Текст книги "Один я остался без силы 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

В небе извивалась в агонии фигура, отдалённо похожая на Алису. Её трансформированное тело рвалось и собиралось заново, но уже с меньшей интенсивностью. Сущности теряли свою хватку.

И тогда она бросила свою последнюю, отчаянную атаку. Вся энергия, накопленная из межпространственных разломов, сконцентрировалась в один испепеляющий луч, направленный прямо в центр площади – в меня и обсидиановый кристалл.

Времени увернуться не было. Я мог только встретить удар лицом к лицу.

– Ярослав! – я услышал отчаянный крик Красновой, когда энергетический луч ударил в мой щит.

Защита треснула, как яичная скорлупа. Мощь удара была колоссальной. Но я не отступил. Не отвернулся. Я встретил поток энергии, позволил ему войти в моё тело, и тут же перенаправил его в кристалл.

Обсидиановый кристалл вспыхнул с яркостью тысячи солнц. Энергия, перенаправленная мной, прошла через него и усилила ритуал закрытия в геометрической прогрессии.

Небо над Нижне-Иртышском задрожало. Порталы начали схлопываться один за другим, словно огромные раны, затягивающиеся на теле реальности. Монстры визжали и растворялись, возвращаясь в свои измерения или просто распадаясь на составляющие.

Существо в небе кричало громче всех. Её искажённое тело корчилось в воздухе, теряя стабильность. Сущности внутри отчаянно цеплялись за угасающие связи с родными мирами.

Порталы продолжали закрываться. С каждым схлопнувшимся разломом небо над городом становилось чище. Фиолетовое свечение уступало место привычной ночной черноте.

Но цена была высока. Я чувствовал, как моё тело разрушается изнутри. Слишком много энергии прошло через него. Слишком много для физической оболочки, даже такой адаптивной, как у Перевёртыша.

– Ярослав! – Краснова бросилась ко мне, когда я упал на колени. – Держись!

Я посмотрел на неё затуманенным взглядом. Её лицо расплывалось перед глазами.

– Всё… почти… – я задыхался между словами. – Почти готово.

Я чувствовал, как последний, самый большой портал сопротивляется закрытию. Сущности с другой стороны цеплялись за нашу реальность, не желая отпускать свою добычу.

– Ещё немного, – я направил последние силы в кристалл. – Завершаем ритуал.

Обсидиановый кристалл вспыхнул в последний раз, испуская волну энергии, которая устремилась к порталу. Столкновение было подобно грому среди ясного неба – ослепительная вспышка, оглушительный грохот, и волна силы, которая сбила с ног всех, кто ещё стоял.

А затем наступила тишина. Абсолютная, звенящая тишина.

Я открыл глаза и увидел чистое небо. Звёзды мерцали, как всегда, словно ничего не произошло. Разломы исчезли. Порталы закрылись. Граница между мирами была восстановлена.

Чувствуя, как силы покидают меня, я опустился на холодную брусчатку площади. Тело горело изнутри, словно превращаясь в пепел. Я знал, что это конец. Никто не мог пропустить через себя столько энергии и выжить.

– Ярослав! – отчаянный крик Красновой звучал уже где-то далеко. – Держись! Не смей умирать, слышишь!

Её руки подхватили моё обмякшее тело. Она что-то кричала, отдавала приказы, звала медиков. Но всё это казалось несущественным.

Я посмотрел на небо в последний раз. Границы между мирами были восстановлены. Моя задача как Перевертыша выполнена. Мой долг исполнен. Теперь можно и отдохнуть…

Последнее, что я запомнил, – склонившееся надо мной лицо Красновой, залитое слезами. И темнота, которая наконец-то принесла долгожданное облегчение.

Глава 16

Тишина. Блаженная тишина после хаоса энергетических потоков, разрывающих моё тело на части. Первое, что я заметил, открыв глаза – идеально белый потолок без единой трещины. Вокруг пахло свежестью, как после весеннего дождя. Никаких следов гари, крови или пыли – только чистый, почти стерильный воздух.

Я лежал на мягкой постели, ощущая непривычный комфорт. После всего пережитого ощущение было настолько странным, что я инстинктивно напрягся, готовясь к подвоху. Но тело отозвалось удивительной легкостью – никакой боли, никакого истощения.

– Ярослав? – знакомый голос Красновой прозвучал справа.

Я повернул голову и увидел её. Она выглядела… безупречно. Ни следа усталости на лице, волосы уложены в идеальную причёску, белоснежный медицинский халат без единого пятнышка. Её улыбка была тёплой и спокойной.

Медицинский халат? Почему она в нем? Ладно, во время боя, когда нужно было помочь раненым, но сейчас…

– Ты наконец-то очнулся, – сказала она, подходя ближе и присаживаясь на край кровати. – Мы так волновались.

– Сколько… – голос прозвучал неожиданно чисто, без хрипоты, которая должна была быть после моего состояния, – сколько я был без сознания?

– Три дня, – её рука нежно коснулась моего лба. – Но всё хорошо. Ты стабилизировался быстрее, чем мы ожидали. Твоя способность к регенерации впечатляет.

Я медленно сел, оглядывая помещение. Это была просторная палата с большими окнами, за которыми виднелось чистое голубое небо. Ни следа фиолетовых порталов, никаких искажений. Солнечные лучи заливали комнату мягким светом, создавая идиллическую картину выздоровления.

Слишком идиллическую.

– Где мы? – спросил я, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально.

– В медицинском крыле восточного штаба, – ответила Краснова, всё с той же идеальной улыбкой. – Мы перевезли тебя сюда после стабилизации твоего состояния. Здесь безопаснее.

– А город? – я попытался сесть повыше, чтобы увидеть в окно.

– Восстановление идёт довольно быстро, – она поправила подушку за моей спиной. – Приоритетные объекты уже функционируют. Конечно, полностью отстроить всё займёт месяцы, но первые результаты обнадёживают.

Это звучало правдоподобнее, хотя что-то всё равно царапало сознание. Мелкие детали вокруг были слишком… идеальными. Палата казалась стерильно чистой для места, где всего три дня назад бушевала катастрофа планетарного масштаба.

– А что с детьми? С Алёшей, Глебом, Кирюшей?

– Они прекрасно себя чувствуют, – Краснова поднялась и подошла к окну. – Сейчас они в школе. После уроков обязательно навестят тебя. Они каждый день приходили, пока ты спал.

За окном виднелись аккуратные улицы восстановленного города. Люди спокойно прогуливались, не выказывая никаких признаков пережитого ужаса. Светило яркое солнце, по-летнему согревая город.

– А что с Кривцовым и Алисой? – я пристально наблюдал за реакцией Красновой.

– О, – она повернулась с лёгкой грустью в глазах. – После того, как ты закрыл порталы, генерал осознал свои ошибки. Он официально отказался от власти и увез дочь на лечение. Говорят, они сейчас где-то в горах, живут уединенно.

Слишком гладко. Слишком идеально. Кривцов, посвятивший жизнь захвату власти, просто признал ошибки и ушел в отставку? После всей ненависти, которую он испытывал к Долгоруким? И после всех попыток встать во главе государства?

Я осторожно коснулся своего сознания, пытаясь активировать способности. Странно, но они откликнулись мгновенно, без малейшего напряжения. Словно мощь, текущая через моё тело во время ритуала, не нанесла никакого ущерба, а наоборот, усилила до невероятного уровня.

– Вика, – сказал я, намеренно используя более интимное обращение, – кто еще пострадал? Потехин, Смольская…

– Михаил вернулся, – уголки её губ дрогнули в улыбке. – Представляешь? Мы считали его погибшим, но он выжил. Сейчас восстанавливается в соседнем крыле.

– А Смольская? – я внимательно наблюдал за её реакцией.

– К сожалению, она пожертвовала собой, – она слегка нахмурилась, но затем добавила нечто, что мгновенно насторожило меня. – Настоящая героиня.

Я едва сдержал удивленный взгляд. Героиня? Смольская? Женщина, которая руководила пытками в Особом Отделе? Которая хладнокровно отдавала приказы об уничтожении целых поселений с «неблагонадежными» жителями? Даже ее последнее самопожертвование вряд ли заставило бы кого-то из нас, особенно Краснову, назвать её «героиней». Возможно, «полезным союзником» или «неожиданной помощницей» – но никак не героиней.

Эта фальшивая нотка в словах «Красновой» подтвердила мои подозрения. Что-то здесь категорически не так.

Осторожно спустив ноги с кровати, я удивился, насколько легко двигалось тело. Ни слабости, ни головокружения. Я словно был полон энергии после долгого отдыха.

– Я хотел бы навестить Потехина, – сказал я, внимательно наблюдая за реакцией.

– Конечно, – кивнула Краснова, – но, может быть, сначала позавтракаешь? Ты не ел целых три дня.

Я не чувствовал ни малейшего голода.

– Потом, – я встал, проверяя равновесие. – Сначала хочу увидеть Потехина.

Краснова улыбнулась и открыла дверь.

– Как пожелаешь, Ваше Высочество.

Мы вышли в идеально чистый коридор медицинского центра. Белоснежные стены, мягкий свет, нигде ни пылинки. Медперсонал в безупречной форме, приветливо улыбающийся при виде нас. Эта неестественная идеальность только усиливала растущее беспокойство.

– Его палата в конце коридора, – указала Краснова.

Мы прошли мимо нескольких дверей. Из здания послышался смех – детский, беззаботный. Я замедлил шаг и заглянул в приоткрытую дверь.

Там, окруженный детьми из моего отряда, сидел Валун. Здоровяк играл с ними в карты, громко смеясь. Все выглядели счастливыми, здоровыми и полными энергии. Алёша, чья нога была серьёзно сломана, бегал вокруг стола без малейших признаков хромоты.

– Валун! – я не смог сдержать возгласа.

Здоровяк повернулся, и на его лице появилась широкая улыбка.

– Ярик! Наконец-то очнулся, лежебока! – он поднялся и подошёл к двери. – Мы уже начали делать ставки, сколько ещё ты проспишь.

Я внимательно изучал его. Валун выглядел… идеально здоровым. Ни следа ран, полученных во время битвы. Ни намека на ту мрачную сосредоточенность, которая всегда сопровождала его в критических ситуациях. И этот беззаботный тон…

– Как твои ранения? – спросил я, пристально наблюдая за его реакцией.

– Какие ранения? – он удивлённо приподнял брови, затем рассмеялся. – А, ты об этом. Пустяки! Всё зажило, даже шрамов не осталось.

Валун, которого я знал, гордился своими шрамами. Он считал их знаками чести, свидетельствами выживания в невозможных ситуациях. Он никогда не назвал бы свои ранения «пустяками» – особенно те, что получил, защищая других.

– Присоединишься к нам? – он кивнул на карточный стол. – Дети скучали без тебя.

Я отрицательно покачал головой. Что-то было категорически неправильно в этой картине. Алёша не мог так быстро восстановиться. Дети не могли быть одновременно в школе и здесь. И Валун… он был совершенно другим.

– Потом, – сказал я. – Сначала хочу увидеть Потехина.

Мы дошли до конца коридора, и Краснова открыла последнюю дверь.

– Михаил, смотри, кто пришёл навестить тебя, – произнесла она с теплотой.

В комнате, которая была точной копией моей собственной палаты, сидел Потехин. Он выглядел совершенно здоровым, никаких следов сражения с Кривцовым, никаких ран или истощения. Увидев меня, он широко улыбнулся и встал.

– Ярослав! Наконец-то ты очнулся!

Он подошёл и крепко обнял меня. Это прикосновение… оно ощущалось странно. Словно что-то не совсем материальное.

– Как ты? – я отстранился, внимательно вглядываясь в его лицо.

– Лучше всех, – он подмигнул. – Немного потрепало, но теперь всё в порядке. Главное, что мы победили, верно?

Этот человек выглядел как идеальная копия, но в нём не хватало сути.

– Верно, – медленно произнёс я. – Главное, что победили.

– Только благодаря тебе, – продолжил Потехин, возвращаясь к своей кровати. – Ты спас нас всех. Настоящий герой!

Краснова положила руку мне на плечо.

– Не будем утомлять Михаила. Ему тоже нужен отдых. Может, пойдём в столовую? Или хочешь посмотреть, как продвигается восстановление города?

Я чувствовал, как внутри нарастает тревога.

– Хочу на свежий воздух, – сказал я. – Можно выйти на крышу?

– Конечно, – снова эта идеальная улыбка. – Следуй за мной.

Мы поднялись по безупречно чистой лестнице. Нигде ни пылинки, ни потертости, ни малейшего признака того, что здание пережило катастрофу три дня назад.

Крыша оказалась ухоженной площадкой с садом и зоной отдыха. Отсюда открывался вид на весь Нижне-Иртышск – идеально восстановленный, чистый, сияющий в лучах солнца. Ни одного разрушенного здания, ни одного следа недавних катаклизмов.

Я подошёл к краю крыши и посмотрел вниз. Люди двигались по улицам как безупречно запрограммированные объекты – никто не толкался, не спорил, все улыбались и сохраняли идеальную дистанцию друг от друга.

– Красиво, правда? – Краснова встала рядом. – Благодаря тебе всё вернулось к норме. Даже лучше, чем было.

Я повернулся к ней и внимательно посмотрел в глаза:

– Ты не Виктория Краснова.

Её улыбка не дрогнула.

– О чём ты говоришь, Ярослав? Конечно же, это я.

– Нет, – я сделал шаг назад. – Настоящая Краснова никогда не называла меня «Ваше Высочество» в частных разговорах. И Алёша не мог исцелиться от серьёзного перелома за три дня. А город? Ты сказала, что он только восстанавливается, но посмотри на него!

Улыбка на её лице стала застывшей, неестественной. Она не двигалась, только смотрела на меня этими слишком идеальными глазами.

– И где мы на самом деле? – продолжил я, оглядывая безупречный город. – Это не Нижне-Иртышск. По крайней мере, не настоящий.

Небо над городом на мгновение дрогнуло, как изображение на неисправном экране. В этом мерцании я увидел проблеск чего-то другого – тёмного неба с фиолетовыми разломами.

– Ты слишком рано пришел в себя, – голос Красновой изменился, став глубже и многослойнее, словно говорили несколько существ одновременно. – Мы надеялись, что ты примешь этот мир.

– Где я? – я принял боевую стойку, готовясь использовать свои способности. – Кто вы?

Лицо Красновой начало меняться, черты растекались, как воск под огнём. Вокруг нас город тоже изменялся – здания колебались, цвета тускнели, реальность словно теряла стабильность.

– Ты находишься между, – ответило существо голосом, который больше не пытался имитировать человеческий. – На грани миров. В месте, где мысль формирует реальность.

– Поэтому вы создали эту иллюзию? – я оглянулся на распадающийся мираж города. – Зачем?

– Чтобы удержать тебя, – существо полностью потеряло облик Красновой, превратившись в сгусток переливающейся энергии с проблесками чего-то, напоминающего лицо. – Ты слишком ценен. Твоё сознание – мост между мирами. Проводник.

Крыша под ногами дрогнула, здание начало растворяться в пустоте. Я сосредоточился, активируя все свои способности одновременно. Если мысль формирует реальность в этом месте, мне нужно было использовать собственное воображение против их иллюзии.

– Я не ваш пленник, – твёрдо произнёс я. – И никогда им не буду.

– Ты не понимаешь, – энергетическое существо колебалось, словно от сильного ветра. – Мы не хотим причинить вред. Мы хотим… соединения. Обмена. Ты – ключ.

Вокруг нас город полностью исчез, сменившись чем-то, напоминающим межпространственную пустоту. Мы парили среди энергетических потоков и обрывков реальности.

– Когда ты закрыл порталы, – продолжило существо, – часть нас осталась привязана к тебе. Твоё сознание… оно уникально. Ты существуешь вне обычных ограничений. Мы видим в тебе двоих.

– Двоих? – я напрягся, пытаясь понять, о чём оно говорит.

– Душу из другого мира в теле ребёнка, – энергетическое существо пульсировало. – Такое сочетание… оно может создать мост. Безопасный проход между измерениями без разрушительных последствий полномасштабных порталов.

Я начал понимать. Эти существа – не те же самые, что пытались прорваться через порталы Алисы. Они были… другими. Возможно, из более глубоких слоёв реальности.

– Вы хотите использовать меня как постоянный портал, – мрачно констатировал я.

– Как посредника, – поправило существо. – Проводника между мирами, который поможет нам общаться, обмениваться знаниями без разрушения барьеров.

– И для этого вы заперли меня в фальшивой реальности? – я почувствовал, как гнев поднимается внутри. – Пытались обмануть?

– Мы создали мир твоих желаний, – пульсация существа ускорилась. – Мир, где всё хорошо. Где твои друзья живы и счастливы. Где ты – герой. Разве не этого ты хотел?

Я задумался. Да, конечно, я хотел, чтобы все выжили. Чтобы настал мир. Но эта беззаботная идиллия… она была лишена смысла, глубины, самой сути жизни с её борьбой и противоречиями.

– Это не мир моих желаний, – твёрдо сказал я. – Это подделка. И я отказываюсь в ней оставаться.

Энергетическое существо задрожало сильнее, его очертания стали расплываться.

– Тогда мы создадим другой мир. Лучше. Совершеннее. Скажи, чего ты действительно желаешь?

Я покачал головой:

– Я желаю вернуться в настоящую реальность. Какой бы сложной и болезненной она ни была.

– Ты не понимаешь, – в голосе существа появились нотки отчаяния. – Твоё физическое тело на грани. Оно может не выдержать возвращения сознания.

– Это мой выбор, – я сосредоточился, пытаясь нащупать связь с настоящим миром, с моим настоящим телом. – И я выбираю реальность.

Энергетическое существо начало менять форму, принимая очертания, смутно напоминающие человеческие. Я с удивлением узнал в них… себя. Но не ребёнка, а взрослого мужчину – таким я был в прошлой жизни.

– Посмотри на меня, – произнесло существо моим голосом из прошлого. – Я – то, чем ты мог бы стать. Потенциал, который можно реализовать только здесь, между мирами.

– Ты – не я, – ответил я. – Ты – всего лишь иллюзия, созданная из моих воспоминаний.

– Нет, – существо приблизилось. – Я – возможное будущее. Твоё будущее, если ты примешь нашу силу. Здесь, на грани миров, ты можешь стать всемогущим. Видеть всё. Знать всё.

– И потерять всё, что делает меня человеком, – я отступил. – Нет, спасибо.

Существо изменило тактику, и его форма снова трансформировалась – теперь в образ маленького мальчика с чертами лица, смутно напоминающими мои нынешние.

– Тогда посмотри на меня, – голос стал детским, невинным. – Я – настоящий Ярослав Долгорукий. Тот, чьё тело ты занял. Чью жизнь ты украл.

Это был удар ниже пояса. Я замер, глядя на ребёнка, который смотрел на меня глазами, полными немого укора.

– Ты… – я запнулся, не зная, что сказать.

– Моё тело, – продолжил ребёнок с неестественной для его возраста серьёзностью. – Моя жизнь. Моя судьба. Ты забрал всё это. Разве это справедливо?

Сомнения захлестнули меня. Действительно ли я имел право на эту жизнь? На это тело? Может быть, моё перерождение было ошибкой, космическим сбоем, который я превратил в преимущество, не задумываясь о последствиях для настоящего ребёнка?

– Я… не знаю, – честно ответил я. – Не знаю, почему так произошло. Я не выбирал это тело специально.

– Но ты воспользовался им, – ребёнок шагнул ближе. – Ты мог позволить мне жить собственной жизнью. Вместо этого ты захватил контроль.

Я опустил голову. Чувство вины, которое я старательно игнорировал всё это время, накрыло меня с головой.

– Если бы я мог всё исправить… – начал я.

– Ты можешь, – перебил ребёнок. – Останься здесь, с нами. Позволь моему телу вернуться к истинному владельцу.

Я поднял взгляд, внимательно изучая существо перед собой. Что-то в его словах, в интонациях, выдавало фальшь.

– Если ты действительно настоящий Ярослав Долгорукий, – медленно произнёс я, – то должен знать, что произошло в день переворота. Каковы были последние слова твоей матери?

Существо заколебалось, форма ребёнка начала мерцать, теряя стабильность.

– Я… не помню. Я был слишком мал.

– Именно, – я выпрямился, чувствуя, как рассеивается наваждение. – Настоящий Ярослав Долгорукий не мог бы говорить так рассудительно о своём теле и судьбе. Он был младенцем, когда я оказался в его теле. У него не было сформированного сознания.

Фигура ребёнка рассыпалась, снова превращаясь в энергетическое существо. Его пульсация стала агрессивной, неровной.

– Ты слишком проницателен, – прошипело оно. – Мы надеялись, что чувство вины удержит тебя.

– Кто вы на самом деле? – я почувствовал, как вокруг пустоты формируются другие энергетические сущности, наблюдающие за нами. – Чего вы действительно хотите?

– Мы – Наблюдатели, – существо расширилось, его энергетическая форма заполнила пространство вокруг. – Мы существуем между барьерами миров и следим за балансом. Когда ты закрыл порталы, ты нарушил паттерн, который формировался веками.

– Паттерн? – я почувствовал, как холодок пробежал по спине. – Вы хотели, чтобы порталы открылись?

– Мы хотели контролируемого объединения, – ответило существо. – Медленного, постепенного сближения миров. То, что сделала Алиса, было грубым вмешательством, которое могло уничтожить тонкую ткань реальности. Но закрыть всё полностью – тоже опасно.

Я начинал понимать. Эти существа не были явно злыми или добрыми. Они были… хранителями равновесия. И судя по всему, я нарушил какой-то космический закон.

– И теперь вы хотите использовать меня, чтобы восстановить этот баланс? – спросил я. – Превратить в постоянный «безопасный» портал между мирами?

– Именно так. Твоё уникальное сознание, твоя способность трансформироваться – идеальная основа для стабильного моста.

Я задумался. Если они говорили правду, и закрытие порталов действительно нарушило какое-то важное космическое равновесие, возможно, у меня была ответственность всё исправить.

Но с другой стороны…

– Откуда мне знать, что вы действительно те, за кого себя выдаёте? – я скрестил руки на груди. – Вы уже пытались обмануть меня один раз.

Энергетическое существо колебалось, словно в нерешительности.

– Мы… не привыкли общаться с сознаниями вашего типа. Мы выбрали подход, который казался наиболее эффективным.

– Вы имеете в виду – ложь и манипуляции? – я усмехнулся.

– Мы создали иллюзию желаемого мира, – парировало существо. – Разве это не милосерднее, чем сразу раскрыть горькую правду?

– А какова эта «горькая правда»? – я напрягся, готовясь к худшему.

Пустота вокруг нас изменилась, и я увидел… настоящую реальность. Свое тело, лежащее в полуразрушенной лаборатории. Трубки жизнеобеспечения, мониторы с критическими показателями. Краснова рядом, осунувшаяся, изможденная, со следами слез на лице. Валун, который прислонился к стене, молча наблюдая за процедурами. Дети – мои маленькие бойцы – сидели в углу, прижавшись друг к другу, их лица были бледными от страха и истощения.

– Твоё тело умирает, – мягко сказало существо. – Пропустив через себя энергию порталов, ты получил повреждения на клеточном уровне. Ни регенерация, ни медицинские технологии вашего мира не могут это исправить.

Я молча смотрел на сцену, которая разворачивалась перед моими глазами. Краснова склонилась над моим телом, проверяя показатели. Её руки дрожали, а глаза были красными от недосыпа и слёз.

– Сколько? – тихо спросил я. – Сколько мне осталось?

– Часы, – ответило существо. – Может быть, минуты. Твоё сознание уже отделилось от тела. Если ты вернёшься, то лишь чтобы испытать последние мгновения агонии перед смертью.

Я сглотнул, принимая эту информацию. Значит, всё кончено. Я выполнил свою миссию – спас мир от межпространственных захватчиков, но цена оказалась высока. Моя жизнь. Точнее, моя вторая жизнь.

– Но у тебя есть выбор, – продолжило существо. – Ты можешь остаться здесь, между мирами. Стать одним из нас. Наблюдателем. Хранителем равновесия.

Я ещё раз посмотрел на своё умирающее тело, на людей, которые стали мне дороги в этом мире. На Краснову, которая боролась за мою жизнь до последнего. На детей, которые верили в меня.

– И что тогда? – спросил я. – Я просто исчезну для них?

– Твоё тело умрёт, – подтвердило существо. – Но ты сможешь наблюдать за ними. Иногда… взаимодействовать. Направлять. Как хранитель.

Я покачал головой:

– Звучит как красивый способ сказать, что я стану призраком.

– Ты станешь больше, чем человек, – возразило существо. – Ты обретёшь знания и способности за пределами воображения. Подумай. И сделай правильный выбор…