Текст книги "Один я остался без силы 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

Глава 20
Разработка нового плана

Утренний свет пробивался сквозь тонкие щели в металлических жалюзи, рисуя золотистые полосы на стене напротив кровати. Я моргнул, пытаясь сориентироваться. Первые несколько секунд после пробуждения сознание отказывалось принимать реальность – мне казалось, что я все ещё в лаборатории «Гипериона», опутанный датчиками и трубками.

Но нет. Узкая комната с минимумом мебели принадлежала базе Сопротивления. Я выбрался. Действительно выбрался.

Сев на кровати, я попытался оценить состояние своего тела. Мышцы болели, но уже не так сильно, как вчера. Способности… Я растянул пальцы, наблюдая, как они удлиняются на добрых полметра, прежде чем вернуться к нормальному размеру. Лучше, чем вчера, но до полного восстановления ещё далеко.

– Ты очень быстро восстанавливаешься, – раздался знакомый голос сущности в моей голове. – Человеческая регенерация обычно не работает с такой скоростью.

– Побочный эффект моих способностей Перевертыша, – мысленно ответил я. – Или твоего присутствия. Кстати, почему ты до сих пор здесь? Мы же договорились…

– Здесь нет подходящего разлома, ведущего в моё измерение, – в голосе сущности слышалась странная тоска. – Я сканировал окрестности, пока ты спал. Множество нестабильных трещин, но ни одной достаточно сильной для безопасного перехода.

Я не был уверен, правда ли это, но решил не давить. Сущность уже доказала, что может быть полезной. К тому же, у меня были проблемы посерьезнее.

Одежда, оставленная на стуле – простая чёрная футболка, плотные штаны с множеством карманов и куртка с эмблемой Сопротивления на плече – была мне велика, но вполне пригодна. Трансформировав своё тело до размеров подростка лет четырнадцати, я быстро переоделся.

Дверь в комнату открылась без скрипа – признак того, что база хорошо обслуживалась. Коридор, освещённый энергосберегающими лампами, был пуст, но я слышал приглушённые голоса и движение где-то впереди.

Следуя звукам, я вышел в просторное помещение, которое, судя по всему, служило столовой и местом общих сборов. Десятки людей сидели за длинными столами, переговаривались, ели, работали с планшетами и картами. Многие были модифицированы – у кого-то металлизированная кожа, у кого-то странные глаза, похожие на глаз Глеба. Некоторые изменения были почти незаметны, другие бросались в глаза.

– Ярослав! – знакомый голос заставил меня повернуться.

Кирюша пробирался между столами, размахивая руками и едва не сбивая чужие тарелки. Семь лет определённо добавили ему роста и немного координации, но энтузиазм остался прежним.

– Идём! Я покажу тебе базу, – он схватил меня за руку своими модифицированными пальцами. Сейчас, при дневном свете, я мог лучше рассмотреть его изменения – цепочки серебристых имплантов вдоль предплечий с еле заметным голубоватым свечением, странные металлические пластины на кончиках пальцев.

– Что это у тебя? – спросил я, кивая на его руки, пока мы шли.

– О, это моя биотехническая система! – с гордостью ответил Кирюша, закатывая рукав и показывая удивительно сложную сеть имплантов, которые словно жили своей жизнью под его кожей. – Я создал технологию, интегрирующую наноэлементы с межпространственной энергией. Теперь я не просто взаимодействую с техникой – я существую одновременно в физическом и цифровом пространстве!

Он на секунду прикрыл глаза, и его имплантаты засветились более интенсивно. Внезапно вокруг нас материализовались голографические экраны с потоками данных.

– Видишь? Я могу подключаться к любой системе в радиусе километра, чувствовать и перенаправлять энергетические потоки, видеть код как физическую структуру и манипулировать им. А это еще более крутая часть…

Кирюша сделал короткий взмах рукой, и часть голографических символов собралась в компактный шар, который он буквально метнул в стену. Шар распался на множество микроскопических дронов, которые немедленно выстроились в защитную сеть.

– Я научился создавать программно-материальные конструкты. Это нечто среднее между программным кодом и физической материей. Они существуют одновременно в нашем мире и в информационном пространстве. По сути, я могу писать код, который становится реальностью – настоящая техномагия!

Он сделал быстрое движение запястьем, и вокруг его руки материализовался тонкий энергетический щит, мерцающий голубоватым светом.

– Круто, да? – ухмыльнулся он. – Преобразует часть межпространственной энергии в защитное поле. Правда, держится недолго, но в критический момент может спасти жизнь.

Мы шли через различные секции базы, и Кирюша без остановки болтал, рассказывая о произошедшем за семь лет. Его импланты периодически мерцали, когда мы проходили мимо электронных систем – словно он инстинктивно взаимодействовал с каждой технологией на пути.

– После твоего исчезновения было тяжело, – говорил он, когда мы проходили мимо тренировочного зала, где несколько бойцов отрабатывали приёмы рукопашного боя. – Империя объявила тебя погибшим героем – представляешь, Кривцов даже памятник поставил в столице! Конечно, это была пропаганда. «Наследник пожертвовал собой, чтобы спасти Империю от монстров, теперь наш долг – сплотиться вокруг нового лидера». Такая чушь.

Мы свернули в коридор, ведущий к секции, обозначенной как «Исследовательский отдел».

– Но мы знали, что что-то не так, – продолжал Кирюша. – Кривцов буквально за месяц прибрал к рукам власть, объявил чрезвычайное положение и начал свою программу «улучшения человечества». Сначала его поддерживали – действительно, после закрытия порталов появились тысячи мелких разломов, и обычные люди были беззащитны перед тварями, которые через них лезли. Его модифицированные солдаты действительно защищали население. Но потом, когда власть укрепилась…

Он замолчал, лицо помрачнело.

– Тогда Кривцов показал своё истинное лицо? – помог я ему.

– Да, – кивнул Кирюша. – Он объявил, что для безопасности Империи все «опасные элементы» должны быть изолированы. Начались массовые аресты, концлагеря, принудительные эксперименты. Тех, кто не согласен с его политикой, просто объявляли «заражёнными» и отправляли в научные центры «на лечение». Представляешь, какой удобный предлог? Любые протесты можно было подавить под видом карантинных мер.

Мы вошли в просторную лабораторию, заставленную оборудованием, часть которого я не узнавал – странная смесь человеческих технологий и чего-то явно нечеловеческого, с той же голубоватой энергией, пульсирующей в проводах и контурах.

– Это мое царство, – с гордостью сказал Кирюша. – Здесь мы разрабатываем способы противодействия технологиям Кривцова и исследуем безопасные применения межпространственной энергии.

Он подвёл меня к большому экрану, на котором была отображена карта Империи, испещрённая светящимися точками разных цветов.

– Вот наша главная информационная сеть. Каждая красная точка – разлом, обнаруженный нашими полевыми агентами. Синие – лаборатории Кривцова. Жёлтые – убежища Сопротивления.

Я внимательно изучал карту. Масштаб проблемы был колоссальным – сотни разломов по всей территории, десятки лабораторий, разбросанных по ключевым стратегическим позициям.

– Как вам удалось создать такую разветвлённую сеть сопротивления? – спросил я, поражённый организованностью операции.

– Это заслуга Красновой и Валуна, – ответил Кирюша. – После твоего исчезновения Вика взяла командование на себя. Она создала систему автономных ячеек – даже если одну базу обнаружат, остальные смогут продолжать работу. Валун отвечает за боевые операции – он настоящая легенда! Его отряды появляются из ниоткуда, наносят удар и исчезают прежде, чем Империя успевает среагировать.

На его лице появилась гордая улыбка:

– А наш отряд, между прочим, тоже очень вырос! Я возглавляю техническое направление. Глеб отвечает за разведку и аналитику – его модифицированный глаз позволяет видеть энергетические потоки и обнаруживать шпионов Кривцова. Близнецы сейчас в глубоком тылу, работают информаторами. Их телепатическая связь усилилась, теперь они могут общаться на расстоянии нескольких километров!

– А Амелия? – спросил я, вспомнив уклончивый ответ Красновой вчера.

Кирюша сразу помрачнел.

– Она… в особом отсеке. Её способности эволюционировали самым неожиданным образом. Она может исцелять почти любые повреждения, даже смертельные, но… каждый раз, когда она это делает, часть её человечности исчезает. Она поглощает не только рану, но и часть сущности пациента.

Я вздрогнул, понимая, что это значит.

– Она становится частично тем, кого лечит? Включая модифицированных?

– Да, – кивнул Кирюша. – После особенно тяжёлого случая, когда ей пришлось спасать целый отряд, пострадавший при встрече с тварью из большого разлома… Она изменилась. Теперь она в изолированной зоне, и выходит только когда нужна срочная медицинская помощь. Краснова и Глеб работают над способом стабилизировать её состояние, но пока без особого успеха.

Я почувствовал укол вины. Если бы я был здесь, может, смог бы помочь? Или хотя бы разделить бремя ответственности за судьбу Амелии.

– Я хочу её увидеть, – твёрдо сказал я.

– Не сейчас, – раздался голос Красновой. Она стояла в дверях лаборатории, всё такая же собранная и решительная, как и вчера. – Сначала нам нужно выяснить, насколько стабильны твои собственные способности после комы и контакта с межпространственной энергией.

Она подошла ближе, внимательно изучая меня профессиональным взглядом:

– Вижу, ты уже освоился с трансформацией. Как остальные способности?

– Возвращаются постепенно, – ответил я. – Удлинение работает частично, Танец теней пока слабоват, но сила Валуна почти в норме.

– Хорошо, – кивнула она. – Кирюша, займись диагностикой его энергетического потенциала. Используй новую систему, которую мы разработали для близнецов.

Кирюша просиял и тут же бросился к одному из устройств:

– Я так и знал, что ты это скажешь! Уже всё приготовил!

– А ты пойдёшь со мной, – сказала Краснова, обращаясь ко мне. – Нам нужно поговорить о том, что произошло за эти семь лет. И о том, что будет дальше.

Я последовал за ней из лаборатории, напоследок улыбнувшись Кирюше, который уже настраивал какую-то невообразимую конструкцию из проводов и приборов, бормоча себе под нос технические термины.

Краснова привела меня в небольшой конференц-зал, где нас уже ждал Глеб с кипой бумаг и планшетом. Его странный глаз мерцал, периодически меняя интенсивность свечения.

– Прежде чем мы начнём, – сказала Краснова, когда мы заняли места за столом, – я должна тебе кое-что показать.

Она активировала голографический проектор в центре стола, и над ним возникло трёхмерное изображение – высокий мужчина в военной форме, стоящий на трибуне перед огромной толпой. Генерал Кривцов, хотя и постаревший, с проседью в волосах и новыми морщинами, но всё такой же властный и холодный.

– «…И сегодня, в седьмую годовщину Великого Закрытия, мы вспоминаем тех, кто отдал свои жизни ради спасения Империи,» – его голос, усиленный динамиками, разносился над площадью. – «Особенно мы чтим память юного наследника Долгоруких, чья жертва позволила нам закрыть порталы и защитить наш мир от вторжения. Его смерть не была напрасной. Благодаря технологиям, которые мы извлекли из его героического поступка, Империя встала на путь эволюции, путь, который приведёт нас к настоящему величию!»

Толпа разразилась аплодисментами. Камера показала огромный памятник – бронзовую фигуру мальчика, протягивающего руки к небу, в котором угадывались черты моего лица.

– Он сделал из тебя мученика, – сказала Краснова, выключая голограмму. – Символ для объединения нации под его правлением. «Ради чего отдал жизнь наследник? Ради будущего Империи. И я, генерал Кривцов, обещаю, что его жертва не будет напрасной». Такие речи он произносит каждый год.

– Иронично, – сухо заметил я. – Особенно учитывая, что всё это время он держал меня в своей лаборатории как подопытного кролика.

– Но это ещё не всё, – вмешался Глеб, передавая мне планшет. – Смотри.

На экране были кадры военного парада – колонны солдат, бронетехника, а затем… странные существа, шагающие строем. Они напоминали людей, но с явными модификациями – металлизированная кожа, светящиеся глаза, конечности, заканчивающиеся оружием, вросшим прямо в плоть.

– Его «улучшенные» войска, – пояснил Глеб. – Кривцов называет их «Детьми Новой Эры». Добровольцы, согласившиеся на тотальную модификацию в обмен на силу и привилегии в его новом порядке.

– Но настоящая проблема не в них, – продолжила Краснова. – А в этом.

Она переключила изображение, и я увидел странное устройство, установленное на вершине башни. Оно пульсировало той же энергией, что и разломы, но более контролируемой, направленной.

– Это то, что он называет «Стабилизатором», – объяснила Краснова. – Устройство, которое, по его словам, защищает население от случайных разломов. На самом деле это система контроля и надзора. Она считывает энергетические сигнатуры людей, выявляет «отклонения» и отмечает потенциально опасных субъектов.

– По сути, это машина для чтения мыслей, – добавил Глеб. – Не буквально, конечно, но она способна определять эмоциональное состояние, уровень агрессии, потенциальную лояльность режиму. Любой, кто попадает в «красную зону», автоматически становится объектом для слежки или ареста.

Я внимательно рассматривал устройство, и что-то в его конструкции показалось мне знакомым.

– В этом устройстве есть что-то странно знакомое, – медленно произнес я, внимательно изучая изображение. – Не могу объяснить, но… когда Алиса посетила меня в «Гиперионе», она упоминала о технологиях, которые ее отец извлек из архивов Долгоруких.

Глеб удивленно посмотрел на меня:

– Алиса приходила к тебе?

– Да, незадолго до побега. Она говорила о каких-то древних устройствах, способных манипулировать границами между мирами. Судя по конструкции и энергетическому принципу, это оно и есть.

Краснова кивнула:

– Ты прав. Кривцов получил доступ к тайным архивам династии Долгоруких после переворота. Он адаптировал древние технологии для своих целей. Теперь вместо защиты от внешних угроз они теперь используются для контроля над собственным населением.

Она перешла к следующему изображению – огромная установка в центре какого-то подземного комплекса.

– А это его главный проект. «Феникс-Прайм». Усовершенствованная версия того, что он планировал использовать с тобой. Устройство, способное открывать контролируемые порталы в другие измерения.

– Зачем? – спросил я, хотя уже догадывался об ответе.

– Ресурсы, технологии, энергия, – ответил Глеб. – Представь: неограниченный доступ к мирам, где действуют другие физические законы. Где существуют материалы, немыслимые в нашей реальности. Где можно найти источники энергии, способные питать целые континенты. Кривцов хочет не просто править Империей – он хочет создать межпространственную империю, с доступом к бесконечным ресурсам сотен миров.

– И использовать модифицированных людей как солдат и колонизаторов, – добавила Краснова. – Они лучше переносят межпространственные переходы, их тела уже частично адаптированы к иным реальностям.

Я молча обдумывал услышанное. Масштаб амбиций Кривцова был поистине грандиозным. И столь же грандиозной была опасность, которую он представлял.

– Чего ему не хватает? – спросил я наконец. – Почему он до сих пор не реализовал свой план? Если «Феникс-Прайм» работает…

– Он не работает, – сказал Глеб. – Или, точнее, работает нестабильно. Им удалось открыть несколько мини-порталов в контролируемых условиях, но попытка масштабирования привела к катастрофе. Два месяца назад была авария на одной из исследовательских станций – портал вышел из-под контроля, погибло больше сотни учёных и солдат.

– Им не хватает ключа, – продолжила Краснова. – Стабилизирующего элемента, который позволил бы контролировать поток энергии. И этим ключом должен был стать ты. Специфическая комбинация способностей Перевертыша и контакта с межпространственной энергией.

– Поэтому твой побег так важен, – добавил Глеб. – Не только потому, что ты вернулся к нам, но и потому, что Кривцов потерял свой главный козырь. Без тебя его проект обречён на провал… или на очень длительную разработку.

– Если только он не найдёт замену, – мрачно заметил я. – Другого Перевертыша или какой-то альтернативный метод.

Краснова кивнула:

– Именно. Поэтому нам нужно действовать быстро. Использовать эту временную слабость.

Она развернула на столе бумажную карту – настоящую редкость в мире, привыкшем к цифровым технологиям.

– Вот наш план. В течение последних трёх лет мы готовили операцию «Затмение». Цель – уничтожение центральной установки «Феникс-Прайм» и одновременная атака на ключевые «Стабилизаторы» по всей Империи.

Она указала на отмеченные точки на карте:

– Здесь, здесь и здесь – наши ударные группы, готовые к действию. Близнецы в столице с группой диверсантов. Валун с отрядом специалистов готовится к штурму западного комплекса. Мы ждали только подтверждения от наших информаторов внутри «Гипериона» о том, что охрана ослаблена из-за переброски части сил на подавление восстания в Южных провинциях.

– И твоё появление стало катализатором, – сказал Глеб. – Теперь, когда мы знаем, что Кривцов потерял свой главный ресурс, самое время нанести удар.

– Когда? – спросил я, изучая карту.

– Через три дня, – ответила Краснова. – Валун должен вернуться завтра. Мы проведём финальное планирование, и начнём операцию на рассвете третьего дня.

Я кивнул, но внутри меня росло беспокойство. Что-то в этом плане казалось… неполным. Словно я упускал важную деталь.

– Если тебя что-то смущает, говори, – заметила Краснова, внимательно наблюдая за моим лицом. – Твоё мнение важно для нас.

Я задумался, формулируя своё беспокойство:

– План хорош, но он основан на предположении, что без меня Кривцов не сможет активировать «Феникс-Прайм». А что, если это не так? Что, если он нашёл альтернативный метод? Или что, если моё исчезновение заставит его действовать более отчаянно, ускорить свои планы?

Глеб и Краснова переглянулись.

– У тебя есть предложения? – спросила она.

– Мне нужно больше информации, – ответил я. – Я хочу видеть последние разведданные о деятельности в комплексе «Феникс-Прайм». Хочу знать точно, что происходит там сейчас, после моего побега.

– Это рискованно, – нахмурился Глеб. – Наши информаторы и так на пределе. После твоего исчезновения Кривцов наверняка усилил меры безопасности.

– Необязательно запрашивать новую информацию, – возразил я. – Покажите мне то, что уже есть. Чертежи, отчёты, всё, что вам удалось собрать за эти годы.

Краснова задумалась, затем кивнула:

– Хорошо. Глеб, принеси архивы операции «Затмение». И подготовь зал для стратегического совещания. Когда Валун вернётся, нам понадобится всё наше внимание к деталям.

Глеб кивнул и вышел, оставляя нас наедине.

– Есть ещё кое-что, – сказала Краснова после паузы. – Эта сущность внутри тебя. Она может быть опасна.

– Я контролирую ситуацию, – ответил я, хотя сам не был в этом полностью уверен.

– Тем не менее, нам нужно найти способ безопасно отделить её от тебя, – настаивала Краснова. – У нас есть некоторый опыт работы с межпространственными сущностями. Кирюша разработал устройство, которое может создавать направленные мини-порталы в конкретные измерения. Если эта сущность действительно хочет домой, мы могли бы помочь ей.

Я прислушался к своим ощущениям, но сущность молчала.

– Она сейчас не отвечает, – сказал я. – Кажется, становится слабее после перехода через разлом.

– Это может быть хорошим знаком, – заметила Краснова. – Возможно, связь между вами естественным образом ослабевает. Но всё равно, лучше подстраховаться.

Я кивнул.

– А теперь, – Краснова поднялась, – пора навестить Амелию. Она заслуживает знать, что ты вернулся.

Глава 21
План

Коридоры, ведущие к изолированному крылу базы, отличались от остальных – стены здесь были покрыты странным материалом с металлическим отливом, который словно поглощал звук. Наши шаги становились всё тише по мере приближения к массивной двери в конце коридора. Жуткое ощущение изолированности нарастало с каждым метром.

– Амелия здесь уже почти два года, – тихо сказала Краснова, останавливаясь перед системой безопасности. – С тех пор, как её способности… вышли за пределы нашего понимания.

Она приложила ладонь к сканеру, и её имплант на запястье засветился, синхронизируясь с системой.

– Что именно произошло? – спросил я, ощущая внутри растущее беспокойство.

Краснова вздохнула, не отрывая взгляда от сканера.

– Два года назад группа Валуна попала в засаду около большого разлома на севере. Тринадцать человек, большинство с тяжёлыми ранениями. Пятеро уже умирали, когда их доставили на базу.

Замок щёлкнул, разблокируя дверь.

– Амелия тогда была нашим главным медиком. Девочка с даром исцеления стала незаменимым хирургом. Она бросилась спасать умирающих, – Краснова сделала паузу, словно собираясь с силами. – Среди раненых были четверо модифицированных – люди, пережившие длительный контакт с разломами. Их энергетическая структура была… нестабильной.

Массивная дверь медленно открылась, открывая взгляду ещё один короткий коридор, заканчивающийся второй дверью, ещё более массивной.

– Когда Амелия исцеляла обычных людей, она просто ускоряла естественные процессы регенерации. Но с модифицированными всё иначе, – продолжила Краснова, вводя код на второй двери. – Исцеляя их, она вынуждена поглощать часть межпространственной энергии, очищать её и перенаправлять на регенерацию повреждённых тканей.

Вторая дверь открылась, и мы оказались в просторном зале, разделенном прозрачной перегородкой. За ней находилось нечто, напоминающее жилое помещение – кровать, стол, полки с книгами, даже несколько растений в кадках. Но самым впечатляющим был потолок – он словно отсутствовал, открывая вид на звёздное небо. Я знал, что это должна быть какая-то проекция, ведь мы находились глубоко под землёй, но эффект был потрясающим.

И там, среди искусственных звёзд, парила она – Амелия. Или то, что когда-то ею было.

Тело подростка было окутано тонкой переливающейся аурой, сквозь которую проглядывали очертания человеческой фигуры. Но эти очертания постоянно менялись, словно внутри боролись несколько разных существ. В одно мгновение я видел знакомую девочку, которую помнил – хрупкую, с длинными волосами и добрыми глазами. В следующее – существо с полупрозрачной кожей, под которой пульсировали энергетические потоки, напоминающие галактические спирали.

– Она поглотила слишком много чуждой энергии за один раз, – тихо произнесла Краснова. – Пытаясь спасти всех, она пропустила через себя столько искажённой силы, что её собственная сущность начала… фрагментироваться.

Амелия медленно опустилась, касаясь ногами пола. Казалось, она не замечала нас до этого момента. Её голова повернулась, и я увидел глаза – в них переливались те же галактические узоры, что и под кожей.

– У нас гость, – её голос звучал странно, словно несколько разных голосов говорили одновременно, создавая причудливое эхо. – Нет… не гость. Возвращение. Старая душа в юном теле.

Она приблизилась к перегородке, и я подошёл с другой стороны. Сквозь прозрачный барьер мы смотрели друг на друга – чудовищная пародия на то воссоединение, которого я ожидал.

– Амелия, – я не смог скрыть дрожь в голосе. – Это я, Ярослав. Я вернулся.

Её постоянно меняющееся лицо замерло на секунду, принимая знакомые черты девочки, которую я знал семь лет назад.

– Я знаю, – в её голосе вдруг появились нотки той прежней Амелии. – Я всегда знала, что ты вернёшься. Чувствовала это… сквозь слои реальности.

Её руки коснулись перегородки с другой стороны, и я невольно положил свои ладони напротив её.

– Что с тобой случилось? – спросил я, хотя уже знал ответ.

– Теперь я… больше, чем человек, – ответила она, и на мгновение её глаза стали обычными, человеческими. – И меньше, чем человек. Я вижу слишком многое, чувствую слишком многое. Иногда я забываю, где граница между мной и всем остальным.

– Мы работаем над способом стабилизировать её состояние, – сказала Краснова, подходя ближе. – Кирюша и Глеб создали систему, которая помогает фильтровать избыточную энергию. И она всё ещё помогает нам, когда может.

– Я исцеляю, – подтвердила Амелия. – Это всё, что у меня осталось от прежней себя. Желание помогать.

Я прижал ладонь к перегородке, чувствуя странное тепло, исходящее от её стороны.

– Мы найдём способ тебе помочь, – пообещал я. – Теперь, когда я вернулся…

Внезапно Амелия отпрянула от перегородки, её глаза расширились, наполняясь фиолетовым свечением.

– Что-то происходит, – её голос стал напряжённым. – Я чувствую… нарушение периметра. Сильные эмоции. Страх. Спешка. Тревога.

Краснова мгновенно коснулась коммуникатора на запястье.

– Охрана, доложить обстановку!

Сквозь статику пробился взволнованный голос:

– Мэм, у главных ворот… Близнецы. Они вернулись, но… что-то не так. Таисия ранена, Тихон требует немедленной встречи с вами.

Краснова бросила на меня тревожный взгляд.

– Они должны были вернуться только через три дня.

– Что-то пошло не по плану, – я уже двинулся к выходу.

– Я чувствую их страх, – прошептала Амелия за нашими спинами. – И что-то ещё… откровение. Они узнали что-то, что меняет всё.

Мы с Красновой переглянулись и бросились к выходу. Мгновение я колебался в дверях, оглянувшись на Амелию. Она снова парила под своим искусственным звёздным небом, но теперь её лицо было повёрнуто к нам, и в нём явственно проступали человеческие черты.

– Иди, – сказала она почти нормальным голосом. – Ты нужен им сейчас больше, чем мне.

Главный зал базы был заполнен людьми. В центре, окружённые медиками, стояли близнецы – Тихон поддерживал Таисию, чья левая рука была обмотана окровавленной повязкой. Их лица, поразительно похожие даже сейчас, выражали смесь истощения и тревоги.

За семь лет они превратились из маленьких детей в настоящих подростков, оба высокие и жилистые. Тихон сохранил свои короткие волосы, но теперь его виски были выбриты, на них виднелись странные металлические пластины, напоминающие импланты Кирюши.

Таисия изменила свою прическу, превратив когда-то длинные волосы в элегантное асимметричное каре, оставив на одной стороне длинную косу, искусно вплетая в нее тонкие металлические звенья, которые мягко поблескивали в свете ламп, подчеркивая ее точеные черты лица. Ее большие выразительные глаза, обрамленные густыми ресницами, сохранили ту же решимость, но теперь в них появилась глубина и уверенность взрослеющей красивой девушки.

– Виктория, – Тихон заметил нас первым, его взгляд скользнул с Красновой на меня, и в глазах мелькнуло удивление. – Так это правда… Наследник вернулся.

– Что случилось? – без предисловий спросила Краснова, пробираясь через толпу. – Вы должны были оставаться в столице ещё три дня.

– Мы обнаружили кое-что, – ответила Таисия, морщась от боли, когда медик снимал повязку с её руки. Под ней обнаружилась глубокая рана, из которой сочилась жидкость странного фиолетового оттенка. – Кое-что, что меняет все наши планы.

– Нас раскрыли, – добавил Тихон. – Пришлось уходить экстренно, через нестабильный разлом. Таю зацепило при переходе.

– Это царапина, – отмахнулась Таисия и посмотрела на меня. – Ярослав… нам нужно поговорить. Только с тобой и командованием. Немедленно.

Я обменялся взглядами с Красновой, и она кивнула, делая знак охране.

– Зал совещаний. Только высшее командование и близнецы. Немедленно.

В защищенном от прослушивания зале собрались представители высшего командования Сопротивления: Краснова во главе стола, полковник Давыдов – седой ветеран с протезом вместо правой руки, майор Ли – худощавая женщина с острым взглядом и шрамом через всю шею, и капитан Орлов – бывший имперский офицер, перешедший на сторону Сопротивления в первые дни режима Кривцова.

Глеб и Кирюша присутствовали как специальные консультанты – первый со своим пульсирующим модифицированным глазом, второй с тихо мерцающими в полумраке имплантами. Таисии обработали рану и ввели какой-то препарат, после которого её взгляд стал более сосредоточенным.

– Рассказывайте, – коротко приказала Краснова, когда двери закрылись.

Близнецы переглянулись, и Тихон кивнул сестре, уступая ей право говорить.

– Мы проникли в административный центр столицы, как планировалось, – начала Таисия. – Задача была проста: внедрить шпионское устройство Кирюш… кхм… Кирилла в сервер охраны, чтобы получить детальные планы обороны «Гипериона» для операции «Затмение».

– Мы действовали согласно плану, – продолжил Тихон. – Устройство было установлено, и мы уже готовились к отходу, когда заметили странную активность вокруг северного крыла административного центра.

– Усиленная охрана, специальные пропуска, дополнительные сканеры, – Таисия начала загибать пальцы. – Полный набор для секретного объекта высшего приоритета.

– Это было странно, потому что по нашим данным, – подхватил Тихон, – в северном крыле должен был находиться только архив старых документов. Ничего, требующего такой защиты.

– Вы решили проверить, – догадался я.

Близнецы кивнули одновременно, с той идеальной синхронностью, которая всегда была их особенностью.

– Наши телепатические способности значительно усилились за эти годы, – сказала Таисия. – Мы не просто общаемся друг с другом. Мы можем… проецировать наши мысли, сканировать поверхностные эмоции окружающих, даже частично внушать простые идеи.

– Мы использовали эти способности, чтобы отвлечь охрану и проникнуть в северное крыло, – продолжил Тихон. – И там мы обнаружили секретный архив. Не просто документы… а результаты экспериментов. Научные отчёты с грифом «Феникс-Прайм».

Глеб подался вперёд, его модифицированный глаз засветился ярче.

– Вы нашли документацию проекта? Это невероятно! Мы годами пытались…

– Не только документацию, – перебила его Таисия. – Мы нашли нечто более важное. Доказательства того, что император не был убит во время переворота.

В зале повисла тяжёлая тишина.

– Что? – Краснова выпрямилась, её лицо застыло. – Это невозможно. Мы все видели официальное объявление о смерти императорской семьи…

– Фальсификация, – твёрдо сказал Тихон. – Император Александр жив. Его содержат в секретной лаборатории комплекса «Гиперион» в состоянии стазиса.

Я почувствовал, как мир вокруг меня словно замедлился. Император жив? Отец мальчика, чьё тело я сейчас занимаю? Человек, правивший Империей до переворота Кривцова?

– У вас есть доказательства? – жёстко спросила Краснова.

Таисия достала из внутреннего кармана своей куртки маленький металлический накопитель, отдаленно напоминающий те, что я видел в Гиперионе.