * * *

  Кайгар, вольный барон Кай, невысокий широкоплечий человек далеко за пятьдесят, задумчиво смотрел на пляшущие над поленьями языки пламени. Вообще-то в комнате было достаточно тепло – весна в самом разгаре – однако барону почему-то стало зябко, и он велел растопить камин. Рядом, стараясь не побеспокоить хозяина замка, в простых, но довольно удобных деревянных креслах сидели ещё два хуманса – дряхлый старик в поношенной и местами штопаной мантии мага и молодой мужчина в простом тёмном камзоле и таких же штанах, старший сын и наследник барона. Все трое думали об одном и том же – о госте, прибывшем в замок сегодня утром, и о его просьбе. То и другое было, мягко говоря, необычным.

  Кайгар, по въевшейся за прожитые годы привычке встававший рано, успел плотно позавтракать и уже поднимался из-за стола, когда вбежавший в зал стражник сообщил, что к замку по дороге приближается отряд нежити. Барон, находящийся в благодушном настроении, не поверил. Конечно, в Диких Землях может случиться всякое, но, во-первых, земли баронства сейчас не такие уж и дикие, а во-вторых, кто когда-нибудь видел нежить, ходящую отрядами да ещё и по дорогам?! Приказав на всякий случай трубить тревогу, Кайгар поспешил на надвратную башню и, выглянув в узкую бойницу, с изумлением узрел в десятке шагов от ворот две фигуры в плащах с откинутыми капюшонами, позади которых застыла огромная тварь, окружённая полутора десятками костяков поменьше. На спине твари сидели ещё двое, тоже в плащах.

  Один из стоявших впереди поднял голову и прокричал, что князь Гельд просит барона Кая принять его по важному делу.

  От неожиданности Кайгар помянул тогда всех тёмных богов разом: тот самый варварский князь, что десять с лишним лет назад взбаламутил здешнее болото одним своим появлением! Тот самый легендарный воин, о котором до сих пор рассказывают детям и которого ставят им в пример! Он появился снова, и как! Конечно, его следовало впустить, вот только...

  Похоже, гости правильно поняли заминку с ответом, потому что по не замеченному бароном знаку отряд нежити (именно отряд!) вдруг развернулся и, сохраняя строй, стремительно понёсся к ближайшему леску. Перед воротами остались только князь со своим слугой-оборотнем (теперь-то Кайгар вспомнил и его) и пара с виду лошадиных скелетов, навьюченных какими-то вещами. Барон немедленно распорядился впустить гостей, заодно приказав отменить тревогу.

  Потом были взаимные приветствия. Потом гость одновременно порадовал и огорчил хозяина, преподнеся ему меч работы подгорных мастеров. Порадовал – потому что подарок действительно был очень ценным. Огорчил – по той же причине, ибо отдариться чем-нибудь, хотя бы приблизительно равным по стоимости, Кайгар не мог. А потом князь изложил свою просьбу...

  Барон оторвался от созерцания огня в камине и повернул голову к старику:

  – А ты-то что молчишь? А, Холг?

  – Молодость вспоминаю, – неторопливо проскрипел маг. – Что мне ещё остаётся? Только вспоминать. Молодость.

  – Молодость, – буркнул Кайгар, отворачиваясь. – Что её вспоминать? Да, было время, сил было побольше, дури, свободы... – он вздохнул. – Сейчас-то что делать будем? Князь ответа ждёт.

  – Делать... – старик помолчал. – Мало мне осталось, мой господин. Очень мало. Хорошо, если следующую зиму переживу. И толку с меня... Не перебивай! – неожиданно строго одёрнул он открывшего было рот для возражений барона. – Раз уж спросил, имей терпение выслушать!.. Знаю я, что ты сказать хочешь. Всё знаю. И что я пример, как господин заботится о верных слугах, когда они постареют... Ты ведь это сказать хотел, так?

  Захваченный этой вспышкой врасплох, Кайгар кивнул: да, он хотел сказать именно это. Маг, внимательно следивший за выражением его лица, удовлетворённо хмыкнул:

  – Ну вот. А то вы, молодые, всё думаете, что у стариков вместе с силами и мозги утекают. Да. О чём я?.. А! Так вот. Князь ведь не от себя одного приехал. Он от двух долин приехал. И пусть одна далеко, вторая-то рядом! Две недели пути всего. Рукой подать. Так что...

  Подождав некоторое время и убедившись, что продолжать Холг не собирается, барон старательно прочистил горло и выдвинул главный свой аргумент:

  – Но ведь ты станешь нежитью!

  Ответом был сухой старческий смешок.

  – А князь, по-твоему, кто? Самая натуральная нежить. Правда, я только сегодня это понял. Да. Только сегодня. Так что... – кряхтя, Холграр Дирсар, стихийный маг, выбрался из кресла и тут же опустился на колено, – Ваша Милость, я прошу освободить меня от обязанностей вашего вассала...

  На следующий день, стоя в воротах замка и глядя вслед отряду нежити, Кайгар неожиданно для себя подумал, что старый друг, очень возможно, прав. И что такая судьба много лучше затянувшегося бессильного ожидания смерти, которая почему-то не торопится. А ещё – что Холг нашёл-таки способ сослужить напоследок службу своему господину...

  * * *

  – Да пребудет с вами Милостивый, брат.

  – Да пребудет он со всеми нами. Что-то случилось?

  – Непонятное, брат. Случилось непонятное. Один из наших подопечных посетил вольные баронства в Диких Землях. Погостил там сутки и вернулся в свою долину.

  – Один?

  – В том-то и дело, брат. С ним была свита.

  – Вот как... Но, впрочем, мы этого ожидали. Более того, учитывая ту охрану, что наш подопечный прислал Его Величеству, удивление вызывает скорее то, что свита не появилась раньше. Кстати об охране, вам удалось узнать что-нибудь помимо того, что материал для неё предоставил брат короля?

  – Увы, брат. Стражи, как их называют при дворе, крайне неохотно идут на контакт. Если быть точным, они вообще на него не идут. До сих пор. Несмотря на все наши ухищрения.

  – А поведение?

  – Ничего нового, брат. Я понимаю, что вас беспокоит, и могу сказать, что ни одного случая немотивированной агрессии так и не отмечено. Так же, как и ни одного случая пожирания жертв, когда эта агрессия была мотивированной. Другими словами, все сказки о кровожадности высшей нежити пока что остаются сказками.

  – Хорошо бы, чтобы так было и впредь.

  – Если на то будет воля Милостивого.

  – Да. Если на то будет Его воля... Но вернёмся к нашему подопечному. Что именно вызвало ваше удивление, брат? Кроме свиты.

  – Как вы знаете, брат, попасть в долину достаточно сложно. Ещё сложнее в ней закрепиться. Мы уже неоднократно предпринимали такие попытки, и ни одна из них не увенчалась успехом. Наши агенты с завидным постоянством оказывались в подвалах известной вам башни, и более их никто не видел...