Текст книги "Титаник-2"
Автор книги: Сергей Тропинин
Соавторы: Ольга Тропинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)
– Нашли ангела-хранителя, – фыркнула Людмила. – Знали бы они, кто настоящий автор «Белой звезды», не чувствовали бы себя в безопасности. Получается, что ты у них вроде заложника.
– Бизнес есть бизнес. Каждый преследует свои цели. У меня свой интерес. Приятное путешествие в первом классе, бесплатная реклама, интервью, презентации…
– …шикарные девочки, готовые на все при виде толстого кошелька, – продолжила Людмила.
Дмитрий нахмурился:
– Об этом не будем, хорошо? Мы же с тобой договаривались… Кстати, о шикарных девочках. Одной из них я кое-что привез.
Соболев достал из сумки изящный флакон недавно запущенных в производство французских духов и костюм от кутюр, который помогла ему выбрать его любовница Ленка Барвина.
Увидев темно-синий, сшитый по последней моде элегантный костюм, жена расцвела.
– Хоть какая-то от тебя польза, – буркнула она. Чмокнув мужа в щеку, Людмила тут же удалилась в свою комнату примерять подарок.
Соболев, оставшись наедине со своими мыслями, философски заметил:
– Женщина всегда остается женщиной. Дай ей зеркало и побрякушки – и она уже довольна.
Густой сигаретный дым в баре клубился серыми тучами вокруг предметов и людей. Сквозь дым и терпкий запах пива прорывался громкий смех, одинаковый во всех барах. Заведение было забито до отказа посетителями, которые пришли сюда, чтобы пропустить кружку-другую с приятелями и обсудить последние новости.
За столиком, в самом дальнем углу, расположились двое мужчин.
– Братья интересуются, как идет подготовка, – сказал мужчина в очках-«хамелеонах» на пол-лица, которые он не снял даже сейчас, когда сидел в самом темном углу бара. Играя позолоченной зажигалкой, он ждал ответа.
– Передайте братьям, что все идет строго по плану. Ничто не остановит меня, – сказал Патрик Крейг, тридцатилетний летчик ВВС США.
– Братья не сомневаются в вашей преданности общему делу. Однако задание очень сложное. Хватит ли у вас сил, чтобы пройти через все испытания?
– Да, я убежден в этом. Никаких изменений в плане не будет.
Они потягивали пиво из больших бокалов, не привлекая к себе внимания. Кому какое дело, что два приятеля встретились в конце недели обсудить дела?
– Запомните вот этот номер телефона. Он для экстренной связи.
Крейг, пробежав взглядом по цифрам, еле заметно кивнул, давая понять собеседнику, что все запомнил.
– По этому же телефону вы сообщите время вылета, если оно вдруг изменится.
– О’кей. Хотя за последнее время график полетов соблюдался неукоснительно.
– В таком случае братья желают успеха. До встречи!
– Все будет в порядке! Я внимательно отслеживаю ситуацию. – Крейг сделал глоток. – Ничто не помешает исполнить высшую волю.
Мужчина в очках-«хамелеонах» неторопливо оглядел зал, затем поднялся и, не прощаясь, вышел из бара.
Крейг даже не посмотрел ему вслед. Он никогда прежде не встречал этого человека и не сомневался, что больше никогда его не увидит.
«Белая звезда» отличалась жесткой субординацией и дисциплиной, культом вождя, считавшегося непогрешимым, а потому требующего безоговорочного подчинения. Ее тайную деятельность невозможно контролировать.
Организация построена так, что никто не знает всех его членов. В этом залог успеха. Слишком важна миссия «Белой звезды», чтобы довериться случайностям или воле одного человека. Человек слаб и грешен, и лишь освященный высшей волей, он способен преодолеть свои предрассудки и очиститься от скверны.
Члены организации верили в переселение душ и во второе рождение. Поэтому заранее договаривались о специальных паролях, по которым можно будет узнать друг друга во второй жизни. Они давали клятву ни при каких обстоятельствах не раскрывать секреты своей организации, тайных знаков и паролей. Прием в члены общества сопровождался сложным ритуалом, имевшим магический характер.
Крейг не спеша допил кружку «Гиннесса», бросил двадцатку бармену и вышел на вечернюю улицу.
Хотя разговор с братом не принес ничего нового, Крейг был доволен. Ему по-прежнему доверяли и надеялись на него. Он заслужил право на миссию. Он выполнит это задание, но не из благодарности за помощь, которую ему оказала «Белая звезда». Нет. Они должны были ему помочь. Высший разум обязал их вернуть его, Крейга, на путь истины. Это было их предназначением. Его же предназначение – покарать тех, кто не верит и сомневается в истинности их пути. Он покарает тех, кто считает себя выше закона вечности!
Лишь «Белая звезда» может спасти разлагающуюся техногенную цивилизацию. Надо вернуть ее к истокам, когда золото было лишь металлом, таким же, как железо или медь.
Крейг мчался по шоссе, не замечая, что слегка покачивает головой. Его зоркие глаза автоматически реагировали на ситуацию на дороге. Быстрые руки и ноги моментально слушались команды мозга. Он вел машину так же уверенно, как и свой истребитель.
В Москву Волков и его спутница Екатерина Шадрина долетели на джипе молодого веселого парня с редким по нынешним временам именем Степан. Алексей с трудом разыскал брата в одном из ночных клубов. Хорошо, что Степан не успел к тому времени как следует набраться. На кольцевой Алексей посмотрел на часы и прикинул в уме. Катя опаздывала на встречу.
«Надо гнать в Шереметьево. Позвоню оттуда Петрову. Черт с ним, опоздаю минут на пятнадцать. Эти корейцы народ пунктуальный, но постепенно начинают привыкать к нашему ритму жизни. В первую очередь надо помочь русской девушке. А мой заместитель Петров пусть пока познакомит гостей с особенностями русской кухни. После водочки они посговорчивее будут», – подумал Волков, когда они въезжали в Москву.
– Ну, Катерина, теперь держись. Поедем с ветерком! – широко улыбнулся Алексей. – Лишь бы в пробку не попасть.
– Неужели можно ехать еще быстрее? – с опаской спросила Катя.
Им повезло: лишь однажды они застряли у светофора минут на десять. В зеркале заднего вида Волков наблюдал, как переживает девушка, нервно покусывая тонкие губы.
– Успокойся, все будет нормально, – ободряюще произнес он.
«Странно, – размышлял он, когда они стояли в плотном окружении таких же спешащих куда-то машин. – До вчерашнего дня я эту Катю в глаза не видел, а сейчас забочусь о ней, словно о самом близком человеке».
В этот момент впереди образовался просвет между автомобилями, и Алексей, точно летчик-истребитель, бросил джип в сложную фигуру высшего водительского пилотажа, не обращая внимания на протестующие выкрики других водителей.
– Алексей, где вы научились так управлять машиной? – спросила Катя, с трудом переводя дух после бешеной гонки по улицам Москвы.
– Служил на почте ямщиком, – улыбнулся Волков. – Я же не сразу стал бизнесменом. Учился во ВГИКе, но бросил. Затем работал водителем-испытателем на автозаводе. Обратите внимание, Катя, какой необычный жизненный путь я прошел: от несостоявшегося режиссера до владельца фирмы по продаже автомобилей.
– А в кино не тянет?
– Еще как тянет. Но, видно, не судьба… – Алексей вздохнул.
Наконец джип подкатил к зданию международного аэропорта. Часы показывали пять минут первого. Алексей без лишних разговоров схватил вещи девушки и бросился в холл. Катя едва поспевала за ним.
– Вот они, – обрадовалась она, увидев табличку с названием фирмы. – Я – Катя Шадрина! – бросилась она к женщине средних лет в черном пальто и белом шарфике.
– Наконец-то! – недовольно пробурчала дама. Она скользнула взглядом по Алексею. – Попрощайтесь с мужем, и за работу. У нас очень мало времени. Меня зовут Ирина Константиновна.
Катя повернулась к своему спасителю:
– Спасибо, Алексей! Я навек ваша рабыня.
– Ловлю на слове. Когда вернетесь в Москву, обязательно позвоните мне. Вот вам моя визитка. – Волков широко улыбнулся.
Она коснулась его щеки легким быстрым поцелуем и побежала к даме. Алексей с грустью посмотрел ей вслед.
– Так, попрощалась… – сказала дама и увлекла девушку куда-то в сторону. – Дорогуша, у нас по твоей милости осталось совсем мало времени. Ребята, приступайте.
Тут же к ней подлетели два фотографа и принялись щелкать фотоаппаратами, ослепляя ее вспышками блицев.
– Катя, возьмите этот пакет. Хорошо. Улыбочку, улыбочку!
Девушка попыталась улыбнуться. Но это ей удалось с трудом, поскольку она еще не пришла в себя после многочасовой гонки. Когда фотографы оставили ее в покое, к Шадриной снова подлетела дама.
– Теперь надо сказать несколько слов для телевидения, радио, газет… Вот тебе текст, быстренько прочитай и запомни.
Катя с трудом продиралась сквозь эпитеты и сладкий елей в адрес фирмы-благодетельницы.
Ирина Константиновна озабоченно посмотрела на часы.
– Пора. Вика, давай.
К Шадриной подскочила худенькая девушка с микрофоном и начала нараспев:
– Дорогая Катя, вы надеялись на победу в конкурсе?
– Нет, – честно призналась Шадрина, – даже боялась мечтать.
– Значит, фирма «Элегант» воплотила вашу несбыточную мечту в жизнь?
– Я благодарна фирме… за то, что… – стала вспоминать Катя текст.
Наконец и это испытание осталось позади. Журналисты разошлись по своим делам.
«Неужели сказка становится былью? – подумала Шадрина. – Невероятно!»
Ирина Константиновна неожиданно вскрикнула:
– Мы же не снялись вместе! Виктория, в каких облаках ты витаешь! – накинулась она на помощницу. – За всеми нужен глаз да глаз!
Вика куда-то исчезла, но тут же вернулась с блондинкой с зелеными глазами. Роскошные золотистые волосы рассыпались пенным водопадом по ее плечам.
Фотографы снова расчехлили аппаратуру и засняли девушек вместе.
– Никогда бы не подумала, что журналисты так утомительны, – призналась она новой знакомой.
– Мы должны отработать деньги на всю катушку. Не удивлюсь, если и на «Титанике» придется вкалывать.
– Мы же выиграли эти путевки! – с изумлением посмотрела на девушку Шадрина.
– С этим не поспоришь. Но по-твоему, напрасно участниц конкурса просили прислать свои фотографии? Как бы не так! В круиз должна была отправиться девушка «с обложки». Чтобы сделать на ней деньги.
– А как же в таком случае жеребьевка?
– Жеребьевка она на то и жеребьевка, что знает, кого ей выбрать, – подмигнула Кате спутница. – Кстати, меня предупредили, что в Нью-Йорке будет второй тур съемок. Хотя, что я перед тобой распинаюсь? Тебе дали программу круиза, сама прочитаешь обо всем. – Девушка показала на пакет, который минуту назад Кате вручила Ирина Константиновна.
– Я думала, что там только билеты на «Титаник», – протянула Катя.
– Билеты, программа, трансферт – все в порядке.
– Трансферт? – услышала незнакомое слово Шадрина. – А что это такое?
– Ну, по этому документу нас обязаны встретить в аэропорту, отвезти в гостиницу. Ладно, не забивай голову всякой ерундой: держись поближе ко мне – и не пропадешь. Кстати, меня зовут Марина Серебрякова.
– Катя Шадрина.
– Судя по вопросам, ты не из Москвы?
– Я из Екатеринбурга.
– Студентка?
– А как ты догадалась? – поразилась Шадрина.
– Работа такая – угадывать. Не угадаешь, можешь головы лишиться. Или еще чего…
Катя не успела спросить у Марины, что это за такая опасная работа, – они зашли в салон самолета и теперь протискивались к своим местам.
Марина села к окну.
– Люблю ясность, – заявила она, – если что, лучше видеть самой.
– А что у тебя за профессия? – не сдержала любопытства Катя.
– Профессия как профессия… Древнейшая, между прочим, – беспечным тоном произнесла Марина и, увидев, как отреагировала на это признание Катя, громко рассмеялась.
– Первая древнейшая или вторая? – растерянно вымолвила Шадрина.
– Первая. Я жрица любви, гетера то есть.
Катя оглянулась: не слышит ли их кто-нибудь?
– Тебя это смущает? – захохотала Марина. – Жизнь, подруга моя, – удивительная штука, но, увы, все в ней продается и покупается. Кто-то продает мозги, кто-то руки, а кто – свое роскошное тело. А почему бы и нет? Это нормально. Да ты не волнуйся, я же не проститутка, а гетера.
– А какая разница?
– Большая. Как между львом и крокодилом. Гетеры в Древней Греции были самыми привилегированными и преуспевающими служительницами любви. Занятия любовью являлись для них только средством, но не целью. Они претендовали на участие в государственной жизни, влияли на политические решения, блистали среди поэтов, художников. Они учились искусству любви, музыке, философии, стихосложению, ораторскому искусству. Их славе способствовали не только обольстительная внешность, но и гибкий ум, интеллект, художественный талант. Имена знаменитых гетер вошли в историю, некогда они были известны всем.
Катя молчала, переваривая услышанное.
Нет, она не осуждала девушек, которых жизнь заставила выйти на панель. В медицинском институте она знала несколько девочек, успешно совмещавших учебу с продажной любовью. Но они по крайней мере старались не афишировать свои похождения, а Марина говорила об этом открыто, даже с какой-то гордостью.
– А как относятся к твоей профессии родители? – после продолжительной паузы задала вопрос Катя.
– Родители? – рассмеялась Марина. – При чем здесь родители? Я давно вышла из младенческого возраста и живу самостоятельной жизнью. Подбрасываю, правда, старикам на молочишко. Моя же задача – прорубить окно в Европу. Тебе сколько лет?
– Девятнадцать.
– Совсем взрослая, а задаешь наивные вопросы. Одно слово, провинция. – Марина посмотрела в окошко. – К девятнадцати годам я давно потеряла детскую веру в добро!
Катя больше ни о чем ее не спрашивала. Она совсем не так представляла свое плавание. Вместо романтического путешествия ее ожидало общество проститутки! Хотя она и называет себя гетерой, но суть от этого не менялась.
Глава 4
Ей уже давно не снился этот кошмар. Таня надеялась, что он остался в прошлой жизни. И больше никогда не повторится.
Весеннее солнце, краснея, опускалось за прудом в черный лес. Лиловые отблески ложились на лед. Маленькая Таня летит на «снегурках» по льду замерзшего пруда. Розовощекий Вадик – одноклассник, пыхтя, силится ее догнать.
– Не поймаешь, – снова озорно крикнула она. – Мало каши ел!
Быстро перебирая ногами, Вадик разгоняется. Но как только он подбирается поближе, Таня резко меняет направление и уходит в сторону. Вадик пролетает мимо. Мальчик с удивительным упорством повторяет свои бесплодные попытки. Шустрая Танюшка нравится ему.
Вдруг лед затрещал под ее ногами, и девочка не заметила, как очутилась в полынье. Таня испугалась по-настоящему только тогда, когда услышала тонкий пронзительный вопль Вадика:
– Таня тонет!
Девочка отчаянно замолотила по воде руками, но намокшая одежда тянула вниз, как тяжелый якорь. Таня пыталась ухватиться за лед на краю, но весенний лед обламывался и хрустел. Вадик и другие дети бегали, что-то истошно кричали, боясь приблизиться к девочке. От взрослых они знали, что в таких случаях от полыньи надо держаться подальше.
Таня быстро выдохлась. Она стала погружаться в тяжелую воду. И через несколько секунд оказалась в полной темноте, будто в холодном футляре, отрезанная от всего живого мира. В ее ушах раздался мелодичный звон. Она из последних сил попыталась позвать на помощь, но не смогла издать ни звука.
«Спасите меня! Я хочу наверх, пожалуйста!»
Она думала, что кричит. Отчаянно зовет на помощь в этой вечной темноте…
Таня проснулась от собственного крика. Кто-то крепко держал ее в руках. Неужели это Андрей Иванов, молодой рабочий с механического завода, случайно оказавшийся рядом с прудом и вытащивший девочку из ледяной мглы?
– Успокойся, Таня. Что с тобой? – Игорь крепко сжимал ее в своих объятиях.
Таня сделала несколько судорожных глотков, стараясь захватить в легкие побольше воздуха. Страшный сон продолжался мучительно долго. Наконец она очнулась и различила склонившегося над ней Игоря. В его глазах застыл испуг.
– Все хорошо! – поспешила она успокоить мужа. – Сон плохой приснился. Просто плохой сон.
– Просто плохой сон?! – взорвался Игорь. – Да ты дрожишь как в лихорадке. А секундой раньше мне показалось, ты задыхаешься в приступе астмы. Я не знал, как тебе помочь.
– Прости! – Дрожь в руках постепенно утихала. – Это детский кошмар. Когда я училась в третьем классе, то чудом не утонула. Меня раньше часто мучил этот кошмар. После свадьбы он мне ни разу не снился.
– Ты просто перенервничала, – немного успокоившись, произнес Игорь. – Слишком много работаешь. Сколько раз я тебе говорил: ты загонишь себя!
– Игорь, не будем разводить ночью дискуссии на эту тему.
– А когда мне с тобой разводить дискуссии? Ты приходишь поздно вечером. Ладно, давай спать, – примиряюще сказал Игорь и тут же добавил: – Но этот кошмар – последняя капля. Больше так истязать себя я тебе не позволю, иначе это плохо кончится.
– Все образуется, – мягко улыбнулась ему Таня. Она не сомневалась, что Игорь все равно уступит ей. Он любит ее больше жизни, потому и бесится. Хотя последний месяц она и в самом деле работала как проклятая, но от этого показа зависела ее дальнейшая карьера.
– Принеси мне лучше воды, – попросила Таня. – Хотя нет, лежи, схожу сама, посмотрю, не разбудил ли ты своими криками Катю.
Татьяна накинула на плечи халат и заглянула в соседнюю комнату. Дочка спала безмятежным сном.
– Спокойная, Катюшка, ты у меня, – прошептала она, поправляя одеяльце. – Вся в отца.
Татьяна хотела поцеловать дочку, но побоялась ее разбудить.
Она снова легла, и казалось, лишь прикрыла на миг глаза, как ее разбудил писклявый голосок будильника. Как она ненавидела его в эту минуту!
«Надо купить себе другой, более мелодичный», – сколько раз повторяла она. И все же оставляла старый, проверенный студенческими годами. Этот будильник был для нее настоящим талисманом. Едва только разбегался с глаз туман сна, она понимала, что бедненькие часики не виноваты. Просто вчера надо было лечь спать пораньше.
Муж перевернулся на другой бок – он встанет через полчаса, когда будет готов завтрак. Удивительно, но Игорь приходил на кухню минута в минуту – не раньше и не позже. По запаху, что ли?
Таня, потягиваясь, прошлепала на кухню и застала там маму.
– Ты что так рано поднялась? – недовольным голосом спросила Таня. – Спала бы, успеешь еще наработаться.
Екатерина Романовна развела руками, словно ее поймали за недостойным занятием.
– Не спится что-то.
– Да не волнуйся, мама, все будет нормально. – Таня поцеловала мать в щеку.
– А Игорь? Он еще спит? – вдруг забеспокоилась Екатерина Романовна. – Завтрак почти готов.
– Разве я просплю завтрак? – появился на пороге хозяин.
– Завтрак ты не проспишь никогда, – рассмеялась Таня, – у тебя нюх как у собаки.
– А глаз как у орла.
Екатерина Романовна накрыла на стол и направилась к дверям.
– Ты куда, мама? – озабоченно спросила дочь.
– Пойду в сад, немного подышу свежим воздухом. А вы здесь пока дела свои обговорите. – Она вышла.
– С тобой все в порядке? – спросил Игорь.
– Все отлично, – отпила глоточек черного кофе Таня. – Только не надо смотреть на меня с укором. Можно подумать, тебе никогда не снились кошмары.
– Ты же знаешь, что сны для меня большая редкость. – Игорь взял кофейник и подлил себе кофе. – И вообще, мои сны и не сны вовсе, а руководство к действию.
– Да, однажды во сне ты увидел, как надо раскроить платье. Остается лишь тебе позавидовать, – вздохнула Таня.
– Кому-то приснилась целая коллекция!
– Но только один раз!
– А тебе хотелось всю жизнь превратить в сон?
– Да, – мечтательно улыбнулась Таня. – В сон. Прекрасный, райский сон.
– Но твоя жизнь и так похожа на сказку: уютный дом на берегу озера, благоухающий сад, бассейн. Работаешь в знаменитом доме моделей. Подрастает шустрая дочурка. А какой у тебя восхитительный муж!
– Мой муж – чистое золото, – согласилась Таня и тут же щелкнула его по носу. – Это чтобы не зазнавался, – рассмеялась она, вставая из-за стола.
– Какой у вас чудный сад. Всю жизнь мечтала о таком, – сказала Екатерина Романовна, входя в столовую.
– Если останешься у нас, сможешь любоваться садом каждый день, – заметила Таня.
– Я и так остаюсь.
– Навсегда?
– Об этом мы уже говорили, а вот самолет, если ты не поторопишься, улетит без тебя.
Таня посмотрела на часы и, в ужасе схватившись за голову, побежала в спальню собирать вещи в дорогу.
Через полчаса Игорь отнес багаж в машину. Таня поцеловала на прощание мать, проснувшуюся дочурку и села на переднее сиденье рядом с мужем в машину.
По дороге в аэропорт они весело болтали ни о чем, а потом, при мысли о предстоящей разлуке, Таня погрустнела. Игорь не стал ее беспокоить, сосредоточившись на дороге.
Она снова вспомнила дурной сон. Этот кошмар всегда снился не к добру. Таня пыталась совладать с нервами. В этот раз все должно быть нормально. Она должна довести дело до логического конца. Идея, поначалу казавшаяся ей великолепной, радовала ее все меньше. Конечно, показ новой коллекции на «Титанике» – это событие, но будь ее воля, она ни за что бы не отправилась в это путешествие.
Она и без этого кошмара не находила себе места. Неужели ее ждет провал? Почему-то у нее не возникало в мыслях, что неприятности каким-то образом могут быть связаны с самим «Титаником». Это было тем более странно, что во сне она чуть не утонула. Правда, гадалка заверила ее, что раз не утонула, то теперь может плавать спокойно.
* * *
По пути в аэропорт Шереметьево-2 Соболев забылся в беспокойном сне. После приезда из Испании он улаживал срочные дела в Москве, поэтому крутился с утра до поздней ночи.
И снова ему приснился писатель Лутовинов…
– Книга интересная, но спорная, – сказал он Лутовинову, когда тот вернулся в кабинет. – Мне надо проконсультироваться с Ольгой Ивановной.
– Но я не могу долго ждать, – взмолился Виталий.
– Я вас понимаю. Вам и вправду не резон сидеть выходные в Москве. Давайте поступим так. Оставьте рукопись, а на следующей неделе мы вам сообщим о своем решении. У вас есть телефон?
– Да, – радостно закивал Лутовинов. – Конечно.
Соболев протянул ему листок бумаги, и Виталий дрожащей рукой написал номер своего телефона в Екатеринбурге.
– Если ваш роман понравится рецензентам и мы решим его печатать, то издательство оплатит вам проезд до Москвы и обратно, – с улыбкой обнадежил гостя Соболев. Всем своим видом он давал понять, что разговор окончен.
– Хорошо, – сказал Лутовинов. Последняя фраза, похоже, убедила его в серьезности намерений издательства.
– Только вы никому больше не передавайте рукопись, – предупредил Соболев.
– Ну что вы, это у меня единственный экземпляр, – простодушно ответил Лутовинов.
– Единственный? – Лицо Дмитрия оставалось непроницаемым, хотя внутри его все ликовало.
– Да…
– Ну что ж, прекрасно, тогда договорились. – Соболев вышел из-за стола и крепко пожал Лутовинову руку.
Через четверть часа после того, как за уральским писателем закрылась дверь, Дмитрий на своей белой «шестерке» уехал домой.
В тишине – жена была на работе, а дочь у подружки – он внимательно прочитал рукопись. Соболев убедился, что вещица стоящая. На этом романе можно было заработать тысячи. Не рублей, естественно, а долларов. У Дмитрия даже заныло в затылке. Да, это был супербестселлер. Тем более сейчас, когда, утонув в очередной раз в фильме Камерона, «Титаник» поднял крутую волну интереса к себе. Понравилось Дмитрию и название – «Белая звезда».
– Это шанс, мой великий шанс, – пытался заглушить угрызения совести Соболев. – Уральский провинциал ничего не сможет доказать. Да и кто его будет слушать? Я немного поморочу ему голову, а когда книга выйдет в свет – поезд уйдет. Он попросту станет самозванцем.
Но береженого Бог бережет, решил Соболев, и на всякий случай изменил некоторые имена, а также переписал несколько, на его взгляд, не слишком важных эпизодов.
К счастью, Лутовинов неплохо владел словом, и уже в понедельник Дмитрий, минуя редактора, запустил книгу в набор, пообещав операторам компьютерного набора тройную оплату. Через четыре дня Соболев получил выведенный на пленки оригинал-макет. Одновременно художник закончил колдовать над обложкой.
Дмитрий отложил на время издание очередного триллера с бывшим афганцем в качестве главного героя. Он посидел за коньячком в ресторане с директором типографии – и вскоре «Белая звезда» появилась на свет. После визита Лутовинова прошло всего две недели. Еще через две недели «Белая звезда» лидировала в тех списках популярности, в которых места не покупались издательствами…
В этот момент «форд» угодил колесом в выбоину и машину подбросило.
– Не дрова везешь, – сквозь сон пробурчал Соболев.
За рулем иномарки сидел Сергей Марков – один из его соавторов. А если уж быть совсем точным – один из двух молодых писателей, работавших на него. После «Белой звезды» от Соболева ждали нового шедевра. Дмитрий угодил в ловушку, расставленную им же самим, – писать книги не было его призванием.
Однако и здесь нашелся выход – простой и гениальный. Дмитрий предложил сотрудничество двум выпускникам литературного института. Его раскрученное имя и приличный гонорар в обмен на их книги. Соболев только разрабатывал сюжеты.
Этот союз писателей, как его в шутку называл Дмитрий, устроил всех. Фамилия Соболева постоянно мелькала среди бестселлеров, его романы, а это было не таким уж частым явлением, покупали зарубежные издательства, рос его счет в коммерческом банке, но и «литературные негры» – так называют таких сотрудников в писательской тусовке – Яша Римский и Сергей Марков не оставались внакладе. Соболев платил им щедро, понимая, что на таланте этих ребят держится его благополучие.
Соболев использовал схему, которую давно применяют в издательском мире. В прошлом веке «литературные негры», к примеру, возбудили несколько процессов против Александра Дюма. Он выставлял свое имя на обложках, которые даже не читал, а в процессе 1847 года было доказано, что за один год Дюма напечатал под своим именем больше, чем самый проворный переписчик мог бы переписать в течение целого года, если бы работал без перерыва днем и ночью. Причем оспаривалось авторство его лучших романов. Дюма назвал ополчившихся на него сотрудников неудачниками, пытающимися кусать пятки тех, у кого имеются крылья. А знаменитый автор любовных романов Барбара Картленд? После обеда она в течение двух часов надиктовывала секретарше основные сюжетные ходы, а штат ее редакторов дописывал остальное. Правда, последнее слово всегда оставалось за самой издаваемой писательницей в мире.
– Приехали, шеф!
Сергей помог перенести вещи в зал ожидания. Через несколько минут должны были объявить регистрацию.
– Приятного отдыха, – пожелал на прощание Сергей.
– Какой уж там отдых, – возразил Соболев. – А вот вы с Яшей можете немного расслабиться, но знайте меру, – по-отечески напутствовал Маркова Дмитрий.
Оглядевшись, Соболев увидел Машу Стеклову. Ее трудно было не заметить. Стройная, в короткой курточке с белым свитером под ней, в обтягивающих брючках. Волосы разбежались по плечам.
Встретившись взглядом с Соболевым, она помахала ему рукой.
И только теперь Дмитрий подумал, что не спросил у Маши, есть ли в ее паспорте необходимые для путешествия визы.
– Да, ситуация, – озадаченно протянул Соболев. Билет он на нее переоформил, а вот полетит ли она с ним?
Дмитрий вспомнил свою последнюю любовницу. Увы, с Ленкой Барвиной покончено – мосты сожжены и реконструкции не поддаются.
Когда он объявил, что порывает с ней, девочка, естественно, закатила скандал. Начала строить из себя оскорбленную невинность. Говорила о своей чистой, поруганной им, Дмитрием Соболевым, любви. Закатывала к потолку глаза и старательно выжимала слезы.
Соболев страшно бы удивился, если бы расставание проходило по иному сценарию. Женские истерики принимаешь близко к сердцу лишь в первый раз, а потом к ним привыкаешь. Их отношения с Ленкой Барвиной закончились так же, как и с другими любовницами: деньги, пара бриллиантов – и никаких обид. В этот раз Дмитрий мог быть даже доволен собой: все обошлось в сумму гораздо меньшую, чем он собирался выложить.
Ленка была классная девчонка. Она любила крутой секс и заводила его с пол-оборота. Но даже такие девчонки приедаются, всегда хочется новых ощущений. Верность, постоянство – что за бредни! Как говорил Ги де Мопассан, а этот француз знал толк в любви, мужчина, решивший постоянно ограничиваться только одной женщиной, поступил бы так же странно и нелепо, как любитель устриц, который вздумал бы за завтраком, за обедом, за ужином круглый год есть одни устрицы.
Ему казалось удивительным, что он еще недавно добивался любви этой женщины. Честь обладать ее роскошным телом оспаривали несколько знаменитостей, в том числе известный обозреватель НТВ, не менее известный бизнесмен, часто появляющийся на экране телевизора, и депутат Госдумы от ЛДПР. Это, несомненно, придавало остроту его ухаживаниям. Но все позади…
«Ах, Ленка, – вздохнул Соболев, – если я поплыву один, мне только придется вздыхать по твоим прелестям».
Так размышлял Дмитрий, направляясь в другой конец зала, где стояла Стеклова.
– Привет! Ты прекрасно выглядишь! – сказал он Маше.
– Спасибо!
– Маша, я так замотался, что совсем забыл о визах, – как бы между прочим сказал он.
– Не волнуйся, у меня многократная Шевенгенская, – спокойно ответила Маша.
– Тогда все в ажуре, – облегченно вздохнул Соболев. – Я вчера совсем об этом забыл. Дел – по горло!
– Мы многое не успели обговорить, – добавила многозначительно Маша.
Соболев недоуменно посмотрел на девушку.
– Мою зарплату, например, – сказала она.
В Лондоне Шадрину и Серебрякову разместили в небольшом трехзвездочном отеле. Побросав вещи, Катя отправилась гулять, в то время как ее спутница решила до обеда поваляться в постели.
…Катя так и не поняла, как же они столкнулись. То ли она засмотрелась на витрину магазина, то ли молодой человек настолько углубился в свои мысли, что ничего не замечал вокруг. Во всяком случае, они оба стали извиняться. Но если мужчина сделал это на английском языке, то Катя, растерявшись, попросила прощения на русском.
– Вы из России? – изумился мужчина.
– А вы? – в еще большее замешательство пришла Катя, услышав родную речь.
– Я русский, но из Франции.
– Из Франции? – озадаченно спросила Шадрина.
Она ничего не могла понять. Сначала лондонский денди заговаривает с ней по-русски, но оказывается, что он и не денди вовсе, а… Катя на секунду задумалась. Женщина у французов мадам, а мужчина… надо же, вылетело совсем из головы.
– Мои родители живут во Франции с восемнадцатого года. Уехали почти сразу после большевистской революции, – пояснил он.
Катя разглядывала молодого человека.
Что-то очень знакомое угадывалось в его чертах и даже в голосе. Ей показалось, что они уже где-то встречались. Но ведь этого не могло быть!
– Меня зовут Леонид Шавуазье, – представился француз. – У меня такое впечатление, что наша встреча не случайна. Вы никуда не торопитесь?
