Текст книги "Физрук (СИ)"

Автор книги: Сергей Мусаниф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Там полно всякой другой еды, – сказал я.

– А толку-то, если я салат хочу?

– Вот смотрю я на тебя и удивляюсь, – сказал я. – Ты – здоровый моб… то есть, здоровый лоб, а временами как ребенок себя ведешь.

– Это когда такое было?

– Прямо сейчас, – сказал я. – Взрослые люди адекватно оценивают реальность и довольствуются тем, что есть.

– Ты себя вообще слышишь? – сказал он. – Странное заявление от человека, намеревающегося начистить морду тысячам более прокачанных игроков.

– Это вообще другое, – сказал я. – К тому же, я собираюсь использовать подручные средства и не жалуюсь, что у меня ядерной бомбы под рукой нет.

– Кстати, об этом, – сказал Федор. – Даже удивительно, что нигде ничего не жахнуло.

– Может, оно и жахнуло, только мы об этом не узнали, – сказал я. – Может быть, смертельное радиоактивное облако уже наползает на нас под покровом ночи.

– Сплюнь.

– Это некрасиво, – сказал я. – А на самом деле, как в эти ваших ММОРПГ с оружием массового поражения дела обстоят?

– По-разному, – сказал Федор. – Но, как правило, оно есть. Даже в фэнтези мирах какие-нибудь заклинания типа "Армагеддон". Стоят они, правда, миллионы денег. Если не миллиарды.

– А защита от них существует?

– Угу, – угрюмо сказал Федор. – И стоит примерно столько же.

– Все же, наверное, наше местное ядерное оружие Система каким-то образом блокировала, – сказал я. – Я бы так сделал. Потому что очень неудачно может получиться: приходишь ты в новый мир, преобразуешь его в соответствии с неясными своими целями, смотришь, как увлекательно люди проводят время, а тут кто-нибудь нажимает на кнопку, и вся планета в труху, и только радиоактивный пепел красиво кружится над руинами. Прямо посреди веселья.

– Вполне может быть, что и блокировала, – сказал Федор. – Возможности Системы так велики, что на данном этапе мы можем считать их безграничными.

– Но все же, я не верю, что за столько времени никто так и не нашел у нее никаких уязвимых мест, – сказал я.

– Если и нашел, нам вряд ли об этом кто-то расскажет.

– Просто надо знать, у кого спрашивать, – сказал я.

– Так проблема в том, что мы не знаем.

– Мы узнаем, – сказал я. – Но сначала надо решить текущие проблемы. Прокачка, лут, выживание.

– Наверное, еще рано об этом говорить, но нам надо подумать о том, что мы будет делать, когда порталы откроются, – сказал Федор. – Я имею в виду, глобально. Останемся ли мы здесь или отправимся в другие миры, если нам предоставится такая возможность.

– Ты прав, – сказал я. – Говорить об этом еще рано.

Мысль о том, чтобы покинуть старушку-Землю, не дав пришельцам последнего и решительного боя, мне категорически не нравилась, но, с другой стороны, ответы на большую часть интересующих меня вопросов явно находились за пределами нашей планеты. Хотя в другие миры без нормальной подготовки тоже глупо лезть…

Рано об этом говорить, решил я. Посмотрим, как ситуация развиваться будет. Может, мы вообще до открытия порталов не доживем.

Со двора послышался шум. Кто-то долбил кулаком, а может быть, даже ботинком, в калитку, и дед Егор, взяв оружие наизготовку, пошел узнать, кого там, ек-макарек, посреди ночи опять принесло.

– Что-то происходит, – сказал Федор.

– Времена сейчас такие, – сказал я. – Все время что-то происходит. Пошли, глянем.

Может, это Соломон передумал и за Федором вернулся, а мне каких-нибудь артефактов принес…

Но это, разумеется, был не Соломон.

Мы вышли на улицу, чтобы посмотреть на очередного гостя, и, черт побери, там было на что посмотреть.

Калитка уже была открыта настежь и он стоял сразу за ней, а в живот ему упиралась двустволка деда Егора. Гость был очень высокий, довольно толстый и немного неживой. Он носил длинный кожаный плащ, грязный и весь в прорехах, черные, испачканные в земле джинсы и ковбойские сапоги с подбитыми железом носами, и выглядел так, словно совсем недавно выкопался из-под земли.

– Слышь, отец, убери-как ты ружье, – сказал он деду Егору. – Или начинай уже спиливать мушку, к хренам. Негоже, сука, каждому, постучавшемуся в твою дверь, двустволкой в пузо тыкать.

– А ты себя в зеркало видел, страховидло? – вопросил дед Егор. – Иди к свои друзьям лучше. Они как раз корову в овраге доедают, ек-макарек.

– А нормальные, сука, люди в доме есть? – поинтересовался гость. – Хотя, какие они нормальные, к хренам, если оружие выжившим из ума пенсионерам доверяют.

Я присмотрелся к нему, все еще оставаясь в тени от дома, и, мягко говоря, пришел в некоторое недоумение. Бугай разговаривал, как человек, но был порождением Системы, о чем свидетельствовала недвусмысленная надпись над его головой.

Элитный зомби Виталик. Сорок четвертый уровень.

ГЛАВА 22

Пока не началось кровопролитие, я вышел из тени. Но на всякий случай материализовал в руке Клаву.

– О, люди, – обрадовался Виталик. – А то я, сука, стучу, стучу, а этот дед прямо как неродной.

– Мы-то люди, – сказал я. – А сам ты кто?

– А черт его, сука, знает, – сказал Виталик. – Я думал, может, как раз вы мне объясните, что за фигня у вас тут творится, к хренам.

– Может, и объясним, – сказал я. – Дед Егор, и правда, опустил бы ты ружье.

– А ну как он, ек-макарек, прыгнет?

– Если бы я хотел, сука, прыгнуть, я бы уже прыгнул, – сказал Виталик. – Я бы так, сука, прыгнул, что ты бы потом свое ружье два дня из уха выковыривал. Со всем уважением к твоим, сука, сединам.

– Он, скорее всего, прав, – подал голос Федор. – Приставка "элитный" обычно означает, что характеристики у моба куда выше, чем уровни.

– Сам ты, сука, моб, – сказал Виталик.

– Не похож он на моба, – сказал я.

– Ты надпись, ек-макарек, видишь? – спросил дед Егор.

– Вижу, – сказал я. – А чего ж ты его сразу не пристрелил?

– А я не сразу рассмотрел, – сказал дед Егор. – А когда рассмотрел, он, ек-макарек, уже разговаривать начал.

– И каким образом это тебе помешало?

– Не знаю, – сказал дед Егор. – Не по-людски как-то, ек-макарек.

– Если не по-людски, то опусти ружье-то.

– А это ничего, что я тут, сука, стою и все слышу? – поинтересовался Виталик.

– А ты мне лучше про свой сорок четвертый уровень расскажи, – попросил я. – И сколько ты народу сожрал, чтобы до него докачаться.

– Да никого я не жрал, – сказал Виталик. – С самого, сука, начала такой уровень был. Пожрать бы, кстати, не помешало.

– С помидорами тебе сегодня никто не поможет, – сказал Федор.

– Да ну их к хренам, – сказал Виталик. – Мяса нет?

– Мясо есть, – сказал я. – Но ты сначала объясни, откуда тут такой красивый нарисовался.

– Это долгая, сука, история, – сказал Виталик. – И я сам до конца в ней не разобрался.

– А ты вообще в курсе, что ты зомби?

– Ну, типа, сука, да, – сказал он. – Но если вы опасаетесь, что я, сука, мозги тут начну жрать, к хренам, то опасаетесь напрасно. Тем более, что мозгами, судя по всему, ваша компания, сука, не изобилует.

– Чот я передумал, – сказал я деду Егору. – Стреляй.

– Эй-эй, полегче, – сказал Виталик, поднимая руки. – Я, сука, пошутил.

– Смешно, – сказал я.

– Зомби с чувством юмора, – пробормотал Федор. – Воистину, последние времена настали.

– Давайте переведем беседу в более конструктивное, сука, русло, – предложил Виталик. – И перенесем ее с улицы хоть куда-нибудь.

– А почему ты вообще именно в нашу калитку постучал? – спросил я.

– Вы единственные, у кого свет горит, – сказал Виталик.

– Я так и знал, что надо фонарь выключить, ек-макарек, – сокрушенно сказал дед Егор, все-таки убирая двустволку от пуза Виталика и вешая ее на плечо. – На свет они лезут.

– Конференция, сука, петросянов, – сказал Виталик. – Так я войду?

– А без нашего разрешения ты войти не можешь? – насторожился Федор.

– Могу, – сказал Виталик. – Но это будет, сука, невежливо.

Дед Егор посторонился, и Виталик вошел. Дед Егор закрыл за ним калитку и потушил фонарь.

– Если понадоблюсь, я у себя, – сказал он.

Нельзя же быть таким нелюбопытным, ек-макарек.

Как оказалось, можно. Дед Егор свинтил в свою сторожку, заодно обрушив на нас ответственность за принятие решений по поводу элитного зомби. Типа, сами разбирайтесь, а я утром расскажу вам, насколько вы были неправы.

А может быть, и правда устал. Пожилой человек, все-таки.

Мы вернулись в дом.

Я занял свое прежнее место, демонстративно водрузив Клаву на стол рядом с собой, Федор расселся на небольшой диванчике, а ночной гость, обозрев помещение, приземлился на высоком табурете у барной стойки и водрузил свои немытые руки на белый мрамор.

Кстати, тухлятиной от него не пахло. Нет, какой-то запах определенно был, но это был запах земли.

– Так что за фигня у вас тут, сука, творится? – спросил Виталик.

– Апокалипсис, – сказал я.

– Я так, сука, и думал, – сказал Виталик. – Страшный суд, вот это вот все. Какие только были в голову не лезут, когда тебе из-под земли выкапываться приходится.

– Давай лучше с самого начала, – предложил я. – Ты вообще кто?

– Я, сука, майор СВР Савельев Виталий Александрович, – сказал он. – Пал смертью, сука, храбрых во время совершенно секретной операции.

– Где? – спросил я.

– Да где-то, сука, здесь.

– Это что за операции у СВР могут быть в Подмосковье? – спросил я.

– Совершенно, сука, секретные, – заявил он. – Затык, сука, в том, что я и сам толком не помню. У меня частичная амнезия, видимо. Тут, сука, помню, а тут, сука, не помню. Ромашка какая-то, к хренам.

– А как умер?

– Судя по всему, довольно, сука, неприятно, – сказал Виталик.

Он встал, распахнул плащ, задрал рубашку и оказалось, что весь его немытый торс покрыт страшными шрамами, как будто его рубили в капусту мечом.

– Хватит этого эксгибиционизма, – сказал я. – Мы бы и так поверили.

– Так оно, сука, наглядней.

– И когда это произошло?

– Судя по моим внутренним ощущениям буквально вчера, – сказал он. – А как оно на самом деле, я понятия не имею. Какой сейчас, сука, год?

Я сказал.

– Значит, сука, не вчера, – сказал он.

– И где тебя похоронили? – спросил Федор. – И кто?

– Боевые, видимо, сука, товарищи, – сказал Виталик. – Надеюсь, у них сейчас тоже все не очень хорошо. И я бы не сказал, что они меня прямо похоронили. Скорее, землей засыпали и ветками закидали.

– Однако ж, дикие звери до тебя не добрались.

– Не факт, кстати, что не добрались, – сказал Виталик. – У меня на правой руке такие шрамы, как будто ее кто-то, сука, жевал. К хренам. Показать?

– Не надо, – сказал я.

– Впрочем, я их, сука, не особенно виню, – сказал Виталик. – Ситуация, видимо, была поганая, раз они меня так бросили. Так-то они нормальные ребята. Наверное.

– Прямо совсем ничего не помнишь? – спросил Федор.

– Так, обрывки какие-то, – сказал Виталик. – Вертолет, вроде бы, взрывался.

– Вертолет, – сказал Федор. – Конечно, как же без взрывающегося вертолета. Ясно-понятно. А дальше что было?

– Кто-то меня куда-то тащил, к хренам, – сказал Виталик. – А дальше я, видимо, кровью истек и ласты, сука, склеил.

Здоровые у него были боевые товарищи, подумал я. Такую тушу по лесам таскать это вам не мелочь по карманам тырить. Притомишься уже буквально минут через пять.

– Мне больше интересно, что потом было, – сказал я. – После, так сказать, смерти.

– Ну, я попал в клевое, сука, место, – сказал Виталик. – Там вокруг были пушистые, сука, облака, все ходили в белом, пили сок, много разговаривали и смеялись и предавались всяческим удовольствиям, и еще там был какой-то мужик с бородой. И знаете, что я, сука, думаю?

– И что же ты думаешь? – повелся Федор.

– Нифига это был не сок, – сказал Виталик и расхохотался. – Ладно, шучу. Не было ничего. Я, типа, заснул, а потом открыл глаза, оказалось, что вокруг темно, а на меня давит земля. В башке, сука, туман и какие-то цифры все время перед глазами. А еще… – он замялся.

– Ну? – спросил я.

– Пока я откапывался, у меня было непреодолимое практически желание кого-нибудь убить, – сказал Виталик. – Причем, не просто убить, я, сука, убивать-то уже убивал, по долгу службы и характеру основного вида деятельности, так сказать, а непременно голыми руками. Рвать на части и жрать сырое мясо. Странное, сука, желание, не находите?

– Находим, – сказал я. – Сейчас прошло?

– Прошло, – заверил меня Виталик.

– А вот, кстати, любопытно, почему оно прошло, – сказал Федор.

А я подумал, что я, наверное, дурак и неправильно себя, сука, веду.

Пришел среди ночи какой-то незнакомый немытый чувак, и я пустил его в дом, и теперь сижу в одном помещении с элитным зомби сорок четвертого уровня и разговоры с ним веду, чуть ли не чаи гоняю. А ведь напади он на нас прямо сейчас, и как от него отбиваться, в замкнутом-то пространстве? Кто знает, что в его дохлую голову в следующую минуту придет. Может быть, это будет мысль, что неплохо и перекусить чем-нибудь свеженьким.

Однако, было в Виталике что-то располагающее к себе, пусть сразу и не поймешь, что именно. Но мои темные инстинкты на него не срабатывали, и это был хороший знак.

Наверное.

– Потом просто туман в башке был и воспоминания какими-то кусками, – продолжал Виталик. – Вот я несколько дней бродил по лесам, что твой, сука, призрак коммунизма по Европе, а потом на вашу деревеньку набрел. И, как я уже говорил, свет только у вас горел, вот я и постучался в вашу калитку, к хренам.

– Ладно, – я открыл холодильник. – Стейк будешь?

– Буду, – сказал Виталик.

– Тебе жарить или сырым сожрешь?

– Я тебе что, сука, животное? – спросил Виталик. – Медиум велл, пожалуйста.

– Постараюсь, – я поставил сковородку на индукционную панель и бросил на нее несколько кусков мяса.

– Теперь я бы вашу историю послушал, – сказал Виталик. – О том, что у вас тут, сука, происходит.

– Ну, слушай, – сказал Федор и зачитал ему самое первое системное сообщение, с которого все и началось.

– Ага, – сказал Виталик. – То есть, не я один эти циферки перед глазами постоянно вижу?

– Если ты об игровом интерфейсе, то да, не ты один, – сказал Федор. – Все видят.

– Ну и хвала летающему макаронному монстру, – сказал Виталик. – А то я уж думал, это у меня посмертные глюки такие, к хренам. Значит это, сука, игра такая?

– Угу, типа того. Так выглядит, по крайней мере.

– А по сути?

– Инопланетное вторжение, – сказал я.

– С какими же, сука, целями?

– Кто бы знал.

– А у тебя инвентарь есть? – спросил Федор. Кто о чем, а Федор про артефакты.

– А я знаю? – сказал Виталик. – У меня тут все меню, сука, не по-русски.

– Так ты поищи.

Виталик погрузился в интерфейс, а я – в приготовление пищи.

В принципе, не было ничего удивительного в том, что у него интерфейс не по-русски, он же не игрок и Система не должна заботиться о его комфорте. Возможно, если бы он был нормальным мобом, он вы на интуитивном уровне все делал, но что-то явно пошло не так.

Потому что я не думаю, что нормальные элитные зомби стали бы стейки средней прожарки заказывать.

– О, сука, нашел, – выдал Виталик, и на лице его расплылась довольная улыбка. – Вот она, моя роднулечка.

С этими словами он выложил на белый мрамор барной стойки здоровенный дробовик. За дробовиком последовал боевой нож, два здоровенных пистолета, шесть обычных гранат и две противотанковые.

– Богато, – оценил я выставленный перед нашими глазами арсенал.

– Зомби с огнестрельным оружием, – пробормотал Федор с вытянувшимся лицом. Видимо, уже успел пожалеть, что про инвентарь Виталику рассказал.

– Элитный, хочу заметить, зомби, – поправил его Виталик. – Странно, почему "калаша" нету?

– А должен быть? – спросил я.

– Ну, по логике, – сказал Виталик. – Ладно, будет работать с тем, что есть. У вас какие планы, пацаны?

– Качаться надо, – сказал я.

– Это, сука, понятно, – сказал он. – А дальше?

– А дальше – по ситуации.

– Великолепный, сука, план, – сказал Виталик. – А какие-то глобальные цели вы перед собой ставите?

– Вот он, – я показал на Федора. – Хочет прокачаться до полубога и всех нагнуть.

– А ты?

– А он хочет найти виноватых и наказать, кого попало, – сказал Федор.

– Месть, значит, – сказал Виталик. – Уважаю. А знаешь, где искать?

– В других мирах, – сказал я.

– Много других миров-то?

– Тысячи их, – сказал я.

– Понятно, – сказал Виталик. – А дед с ружьем?

– А деда с ружьем мы пока не спрашивали, – сказал я.

– Нормальный старикан, мне понравился. Кем он вам приходится-то?

– Сторожем, – сказал я.

Виталик покрутил носом.

– Пахнет приятно, – сказал не. – Не против, если я схожу руки помыть?

– Даже настаиваем на этом, – сказал я. – Ванная прямо по коридору.

– Спасибо, – он утопал, оставив арсенал на стойке.

Доверие свое показывает, видимо.

– И что думаешь? – спросил Федор.

– Нормальный чувак, – сказал я.

– Но он же зомби.

– Ну и что? Ты вообще поджигатель, но я же без претензий.

– А если его перемкнет и он на нас набросится?

– Отобьемся, – сказал я.

– Ой ли, – сказал Федор.

– Времена сейчас такие, – сказал я. – Кто-то маг, кто-то зомби, кто-то вообще помер. Я считаю, что разбрасываться такими кадрами глупо. Ты, в конце концов, сам хотел в высокоуровневой компании прокачиваться.

– Но он же зомби!

– Да что ты заладил, – сказал я. – Зомби, не зомби, какая разница? Главное, чтобы человек приличный. И потом, надо же разобраться, почему он зомби, а ведет себя, как человек.

– Возможно, какой-то системный сбой, – пожал плечами Федор. – Память сохранилась и подтянула за собой все остальное, подавляя новоприобретенные инстинкты. Но не хотел бы я оказаться рядом, когда его пофиксят.

– В этом могут крыться какие-то возможности, – сказал я.

– Какие? Помимо возможности быть разорванным на куски и сожранным.

– Да я сам пока точно не знаю, – сказал я. – Но чуйка меня редко подводит.

– Сколько у тебя баллов в интуиции?

– У меня и параметра-то такого нет.

Виталик вернулся из ванной и продемонстрировал нам свои отмытые руки. Цвета они были… ну, почти нормального.

– Секите, как я могу, – сказал Виталик, выставляя правую руку вперед. Ногти его стали расти и уплотняться, превратившись в самые натуральные когти сантиметров по десять длиной. – Я, сука, Росомаха. Между прочим, выдают повышенный в четыре раза урон по… э… вам.

– Прикольная абилка, – сказал Федор.

Мясо дожарилось до нужной кондиции, и я разложил его по тарелкам. Виталик, втянув свои когти обратно, принялся довольно ловко орудовать ножом и вилкой. Координация движений, видимо, у него не пострадала.

– Пиво будешь? – спросил я.

– О, пиво! – воскликнул он. – За пиво я, сука, готов кого-нибудь… Впрочем, просто давай его сюда.

Некоторое время мы ели и пили в молчании. Ситуация, конечно, была странная, но не страннее многого другого, что творилось в последнее время.

Апокалипсис, пришелец из другого мира, грядущее инопланетное вторжение… Думаю, мой лимит удивления исчерпан лет на триста пятьдесят вперед, если не больше.

– А когда ты в себя-то пришел? – поинтересовался Федор у Виталика.

– Пару дней, как, – сказал он. – Точно, сука, не помню.

– Кажется, я понял, что произошло, – сказал Федор. – Его, видимо, краем того ивента с поднятыми мертвецами зацепило. Ну, которые на нас с кладбища лезли.

– А, с теми мертвецами, – сказал я.

– Но поскольку он не на общем кладбище лежал, а где-то в окрестностях, то на всеобщее, так сказать, побоище не успел, – сказал Федор. – Но это не объясняет того, как он себя ведет, конечно.

– А как я себя веду? – спросил Виталик.

– Ну, обычные зомби не разговаривают, – объяснил Федор. – Только выкрикивают что-нибудь одно, и то не все. Да и едят они отнюдь не стейки. И пиво не пьют.

– А вы им, сука, наливали?

Федор вздохнул.

– Но что это мы все обо мне да обо мне, – сказал Виталик. – Что там с другими зомби? Поднялся ли из мертвых кто-нибудь особенно любопытный?

– Ленин, – сказал я.

– Предсказуемо, – сказал он. – А Элвис?

– Про некроамериканцев никакой информации не поступало.

– И фиг с ними, – сказал Виталик. – А Ленин чем занимается? Или вы его уже того?

– Ага, как же, – сказал Федор. – Он именной рейд-босс. Против него армию собирать надо.

– А остальное политбюро?

– Неизвестно, – сказал я. – Но в центр Москвы сейчас лучше не соваться.

– Да я от него и в лучшие, сука, времена старался подальше держаться, – сказал Виталик. – Так что, пацаны, возьмете меня в команду? Я обещаю, что буду себя хорошо вести, а жрать никого не буду. Из своих, по крайней мере.

– На испытательный срок, – сказал я. – Как только попытаешься кого-нибудь из своих сожрать, так и вылетишь с волчьим билетом и без всяких рекомендательных писем.

– Заметано, – сказал он, опустошая свой бокал. – Как насчет еще пива?

ГЛАВА 23

Утро не задалось.

Я спустился на кухню изрядно невыспавшимся и собирался взбодрить себя чашкой-другой ароматного кофе, но навороченная кофеварка Кабана сказала мне "а фиг-то там". Есть у современной кухонной техники такая неприятная особенность.

В теории все выглядит очень красиво. Ты нажимаешь на две кнопки и через несколько секунд получаешь чашку горячего эспрессо, капучино, латте-макиато, или еще какого-то пойла, которое ты привык вкушать по утрам, и тебе остается только сахар по вкусу добавить.

В реальной жизни все случилось немного не так.

Я нажал на первую кнопку, а на вторую кнопку она нажать мне не дала, требуя опустошить поддон для капель. Я опустошил его в раковину, вставил на место и обнаружил, что теперь ей требуется промыть систему молока. Выполнив требуемую операцию, я обнаружил, что на нее ушла вся имевшаяся в наличии вода, и теперь надо заполнить контейнер. И, финальным росчерком, когда я налил в контейнер воды и вставил его на место, детище сумрачного немецкого гения заявило мне, что отсек для зерен почти пуст и надо бы туда чего-нибудь досыпать.

На поиски зерен в огромной кухне Стаса у меня ушло минут пятнадцать, и к этому моменту я не только окончательно проснулся, но и немного озверел. К тому моменту, как я обнаружил залежи килограммовых пакетов с кофе, мне хотелось, чтобы на кухню вошел какой-нибудь зомби, а я бы стукнул его чем-нибудь тяжелым по голове. Вот этим здоровенным тостером, например, на котором кнопок больше, чем на моем мобильном телефоне

И зомби вошел.

– Приветики, – жизнерадостно сказал Виталик. – Как дела?

– Слона ежиха родила, – сказал я.

– Кофе делаешь? Бахни и мне кружечку. Можно даже без молока, к хренам.

Я бахнул ему кружечку, и он тут же высыпал в нее половину сахарницы. Я поставил свою чашку под выдающие напиток сопла, и тут объявился Федор.

– Латте-макиато, пожалуйста.

– Молотой корицей сверху посыпать?

– Нет, это лишнее.

Я с трудом удержался от того, чтобы швырнуть чашку ему в голову и выдало требуемый напиток. Надеюсь, дед Егор за своей порцией хотя бы минут через пять заявится.

– Как спалось? – поинтересовался Федор.

– Я практически не сплю, – сказал Виталик. – Мне двух часов теперь, сука хватает.

– Завидую, – сказал Федор.

Я наконец-то сделал себе кофе и теперь искал чистую ложечку.

– Так вот, поскольку мне не спалось, я тут покопался немного в этом долбанном, сука, интерфейсе…

– Это как же, интересно, ты в нем покопался?

– Я по совместительству сисадмин, – сказал Виталик. – И привык ковыряться во всякой непонятной фигне.

– Ага, – сказал Федор. – То ты разведчик, то ты сисадмин. Ты б определился уже с легендой, что ли.

– Одно другого, сука, не исключает, – сказал Виталик. – К хренам.

– А ты спроси у него что-нибудь сисадминское, – посоветовал я Федору.

– Как пропатчить KDE2 под FreeBSD? – спросил Федор.

– Ну, это, сука, легко, – сказал Виталик. – Надо зайти на канал об аниме и спросить у самого бородатого юзерпика.

– На таком уровне и я разбираюсь, – сказал я.

– Наш человек, – просиял Федор. – Ладно, и что ты в своем интерфейсе накопал?

Я наконец-то нашел ложечку и обнаружил, что Федор использовал весь сахар, выскребя его со дна, и даже стенки, по-моему, облизал. Начинать очередные поиски я был не готов, так что пришлось пить несладкий.

– Я нашел корень, сука, зла, – пафосно заявил Виталик. – Первый портал, через который в наш мир и начала лезть вся эта, сука, фигня.

– И как же ты его нашел?

– Используя собственные навыки, незаурядный ум и новое программное обеспечение, – сказал Виталик. – На самом деле там огромная дыра в протоколе безопасности, и если бы я был шефом ай-ти отдела, за все это отвечающего, то поувольнял бы всех ответственных к хренам.

– Скорее всего, это потому что интерфейс зомби не предусматривал того, что в нем кто-то ковыряться будет, – сказал Федор.

– Где этот портал? – спросил я. если мы доберемся до него и попробуем каким-то образом закрыть, а точнее, сломать возможно, получим временную передышку от всей этой фигни. Или хотя бы нашествие инопланетян на месяцок-другой отодвинем.

– Где-то посреди Тихого океана, – грустно вздохнул Виталик.

– За неделю не доберемся, – констатировал я.

– Да и не факт, что поможет, – сказал Федор. – Это только в кино можно главный инопланетный корабль подбить, после чего все вторжение и останавливается. В реальной жизни там наверняка какая-нибудь дублирующая система должна быть. Эти ребята уже тысячу лет в бизнесе, так что должны были это предусмотреть. А как ты вообще местоположение вычислил? У тебя что, карта есть?

– А у вас что, нет? – удивился Виталик.

– У нас нет, – сказал Федор. – Может, позже откроется, а может, игрокам навык какой-то специальный для этого положен. Хорошо быть зомби, черт побери.

– Да, честно говоря, не очень, – сказал Виталик. – Вкус кофе вот, практически, сука, не ощущается. Так, теплая сладкая водичка.

– Ну, вкусом кофе, положим, я еще мог бы пожертвовать, – сказал Федор. – Ради приобретения твоих возможностей. Я, конечно, маг, и мне все эти железки по боку, но арсенал-то твой все равно внушает.

– Хочешь, я тебя кусну, – предложил Виталик. – Мне это никакого удовольствия, к хренам, не доставит, но ради дела я готов. Только помой участок тела, предназначенный для.

– Хм, – задумался Федор. – А ну как я просто стану зомби и памяти своей не сохраню?

– Существует такой, сука, риск, – признал Виталик. – Но я думал, что ты готов пожертвовать собой ради науки.

– Не, – сказал Федор. – Не готов.

– Пожертвовать кем-нибудь мы всегда успеем, – сказал я. – Но лучше бы до этого не дошло. А для этого нам придется качаться.

– Давайте определим стратегию, – предложил Виталик.

– Стратегия проста, – сказал я. – Надо сделать так, чтобы они все умерли, а мы – нет.

– Э… тогда тактику, – сказал Федор. – Я имею в виду, нас трое, мы уже достаточно сильны, и на рядовых зомби уровни будем поднимать, скорее всего, долго. Так что нам нужно либо очень много зомби, или данж. Или, может, у кого-нибудь есть квест незакрытый?

– Нету, – сказал я. Виталик покачал головой.

– У меня тоже нету, – сказал Федор. – А что насчет данжей?

– Ты, вообще-то, был со мной рядом все это время, – сказал я. – Так что ответ тебе известен.

– А наш неживой друг? – спросил Федор. – У тебя на карте ничего интересного не обозначено?

– У меня только общие контуры, – сказал Виталик. – А все остальное покрыто туманом, сука, войны.

– Значит, остается тупой гринд, – сказал Федор. – Пройдемся промышленным комбайном по полям мертвой плоти. Где у нас, кстати, эти поля?

– Я здесь новенький, – напомнил Виталик. – Понятия не имею, как у вас тут что устроено.

– Метро, – предложил Федор. – Конечно, там был не час пик, но в московском метро всегда полно народу.

– А электричество в городе есть? – поинтересовался Виталик.

– Откуда бы?

– Тогда метро отпадает.

– Это еще почему?

– Потому что без постоянно работающих насосов, откачивающих проникающую в туннели метро воду, система накрывается буквально за пару, сука, дней, – сказал Виталик. – В метро сейчас только амфибии могут выжить, к хренам. Ты умеешь дышать под водой?

– Пока нет.

– Ну и вот, – сказал Виталик.

– Откуда тебе знать, как там вообще, – сказал Федор. – Ты же вроде тут новенький и у тебя амнезия.

– Но кое-какие знания у меня, сука, остались.

– Он правду говорит? – спросил Федор, глядя на меня.

– Похоже, – сказал я. – Я тоже что-то такое слышал.

– А я одну книгу читал, там даже после ядерной войны в метро люди жили, – сказал Федор. – Между прочим, годами.

– Так это ж фэнтези какое-то, – сказал Виталик. – Эльфы, гномы, мутанты уже через пару лет после взрывов. Сказки для самых, сука, маленьких.

– Эти слова прозвучали бы куда убедительнее, если бы их произносил не зомби, – сказал Федор.

– Это какая-то дискриминация по витальному сука, признаку, – заявил элитный зомби сорок четвертого уровня. – Были бы мы в США, я бы тебя засудил к хренам.

– Кстати, а можно вообще обойтись без вот этих "сука" и "к хренам"? – поинтересовался Федор. – У меня от твоих речей уши вянут.

– Я подозревал, что мои лексические конструкции могут кого-то не устраивать, – сказал Виталик. – Но ты не особенно похож на выпускницу института благородных девиц. Как ты вообще в России-то выжил, если такой нежный?

– В жизни мы выбираем свой круг общения сами, – сказал Федор лекторским тоном. – Проблема не в том, что мне приятно или неприятно, проблема в том, что контекстно зависимая лексика наносит вред понятийному аппарату. Думать проще гораздо легче, чем думать точно. Только проще – это конечном итоге "Ууу", "Ээээ" с соответствующей жестикуляцией.

– Уууу, сука, – сказал Виталик. – Эээээ.

И соответственно прожестикулировал.

И вот с этими людьми мне через неделю предстоит инопланетное вторжение останавливать.

Прелестные перспективы.

Впрочем, никаких иллюзий по этому поводу я не питал. Сколько бы людей ни выжило, противостоять на равных прокачанным игрокам из других миров Системы мы не сможем. Если хотя бы десяток таких, как Соломон, заявится в Москву, городу конец.

Люди разобщены. Люди в шоке. Они не понимают, что происходит, и никто, кроме нас, даже не подозревает о том, что произойдет дальше.

И мы даже никак не можем их предупредить.

А даже если бы и могли, и, самое невероятное, нам бы поверили, то что бы это дало? За неделю не собрать армию, не поднять ее боеготовность на нужный уровень.

Надо качаться самим, может, хоть подольше побарахтаемся.

– А вчерашний боевой пенсионер? – спросил Виталик. – Он в наши расклады как-нибудь пишется вообще? Или дедушка старенький и ему все равно?

– Дед Егор пусть сам решает, – сказал я.

– На том и покалим сростень – сказал Виталик.

Надо же, а вот этого он не забыл.

Дед Егор повел себя предсказуемо. Ехать с нами на кач он категорически отказался, ссылаясь на свою старость, немощность и необходимость присматривать за домом в отсутствие хозяина. Вел себя при этом довольно бодро, хитро щурился и улыбка не сходила с его изборожденного морщинами лица. То ли наконец-то получил квест на зачистку упырей из местного пенсионного фонда, а то ли просто соседку навестить собрался, кто ж его знает. Мы погрузились в мою машину. Виталик отпустил дежурное замечание по поводу "ну и дрова", и я, погруженный в невеселые раздумья, даже не стал реагировать такой же дежурной репликой "зато не в кредит", а просто вырулил со двора.