Текст книги "Физрук навсегда (СИ)"

Автор книги: Сергей Мусаниф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Что вы хотите?

– Разорвать договор, – сказал я. – Признать его недействительным. Формулируйте, как хотите.

– Придется заплатить неустойку, – сказал он.

– Сколько? – спросил я, понимая, что вопрос уже практически решен. Если уж он начал торговаться…

Он назвал сумму, всего лишь на десять процентов меньшую, чем в первым раз.

Плечи Федора поникли ещё ниже. Виталик задумчиво достал из ножен тесак и принялся водить большим пальцем по лезвию, проверяя его заточку.

– А без процентов? – спросил я.

– Вы забираете у меня моего лучшего ученика…

– Я не большой специалист в образовательной сфере, – сказал Виталик. – Но мне кажется, что ты недостаточно хорошо обращался со своим лучшим учеником. Посуди сам, он жил в каморке под лестницей и ты сделал так, чтобы он был должен тебе хренову кучу денег и отдавал их еще двадцать пять лет, фактически становясь на это время твоим крепостным. Какие-то хреновые у вас тут, сука, стимулы.

– Дополнительная мотивация…

– Себя-то ты другими методами мотивируешь, – заметил Виталик и подмигнул суккубу. – Зайка моя, как насчет того, чтобы провести незабываемую ночь в обществе элитного упыря? Ты – демоница, я – нежить, мне кажется, мы могли бы найти общий язык.

– Могли бы, – подтвердила она низким сексуальным голосом. – О, как мы могли бы найти что-то общее, и не только язык, мой милый зомбеныш.

– Так чего зря время терять? – поинтересовался Виталик.

– Да я бы не против, – сказала суккуб. – Потому что эти ваши разговоры мне уже наскучили. Но я связана пентаграммой, мой дорогой упырь.

– Вообще не проблема, – сказал Виталик и шагнул к пентаграмме.

– Не делай этого! – в один голос вскричали Ниссен и Федор.

Академик бросился Виталику наперерез, а Федор, напротив, бросился в ближайший угол с явным намерением в него забиться.

Оба они не успели.

За миг до того, как отталкивающее заклинание Ниссена ударило элитного зомби в грудь и отбросило его к стене, он успел протянуть суккубу руку и тем самым нарушил целостность пентаграммы.

Демоница перешагнула через начертанную на полу границу, за один миг став в полтора раза выше, в два раза толще, в три раза хвостатее и рогатее, и в десять раз менее привлекательной.

Хотя, тут уж кому как. Некоторым, я уверен, и такое бы понравилось.

– А-ха-ха-ха! – демонический смех рассыпался по кабинету. – Наконец-то! Как же долго я этого ждала!

К сожалению, она так и не уточнила, насколько долго она ждала на самом деле, но, полагаю, что это время показалось ей вечностью.

Зато не было нужды уточнять, чего именно она ждала.

Потому что, оказавшись на свободе, она первым делом прыгнула к академику Ниссену, одной рукой почти нежно обняла его за талию, а другой – оторвала старому волшебнику голову.

Глава 6

Как говорил мой старик-отец, по женскому поведению никогда не поймешь, чего она хочет, шубу или скандал из-за отказа ее купить.

По счастью, у нас сейчас такой проблемы не было. Суккуб ясно дал нам понять, чего он хочет, и вряд ли у оторванной головы ректора может быть какое-то двоякое толкование.

Убивать.

Демоница развернулась в мою сторону.

Я улыбнулся. Я – не ходячий хрустальный сосуд с маной, меня на пинках не вынесешь.

Она ринулась на меня, и пока она бежала, я успел всадить в нее три пули из своего магического артефакта. Боезапас так, конечно, был самый обычный, когда бы я успел тримеритовых пуль себе заказать?

В беседе с Ниссеном я блефовал. Виталик, как я полагаю, тоже. Вряд ли элитный зомби опустился бы до таких мелочей, как отрезать головы чьим-то любимым грифонам.

Я ни разу не промахнулся, но пули ее не остановили. Только чуть замедлили. Здоровья у демоницы было, наверное, как у Большого Вэ, а если и меньше, то всего на чуточку.

Пришлось отрабатывать по старинке. Когда она оказалась в зоне досягаемости, я сокрушительно пнул чаровницу в живот, и она отправилась в полет к противоположной стене.

Я сжал кулак, «призрачный клинок» непривычно выскользнул из моей руки, и… я думал, полутора метров мне не хватит, но их хватило.

Вечно я свою скорость недооцениваю.

О стену ударились уже две половинки демоницы. Они еще немного подергали конечностями, а потом наступил закономерный итог.

Виталик только теперь поднялся на ноги и принялся отряхивать плащ от выбитой при ударе о стену пыли.

– Развратная демоница для похотливого ректора, – сказал он. – Наверняка за этой сценой стоит какая-нибудь душещипательная история о том, как мерзкий старикашка годами домогался до невинной, но слегка рогатой девушки, что и привело их к этому печальному, сука, финалу. Иначе чего бы она так взбесилась? А, Федор?

– Она не взбесилась, – объяснил наш доморощенный эксперт по демонологии. – Это обычное для демонов поведение. Они коварные, злобные и всегда стремятся причинить призывателю вред.

– Да ну? – удивился Виталик. – А как же их того… этого самого?

– Прежде, чем выпустить демона из пентаграммы, его связывают договором, – сказал Федор. – Тщательно проработанным, по сути, над его текстом демонологи работают веками. И все демоны, которые исполняют приказы волшебников, заключают этот договор по тем или иным причинам. Очевидно, Ниссен этого сделать не успел, и ты, нарушив целостность пентаграммы, выпустил на волю неприрученного демона.

Виталик подошел к телу ректора и слегка попинал его ногой. Как и следовало ожидать, тело не отреагировало.

– Зато сэкономили, – сказал Виталик.

– На самом деле, ни черта мы не сэкономили, – сказал я. – Долг-то у него перед банком.

– Пойдем в банк? – предложил Виталик.

– Вот не надо, – попросил Федор. – Пусть еще поживут.

– А как же долг? – поинтересовался Виталик.

– Да что уж теперь, – сказал Федор.

– Какого черта ты вообще это сделал? – спросил я у Виталика. – Психосоматическое либидо проснулось?

– Вы торговались, – сказал Виталик. – Это скучно, и я решил внести в торги хоть какое-то разнообразие. Оживить, так сказать, этот изнурительный процесс, к хренам.

– У тебя прекрасно получилось, – сказал я.

Виталик склонился над телом ректора и сорвал с него Амулет Воскрешения.

– Девяносто пять процентов, – сообщил он.

– Не повезло, – констатировал я.

– Мягко сказано, – Виталик повертел амулет в руках. – Как это вообще работает? Платишь за хреновину бешеные деньги, вкладывая их, так сказать, в свое, сука, будущее, а потом тебе отхреначивают голову, и тут вдруг выясняется, что будущего нет. И главное, что ты даже деньги назад потребовать не можешь. За недобросовестно оказанную услугу, так сказать. За товар, сука, ненадлежащего качества. Тут вообще есть люди, у которых удачно получилось воскреснуть, к хренам?

– Есть, – сказал я. – Например, я.

– Ты не в счет, – сказал Виталик. – Ты какой-то статистический феномен, в твоем случае все эти циферки вообще не работают.

– Соломон Рейн, – сказал я.

– А, точно.

– Гвейн, когда я убил его в первый раз.

– В итоге это все равно ему не помогло.

– Но тут к производителям амулетов никаких претензий быть не может.

– Согласен, – сказал Виталик. – Ладно, может быть, еще пару случаев можно наскрести, к хренам. Но в целом ты должен признать, что эти циферки мало что значат. Где это девяносто пять процентов, я вас спрашиваю?

– Это немного не так работает, – сказал я, вспомнив свою первую и единственную смертью.

– Наденешь? – поинтересовался Виталик, протягивая мне амулет. – Явно лучше, чем твой.

– Надену, – сказал я и надел.

– А может быть, это плохая примета, к хренам, – сказал Виталик. – Вообще, довольно иронично, сука, звучит. Амулет Воскрешения, поднятый с трупа.

– Как будто в первый раз я его в магазине купил, – сказал я.

– Тоже верно, – сказал Виталик. – А меня вот еще какой момент интересует. Ночь, кабинет ректора, призванные и расчлененные демоны, оторванные головы, стрельба… Какого черта тут никто до сих пор тревогу не понял?

– Это потому что кабинет ректора звукоизолирован, – сказал Федор. – И вообще изолирован. Мало ли, какие опасные эксперименты он тут проводить мог. А магические опыты часто связаны со взрывами, демонами и…

– Сладострастными стонами, которые бедным студентам тоже лучше не слышать, – закончил за него Виталик.

– Я вообще до сих пор не понимаю, почему у нас получилось войти, – сказал Федор.

– А я объясню, – сказал Виталик. – Запросто объясню. Когда я прописывал нас в местной системе безопасности, я нам заодно ректорские права присвоил. Чтобы, сука, закрытых дверей тут для нас в принципе не было. К хренам.

– А, тогда понятно, – сказал Федор. – Мне следовало самому догадаться.

– Я вот с самого начала наблюдаю, что ты вроде как не рад нас видеть, – заметил Виталик.

– Я охренительно рад, – сообщил Федор. – Мы все земляне, все с одной планеты и даже из одного города, землячество, чувство локтя в районе печени, и, главное, ничего же похожего на то, что было раньше, теперь и близко нет. Никакого кровавого месива, никаких оторванных голов…

– За месивом к Чапаю, – сказал Виталик. – А голову вообще не мы отрывали.

– Да какая теперь разница? – устало спросил Федор.

Здание слегка тряхнуло, как при землетрясении магнитудой около двух-трех баллов. С потолочных балок посыпалась пыль.

– Надеюсь, это хоть с нами никак не связано, – заметил я.

– Связано, – мрачно сказал Федор. – Здание начинает рушится.

– Да с чего бы? – удивился я.

– Это академия магии Ниссена, – сказал Федор. – То есть, это была академия магии Ниссена. И здание для нее он воздвиг при помощи своей магии, поддерживая его функционирование постоянными вливаниями. Теперь Ниссена нет, и здание начинает разваливаться.

– Ну, Ниссена с нами уже некоторое время нет, – заметил я. – Чего же оно сразу не развалилось?

– Инерция, – туманно объяснил Федор.

– И сколько у нас времени?

– Полагаю, где-то полчаса есть.

* * *

Солнце поднималось из-за горизонта и его рассветные лучи освещали развалины академии магии Ниссена и толпу полуголых студентов, которые стояли и этими развалинами любовались, заодно пытаясь сообразить, как им жить дальше. Я искренне надеялся, что выбраться удалось всем.

Впрочем, у них были все шансы.

Здание разрушалось медленно, и от момента отрывания головы Ниссена до его полного осыпания прошло не меньше двух часов. Мы выбрались без проблем, да еще кучу народу по дороге разбудили.

– Ну кто так, сука, строит? – задал риторический вопрос Виталик. – Вот при коммунистах строить умели, это да. Кирпич, раствор и пошел мастерком махать. Века эта дома простоять могли, века! А эти ваши современные магические технологии – баловство одно и суета сует.

– Много ты понимаешь в строительстве, – сказал Федор.

– Много, – сказал Виталик. – Я, между прочим, по молодости в стройотряде калымил.

– Чего ты где делал? – спросил Федор.

– Тебе сколько лет, ветеран броуновского движения? – в который раз поинтересовался я.

– Неважно уже, – сказал Виталик. – Так чего, какие планы? В банк пойдем?

– Зачем?

– Как зачем? – удивился Виталик. – Договор расторгать. Кредит на что выдавали? На обучение в магической академии Ниссена, и где теперь та магическая академия, где тот Ниссен? Форс-мажор, сука. Пусть расторгают.

– Да ну нафиг, – сказал Федор. – Еще начнут спрашивать, что с ректором случилось, вопросы всякие неудобные задавать…

– А мы тут вообще ни при чем, – заявил Виталик. – Ниссена убил призванный им демон. И черт с ним, что он этих, сука, демонов уже сотни лет призывал, осечка в любом деле возможна. Как говориться, и на старуху найдется своя тварь дрожащая, которая думает, что она право имеет.

– Нет, – сказал я. – В банк мы не пойдем. Мы и так уже достаточно тут наследили, а нам подолгу в одном месте лучше не задерживаться.

– Это еще почему? – заподозрил что-то неладное Федор.

– Из-за бывшей Чапая, – разъяснил ситуацию Виталик. Но, естественно, он на этом не остановился и принялся развивать тему. – Довольно симпатичная на вид, но внутри – злобная стерва с маниакальным желанием убить всех человеков… то есть, всех землян. Она уже отняла у Чапая невинность, а теперь стремится отобрать у него древний магический артефакт, который нам так нужен. Слышал про Немезиду?

– Конечно, слышал.

– Ну так и вот, к хренам, – сказал Виталик. – Это она.

– Немезида – это бывшая Чапая? – уточнил Федор.

– Формально, – сказал Виталик. – Там было-то одно свидание, как я слышал, и Чапая можно понять. Когда он попал на планету Архитекторов, ему было одиноко, а они пришла и скрасила его одиночество.

– Ты был на планете Архитекторов? – спросил Федор.

– Был, – сказал я.

– И что ты там делал?

– Задавал вопросы, получал ответы, – сказал я. А также наводил на нее разрушительное оружие из древних времен.

Но про оружие и времена я говорить не стал. Зачем, если у меня есть Виталик?

– Хорошая, должно быть, планета, – и Виталик сразу же оправдал мои ожидания. – Была. Сплошная пастораль и благорастворение воздухов.

– Была? – а Федору сразу удалось вычленить главное.

– Была.

– А теперь с ней что?

– А теперь ее нет, – объяснил Виталик.

Федор застонал и обхватил голову руками.

– Но как? – спросил он сквозь мычание.

– Почти случайно получилось, – сказал я. – Я этого не планировал.

– Ну да, – Федор оторвал руки от головы и простер их по направлению к руинам. – Этого ведь ты тоже не планировал.

– Иногда события просто происходят, – сказал я.

– А когда ты стоишь рядом, они происходят вдвое чаще и имеют на порядок более катастрофические последствия, – сказал Федор. – А уж если ты в них участвуешь…. Ты никогда не думал, что ты, может быть, бог?

– Нет, – сказал я.

– А ведь такое вполне может быть, – сказал Федор. – Какой-нибудь мелкий, но набирающий силу божок разрушения. Шива с дубиной вместо трезубца. Где, кстати, твоя дубина, Чапай?

– Пала в бою, – сказал я.

– Видишь, – сказал он. – Ты настолько разрушительный бог разрушения, что даже твои собственные атрибуты соседства с тобой не выдерживают.

– Тебя во время эвакуации точно никаким магическим кирпичом по голове не приложило? – поинтересовался я.

– Нет, – сказал Федор. – Что ты вообще знаешь о богах?

– Их нет, – сказал я.

– Вот, уже ошибка, – сказал Федор. – Может быть, раньше, в нашем мире, их и не было. А в мирах Системы они есть. И, обрати внимание, я сейчас говорю не о творцах, демиургах или едином создателе. Я говорю о более мелких, но все равно довольно могущественных сущностях, которые являются воплощениями стихий или каких-то явлений. Что-то вроде древнегреческого или скандинавского пантеона.

– И откуда взялись эти боги? – спросил я. – Система их нарисовала?

– В какой-то степени, – сказал Федор. – Но не совсем так, как ты думаешь.

– Рассвет, свежие развалины, теологический диспут, – мечтательно сказал Виталик. – Романтика, как я ее, сука, понимаю.

– Отзынь, мертвяк.

– Нельзя ли, сука, повежливее?

– Отвали, упырь, – исправился Федор. – Так вот, Чапай, богами становятся игроки, вышедшие за пределы. То есть тут, в этом мире, боги по большей части делают себя сами.

– За пределы чего? – спросил я.

– Возможностей, – сказал Федор. – Что такое бог, как его определяет, например, старая, добрая, канувшая в Лету Википедия? Бог – это могущественное сверхъестественное существо. Не более и не менее.

– Бог не может существовать в отрыве от религии, – сказал я. – А тут с религиями как-то не очень. Конечно, я видел пару храмов, но думал, что это пережитки прошлого или дань сеттингу, что-то вроде того.

– Иногда ты можешь иметь дело с религией, даже не подозревая, что это религия, – сказал Федор.

– Это как вообще?

– Зайдем с другой стороны, – сказал он. – Ты знаешь, кто формирует инфополе?

– Рад видеть, что вас не только заклинания бубнить учили, – сказал Виталик. – Мое мнение о современном образовании внезапно улучшилось к хренам. Инфополе формируют нанобороботы и Вычислители.

– Вот и нет, – сказал Федор. – Нанороботы создают поле, Вычислители следят за порядком. Но формируют его живущие в этом инфополе игроки. И если эти игроки во что-то отчаянно и массово верят, то Вычислителям не остается ничего иного, как, подчиняясь правилам игры, претворять это в жизнь. Вспомни, например, Ильича. Ты думаешь, он сам по себе в Мавзолее зародился и принялся всем навешивать? Нет, это был ответ на массовый, пусть и не осознанный, запрос тысяч землян, которые стали игроками и пытались найти хоть какой-то порядок в этом хаосе.

– А чего тогда Сталин не зародился? – поинтересовался Виталик. – Там, по идее, запрос должен был быть куда более массовым. Не все его современники даже помереть успели.

– Не знаю, – сказал Федор. – Может быть, какой-то триггер не сработал. А может быть, его пришествие еще грядет.

– Интересно было бы посмотреть, – сказал Виталик.

– Так вот, об игроках, – сказал Федор. – Если какой-то игрок постоянно творит какую-нибудь эпическую фигню, долгое время и без остановки, о нем начинают говорить. О нем начинают рассказывать, сплетничать, сочинять байки или анекдоты, петь песни и складывать легенды. В какой-то момент этот инфоповод создает массовое давление на инфосферу, и Вычислители вынуждены отреагировать и наделить игрока теми способностями, которые ему приписывают. И где-то примерно в этой точке игрок выходит за пределы рейтингов, категорий и собственного класса. В этот момент он, так сказать, воплощается. Ты не думал, Чапай, что стоишь где-то у этого порога?

– Нет, – сказал я.

На самом деле, в этот момент я думал о Магистре.

Первый Игрок.

Тысяча лет игры. Вне рейтинга, вне категорий, с непонятным классом и атрибутом, которому нет преград.

Если он был богом, то каким именно? Богом разрушения? Богом хаоса? Богом смерти?

– Конечно, это только теория, – добавил Федор, чем снизил накал моих размышлений. – Никаких доказательств которой у нас пока нет.

– А с религиями всегда так, – сказал Виталик. – Набор теорий и никаких, сука, доказательств. И пусть меня поразит молнией или поглотит земля, или еще какая-нибудь фигня произойдет прямо сейчас, если это, сука, не так.

Надо сказать, в этот момент я напрягся.

У Системы есть чувство юмора и она может весьма своеобразно реагировать на специфические запросы некоторых игроков.

Федор тоже как-то весь подобрался и съежился, и лишь Виталик продолжал стоять и с безмятежным видом любоваться руинами, словно не видел подвоха и не ожидал никаких неприятностей.

И ничего не произошло.

Глава 7

А потом произошло вот что.

Метрах в пятидесяти от нас открылся портал, и мы слегка напряглись. Такая жизнь пошла, что сюрпризы вокруг сплошь одни неприятные, а из порталов лезет всякая нечисть и ничем хорошим, по крайней мере для, нее, это не заканчивается.

Но из портала вылез только один игрок, и выглядел он не очень опасным, так что мы слегка расслабились.

Не до конца, конечно. А вдруг это Немезида замаскированная.

Но на первый взгляд это был гном. Типичный такой гном. Полтора метра ростом, полтора метра в плечах, полтора метра в талии, и борода, готов биться об заклад, у него тоже была длиной полтора метра, вся такая завитая, промасленная и завязанная сложным узлом, чтобы не мешала ходить. На гноме был богатый халат, покрытый золотым узором из перекрещенных кирок и молотов, а на голове сей достойный представитель малорослого народа носил ермолку.

Жил бы он у нас в Люберцах, от погоняла «Полторашка» за целую вечность бы не избавился.

Быстро обозрев окрестности, он заметил нас, лицо его просветлело. и он припустил к нам чуть ли не рысью.

– Это еще кто? – спросил Федор.

– Понятия не имею, – сказал я. – Но для коллектора рановато.

Сократив расстояние до пяти метров, гном перестал рысить и перешел на степенный шаг. А может быть, у него просто бодрость закончилась, потому что дышал он тяжело, торчащие из-под бороды щеки были красными, и в целом можно было сделать вывод, что бегает он не часто.

– Ты кто такой? – дипломатично начал беседу Виталик. – Чего тебе надобно, к хренам?

– Всего минутку вашего внимания, господа, – сказал гном. – Уделите мне эту минутку, и вы не будете разочарованы. Сегодня у меня поистине уникальное предложение…

– Ты торгуешь что-ли чем-то? – поинтересовался Виталик.

– Вообще, да, – сказал гном. – Я имею счастье быть торговым представителем дома «Коренной и Рукисила», но сегодня я здесь не для того, чтобы что-то вам продать. Хотя, если вы проявите интерес к каталогу нашей компании, который у меня всегда с собой…

– Короче, Склифосовский, – сказал Виталик. – И ближе к делу.

– Значит, каталог смотреть не будете?

– Нет.

– Зря. Но, как я уже говорил, сегодня торговля не стоит во главе моих приоритетов, – гном посмотрел на меня. – Вы физрук?

– Да, – сказал я. – Я физрук. Кто тебя послал?

– Меня послал торговый дом «Коренной и Рукисила», – сказал гном. – Они уполномочили меня передать вам вот этот дар.

Он повел руками перед собой и достал из инвентаря длинную продолговатую коробку.

– Вот сейчас стоп, – сказал я. – Прежде, чем мы продолжим вручение того, что внутри, что бы там ни было, я хотел бы узнать, как ты меня нашел.

– На самом деле, это было непросто, – сказал гном. – Вы слишком часто и слишком хаотично перемещаетесь, зачастую отказываясь в местах, куда нам, простым игрокам, нет доступа, поэтому мы установили наблюдение за некими точками пространства, в которых вы могли бы появиться. И когда в одной из таких точек произошло вот это, – он развернулся и указал коробкой в сторону руин. – Мы поняли, что пробил наш час.

– Не так надежно, как след из хлебных крошек, – сказал Виталик. – Но сработало же.

– Сработало, – согласился я.

И тот факт, что оно сработало, наводил на довольно неприятные размышления. Если ход просчитывался так легко, кто еще мог его просчитать?

– Так я вручаю? – поинтересовался гном.

– А что в коробке? – спросил я.

– Не хотите сами открыть и узнать?

– Не хочу, – сказал я. – Я не люблю сюрпризы.

– А уж я-то как, сука, не люблю, – сказал Виталик и словно невзначай материализовал в руке дробовик.

– Прекрасная работа, – заметил гном.

– Знаю, – сказал Виталик. – Так что в коробке, недоросль?

– Я сделаю вид, что не услышал, – сказал гном. – Потому что любой рост имеет значение, а верзилы… впрочем, давайте, вы тоже сделаете вид, что не услышали. Это все непродуктивно.

Он поставил коробку на землю, открыл ее и извлек оттуда…

Биту.

Бейсбольную биту, которая выглядела так, словно создавший ее мастер никогда не играл в бейсбол, зато был большим специалистом в проламывании голов. И, естественно, еще он был гномов.

Бита имела классические пропорции, была окрашенная в темно-красный цвет, это, видимо, чтобы засохшая кровища на ней не так в глаза бросалось, и в целом смотрелась довольно солидно. Конечно, не так солидно, как Клавдия, ну так то была и не она.

Я взял биту в руки. Тяжелая, но это приятный вес, дарующий уверенность. На рукояти обнаружился целый ряд кнопок и два вращающихся вокруг нее металлических колеса. Я уже собрался нажать на одну из кнопок, но гном меня остановил.

– Прежде, чем вы активируете особые умения своего оружия, вам следует прочесть вот эту инструкцию, – сказал он, вручая мне огромный талмуд, по объему напоминающий учебник истории от древнейших времен до наших дней.

– Ничего такая дубинка, к хренам, – заметил Виталик.

– Это уникальное легендарное оружие, изготовленное нашими лучшими мастерами в единственном экземпляре, – гордо сказал гном. – Можно сказать, эксклюзив.

– Лакшери-бита, – согласился Виталик.

– И мы будем горды, если достопочтенный физрук согласится принять от нас этот дар и использовать его, как сочтет нужным, – заявил гном. – Мы планировали преподнести его в качестве запасного или сменного оружия, но, поскольку нам стало известно, что вы утратили Клавдию, неподражаемый образец для наших мастеров, мы смеем надеяться, что теперь оно станет для вас основным.

– И что я вам за это буду должен? – поинтересовался я.

– Ничего, – быстро сказал гном. – Совсем ничего.

– Так не бывает, – сказал я, листая инструкцию. Возможностей у новой игрушки было много. Легким движением пальца она могла превращаться в боевой топор, палицу с шипами и даже в моргенштерн. Кроме того, в нее было встроено несколько заклинаний для дальнего боя и одно защитное. Встроенный манонакопитель содержал запас магической энергии, достаточный для того, чтобы применить каждое из этих заклинаний больше десяти раз.

Красное дерево, драконова кость, метеоритное железо, мифрил и немного адаманта. «Практически неразрушимое» – значилось в инструкции, и, в общем-то, в это можно было поверить.

Я плохо ориентировался в ценах на эксклюзивном рынке оружия, но полагал, что стоит такая вещица немало.

– Наш дом запускает новую серию оружия для ближнего боя, – сказал гном. – И мы хотели бы иметь возможность говорить, что сам физрук пользуется оружием, произведенным нашими мастерами.

– Иными словами, вы хотите примазаться к бренду, – сказал Виталик. – Топ номер два, легендарный герой, воспетый в песнях, балладах, сказаниях и анекдотах. Это стоит куда дороже, чем просто кусок красного дерева с магическими прибамбасами.

– Согласен, – нехотя признал гном. – Как насчет миллиона золотых?

– Нормуль, – сказал Виталик. – И процент с продаж.

– Это грабеж, – сказал гном. – Грабеж среди бела дня.

– Скорее, это утренний, сука, грабеж, – сказал Виталик. – Процент с продаж. Да или да?

– Да, – сказал гном. – Один процент.

– Десять.

– Лучше разбейте мне голову эту штукой прямо сейчас, – заявил гном. – Два.

– Заманчивая идея, – сказал Виталик. – Девять.

– Вы знаете обороты нашего торгового дома? – поинтересовался гном. – Даже один процент – это огромные деньги…

– Он – физрук и у него есть потребности, – сказал Виталик.

И они начали увлеченно торговаться и торговались, наверное, минут пятнадцать, прежде чем сошлись на трех процентах. Больше из гнома было не выжать, разве что действительно по голове его начать бить.

– Рад, что нам удалось договориться, – сказал гном. – Мы откроем счет в «Гном-банке» и сделаем вклад на ваше имя, и будем пополнять его по мере продаж. Вам достаточно будет прийти в любое отделение банка, идентифицировать себя и вы получите доступ к счету и полную финансовую отчетность с нашей стороны.

– Отличное решение, – сказал я.

– Удачи вам в ваших… разрушениях, – сказал гном, учтиво поклонился всем троим и отбыл срочным порталом.

– Ну и зачем нам столько денег? – спросил я. – Учитывая, что мы не собираемся тут надолго задерживаться?

– Много денег – это всегда хорошо, – сказал Виталик. – К тому же, в нашем деле никогда не знаешь, в какой момент все может пойти не так, и лучше иметь финансовую подушку, сука, безопасности, чем ее не иметь.

– Удивительно, но я нахожу, что наш мертвый друг прав, – сказал Федор.

Студенты начали разбредаться. Те, кто побогаче или поспособней, воспользовались порталами, остальные раздробленной колонной потекли в сторону ближайшего города.

Тут всего-то километров двадцать, к полудню дойдут.

Неподалеку от руин Хогвартса открылся еще один портал, и из него вылезла человеческая фигурка с гитарным чехлом на плече.

Пронырливый бард быстренько осмотрелся, помахал нам рукой, а потом отправился приставать к задержавшейся группе студентов, видимо, желая узнать леденящие душу подробности. Хотя бы пару штук, которые будут работать на достоверность.

Остальные он и сам придумает.

– А ты не думал, Чапай, что наш магический друг тоже в чем-то прав? – спросил Виталик. – Вдруг та и на самом деле уже бог, только сам этого не замечаешь? Вот тебе поклонники уже и инструмент подогнали.

– И чего же, по-твоему, я бог? – спросил я.

– Бог Дипломатии, например, – сказал Виталик. – Атрибуты – Инфернальная Дубинка Красноречия для ведения, сука, переговоров, Нерушимые Джинсы Харизмы, внушающие ужас людям с хорошим вкусом, «дезерт игл» с эффектом смены точки зрения у собеседника, ну или меняющий самого собеседника к хренам и Топор Мира. Или Топор Войны, тут уж как беседа сложится. Для активации следует зарыть топор в кучу трупов.

– Виталик, – сказал я. – Ты знаешь, что я, как никто, ценю хорошую шутку, но если ты не прямо сейчас не перестанешь, я тоже начну шутить. Мне как раз поклонники свежий пошутитель принесли.

– Скучный ты человек, Чапай.

– И почему все мне об этом говорят?

Последние студенты и примкнувший к ним бард скрылись за поворотом уходящей в холмы дороги. Мы остались одни. На какое-то время.

– А чего мы, собственно говоря, ждем? – поинтересовался Сумкин. – Нам разве не надо спешить? Мир спасать и все такое?

– Подожди, мне интересно, – сказал я.

– Что именно тебе интересно?

– Проверить одну теорию, – сказал я.

Из очередного портала выбрались трое серьезных мужчин в деловых костюмах. Двое отправились изучать развалины, а третий, сжав покрепче свой портфель из кожи единорога, направился к нам.

– Официальные, сука, органы? – предположи Виталик.

– Не думаю, – сказал я. – Но сейчас узнаем.

Серьезный мужчина оказался представителем следственного отдела страховой компании и горел желанием пообщаться с нами на предмет того, что тут произошло.

– Тут произошло саморазрушение, – объяснил ему Виталик. – Здание стояло-стояло, а потом ему надоело и оно рухнуло.

– А вы здесь что делали? – поинтересовался следователь. – Просто мимо проходили?

– Вот он, – Виталик указал на Федора. – Здесь учился. И мы просто зашли в гости, чтобы проведать старого боевого товарища. И тут оно рухнуло.

– И вы здесь совершенно ни при чем? – поинтересовался следователь, подозрительно глядя на меня.

Что ж, у славы есть и обратная сторона.

– Абсолютно, – заверил я.

– Я могу высказать предположение, – сказал Федор.

– И я вас внимательно слушаю.

– Всем известно, что декан занимался опасными экспериментами, призывая в этот мир создания из других планов бытия, – сказал Федор. – Возможно, в очередной раз он просто не сумел совладать с призванным демоном, и тот вышел из-под контроля, что и стало причиной всех этих разрушений.

– Налицо нарушение техники безопасности к хренам, – сказал Виталик. – Но я бы на вашем месте написал «форс-мажор».

– Да, конечно, – угрюмо сказал следователь. – Спасибо за сотрудничество.

– Заходите еще, – предложил Виталик.

Следователь ушел. Даже логи показать не попросил.

Ну, мы бы все равно не показали.

– Совершенно не понимаю, почему во всем принято обвинять меня, – сказал я, обратив внимание, что весь недолгий разговор следователь не сводил глаз с информации над моей головой. – Демона призвал не я. Голову ректору оторвал не я. Здание разрушил тоже не я.

– Это тебе надо было тому барду рассказывать, – сказал Виталик. – Потому что уже через неделю на всех углах будут петь песню о том, как физрук не поладил с магической академией. И в чем-то они будут правы. Был Хогвартс, пришел физрук, и нет, сука, Хогвартса.

– И вот так всегда, – пожаловался я. – Стоит мне только рядом с какими-нибудь событиями постоять…