Текст книги "Гулы"

Автор книги: Сергей Кириенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 68 страниц) [доступный отрывок для чтения: 25 страниц]

– Послушайте, девушка, у меня нет времени оформлять заявку и ждать ее выполнения!

Что-то в голосе этого человека заставило Паолу вздрогнуть. Странная жесткость, почти неприкрытая угроза. «Не слишком ли много необычных впечатлений для одного дня?» – подумала она. Сначала – встреча с Андреем, теперь – этот человек в армейском комбинезоне… В другой ситуации Паола, возможно, и попыталась бы заставить его написать заявку и прийти за газетами на следующий день, но сегодня у нее было хорошее настроение, и ей не хотелось портить его другим.

– Ладно, – кивнула она, – но вы должны будете подождать. Мне потребуется время, чтобы сходить в хранилище, найти газеты и принести их сюда.

– Девушка, я хочу посмотреть эти газеты. Делайте все, что вам нужно.

Еще несколько секунд Паола размышляла.

– Но вы точно хотите взять все номера?

– Да, – кивнул Аз Гохар.

Паола вздохнула, представив, какую гору бумаг ей придется вытащить из хранилища, нажала пару клавиш на компьютере, узнавая необходимый ей код, и поднялась из-за стойки. В тот момент, когда она вышла из-за стола, Аз Гохар предложил:

– Послушайте, девушка… Если вы переживаете из-за того, что придется нести много газет, давайте я помогу вынести их в зал?

Паола взглянула на него и, подумав, кивнула:

– Хорошо. Идемте…

Спустя полминуты они оказались на втором этаже библиотеки, в газетном хранилище. Горы газет лежали на полках шкафов. Они были разные: цветные и черно-белые, свежие, которым не было еще и года, и старые, пожелтевшие от времени. Оглядывая ряды шкафов, Аз Гохар думал, что найти здесь нужные ему газеты будет непросто. Но, к его удивлению, они нашли их достаточно легко. Пройдя в самый конец хранилища, они оказались у стеллажа с газетами начала века. Газет здесь было не много. Все они были потертыми на сгибах и желтыми – словно осенние листья. Несколько секунд Паола осматривала полки и, наконец, кивнула Аз Гохару на одну из них:

– Вот то, что вам нужно.

Аз Гохар увидел несколько пачек, перехваченных клейкой лентой. Очевидно, газеты эти никто не брал последние полвека – склеивающая их лента была такой же старой, как и сами газеты. «Сейчас такие, наверно, даже не делают», – пронеслось в сознании Аз Гохара.

Он взял две стопки в охапку и предложил девушке:

– Накладывайте остальные сверху.

Она начала складывать газетные стопки на руки Аз Гохару, и скоро бумажная гора скрыла его с головой.

– Удержите? – спросила Паола.

– Да. Идите вперед.

Паола взяла две пачки, не поместившиеся на руках Аз Гохара, и направилась к выходу.

Через минуту они снова оказались в читальном зале. Аз Гохар выложил газеты на один из столов. Тем временем Паола принялась заполнять формуляр.

– Вы впервые у нас? Есть у вас какие-нибудь документы?

– Водительские права. Подойдут?

– Да.

Паола взяла протянутую ей пластиковую карточку, прочитала имя и внесла его в формуляр.

– Аз Гохар… Вы не итальянец?

– Разве я похож на итальянца? – пожал плечами человек в камуфляже.

– Нет. – Паола протянула формуляр через стойку. – Хорошо… Занимайтесь.

Она выключила ксерокс, вытащила из него рукопись и положила ее рядом с компьютером. Отпечатанные листы Паола свернула и сунула себе в сумочку. Тем временем Аз Гохар сел за стол, на котором лежали стопки газет, сдвинул их на дальний край крышки и, притянув к себе одну из стопок, надорвал ленту. Затем он вытащил из кармана пачку листов, полученных от отца Винченцо. Один из них представлял собой копию резолюции о принятии «Закона об уничтожении бродячих собак на территории города Террено и в его окрестностях». Внизу резолюции стояли имена и подписи шестнадцати членов муниципалитета, принимавших закон.

Достав блокнот, Аз Гохар выписал в него все шестнадцать имен в колонку. Бумаги из архива он снова сунул в карман. Затем вытащил из стопки первую газету. Она состояла из четырех полос – пожелтевший листок, сложенный вдвое. Аз Гохар быстро просмотрел страницы, но фотографий на них не обнаружил. Тогда он взял вторую газету. Но и в ней не было ни одного снимка… Когда он закончил просматривать первую пачку газет под названием «Монарка», то понял, что фотографии в них попросту не публиковались. Тогда он распаковал стопку газет, на первой странице которых красовалась крупная надпись «Оджи». В первой же из них он обнаружил снимок: на центральной полосе были опубликованы фотография и репортаж о закладке новой городской больницы. На снимке, на фоне огромного котлована, было запечатлено несколько человек. Аз Гохар прочитал имена под снимком, затем – в своем блокноте, и поставил пометки против двух имен – год выпуска и номер газеты…

Через десять минут у него было уже семь фотографий интересующих его людей. Все они обнаружились в одной пачке. Аз Гохар подумал, что если так пойдет и дальше, он очень быстро обнаружит фотографии остальных девяти членов муниципалитета. Возможно, для этого не придется просматривать даже все газеты. Всего пачек с «Оджи» было шесть – он просмотрит их за час-полтора, решил Аз Гохар.

Надорвав ленту на второй стопке, он вытащил из нее очередной номер «Оджи» и принялся его внимательно просматривать…

В пять вечера темно-бордовый «форд-мэверик» остановился в виколо Гарибальди. Доминик Пальоли и Сандро Чиголо выбрались из машины. Сандро достал из багажника большую дорожную сумку и, оглядываясь по сторонам, отправился за шагающим впереди боссом.

Через пару секунд они вошли в небольшой магазинчик, над дверью которого была укреплена деревянная вывеска «Скобяные изделия папаши Перкоцце». Войдя в магазин, Доминик кивнул хозяину заведения – щуплому старику лет семидесяти, стоящему за прилавком – прошел к дальней стене зала, толкнул пластиковую дверь и оказался в темном коридорчике, ведущем в подсобное помещение. Чиголо следовал за боссом не отставая от него ни на шаг. Через секунду они оказались перед закрытой подсобкой, и Доминик пять раз стукнул кулаком в деревянную дверь.

Пару секунд за ней висела могильная тишина, затем грубый голос спросил:

– Кто?

– Я – ответил Доминик. – Открывай, Просперо!

Щелкнул замок, и дверь отворилась. Доминик и Сандро прошли внутрь подсобки, Просперо Черри закрыл за вошедшими дверь.

Оказавшись в подсобке, Доминик огляделся. Кроме Черри, здесь находился еще один парень из его отряда Нино Альбани. Он сидел у одной из стен тесной комнатки, за столом, на котором стояла пара работающих переносных телевизоров. Рядом с телевизорами лежала портативная рация. В наружной стене помещения виднелись два окна. Одно из них было задернуто занавеской, на втором занавеска была приоткрыта, а на его подоконнике лежал мощный морской бинокль.

– Где они? – спросил Доминик, подходя к окну и выглядывая наружу.

– Вон те три окна, – Черри указал на второй этаж стоящего напротив дома, – закрытые занавесками.

– Они на месте?

– Да.

Доминик нахмурился.

– Ты сказал, что видел Гарроту?

– Точно, – кивнул Черри, – как живой – копия Бьянки.

– Но на окнах занавески?

– Когда он подходил к окну, их еще не было. Окна закрыли час назад…

Какое-то время Доминик разглядывал стоящий напротив дом, потом отошел от окна и указал на пару работающих телевизоров:

– Что это?

– Мы установили две камеры, – пояснил Черри. – Одна следит за окнами квартиры, другая – за подъездом к дому. Так легче наблюдать, босс.

– Сколько людей у тебя снаружи?

– Двое в подъезде дома, один на улице – в машине.

– Рации у них есть?

– Да.

– Такие, как эта? – Доминик кивнул на лежащий на столе прибор.

– Ага, – подтвердил Черри.

– Они не совсем удобные, – проворчал Доминик и бросил стоящему рядом Чиголо: – Доставай, Сандро.

Чиголо подошел к стоящему у окна столу и, положив на него сумку, принялся вытаскивать из нее компактные головные рации и приборы ночного видения.

Черри наблюдал за действиями Сандро с интересом. Через минуту на столе оказалось шесть пар компактных раций и инфракрасных очков. Когда Чиголо запихнул сумку под стол. Черри спросил:

– Похоже, вы собираетесь устроить на них настоящую охоту, босс?

– Точно, – кивнул Доминик.

– Но я думал, мы возьмем их в доме? – нахмурился Черри, – Это проще… Мы уже установили планировку квартиры – там всего две комнаты и кухня. Нужно дождаться, когда они откроют дверь, и тогда мы их возьмем без труда…

– А ты уверен, что в квартире их всего двое?

Черри словно споткнулся на полуслове… Некоторое время он молчал, потом мотнул головой.

– Вот видишь, – сказал Доминик,

Он подошел к окну и снова выглянул на улицу.

– Кстати, чья это квартира?

– Одного коммивояжера. Мы расспросили соседей: самого его дома нет уже около недели – наверно, куда-то уехал.

Доминик повернулся к Черри, словно хотел спросить что-то еще, но в этот момент за дверью послышался шум. Через секунду в дверь постучали.

Черри нахмурился и вытащил пистолет. Доминик сделал ему знак спрятать оружие, подошел к двери и спросил:

– Кто?

– От Эрбы! – раздалось за дверью. Доминик щелкнул замком, и в подсобку вошли трое.

Одного из них Доминик узнал сразу – это был тот самый телохранитель Армандо, которого он видел час назад в холле ресторана Старелли. Парней, стоявших пялом с ним, он не знал. Один из них был высоким, худощавым брюнетом, второй – среднего роста шатеном. Брюнету было под тридцать, шатену – лет на пять меньше.

– Синьор Пальоли, это нужные вам люди, – сказал телохранитель, показывая на брюнета и шатена. Потом поочередно представил их: – Марцо, Маджо.

Доминик усмехнулся:

– Хотел бы я посмотреть на тех, кто дал им такие имена.

Телохранитель пожал плечами, словно спрашивая, зачем Доминику Пальоли знать их настоящие имена? После чего спросил:

– Синьор Пальоли, босс интересовался, когда они освободятся?

– Если все пойдет хорошо, ближе к полуночи, – ответил Доминик.

Телохранитель кивнул и вышел из комнаты. Когда дверь за ним закрылась, Доминик обернулся к Чиголо:

– Сандро, оружие!

Чиголо вытащил из-под стола сумку и выудил из нее два пластиковых футляра метровой величины.

Доминик указал Марцо и Маджо на стол. Когда все трое оказались у окна, он открыл один из футляров и продемонстрировал снайперам его содержимое.

– Знакомы с этим?

Марцо вытащил из футляра поблескивающую вороненой сталью полуавтоматическую винтовку и быстро осмотрел ее.

– «Ремингтон», – сказал он уверенно.

– Точно, – подтвердил Доминик, – Вторая – такая же.

Он достал из футляра оптический прицел. Над трубкой прицела была укреплена еще одна трубка меньшего диаметра.

Марцо нахмурился. Некоторое время он с недоумением смотрел на прибор в руках Пальоли, после чего спросил:

– Что это?

– Прицел с инфракрасным лазером, – ответил Доминик. – Вы, что, таким никогда не пользовались?

Снайперы переглянулись.

– Да нет, пару раз стреляли, – кивнул Марцо. Затем осторожно проговорил: – Мы будем работать ночью?

– Возможно… Есть проблемы?

Марцо немного подумал и покачал головой:

– Нет. Никаких.

Вытащив из футляра магазин, он разрядил его. Затем проверил каждый патрон в отдельности, снова зарядил магазин и загнал его в крепящее гнездо винтовки. Отведя затвор, задержал его в заднем положении и повторил:

– Никаких проблем.

Потом, он отпустил затвор.

Хорошо отлаженный механизм винтовки глухо щелкнул, загоняя семимиллиметровый патрон в патронник…

Глава восьмая

Без двадцати семь Аз Гохар перевернул последнюю страницу сентябрьского номера газеты «Л’Ува». Отложив его в пачку уже просмотренных экземпляров, притянул к себе одну из двух еще не распечатанных стопок, разорвал склеивающую газеты ленту и взял верхний номер.

За прошедшие полтора часа он изучил все номера «Оджи» и нашел фотографии пятнадцати нужных ему людей. Не хватало фотографии одного человека – некоего Эмилио Гацци, возглавлявшего работу муниципалитета Террено с 1910 по 1912 год… Когда он закончил просматривать «Оджи» и не нашел в них фотографии Гацци, то принялся распечатывать «Монарка». В номерах этой газеты за 1910 – 1911 годы фотографии не публиковались вообще. В номерах за 1912 год снимки были. Он просмотрел их все, нашел лица нескольких членов муниципалитета того времени, но Гацци среди них не было. Однако Аз Гохару нужны были лица всех людей, принимавших закон об уничтожении собак, поэтому, закончив с «Монарка», он попросил «Л’Ува». Вместе с Паолой де Тарцини он снова сходил в хранилище библиотеки принес в зал шесть стопок с толстыми, страниц на шестнадцать – двадцать, газетами. В них были фотографии но, преимущественно, на сельскохозяйственные темы. Снимки членов муниципалитета в них практически не публиковались.

К шести часам вечера читальный зал опустел. В нем остался один посетитель. Паола де Тарцини напомнила Аз Гохару, что в семь часов вечера библиотека закрывается, но они приступают к наведению порядка в зале уже в половине седьмого. Аз Гохар выслушал Паолу, но работы не прекратил. В половине седьмого перед ним лежали четыре еще нераспечатанные стопки газет.

Без десяти семь он вскрыл последнюю пачку «Л’Ува». Паола и Лучия к этому времени выключили уже все компьютеры и проекторы, разложили газеты и журналы с дежурного стеллажа на полки и унесли. книги в хранилище. Теперь они сидели за стойкой, нетерпеливо поглядывая на Аз Гохара. Паола то и дело посматривала на часы, думая о том, что до встречи с Андреем остается чуть более часа. А ведь за это время ей еще надо сходить домой, переодеться и вернуться назад. Но странный посетитель сидел, уткнувшись в газеты, и уходить из библиотеки раньше ее закрытия он, видимо, не собирался…

В половине седьмого серебристый «опель» остановился возле дома Тревора и Джей Адамсов, расположенного в северной части «американского» квартала. Тревор Адамс выключил зажигание и с минуту сидел в машине, разглядывая фасад своего дома.

В Террено они жили шестой год. Ему всегда нравился этот дом, выполненный в американском стиле «куик-хауз». Маленький белый домик с пятью комнатами: гостиная, спальня, его рабочий кабинет, небольшая, пока пустующая комната, которую они собирались использовать под детскую, и кухня. Маленькая зеленая лужайка перед домом, так напоминающая лужайку возле дома его родителей в Арканзасе, где прошло его детство. Справа и слева от дома, на расстоянии двадцати метров, – точно такие же дома соседей. Ему всегда нравилось подобное расположение домов – никакого шума, своя собственная территория, на которой, при желании, всегда можно что-нибудь мастерить. Но сейчас он подумал, что лучше бы эти дома стояли чуть ближе друг к другу. Ведь если в одном из них происходит нечто необычное, в соседних этого почти не слышно.

Тревор сглотнул.

В «старом» городе, где живут итальянцы, трех– четырехэтажные дома стоят вплотную друг к другу улочки там такие узкие, что ни о каких лужайках не может быть речи. На улице едва могут разъехаться две встречные машины, а соседи часто перекрикиваются через улицу, высунувшись из окон домов, но там каждый человек знает, что происходит в квартире соседа.

В «американском» квартале каждый дом – крепость. И каждый хозяин защищает его как может.

Тревор выбрался из машины и медленно пошел по дорожке к дому. Внезапно его собственный дом с темными окнами гостиной напомнил ему череп с пустыми глазницами.

Подойдя к двери, он подергал за ручку – дверь была заперта. Неужели Джей еще не вернулась? Он же просил ее приехать пораньше!

Достав ключ, Тревор открыл дверь и вошел в прихожую.

– Джей? – крикнул он.

Дом ответил ему гробовым молчанием.

Тревор взял бейсбольную биту, стоящую у двери.

– Джей, – много раз говорил он жене, – не открывай дверь, пока не убедишься, что это безопасно. На всякий случай, держи при себе биту.

– Ты хочешь, чтобы я размозжила голову старому почтальону? – ухмылялась она.

– Почтальону не надо, – терпеливо отвечал он. – В этом городе достаточно безработных итальяшек, которые шныряют по улицам и ищут, что бы украсть и кого бы ограбить.

– Ладно, – скалилась Джей, – только не обижайся, если однажды вечером ты вернешься с работы и получишь битой по лбу. Вдруг я спутаю тебя с итальяшкой?..

Он прислушался: единственным источником звуков в доме был мурлыкающий радиоприемник на кухне.

Тревор прикрыл дверь и вышел из прихожей в гостиную. Здесь никого не было. Держа биту в правой руке он заглянул в спальню, детскую, свой кабинет. Поверил маленькую кладовую, расположенную в задней части дома, где были свалены в груду спортивные принадлежности, старая одежда, телевизор, который уже год как не работал и который он все не мог собраться и выбросить на помойку. Наконец, он заглянул в ванную и очутился на кухне.

Дом был пуст.

Тревор положил биту на стол и перевел дух.

Кого он, собственно, собирался найти в своем доме привидение, явившееся к нему с местного кладбища? Грабителя в черной маске, притаившегося под кроватью и ждущего, когда хозяин войдет в спальню, чтобы неожиданно выскочить и напугать его?..

«Прекрати, – сказал он себе, – ты отлично знаешь кого ты боялся найти. Светловолосого парня, которого (…Я приду вечером. Я запомнил номер твоей машины. Тревор Адамс, и я найду тебя…) ты сбил этим утром на виа Роза. Обычные люди после подобных ударов не выживают… И не читают мысли других людей».

Он взял стоящий на столе чайник, заполнил его водой и включил в сеть. Потом сел к столу.

Из правого кармана брюк Тревор вытащил револьвер Алекса Пинсона. Из левого выудил маленькую коробочку с фирменной этикеткой. Взяв нож для разделки мяса, вспорол картонную упаковку и, перевернув коробку, высыпал ее содержимое – поблескивающие серебристым отливом патроны покатились по крышке кухонного стола…

– Синьор, у меня для вас отличнейший выбор, – говорил продавец небольшого оружейного магазинчика, расположенного на Золотом бульваре, куда он заехал сразу же после работы. – Посмотрите: патроны на любой вкус!

Продавец – хитрый лис с глазами пройдохи – причмокивал губами и, размахивая руками, старался вовсю.

– Синьор, какой калибр вам нужен?

– Тридцать восьмой, для «Смит-Вессона». – О!.. Вы пришли туда, куда нужно! У меня для вас целый арсенал!

Нырнув под стойку, продавец разогнулся и продемонстрировал Тревору большую коробку. Его черные глаза-маслины хитровато блеснули.

– Смотрите, синьор: самая стоящая штука – разрывная пуля. – Он показал Тревору темно-серый цилиндрик. На закругленном конце пули был сделан крестообразный нарез – абсолютная надежность. С такой штукой вы защищены от любого. Главное – попасть в человека. Если вы всадите такую пулю в голову или грудь, это стопроцентная смерть. Вырывает пару килограммов мяса и не оставляет ни одного шанса выжить.

Заметив в глазах Тревора недовольный блеск, продавец замахал руками:

– Не хотите, чтобы его разрывало на куски? Отлично! Не надо? Тогда у меня есть для вас кое-что другое. Обычные патроны. – Он высыпал на прилавок горсть цилиндров латунного цвета. – Со стальными пулями – проходят навылет, почти никакой крови. А вот это – свинцовые. Плющатся о тело и остаются внутри. Крови практически нет, но надежность меньше, чем у разрывных.

Тревор мялся у прилавка, рассматривая патроны и не зная, что выбрать. Продавец истолковал его нерешительность по-своему. Перегнувшись через прилавок, он прошептал в лицо Адамса:

– Синьор, я так понял, вам нужно что-то абсолютно надежное, но без большой крови?

– А у вас есть что-то похожее? – Тревор поднял глаза и уперся в хитровато глядящие «маслины» невысокого человека за стойкой.

Тот бросил за спину Тревора быстрый взгляд – тип с тараканьими усами, последнюю минуту разглядывавший стеллажи с помповыми ружьями, развернулся и вышел из магазина.

– Минутку, синьор.

Продавец проворно выскочил из-за прилавка, посеменил к двери и повесил на ее ручку табличку «Закрыто».

– У меня есть кое-что для вас, синьор. Абсолютная надежность и никакой крови. Но это будет стоить вам денег… – Он пристально смотрел на Тревора,

– Давайте, – кивнул тот, ощущая, как в животе завязывается тошнотворный узел.

Продавец снова нырнул под прилавок. На этот раз он возился там около минуты. Когда же он выпрямился, в глазах его светился сумасшедший

– Синьор, это самое надежное, что существует мире, и никакой крови! Главное попасть в человека. Совершенно не важно куда – смерть гарантирована!

Он поднял руку с зажатым между двумя пальцами серебристым цилиндриком.

– Со смещенным центром тяжести, – прошептал продавец, благоговейно разглядывая патрон. – Вы стреляете в руку человека, а пуля выходит из живота. Или из ноги. Она гуляет по всему телу и выходит, где ей вздумается. А может вообще не выйти… Маленькое входное отверстие и маленькое – выходное, почти никакой крови. Зато внутри тела – кровавая каша.

Продавец нагнулся через прилавок и жарко прошептал в самое лицо Тревора, глядя на него лихорадочно поблескивающими глазами:

– Эти уроды в правительстве приняли Конвенцию и запретили такие штуки. Понимаете, синьор? По закону, эти пули продавать и использовать нельзя. Но человек не придумал ничего более надежного, и их используют… – Черные «маслины» испытующе сверлили лицо Тревора. – Ну, так что, синьор?.. Вы берете?

– А они подходят для револьвера? – прохрипел Тревор, глядя на безобидную с виду серебристую пульку.

– Идеально. – Продавец не отрывал глаз от побледневшего лица Адамса. – Стреляете в урода и предоставляете пуле делать всю необходимую работу. Второго выстрела не потребуется.

Тревор выкинул барабан и аккуратно зарядил револьвер. Шесть серебристых цилиндриков легли в пустые ячейки, словно только и ждали этого. В коробке осталось еще четыре патрона. Тревор раздумывал пару секунд, после чего поднялся и отправился в кабинет.

Открыв нижний ящик своего рабочего стола, он достал серебряную табакерку, подаренную ему отцом на его двадцатипятилетие. Подняв крышку, засунул четыре оставшихся патрона внутрь табакерки, защелкнул миниатюрный замок и сунул ее в глубину ящика. После этого он вернулся на кухню.

Вода в чайнике закипела. Тревор достал банку «Пеле», всыпал в чашку двойную порцию кофеина и залил его водой. Порывшись в шкафу, достал пачку кукурузных хлопьев и, подхватив чашку с кофе, отправился в гостиную.

Обычно, вернувшись с работы, он занимался на «Тоутэл Джиме». Но сегодня ему было не до тренажера – весь сегодняшний день он мог думать только об одном.

Тревор включил телевизор.

«Скорей бы пришла Джей», – мелькнуло у него в голове. Убраться бы из этого дома на пару дней, и как можно подальше.

Он пощелкал каналами, но по телевизору не показывали ничего интересного. Тогда он остановился на TR-3 – там крутили какой-то французский детектив, Он принялся жевать хлопья, запивая их кофе (это помогало ему не думать о светловолосом парне с шипящим голосом и глазами сумасшедшего) и стараясь понять, о чем фильм.

Минут через десять после того, как последняя кукурузная палочка была съедена, а кофе – выпит, ему показалось, что входная дверь дома хлопнула.

– Джей? – крикнул он, поднимаясь с дивана.

Ему никто не ответил.

Тревор сделал вторую попытку:

– Джей, это ты?

Молчание. Только жужжит телевизор.

Наверное, показалось, решил Тревор. Но на всякий случай сунул револьвер в карман брюк и выглянул из гостиной. В прихожей никого не было. Он подошел к двери и подергал за ручку. Заперто.

Вернувшись в гостиную, он хотел опуститься на диван.

В этот момент из маленького коридорчика, ведущего в спальню и его рабочий кабинет, послышался шорох. Тревор резко обернулся и, к своему ужасу, увидел выходящего из коридора человека!

Волосы у него были светлыми!..

«Боже Всевышний!» – подумал Тревор. Рука его сама собой обхватила рукоять револьвера, и он судорожно сглотнул. Ноги у него стали вдруг ватными.

Светловолосый прислонился к дверному косяку и, нагло ухмыльнувшись, уставился на Тревора.

– Ну, вот, фрателло… Я же говорил, что найду тебя. – Голос его показался Тревору еще более зловещим, чем утром.

– Убирайся из моего дома! – прохрипел Тревор Адамс, вытаскивая револьвер и делая шаг к дивану. – Никто не просил тебя лезть под колеса моей машины!.. Так что убирайся отсюда!

– Машины? – Светловолосый недоуменно приподнял брови. Казалось, слова Тревора его удивили Да при чем здесь машина? – сказал он и облизнул губы длинным, неправдоподобно длинным, языком.

– Что? – Тревор опешил,

– Ты ничего не понял, фрателло. Машина здесь ни при чем, – повторил светловолосый и ухмыльнулся. – Тебе просто не повезло: ты умрешь сейчас. А мог бы умереть завтра днем.

«Господи, да что он несет?!» – подумал Тревор и завопил:

– Убирайся отсюда!

Светловолосый сделал шаг в его сторону.

– Я выстрелю, – прохрипел Тревор.

– Конечно, – осклабился светловолосый. – Я знаю, что ты выстрелишь… Хочешь узнать, что сейчас произойдет? Я скажу тебе это…

Он сделал еще шаг к дивану.

– Стой на месте! – заорал Тревор, чувствуя, что липкий от пота палец почти надавил на курок.

– Ты выстрелишь, и пуля войдет мне в живот, – продолжал светловолосый, – а выйдет из правого плеча и разобьет любимую вазу твоей жены. – Он протянул руку к резной тумбе, на которой стояла фарфоровая ваза. Эту вазу Тревор подарил Джей на годовщину свадьбы.

– Не веришь? – ухмыльнулся светловолосый. – Давай, фрателло, стреляй. Проверим, могу ли я предсказывать будущее…

Он сделал два быстрых шага вперед.

Тревор истошно завопил и дернул курок. Выстрел получился неправдоподобно громким. Светловолосый отлетел в сторону и упал на ковер. В тот же миг что-то хлопнуло слева от Тревора. Он посмотрел на резную тумбу и тупо замер, увидев осколки разлетевшейся вдребезги вазы.

Любимая ваза Джей!

– Забавные у тебя пульки, фрателло. – Светловолосый сел на полу, и его горло забулькало в тихом смехе, от которого у Тревора зашевелились волосы.

«Абсолютная надежность и никакой крови, синьор, – сказал продавец, передавая ему пачку серебристых патронов. – Второго выстрела не потребуется…»

– Стоило бы конечно сдать тебя в полицию, чтобы они разобрались, откуда ты взял запрещенные патроны, – продолжал светловолосый, поднимаясь с пола, – но ты ведь знаешь, какая там волокита. Уж лучше я тебя кончу сам.

«Откуда он мог знать, что разобьется ваза? Почему его не взяла пуля? – пронеслось в голове Тревора. – Кто он?»

Но времени для того, чтобы искать ответы, у него уже не осталось.

Револьвер в его руке дернулся к голове светловолосого, намереваясь разнести ее вдребезги, но тот резко пригнулся и дернул ковер, на котором стоял Адамс.

Ноги Тревора взлетели к потолку, словно игрушечные ракеты, и в следующую секунду он со всего размаху хряпнулся затылком об пол. Револьвер выскочил из его руки и отлетел в сторону. Светловолосый шагнул к дивану, но Тревор этого уже не увидел – холодная темнота навалилась на него огромным чудовищем и проглотила его…

* * *

Без пяти семь Паола де Тарцини в очередной раз посмотрела на часы и хотела уже было напомнить Аз Гохару, что библиотека закрывается. В этот момент она заметила, как человек в камуфляже вздрогнул.

В эту секунду Бен Аз Гохар развернул предпоследний номер «Л’Ува» и увидел снимок: трое мужчин стояли на фоне зарослей винограда. Под снимком была сделана надпись: «Эмилио Гацци и братья Ганини на виноградной плантации Ганини». Два человека на снимке были удивительно похожи друг на друга – словно две капли воды. В центре группы стоял мужчина с огромными усами – Эмилио Гацци…

Аз Гохар провел рукой по лицу и устало откинулся на спинку стула. «Есть!» – с облегчением подумал он. Затем поднял голову и посмотрел в сторону стойки, откуда на него глядели Паола и Лучия.

– Извините, вы не знаете, кто такие братья Ганини? – спросил он у девушек. Те удивленно переглянулись. Лучия пришла в себя первой и сказала:

– Ганини – торговая «марка» Террено. Они уже больше ста лет производят вино. Вы разве не знаете этого?

Аз Гохар покачал головой. Затем вытащил все газеты, помеченные в блокноте с именами членов муниципалитета, и прошел к стойке.

– Я уже ухожу, – сказал он, видя нетерпение, светящееся в глазах Паолы де Тарцини, – но перед этим мне надо сделать несколько ксерокопий. Я сделаю их и уйду.

Он протянул девушке газеты.

Несколько секунд Паола смотрела на него с молчаливым укором, думая об одном, – время уходит, и сейчас ей придется нестись домой, а потом точно в таком же темпе – обратно…

– Это важно, – проговорил Аз Гохар и, перегнувшись над стойкой, добавил: – Вы даже не представляете себе, насколько важно!

Еще пару секунд Паола колебалась. Потом все-таки вздохнула и включила ксерокс. «Кэнон» мягко зажужжал, подмигивая разноцветными огоньками индикаторов. На часах Паолы было уже без четырех минут семь…

Доминик Пальоли доел пиццу и, запив ее теплым кофе, вытер рот салфеткой. Скомкав ее в маленький шарик, зашвырнул его в угол подсобки, подошел к окну и выглянул в переулок. На улице все было без изменений.

Доминик перевел взгляд на часы – цифры показывали семь. В магазине Тоте Перкоцце он находился уже два часа. В маленькой подсобке собралось шесть человек – кроме него самого, здесь расположились Просперо Черри, Сандро Чиголо, парень по имени Нино Альбани и два снайпера Армандо Эрбы.

Доминик чувствовал, что в этом переулке что-то произойдет. У него еще не было четкого плана действий, но он знал, что, когда события начнут развиваться, он сделает то, что нужно. Пока же они просто ждали…

Нино Альбани следил за окнами квартиры, в которой, по словам Черри, сидели длинноволосый и двойник Гарроты. За то время, что Доминик находился здесь, занавески на окнах квартиры не шелохнулись ни разу. Изредка на связь с Черри выходили парни, сидевшие в подъезде дома и в машине на улице. Пока из квартиры никто не выходил и никто не входил туда.

Час назад Доминик отправил Черри в Вилладжо-Верде – послать его людей на поиски Франко Пандоры, Ведь какие бы дела ни занимали самого Пальоли, нельзя было пренебрегать интересами капо… Вернувшись назад, Просперо принес кучу коробок с пиццей и огромный термос с кофе. Все по очереди перекусили, ни на секунду не оставляя мониторы слежения без присмотра.

Марцо и Маджо уже по несколько раз проверили винтовки и патроны. Сейчас они вместе с Чиголо играли в карты за маленьким столиком у окна.

«Интересно, сколько раз они вот так развлекались с картами, перед тем как навести прицел оружия на цель и нажать на курок?» – отрешенно подумал Доминик… Неожиданно краем глаза он заметил, что на улице произошло какое-то движение. Он выглянул в переулок и увидел подъехавшую к дому напротив машину – глянцево-черный «шевроле-блэйзер». Джип остановился в пяти метрах от подъезда, через секунду с улицы донесся резкий автомобильный гудок.

Внезапно Альбани выпалил:

– Босс, окна!

Доминик бросил взгляд на окна второго этажа и успел заметить, как на короткий миг занавески на них отдернулись и тут же вернулись на место.