Текст книги "Правильный лекарь. Том 12 (СИ)"

Автор книги: Сергей Измайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Глава 21

– Саша, пообещай мне, пожалуйста, что ты больше никогда не будешь лезть во все тяжкие сломя голову, – сказала Настя, убрав руки от лица и строго посмотрев на меня. Её лицо оставалось всё таким же бледным. – Зачем вы туда вообще полезли? Ведь есть специально подготовленные люди, тем более, как вы говорите, на месте была контрразведка. Вас-то куда понесло?

– Они бы не справились, – уверенно решила Мария ответить сразу за всех. – Кто вперёд полез, уже валялись на лестнице и слюни пускали. А Катя и я как раз то, что надо, вдвоём мы смогли подавить Образцову.

– Ну а Саша тогда там зачем был? – раздражённо спросила у неё Настя. Судя по взгляду, она была готова сама испепелить магичку.

– Саша стоял позади нас со своей волшебной тростью, – невозмутимо продолжила Мария, не обращая внимания на агрессивный настрой Насти и объясняя ей, как маленькому ребёнку. – Он нас прикрывал, но это не пригодилось. Зато он поделился с нами энергией, когда её нам стало не хватать.

Я сидел с полуулыбкой на лице и слушал этот диалог, не хватало лишь попкорна. С одной стороны, надо было вмешаться или хотя бы возмутиться, почему обо мне говорят в третьем лице в моём присутствии, но я просто получал удовольствие, как моя девушка топит за мою безопасность. И, судя по её реакции, это от чистого сердца. Значит любит.

– А ты чего сидишь улыбаешься? – теперь уже Настя обратилась ко мне.

– Насть, ну хватит тебе уже так расстраиваться, – продолжая улыбаться ответил я. – Всё ведь хорошо закончилось, а на тот момент и правда не было другого выхода.

– Был другой выход! – резко парировала Настя. – Люди Волконского могли вместо тебя пойти!

Кажется уже пошёл перебор, надо это останавливать.

– Я не мог бросить свою сестру, – спокойно, но с нажимом, буквально по слогам произнёс я. Для меня другого выхода не было. Поэтому я пошёл туда вместе с ними. Всё закончилось хорошо и давай не будем усугублять ситуацию.

– Прости, – полушёпотом и потупившись произнесла Настя. – Просто я очень за тебя переживаю.

– Это я уже понял, – спокойно сказал я, нежно прикоснувшись к её плечу. – Просто поверь мне, я никогда не искал и не буду искать на свою… приключений. Бессмысленный риск – это не моё кредо. Если бы ситуация была безнадёжной, я не только сам бы туда не полез, но и девчонок не пустил.

– Кто б тебя спрашивал, – ухмыльнулась Мария, на что я подарил ей настолько красноречивый взгляд, что она закашлялась. – А чего сразу я? Я бы послушалась и не полезла. А вот насчёт Кати не знаю, не уверена.

Сначала я хотел запустить в неё остатками черничного пирога, потом передумал.

– Предлагаю на этом закруглиться, – сказал я, не обращая уже внимания на Марию. – Всё это закончилось и слава Богу. Будем надеяться, что с нами подобного не повторится.

– Ну с тобой может и не повторится, – буркнула магичка, явно нарываясь на подзатыльник. – А вот насчёт меня и Кати не уверена.

– Вы с Катей всё-таки собираетесь идти на службу в контрразведку? – снова взвилась едва успокоившаяся Настя.

– Мария собирается, – сказал я.

Про Катю говорить пока не обязательно. По крайней мере, пока нет определённости. Теперь Мария начала прожигать меня взглядом. Да ради Бога, лишь бы не испепелила.

– Но зачем тебе это? – удивлённо посмотрела на неё Настя. – Ты же вроде уже не собиралась.

– Не собиралась, – подтвердила Мария, запихивая в себя большой кусок пирога, потом продолжила с набитым ртом: – Передумала. Другого достойного применения своим навыкам я не вижу, а там я и обучиться смогу по нормальному, всё-таки магия этого мира отличается от привычной мне. Да и образование соответствующее не помешает, а то так и останусь без аттестата и диплома, ожидая, пока вырасту.

Настя сочувственно посмотрела на магичку, потом перевела взгляд на меня.

– А давайте все вместе куда-нибудь съездим? – предложил я, переключая тему. – В Петергоф, например. Ты посмотри в окно, какая прекрасная погода.

– Хорошая идея, – неохотно кивнула Настя. – Только думаю, сделаем это в другой раз.

– Чего это вдруг? – спросил я, наигранно вскинув брови. – У тебя есть другие предложения, как развлечься?

– Есть, – кивнула Настя и устало улыбнулась. – Езжайте с Катей домой и поговорите с родителями, пока они обо всём этом из новостей не узнали.

– Тоже верно, – согласился я. – Просто хотел тебя как-то развеять.

– Я бы с радостью, – сказала Настя, – Но меня снова ждёт кульман, а вас родители. Постарайтесь с ними как-то помягче.

– Они смогут, – вставила Мария. – Меня же с собой не возьмут.

– Главный аргумент, – усмехнулся я.

До самого дома мы с Катей ехали молча, собираясь с мыслями, что стоит говорить, а чего не стоит. Немного разрядил ситуацию встречавший нас в прихожей Котангенс. За пару минут он получил столько любви и ласки, сколько не поллучал до этого момента с самого утра. Мурча от поглаживаний в четыре руки, он даже прикрыл глаза, демонстрируя нам третье веко. После общения с пушистым мне очень полегчало, Кате тоже, из прихожей мы вышли улыбаясь.

Беседа с родителями состоялась. Мы сказали, что у нас потрясающие новости и организовали чаепитие у камина. Реакция мамы была примерно, как у Насти, отец воспринял более спокойно, просто сидел нахмуренный, такое впечатление, что думал о чём-то своём и половину не слышал, но это было не так.

– Ну чего ты сидишь молчишь, отец? – обратилась к нему мама, недовольная его пассивностью в разговоре.

– Думаю, – буркнул он.

– И о чём ты, интересно, думаешь? – раздражённо спросила мама. – Наши дети чуть ли не к смерти в гости просятся, а он думает, видите ли!

– Не перегибай, – сказал он, глубоко вздохнул и резко выдохнул. – Мне кажется, что использование дара Кати в госпитале, это всё равно, что делать золотые подковы коню, запряжённому в плуг. Он гораздо шире и сильнее, чем просто мастер души.

– И что из этого, – прищурилась мать, раздражаясь ещё больше. – ты хочешь отдать дочь Волконскому и больше никогда не увидеть?

– Подобным желанием я не горю, – стараясь не злиться ответил отец.

– Вот и не зачем тогда начинать этот разговор! – на повышенных тонах высказала мать.

– Не перегибай! – уже более жёстко и тоже на повышенном тоне сказал отец.

– А то что? – продолжала заводиться мать.

– Так, папа, мама, немедленно прекратите! – взмолилась Катя. – Ещё не хватало, чтобы вы из-за меня поссорились! Мне ваша поддержка нужна, а не скандалы в доме! А если в доме будут только одни скандалы, в нём не захочется задерживаться!

– Да что ты такое говоришь, дочь? – выпучив глаза спросила мама.

– А что, я сейчас не права? – спросила Катя. – В чём именно?

– Так, стоп! – вступил я. – Давайте все успокоимся. Все без исключения уже поняли, что нам не хочется расставаться с Катей, а Катя не хочет расставаться с семьёй, этот вопрос можно больше не обсуждать, это константа. На повестке дня другой вопрос и его надо решить совместно и конструктивно, без докапывания друг к другу и без перехода на личности. Папа абсолютно прав насчёт Катиного дара, она использует лишь малую его часть в клинике. Может так и будет лучше, но все мы понимаем сколько она может принести пользы и сколько спасти человеческих жизней, если воспользуется своим уникальным даром на полную катушку. И такой вариант использования к работе в госпитале и даже в университете не имеет никакого отношения.

– Ну почему же не имеет, – пожал плечами отец. – Можно использовать все грани. В университете она сможет работать мастером души, преподавать, а когда понадобится вся её сила, выехать на место с группой разведчиков.

– Ты всё-таки хочешь, чтобы наша дочь снова рисковала своей жизнью? – снова начала заводиться мама.

– Мы рискуем жизнью даже переходя дорогу по пути в булочную, – сказал я. – Ты наверно уже забыла, сколько на нас охотились, сколько было покушений на меня и совершенно неизвестно, что будет с каждым из нас. Но я точно могу сказать, что, если Катя будет участвовать в задержании опасных преступников, она может спасти много жизней полицейских, разведчиков, заложников. Сегодняшнее задержание как закончилось? Катя просто подавила сознание графини Образцовой и её помощников. Пострадал только один оперативник, посчитавший себя видимо неуязвимым, но никто не убит, а это дорогого стоит. Неизвестно, сколько погибло бы правоохранителей, если бы не было нас, ведь графиню по любому надо было задержать.

– А как они в прошлый раз её арестовали? – сузив глаза спросила мама.

– В прошлый раз приезжали специалисты из Москвы, сегодня их ждать было некогда.

– А давайте переключим тему! – предложила Катя и все повернулись в её сторону. – У Саши с Настей скоро свадьба, осталось всего три недели, а что мы для этого сделали?

– А что вы должны были сделать? – поинтересовался я.

– Продумать празднество, составить список гостей, купить подарки, – начала загибать пальцы сестра.

– Вот список гостей точно надо, – согласился я. – Просто в один день мы там будем отмечать сразу три свадьбы и список надо будет согласовать, дивизию гостей даже в Настин дворец не засунуть.

– Сразу три? – вскинул брови отец. – Вот это новость! А кто ещё?

– Юдин и Чугунов, – ответил я. – Разве я не говорил?

– Чугунов? – удивился отец, похоже он понятия не имеет, о ком я говорю.

– Валерий Палыч Чугунов, – сказал я, но понимания в глазах не сильно прибавилось. – Ну Валера, призрак.

– Валерий Палыч? – протянул отец и максимально округлил глаза. Кажется, до него наконец дошло. – Да ладно!

– А почему бы и нет, – теперь уже я удивился, – что не так?

– Да он же совсем недавно человеком стал, – произнёс отец продолжая смотреть на меня с недоверием. Наверно думает, что я пошутил.

– Они познакомились, когда Валерий Палыч ещё призраком был, – сказал я, потом рассказал про его преобразование, последние достижения, трудоустройство и стремительный карьерный рост.

– Ого! – вырвалось у отца. – Молодец Валерий Палыч, силён.

Дальше наш разговор полностью переключился на свадьбу. Вспоминали старые обычаи и традиции, начали составлять список блюд и совершенно неважно, что он уже давно был составлен, главное, что сейчас все при деле и некогда собачиться. В один момент мы встретились глазами с Катей и почти синхронно подмигнули друг другу. Я вздохнул с облегчением.

– Кстати, пап, я чуть не забыл, – сказал я, сделав виноватую физиономию. – Получится сделать так, чтобы Катя получила диплом о высшем образовании в этом году?

– Ты с ума сошёл? – возмутился отец. – Ей ещё два года учиться! И почему такой вопрос вообще возник в твоей голове?

– Не в моей, – улыбнулся я. – Это по просьбе Волконского. Он сказал императору, что Катя ценный научный сотрудник, поэтому в ближайшее время она должна стать аспирантом в новом университете.

– Божечки, – пролепетала мама и прижала руки к сердцу. – И что тогда?

– Дело в том, что император лично заинтересовался Катей, а Волконский под видом, что она ценный научный сотрудник и может обучать новые кадры для спецслужб, отгородил её от судьбы твоей прабабушки.

– Петя, – мама посмотрела на отца. – Катя должна в этом году закончить институт. Желательно с красным дипломом!

– Чтоб мне сквозь землю провалиться, – пробормотал себе под нос отец и горестно покачал головой. – Как я это сделаю? На это никто не пойдёт.

– Ну там же твой однокурсник работает теперь проректором, – сказала мама. – Вот с ним и поговори.

– Он чересчур принципиальный, – махнул рукой отец.

– Значит иди к ректору, – напирала мама. – Ему всё равно терять нечего, он же на пенсию собрался после закрытия института.

– Я с ним знаком постольку поскольку, – ответил отец. – Ладно, я что-нибудь придумаю. Скажу в конце концов, что это распоряжение первого советника императора. Если хочет, пусть звонит ему лично, тот подтвердит. Так ведь, Саш?

– Думаю, что я всем облегчу задачу, – сказал я. – Раз уж мне предстоит разговаривать с ним по поводу частичного трудоустройства и обучения Кати, то можно и такой вопрос обсудить.

– Ну попробуй, – неуверенно сказал отец, а я заметил, как он с облегчением вздохнул и немного расслабился.

– Саш, не хочешь пойти прогуляться перед ужином? – спросила Катя на фоне затянувшейся паузы, каждый сидел думал о чём-то своём. – Раз уж поездка в Петергоф отменилась, хоть в нашем парке свежим воздухом подышим.

– А пойдём! – ответил я.

Погода на улице пела песни о весне заливистыми птичьими голосами. Было настолько тепло, что я даже не стал застёгивать плащ, а Маргарита не приставала с шарфом. Дождя и ветра в ближайшее время не намечалось. Мы шли с Катей по дорожке в сторону набережной и с удовольствием вдыхали запах первоцветов и распускающейся листвы деревьев. Все жизненные проблемы и задачи ненадолго отошли в сторону.

Так мы вышли на набережную. Речную поверхность тут и там рассекали судёнышки всех калибров и цветов, радостно гудя друг другу, расходясь в фарватере.

– Ты с Волконским в субботу будешь разговаривать? – спросила Катя, глядя на проплывающую мимо яхту.

– Думал завтра после работы, – ответил я. – Не стоит с этим тянуть, да и на свадьбе ему, наверное, будет не до этого.

– И то верно, – согласилась Катя. – В голове не укладывается, что скоро я получу диплом об окончании института.

– Ты только сильно не радуйся, – сказал я. – Скорее всего тебе в ближайшее время предстоит мега сессия с невероятной кучей экзаменов. Не нарисуют же они тебе диплом просто так. И на работу с завтрашнего дня не выходи, начинай готовиться.

– Как это, не выходи? – удивилась Катя. – А как же вы там без меня будете?

– Прасковья отыскала нам пару мастеров души, – улыбнулся я. – Завтра у них будет разведка боем. Будут бегать между нашими кабинетами и наглядно демонстрировать своё умение.

– Это что же получается, что в госпиталь я больше не вернусь? – с тоской в голосе спросила Катя.

– А зачем? – улыбнулся я. – Ты теперь будешь помогать мне наводить порядок в университете.

– Я? – вскинула брови Катя. – Наводить порядок? Ты меня ни с кем не путаешь?

– А вот сейчас я не понял, ты не поможешь своему любимому брату? – спросил я, изобразив удивлённо-обиженное лицо.

– Любимому брату обязательно помогу! – рассмеялась Катя, увидев мою физиономию. – Просто очень не хотелось бы тебя подвести.

– Не переживай, я не буду давать тебе неподъёмных задач, – пообещал я. – А если с чем-то вдруг не будешь справляться, то прибежишь ко мне, уткнёшься носом в плечо и прохнычешь: «Саша, они меня обижают!» И я возьму свою трость и настучу им всем по мягкому месту, чтобы знали.

Катя смеялась так, что с дорожки с шумом взлетели голуби, которым мы насыпали семечек пару минут назад.

Глава 22

Утро понедельника. Одно из самых страшных словосочетаний для русского человека. Надо сильно постараться, чтобы не думать об этом и начать работать. Я в своё время тоже прочувствовал его тяжесть сполна, но теперь это не про меня. Даже не знаю, куда запропастилась свойственная нормальному человеку лень вылезать утром из-под одеяла и куда-то идти.

Спросите, не приболел ли я? Ну я точно не знаю, передаётся ли трудоголизм воздушно-капельным путём. А может быть контактным? И кто же является источником инфекции? Кто этот нулевой пациент? Да какая теперь в принципе разница? Главное – что я иду на работу с удовольствием и начало новой рабочей недели меня морально не тяготит.

– Как спалось? – спросил отец, когда я вошёл в столовую.

Кроме него там пока никого не было. Меня больше всего удивило, что он не читает газету, она просто лежит рядом с ним на столе. Я не сразу обратил внимание, что газета разорвана пополам, после чего её положили на край стола, дав время осознать свою вину и плохое поведение.

– Отлично спалось, – на автомате ответил я, глядя на газету. – А чего это ты с ней так сурово?

– Пересказывать не буду и читать не советую, – усмехнулся отец, покачав головой и бросив косой взгляд на уничтоженный утренний раздражитель. – На первой полосе статья о задержании беглой каторжанки. Они там такое написали, что руки против моей воли лишили меня утренней традиции читать газету. Р-раз и пополам. Вот лежит теперь, отдыхает.

– На пол капает, – сказал я.

– Что капает? – насторожился отец, осматривая край стола.

– Кровь из разорванных статей, – пояснил я.

– Тьфу на тебя! – хохотнул отец. – А я уж серьёзно подумал. Она оттуда капала ещё до моего фатального вмешательства. Всю дорогу от типографии до нашего крыльца, можешь проследить. Какие планы на сегодня?

– Работать, работать и ещё раз работать, как завещал кто-то великий, – ответил я, усмехнувшись. – Потом к Волконскому.

– Сегодня решил? – улыбнулся отец.

– А чего тянуть? Куплю тортик, попьём чаю, поговорим по душам. После нашего выкрутаса с пропажей Марии, я практически уверен, что с ним не сложно будет договориться.

– Да уж, тогда вы явно перегнули, – покачал головой отец, пытаясь подцепить вилкой кусочек жареного бекона. – У князя железные нервы. Хотя, столько лет на таком посту сделают выдержанным даже последнего неврастеника.

– Начнём с того, что на такой пост неврастеника вряд ли возьмут, – усмехнулся я.

– Это да, – кивнул отец. – Ну, удачи тебе. Мне кажется, что всё должно получиться.

– Доброе утро! – сказала мама, входя в столовую с Катей одновременно. – А что это у нас с газетой случилось?

– Наказана за плохое поведение, – сообщил отец. – Там про арест Образцовой такое написано, что мои нервы не выдержали. Для утра понедельника это явный перебор, а впереди рабочая неделя.

На Фонтанку я сегодня приехал чуть позже обычного, примерно без четверти восемь. Из припарковавшейся впереди меня машины вышла Аня Образцова в бодром расположении духа. Увидев меня, улыбнулась и помахала мне ручкой. Потом вышел и Андрей, сразу направился в мою сторону.

– Привет, Сань, – сказал он, улыбаясь и протягивая мне руку. – Ты это прекращай.

– Что именно? – удивился я.

– Ты уже столько раз меня спасал, что я обязан тебе по гроб жизни, – ответил он, смеясь. – Если это будет продолжаться, мне нечем будет с тобой расплачиваться.

– Отдай мне свою душу! – зловещим голосом произнёс я.

– Не могу, – покачал головой Андрей. – Она уже твоя, а два раза не получится.

– Ну и подумаешь, не очень-то и хотелось, – усмехнулся я. – Как Аня, всё в порядке?

– Как видишь, – сказал он и кивнул на свою невесту, которая застыла на крыльце, наблюдая за нашим разговором. – Улыбается стоит. Золотой человечек. Тот случай, когда радуешься, что яблоко упало от яблони очень далеко.

– Мама её не обижала? – решил я уточнить.

– Только тем, что, не выдержав протестов дочери, приказала её связать и залепить рот и глаза, – поморщившись сказал Андрей. – Больше никаких физических воздействий. Пыталась Аню убедить встать на её сторону, но та ни в какую.

– Стойкая и храбрая, противостоять такой маме нелегко, – сказал я.

– Да, – кивнул Андрей, – этого не отнимешь.

– После свадьбы заберёшь её к себе в сосудистый центр? – спросил я, предвкушая ответ.

– А ты отпустишь? – удивился Андрей.

– Одна из немногих ситуаций, где у меня нет выбора. Конечно отпущу, куда я денусь, – улыбнулся я. – Уже ищу замену в лице нескольких лекарей, которые будут составлять диагностическое отделение.

– Пойду искать свою вторую душу, – улыбнулся Андрей. – Как найду, сразу отдам, не люблю ходить в должниках.

– Тогда постарайся найти сразу несколько, – рассмеялся я. – Так, на всякий случай.

Попрощавшись с Андреем, я в ещё более хорошем расположении духа поднялся к себе в кабинет.

– Доброе утро, Александр Петрович! – приветствовала меня Прасковья. – С молоком или со взбитыми сливками?

– Доброе утро! – улыбнулся я ей в ответ. – Второй вариант. И настраивайся потихоньку на переезд, время пока есть.

– Какой переезд? – насторожилась девушка.

– Как это какой? – деланно удивился я её вопросу. – В университет. Я не могу себе позволить остаться без такого ответственного секретаря.

– В университет? – растерянно переспросила Прасковья. – Это так далеко от онкоцентра.

– Не стоит так расстраиваться по этому поводу, – заверил я. – Савелий будет работать в десяти метрах от тебя секретарём проректора по учебной части.

– Так это совсем другое дело! – девушка расцвела. – Так бы сразу и сказали. Только скажите, я за пять минут соберусь.

– Хорошо, предупрежу за шесть, минута форы, – подмигнул я ей и вошёл в свой кабинет.

До торжественного открытия университета осталось совсем немного, а до заселения доходного дома, рассчитанного на проживание приезжего преподавательского состава так и вообще рукой подать.

Вчера вечером мы с Катей съездили-таки вечером посмотреть на стройку, у дома уже на стадии завершения кровля и большая часть рабочих ударно трудится на возведении стен самого университета, который даже в недостроенном виде заметен издалека, а уж тем более с реки. Выйдя на набережную, я заметил, как притормаживают напротив стройки экскурсионные яхты и катера, давая возможность туристам рассмотреть будущего красавца.

Больше, чем уверен, что слухи о новом медицинском университете разлетелись далеко от Санкт-Петербургской губернии. Многие медицинские династии захотят, чтобы их отпрыски учились в самом передовом учебном заведении Российской империи. Что ж, будем ждать. Вступительные экзамены покажут, кто достоин.

Работа в госпитале кипела. Теперь мы не делали акцент чётко на онкологии или сосудистой патологии, для этого теперь есть специализированные центры, где трудятся лекари уже как следует набившие руку именно на этом, а это играет большую роль и на качестве оказываемой помощи, и на скорости обслуживания. Кроме того, там налажен процесс последующего наблюдения для исключения или раннего лечения рецидивов, процент которых медленно, но неуклонно снижается.

– Сделай так, чтобы госпиталь и без тебя продолжал работать по той же схеме, – сказал как-то при встрече Обухов. – Будет что-то типа института повышения квалификации. Количество нуждающихся в обучении практикующих лекарей и знахарей огромно, потребность в подобном госпитале исчезнет очень нескоро.

– Вообще-то я думал перенести это всё в университет, – возразил я.

– Саша, я тебя умоляю! – всплеснул руками Обухов. – У тебя и без этого работы хватит, на тебя сейчас столько студентов свалится, что скучать точно не будешь. И главное не забудь, фармацевтический факультет! России нужны новые лекарства, достаточно уже средневековья на прилавках аптек!

– Думаете я смог бы про такое забыть? – усмехнулся я. – Для меня самого это очень больной вопрос вы ведь знаете. И по этому поводу есть радостная новость, Курляндский согласился стать деканом факультета и заведовать кафедрой.

– И главным лаборантом назначь, и уборщицей, – кивнул Обухов. – Пусть старик тут круглые сутки кружит юлой, у него энергии много.

– Ну это было его условие, хочет сам всем управлять, – усмехнулся я, представив Курляндского со шваброй в коридоре университета. – Но я на самом деле заведующей кафедрой вижу Елизавету Алексеевну Преображенскую. Он пока возражает, но как только он хлебнёт сполна, сам попросит её назначить.

– Что ж, подождём, когда хлебнёт, – усмехнулся Обухов. – А госпиталь готовь пока к автономному существованию без тебя. Этот поток обучаемых лично для тебя будет последним, потом передавай в хорошие руки, как любимого котика, сам будешь заниматься подготовкой преподавательского состава университета и организацией приёмной комиссии. В июле жди волну абитуриентов. Уверен, мало тебе не покажется.

– Так это же отлично! – ответил я, улыбаясь от уха до уха. Чем больше мы обучим, тем быстрее в Российской империи поднимется уровень здравоохранения.

– Ты ненормальный, – покачал головой Обухов и тяжело вздохнул, глядя на меня, как на смертельно больного родственника. – Нормальные люди при этих словах хватаются за голову и бегут, куда глаза глядят, а ты радуешься.

– Мне в детстве кокос с пальмы на голову упал, с тех пор хожу и улыбаюсь, – всё так же жизнерадостно ответил я.

– Звучит правдоподобно, но не припомню, чтобы Пётр Емельянович возил семью в столь тёплые края, – усмехнулся Обухов.

Вот так и живём. Хреначим с утра до ночи и радуемся жизни. Ну про до ночи – это я конечно загнул, это пример из прошлой жизни, когда бывало ушёл из дома утром, а через полтора суток вечером вернулся, переночевал и снова на полтора суток. Что вы там говорите? КЗОТ? А что это за зверь такой? Ни разу не встречал.

После работы, как и собирался, заехал в приглянувшуюся элитную кондитерскую и поехал в гости к будущим молодожёнам. В этом статусе им осталось находиться уже менее пяти суток.

Князь Волконский встречал меня на крыльце особняка лично, отослав дворецкого куда подальше. Какой я важный гость, прям оторопь берёт. Улыбка князя сама по себе была увесистым драгоценным камнем. Сразу расслабляешься и чувствуешь себя, как дома, так и тянет поведать ему по секрету все тайны мироздания.

– Как прошёл рабочий день, Александр Петрович? – заботливо поинтересовался Волконский.

– Как всегда отлично, – ответил я, передавая торт дворецкому, который умудрился-таки приблизиться на расстояние вытянутой руки и тут же испарился в сторону гостиной. – Коллектив работает, как слаженный механизм. Почти все вопросы решаются без моего участия и без ущерба для лечебного процесса.

– Готовите свой первый корабль к самостоятельному плаванию? – понимающе кивнул князь.

– Считаю, что он уже готов. Остались лишь последние штрихи.

– А готовы ли вы взойти на борт почти достроенного линкора? – спросил князь, глядя на меня сквозь хитрый прищур.

– Готов, – уверенно ответил я.

– Это же замечательно! – ответил Волконский, улыбаясь ещё шире. – И когда будем разбивать игристое о борт?

– Наиболее вероятно, что это произойдёт в начале июня.

– Эх, значит в качестве подарка на свадьбу не успеет, – покачал он головой.

За время разговора мы дошли до его кабинета и уселись зачем-то в стоявшие перед камином кресла. Топить его уже не было никакого смысла, поэтому оставалось только разглядывать искусное обрамление самого камина и статуэтки на каминной полке.

– Я слышал, вы собираетесь в Питере особняк строить, не так ли? – спросил я, вспомнив Настино задание.

– Именно так, Александр Петрович, – кивнул Волконский, не прекращая улыбаться. – Вы узнали это одним из первых. Настолько тесно переплелись наши дорожки, что уже и не расплести, да и не вижу в этом глубокого смысла, меня это устраивает. Так что же привело вас ко мне после плодотворного трудового дня? Никак именно то, о чём я сейчас думаю?

– Вполне возможно, Михаил Игоревич, – пожал я плечами. – Вы человек прозорливый и дальновидный, других в советники императора и не пустят. Я не буду тянуть, речь пойдёт о Кате.

Волконский довольно кивнул, не проронив ни слова, видимо, правильно предполагал. Матёрый волк знает все пути перемещения потенциальной добычи.

– В ходе сложных семейных дебатов на грани метания посуды, мы пришли к выводу, – продолжил я, – что такой дар, что открылся у Кати, свести к работе мастером души в клинике просто кощунство.

Я сделал небольшую паузу, глядя в глаза князю, но он снова молча ждал.

– Но и повторять судьбу Валентины Андреевны она не хочет, да и мы против, – сказал я после небольшой паузы. – Если бы была возможность ей учиться, не отрываясь от семьи и работать потом под вашим покровительством с частичной занятостью, оставаясь в мире обычных людей, тогда другое дело, такой вариант вполне приемлем.

– А сама Екатерина Николаевна что говорит по этому поводу? – поинтересовался Волконский.

– С озвученной мной постановкой вопроса она абсолютно согласна, – сообщил я. – Как вариант, участвовать потом в обучении ваших специалистов некоторым тонкостям её мастерства. Тех, у кого есть предрасположенность, естественно.

– Очень практичное предложение, – довольно кивнул князь. – Обязательно учту это.

– Так что вы скажете по поводу такого варианта? – спросил я.

– Анналы истории пока не знали такого варианта развёртывания событий в жизни хозяина душ, – неторопливо произнёс Волконский, подперев щёку кулаком. Он уже перестал улыбаться и выглядел задумчивым. – Но мир ранее не знал и про разработанный вами метод лечения злокачественных новообразований, про поднявшуюся на совершенно новый уровень методу очистки сосудов. Всё течёт, всё меняется. Я не готов пока ответить на ваш вопрос однозначно, хоть и неоднократно размышлял на эту тему, дайте мне ещё время подумать.

– Хорошо, – спокойно ответил я.

Почему спокойно? Мне кажется, он решит этот вопрос положительно, это удовлетворит все стороны. Император и тайная канцелярия получат очень ценного сотрудника, а мы не потеряем Катю, как члена семьи.

– У меня есть к вам ещё один вопрос, – сказал я, ожидая от князя какой-либо реакции.

– Снова то, о чём я думаю? – с интересом спросил князь. – Вы прямо взяли на себя роль основного переговорщика, но я вас прекрасно понимаю, вы беспокоитесь и искренне переживаете за людей, за которых просите и сам этот факт только ещё выше поднимает вас в моих глазах. Если бы я был императором, то вполне вероятно взял бы вас на работу советника. Может не главного, но переговоры вы вести умеете. Прошу прощения, – улыбнулся князь м махнул рукой, – разобрало старика. Итак, слушаю вас.

– А ещё я хотел поговорить о Марии, – сказал я, а Волконский снова довольно кивнул. – Она, в отличие от Кати, готова исчезнуть в пучине работы в составе контрразведки, но нисколько не возражает, если будет возможность показываться и в обычной жизни. За то недолгое время, что мы с ней знакомы, все успели привязаться к ней и это взаимно. Ведь возможно будет периодически отпускать её домой? Хотя бы изредка.

– А у неё есть дом? – удивился Волконский. – Вы наверно имеете ввиду дом её родителей в селе Никольском? Мне кажется, там по ней не так сильно скучают, но подарки принимать им понравилось. Пожалуй, только отец составляет исключение.

– Её дом у каждого из нас, – улыбнулся я. – У меня, у Насти, у Виктора Сергеевича, да и у Валерия Палыча. А вообще её финансовое состояние позволяет приобрести дом не хуже того, в котором мы с вами сейчас находимся.

– У неё столько денег? – вот теперь князь удивился по-настоящему, от души. Его лицо вытянулось искренне, неподдельно. – Но откуда столько у мага из другого мира, находящегося в теле ребёнка, выросшего в селе?

– Можно сказать наследство, подробности умалчиваются. Могу сказать только одно – она никого не ограбила.

– Это те самые мешки, что вы вместе выносили из портала?

– Ну да, в них было золото. Много золота.

– Не скажу, чтобы это многое меняет, но стоит учесть, – кивнул Волконский. – Пусть она снова ко мне придёт, мы найдём подходящий вариант.