Текст книги "Супермен должен умереть (СИ)"

Автор книги: Сергей Мусаниф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

– Теория малых дел – это прекрасная теория, – провозгласил Виталик. – У нее есть только одна проблема – она ни хрена не работает. Нет, на большой дистанции, когда у тебя впереди лет пятьдесят-семьдесят, ты вполне можешь творить добро, заражая других своим дурным примером, и, может быть, к концу твоей жизни мир станет чуточку лучше. Но на пороге глобальной катастрофы, а тебе никогда не переубедить меня, что мы не стоим на этом пороге, у тебя тупо не хватит времени.

Я одолжил у Виталика его нетбук и сейчас заводил себе новый почтовый адрес. Не зная, что делать дальше, решил начать с малого.

– С чего вы все взяли, что катастрофа неминуема? – спросила девушка.

– Ольга у нас гуманист, – объяснил Виталик. – И идеалист вдобавок. Она верит во все лучшее в людях и с надеждой и оптимизмом смотрит в будущее. Я ей даже в чем-то завидую. Где-то в глубине души. Хотя вся история человечества говорит нам об обратном. Как только в потные ручки человечества попадает новое оружие уничтожения, оно тут же пускает его в ход.

– В середине прошлого века у человечества появилось ядерное оружие, – сказала Ольга. – Но ядерной войны не случилось.

– Зато случились Хиросима и Нагасаки, – сказал Виталик. – Расскажи о надежде и оптимизме тем двумстам тысячам погибших.

– Была война…

– Добро пожаловать на планету Земля, – сказал Виталик. – Если ты не в курсе, тут всегда ведется какая-нибудь война. Ситуация сейчас накалена до предела, и стоит только в каком-нибудь очередном Сараево пристрелить очередного Фердинанда, тут-то все и начнется.

– Я все равно в это не верю, – сказала Ольга. – В природе все разумно устроено. У любого явления есть противовес и сдерживающий фактор.

– Человечество дано переросло природу и не ждет от нее милостей, – сообщил Виталик. – К тому же, эта теория сработает только в том случае, если скиллы имеют природное происхождение, в чем я сомневаюсь. Скиллы появились после эпидемии, а чем была вызвана эпидемия?

– Неизвестным пока фактором.

– Да-да-да, столько лет прошло, а он все еще пока неизвестен, – сказал Виталик. – Скорее всего, это был какой-нибудь боевой вирус, вырвавшийся из-под контроля благодаря обычному разгильдяйству. Минус два с половиной миллиарда. И только человечество сумело оправиться от этого удара, как появилась новая напасть – супермены.

Я зарегистрировал почтовый ящик и стал размышлять над текстом письма. Почему-то мне казалось, что вариант «Здравствуйте. Вы убиваете суперменов, а я как раз супермен» будет неуместен. Но как вообще выходить на контакт с такими людьми?

Я вбил в тему письма кодовое слово, написал «Здравствуйте» и задумался.

– Но ведь не все они плохие, – сказала Ольга. – Ты просто работаешь на того, на кого работаешь, вот и видишь все в черном свете. Там, где есть суперзлодеи, обязательно найдутся и супергерои.

– Ну да, – сказал Виталик. – Это как раз один из наихудших сценариев. Потому что пока супергерои будут разбираться с суперзлодеями, окружающее их мирное население будет вымирать рекордными темпами, что твоя эпидемия позавидует. Вот представь себе, если в центр города выйдет этот парень с его каменными игрушками, только уже не один, а при поддержке, скажем, Суховея и моего босса. Это ж типичная рейд-группа, если ты понимаешь, о чем я. Каменюки танкуют, босс поддерживает, Суховей наносит массовый урон. Выезжают против них танки, а что моему боссу танк? Он ему дуло под углом в девяносто градусом загнет и на этом вся войнушка кончится. Конечно, там еще и Безопасник сразу прискачет, но мы уже видели, что он тоже бывает несколько… неэффективен.

– И зачем бы твоему боссу такое устраивать?

– Террор, например. Акция устрашения с целью продиктовать свою волю.

– А зачем ты работаешь на столь невменяемого человека?

– Из-за денег, – сказал Виталик. – К тому же, когда я начинал, там все было не так запущено. А теперь еще попробуй соскочить.

– Так приди в управление и сдай его с потрохами, – предложил я.

– Кому? Разряду? – хороший вопрос. – Знаешь, я все чаще прихожу к выводу, что супермен супермену глаз не выклюет. Взять вашу последнюю вылазку, сколько вы там народу покрошили? А супермены все живы, даже тот, который проигравшую сторону представлял.

– Я не крошил.

– Но соучаствовал.

– Они первые начали убивать, – сказал я.

– Да какая уже разница, кто первый начал? Вы в детском саду, что ли? Игрушки в песочнице делите? Хотя, иногда я думаю, что как раз этим вы и занимаетесь. Парнишка с камнями – игрушка, ее поделили. А люди – песочек, его просыпали.

– И кто тут еще идеалист?

– Я не идеалист, – сказал Виталик. – Я бы там вообще всех поубивал.

– Хорошо так рассуждать, когда точно знаешь, что там не окажешься.

– Может, вам уже остановить машину и подраться? – спросила Ольга. – А потом дальше поедем?

– А смысл? – вздохнул Виталик. – Если по-честному, то я его уделаю, потому что масса. Если как обычно, то он меня, потому что скиллы.

«Здравствуйте, есть информация о происходящем в Москве. Интересно?» – написал я по-английски и занес палец над кнопкой «отправить».

– Тогда останови у какого-нибудь магазина, – попросила Ольга. – Хоть продуктов возьмем. У тебя ж там наверняка жрать нечего.

– На рынке местном закупимся, – сказал Виталик. – Там мясная лавка со свининой есть, я из нее такой шашлык забабахаю – пальчики оближешь. Я ж понимаю, что ты только ради этого с нами и поехала.

– У меня впереди два выходных, а вылазка на природу никогда не повредит, – сказала Ольга.

– А где работаешь? – спросил я.

– В поликлинике. Педиатром.

– А, – сказал я, отбрасывая колебания и движением пальца отправляя письмо адресату.

– Странно звучит в наше время, да? Когда люди практически перестали болеть, а для всего остального есть супермены-целители.

– Что, совсем перестали? – спросил Виталик.

– А ты когда последний раз болел?

– Я ж пиво пью, оно защищает, – сказал Виталик.

– Видимо, в том числе и от рака, – сказала Ольга. – Нет, я рада, что люди стали более здоровыми. Намного более здоровыми. Просто я раньше и подумать не могла, что профессия врача может войти в список невостребованных.

– Ну, это ж логично, – сказал Виталик. – Была эпидемия. Хилые и больные умерли, мы остались.

– Странно, что хилые и больные и рождаться перестали, – сказала Ольга. – Вы знаете, что три года назад министерство здравоохранения отказалось от вакцинации? Что прививки детям делать больше нет смысла, потому что они и так не болеют?

– Так это ж прекрасно, – сказал Виталик.

– За последние четыре года смертность от рака снизилась на девяносто процентов, – сказала Ольга. – То же самое с инфарктами и инсультами. Средняя продолжительность жизни подскочила чуть ли не на десяток лет и продолжает расти.

– Не знал, – сказал Виталик.

– Это потому что ты в жизни вообще мало чем интересуешься, – сказала она.

Нетбук у меня на коленях издал звук открываемой бутылки пива – а какой еще вариант оповещения мог быть выбран на нетбуке Виталика – и на иконке почтового ящика появился знаком непрочитанного письма. Что-то они быстро.

– И как официальная медицина объясняет эти весьма позитивные изменения? – поинтересовался Виталик. – Общим улучшением экологической обстановки, которого так и не произошло?

– Нет, примерно, как и ты, – сказала Ольга. – Изменение организма выживших в результате эпидемии впоследствии воздействия эпидемии. Это если кратко.

– Это все наверняка как-то связано, – сказал Виталик. – Одни стали жить лучше и здоровее, у других еще и скиллы прорезались.

Я открыл письмо.

Оно оказалось коротким и написанным по-русски, хотя я и писал на английском.

«Ты кто? Откуда знаешь этот адрес? Что с Кукольником?»

«Информация за информацию», – написал я и немедленно отправил.

Но если вы думаете, что это история о том, как модой человек написалг пару писем и тут же получил ответы на все интересующие его вопросы, то черта с два вы угадали.

Это совсем не такая история.

Глава 17

Когда я был совсем еще ребенком, в нашей среде таких же совсем еще детей существовала городская легенда о так называемой «критической точке». Это такое особо уязвимое место, которое якобы есть у каждого предмета, и если его найти и совсем легонечко тюкнуть, то предмет развалится. К хренам, как добавил бы Виталик.

Это, конечно, полнейшая муть, но я помню, как я пятилетний стучал острием булавочки по оконному стеклу в поисках этой самой точки и на полном серьезе ожидал, что в любой момент это стекло может обрушиться на меня градом осколков.

Сейчас, развалившись в шезлонге и лениво наблюдая за тем, как Виталик пытается не сжечь шашлык, я думал о том, не работает ли эта теория наоборот. Не существует ли какой-нибудь критической дырки, заткнув которую пальцем можно повысить прочность плотины. Желательно до исходной.

Сейчас понятие «домик в деревне» размылось до невозможности. С одним и тем же успехом это может оказаться и однокомнатная избушка с дровяной печью и трехэтажный особняк красного кирпича с пятнадцатью спальнями, бассейном и гаражом на восемь машин. Виталик оказался обладателем среднего варианта – это был добротный полутораэтажный сруб с несколькими комнатами, центральным водопроводом и газовым отоплением. Судя по состоянию участка и высоте газонной травы, бывал тут Виталик нечасто. Оно и понятно – двести с лишним километров от Москвы, каждый день сюда не наездишься.

Итак, Виталик жарил шашлык, а Ольга резала овощи для салата. Я порывался помочь кому-нибудь из них, но мне велели сидеть тихо и не отсвечивать. Мое любимое времяпрепровождение, кстати.

Каждые пять минут я проверял почту, однако Лига Равновесия молчала и на контакт не шла.

А еще я только что понял, что я делал не так со скиллом Факела.

– Виталик, – позвал я.

– Чо тебе?

– Не пересуши мясо.

– Поучи меня еще, – сказал Виталик, но, тем не менее, снял шампуры с мангала и положил их на большое блюдо.

Когда он отошел от мангала, я потянулся к тлеющим углям своим новым скиллом, и в тот же миг в небо, разбрасывая искры, взлетел столп огня.

– В бога душу мать! – возопил Виталик. – Это что еще за Эйяфьядлайёкюдль?

– Прости, – сказал я и прекратил безобразия.

– Спали мне еще дачу к хренам, – сказал он. – Что это было вообще?

– Скилл Факела, – сказал я.

– Ты ж говорил, сука, не владеешь.

– Внезапно овладел, – сказал я. – Проблема была в том, что я изначально все понял не так. Я думал, Факел может поджигать предметы, но на самом деле он мог только манипулировать уже зажженным огнем. Не зря же он все время таскал с собой зажигалку.

– Ты больше так не экспериментируй все равно, – сказал Виталик.

– Не буду, – пообещал я. – Да больше и не с чем.

– Кто вас, джокеров, знает, – сказал он. – Ольга, мясо стынет!

– Уже иду, – донеслось из дома.

Она пришла, и мы сели за стол в небольшой беседке, и стало ясно, что мясо он не пересушил. Разве что самую малость.

В целом, это было очень хорошо. Свежий воздух ранней осени, горячий шашлык, холодное пиво, приятная компания… Что еще надо человеку, чтобы достойно встретить конец света?

– Хорошо здесь, – сказал я.

– Это да, – согласился Виталик. – Но я здесь так редко бываю, что каждый раз успеваю забыть, насколько здесь хорошо. А приезжая, каждый раз заново удивляюсь.

– Мне тоже здесь нравится, – сказала Ольга. – Особенно когда ты не притаскиваешь сюда компанию своих шумных сокланов.

– Сокланов? – спросил я.

– Да я тут в игрушку одну режусь немного, – смутился Виталик.

– Эльф восьмидесятого уровня?

– Эльфы – отстой, – сказал Виталик. – Мы – операторы боевых роботов. Тонны стали, огонь, кровь и весь мир в труху.

– А, понятно, – сказал я. – Прям как в реальности. Если археологи будущего станут изучать наше время по играм, в которые мы играли, они придут к выводу, что мы были жестокими кровожадными ублюдками.

– И так ли они будут неправы? – спросил Виталик. – Налет цивилизованности слетает с нас при первой же опасности. Знаешь, случай недавно был в Америке, на спортсмена во время пробежки пума напала. Выдрала ему кусок бедра, но не суть. Он ее голыми руками задушил к хренам. Не супермен, обычный человек. Пуму. Голыми руками. Реальный случай. А ты говоришь, цивилизация.

– Я говорю?

– Неважно, кто говорит.

– Да причем тут это вообще? – спросил я. – Кто-то пуму голыми руками задушил, кто-то от медведя с одним ножом отбился, завтра кто-нибудь еще белой акуле горло посреди океана перегрызет. Это не про цивилизацию совсем. Это про неисследованные резервы и недокументированные возможности организмов, не более.

– Это про то, что человек в экстремальных условиях может много чего такого, чего в обычных не смог бы, – согласился Виталик. – И чем больше экстремальных условий ему создать, тем больше он сможет. Впрочем, я потерял мысль к хренам. Давай лучше еще выпьем.

Мы выпили еще.

– Но цивилизации все равно приходит конец, – сказал Виталик. – Человечество веками выстраивало общество, в котором жить было бы если не относительно комфортно, но хотя бы относительно безопасно. Мораль, законы, вот это вот все. Ты не можешь взять не твое только потому, что ты сильнее. Не стоит бить человека в глаз, если тебе его прическа не нравится или музыку он не ту слушает. Стоит интересоваться мнением женщины, прежде чем тащить ее на сеновал. Не скажу, что получилось прямо-таки замечательно, но какие-то сдвиги все-таки были. А вы, супермены, тащите нас в новое средневековье и феодализм. Захотел – взял. Не понравилось – дал в морду. Король прислал войска, а у тебя собственная армия вокруг замка стоит и флаги на ветру полощет. И это, поверь мне, джокер, только начало. Дальше будет хуже.

– Ужас-ужас, мы все умрем, – сказал я. – Знаешь, для таких разговоров в блогосфере даже жанр специальный есть, не скажу при Ольге, как называется.

– Спасибо, Артур.

– Не за что. Да, я согласен, что грядет хаос, но я верю, что люди сумеют как-то этому хаосу противостоять.

– Удивительный оптимизм для одного из главных носителей хаоса, – сказал Виталик. – Вот мы сидим с тобой и пиво пьем, мясом заедаем. Я – представитель старого мира, ты – провозвестник нового. И как тебе противостоять? Если я сейчас возьму дробовик и выпалю тебе в башку, поможет мне это?

– В плане агрессию сбросить – вполне.

– А в плане башку тебе разнести?

– Вряд ли.

– Вот то-то и оно, джокер, – сказал он. – Раньше люди были просто не равны, а теперь это неравенство стало катастрофическим. Когда ты не имеешь физической возможности разнести башку человеку, который тебе не нравится – ничего личного, джокер, это вообще не про тебя сейчас – а он твою может разнести на раз, одним щелчком пальцев, дело начинает попахивать вселенской, сука, несправедливостью. И ведет к депрессии и запою.

– Это все пьяные базары, – сказал я.

– Но разве есть в этом мире что-то честнее, чем пьяные базары? – спросил Виталик.

– Разве что предвыборные обещания политиков, – сказал я.

– Табличка «сарказм» в гараже, слева от двери.

***

Нетбук снова издал звук открываемой бутылки. В свежезарегистрированную почту упало еще одно сообщение, и у меня практически не было сомнений, от кого. Спамерам этот адрес пока был неизвестен.

Но все же я не торопился его открывать.

Смеркалось.

Я сидел в беседке, я был немного пьян, но именно сейчас и именно здесь мне было хорошо и спокойно. Мир продолжал разваливаться на куски, но делал это где-то там, за кадром, и у меня было большое искушение подумать об этом завтра. И я бы наверняка так и сделал, если бы мое уединение не нарушил хозяин дачи.

– Ольга спит, – сказал Виталик, присаживаясь рядом. – Я тебе на втором этаже комнату выделил, от лестницы вторая дверь справа. Думаю, не ошибешься.

– Угу, спасибо, – сказал я.

– Кофе хочешь?

– Идти лень.

– Не надо никуда идти, – Виталик вытащил из кармана своей необъятной куртки небольшой термос и протянул мне чашку-крышку. Судя по издаваемому напитком запаху, в кофе плеснули изрядное количество коньяка.

Но это и хорошо.

– Так и не пойму, какие у вас с Ольгой отношения, – признался я.

– Да какие, к хренам, отношения, – сказал Виталик. – Сестренка это моя.

– Никогда б не догадался. Очень уж непохожи.

– Сводная, – сказал Виталик. – Длинная и не очень приятная семейная история, не хочу рассказывать.

– Да я и не настаиваю, – сказал я. – Просто так спросил.

– Новости читал? – спросил он, показывая на нетбук у меня на коленях.

– Нет. А что там опять?

– Началось, – сказал Виталик. – Правда, хвала Аллаху, не у нас.

– А что началось-то? И где?

– Все началось, – сказал Виталик. – Конец старого мира, пришествие нового, ад и Австралия, где кенгуру.

– Что там с Австралией-то?

– С Австралией ничего. Там просто кенгуру.

– Ты там еще добавил, что ли? Пока кофе варил?

– Да, но не в этом суть.

– А в чем суть?

– В Колумбии.

– Там кофе и кокаин, – сказал я. – Кофе так себе, про кокаин вообще ничего не знаю. И что там началось?

– Ты новости-то открой.

– Мне лень, – сказал я. – Давай своими словами.

– Ну, пару часов назад Колумбия стала первой, сука, страной, к власти в которой пришли нексты, – сказал Виталик.

– Победили на выборах? – попробовал угадать я.

Не угадал.

– Почти, – сказал Виталик. – Сожгли парламент к хренам, разнесли президентский дворец прежде, чем армия успела что-то сообразить и как-то отреагировать. После чего получили всенародную поддержку и полное одобрение.

– Бывает, – философски заметил я. – Чем мотивировали?

– Тотальной коррупцией и связями правительства с кокаиновыми картелями.

– Справедливость, сука, торжествует? – уточнил я.

– Дело, сука, не в справедливости. Дело в прецеденте. Дай совсем немного времени, и супермены по всему миру будут задавать себе один и тот же вопрос. «А чо, так можно было?»

– Ты так говоришь, как будто в этом есть что-то плохое.

– А разве, сука, нет?

– Там всю дорогу одни латиносы резали других латиносов ржавыми мачете, – сказал я. – А также расстреливали из автоматов и самолеты взрывали. Ничего, в принципе, нового.

– Уровень, сука, новый.

– Колумбия далеко, – сказал я. – Проблемы Колумбии меня не волнуют.

– Проблемы Колумбии волнуют США, которые там как раз недалеко, – сказал Виталик. – Они уже выразили протест, вынесли ноту и двинули куда-то авианосную группу.

– Оперативно.

– Думаю, что-то такое в воздухе, сука, витало и они заранее подготовились, – сказал Виталик.

– И что там за нексты и какие у них скиллы? – спросил я. – Есть кто-нибудь типа Красного Шторма, будут ли у авианосной группы проблемы?

– Некстов человек двадцать, набор вполне себе стандартный, – сказал Виталик. – Телекинез, пирокинез, чего-то-там-еще-сука-кинез. Главным у них некто Эль Фуэго.

– Пирокинетик, похоже. Никогда не слышал.

– Я посмотрел в Википедии, – сказал Виталик. – Наш Факел был в сравнении с ним, что зажигалка с огнеметом. Металл, сука, плавить способен к хренам. В новостях видео есть, можешь посмотреть.

– Не хочу, – сказал я.

– Пирокинетик класса ОМП. Присвоили как раз после сегодняшнего.

– Тем более не хочу. Зачем мне эти ужасы на ночь?

– Потому что будущее ужасно, джокер, – сказал пьяный Виталик неожиданно трезвым голосом. – И оно грядет.

Острить в ответ мне почему-то не захотелось.

***

Видео я все-таки посмотрел, и оно внушало ужас, и трепет, и… И вообще внушало.

Эль Фуэго сжег местный парламент, даже не заходя в здание. Он просто стоял в десятке метров от входа, с фланга и тыла прикрываемый своими сторонниками, а с рук его срывались потоки пламени. Спустя всего десяток секунд все огонь уже вырывался из окон второго этажа, а через минуту полыхало все здание, и революционерам пришлось отойти подальше.

У тех, кто находился внутри, не было ни единого шанса, независимо от степени коррумпированности и наличия связей с картелями. По сравнению с тем, что творил Эль Фуэго, наши похождения в лесу смахивали на детскую игру в войнушку.

Правда, там ребята себя сдерживали, чтобы не зацепить Кукольника Джо, который требовался Стилету живым, а Эль Фуэго изначально собирался устроить огненный ад и таки его устроил.

Виталик был прав, этот прецедент не сулил ничего хорошего.

Возьмем, например, какого-нибудь обычного человека, который внезапно получает способности, скажем, Факела. Или Стилета, в данном контексте это не очень важно.

Он прекрасный семьянин, законопослушный гражданин и честный налогоплательщик, скилл ему без надобности, так что он просто живет своей обычной жизнью, работает на заводе, а в свободное время клеит скворечники.

И вот однажды идет он домой поздним вечером, и к нему пристают гопники. Переговоры ни к чему не приводят, полиции на районе отродясь не было, и гопники начинают его метелить. И он, соответственно, гопников жжет. Или на пики ставит. В целях самообороны исключительно.

Есть ли вопросы к такому человеку? В сущности, нет. Самооборона, имел право, гопники задолбали и сколько можно вообще.

А завтра, допустим, жена этого человека попадает в смертельное ДТП с участием бронированного лимузина какого-нибудь очередного депутата, судьи или директора «Лукойла», который, как водится, превышал и вылетел на встречку. После нескольких лет следственных мероприятий и судов он понимает, что по закону виновника не достать, и достает, как может. То есть, скиллом.

И тут уже возникают вопросы морально-этического характера, конечно, и стопроцентной поддержки общественного мнения уже не будет. Но человека понять можно.

А послезавтра он начинает задумываться, а кто придумал такие законы, по которым не достать. И идет жечь или ставить на пику уже Государственную Думу.

Конечно, так поступит далеко не каждый. Но ведь и скиллы не один человек получил.

И чем меньше в стране порядка, тем быстрее кто-нибудь возьмется наводить его своими силами. Сначала полыхнет в Колумбии, потом в Сирии какой-нибудь или Сомали, а потом и на более благополучные страны может перекинуться.

Это вот только одна сторона возможного апокалипсиса, который могут устроить люди с благими намерениями.

Но ведь есть еще и другие люди…

Я влез в почтовый ящик и открыл письмо, которое оказалось удивительно коротким. По сути, там было только одно слово – имя контакта в «вороне». Посыл ясен.

«Ворон» – это очередной мессенджер с каким-то параноидальным уровнем шифрования, отчего он очень популярен у современных людей, чья переписка на фиг никому не нужна, но они почему-то считают наоборот.

Разрабатывали «ворон» поклонники Джорджа Мартина и его бессмертной саги об играх в мебель. В книгах вместо почтовых голубей использовали почтовых воронов, дескать, те мощнее, долететь могут быстрее и дальше, да и в целом выглядят побрутальнее. Мессенджер был стилизован под ту эпоху– мрачные тона, готические символы, какие-то средневековые вензеля на полях экрана. Впрочем, все это легко отключалось в настройках.

На нетбуке Виталика «ворон» уже стоял, так что я просто завел себе новую учетную запись, добавил присланный контакт и отбил первое сообщение.

«Привет. Как дела? Ты с какого города?»

Не то, чтобы мне хотелось пошутить, но это был самый простой способ выяснить, действительно ли на той стороне русский человек или они общаются через онлайн-переводчик. Программа шутку не поймет.

Ответ пришел незамедлительно, словно контакт сидел все это время сидел в онлайне и ждал, пока я напишу.

«Повторяю вопросы. Ты кто? Откуда взял адрес? Где Кукольник Джо?»

Я вздохнул. То ли переводчиком пользуются, то ли у кого-то просто чувства юмора нет, так и не поймешь.

«У меня тоже есть вопросы. Предлагаю баш на баш».

«Согласен. Кто ты?»

«Супермен. Некст. Джокер».

«Прости, не мой уровень принятия решений. С тобой свяжутся позже. Жди»

Значок абонента потух, оповещая, что тот ушел в оффлайн.

Не сложилось, значит, разговора.

Я захлопнул нетбук, сунул его под мышку и отправился на второй этаж, искать вторую дверь справа. Но если вы надеетесь, что это история о том, как пьяный молодой человек оступился на лестнице и свернул себе шею, то черта с два вы угадали.

Это совсем не такая история.