Текст книги ""Притащенная" наука"

Автор книги: Сергей Романовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

Уже в 1939 г. было ясно – генетика обречена. Если бы не было Лысенко, т.е. некоей альтернативы, то генетику бы просто запретили как «буржуазную лженауку», что уже проделали с евгеникой, психоанализом и т.д., а чуть позднее – с кибернетикой. Но был Лысенко с его посулами, с его всем понятной «народной наукой», а потому генетику не запретили, ее разгромили.

Но – позже. Окончательную расправу отложили в связи с войной. Так что в 1940 – 1947 гг. наблюдалось относительное равновесие сил, и Лысенко даже стали меньше бояться. Ученые, в том числе и биологи, надеялись, что после долгожданной победы над фашизмом в стране наступит некоторое идеологическое послабление, и идеологическая удавка не станет помехой в творчестве. В биологии, повторяю, так и было. Влияние Лысенко заметно упало. К тому же его младший брат ушел из оккупированной Украины вместе с немцами, и Лысенко пришлось долго смывать с себя эту родственную грязь.

Еще в 1944 г. профессор Тимирязевской сельскохозяйственной академии А.Р. Жебрак жаловался Г.М. Маленкову на Лысенко: «Приходится признать, что деятельность академика Лысенко в области генетики, “философские” выступления его многолетнего соратника т. Презента, утверждавшего, что генетику надо отвергнуть, так как она противоречит принципам марксизма, и выступления т. Митина, определившего современную генетику как реакционное консервативное направление в науке, привело к падению уровня генетической науки в СССР… Необходимо признать, что деятельность академика Лысенко в области генетики наносит серьезный вред развитию биологической науки в нашей стране и роняет международный престиж советской науки…» [438]  [438]Левина Е.Л. Указ. соч. С. 90.


[Закрыть]. Само собой, никаких мер Маленков не предпринял. Зато когда в 1945 г. отмечали 220-летие Академии наук СССР и Институт генетики закрыли для посещения иностранными делегациями, Лысенко был взбешен. Он искренне был убежден в том, что ему есть чем удивить коллег из-за рубежа.

Недолго, однако, пришлось печалиться нашему корифею. Скоро на его улицу пришел долгожданный праздник, и он смог сполна насладиться унижением своих заклятых коллег по науке.

* * * * *

Речь, конечно, пойдет о знаменитой сессии ВАСХНИЛ 1948 г., после которой Лысенко, по выражению другого корифея все той же притащенной советской биологии О.Б. Лепешинской, стал «Сталиным биологической науки». А что означает сей титул, думаю, объяснять не надо.

Сюжет этот стоит более предметного рассказа.

Партия рассуждала просто: победу в войне добыл простой русский солдат, он победил самую развитую во всех отношениях страну буржуазного Запада, а потому нам незачем завистливо пялиться на их ухоженные чистые города, восторгаться их фильмами, зачитываться их романами. У нас все это есть свое, причем много лучше. Поэтому интеллигентов, которые могут взмутить наше уверенное спокойствие, надо поставить на место, а низкопоклонцев и безродных космополитов лучше всего изолировать от народа.

Начали с литературы. Известное постановление ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград» ударило по наиболее любимым писателям: А.А. Ахматовой и М.М. Зощенко. В 1947 г. проходит уже упоминавшаяся нами философская дискуссия, рассылается закрытое письмо ЦК по делу Клюевой и Роскина, разворачивается травля «космополитов», начинают действовать «суды чести». В этих условиях, как справедливо отметил историк В.Д. Есаков, «Лысенко и его сторонникам удалось привлечь на свою сторону центральную печать» [439]  [439]Есаков В.Д. Новое о сессии ВАСХНИЛ 1948 года // Репрессированная наука. Вып. 2. СПб., 1994. С. 61.


[Закрыть].

За «мичуринскую биологию» подали свой голос даже литераторы: А. Сурков, А. Твардовский и Г. Фиш напечатали в «Литера-турной газете» от 30 августа 1947 г. статью «На суд общественности», И.Д. Лаптев в «Правде» и «Социалистическом земледелии» статьей «Антипатриотические поступки под флагом “научной критики”» бил А.Р. Жебрака и Н.П. Дубинина. Возмущенные генетики завалили письмами ЦК [440]  [440]Левина Е.Л. Указ. соч.


[Закрыть].

Лысенко вновь воодушевился. 14 июня 1947 г. он представляет А.А. Жданову победный отчет о деятельности ВАСХНИЛ.

1 декабря 1947 г. на пост заведующего отделом науки ЦК назначается Ю.А. Жданов (сын). То ли от внутренней убежденности в антинаучности основных положений «мичуринской биологии», то ли от сложившейся вокруг имени одиозного «народного академика» ситуации, но он в первые месяцы своей деятельности главного научного кучера страны занял позицию противника Лысенко. 28 февраля 1948 г. Жданов (мл.) даже пишет Сталину докладную о вреде, нанесенном сельскому хозяйству деятельностью Лысенко. 10 апреля того же года Ю.А. Жданов выступает с докладом в Политехническом музее на семинаре лекторов обкомов «Спорные вопросы современного дарвинизма». Знал бы он, что всего через 4 месяца ему придется публично, через «Правду» каяться в своих заблуждениях, то попридержал бы язык тогда, в апреле.

Но весной 1948 г. все выглядело для Лысенко мрачно и беспросветно. Прочитав доклад сына, Жданов (ст.) на Оргбюро ЦК ВКП(б) вынес вопрос об укреплении руководства ВАСХНИЛ (читай – снятии Лысенко).

Лысенко подвели к краю карьерной пропасти. Но голова у него не закружилась. Не зря он считался гением демагогии и экстравагантных поступков. Он дал всем понять, что он, прежде всего, русский крестьянин, которого так просто не объедешь. А велик ли спрос с лапотника…

17 апреля 1948 г. он пишет жалобу на Ю.А. Жданова и направляет ее в два адреса: Сталину и А.А. Жданову. Он не ругает ответственного партийного работника, он сетует на непонимание с его стороны ситуации. Раз так, то он просит снять его, Лысенко, с должности президента ВАСХНИЛ. Пусть другие поработают, а вы полюбуетесь.

Шантажистом Лысенко был виртуозным, под стать самому Сталину. Вождь выждал некоторое время. Дал остыть Лысенко, а в июле пригласил его к себе, обеспокоился наш кормчий низкими урожаями и спросил народного академика, что делать? Лысенко сказал, что у него есть высокоурожайный сорт «ветвистой пшеницы», но генетики вставляют палки в колеса, не дают им воспользоваться. Сталин предложил Лысенко выяснить отношения с генетиками и обещал поддержку.

Повод для «дискуссии» Лысенко нашел с легкостью. Он умело разыграл модную тогда карту низкопоклонства. Биология, мол, делится на две антагонистические науки – буржуазную и советскую. Он – лидер советской биологии, а генетика – «орудие реакционного американского империализма» [441]  [441]Медведев Ж. Взлет и падение Лысенко. Указ. соч. С. 164.


[Закрыть].

Идея Сталину понравилась и он дал добро на очередную дискуссию в науке.

Далее заработали клевреты Лысенко. Они добились пополнения ВАСХНИЛ своими (нельзя же было проиграть идеологическую битву). Список составил Лысенко. Утвердил его Сталин. Уже 28 июля «Правда» напечатала список из 35 вновь назначенных академиков ВАСХНИЛ. Среди них были М.А. Ольшанский, Д.А. Долгушин, И.И. Презент и др.

Лысенко готовил доклад тщательно и в тайне от всех. Много раз правил его сам, позволил пройтись по нему желчному перу И.И. Презента. Несколько раз передавал его Сталину, тот сам просил его об этом [442]  [442] 8 марта 1953 г. Лысенко в «Правде» печатает статью «Корифей науки». В ней он признался еще раз, что Сталин редактировал проект доклада «О положении в биологической науке» (См.: Медведев Ж. Указ. соч. С. 166; Россиянов К.О. Сталин как редактор Лысенко. К предыстории августовской (1948 г.) сессии ВАСХНИЛ // Вопросы философии. 1993. № 2. С. 56 – 69; Россиянов К.О. Сталин как редактор Лысенко. М., 1991. 40 с.)


[Закрыть].

Саму сессию мы описывать не будем. Не интересно. То был классический, тщательно отрежиссированный спектакль с заранее известным финалом. Скажем лишь, что из-за завесы тайны пригласительные билеты на сессию получили в основном люди Лысенко. Генетики прорывались на нее, используя любые ухищрения. Проходила она с 31 июля по 7 августа 1948 г. в клубе Минсельхоза СССР. Основной доклад «О положении в биологической науке» сделал Лысенко. Нерушимой стеной стояли за ним И.И. Презент, Н.И. Нуждин, М.Б. Митин, И.Е. Глущенко, И.А. Поляков, А.Н. Студентский, В.П. Бушинский, О.Б. Лепешинская, Д.М. Трошин и многие другие.

Нашлись и противники «мичуринской биологии»: Б.М. Завадовский, И.А. Рапопорт, С.И. Алиханян, И.М. Поляков, П.М. Жуковский, А.Р. Жебрак, И.И. Шмальгаузен, В.С. Немчинов.

На заключительном заседании, когда Лысенко с гордостью заявил, что его доклад прочел и одобрил сам товарищ Сталин, весь зал встал и загромыхал овацией. Генетики почувствовали дыхание Колымы. Жуковский, Алиханян и Поляков попросили слова для покаяния.

А далее?

13 августа в Институте философии АН СССР состоялось специальное совещание. Выступили академики Г.Ф. Александров и М.Б. Митин, академик ВАСХНИЛ И.И. Презент и еще многие. Все отметили выдающуюся роль в развитии советской науки доклада Лысенко. Решили укрепить сектор философии естествознания биологами лысенковской школы. Им было не стыдно. Они были «верующими» учеными.

Даже профессор А.Р. Жебрак 15 августа 1948 г. напечатал в «Правде» письмо, в котором свое отступничество объяснил членством в партии: «Я, как член партии, не считаю для себя возможным оставаться на тех позициях, которые признаны ошибочными Центральным комитетом нашей партии».

Началось настоящее пиршество «мичуринской биологии». Все наперегонки, в кровь расшибая лбы, стремясь первыми доказать свою преданность, а главное принадлежность к подлинной советской науке, начали открытую «охоту на ведьм» из лагеря вейсманистов-морганистов.

Избыточное послушание, как всегда, проявила советская Академия наук. 24 – 26 августа под председательством президента С.И. Вавилова непрерывно заседал Президиум. Обсуждали вопрос «О состоянии и задачах биологической науки в учреждениях Академии наук СССР» [443]  [443] См.: Вестник АН СССР. 1948. № 9.


[Закрыть]. Речи держали министр высшего образования С.В. Кафтанов, министр сельского хозяйства И.А. Бенедиктов, министр совхозов Н.А. Скворцов и еще более десяти рядовых академиков. Именно постановление, принятое Академией наук, «спровоци-ровало развязывание психологического террора во всех уголках нашей страны» [444]  [444]Степушин А.Е. Лысенковщина глазами очевидца. Указ. соч. С. 40.


[Закрыть].

26 августа 1948 г. постановлением Президиума освободили Л.А. Орбели от должности академика-секретаря Отделения биологических наук. Реакция почетного члена АН СССР (с 1942 г.), президента Лондонского королевского общества нейрофизиолога Генри Дейла была такой же стремительной: он попросил не считать его более членом советской Академии. В письме на имя С.И. Вавилова Генри Дейл указал, что разногласия с Т.Д. Лысенко не могут быть поводом для столь резких дискриминационных акций против академика Орбели: «… Из заявлений самого Лысенко ясно, что его догмат установлен и насильно введен Центральным комитетом коммунистической партии как отвечающий политической философии Маркса и Ленина. Многие из нас, г-н Президент, с гордостью считали, что в науке, общей для всего мира, нет политических границ… Однако теперь эта наука должна быть отделена от советской науки и порицаема как “буржуазная” и “капиталистическая”… С тех пор как Галилей угрозами был принужден к своему историческому отречению, было много попыток подавить или исказить научную истину в интересах той или иной чуждой науке веры, но ни одна из этих попыток не имела длительного успеха. Последним потерпел в этом неудачу Гитлер. Считая, г-н Президент, что Вы и Ваши коллеги действуете под аналогичным принуждением, я могу лишь выразить Вам свое сочувствие» [445]  [445] Григорьян Н.А. Ученый и власть. Новые архивные материалы об академике Л.А.Орбели // Вестник АН СССР. 1991. № 3. С. 63 – 64.


[Закрыть].

10 января 1949 г. Г. Дейла исключили из советской Академии наук. «Обосновал» это решение А.И. Опарин. Его поддержал… академик Л.А. Орбели, генерал-полковник медицинской службы, между прочим. Текст постановления встретили бурной овацией всего зала (Как тут не вспомнить кадры неувядающего фильма М. Ром-ма «Обыкновенный фашизм». Немецкие академики были все в военной форме, советские – не все. В этом – основное отличие).

Л.А. Орбели на посту академика-секретаря Отделения биологических наук сменил верный «мичуринец» А.И. Опарин. Сняли академика И.И. Шмальгаузена с поста директора Института эволюционной морфологии им. А.Н. Северцева. Почти во всех институтах биологического профиля ликвидировали подразделения, в которых велись работы «не по Лысенко». Перетрясли планы работы ученых советов, уже объявленных совещаний и конференций; сменили состав редколлегий всех биологических журналов. Но самым страшным (по последействию) был полный пересмотр учебных планов изучения биологии в университетах страны.

Во всех институтах (не только биологического профиля и не только академических) шла проработка материалов сессии ВАСХНИЛ и выявление «низкопоклонцев» в своей среде. Органы были завалены доносами. Планы по выявлению вредителей выполнялись без напряжения, значительно легче, чем в 1937 г.

9 – 10 сентября 1948 г. заседал президиум Академии медицинских наук СССР. Тема «Проблемы медицины в свете решений сессии ВАСХНИЛ». Здесь королевой бала была О.Б. Лепешинская. Вокруг старой большевички водили хороводы А.И. Опарин, А.Д. Сперанский, Н.И. Нуждин, Г.К. Хрущев, Н.М. Саркисян, Н.М. Аничков (президент этой академии), Е.Н. Павловский, С.Е. Северин, Ю.П. Полянский, М.С. Навашин и др.

Одним словом, для биологов 1948 – 1953 гг. оказались наиболее тяжкими. Все сторонники «формальной генетики» были уволены (более 3000 человек), многие арестованы. Биология не просто измельчала. В эти годы она олицетворяла собой классический образчик лженауки. После сессии ВАСХНИЛ, по словам А.А. Любищева, в биологии был установлен «аракчеевский режим» [446]  [446]Любищев А.А. В защиту науки. Статьи и письма. Л., 1991. С. 25.


[Закрыть]. Началась подлинная оргия «мичуринской биологии». С открытыми от удивления ртами студенты внимали полуграмотным профессорам-биологам как рожь «скачком» (диалектическим, само собой) возникает из пшеницы, а из овса таким же скачком появляется овсюг. Кукушки же вылетают не из гнезд, а прямо из яиц то пеночки, то дрозда, а то и мухоловки [447]  [447]Шноль С.Э. Герои и злодеи российской науки. М., 1997. 464 с.


[Закрыть].

Истинные методы выведения новых сортов селекционеры скрывали, а коли приходилось объяснять, то связывали свой успех не с генетикой (будь она неладна), а только с «мичуринской биологией».

Наука стала желанной для всякого рода недоумков, проходимцев и бездарей. Настало их время. К бывшим генетикам они были безжалостны, ибо многие из нынешних «шефов» еще недавно мыли пробирки у «вейсманистов». Теперь поменялись ролями.

Были, однако, и люди мужественные, ни на какие компромиссы со лженаукой не идущие.

Открыто воевал с Лысенко А.А. Любищев [448]  [448] Н. Кривошеина вспоминает, что «Любищеву вообще было неведомо чувство ненависти, но Лысенко он именно “ненавидел” всеми силами души» [Кривошеина Н. Нежданные встречи в Ульяновске (о А.А. Любищеве и Н.Я. Мандельштам) // Звезда. 1999. № 10. С. 120].


[Закрыть]. Не изменили себе В.П. Эфроимсон, И.А. Рапопорт и еще многие генетики. Трагически сложилась судьба выдающегося физиолога растений профессора МГУ Д.А. Сабинина. Он ни от чего не отрекся, его выгнали из университета. Сабинин перебрался в Крым, но и там травля не утихла. 22 апреля 1951 г. он застрелился.

А Лысенко стал «великим». Портреты, бюсты корифея «нау-ки колхозно-совхозного строя» украшали любой биологический институт. Распевали «Величальную академику Лысенко». Газеты даже печатали ласкающие ухо любого «мичуринца» частушки про их вождя:

 
Он мичуринской дорогой
Твердой поступью идет,
Менделистам-морганистам
Нас дурачить не дает.
 

2 октября 1948 г. нашему герою исполнилось 50 лет. В Доме ученых состоялось пышное чествование [449]  [449] См.: Вестник АН СССР. 1948. № 10.


[Закрыть]. Он уже многого достиг – признанный фюрер советской биологии: Герой социалистического труда, кавалер 4 орденов Ленина, имеет две Сталинские премии. Он президент ВАСХНИЛ, директор Института генетики Академии наук. Наконец, народный академик. Вот до каких заоблачных высей добрался агроном-заочник в годы господства советской притащенной науки.

… Заседание вел сам президент Академии наук СССР, академик С.И. Вавилов. Доклад об ученом-новаторе сделал академик А.И. Опарин. Елей лил и закадычник юбиляра И.И. Презент. Выступали министры, ректора, директора. Не хватало одного, зато самого.

Но то был бы уже перебор…

* * * * *

Если бы Лысенко позволило здоровье, он мог бы быть на плаву до самого финиша советской власти. И дело здесь, само собой, не в Сталине, Хрущеве или Брежневе. А в неизменности условий бытия советской науки и менталитета научного чиновничества. К тому же не будем забывать, что почти за три десятилетия правления Лысенко биологической наукой все его реальные оппоненты были либо истреблены физически, либо изолированы, либо, не выдержав идеологического диктата, сами ушли из жизни. А потому уже в конце сталинской эры биологи (в массе своей) были столь же серыми, как и их вождь. Им некого было ниспровергать. Достань у Лысенко физических сил, он бы еще сумел наломать много дров.

В январе 1970 г. профессор Любищев писал Ж.А. Медведеву: «Явление лысенковщины, сколь оно ни одиозно, на самом деле есть лишь эпизод в гораздо более серьезном конфликте между истинным свободомыслием и той или иной формой догматизма» [450]  [450]Голубовский М.Д. Любищев против лысенковщины: история и уроки противостояния // ВИЕ и Т. 1990. № 3. С. 88.


[Закрыть]. Именно так. Единственное, что следует добавить, касается того, что догматизм плюс нетерпимость к инакомыслию, плюс интеллектуальная тирания возникают как неизбежное следствие тоталитаризма. Поэтому, не родись в свое время Лысенко, родился бы другой «биоло-гический вождь» и все бы «опять повторилось сначала».

Концептуально советская система была устроена линейно: одна партия Þ один вождь Þ одна идеология. Дихотомия, а тем паче разномыслие или разнодействие были недопустимы. Появился в биологии вождь, устраивающий власть, значит задачей власти является помощь, которую она этому вождю должна оказать, чтобы никто ему не мешал и ничто его не тревожило. Именно по этой причине нарком внутренних дел Л.П. Берия написал 16 июля 1939 г. Предсовнаркома В.М. Молотову письмо следующего содержания: «… после назначения Лысенко Т.Д. президентом Академии сельскохозяйственных наук Вавилов Н.И. и возглавляемая им буржуазная школа так называемой “формальной генетики” организовала систематическую кампанию с целью дискредитировать Лысенко как ученого… Поэтому прошу Вашего согласия на арест Вавило– ва Н.И.» [451]  [451]Вавилов Ю.Н., Рокитянский Я.Г. Голгофа. Архивные материалы о последних годах жизни академика Вавилова (1940 – 1943) // Вестник РАН. 1993. Т. 63. № 9. С. 832.


[Закрыть].

Согласие было получено и через некоторое время академик Вавилов перестал «дискредитировать» работу академика Лысенко.

И все же дела у Лысенко с каждым послевоенным годом становились все хуже и хуже. Особенно это стало заметно после смерти Сталина. Писали в ЦК, писали Хрущеву, писали не сломленные генетики, писали физики и математики, писали поодиночке и коллективно.

Даже в печать еще в 1952 г. стали прорываться антилысенковские статьи с критикой его скачкообразных «превращений» видов. А в конце 1955 г. более 300 ученых подписали письмо с требованием снять Лысенко с поста президента ВАСХНИЛ, а А.И. Опарина – с поста академика-секретаря Отделения биологических наук Академии наук СССР. Сняли. Место Лысенко заняла не менее одиозная фигура П.П. Лобанова [452]  [452] В 1961 г. Лысенко вернулся в свой президентский кабинет


[Закрыть], а на место Опарина избрали В.А. Энгельгардта.

Уже в конце 50-х годов экспериментально была опровергнута теория стадийного развития растений, теория вегетативной гибридизации [453]  [453]Степушин А.Е. Лысенковщина глазами очевидца. Указ. соч.


[Закрыть].

Лысенко на некоторое время затаился, уполз к себе в нору и стал ждать своего часа. И он настал. Как заметил А.Р. Жебрак, «паразит нашел нового хозяина». В 1954 г. Лысенко умудрился заманить Хрущева в свое опытное хозяйство «Горки Ленинские» и показал ему товар лицом. Хрущев был сражен и сразу (как умел только он) безоглядно и бездумно стал поклоняться делу, которому служил наш корифей. Еще раз Хрущев побывал у Лысенко через 8 лет, в 1962 г. И вновь – полный восторг! Родственные души обрели друг друга: и тот и другой любили, когда его «хорошо» обманывали; и тот и другой никогда не спорили, а лишь подавляли своих оппонентов силой власти; и тот и другой никогда и ни в чем не терпели возражений. Конечно, все это от недоученности и от холуйского начала карьеры. Для Лысенко Хрущев оказался даже более ценным хозяином, чем Сталин.

В 1956 г. состоялся XX съезд КПСС, который, как принято считать, вошел в историю как съезд, ниспровергнувший культ личности Сталина. Да, именно на этом съезде родилась официальная идеологема «культ личности». Настала пора «оттепели», как назвал то время И.Г. Эренбург, одолжив этот удачный термин у Ф.И. Тютчева.

Именно с 1956 г., по мнению академика Н.П. Дубинина, началось возрождение генетики [454]  [454]Дубинин Н.П. История и трагедия советской генетики. Указ. соч.


[Закрыть]. Но полностью избавиться от наследия Лысенко не удалось до сих пор.

После XX съезда стали весьма популярны «активы». Их собирали в Москве, Ленинграде, Новосибирске. Созывала свои активы и Академия наук. И первым на них был открыто поставлен вопрос о научной деятельности Лысенко. Подняли его рядовые ученые – физики прежде всего [455]  [455]Соловьев Ю.И. Молчали не все // Вестник РАН. 1994. Т. 64. № 12. С. 1105 – 1108.


[Закрыть].

Руководство же Академии предпочитало выжидательно помалкивать. На заседании Президиума однажды заявили: «У нас нет оснований отрицать научные заслуги академика Т.Д. Лысенко» [456]  [456]Иванов К.В. Наука после Сталина: реформа Академии в 1954 – 1961 гг. // Науковедение. 2000. № 1. С. 202.


[Закрыть] и пересматривать свое отношение к решениям сессии ВАСХНИЛ 1948 г.

8 ноября 1956 г. профессор Любищев писал: «Хочется думать, что наконец поймут, что нельзя сеять, не освободившись от сорняков, что все научные, да и не только научные учреждения должны быть основательно прополоты и строить заново вконец запущенное наше сельское хозяйство и просвещение вместе с Лобановыми, Лысенко, Столетовыми, Презентами, Глущенко, Ольшанскими, Дворянкиными и т.д. так же странно, как, освободив дом от захвативших его бандитов, предложить затем бандитам совместное проживание в доме» [457]  [457]Любищев А.А. Указ. соч. С. 85.


[Закрыть].

Наивный романтик этот профессор Любищев. Конечно же, не выгнали. Конечно же, проживали, а зачастую живем до сих пор в одном доме с «бандитами» (так Любищев называл сторонников Лысенко). А куда их деть прикажете. Теперь придется терпеть все это наследие, пока оно само в компост не превратится…

Любищев надеялся, а Лысенко продолжал свое дело. В 1958 году состоялся пленум ЦК по сельскому хозяйству. Беспартийному Лысенко даже предоставили трибуну для выступления. Хрущев похвалил: «Заслужили всеобщее признание работы Т.Д. Лысенко по вопросам биологии» [458]  [458]Дубинин Н.П. Указ. соч. С. 297.


[Закрыть]. После этого пленума в угоду Лысенко расформировали редколлегию «Ботанического журнала». Вновь прошла волна сокращений генетиков, их места заняли «верные лысенковцы». Последнее, откровенно пролысенковское постановление ЦК и Совмина «О мерах по дальнейшему развитию биологической науки и укреплению ее связи с практикой» было принято 25 января 1963 г., а через три дня сразу в двух центральных газетах «Правде» и «Известиях» – громадная статья Лысенко «Теоретические основы направленного изменения наследственности сельскохозяйственных растений». Рукопись он направил в ЦК, а оттуда ее передали сразу в две газеты: пусть читают все!

Последний раз Хрущев обласкал Лысенко 10 февраля 1964 г. на очередном пленуме по сельскому хозяйству. Лысенко он назвал «идеалом советского ученого» [459]  [459] Там же. С. 307.


[Закрыть].

12 октября 1964 г. Хрущева сняли со всех постов.

Конечно, Лысенко мог спокойно обработать в свою пользу и Брежнева. Но сил на борьбу уже не осталось. Пусть будет как будет. «А сохрани он гибкость, придумай очередной трюк с марксистско-ленинской начинкой, пообещай “партии и народу” что-нибудь эдакое модное, совсем молекулярно-инженерное, – с целью повышения урожайности пшеницы или картофеля, а на худой конец редьки, и он бы преспокойно жил да процветал» [460]  [460]Сойфер В. Власть и наука. Указ. соч. С. 14.


[Закрыть]. Если В. Сойфер думает, что я буду с ним спорить, то он ошибается.

Первой почуяла слабину Лысенко чуткая до перемен советская Академия наук. Уже 26 октября 1964 г. на Президиуме Академии наук был поставлен вопрос о снятии Лысенко с должности директора Института генетики. Сняли в 1965 г. В 1966 г. закрыли детище Лысенко – журнал «Агробиология».

Но сама наука бесхозной не стала.

Как считает свидетель событий тех лет, при Брежневе опять появился непререкаемый лидер, «безгранично честолюбивый» академик Н.П. Дубинин [461]  [461] Беседа с В.П. Эфроимсоном // Огонек. 1989. № 11. С. 10 – 12.


[Закрыть].

А как же наш? Он был уже никому не страшен и никому не нужен. Он сидел в своем кабинете и с удовольствием читал свои труды. Они ему очень нравились.

Умер злой гений советской науки 20 ноября 1976 г.