Текст книги "Гильдия наемников. Курьер (СИ)"

Автор книги: Сергей Михеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

В общем, в середине ночи мы попрощались с Баварской республикой и въехали в Чехию. При чем, преодоление границы заняло у нас почти три часа, что меня сразу насторожило. Попрощавшись с чешскими пограничниками, мы отъехали от границы на тридцать-сорок километров и снова стали замедлятся.

∙ Клим, это неспроста. Крикни народу, голос у тебя подходящий, быть в готовности отразить атаку. Не чувствую я пока демонов, но внимание на нас концентрируется, кожей чувствую! Пусть народ готовится, будет заварушка, железно будет.

Клим выскочил в коридор и начал кулаком молотить по дверям купе крича – "Атас, народ, щаз нас белые на зуб брать будут!" Народ зашевелился, отходя от дремы – всерьез никто не успел уснуть, границу только проехали. Вот только непонятно, откуда атаковать будут, с переднего или заднего входа в вагон? Неожиданно я услышал, перестук откуда-то сзади дум-дум-дум-дум. И сразу за этим шлепки пуль по дереву и звон рикошетов.

∙ Шоша это стреляет, два или три! Я их помню хорошо, дрянь пулемет, но нам один хрен!

∙ Откуда стреляют, можешь определить, – спросил я, успев как-то без участия мозга упасть на пол купе и изготовить к стрельбе свое оружие. Тут очередь, очень медленная в разогнанном адреналином восприятии прошлась по нашему купе, прошив его стенку и после разбив окно. С той стороны вагона огонь ведут.

∙ С той стороны! Три пулемета, нет уже два. Один... нет не перезарядка, перекос у него! Говорю, ж – дрянь пулемет! Был бы Максим, нас здесь уже всех причесали!

∙ А кричать чего? По нам из гаубицы не стреляют. Думаю, как пулеметы отстреляются – пойдет атака с двух сторон вагона.

∙ Согласный я! Точно будет.

∙ Ну так я правую сторону беру на себя, ты левую. Главное, если наши из купе вдруг выскочат, ты их не подстрели.

Пулеметный огонь прекратился быстро. Несколько раз возникало ощущение, что все, сейчас они закончат обстреливать наш вагон, но видимо просто перезаряжались. Когда я понял, что все, высунулся в дверь, никого, кувыркнулся и приготовился к огню. Первым делам выстрелами "погасил" свет. Сзади ковырялся Клим. Блин, я опасно подставляю свою задницу этому увальню. Но тут уж поздно переигрывать, придется применять магию, сосредоточившись я создал в задней полусфере щит, воздух плюс гравитация. Незаметно, но попробуй его пробить! И в этот момент с моей стороны полезла штурмовая группа. Сначала они попытались выбить дверь, но оказалось, что она открывается наружу. Тогда кто-то начал ее открывать, и я, плюнув на свое желание не убивать без нужды, выпустил короткую очередь по двери, ведущей в вагон. Экспансивные пули не очень хороши для пробития преград, но врагу хватило, и за дверью кто-то грузно упал на пол. Прекрасно, там замешкались, видимо оттаскивая раненого в тыл, после чего просто открыли огонь сквозь дверь. Нет, немного нужно потратится и на передний щит, пусть просто слегка отклоняет пули в сторону. Хотя пока мне это не понадобилось, враг вел огонь или просто перед собой – значит надо мной, или почти себе под ноги. Но дверь это добило. И ударом ноги очередной штурмовик выбил ее внутрь вагона.

Сам нарвался. Всадил ему пару пуль между каской и защитой корпуса. Возможно, это очень больно, но рассказать об этом боевик никому не сможет, так ка это однозначно смертельно. Особенно экспансивными пулями, которые заодно отбросили его назад, на своих сообщников, в результате чего они выпустили пару очередей в потолок. А я несколько коротких отправил в эту мешанину, туда, где мне виделась подходящая цель. Добив магазин, быстро перезарядился. Сзади тоже разгоралась стрельба.

Бойцы которые пытались штурмовали вагон с моей стороны отступили в тамбур, где можно получить передышку и придумать новую тактику. Решили прощупать меня иначе, бросив в мою сторону пару-тройку гранат. Пришлось упасть на пол, прикрывшись щитом и руками голову – лишнего в таком случае не бывает. Между взрывами и купе передо мной выскочил мужик в кальсонах и с каким-то воплем начал прошивать все перед собой длинной очередью. Под конец он стрелял, полагаю, уже мертвым – ему достались почти все осколки, которые предназначались мне. Это бесит, но я не звал его выскакивать из купе! Идиот, вот и труп союзника на моей совести, хорошо не от моего оружия!

После этого я вскочил и бросился вперед, тут как раз справа и слева появилось двое боевиков, которым я снова вогнал пули в стыки доспехов. Ну каких там доспехов! Так примитивная защита от огнестрельного оружия. Израсходовав еще один магазин. Так нельзя! Нельзя злится! Он сам был виноват.

Дальше, в проходе следующего вагона я чувствовал еще несколько врагов. Им хуже. Наклонившись к трупам штурмовиков, я подобрал несколько гранат. А вот выкусите того-же, друзья! Одну за другой разными траекториями четыре наступательных я отправил туда, в следующий вагон. Надеюсь, стены, двери и небольшая пробивная способность гранат защитит обычных пассажиров. Пять разрывов (кто-то, похоже, гостинец готовил и мне) и пригнувшись я посмотрел, что ждет нас там. С моей стороны угроза пока отсутствовала. Противников не было.

Сзади продолжались выстрелы. И даже взрывы гранат. Я предположил, что там дело обстоит не столь хорошо, как у меня. Нужно разобраться. Развернувшись, исправил ошибку Глеба, разбив лампочки, освещавшие вагон. После начал помогать ему огнем, стреляя по вспышкам – пламегасителей здесь пока не придумали.

С штурмовиками мы разобрались быстро, наши потери от огня штурмовиков – трое бойцов, невовремя и неграмотно выскочивших из своих купе. Климу пулей обожгло висок, сантиметр влево – и конец. Повезло. Кстати, нужно проверить, что творится в купе, там тоже могут быть пострадавшие от пулеметного огня. Клим занялся обходом, а я решил посмотреть, чем вооружены противники. Тоже пистолет-пулеметы, но громоздкие, по компоновке больше похожие на штурмовые винтовки. Но под пистолетный патрон. Несколько гранат, запасные магазины в подсумке, бронежилет и каска. Дополнительное оружие – очень интересный пистолет, под тот-же патрон. Нужно все это собрать, вдруг пригодится?

∙ Ну и кто это был? – спросил я подошедшего Клима.

∙ Да кто угодно. Вплоть до итальянцев или датчан, – он стянул с одного из штурмовиков шлем, и поднял маску, – Хотя первое – скорее. – под маской было загорелое лицо и черные волосы.

∙ А как с потерями?

∙ Пятеро, вместе с этими, – Клим кивнул на погибшего в коридоре бойца. – Ранено еще четверо.

∙ А Тео?

∙ Отделался царапиной. Пуля скользнула по ребрам. Кровищи много, но жить будет.

∙ Ладно, займись всем этим, – я показал на развороченный коридор, – а я займусь ранеными.

После чего шил, вынимал пули и осколки стекла, вводил противошоковое, обезболивающее и антибиотики. "Герои", мать их, только сейчас, понеся серьезные потери, сообразили, что послали их не на прогулку, а на серьезное задание. Демоны, конечно, страшно, но не слишком реально для них, особенно когда их убивает товарищ или сторонний специалист. Но когда льется реальная кровь, и рядом стонет раненный или выносят труп из купе – это отрезвляет.

Кстати, проводника нашего тоже убили. Он только успел сказать Климу: "Сон. Кисмет". Эти сволочи уже во второй раз разнесли наш вагон, хотя вру, первый раз был наш вызывающий, но не важно. Обстреляли нас из пулеметов. Что дальше? Пушка? Или мина? Бриты, которые устроили этот тотализатор должны вмешаться или нет?

Баварские пограничники, увидев вагон, размолоченный пулеметным огнем, были на редкость молчаливы. Особенно когда мы им сдали одиннадцать трупов штурмовой группы и предъявили пять тел наших. Чехи, тоже не старались задерживаться в нашем вагоне, где несмотря на дополнительную вентиляцию, устроенную пулеметным огнем, ощутимо пахло сгоревшим порохом, и еще более – пролитой кровью. Я бы сказал, что чешские пограничники были неожиданно бледны и очень покладисты. Не знаю, что с ними такое приключилось?

Закончив с необходимыми делами, я ушел в свое развороченное купе и прилег на прошитую парой пулеметных пуль кровать. Меня такие неудобства, конечно, возмущали до глубины души, если забыть о том, что мне приходилось ночевать в болоте. И в других не очень приятных местах. Клим не стал меня будить и осторожно улегся на свою, тоже простреленную кровать. Лежа на кровати смотре в небо. Там быстро двигались клочки облаков, белые на фоне темно-синего неба. Толи двигались они, а может и мы в своем поезде. Не знаю и не интересно. Неприятно терять бойцов. С другой стороны, они мне даже не подчиняются. Странное дело, устав и правила не дадут ответ на такой вопрос. Хотя нет! Все просто, не надо сопли распускать, нужно их подчинить себе! А мне это нужно? Ладно, завтра определюсь.

Утром прибыли в Прагу, где нам снова предложили сменить вагон. Мы пассажиры первого класса и не должны испытывать неудобств. А перестрелка и пулеметы – не неудобства? Но ладно, собрали свои вещи и перешли в другой вагон. На этот раз последний в поезде. Вагонное ведомство решило, что мы слишком опасные соседи для других пассажиров. Разумно. Только непонятно, что они сделают против, артобстрела? Хотя, о чем я? Это вообще не их забота.

Но Прага принесла нам и приятный сюрприз. Бритты решили, что убийство проводника – это дисквалификация. Таким образом из зачета выбыло сразу шесть команд. Остальным сделали предупреждение – лишних жертв в состязании быть не должно. Надеюсь, это сработает.

В общем, после Праги я снова ушел в транс. Попросив моего попутчика не беспокоить по пустякам. Хотелось восстановиться, предыдущий бой высосал из меня слишком много энергии. А нам придется пройти несколько часов по самому сложному отрезку пути – по Польше. Где нас не просто очень не любят – нас ненавидят. И они способны на любые гадости.

В середине дня мы попрощались с чехами и поздоровались с поляками. Клим, полиглот говорил с таможенниками Ржечи Посполитой по-итальянски, совсем не желая понимать другие европейские языки. Я думал поговорить с таможенниками на латыни, но решил, что это только затянет процедуру и использовал немецкий. Когда таможенник предложил мне перейти на русский, я развел руками и сообщил, что не понимаю, о чем они говорят. Мы поиздевались, знатно поиздевались над ними. Мне было интересно, а Клим испытывал удовольствие, сравнимое... нет, не знаю, с чем сравнить. Большое удовольствие. Издеваться над ними ему очень нравилось.

Его нелюбовь к полякам частично передалась и мне. Поиздевались мы над ними знатно.

Тем временем, мы постепенно возвращались из лета в зиму. За окном начали появляться островки нерастаявшего снега, деревья потеряли листву, исчезла трава на пригорках. Местами, вдоль железнодорожной насыпи стояла вода, из которой торчали голые деревья. Я, пользуясь случаем, расспрашивал Клима о жизни, что изменилось в быту народа после революции. С его слов, жизнь в городах изменилась сильно, а до деревни изменения еще не дошли. Кроме самого важного – земля и отмена платежей за земельные наделы. Что, пожалуй, самое важное. Раньше, бывало, деревенским девкам приходилось уезжать в город, пытаясь устроиться в обслугу или на фабрики. А некоторые целенаправленно ехали за легкой жизнью, рассчитывая попасть в бордель или на худой конец, в уличные проститутки. Сейчас такого практически не осталось – власть с проституцией борется. Хотя и не слишком успешно. Кто захочет – продажную любовь всегда найдет, а если есть спрос, всегда найдется и предложение. Ведь бабы дуры – молодость проходит быстро, а кому нужна потасканная шлюха? Кроме того, раньше им билеты выправляли и заставляли проверяться на дурные болезни. А сейчас, почитай каждая вторая больна.

В городах рабочим с жильем помогли, у всех хоть своя комната, но есть, не то, что раньше, в казармах жили. Строительство развернулось. Строят очень много, жилье, школы. И в деревнях тоже школы появились, даже взрослых грамоте учат, правительство с безграмотностью борется. Хочет к концу десятилетия искоренить безграмотность. Хотя лично Клим, не слишком верит в успех, особенно в южных губерниях, где народ очень темный. Там большинство даже русского не знает, где при таком раскладе с безграмотностью бороться? Был проект создать национальной письменности, но его не поддержали – требовались большие деньги, а их и на более насущные проблемы не хватает. Захотят сами создавать – флаг им в руки.

Еще интересный момент, кино поперло, как на дрожжах. Любимое развлечение народа. Даже по деревням передвижки ездят. Выгодное дело! Один из климовых брательников купил передвижку, ездит по деревням, фильмы показывает. Хорошую деньгу зашибает! А сам и при культуре, да и от своих не отрывается, не то, что сам Клим. Но тут ничего не поделаешь, нужны трудовому народу свои, из народа дипломаты. Все на старых спецов не свалишь. Да и не всем из них доверять можно. Хотя и сам Клим на жалованье не жалуется. С церковью интересно все получилось, сначала перегибы были, но потом договорились. Теперь церковь, хоть и потеряла земли в центральных губерниях, но получила на окраинах, их осваивает. И земли церковные на двадцать пять лет от налогов освободили. Теперь она, в целом, за новую власть.

Тут к нам постучался Сергей, с одним из морячков, из нормальных, кстати один из наркоманов получил свое, отбегался, второму я вытащил из бедра пулю – повезло, ни крупных сосудов, не кость не задела. А то такие ранения иногда за пару минут убивают, если артерию заденут. У военных тоже один раненный, но не серьезно, можно сказать, царапина, руку зацепило, я его даже шить не стал – просто перебинтовал.

Армейцы пришли посоветоваться, что делать дальше, каких неприятностей ожидать. Все мы пришли к выводу, что такой мощный штурм, вряд ли повториться. Но в каждом купе стоит дежурить посменно. Один отдыхает, другой готов к любым неприятностям. Оставшиеся в строю герои поступают в распоряжение армейцев. Тем более, что у них теперь перевес – из случайных людей в строю осталось только один Тео. Раненные не в счет. Даже странно, предположим, что армейцы прекрасно знали, что нужно делать, если пулеметная очередь застала тебя на отрытом месте. Но хоть одна, случайная пуля должна была кого-нибудь достать? А вот нет. Повезло или все-таки удача любит подготовленных?

Из возможных вариантов атаки мы предположили химическое оружие, от которого защиты у нас нет – кроме запасливого меня, противогазы атаковавших меня бойцов я прибрал! На что Клим сказал, что принесут, не я один такой предусмотрительный. Обычную атаку мы отразим железно. Оружия и боеприпасов у нас даже с избытком. Противники и климовы подчиненные снабдили. В строю остались тертые люди, умеющие воевать и не теряющие голову в бою. Что еще?

Демоны. Только это могут бросить против нашей команды с некоторой надеждой на успех. Но и с ними мы уже встречались.

∙ Может быть смертник с адской машинкой, – задумчиво проговорил мореман.

∙ Не выйдет, – так, не говорить же им, что я это почувствую. – Поставим посты перед входами в вагон. Тогда нести дежурство в купе в постоянном режиме не выйдет...

∙ Караулов на входах хватит! – авторитетно заявил один из армейцев.

∙ Соглашусь с вами, я, все-таки специалист по операциям другого толка, – выдал я, намекая на одиночные действия в тылу врага. Чем была, в принципе моя поездка в Рим под личиной Тео.

∙ В общем, готовимся к атаке демонов. Что посоветуешь? – обратился ко мне Сергей.

∙ Все просто. Мечи под рукой. Патроны заменить на бронебойные. Если попадется опять с точкой сборки на спине – бронебойные самое то. Хотя нет, можно в основном оружии, в автоматах – бронебойные, а в пистолетах – экспансивные. На все случаи жизни. И еще, приближение демона я чую, предупредите бойцов, что по моей команде нужно оттягиваться назад, вглубь вагона. В рукопашной с этими тварями лучше не сходится.

∙ Договорились. Только тебя, если ты у нас на демонов натаскан, в караулы ставить не имеет смысла. Не проспишь?

∙ Такое сложно проспать. Из комы встанешь!

∙ Ну лады, мы пойдем народ строить.

На этом наш совет завершился. Я, сославшись на усталость прилег. Хотя утро только начиналось. Все равно я не спал – просто находился в уже привычном состоянии полусна. Клим немного повозился, потом его вызвали на пост. Лежа на кровати, даже лениво старался продумывать, что мы могли упустить. В принципе, могла быть магическая атака. Если есть призыватели, почему бы и не быть магам другой направленности? Но эту опасность я тоже оставлю за собой. И почую атаку, и меры смогу предпринять. Что из технических средств мы могли пропустить? В принципе, могли отцепить вагон от поезда, снять проводника и после сделать с нами все что угодно. Об этом стоит поговорить. Я встрепенулся и сел.

∙ Клим, мы кое о чем не подумали! – он уже вернулся с поста.

∙ И о чем?

∙ Наш вагон последний в поезде. Они могут просто разомкнуть сцепку, и отдельный вагон атаковать, не считаясь с потерями. Обычными бойцами, вооруженными обычным оружием, без угрозы жизни проводника!

∙ Думаешь, самый умный, да? – неожиданно обиделся напарник. – Мои люди не имеют права участвовать в операции, но контролировать сцепку могут. И уже контролируют!

∙ Извини, я действительно решил, что самый-самый! – попытался успокоить я его, – Не говорили об этом, вот и решил, что стоит заострить внимание на этой угрозе.

∙ Ясно. Спи дальше – это направление прикрыто. Главное – демона не прошляпь.

∙ Извини еще раз. И не думал сомневаться в твоей компетентности. Может перекусим? Скоро вечер, там Варшава. Могут быть проблемы, как в Мюнхене.

∙ Давай. – он, вроде, оттаял. Вот и не знаешь, чем можешь человека обидеть!

Мы достали сыр, колбасу, чибатту и пару бутылок газированной воды. Еды приобрели даже многовато, если учесть убыль бойцов. Молча пожевали все это, думая каждый о своем.

∙ Слушай, – обратился Клим, – слишком долго ничего не происходит. Тебя это не беспокоит?

∙ Нервирует. Лучше так сказать. Но что мы можем сделать? Поторопить наших врагов? Будем ждать. Такова наша доля – ждать пакостей от врага или готовить ему. Ты мне долго говорил о том, как ты работаешь в МИД-е, в чем работа твоя заключена. Извини, скажу снова банальность – но ты солдат. И солдат на фронте. Вечном фронте. Обычные солдаты, окончив войну возвращаются в лагеря, казармы, демобилизуются. А твоя война навсегда. До смерти. Не знаю, как у вас, но у нас дипломаты умирают на своем посту. Потому что не могут уйти, с каждым годом их опыт растет, и как этот участок работы оставить желторотикам? МИД – это навсегда. У нас, солдат есть передышки, у вас – война навсегда. Правда, нас чаще убивают.

Клим поморщился. Не понравились ему мои слова. Но что поделать, это правда. Он не поверил. Его проблемы. Я не собираюсь его учить жизни. Чтобы не заскучать решил пройтись по нашим раненным. Посмотреть, оценить состояние. В коридоре встретил нашего нового проводника, седого старика, который поинтересовался, не желаю ли я чего? Вежливо его поблагодарил, но нет, не желаю. Наркоман чувствовал себя прекрасно, и пребывал в блаженстве. Рана не кровила и по ощущениям, не планировала воспаляться. Даже странно. Остальные тоже чувствовали себя неплохо, даже один из бойцов с проникающим ранением в брюшную полость. Хуже стало только моряку, из числа самых вменяемых, на ранение которого я не обратил особого внимания – всего-то царапина на руке! Судя по всему, зря. Эта его царапина воспалилась. Пришлось вернуться в свое купе, достать из баула свои медикаменты и инструменты, сделать укол анальгетика, почистить рану и дать ему антибиотик. Все-таки, я не целитель. И все это брал исключительно на всякий случай, для себя. После медицинских процедур напрягся и наложил формулу исцеления – целительство у меня шло туго. Может и потому, что я не слишком часто им пользовался. Проникнувшись этой мыслью, я продолжил воздействовать на пациента магией, пока не почувствовал, что срочно нужно перекусить. Это явный признак, что я неплохо выложился, но резерв еще есть. Сливать свой резерв в этом путешествии я не хотел – с демонами шутки плохи, до сих пор мы не сталкивались даже с банальными "пехотинцами" – все были рабами. Не имеющими разума зверушками, предназначенными для выполнения поставленной задачи. К примеру, завалить укрепления врага своими трупами. А под управлением "пехотинца" от дюжины до пяти дюжин таких рабов. При чем и сам "пехотинец" – ограниченно разумная тварь, с разумом клинического идиота.

Вернувшись в купе, я обнаружил своего соседа спящим, и даже похрапывающим. Посмотрев на часы, выяснил, что до Варшавы еще часа два-три. Перекусил и улегся в одежде на кровать. Странно, за окном уже темно, скоро Варшава, мы проехали половину страны – и ничего. Ожидание атаки стало даже как-то утомлять. Стоит, после этой операции попросить небольшого отпуска вернуться на Фрактальный лес, который в последнее время стал его домом. Узнать новости, посмотреть, как там малыши, пообщаться с Синим, Черепом и Сиро. Сиро-асавом. Может есть какие-нибудь новости от семьи. Или с Ирма. Боги, я с вспоминаю эту планету и свои приключения там, как нечто давно ушедшее, добрые, старые времена. Когда я просто бегал и "бошки рубил". Психика – странная штука. А если вспомнить те ощущения, когда над головой висели линкоры, вели орбитальные бомбардировки, мы сражались без какой-либо надежды на победу? Ведь здесь, по любому, лучше? А что тогда меня так гнетет?

Ах вот, ты зараза! Я посмотрел на Клима, он скрипел зубами и дергался во сне. Проклятье, на нас просто воздействуют, обычное ментальное воздействие – если здесь есть призыватели, почему бы не быть ментальным магам? Вскочив с койки, я вышел в коридор и стал стучаться в каюты, объясняя выходящим оттуда людям, что на нас оказывают воздействие, чтобы снизить нашу волю к победе, заставить сдаться, не вступая в бой. Нужно сжать зубы, проявить волю, проявить свои сильные качества бойца, несгибаемость, веру в идеалы... И прочую туфту, в которую здесь так верят. Когда спросили, как можно воздействовать на человека так, я ответил, что это все особые колебания, звуковые волны, не слышимые ухом, но действующие на психику. И электричество.

Электричество народ окончательно убедило. Он понял, что все научно, нет реальных поводов для уныния, нужно противостоять.

С народом, понятно, он на какое-то время защищен, а что делать дальше? Ведь если враг надавит посильнее, может и совсем люди расклеятся. Вплоть до самоубийства. Придется что-то делать. Можно попытаться побороться с менталистом в магическом пространстве, но я пока еще слишком неумелый и неопытный маг. Да и вообще, воину не пристало заниматься этим, если можно просто пойти и убить врага? Хотя нет, лишние убийства – не наш стиль. Я взял пистолет со снотворным, потом – еще одну обойму, в которой осталось еще пять зарядов – целые обоймы я уже истратил. И накинув на себя легкий скрыт пошел в сторону, откуда действовал менталист.

Идти пришлось через два вагона, поле подавления придавливало все сильнее, при чем маг был неумелым, его воздействие было неизбирательным, чем ближе к его гнезду, тем больше людей было погружено в истерику или депрессию. Громко плакали и кричали немногие здесь дети, В одном из купе человек, не обращая на открытую дверь, пытался приладить петлю к верхней койке – вагон был ниже классом нашего. Пришлось вырубить его ударом в челюсть. В другом женщина рыдала и царапала ногтями свое лицо. На нее я потратил один из снотворных зарядов. Но задерживаться я не стал, если я займусь помощью этим людям, может пострадать много больше. Нужно уничтожить источник воздействия.

Его я нашел в третьем вагоне, у дверей купе стояло двое человек в форме, которые не реагировали на ментальное воздействие, уж не знаю почему – амулетная защита, собственная устойчивость или фармакология. Им пришлось по милосердному снотворному заряду. А вот самого менталиста я решил не щадить. То, что я видел в других вагона, не дает мне права проявлять милосердие. Я так полагаю. Отодвинув дверь купе, я увидел человека в балахоне, который смотрел с сосуд с водой и вокруг него дымились курительницы с какими-то составами. По большей мере растительными. Да и плевать. Я подошел к этому существу и свернул ему шею. Быстрое и, надеюсь, правильное решение проблемы.

И тут вокруг воцарилась тишина. Нет, лязгал поезд, перестук колес, прочие "технические" шумы, но пропало воздействие на психику. И пропали человеческие голоса, которые что-то кричали, умоляли, плакали. Я ткнулся в соседнее купе – там все спали. В другом – тоже. И тут я почувствовал, что сдвинулось пространство, что потянуло холодом, инфернальным холодом.

Ах вот как вы все придумали, суки! Я отвлекаюсь на менталиста, а призыватель вызывает демона на почти беспомощных после ментального удара бойцов. Хороший ход, и вы явно что-то знаете обо мне. Но далеко не все. Приняв частичную трансформу, я рванул в свой вагон. Вы думали, что дверь вагона разнести в щепки может только демон инферно? Нет, демон Хаоса с этим справляется не хуже. Я ветром промчался в свой вагон, обогнав миг реализации демона в этом мире буквально на секунды. Ворвавшись в свое купе, схватил портупею с пистолетами и свой ПП.

Первую очередь я выдал из пистолет пулемета, после чего бросил его – обоймы я к нему прихватить просто не успевал. Далее обстрелял его экспансивными пулями из своих пистолетов, расстреляв магазины сунулся снова в купе, ну не научился я перезаряжаться в процессе! И схватил там меч. Придётся действовать по старинке – развернувшись рубанул по морде твари, которая сунулась в купе, после послал левой рукой гравитационное лезвие в лапу, которой демон хотел расширить вход в купе. Особого вреда оно не нанесло, но прыти убавило – демон подался назад, в коридор. Вогнать в оружие огненный заряд, неструктурированный, просто зажигалка, и ударить его по второй лапе! Тварь отступает, Удар в нижнюю часть тела, в брюхо, прошел, по клинку пошла дымящаяся кровь, снова атака в голову.

Описывать эту схватку я не смогу, слишком много адреналина, слишком мало осмысления, слишком много действий. При чем, часто нелепых и лихорадочных, в принципе, эта тварь мне вполне по зубам, просто все происходит очень неожиданно. Та самая ситуация, когда неожиданность решает все. Здесь не решила, успел я собраться и по описанной в учебнике тактике завалить тварь, но рубить голову не стал. Под конец слышал, как меня начали поддерживать огнем другие бойцы, но при этом кто-то умудрился задеть в руку и меня. Поскольку я не одевал свой пиджак, а тем более плащ, руку защищала только тонкая ткань рубашки.

∙ Эй, кто прихватил меч, рубите скорее голову, у меня сил не хватит – какая-то сука руку прострелила! – крикнул я.

Армейцы вытолкнули то ли вперед одного из своих, то ли просто расступились и вышедший вперед, вдруг, со знанием дела, приподнял голову демона за единственный рог, торчавший чуть выше лба и хорошо поставленным ударом, отделил ее от тела. Как барана прирезал! И поднял ее над головой! А ведь она тяжелая, зараза. Силен вояка.

∙ Ну ты Ваха, профи, как всю жизнь демонов режешь! – возбужденно выкрикнул кто-то.

∙ Настоящий джигит, должен уметь всяких врагов резать! А тут тварь какая-то!

∙ Все хорошо, вот только патриарх вряд ли обрадуется, Ваха-то у нас мусульманин, в Аллаха верит.

∙ Ой, много ты о вере знаешь! Мы, если хочешь, Иссу, Исуса вашего, очень почитаем. Но с муллами славой придется поделиться, – хитро улыбнулся победитель демона.

Тут, отодвинув меня в сторону, вышел Клим и посмотрев на демона, на разбитый огнем интерьер вагона, выругался.

∙ Вот гады, уже третий вагон менять придется! А что нам в Варшаве подкинут в новом вагоне пшеками специально для нас приготовленном?

∙ Нет, в Варшаве меняться нельзя, это ты точно заметил. Красоту мы попортили, но жить можно, до Минска доберемся, а то и до Москвы. Так народ? – подал голос Сергей, его поддержали.

∙ Ладно, я за мусорщиками своими пойду. А вы... есть кто перевязать сможет, а то у нашего заместителя Тео, руку прострелили враги?

Сергей вызвался сам выполнить санитарскую работу. Мне распороли рубаху и забинтовали простреленное предплечье.

∙ Как сам? Может налить или укол себе какой сделаешь?

∙ Да нет, это не ранение, царапина. Я в курсантской юности более серьезные на ногах переносил. До Москвы подзаживет.

∙ Блин, вот скажи мне, Вик, если можешь, где такие курсанты водятся, которых при обучении едва не калечат? Которые в одиночку демона валят, когда остальные в соплях и слезах лежат? Может мне своего мелкого в такое училище отдать?

∙ Ну сам-же понимаешь, что ничего сказать я не смогу. Поговори со Степаном Викеньтевичем, он меня курирует. А сам я молчать должен.

∙ Ну да. С ним поговоришь – на Чукотку поедешь. Только смотри, Ваха к славе ревнивый, горец, сам должен понимать. Если разговор будет – он демона завалил, и без вопросов.

∙ А что, разве не он? И очень грамотно, я бы даже сказал, профессионально. Твой коллега теперь.

∙ Ну да, ну да. Только я понимаю, что сначала ты демона до полусмерти довел, а уж потом я шашкой махнул. У Вахи, в голове совсем другой сценарий. Ты помогал, а он, славный джигит с демоном справился.

∙ Понимаешь, Сергей. Мне эти демоны – ну совсем не нужны. И даже если я начну рассказывать, что завалил их я, мне ничего это не даст. Тем более, что как приедем в Москву, я свое задание закрою и вряд ли скоро объявлюсь здесь. Работа у меня такая, вдалеке от центров. Кстати, раз уж ты мой санитар, помоги рубаху одеть. Нужно пройтись по нашим раненным. Этот демон не только физический урон наносить мог, он еще и на душу действовал. Сам должен чувствовать был.

∙ Так это он так на нас подействовал? Хотя, о чем я, точно его враждебное влияние! Вот ведь эти суки, империалистические и шавки их. Лимитрофы! Всякое дерьмо придумывают!

∙ Да тут не сами придумывают. От куда-то знания черпают. Так что пойдем, посмотрим, что там с ними.

Результат обхода не вдохновил. Наркоман преставился, скрюченные пальцы прорвали одеяло и выпустили вату из матраса, чувствуется, умирал он страшно. Засохшая пена из рта и раскрытые глаза, с красным белком от лопнувших капилляров. Сергей выдрал одеяло из застывших в посмертном окоченении рук одеяло, и накрыл им лицо. Да уж, на это лишний раз смотреть не стоит. К сожалению, был и еще один труп, боец, получивший полостную рану, не смотря на благоприятный прогноз, тоже умер. Видимо, не хватило организму стойкости противостоять атаке менталиста и борьбе с ранением. Другие раненные, хоть и находились в тяжелом состоянии, но были живы. И я даже не знал, что может им помочь. Просто прочитал про себя формулу исцеления. При чем, в одном случае, я сразу почувствовал, как ухнула вниз моя энергия, видимо исцеление подействовало – вот только по пациенту этого не было видно. Во втором случае после исцеления я не почувствовал ничего, как стишок прочитал ко дню рождения сестры.