Текст книги "Супермен должен умереть (СИ)"

Автор книги: Сергей Мусаниф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19

Суховея погубили современные технологии.

Когда Безопасник бросил клич, управление Н бросилось носом рыть землю, в стремлении реабилитироваться, в том числе и в собственных глазах, за недавний разгром.

Сканерами эта задача не решалась. Они были более-менее эффективны в пределах города, а в области, которая территориально больше, а народу в ней живет столько же, им банально не хватало покрытия. Вдобавок, почти никто из них раньше Суховея не видел, а потому опознать именно его сигнал не представлялось возможным. Некстов же в столице были тысячи, и посылать опергруппу для проверки к каждому – никаких опергрупп не хватит.

Зато сработала система распознавания лиц.

Для неопытного, ненаблюдательного и не жившего в их среде человека все корейцы на одно лицо, но компьютерная программа различия видит четко. Было всего три ложных срабатывания, а затем компьютер показал нам лицо Суховея, сидящего за рулем черного «мерседеса», двигающегося по одной из подмосковных трасс. Дальше они уже искали не человека, а «мерседес», что было не в пример легче.

Запрос в ГИБДД, получение доступа к системе ГЛОНАСС, (а машина без датчика ГЛОНАСС не уедет дальше первого стационарного поста, и если вы плохой человек, избегающий внимания спецслужб, датчик демонтировать бесполезно, надо просто очень часто менять тачки) и вот ребята уже могут отслеживать перемещения машины в режиме реального времени.

В десять часов вечера машина встала на стоянку дорогого подмосковного пансионата, да там и осталась. В одиннадцать в казарму вернулся хмурый и выглядевший еще более усталым капитан Харитонов и велел мне собираться.

В машине нас было четверо – я, Харитонов, водитель Саня и молодой и очень собранный сканер Дмитрий. Впрочем, некоторые характерные складки на его одежде свидетельствовали о том, что он не просто сканер и оставаться в роли стороннего наблюдателя не намерен.

– Место нехорошее, – поделился с нами Харитонов, обернувшись с переднего сиденья. – Заборы, охрана, все под камерами. Санаторий, в принципе, вполне обычный, таких в Подмосковье сотни, но принадлежит он корейской этнической преступной группировке и часто используется ей для проведения неформальных встреч.

– Река рядом, опять же, – согласился я. – Есть куда трупы сбрасывать.

Капитан Харитонов скривился.

– Думаю, нет смысла предупреждать, что Суховей предельно опасен, – сказал он. – Поэтому его следует при первой же возможности пристрелить. Без сантиментов и рефлексии. Это понятно?

Саня хмыкнул, Дмитрий кивнул.

– У меня и пистолета-то нет, – заметил я. – Кстати, я взял бы «парабеллум».

– Ты стрелять-то умеешь? – спросил Саня. Ему было под пятьдесят, он был коренастый, широкоплечий и лысый. И стрелять наверняка умел.

– Чего там уметь-то? – спросил я. – За один конец держишь, из другого пуля вылетает.

– В общих чертах так, – подтвердил капитан Харитонов – Но у тебя сегодня другая задача.

И обрисовал, какая именно.

– Но я надеюсь, мы ж не вчетвером туда едем? – уточнил я. – Я, конечно, не настаиваю, чтобы вся королевская конница и вся королевская рать, но батальона спецназа при поддержке танков, мне кажется, было бы достаточно.

– Сегодня без танков, – разочаровал меня Харитонов. – Но не волнуйся, мы не одни. Мы, собственно, и не главная ударная сила.

Капитан Харитонов сегодняшний очень сильно отличался от того капитана Харитонова, которого я повстречал в день, а точнее, в ночь обретения скилла. Пафос и залихватская удаль куда-то пропали, уступая место разочарованию и усталости. Не физической усталости, хотя она тоже присутствовала, а такой, знаете, усталости в целом. С каждым новым проигранным боем капитан понимал, что обычные люди, пусть даже крепкие, тренированные, отличной оснащенные, пусть даже они офицеры и рыцари без страха и упрека, на равных некстам противостоять уже не могут. При этом нексты постоянно прокачиваются, а люди остаются на том же уровне, да и технологии не развиваются достаточно быстро. И мысль о том, что практически любого супермена можно прикончить, уронив ему на голову авиационную бомбу, уже не греет.

В чем люди пока обыгрывали некстом, так это в организованности, и легкость, с которой эники нашли Суховея, была тому свидетельством. И я, в целом, верил заявлению Безопасника, который утверждал, что они не трогают Стилета и его банду, поскольку те являются меньшим злом, на смену которому может придти неконтролируемый хаос. Группировки некстов были мощным оружием, но против государства, со всеми его возможностями, они пока не тянули.

Хотя, конечно, тут еще от государства зависит. В Колумбии, например, уже допрыгались.

Кто на очереди?

– Ты мне лучше другое скажи, капитан, – попросил Саня. – Мы вот если этого типа сегодня пристрелим, нам завтра выходной дадут?

– Ты ж знаешь правила, – сказал Дмитрий. – Трое некстов – один выходной. Ты сколько уже на этой неделе пристрелил?

– Черт, опять без продыха работать, – сказал Саня.

– Мне нравится ваша расслабленность, – сказал Харитонов. – Поэтому я даже не буду напоминать, что счетчик убийств у Суховея накрутил уже несколько сотен.

– Ты вечно сгущаешь, капитан, – сказал Саня. – И вечно нервничаешь. Но ведь мы – только группа поддержки, не сами ж мы его валить будем.

– Надо быть готовыми ко всему, – сказал Харитонов.

– Для того, чтобы быть готовым ко всему, надо быть всеведущим и всемогущим, – заметил я. – Но что-то я среди нас богов не наблюдаю.

– А, помолчите лучше все, – сказал Харитонов.

Подчиняясь воле старшего по званию, мы дружно и организованно заткнулись, а черный «патриот», более всего напоминающий склеп на колесах, пожирал километр за километром.

Пансионат находился на отшибе, в лесу. От съезда с трассы до него было еще километра полтора вымощенной плитами дороги. Место глухое, тихое, запасные пути отхода – только пешком через лес. Ну что может пойти не так?

На обочине у поворота уже стояли два таких же внедорожника, как и наш, и, судя по всему, в одном из них сидел Безопасник. Харитонов велел нам оставаться в машине, а сам ушел совещаться.

– Начальство нервничает, – констатировал Саня. – Начальство не хочет облажаться.

– Начальство недавно пытались подорвать вместе с целым заводом, – сказал Дмитрий. – Начальство можно понять.

– Как хорошо, что я не начальство, – сказал Саня. – Меня никто не пытался подорвать аж с прошлого четверга.

– Да вы и сами нервничаете, – сказал я.

– Мы не нервничаем, мы переживаем, – сказал Саня. – Суховей этот – душегуб еще тот, и если Безопасник промажет, дело с ним придется иметь нам.

– А как же выходной?

– К черту такие выходные.

Харитонов вернулся.

– Там камеры на деревьях, – сказал он. – И поскольку мы не знаем, насколько ответственно их служба безопасности относится к своим обязанностям, и в каких отношениях Суховей находится с владельцами бизнеса, будем действовать, исходя из худшего варианта. А именно – нас заметят, его предупредят. Поэтому Безопасник пойдет один и пешком. Мы ждем здесь, по сигналу врываемся на территорию и действуем по ситуации. Все ясно?

– Угу, – сказал Саня. – Куда уж яснее. И когда он пойдет?

– Уже пошел.

Оно и логично.

Зачем ему танки и поддержка спецназа, если он сам по себе пуленепробиваемый и взрывоустойчивый. Отправлять с ним кого-то еще – подвергать этого кого-то еще риску.

С другой стороны, ущербна та организация, которая затыкает все дыры одним суперменом, как бы крут тот ни был. Вот подорвали бы Безопасника на том заводе, как бы эники сейчас выкручивались?

Хотя и понятно, как. С кровью, матом и соплями.

Харитонов сунул в ухо наушник.

– Дмитрий? – позвал он.

– Фиксирую три цели, – отозвался сканер. – Там три некста на территории.

– Семен увидел то же самое, так что Безопасник в курсе, – сказал Харитонов.

Уровень планирования примерно такой же, как у Стилета и его товарищей. Шеф крутой, он как-нибудь вывезет. Ну, а если не вывезет, то мы с пушками подсуетимся.

А на самом деле, как планировать боевую операцию против чувака, вооруженного скиллом, защиты от которого для обычного человека попросту не существует? Я видел Суховея в деле, он может работать по местности, отряд спецназа он положит за секунды. Его надо либо брать врасплох, либо, в идеальном варианте, стрелять с дистанции.

Это если у вас в команде своего Безопасника нет. Если он есть, с планированием можно особенно не заморачиваться.

– Безопасник на территории, – сообщил Харитонов. – Миновал пост охраны, движется к зданию.

Схема эта пока работает, пусть местами на честном слове и кое-как. Но что они собираются тому же Ветру Джихада противопоставить? У которого армия, финансы, влияние, авторитет, и скилл, возможно, самый прокаченный из имеющихся в обращении на данный момент? Американцы уже четыре раза пытались его грохнуть, и каждый раз с треском обламывались.

И чем пятая попытка будет принципиально отличаться? Интернациональностью состава участников?

– Сигналы разделились, – сообщил Дмитрий. – Они, похоже, на разных этажах здания.

Харитонов кивнул, показывая, что неведомый Семен тоже бдит.

Интересно, кто остальные два? Надеюсь, не Стилет с Кукольником Джо. Потому что если это они, то сегодняшняя вылазка не станет легкой прогулкой даже для Безопасника.

В целом, как мне стало известно уже потом, события внутри развивались следующим образом.

Безопасник вошел в основной корпус пансионата, продемонстрировал ночному дежурному сначала свое удостоверение и большой пистолет, а потом – портрет Суховея, и поинтересовался, где изображенного на портрете следует искать. Получив наводку на этаж и номер апартаментов, Безопасник приложил дежурного пистолетом по голове, на предмет, как бы чего ни вышло и тревога само по себе не поднялась, а затем проследовал к лестнице.

Добравшись до искомого номера на третьем этаже, Безопасник сверился с показаниями сканера Семена (да, один сигнал рядом с тобой), после чего расчехлил второй пистолет, вышиб ногой дверь и ворвался в апартаменты, дабы учинить там форменный террор.

Семен не ошибся. Дежурный наврал.

В номере был некст, но это был не Суховей, а какой-то средней руки телекинетик (самый распространенный скилл, вы помните), который играл в карты с пятью членами этнической ОПГ. Что характерно, все они были при оружии.

Что неудивительно, как сам визит Безопасника, так и способ, которым он попал внутрь, им не понравились.

Мужчины схватились за стволы, но Безопасник-то был уже на позиции, и потому успел раньше.

В тот же момент капитан Харитонов получил сигнал к началу действий, хлопнул Саню по плечу, и наш водила, все это время так и не глушивший двигатель, вдавил педаль газа в пол.

А Суховей, тем временем, выпрыгнул из окна своего номера, находящегося этажом ниже Безопасника, и устремился к своему «мерседесу».

Въезд на территорию пансионата преграждал шлагбаум, но что такое шлагбаум против трехтонного бронированного полноприводного автомобиля, за рулем которого сидит человек, работающий уже две недели без выходных? Что-то там чиркнуло по бамперу, мы, сидящие внутри, этого даже и не заметили.

Мы въехали на стоянку, Саня нажал на тормоз, одновременно хватая закрепленную у него над головой штурмовую винтовку. Едва машина остановилась, как он уже оказался на асфальте, готовый к стрельбе. Вторым по скорости оказался капитан Харитонов с пистолетом в руках, и лишь затем салон покинули мы с Дмитрием.

В одном из окон третьего этажа появился Безопасник, указывающий рукой куда-то перед нами. В следующую секунду он, не рисуясь, перемахнул через подоконник и плавно, на полусогнутые, приземлился на ухоженный газон.

«Мерседес» Суховея зажег фары и двинулся со своего парковочного места. Саня тут же совершил поворот на сорок пять градусов и штурмовая винтовка в его руках выплюнула порцию огня.

Я, как и было обговорено на такой случай, потянулся к машине скиллом Разряда, без труда нашел уязвимое место – электронную катушку зажигания – и выключил ее на фиг.

Машина заглохла. Суховей, явно не до конца осознавая происходящее, еще раз нажал на кнопку старта, и это его промедление, видимо, и спасло нам жизнь. Воспользуйся он своим скиллом сразу, я бы вам эту историю не рассказывал.

Но, видимо, это был рефлекс, вбитый в голову любого мало-мальски опытного автолюбителя. Машина заглохла, попробуй ее завести.

Сам сколько раз в такой ситуации ключ зажигания дергал…

В общем, пока суховей жал на кнопку, а Безопасник на всех парах мчался к нам от здания пансионата, Саня успел прицелиться получше и вторая очередь из штурмовой винтовки вынесла лобовое стекло немецкого седана. Несколько пуль угодили и в самого Суховея, потому что когда он открыл водительскую дверь и вышел из машины, его слегка покачивало, а на рубашке справа расплывалось темное пятно.

Суховей попытался поднять руку (или просто дернулся от боли, правду мы уже никогда не узнаем) и капитан Харитонов, замерший в классической позе для стрельбы всадил две пули ему в голову.

Корейца отбросило на машину, а затем он медленно сполз на асфальт.

– Отличная работа, – сказал Безопасник, походя ближе. – Где-то тут еще один шхерится, надо бы найти.

– Он где-то совсем рядом, – напряженно сказал Дмитрий. В руках у сканера тоже был пистолет. Похоже, я тут на всю честную компанию один безоружный. – Не в здании.

Из второго «патриота», ворвавшегося на стоянку следом за нами, уже бежали люди с оружием.

– Силен? – спросил Безопасник.

– Нет, мелочь какая-то, – сказал Дмитрий. – Теперь, когда мы ближе и сигналов стало меньше, я отчетливо это вижу.

– Выходи! – крикнул Безопасник. – Ты ж видишь, шансов у тебя никаких.

И это сработало.

Из-за кустов на самой границе автостоянки, появился щуплый человек с поднятыми руками. Соответственно, тут же все оружие, находившееся у моих спутников, оказалось направлено в его сторону.

– Ты кто такой? – поинтересовался Безопасник.

– Виктор. Виктор Пак.

– Какой у тебя скилл?

– Эмм… Огонь.

И хотя это слово явно описывало его скилл и вовсе не являлось командой к стрельбе, Безопасник разнес ему голову из «дезерт игла».

И правда, никаких шансов.

***

Тут надо сказать, что в те времена действовал принцип «нулевой терпимости» к некстам с определенным набором скиллов, и пирокинез был одним из них. В этом была пусть жестокая, но определенная логика.

Вот хватаешь ты такого Эль Фуэго, зачитываешь ему его права, заковываешь в наручники и везешь в кутузку. А он по дороге задействует свой скилл и сжигает к чертовой матери машину вместе с охранниками и водителем. Или устраивает пожар в самой тюрьме. Или даже не устраивает, а наоборот ведет себя паинькой, на допросах поет соловьем, кается во всех грехах и обещает вступить на путь исправления.

Но ты-то все равно знаешь, что он может. Как его содержать? В железной цистерне с обшитыми асбестом стенами? И допрашивать в огнеупорном костюме? А других заключенных как обезопасить? Пусть они в основном и нехорошие люди, но сжигания заживо вряд ли заслуживают.

На тот момент существовал только один способ блокировать возможности некстов – смерть. И пусть действия Безопасника выглядели жестокими, они были прагматичны и продиктованы текущим положением дел.

Нет супермена – нет и проблемы.

– Три – ноль в специальном зачете, восемь – ноль в общем, – подвел итог Безопасник, убирая пистолет в кобуру под мышкой. – Капитан, вызывай ментов, пусть дальше они работают. Мы свое дело а сегодня уже сделали.

На губах его блуждала довольная улыбка, которая плохо сочеталась в доводами о прагматизме, которые я привел только что. Можно убить восемь человек, руководствуясь необходимостью, но если ты приличный человек, то хотя бы попытайся сделать вид, что тебе это не нравится…

Впрочем, у Безопасника тоже выдалась тяжелая неделя, и его можно понять. В конце концов, он мог радоваться только смерти Суховея, который мог представлять реальную угрозу и, если верить его досье, убивал людей сотнями.

И если вы думаете, что это история о молодом человеке, который всю дорогу изводил себя этическими проблемами, то вы почти угадали.

Но все-таки это не совсем такая история.

Глава 20

Капитан Харитонов закинул ноги на стол, зевнул и почесал небритый подбородок.

– Значится так, – сказал он. – Завтра в ночь вы отбываете в ОАЭ, и по этому поводу Безопасник попросил меня провести небольшой инструктаж.

– Я прям внимаю весь, – сказал я.

Мы сидели в кабинете, который Харитонов отжал у какого-то местного офицера, и над головой Харитонова висели какие-то вымпелы и значки, а ноги его, наверняка, попирали какие-нибудь особо секретные планы по боевой подготовке. Но если офицер, покидая кабинет, оставил на столе важные бумаги, то он сам себе злобный буратино, если вы понимаете, о чем я.

Впрочем, мне все равно, понимаете вы или нет.

– Деталей операции я не знаю, но разговор у нас, в принципе, не об этом, – продолжил Харитонов. Похоже, что после ликвидации Суховея ему таки дали выходной и капитану удалось выспаться, отчего он выглядел чуть менее замотанным, чем обычно.

Я же все эти дни торчал в казарме, ел, спал, читал интернеты и пытался смотреть фильмы на планшете. В общем, неплохо проводил время.

ОАЭ, значит. Интересно, нас «эмирейтсом» повезут? Говорят, там в первом классе кресла раскладываются в полноценные кровати и «дом периньон» на халяву…

– Поговорим об американцах, – сказал Харитонов.

– Все пиндосы – сволочуги и враги? – уточнил я.

– Где ты слов-то таких поднабрался?

– В интернете, по большей части, – сказал я.

– А как у тебя с английским?

– Отлично у меня с английским, – сказал я. – Лет ми спик фром май харт и вот это вот все.

Харитонов вздохнул.

– Это меня и беспокоит, – сказал он. – Впрочем, лучше бы ты вообще глухонемой был. Проблем меньше.

– Если надо, я могу очень выразительно мычать.

– Вот не надо, – попросил Харитонов. – Американцы нам не враги, и далеко не все они сволочи. Однако, они нам и не друзья, и об этом тоже нельзя забывать.

– Прям как в песне, – сказал я. – И не друг, и не враг, а так. И кто они нам?

– На время миссии – союзники, – сказал Харитонов. – А в целом – они наши соперники на геополитической карте мира.

– А я думал, китайцы.

– Я не сказал, что единственные соперники.

– Что там, кстати, с Колумбией?

– А ты новости принципиально не смотришь?

– Я смотрю, но там толком и нет ничего. Одни дипломатические игрища. Я думал, может у вас есть информация из первых рук.

– Лично у меня такой информации нет, – сказал Харитонов. – Так вот, об американцах. Наверняка тебе придется тесно с ними контактировать, и, без всякого сомнения, они попытаются тебя завербовать.

– И как посоветуешь, дом в Малибу брать или в Майами?

– И звезду на Голливудском бульваре сразу себе потребуй, – сказал Харитонов. – Ты вообще понимаешь, насколько это не шутки?

– Я понимаю, что нам предстоит выступить против суперзлодея номер один в мировом рейтинге суперзлодеев, – сказал я. – И в связи с этим все остальное заботит меня в куда меньшей степени.

– Злодеи приходят и уходят, а геополитические интересы остаются, – сказал Харитонов. – Поэтому тебя попытаются завербовать вне итогов этой операции. Каковыми бы эти итоги ни стали.

– Не помню, чтобы я вызывался добровольцем, – сказал я.

– Никто не вызывался, – сказал Харитонов. – Это вообще не наша война, по крайней мере, пока. Но наверху решили, что мы должны оказать помощь, и мы ее окажем. А для тебя, как для джокера, там будет прекрасная возможность прокачать скиллы и приобрести новые. Потому что Ветер Джихада там, скорее всего, будет не один.

– Еще это прекрасная возможность свернуть шею, – согласился я. – Впрочем, сейчас такие времена, что шею можно свернуть, просто выйдя из дома, так что оставим это за рамками. Кто еще из наших там будет?

– Безопасник, Стеклорез, Жонглер и Айболит.

– Стеклорез? И что он будет делать в пустыне?

– В Дубае полно стекла, – заметил Харитонов.

– То есть, мы не полезем за Ветром Джихада в самые пески?

– Если повезет, то нет, – сказал Харитонов. – Но я тебе этого не говорил. Ты бывал в Эмиратах?

– Ты же знаешь, что нет.

– Дубай – богатый и очень красивый город, – сказал Харитонов. – Погуляй там, если будет возможность. В «Аквариум» сходи, это один из самых больших аквариумов мира. Еще там есть искусственные острова, там тоже неплохо. Жарко, конечно, но в целом…

– Эта часть инструктажа мне нравится.

– Возможности, скорее всего, не будет, но ты просто имей в виду, – сказал Харитонов. – Теперь вернемся к нашим баранам. Как я уже говорил, тебе наверняка придется тесно контактировать с американцами, и ты должен помнить, что, какими бы открытыми, веселыми и славными парнями они ни казались, на самом деле простых людей там не будет. Я не говорю сейчас о некстах, я не знаю, кто именно из них там будет, но даже рядовые бойцы спецназа, прямые, как удар топора, скорее всего, будут оперативниками ЦРУ с докторской степенью по психологии. Заговори с таким, дай ему хоть малейший шанс, и ты сам не поймешь, как окажешься в Лэнгли.

– Тебе не кажется, что ты их немного демонизируешь?

– Отнюдь, – сказал капитан Харитонов. – Ставки в этой игре слишком высоки, чтобы они отправили туда обычных дуболомов. А ты – ценная боевая единица сейчас и потенциально бесконечно ценная боевая единица в будущем.

– А меня ты тоже не демонизируешь?

– Нет, – он покачал головой. – Я видел результаты твоих тестов и я видел тебя в деле. Ты заглушил машину Суховея за считанные секунды. Разряд тоже так мог, но он к этому результату шел годы. Я наблюдал его с самого начала, и первые месяцы он не мог выключить свет в комнате, даже положив руку на провод. Насколько нам известно, и твой пример это подтверждает, джокеры качают свои скиллы быстрее, чем обычные нексты.

– Насколько я понимаю, быстрее всего прокачка идет в бою?

– Верно. Наши спецы утверждают, что это связано с выбросами адреналина, другие говорят, что это происходит из-за комбинации скиллов, используемых в связке. Это все вилами по воде, конечно, у нас слишком мало статистических данных для настоящего исследования, но что-то в этом, вероятно, есть.

– А почему я сам с этими вашими спецами никогда напрямую не общался? – спросил я. – Какого черта мы все время в испорченный телефон играем? Есть какие-то теории, о которых они могли бы мне сообщить, но начальство считает, что мне этого знать не нужно?

– Конспирология в действии, – вздохнул Харитонов. – Ты понимаешь, что профильных специалистов у нас на самом деле мало, что они загружены по самое не могу, и что у них банально может не оказаться времени, чтобы интерпретировать результаты своих исследований каждому любопытствующему супермену лично? Ты думаешь, они мне рассказывают, что ли? Выходит такой профессор из лаборатории, снимает белый халат, наливает нам обоим чаю и говорит: «ну что, капитан, сегодня мы многое поняли и сейчас я тебе расскажу, что именно». Ты думаешь, это вот так происходит?

– Я понятия не имею, как это происходит, – сказал я. – Отчего это меня и нервирует.

– Да результаты их работ вообще никто, кроме них самих, толком и не понимает, – сказал Харитонов. – Есть специальные люди, их два, которые переводят это все на более-менее человеческий язык и отправляют результаты начальству. А уж начальство потом решает, кто и что должен знать. А у нас с тобой просто разный уровень доступа к любой информации, и это логично потому что я – офицер, а ты – стажер. И тот факт, что ты супермен и джокер, в этой человеческой иерархии не делает тебя лучше или выше меня.

Похоже, я его все-таки достал, раз он так недвусмысленно решил показать, где мое место. Но это и хорошо, если человека вывести на эмоции, он может оказаться куда более откровенным, нежели в спокойном состоянии. Даже если у него докторская по психологии.

– А ты мне тогда другое расскажи, офицер и джентльмен, – попросил я. – Вы меня на ликвидацию Суховея для чего взяли? Что, других способов машины глушить в двадцать первом веке не придумано, что ли? Или вы меня кровью повязать хотели? Типа, помог Суховея замочить, и нет пути назад?

– Господи, да откуда ты свалился на мою голову? И где ты таких понятий поднабрался? Кровью повязать… Зачем нам тебя кровью вязать, если ты сам к нам пришел? Побегал да пришел, потому что понимаешь, что одиночки сейчас не рулят, что одиночкой ты не выживешь, одинокие волки только в кино себя хорошо чувствуют, а ты – обычный человек, и надо прибиваться к стае, а самой влиятельной силой на этой территории до сих пор является управление. И. Ты. Сам. К. Нам. Пришел.

– Выдыхай, капитан, – сказал я. В конце концов, даже если мотив был именно таким, Харитонову могли об этом и не рассказать. А может и правда к гаишникам за спецсредствами не было времени обращаться. – Это я так, гипотетически.

– Задрал ты меня, джокер, – сказал он. – Вот просто по-человечески задрал. Что ж у тебя характер такой поганый? Почему ты везде подвох ищешь?

– Потому что ставки в этой игре слишком высоки, – ответил я. – Так что там еще по поводу американцев?

– Ты – человек взрослый и сам все понимаешь, – сказал Харитонов. – Поэтому рассказывать тебе про патриотизм, родные березки и «нет пути назад» я не собираюсь. Влезть тебе в голову я не могу, и лишь надеюсь на твое благоразумие. Если ты решишь переметнуться, тебя никакие разговоры, никакие мои доводы не остановят. И я даже не буду тебе угрожать и рассказывать про длинные руки СВР, потому что американцы свои вложения постараются защитить по полной, и добраться до тебя мы сумеем только через долгие годы, если вообще сумеем и к тому времени у нас, или у тех, кто придет нам на смену, такое желание останется. Но если ты откажешь их вербовщику, или попросишь время подумать, даже если они к тебе с таким вопросом не подойдут, то в бою тебе надо будет внимательно смотреть не только в сторону врага. Потому что «дружеская» пуля в голову убьет тебя также надежно, как и скилл Ветра Джихада, а американцы будут рады лишить нас очень весомого козыря. Не потому, что они такие плохие парни, а потому что геополитические интересы.

– Охренеть у вас расклады, – сказал я. – Может, мне проще вообще не ехать?

– Мы и так выставили не самый топ, за исключением Безопасника, – сказал Харитонов. – И если что-то пойдет не так, партнеры могут обвинить нас в недостаточном старании.

– Да не все ли равно?

– Это политика, – сказал Харитонов. – От наших отношений со штатами будет многое зависеть, если дело дойдет до открытой конфронтации с Китаем. Там и помимо этого нюансов хватает, впрочем. И, поверь, окончательное решение о твоем участии было принять очень непросто.

– Но в конце концов, вы таки решили рискнуть, – сказал я.

– Мы рискуем не только тобой. И те опасности, о которых я говорил, угрожают и всем остальным членам группы. Да, ты будешь первым в этом списке, но, поверь, не единственным.

– Да, я все понимаю, – сказал я. – Геополитические интересы и все такое.

– Именно, – сказал он. – Еще вопросы?

– Айболит. Насколько он хорош?

– Очень хорош. Может вылечить все, кроме оторванной головы, причем в очень короткие сроки. Боевого применения у его скилла нет, но в качестве поддержки бывает очень полезен. Особенно при масштабных зарубах, а там планируется именно такой.

– Жонглер?

– Не так силен, как был Якут, но может манипулировать большим количеством предметов, – сказал Харитонов. – В бою может окружить себя облаком летающих ножей, отчего на расстояние рукопашной к нему не подойдешь.

– А Стеклорез в эту компанию как угодил? Он же тоже стажер.

– Уже нет. Его перевели в действующие сотрудники после атаки Лиги. Тебя бы тоже перевели, если бы ты не сбежал.

– Плачу от осознания утраченной возможности, – сказал я.

– В отличие от Безопасника и Жонглера, Стеклорез может работать на большой дистанции, – сказал он.

– Лучше всего на большой дистанции работают снайперские винтовки, – сказал я.

– За эту сторону вопроса отвечают наши партнеры, – сказал Харитонов. – И я думаю, что на снайперские винтовки они не поскупятся.

– Какой вообще план?

– Я не могу тебе сейчас об этом говорить.

– Но ты знаешь?

– Может быть, – сказал он.

– И как он тебе? Как ты оцениваешь наши шансы на успех?

– Они есть, – сказал Харитонов. – Я не могу сказать, насколько они велики, но они есть. Однако, ты должен понимать, что ни один план на сражение не выдерживает первого же столкновения с реальностью. Многое будет зависеть от материальной базы наших партнеров, их огневой поддержки, ну, и от того, кто там как себя поведет. Безопасник хорош, но у него проблемы с дальнобойностью его скилла. Если он сумеет подобраться к Ветру Джихада на расстояние удара, вопрос можно будет считать закрытым. Но проблема в том, что все наши сведения о Ветре устарели лет на пять. И ни мы, ни партнеры на самом деле понятия не имеем, на что он способен сейчас.

– Ну, обычные супермены качаются медленнее, – сказал я, пытаясь найти хоть какой-то повод для позитива.

– Пять лет, – напомнил мне Харитонов. – За пять лет я из любого задохлика Шварценнегера сделаю. При условии, что он будет постоянно тренироваться, конечно.

– Может и мне пойти покачаться?

– Боюсь, пяти лет тебе никто не даст, – сказал Харитонов. – Так что лучше расслабься и постарайся отдохнуть. Я бы тебе посоветовал провести время с семьей и друзьями, но, сам понимаешь, с территории тебя никто не выпустит, и это не вопрос доверия. Это вопрос безопасности.

Попробуй расслабиться в казарме, ага.

Народу в казарме днем было немного, но он все же был, да и вообще, на территории военной базы многие удовольствия, обычные в мирной жизни, человеку недоступны. Ни тебе порнушку посмотреть, ни пивка попить.

По пути я зашел в буфет, купил бутылку колы и пакет чипсов. Завалившись на кровать, я привычно достал из кармана телефон и завис.

Что делать-то? Гуглить информацию об ОАЭ, скиллах моих коллег, пытаться угадать, кого выставят американцы? Но ведь все уже наверняка известно, продумано, просчитано и будет доведено до меня, когда начальство решит, что время пришло.

Смотреть продолжение какого-нибудь сериала, при условии, что до окончания я могу и не дожить? Тоже глупо.

Как вообще расслабиться, если завтра тебе предстоит отправиться на битву? Понятно, что профессионала такие вопросы не волнуют, профессионал, он привык, выкурил сигарету, пошел, всех поубивал, вернулся, выкурил еще одну сигарету, консервным ножом выковырял из себя пули, зашил дырку в животе и лег спать. И никаких волнений, никакой рефлексии. Безопасник сейчас наверняка над бумажками сидит и какие-нибудь текущие вопросы решает.

А Жонглер с Айболитом? А Стеклорез, который в управлении всего на пару недель дольше меня и тоже в настоящем бою ни разу не был?