Текст книги "Правильный лекарь. Том 12 (СИ)"

Автор книги: Сергей Измайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Тогда просто расслабься и доверься мне, – сказала Настя. – И считай раз-два-три, раз-два-три.

Она вела меня, стараясь делать это так, чтобы минимально было заметно со стороны, но это невозможно было не заметить. То и дело я ловил на себе недоуменные и насмешливые взгляды. Вот ты и прославился, Саша Склифосовский, вот тебе и слава, и нимб размером с канализационный люк!

В дальнейшем от танцев я под разными предлогами старался отлынивать. Надо теперь придумать, как наверстать этот пробел в моих жизненных навыках.

Пользуясь моментом, когда все гости разбились на кучки и разбрелись кто куда по особняку Зинаиды Матвеевны, я подговорил Настю и мы потихоньку смылись с этой светской вечеринки.

– Ну ты даёшь, господин Склифосовский, – пробормотала Настя, когда мы вышли за ограду особняка. – Ну ты меня удивил. Я даже подумать не могла, что ты не умеешь танцевать вальс.

Я промолчал, насупившись. Некоторым утешением было то, что Настя сказала это без сарказма и даже с некоторым сочувствием. Ладно, вальс не сложнее удаления внутричерепных новообразований с помощью тонких магических потоков, легче должно быть научиться.

Глава 25

– Саш, нельзя в воскресенье утром за завтраком так хмуриться, – сказала Катя, когда я неохотно ковырял вилкой салат. – Я кажется поняла, это похоже из-за тебя погода в Питере испортилась. У тебя что-то случилось? Фонтанка вышла из берегов и унесла госпиталь в Исландию?

Я внимательно посмотрел ей в глаза, она обеспокоенно смотрела на меня. Хорошо, что родителей сейчас за столом нет.

– Кать ты должна меня спасти, – сказал я.

– Тебя преследуют? – ещё больше встревожилась Катя. Давно бы уже могла прочитать причины беспокойства у меня в голове, но не делает этого принципиально. – Ты с кем-то поссорился на свадьбе у Волконского?

– Я не умею танцевать вальс, – сказал я, словно вывалил на стол шлакоблок. Катя чуть не подавилась салатом, выплюнув половину на стол.

– Чего? – удивлённо протянула она, вытирая рот салфеткой. Её округлившиеся глаза смотрели на меня, как на двухголового слонёнка.

– Ну да, я понимаю твоё удивление, – ухмыльнулся я. – Мы же дома по вечерам танцуем вальс в каминном зале, а теперь я внезапно разучился.

– Нет, конечно, ты прав, извини, – пробормотала Катя, собирая салфеткой салат со скатерти. – У меня не было возможности о тебе такое узнать. Просто раньше ты танцевал отлично. Но должна же тогда остаться память тела?

– Вчерашний день показал, что тело в этом плане обладает плохой памятью, – покачал я головой. – Или решило надо мной поглумиться и понаблюдать за моим позором. А мне этот навык в ближайшее время очень понадобится.

– Я поняла, – кивнула Катя, допивая кофе почти залпом. – Через десять минут жду тебя в моей комнате.

– Хорошо, – сказал я и проводил её взглядом.

В следующее мгновение мой взгляд упал на мохнатое рыжее существо, вопросительно смотревшее мне в глаза. Я повыбирал из салата кусочки курятины и поделился ими с Котангенсом, слушая его благодарное мурчание. После дозаправки рыжий запрыгнул мне на коленки и даже позволил понаматывать его на руку (не в буквальном смысле, фразочка из прошлой жизни).

– Как идёт строительство университета? – спросил, входя в столовую, отец. – Ты же наверно каждый день на него смотришь?

– Отлично идёт, – сказал я, улыбаясь. Рыжий комок быстро нормализовал моё настроение. – Уже издалека видно. Шапошников творит чудеса.

– Повезло тебе найти такого мастера, – улыбнулся отец. – Столько раз уже нас выручал.

– Я бы при возможности его к лику святых причислил, – усмехнулся я. – Для такого даже последнего нимба не жалко.

Я взглянул на часы и понял, что прошло уже не десять, а одиннадцать минут. Пожелал отцу приятного аппетита, поставил не желавшего с меня слезать Котангенса на пол и быстрым шагом направился в Катину комнату.

– Я специально надела ботинки с твёрдыми носами, чтобы ты мне ноги не оттоптал, – хихикнула Катя и включила музыку. – Почувствуй моё движение и считай, раз-два-три, раз-два-три.

Через полтора часа мучений, вздохов и сотен не произнесённых плохих слов, я двигался уже довольно сносно.

– Ну вот, уже лучше, – довольно сказала Катя. – Пожалуй на сегодня хватит, отдыхай.

– Спасибо тебе, Катёнок! – выдохнул я, чсокнул её в щёчку и отправился к себе в комнату с ощущением, что я разгрузил вагон с цементом.

Чтобы танцевать, не привлекая насмешливых взглядов, понадобится ещё как минимум пара занятий, а сейчас медитация. Надо восстановить силы и нервы, а потом добить-таки рукопись, чтобы отнести монографию по сосудистой патологии в типографию.

Когда рукопись была полностью пересмотрена и отредактирована, чувство облегчения и удовлетворения подтолкнуло меня к решению повторить занятие по танцам сегодня ещё раз.

В понедельник в обеденный перерыв я решил заглянуть в помещение будущего бюро архитектуры. Шапошникова там не было, но не покладая рук трудились двое ребят. За несколько дней помещение преобразилось до неузнаваемости. Уже полностью произведена перепланировка, большой зал разбит на «кабинки» под каждое рабочее место по образцу офисов из моего мира. Перегородки до двух метров высотой не достигали потолка ещё метра полтора, формируя сверху общее хорошо вентилируемое пространство.

Настин кабинет был ещё без отделки, комната отдыха и санузел тоже, но тут они справятся за пару дней. Я принёс рабочим горячих булочек и кофе, поблагодарил за труд и удалился, чтобы не мешать. Вывески пока не было, она по моему замыслу появится здесь в последний момент, перед тем как я приведу сюда Настю.

На сердце было радостно и в то же время немного неспокойно. Сегодня Мария должна приехать на аудиенцию к Волконскому и, по идее, должна бы уже от него уходить и позвонить мне, но телефон упорно молчал. Поехать обратно в госпиталь не позволяли нервы, и я решил опередить события, направив свой микроавтобус к особняку теперь уже четы Волконских.

Припарковался немного в стороне от ворот, чтобы не привлекать внимания и принялся ждать, поглядывая на часы. Чтобы не опоздать на лекцию, у меня есть ещё четверть часа на ожидание, но я останусь без обеда, хорошо хоть прикупил кофе и булочку себе за компанию, когда хотел порадовать рабочих.

Мария вышла на крыльцо как раз тогда, когда мои зубы впились в булочку с корицей. Она достала из рюкзачка телефон, но заметила меня и убрала его обратно.

– Давно здесь стоишь? – поинтересовалась магичка.

– Третий день, – буркнул я, жуя булочку.

– Болтун!

– Угу, – произнёс я, прожевал и спросил: – Как разговор? На чём остановились?

– До сентября я свободна, как бывшие британские колонии, – довольно улыбаясь сообщила она. – А потом не увидите меня до нового года. Меня отправят в засекреченную гимназию для одарённых детей в Новосибирске. Посмотрим, какие они там одарённые. Постараюсь за один семестр одолеть сразу несколько первых классов, а там, как получится.

– Уже неплохо, – улыбнулся я и убрал остатки булочки в пакет. – Значит будешь и на нашей свадьбе, и на открытии университета. Надо бы ещё летом устроить поездку куда-нибудь на природу. Порыбачить, пожарить сосиски на мангале.

– В загородное имение Насти мы попадём меньше, чем через две недели, – хихикнула Мария. – Не дожидаясь лета.

– Тоже вариант, но я имел ввиду поездку куда-нибудь далеко, в живописное место, горы, озеро, – мечтательно произнёс я, уже представляя себе эту красоту.

– А смысл? – спросила Мария, уставившись на меня удивлёнными глазами. – Хрен знает куда пиликать, чтобы получить практически то же самое, что есть у тебя под боком. Ты Настино имение видел? Там полно интересных и живописных мест. И озеро с уточками и карасиками там тоже есть, рыбачь себе в удовольствие. А можно вообще с удочкой к Насте в оранжерею прийти.

– Ловить аквариумных рыбок? – усмехнулся я. – Отличное предложение. Хотя, может ты и права. Место для первого летнего отпуска у нас уже есть.

– Вот и славненько, – улыбнулась Мария. – Научишь карасиков ловить?

– Запросто, – кивнул я. – Тебя сейчас к Насте отвезти?

– К деду Вите, – помотала головой Мария. – Мы с ним вместе пойдём вам свадебный подарок выбирать. Я буду в роли главного советчика и маленького кошелька с большими купюрами.

– Ты там особо не траться, тебе ещё свой княжеский дворец строить, а лучше замок.

– Учитывая мою будущую работу, мне лучше особо не выпячиваться, – улыбнулась Мария. – Но против замка, перед которым будет пруд с лебедями я ничего против не имею. Жаль, что такая возможность появится нескоро. А пока что мне хватит и Настиных уточек.

– Давай тогда там лебедей заведём? – предложил я.

– Хорошая мысль, – хмыкнула Мария, выскочила из машины и направилась к парадной Панкратова, перед которой я остановился.

После работы я уже собирался ещё раз навестить будущее бюро. Понимаю, что так часто проверять работу выдающихся мастеров неприлично, но ничего не могу с собой поделать. Однако поездка сорвалась и помог мне в этом Валерий Палыч, который застал меня телефонным звонком на выходе из госпиталя.

– Саш, разговор есть серьёзный, – тревожным тихим голосом начал Чугунов. – Ты ведь уже освободился, верно?

– Что-то случилось? – насторожился я, уже рисуя в голове проблемы, связанные с какими-нибудь очередными ведьмами.

– Это не телефонный разговор, – ещё тише сказал Валера, добавив мне адреналина в кровь. – Приезжай в кофейню за Казанским собором.

– Хорошо, буду через десять минут, – ответил я и сел за руль.

Первой мыслью было взять с собой сразу Катю, но не буду торопить события, всё может быть не настолько страшно.

Чугунов сидел за столиком в кофейне один и задумчиво потягивал напиток через трубочку.

– Привет! – сказал я, протягивая ему руку и усаживаясь напротив. – Слушаю тебя внимательно.

– Раф с халвой будешь? – спросил Валера, как ни в чём не бывало. – Он у них замечательный

– Буду, – кивнул я. – Так что случилось? Не томи уже.

– Как это, что случилось, Сань? – покачал головой Валера. – Через десять дней мы с тобой уже не будем холостяками и это уже на всю жизнь.

– Господи, и это всё? – я махнул рукой и с облегчением вздохнул. – Зачем так пугать?

– А я не пугаю, просто напоминаю, – сказал Валера, расплываясь в улыбке. Надо же было создать интригу, чтобы ты быстрее приехал. Для тебя это, как прикормка для рыбы.

– Не смешно, – буркнул я, отхлёбывая принесённый мне напиток.

– Может быть, – усмехнулся Валера. – Зато практично. Ладно, больше так не буду, а то получится, как в притче с волками. Я, собственно, чего тебя дёрнул, хотел отметить наше прощание с холостяцкой жизнью.

– Что-то типа мальчишника? – уточнил я.

– Ну да, – кивнул он.

– Ты хочешь сказать… – начал я, но Валера меня перебил.

– Ничего похожего на то, о чём рассказывают между собой юнцы, я не хочу, – помотал он головой. – Напиваться вусмерть и просыпаться с неизвестной красоткой под боком, я не собираюсь. Просто дружеский вечер, поболтаем о том о сём, поделимся воспоминаниями. Илью, кстати, тоже надо позвать. Сообразим, как говорится, на троих.

– Заказать отдельный кабинет в «Медведе»? – спросил я.

– От тебя и Ильи мне нужно только согласие, остальное я организую сам.

– Ну отлично. И когда ты хочешь, в пятницу? Просто в субботу я не могу, иду на свадьбу к Боткину.

– В пятницу я не могу, – покачал головой Валера. – Давай лучше завтра.

– Посреди недели? – удивился я.

– Ну а что? – развёл руками Валера. – Повторюсь, я не предлагаю напиваться. Поедим вкусняшек, поболтаем, поржём как следует.

– Ладно, тогда скажу об этом Илье, пусть вертится, как хочет, – сказал я.

– Как уж на сковороде! – хохотнул Валера и встал. – Ну, я побегу, мы с Евдокией сегодня в театр собрались, а завтра уже пообщаемся по-человечески.

Валера ушёл, а я остался неторопливо допивать свой раф и думать о вечном. Значит на завтрашний вечер у меня есть планы. А на сегодняшний нет. А ещё совсем недалеко находится место, которое я хотел посетить, пока не позвонил Валера. Двадцать девятый дом совсем близко.

Вспомнил поговорку про барана и новые ворота, когда поднялся на второй этаж. Массивная дубовая дверь выглядела очень солидно и казалась музейной ценностью, но, приглядевшись, я понял, что она сделана совсем недавно, об этом же говорил запах морилки. Для непосвящённого эта дверь и правда казалась привезённой из какого-то замка.

Я дёрнул за ручку, и отделанная дубом бронированная дверь легко открылась, видимо поворачиваясь на подшипниках. Шапошников был на месте и руководил финальной отделкой.

– Ну как вам? – спросил он у меня, внимательно разглядывая панели и резной декор, пытаясь отыскать хоть малейший дефект.

– Отлично, – улыбнулся я. – Наверно никогда не перестану удивляться, как быстро и качественно вы всё делаете.

– Это же хорошо? – улыбаясь до ушей спросил Николай.

– Нет, это отлично! – заявил я и для убедительности продемонстрировал сразу два больших пальца.

– Завтра и послезавтра последние штрихи, а к выходным уже будем завозить и устанавливать мебель, кульманы и всё остальное. Вы мне накладные отдайте, мы всё сами привезём.

– Право, как-то даже неудобно, – пожал я плечами, но документы отдал. – Там у них доставка по запросу.

– Ну и отлично, значит запросим.

К Илье я пришёл без предупреждения и без приглашения, но с его любимыми пирожными, которые должны послужить мне универсальным пропуском. Дверь он открыл не сразу, и я уже собирался уходить, когда услышал голос сзади.

– Сань, ты чего, в курьеры подался что ли? – с насмешкой спросил Юдин, заметив у меня пакет в руке.

– А ты заказывал домой пирожные? – спросил я, снова делая шаг к двери.

– Не поверишь, – усмехнулся Юдин. – Пару минут назад положил трубку. Ну заходи, коль пришёл. Какие новости?

Пока Илья накрывал на стол для чаепития, я рассказал ему о предложении Валеры. Юдин уселся передо мной и смотрел мне в глаза, но казалось, что он видит параллельную вселенную.

– Валера, конечно, экстравагантный парень, но и подлянки от него ожидать вроде не стоит, – выдал Юдин после двухминутной медитации. – Наверно придумал какой-то сюрприз, надеюсь интересный.

– Не иначе, – усмехнулся я. – Так ты идёшь? Только попробуй сказать, что у тебя важные дела!

– У меня есть дела на завтрашний вечер, но это не особо долго.

– Это какие же? – поинтересовался я.

– Завтра у нас отборочные чтения для литературного конкурса, который состоится в пятницу.

– И ты участвуешь в отборочном туре? – удивился я. – Твои сборники стихов разлетаются, как горячие чебуреки, ты по умолчанию должен выйти в финал.

– Ну, видишь ли, есть регламент и наш редактор старается его придерживаться, – развёл руками Илья. – Так что мне нужно прийти и прочитать своё. Если хотите, можно начать вечеринку в нашем клубе, а буквально через полчаса пойдём на поводу у Чугунова, как думаешь?

– Я ничего против не имею, а его уговорю, – сказал я, отхлёбывая ароматный чай и потянулся за пирожным. – тогда во сколько нужно быть в клубе?

– Начало в шесть, я читаю седьмым, – ответил Илья.

– Да как так-то? – снова возмутился я. – Ты же один из лучших, если не лучший в вашем клубе.

– Жеребьёвка, – пожал он плечами, – всё по правилам. Без правил будет полный бардак. Слушай, Сань, я вот хотел тебя что спросить. Платье невесты ведь нельзя видеть до свадьбы, правильно?

– Я считаю этот обычай странным, но все считают, что это какая-то плохая примета. А ты что, видел?

– Не-а, – помотал он головой. – Она мне просто озвучила, что оно голубое, но глазами я не видел. Но я сейчас не об этом. Про то, что невеста не должна видеть костюм жениха ведь ничего не говорится?

– Вроде нет.

– Я показал свой костюм Лизе, – сказал он с таким выражением лица, словно выдал мне страшную тайну.

– И что? – насторожился я.

– Она как только увидела, обняла меня и зарыдала, – пробормотал Илья, всё так же глядя на меня выпученными глазами. – Говорит, что у её отца был такой же, когда они с мамой в тот день выходили из дома. Нет, ну ты представляешь?

– С ума сойти, – пробормотал я. – Я не специально, я этого не знал. Просто показалось, что такой лучше подойдёт.

– Обалденно подошёл, Саш, – покачал головой Илья. – Мне-то нравится, а Лиза теперь что, всю свадьбу будет в слезах ходить? Я не знаю, что мне делать, хоть другой покупай.

– Так, ну свадьба без слёз – это не свадьба, – ответил я. – Плакать по любому кто-нибудь будет, преимущественно от счастья. А ты попробуй как-нибудь на досуге подробнее обсудить с ней тот день, может она отплачется и немного свыкнется с этой темой? Надень ещё раз этот костюм и посмотри реакцию, может она во второй раз его более спокойно воспримет.

– Ну да, попробую так, – вздохнул Илья. – Но на всякий случай возьму другой.

– Ага, зелёный возьми, – усмехнулся я. – И когда тебя спросят: «Согласны ли вы, жених?» скажи «ква».

– Хорош уже издеваться! – рыкнул Илья. – Не буду я брать зелёный!

– И голубой не надо, – добавил я. – И лучше вообще никакой не надо, мне кажется, наоборот, именно в этом надо идти, просто попробуй Лизу к этому подготовить.

– Наверно ты прав, – кивнул Илья. – Так и сделаю. Но запасной на всякий случай возьму.

Глава 26

В поэтический клуб мы с Валерой пришли вдвоём, Илья ждал нас там.

– Поэзия не совсем моё, если честно, – сказал мне тихонько Валера, чтобы сидевшие рядом фанаты не забили нас тапками. – С тех пор, как в школе заставляли учить что-нибудь каждую неделю наизусть, у меня к рифме аллергия.

– Ну тогда тебе придётся потерпеть, – улыбнулся я. – А лучше постарайся расслабиться и получить удовольствие. Сегодня тут будут разминаться одни из лучших.

– Толкни меня, если буду храпеть, – прошептал он мне на ухо.

– Не переживай, соседи ткнут в тебя чем-нибудь если что, – усмехнулся я. – Тростью или зонтиком. Или томиком стихов Ильи.

– Вот только ради Ильи я тут и сижу, – пробубнил Валера. – Если бы он не выступал, лучше подождал бы вас на месте.

– Хватит ворчать, слушай раз пришёл, – так же тихо ответил я.

Я хотел ещё кое-что сказать, но свет в зале померк, а небольшую сцену ярко осветили софиты. Вышел первый конкурсант, кажется, я видел его в прошлый раз здесь же. Зал встретил его бурными аплодисментами, к которым я присоединился, а Валера так и сидел, сложа руки. Однако, уже на втором четверостишье, скучающее лицо Чугунова стало заинтересованным и по мере чтения душещипательного стихотворения, выражение его лица неоднократно менялось, но скучающим уже не было. Кажется прочувствовал.

Когда чтец закончил и поклонился залу, Валера хлопал даже громче меня. Заметив мой удивлённый взгляд, он улыбнулся.

– Ты знаешь, я наверно много упустил с тех пор, как выучил последнее стихотворение, – честно признался он.

– Письмо Онегина к Татьяне?

– По-моему да, – кивнул он. – Это из той же серии, как перечитать произведение из школьной программы десять лет спустя, когда у тебя в корне изменилось мировоззрение и совершенно другой жизненный опыт.

Вышел следующий конкурсант и зал снова затих. Второе стихотворение было несколько слабее, но чтец выкладывался на полную катушку, что тоже заслуживает уважения. Наконец пришла очередь Ильи. Я думал, что он прочитает что-то совершенно новое, но это было стихотворение, посвящённое той самой Оксане. Странно, я первый сборник прочитал от корки до корки, на там такого точно не было.

Бросив косой взгляд на Валеру, я заметил, как по его щеке скатилась слеза. Вот это да, вот это противник рифмы. Или у него так проявляется аллергия? Когда Илья, чуть не всхлипывая сам, закончил читать, зал взорвался аплодисментами, переходящими в овации. Возгласы восторга раздавались со всех сторон. Похоже, что для этого дня он приберёг нечто особенное.

Илья низко поклонился, собрал брошенные из зала цветы и ушёл со сцены. Когда вышел следующий чтец, я услышал, как меня кто-то зовёт полушёпотом. Это был Илья. Поймав мой взгляд, он махнул рукой, призывая двигаться на выход. Больше всего меня поразило, как неохотно уходил Валера.

– Ну если хочешь, давай побудем ешё, – предложил я, когда мы уже подходили к двери.

– Теперь в другой раз, – ответил он с нескрываемым сожалением на лице. – Но теперь я знаю, куда мне нужно привести Евдокию.

– А куда это мы едем? – поинтересовался Юдин, когда автомобиль такси проезжал по Дворцовому мосту.

– Скоро узнаешь, – хитро улыбнулся Валера. – Не торопи события.

Мне уже и самому интересно стало. Я ожидал, что он закажет кабинет в одном из ресторанов в центре Питера, но этот вариант уже отпадает. О цели нашей поездки я догадался, когда машина остановилась на Петровской набережной, недалеко от причала, где сиял в ярких вечерних солнечных лучах большой красивый белый катер. По размерам он был не меньше, чем у Боткина.

Мы поднялись по трапу на палубу, большая часть которой находилась под тентом с большими окнами впереди и по бокам. Стол был накрыт для пиршества, откуда-то вынырнула скрипачка и начала выводить смычком приятные мелодии.

– Ну вот, как-то так, – сказал Валера, разведя руками над накрытым столом. – Я бы ещё стихи послушал, но тогда мясо остынет.

– Ты это купил? – спросил я, обводя катер взглядом.

– Пока нет, всё выбираю, – ответил он, усаживаясь за стол и катер плавно тронулся в сторону Финского залива. – Потом подумал, а зачем мне его покупать? Чтобы раз в месяц покататься? Проще взять в аренду вместе с капитаном, если приспичит.

– Тоже верно, – кивнул я. – Да и денег эта штуковина стоит немалых.

– Денег у меня должно хватить, – сказал Валера, подняв руку ладонью вперёд. – Мне предложили выгодную рассрочку. Просто я пока не хочу покупать. Итак, господа-товарищи, я предлагаю первый тост не за дружбу, а за гениальнейшего поэта современности. За тебя, Илюша!

– За меня? – искренне удивился Юдин, но по лицу было видно, что доволен.

Потом мы уплетали жаркое из кабана и много других вкусностей, непрерывно болтая, то и дело перебивая друг друга. Катер неторопливо прокатил нас по Неве и вышел в Финский залив. Погода для морской прогулки была просто идеальная, ветра нет, а солнце окрасило небо на закате оранжево жёлтым, потом и багряным. Когда причаливали обратно к Петровской набережной, наступила ночь.

– Ещё никогда столько не смеялся, – зевая сказал Илья и заражая зевотой остальных.

– Зато спать будешь крепче, – сказал Валера. – А утром на новые лечебные подвиги.

– Это точно, – кивнул Илья и улыбнулся. – Саня никому расслабиться не даст.

– Праздность – мать пороков, – сказал я. – На работу не опаздывать.

– Можно подумать, что я регулярно опаздываю, – недовольно буркнул Илья.

– Не регулярно, – кивнул я. – Но четыре раза было.

– Ты за мной следишь что ли? – удивился Юдин.

– Нет, просто я всё вижу, – усмехнулся я. – Высоко сижу, далеко гляжу, я же начальник.

Всю неделю я доставал Катю занятиями по танцам. В субботу свадьба Боткина, а в следующую – моя. Я не должен ударить в грязь лицом.

Пышная свадьба Андрея и Ани была ненамного больше по размаху, чем «скромная роспись» князя Волконского. Было много знакомых лиц из администрации Питера и губернии, представители городского бомонда. Высокопарные торжественные речи, море цветов и богато накрытые столы. Приближался час икс, которого я ждал с нетерпением.

– Ого! – воскликнула Настя, когда поняла, что в танце я веду, а не она.

– Ага, – довольно улыбаясь кивнул я, продолжая кружить.

До идеала, конечно, пока далеко, но сегодня я чувствовал себя несравнимо увереннее. Ещё несколько занятий и я буду готов к свадебному танцу.

– Дорогие гости, прошу минуточку внимания, – сказал Серафим Павлович, звонко постучав вилкой по бокалу. – Я предлагаю поднять наши бокалы за одного очень хорошего человека. Он смог резко изменить жизнь моего сына, а значит и мою. Именно благодаря ему Андрей вернулся в лекарское дело и теперь возглавляет известный в городе и за его пределами сосудистый центр. Хочу пожелать доброго здоровья и дальнейшего процветания Склифосовскому Александру Петровичу. Ура, господа!

Я уже было думал, что меня трудно чем-то смутить, но Боткину старшему это удалось. Как-то неудобно получилось, свадьба у его сына, а всё внимание обращено вдруг на меня. К счастью, это продлилось недолго.

– Ну что, братишка, поздравляю! – сказал я, подойдя к Андрею, когда гости расползлись по залу, объединяясь в отдельные кучки. – Говорил когда-то, что жениться долго не будешь, а в итоге меня на неделю опередил.

– Извини, брат, так получилось, – виновато пожал плечами Андрей, в то время как его лицо светилось от счастья. – Скоро и на вашей свадьбе погуляем. Ты только про нас не забывай, в гости заходите, а то скоро тебе университет открывать, занят будешь по горло с утра до ночи.

– Не, с утра до ночи уже не хочу, – покачал я головой. – Надо переходить на спокойный и размеренный образ жизни.

– Ты так говоришь, словно тебе не двадцать пять лет, а все пятьдесят, – усмехнулся Андрей. Если бы он знал, как близок к истине.

Спокойная размеренная жизнь. Ну да, конечно. Всё воскресенье мы с Прасковьей и Савелием провели в доходном доме при университете. Отделочные работы там уже подходили к концу, и мы носились по помещениям, проверяли готовность, составляли списки закупок, чтобы успеть всё сделать до приезда первых партий лекарей и преподавателей со всех уголков Российской империи.

Надо ведь ещё учесть, что некоторые будут с детьми, надо оборудовать игровые зоны, держать в запасе детские кроватки и обязательно подарки для каждого, чтобы легче было адаптироваться на новом месте за счёт приятных эмоций. Полную ревизию здания (по-моему в пятый раз) мы закончили к вечеру и уже просто валились с ног.

– Жаль, что сегодня всё это заказать не получится, – сказал я, размахивая ворохом бумаги со списками, когда мы вышли в центральный холл последней парадной.

– Не переживайте, Александр Петрович, – обратился ко мне Савелий. – Это я могу взять на себя. Оставлю на своём месте стажера, а сам поеду развозить заказы. Если вы, конечно, доверяете мне банковский формуляр.

– Если бы я тебе не доверял, то не пригласил бы на работу в университет, – сказал я и устало улыбнулся. – А стажёр точно справится? Он же меньше недели проработал.

– Справится, – заверил меня Савелий. – Толковый парень, быстро в дело вникает. На завтра список дел уже определён, так что всё будет хорошо.

– Отлично, – сказал я протягивая ему формуляр. – Только не забывай собирать все счета, договоры и квитанции, мне это надо будет представить в управу.

– Обязательно, Александр Петрович, всё будет разложено по полочкам, сделаю сводный отчёт по затратам.

– Я знал, что не ошибся в тебе, – сказал я, похлопав его по плечу и вышел на улицу.

Прохладный ветерок с Невы помог мне остудить закипающий мозг. Я закрыл глаза и повернулся навстречу ветру, жадно вдыхая носом ароматы оживающей природы. Направление ветра немного изменилось, и идиллия была испорчена, так как потянуло краской и раствором с продолжавшей кипеть стройки основного здания университета.

Я повертел головой и увидел в лучах склонившегося к закату солнца возводимые по углам территории здания будущих кафе. Хорошо, что этот проект одобрили, это очень важный элемент. Сюда будут ходить не только студенты и преподаватели, но и жители города, и его гости.

По краям территории, не мешая стройке, уже трудились садовники, высаживая для начала деревья и кустарники. Каменщики выкладывали тротуары брусчаткой. Причём настолько подгоняли камень к камню, что можно было кататься на роликовых коньках, не стуча зубами при этом.

– Садитесь в машину, я вас подвезу, – предложил я Прасковье и Савелию, когда они появились рядом со мной на крыльце парадной.

– Спасибо за предложение, Александр Петрович, но мы хотели прогуляться, – ответила за двоих Прасковья. – Погода так и манит, и ничего страшного, что немного прохладнее, чем вчера.

– Тогда желаю вам приятной прогулки, – сказал я и направился к машине.

– Всем довольны? – спросил вышедший откуда-то мне навстречу Шапошников.

– Более чем, – улыбаясь ответил я и крепко пожал его мозолистую руку. – А уж архитектурным бюро так тем более. Хороший свадебный подарок для Насти.

– Вы мне тогда свистните, когда она начнёт принимать заказы, – на полном серьёзе сказал Николай. – Я их работой обеспечу. И самое главное, пусть на входе повесит плакат с фотографией университета и главного чертежа, это будет очень показательно.

– Да, ты прав, лучшей рекламы и не придумаешь, – кивнул я.

– Красиво получается, – сказал Николай, окинув взором почти готовое здание.

– Очень.

Попрощавшись со строителем, я сел в машину и направился к Насте, хотел её отлепить от кульмана и тоже предложить прогуляться, пока есть возможность.

В понедельник утром я хотел приехать на работу пораньше, было много планов на этот день. Думал, что приду в столовую раньше всех, но снова ошибся, отец уже сидел на своём месте с утренней газетой в руках. Наверно в шесть утра уже стоит на крыльце и ждёт почтальона, подхватывая газету на лету.

– Пораньше сегодня решил? – спросил отец, бросив на меня взгляд поверх газеты.

– Хотел даже пораньше тебя, – усмехнулся я. – Ты тут с шести?

– Да брось, минут пять, как пришёл, – улыбнулся он. – Любуюсь вот фотографией доходного дома для преподавателей университета. Если конфигурацию балконов поменять, получится неплохой такой дворец, даже не скажешь, что там квартиры.

– Настин проект, – с гордостью сказал я. – Как и сам университет, ну это ты в курсе.

– Далеко пойдёт Настя с такими-то работами, – сказал отец, снова рассматривая фотографию. – Небось живёт у кульмана.

– Пока что да, но я нашёл на это управу, – сказал я, подвигая к себе тарелку с тёплым салатом. Настюха сегодня решила поэкспериментировать, довольно удачно. – Я нашёл помещение в центре и уже заканчивается ремонт, будет архитектурное бюро. Мой подарок Насте на свадьбу.

– Это ты молодец, правильное решение, – кивнул отец. – А мы с мамой тоже вам особенный подарок подготовили, закачаетесь.

– Это какой же? – поинтересовался я.

– Так я тебе и сказал, – рассмеялся отец. – Подождёшь до субботы, осталось недолго.

– Недолго, – эхом повторил я.

– Волнуешься? – спросил он, бросив на меня испытующий взгляд.

– Есть немного.

– Из-за сомнений?

– Сомнений нет, – помотал я головой. – Больше переживаю, чтобы всё прошло хорошо, всё-таки тройная свадьба – это не так просто, как кажется. Надо сделать всё так, чтобы никого не обидеть.

– Больше, чем возможно, ты не сделаешь, – сказал отец. – Делай всё спокойно и всё будет хорошо.

– Прекрасно тебя понимаю и сам всем так говорю, но когда ситуация касается не кого-нибудь, а тебя лично, эти советы перестают работать.

– Жизнь, – кивнул отец. – Советовать всегда легче, чем показывать пример.

Я убежал из столовой ещё до того, как пришли мама с Катей. Сестрёнка теперь всерьёз занялась учёбой и из института почти не вылезала. Два новеньких с иголочки мастера души летали по госпиталю, не успевая вытирать пот со лба. И как только Катя одна справлялась?