Текст книги "Спецнужды и спецслужбы"

Автор книги: Сергей Сидоренко

Соавторы: Геннадий Водолеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 22 страниц)

Водолеев Г.С. Сидоренко С.Ф
Спецнужды и спецслужбы

От авторов

Известно: в этом мире всё течёт, всё меняется. Как от рождения до старости меняется телесно и душевно каждый человек, так, примерно, переменчивы и все социальные учреждения, структуры. В зависимости и от меняющихся социальных, природных обстоятельств, и от смены лиц, наполняющих организации, и от эволюции взглядов на смысл и цели существования различных образований.

Это утверждение справедливо и по отношению к любому правительственному органу, к любой правоохранительной системе, к любым корпоративным образованиям, включая даже структуры организованной преступности.

Естественно, это справедливо и по отношению к разнообразным спецслужбам, создаваемым в каждом государстве, включая те, что таким формальным статусом ещё не обладают.

Среди чётко структурированных, жёстко формализованных государственных органов спецслужбы стоят всегда особняком: и секретности в деятельности не в пример больше, чем у иных прочих, и качественно и количественно измерить результаты их деятельности на текущий момент, как правило, никогда не представляется возможным.

Всегда мало информированы о деятельности спецслужб, результатах их работы не только гражданское население, но и чиновничество, интеллигенция. По этим и множеству других причин деятельность спецслужб окутана множеством самых разнообразных домыслов, мифов, легенд.

Злобные наветы продуцируют недоброжелатели-соотечественники, каким-то образом пострадавшие от соприкосновения со службами безопасности, либо зарубежные коллеги – оппоненты (в своё время КГБ старалось всячески опорочить работу ЦРУ и наоборот).

Мифы, легенды о немыслимых геройствах, подвигах своих разведчиков и контрразведчиков распространяют сами спецслужбы, чаще всего с помощью литераторов, кинематографистов, мемуаристов.

Реальности же жизнедеятельности любых спецслужб, как правило, и в малой мере не совпадают ни с измышлениями недоброжелателей, ни с мифами гимнопевцев спецслужб, бытописаниями их истории, как непрерывной череды геройств и судьбоспасительных для нации и государства акций.

Постоянный повышенный (в ряде случаев – особо высокий) интерес общества к собственным спецслужбам вполне обоснован: самостоятельно определяя категории граждан, отдельных личностей, опасно недружественных государству, и пытаясь активно на них воздействовать, регулярно демонстрируют свои достаточно широкие возможности и весьма жёсткие приёмы воздействия, включая карательные акции. Что, естественно, мало кого из потенциальных объектов внимания оставляет равнодушными.

Продолжая начатый по данной теме разговор в книге «Люди и спецслужбы», авторы данного повествования стремились донести до читателя свои, конечно же, не бесспорные представления и суждения по целому ряду сторон деятельности спецслужб, полученные ими в течение всей состоявшейся по жизни служебной деятельности.

Составной частью которой были многочисленные взаимодействия с сотрудниками и руководителями различных структурных подразделений служб госбезопасности.

Авторы выражают особую благодарность своему старому товарищу Андрею Николаевичу Бурову, оказавшему необходимую поддержку в этой работе.

В очередной раз выражаем глубочайшую, искреннюю благодарность нашим неизменным помощникам в коллективном труде по сотворению книги Водолеевой Ольге Геннадьевне и Сидоренко Елене Николаевне, без многотрудной работы которых, публикация могла и не состояться.

1. Зависимость и самостоятельность спецслужб

Спецслужбы, равно как и армия, и полиция, столь же неотторжимы от государственной конструкции, как, к примеру, почки или печень от человеческого организма. Подобную взаимосвязь считать зависимостью, понятное дело, можно только весьма условно.

Как специфический орган государства, спецслужбы, безусловно, как-то управляемы и кем-то управляются.

В бытность СССР, к примеру, достославный КГБ формально худо-бедно направлялся отделом административных органов ЦК КПСС. Хотя, фактически – только секретарями ЦК КПСС, потому что руководитель КГБ сам был членом Политбюро, то есть на деле являлся и одним из высших руководителей партии.

Как, к примеру, Устинов, который совмещал посты члена Политбюро ЦК КПСС и министра обороны СССР. При такой схеме взаимной связи получалось, что партийное руководство страны непосредственно возглавляло и важнейшие силовые структуры государства.

Традиционно же в других странах структура влияния высшего уровня государственного управления на работу спецслужб иная – «силовики» утверждаются на свои должности парламентами по предложению главы государства. И ответственны в своей практической работе фактически только перед ним.

Второй значимой зависимостью спецслужб от политических руководителей является бюджетное финансирование для выплаты денежного содержания сотрудникам служб госбезопасности, разведки, их экипировки, для оплаты аренды занимаемых зданий, оплаты коммунальных услуг, на обеспечение многообразных оперативных мероприятий, штата платных информаторов и др.

В определённой мере региональные структуры спецслужб зависят от местных бюджетов, что предполагает довольно активные взаимоотношения руководителей силовых структур с политическими и финансовыми руководителями регионов.

Руководителям и сотрудникам структур спецслужб на местах нередко приходится «одалживаться» у военных, полиции, прокуратуры, судов: то личный состав для массовых «зачисток», проверок, то кого-то привлечь к административной, уголовной ответственности «вне очереди», то приговор вынести посуровей и т. п.

Но такие услуги местные военные и правоохранители всегда оказывают охотно, предпочитая сохранять дружеские отношения с «коллегами», помня, что последние по должности обязаны «подстукивать» на них, копя потихоньку негативную оперативную информацию – до поры, до времени.

Других более-менее значимых зависимостей спецслужб на всех уровнях их иерархий от официальных структур государства, пожалуй и нет.

Формальным прокурорским надзором за соблюдением «законности в деятельности органов государственной безопасности» можно с уверенностью пренебречь – надзирающие прокуроры, в подавляющем большинстве, предпочитают сохранять доверительно-дружеские отношения с руководителями спецслужб в обмен на множество ответных и весьма ощутимых услуг. Прежде всего, карьерного характера.

А вот неофициальных, неформальных зависимостей, но уже только вполне конкретных руководителей и сотрудников спецслужб, наберётся достаточно: от тайных любовных связей, где скандалы могут сильно повредить карьере, от пристрастий сотрудников к карточным, иным азартным играм, чрезмерным возлияниям, от следователей, ведущих уголовные дела по друзьям или родственникам и т. п.

Иные руководители спецслужб в изрядной мере зависят от политических и иных кланов, которые им помогли выдвинуться на генеральские должности.

Несмотря на обилие таких скрытых неформальных зависимостей и их серьёзного влияния на каждодневную работу личного состава спецслужб, никто и никогда не берётся их регулировать, корректировать – нечем.

Политические же органы в самих спецслужбах, существовавшие в КГБ СССР и занимавшиеся наряду с первичными партийными организациями «воспитательной работой», более почти нигде не существуют.

Те же жёсткие, строгие межличностные зависимости в иерархиях спецслужб с их субординациями и прочими сопутствующими установками, вроде неукоснительного исполнения распоряжений руководителей подчинёнными, уже никак не сказываются на упомянутых зависимостях спецслужб от других государственных и общественных институтов.

Писанные и неписаные внутренние регламенты определяют в некотором роде лишь степень эффективности жизнедеятельности спецслужб по множеству часто малопонятных показателей, параметров их функционирования.

Вроде неприметности, «бесшумности» деятельности, к каковым легко может привести и полное бездействие, что не так уж и редко имеет место.

Другие внутрикорпоративные зависимости в спецслужбах достаточно однозначно и чётко устанавливают примерно одинаковый «уклад жизни», стабильными элементами которого являются:

а) Обязательное «делегирование» чести исполнить не очень чистое и не очень безопасное поручение от вышестоящих руководителей нижестоящим подчинённым. Всегда такая работа перепадает тем, кто менее всех ценим непосредственными начальниками и не защищён значимыми родственными или клановыми связями (отец – генерал, дядя – маршал и т. п.).

б) При неудачах, провалах именно безродные становятся «средством возмещения вреда», ими жертвуют, сохраняя начальников, клановых людей корпорации.

При удачах, хоть сколько-нибудь положительных результатах наиболее значимые награды, существенные поощрения достаются наиболее высокопоставленным руководителям спецслужб, чьё участие в успехе, в ряде случаев, ограничивается только кивком головы в знак согласия.

«Элита» спецслужб формируется по преимуществу из близкой родни генералитета, вельмож государства, а «пехота» – из романтических юношей без связей, обладающих незаурядными способностями и одержимыми стремлением послужить Отечеству, готовых ради этого рисковать жизнью, здоровьем.

в) Пополнение «элиты» спецслужб идёт только за счёт «элиты» общества, отпрысков самых значимых семей, должностных лиц государства, прошедших надлежащее обучение в самых привилегированных образовательных учреждениях, имеющих прочные дружеские связи в «элитарной» среде общества.

Что способствует также «укоренению» генералитета спецслужб в высших сословиях (официальных и неофициальных) общества. И, следовательно, учёту ими в своей деятельности прежде всего сословных и личных интересов привилегированных социальных групп.

Таким образом, складывается извечная, прочная, нерасторжимая зависимость спецслужб от слоя господ жизни данного общества, ориентация спецслужб на защиту прежде всего сословных интересов часто в ущерб любым декларируемым.

В отдельные наиболее сложные периоды существования нации, общества именно в среде «элиты» спецслужб образуется центр координации и управления процессами, направленными на восстановления утраченного влияния сословия, клана на общество, государство.

Пополнение «пехоты» идёт по преимуществу за счёт хорошо образованных, часто весьма одарённых детей «разночинной интеллигенции», пленённых киномифами, увлекательными литературными произведениями, живописующими насыщенную приключениями, подвигами красавцев-разведчиков, деятельность которых ни пуля не берёт, ни сколь угодно хитроумные козни бесчисленных врагов.

Но, даже продвинувшись на средние уровни руководителей в своих структурах, они никогда не в состоянии защищать интересы интеллигенции общества, если это на каком-то отрезке времени прямо не санкционировано высшим руководством.

То есть, ни о какой неформальной социальной зависимости у сотрудников спецслужб, составляющих «пехоту» и её первый уровень командиров, не может быть и речи.

Более того, наиболее успешные и перспективные «пехотинцы» довольно рьяно по приказанию молотят по головам представителей своего сословия. А при наличии впечатляющих поощрений, охотно участвуют в репрессиях по отношению к любым сословиям любого размаха и жестокости.

Тем более, что для не очень усердных командная иерархия может применить весьма впечатляющие отрицательные стимулы, оказаться под воздействием которых охотников не бывает.

Возвращаясь к зависимости спецслужб от высших должностных лиц государства, следует несколько дополнить картину: формально односторонняя зависимость в практике жизни никогда не бывает таковой.

Хотя бы потому, что генералитет спецслужб нередко активно (хоть и скрытно) участвует в продвижении на роль первочиновников одних и в торможении такого продвижения других.

Часто – весьма радикальными средствами, включая серьёзнейшую компрометацию, организацию авиа– или автомобильных катастроф, тяжёлых простуд, плавно переходящих в неизлечимые недуги и т. п.

При случае соответствующей информацией, действиями всегда можно подвести нежелательного спецслужбам вождя и под импичмент, не уберечь его от удачного покушения (как в случае со Столыпиным, например).

Немало в истории было ситуаций, когда главы государств, правительств оказывались почти в полной зависимости от руководителей спецслужб (по крайней мере, об этом назойливо и часто заявлял последний генсек КПСС – «жертва путчистов»).

Ещё проще спецслужбам ослаблять свою линейную зависимость от парламентариев, распределяющих бюджетные средства, – эти господа, как правило, сидят в такой густой паутине криминальных, полукриминальных связей и непотребных отношений, что массажировать их самые болевые части тела одно удовольствие. Приносящее почти всегда только положительные результаты, превосходящие ожидаемые.

Ситуация здесь вполне схожа с цирковой: дрессировщик может руководить львами, пока они сыты и довольны обхождением. Но при ином стечении обстоятельств те вполне могут перекусить своим «руководителем».

Посему, практически во всех странах мира и во все времена высшие должностные лица государства, римские сенаторы и их более поздние коллеги неукоснительно интуитивно придерживались примерно одной и той же «линии поведения» во взаимоотношениях с руководством своих спецслужб: в вежливых, но уверенных просьбах никогда ему не отказывать, являть разговорами, видом, поведением искреннее расположение, не упускать случая оказать личные услуги, даже если об этом и не было прошено.

При этом, упаси Господь, допустить даже в узком кругу друзей, даже спьяну злоречие в адрес спецслужб или их отдельных руководителей.

Так что, такого рода «зависимости» спецслужб скорее нерасторжимый договор сторон, при котором займопо лучите ль, на порядки превосходящий по своей мощи займодавца, в состоянии загнать его до смерти, таская за собой, как пустую консервную банку или порванный мяч.

Даже если глава государства успевает сместить опасных генералов спецслужб, это ничего принципиально не меняет в раскладе позиционных преимуществ, а является только некоторой отсрочкой, после которой тревожная диспозиция полностью восстанавливается.

Вот как, например, выглядела такая ситуация в случае с именитым шефом ФБР США Гувером, пережившим многих президентов на своём посту:

«Один вашингтонский телекомментатор попал в самую точку, сказав: «Президент объявил, что он собирается заменить Гувера. Однако Гувер пока не сообщил, намерен ли он заменить президента»».[1]1
  Гривадий Горпожакс. «Джин-Грин – неприкасаемый», стр. 511. Издательство ЦК BJIKCM «Молодая гвардия», 1972 г.


[Закрыть]

Ещё круче в этом отношении стоял член Политбюро ЦК КПСС, Председатель Комитета государственной безопасности СССР Юрий Андропов, заменивший в нужный момент без особых усилий очередного генсека партии на свою персону. Благом это обернулось для дела или нет – вопрос совершенно иного плана.

О подобном своём неизбывном позиционном преимуществе знает не только генералитет спецслужб, но прочие их сотрудники, что в изрядной мере способствует формированию во всех их поколениях чувства собственного скрытого превосходства, которое в известное мере испытывает даже молодой лейтенант спецслужбы над седым армейским генералом. Не говоря уже о прочих штатских.

Именно это общекорпоративное чувство в изрядной мере сплачивает спецслужбу в некий особый неформальный орден, принадлежность к которому сильно возвышает человека в собственном мнении, завышает его самооценки. Что по законам психологии изрядно поощряет тщеславие человека, порождает элитаризм в разных его модификациях.

Убеждённость в своей особости, исключительности сотрудникам спецслужб придаёт и то обстоятельство, что никто и никогда ни в одном государстве не изничтожал спецслужбы, но только их всячески усиливал, множа ещё их специализацию.

Довольно частые реформирования в этом отношении ничего не меняют, только создавая на короткое время для высших руководителей обстановку непривычной нервозности из-за неуверенности в успешном продолжении карьеры.

Которую многоопытные генералы давно научились надёжно профилактировать весьма простыми и проверенными приемами: внешней демонстрацией лояльности первочиновникам государства, публичными клятвами верности им, дружным вставанием по стойке «смирно» при появлении вельмож, чёткими рапортами по уставу на официальных совещаниях и т. п.

Что же касаемо полной самостоятельности спецслужб в сферах своей профессиональной деятельности и вне их, то эти государственные институты следует отнести к категории высшей независимости.

Даже в тех редчайших случаях, когда начинаются расследования каких-то эпизодов деятельности спецслужб специально уполномоченным на то органом (парламентская комиссия, например) установить реальное положение дел невозможно и потому, что существуют законы о гостайне, об оперативной деятельности.

И потому ещё, что в спецслужбах не принято документировать наиболее деликатные указания, действия, мероприятия. А свидетельские показания даже бывших сотрудников, не подкреплённые неопровержимыми документами, имеют какое-то значение только для коллегии присяжных, если дело дойдёт до суда.

Но до суда такому свидетелю очень затруднительно бывает дожить. Тем более, что и самому суду, при рассмотрении подобных дел, проявить объективность и дотошность вряд ли позволят.

Какая может быть зависимость служб госбезопасности от, к примеру, министерства финансов – не перечислят причитающиеся бюджетные деньги?

Но такое не может придти кому-либо из министерских, включая главу ведомства, даже на сильно похмельную голову: спецслужбе уничтожить такого чина не труднее, чем ребёнку раздавить клопа (если здесь что-то и останавливает, то только труднопереносимая вонь).

Даже армейским военачальникам не придёт в голову мысль о применении своих бронетанковых или авиационных подразделений в противоборстве со спецслужбами. Потому, во-первых, что у последних тоже есть свои военные подразделения специального назначения (и специальной обученности и оснащения).

Во-вторых, даже если и случилось такое «боестолкновение», сколь бы ни было оно успешным, военному чину всё равно придётся отвечать за это своей головой (о карьере уже и не речь), как путчисту, применившему военную силу против госоргана без санкции политической власти (и без соответствующего приказа своего командующего).

Известный из истории СССР пример, когда бронетанковые войска в 1953 году блокировали здание КГБ СССР на Лубянке по приказу тогдашнего министра обороны Советского Союза. Г.К. Жукова, имел место по тайной «просьбе» члена Политбюро КПСС Н.С. Хрущёва, действовавшего в сговоре с рядом других высших партийных руководителей.

Всем участникам этого сговора была известна и неизбежная последующая судьба тогдашнего главы всесильной спецслужбы Лаврентия Берии – обязательный арест, скорый суд и расстрел. Без такого финала акции, её участники не решились бы на её проведение, опасаясь обязательного жестокого возмездия.

О какой вообще зависимости спецслужб от какого-то органа государства, включая МВД, прокуратуру (у которых есть достаточно возможностей воздействия в рамках неизбежно возникающих уголовных дел на детей, родственников сотрудников руководителей спецслужб), когда агентурный аппарат, иные источники информации органов контрразведки, госбезопасности постоянно выдают разнообразные сведения о разнообразной противоправной деятельности практически всех видов и уровней должностных лиц государства. Поток таких сведений течёт непрерывно и естественно.

В оперативных подразделениях информация накапливается, систематизируется, анализируется – и ждёт своего времени, когда в ней появится какая-то нужда: то ли характеристику составить на кандидата для выдвижения на серьёзную государственную должность, то ли продать конкурентам компрометирующие данные, то ли выстроить аргументы для понуждения чина к каким-либо действиям и т. п.

Понятное дело, практически все сколь-нибудь значащие во власти люди хорошо осведомлены о таких специфических функциях спецслужб, прекрасно осознавая при этом, что у них такой возможности нет и не предвидится. А потому задирать хвост в боевую позицию и становиться даже в случаях, когда есть для этого формальные основания, желающих нет.

Самое большое, на что могут отважиться наиболее влиятельные вельможи и представители высшего менеджмента, так это опереться на одну из враждующих группировок внутри спецслужб против другой. Неизвестных же, непреходящих противоборств внутри спецслужб и между ними всегда в достатке, важна только более точная и полная осведомлённость о реальной картине.

Есть, правда, одно отрадное для светской публики и весьма досадное для спецслужб обстоятельство: информация, какой бы убойной она ни была в данный момент, в отличие от вечного универсального инварианта – золота – постепенно утрачивает свою «потребительскую стоимость».

Пока с выходом на пенсию должностного лица (даже если он из VIP-ов что ни на есть самый-самый), а уж тем более – с его смертью, всё его досье целиком не превращается по ценности в обычную макулатуру, которая может быть использована только историками спецслужб, либо профессурой их учебных заведений для написания учебных пособий, хранящихся малыми тиражами в спецбиблиотеках под грифами «секретно», «совсекретно».

Наряду с обширной, постоянно возрастающей информацией спецслужб по разнообразным значимым персонам государства и общества, в сильнейшей степени способствуют их независимости от любых институтов государства легионы их бывших сотрудников и руководителей, вышедших на пенсию в весьма дееспособном ещё возрасте. Которых почти поголовно с охотой принимают на работу те же правительственные чиновники, парламентарии, банки, корпорации.

И отставники неплохо служат своим работодателям в пределах разумного: без чрезмерного усердия, без готовности к самопожертвованию, со старанием не более размера должностного оклада, даже чуть менее, не выкладывая всё, что знают, умеют, о чём осведомлены благодаря связям со своими друзьями в бывших «конторах».

Но: если родная корпорация жёстко потребует, сдадут и своих новых хозяев, и их бизнес с потрохами. Таков характер «закона пожизненного найма» спецслужб. А полный разрыв со своими в спецслужбах даже для пенсионера означает, в лучшем случае, полное забвение, бессодержательное одиночество – других значимых связей в обществе у них нет и не будет.

Тем более, что и значимость бывшим сотрудникам спецслужб придают более всего их предполагаемые скрытые связи с некими таинственными и зловещими фигурами внутри спецслужб, их тщательно скрываемая особая осведомлённость о якобы умопомрачительных тайнах, неких обширных сведениях обо всех и вся, и т. д.

С помощью этой категории «бывших» спецслужбы ставят в скрытую, но весьма действенную от себя зависимость изрядное число особей из категорий самых значимых людей социума, которые сами являются своеобразными центрами активности во всех сферах жизнедеятельности общества. Каковыми, например, повсеместно являются банкиры или редакторы газет, телевидения, или главы администрации районов, регионов.

Правда, особо гордиться таким положением убедительных оснований нет. Хотя многие из руководителей спецслужб этим сильно величаются, прежде всего, в собственном самомнении. Главное – не в наличии неодолимых средств влияния, воздействия на значимых людей государства и общества, но во имя чего эти влияния используются, с какой интенсивностью, с какими результатами для социума, державы.

А с этим бывает множество «неувязочек». По многим причинам.

Например, несопоставимо высокие самостоятельность, бесконтрольность, закрытость по соображениям глухой секретности позволяет сотрудникам и руководителям спецслужб достаточно насыщенно «вплетать» в процесс служебной деятельности решение своих личных, семейных, клановых проблем.

В отдельных случаях умелой мотивацией для своего руководства сказывается вполне возможно осуществлять под видом служебных задач целые комплексы мер для решения своих частных проблем.

Так, например, отправляясь в служебную командировку на Дальний Восток из столицы в период путины, сотрудник спецслужбы обязательно прихватит в обратную дорогу изрядное количество контрабандной икры и для себя, и для руководства.

Благо, что его подвезут к трапу самолёта на служебной машине местного подразделения родной спецслужбы и погрузят без всяких досмотров и иных формальностей.

Но ничто не возбраняет придумать вполне правдоподобную служебную необходимость и послать в те края свой служебный самолёт или вертолёт, обеспеченный иммунитетом от правоохранителей и контролёров, и с помощью друзей – сослуживцев в тамошних местах загрузить его «по ватерлинию».

Полученного с лихвой хватит и на личное потребление и на реализацию через знакомых в торговле и ресторанной сети.

Круг участников акции будет пошире, рисков (служебных) чуть больше, но даже в неблагоприятных ситуациях (при небрежной подготовке акции) со своими всегда удаётся договориться: спецслужбы не выносят категорически таких скандалов на публику, и уж тем более не позволяют влезать в такие ситуации правоохранителям. Более того: при серьёзных провалах вся спецслужба навалится для того, чтобы погасить скандал любой ценой.

Подобная схема легко и просто варьируется: вместо икры могут быть алмазы, наркотики, иные виды высокодоходной контрабанды. К которым весьма охочи, прежде всего, бывалые сотрудники спецслужб, у которых впереди уже отчётливо маячит пенсия и мысли всерьёз заняты грядущим обустройством нового, маложеланного периода жизни.

Степень увлечённости, интенсивности таких «совмещений» служебной деятельности с решением личных проблем может в отдельных спецслужбах принимать такой размах, что будет сопряжена с серьёзными провалами в работе, серией скандалов и сопутствующих им отставок, с неизбежными «чистками» кадрового состава прежде всего высших руководителей.

Подобные опасности подстерегают каждую спецслужбу в любой стране во все времена.

Однако, если бы независимость и бесконтрольность спецслужб имели бы следствием только злоупотребление корыстного, имущественного характера, это было бы ещё только полбеды.

Но неслужебные «увлечения» носят ещё и иной характер: то, к примеру, подвинуть кого-то из своих в губернаторы, президенты, директора компании, то кого-то переместить в камеру или ещё куда подальше и поглубже.

Из озвученных эпизодов истории разведок известны изрядным числом случаи, кода отдельные высокопоставленные сотрудники начинали работать на вражеские спецслужбы (Пеньковский в СССР, Фильби в Англии и т. п.).

Естественно, подобные издержки высокого, особого статуса спецслужб давно и хорошо известны их руководителям, равно, как и большая цена, в которую обходятся недосмотры за своими.

Посему в структурах спецслужб обязательно присутствует контрразведывательные подразделения, чья работа (чтобы хотя бы дров не наломать со своими кадрами) требует высочайшего профессионализма. Но это – отрасль сугубо специфическая, сфера высоких профессиональных умений интеллекта.

Наиболее общее и вполне доброкачественное представление об этом можно получить через чтение множества детективных романов, некоторые из которых бывают очень хорошими. Или просматривать толково и высокохудожественно составленные кинофильмы, вроде знаменитого сериала «Семнадцать мгновений весны».