Текст книги "Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 3 (СИ)"

Автор книги: Сергей Евтушенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 3

Глава первая

Церемония открытия на «традиционном балу зимнего солнцестояния» выглядела столь же безумно, как и сам бал. И что хуже всего, это безумие было мне знакомо.

Сперва зазвучала музыка – ритмичный бой барабанов и вкрадчиво-нежное пение лютней. Вскоре к ним присоединились и другие инструменты – струнные и смычковые, а также незнакомые мне на слух, но создающие единую завораживающую мелодию. Зазвенели миниатюрные колокольчики на одеждах танцовщиц и танцоров, что высыпали в зал словно из ниоткуда и закружились вокруг многочисленных гостей.

Если не вглядываться, старательно игнорировать детали и отдаться на волю гипнотизирующего мотива, то можно было попробовать убедить себя в том, что ничего особо странного не происходило. Песни, танцы, только в слегка необычном сеттинге. Блюда, напоминающие груды гнили? Экзотическая кухня. Планеты над головой, глаза на стенах? Спецэффекты. Чудища, свободно разгуливающие среди гостей? Аниматоры, ростовые куклы, ожившие декорации на Хэллоуин. Да, бал не осенний, но мало ли какие предпочтения у организаторов?

Но это, конечно, было бы самообманом, мутным взглядом человека, который никогда не сталкивался со сверхъестественным. И уж тем более не взглядом хозяина Полуночи, на службе которого стояли призраки, оборотни, вампиры, а теперь ещё и парочка юных драконов. Не было смысла искать «рациональное» объяснение, поскольку самый рациональный ответ лежал на виду: всё происходило на самом деле. С единственным исключением, что происходило оно на Земле, а не в мире Полуночи, но в последнее время даже это не вызывало удивления.

Я молча смотрел на танцующих девушек и юношей. У некоторых были выжжены глаза, у других – зашиты рты. Плоть на руках, ногах и щеках у большинства была стёсана до кости, а кость затем покрыта замысловатыми золотыми узорами. Смотрел на музыкантов, сросшихся со своими инструментами – иногда до такой степени, что было неясно, где кончается человек, а начинается лютня или виолончель. Смотрел на пёструю толпу в масках, смеющуюся и вежливо аплодирующую представлению, смотрел на чудовищ, словно выжидающих подходящего момента. Вот один из танцоров подошёл слишком близко к бесформенной горе мяса, увенчанной громадной головой свиньи – и та молниеносным движением обрушилась на него, заглотив целиком. У окружающих это вызвало лишь новую порцию смешков.

Хватка Анны предупреждающе сжалась на моей правой руке.

– Все, кто танцуют – давно мертвы, – шепнула она мне на ухо. – Они никогда не жили. Они не стоят вашего гнева и сострадания.

Две танцовщицы, что всё ещё спали в лазарете Полуночи, не согласились бы с ней. Но пуль в Райнигуне не хватит на всех. Если начать палить, нас с Анной может ждать судьба похуже этого «никогда не жившего» бедолаги.

Тем временем музыка нарастала, а танцы становились всё более странными, дикими, на грани конвульсий. Воздух заполнил необычный запах: густой, тяжёлый, мускусный. Жёлтые глаза на стенах вращались против часовой стрелки, вращались всё быстрее, следуя за разогнавшейся мелодией. А та уже не лилась, она гремела, бушевала, извивалась, вплетаясь в ткань реальности и угрожая разорвать её в клочья. Повинуясь бешеному мотиву, гости – как люди, так и чудовища – выли и ревели, один за другим вплетаясь в ритм танца. Они жрали танцоров и совокуплялись с ними, а также друг с другом, образуя на полу груды из сплетённых воедино извивающихся тел. Весь мир обратился в кощунственную симфонию, направляемую спятившим дирижёром, и реальной оставалась лишь рука Анны, крепко обхватившая мою руку.

Я должен был злиться на неё – в конце концов, она притащила меня сюда по причине, столь же безумной, сколь и творящийся вокруг хаос. Должен был злиться – но не мог. Хотя бы потому, что она оставалась абсолютно искренна в своём желании помочь – я чувствовал это, как хозяин Полуночи по отношению к одной из слуг. И ведь Анна действительно была слугой, невесть как оказавшейся не просто снаружи замка, а на Земле. Она наблюдала за мной последние два года. Она убила Борова, убила медленно, страшно и целенаправленно, даже после того, как тот прекратил травлю и принёс извинения. И сделала это тоже предельно искренне, пытаясь помочь, порадовать. Такой вот, так сказать, небольшой, но приятный подарок.

Анна беспокоила меня чуть ли не сильнее чем кошмар, что разворачивался вокруг нас. Но при этом, как ни смешно, она была единственным моим союзником на этом балу сатаны. Якорем, удерживающим меня в реальности против натиска чудовищной музыки.

Этот натиск казался бесконечным. Но когда безумие достигло своего пика, мелодия вдруг резко оборвалась.

– Дамы и господа! – знакомый голос, высокий и чуть насмешливый, без труда облетел необъятный зал. – Драгоценные гости! Те, кто узрел жёлтый знак и те, кто лишь готовятся его принять! Добро пожаловать на традиционный бал зимнего солнцестояния, единый для девяти миров!

Господин посланник, сменивший профессию на церемониймейстера, почти не изменился со времён нашей прошлой встречи, как будто и не был уничтожен клинком мёртвого рыцаря. Тот же голос, та же белая трость, те же свободные жёлтые одеяния, под которыми, разумеется, находилось отнюдь не человеческое тело. Та же театральная бледная маска, скрывающая лицо. Он стоял на высокой платформе в центре зала, приветственно раскинув руки.

Прямо скажем, я отнюдь не мечтал о новой встрече.

– Вы все наверняка догадались, – продолжал он. – Кто является почётным спонсором сегодняшнего бала. Его знают все и не знает никто! Вечный владыка Йхтилла, его величество Князь в Жёлтом!

Зал взорвался шквалом продолжительных аплодисментов. К моему удивлению, вокруг вновь царил идеальный порядок – никаких следов кровавой оргии, что бушевала пару минут назад. Иллюзия? И если да, то чего именно – порядка или хаоса? Впрочем, не столь важно. Сейчас у меня назревали проблемы посерьёзней – я добровольно явился на вечеринку, устроенную Князем в Жёлтом. Судя по заявлению церемониймейстера, «спонсоры» у бала менялись регулярно, так что можно списать это на потрясающее везение. Хуже был бы только Альхирет или его безымянный владыка.

– Анна, – прошипел я, склоняясь к уху моей прекрасной спутницы. – Куда ты меня притащила?

Мы стояли в некотором отдалении от основной толпы, да и за громом оваций нас вряд ли кто-то мог услышать.

– Вы… недовольны?

– «Недоволен» – это неточное слово. Оно совершенно не отражает положение вещей. Давай начнём с того, что у меня конфликт со спонсором этого… мероприятия.

К чести Анны – она не стала повышать голоса, а выражение лица скрыла маской, но её тон выдавал крайнее изумление.

– Виктор, когда вы успели разгневать Князя?

– Его посол требовал союза и, скажем так, делал это без уважения.

Анна перевела взгляд на церемониймейстера, затем назад, на меня. Я мрачно кивнул.

– Вы отказали в союзе посланнику Князя в Жёлтом?

– Ага.

– И тот принял отказ?

– Он не хотел, так что пришлось настоять.

Я не стал уточнять, что без помощи Мордреда ситуация могла сложиться совершенно иначе. В конце концов, новый союз Полуночи я в некоторой мере мог записать в собственные заслуги.

Мы вынуждены были вновь замолчать – аплодисменты наконец стихли. Я ожидал, что Князь в Жёлтом лично выйдет к благодарной публике, но вместо этого вновь взял слово церемониймейстер. Он заявил, что его величество присоединится к торжеству чуть позже, чтобы оценить грандиозное представление в свою честь.

– А сейчас – время вальса! – провозгласил носитель бледной маски.

Гости начали разбиваться на пары. Из ниоткуда вернулись чудовищные музыканты, но на этот раз их музыка оказалась куда как более безобидной. Действительно, вальс, без побочных эффектов в виде хаоса и безумия. Я слегка растерянно посмотрел на Анну и поймал её встречный взгляд. В нём читалось… что-то новое. Немного удивления, щепотка испуга и океан обожания. Нездорового, лихорадочного, неприкрытого. Я никогда не умел читать эмоции по глазам, но Анна была особым случаем. Всё происходящее было особым случаем.

– Сейчас мы должны танцевать, – шепнула она. – Чтобы не привлекать ненужного внимания.

– Если бы ты предупредила меня заранее, я бы взял пару уроков вальса.

– О, вы прекрасно справитесь и так.

И я, в последний раз танцевавший в школе на выпускном, взял руку Анны и закружился с ней в вальсе, будто готовился к этому моменту долгие годы. Возможно, это умение прилагалось к новой внешности и костюму.

Раз-два-три, раз-два-три…

– Я не знала о визите посланника и вашем отказе, – сказала Анна, когда мы сблизились после очередного па. – Я не могла представить, что вы пойдёте на это – и останетесь в живых. Вы гораздо сильнее чем я думала.

Раз-два-три, раз-два-три…

– Зачем ты меня сюда привела? – перефразировал я один из вопросов, что задавал раньше. – Что это за место?

– Я уже говорила, – лукавая улыбка из-под изысканной маски. – Это праздник сильных, бал, единый для девяти миров. Мне хотелось, чтобы вы своими глазами увидели, к чему стоит стремиться. Сделали глоток сырого могущества, что разливают здесь по бокалам вместо вина. По всем законам вам рано здесь находиться, а мне так и вовсе запрещено. Но разве это может нас остановить?

Раз-два-три, раз-два-три…

– Кто ты, Анна?

– Вы так и не догадались?

– Догадался. Но хочу услышать от тебя.

Раз-два-три…

Мелодия замедлилась, и Анна воспользовалась этим, чтобы прильнуть ко мне и приблизить губы к моему уху:

– Я служу Полуночи, как и те, кого вы очистили. Но я единственная, кто верна вам и только вам. От момента нашей первой встречи и до конца времён.

Мне хотелось ответить ей, задать ещё сотню вопросов, но вальс загремел с новой силой, и вокруг нас теперь кружились новые пары. И нам тоже ничего не оставалось, кроме как молча раствориться в танце, не сводя друг с друга глаз из-под золотых масок. С недавних пор всё золотое и жёлтое вызывало у меня только негативные ассоциации, но надо было отдать должное Анне за грамотную маскировку.

И всё же, сколь бы ни были прекрасны её серые глаза, в вальсе надо было посматривать и по сторонам.

Мимо нас проносились люди в костюмах – как современных, так и уходящих в прошлое веков на пять-шесть. Монстры тоже танцевали – по крайней мере те, у кого имелись ноги и руки. Фигуры без голов и с несколькими головами сразу, с гниющими наростами по всему телу, с рогами, растущими из черепов и врастающими в черепа, с десятками глаз на стебельках, тянущихся из любого участка открытой кожи. Что обиднее всего, некоторые из этих страхолюдин танцевали заметно лучше меня: изобретательно и задорно, а не просто попадая в такт. Сразу видно, что готовились к событию весь год, а не получили приглашение в последние пять минут.

Когда вальс наконец стих, музыканты тут же затеяли новую мелодию. Часть гостей приняла возможность потанцевать подольше, часть махнула руками, лапами и щупальцами, разбредаясь по всему залу. Особенной популярностью пользовались столы, заваленные едой пополам с гнилью. Возможно, именно там можно было налить себе и хлебнуть «сырого могущества», но я твёрдо решил не есть и не пить здесь абсолютно ничего. Бал был не только враждебной, но и откровенно чужеродной территорией, которая лишь частично пересекалась с привычной мне реальностью.

Желанию Анны дать мне подходящую мотивацию не суждено было сбыться. Каждая новая минута в этом месте не вызывала ничего кроме отвращения и оторопи. Единственное, ради чего здесь можно было задержаться – чтобы получше изучить потенциального врага в лице Князя, но минусы такого решения перевешивали любую пользу.

Интимный шёпот во время танца – штука приятная, но здесь я не мог толком поговорить с Анной и спросить у неё всё что хотел. Для этого требовалась спокойная обстановка и полное отсутствие лишних глаз, ушей и что тут ещё торчало из стен. Моя спутница задолжала мне ответы, и это не хотелось оттягивать до последнего.

Здешнее окружение плохо влияло на психику – а я, несмотря на закалку Полуночи, всё ещё оставался человеком. Как говорится, можно вытащить мальчика с Земли, но нельзя вытащить Землю из мальчика. Длительное нахождение на балу могло оказать непредсказуемый и необратимый эффект на мозги и душу. Особенно я опасался анонсированного «грандиозного представления» в честь почётного спонсора.

Наконец, нас могли банально раскрыть и поймать – несмотря на все старания Анны. Я у Князя был на плохом счету, а она, если верить её же словам, вообще не должна была тут находиться. Дальнейшие варианты выглядели вполне очевидно: плен, пытки, вечное рабство, потеря рассудка. В лучшем случае нас просто сожрут без права на возрождение.

Я уже открыл рот чтобы перечислить Анне эти доводы – весьма разумные, замечу, но она меня опередила.

– Прошу, Виктор, мы должны задержаться ещё ненадолго!

– Для этого должна быть очень веская причина. И я не думаю, что она у нас есть.

Вместо ответа она прижалась ко мне, и я почувствовал, как тёплая рука расстёгивает верхнюю пуговицу костюма чтобы проскользнуть глубже, коснуться моей груди. На миг у меня сбилось дыхание, но это вовсе не была форма прелюдии. Рука Анны вернулась, сжимая в ладони знакомый ключ. Ключ от всех дверей Полуночи, необъяснимым образом висящий у меня на шее.

Я знал, что могу призывать Райнигун, но такого поворота не ожидал.

– В этом месте есть дверь, что открывается вашим ключом, – промурлыкала Анна мне на ухо. – Дверь, за которой скрывается нечто невероятное, представляющее ценность для нас обоих.

– В последний раз, когда мне что-то такое обещали, то в итоге попытались ограбить и убить.

– Я никогда не причиню вам вреда.

– Даже притащив сюда?

Мимо нас неспешно прополз слизень размером с корову, воняющий как целая свалка химических отходов. Когда мы отошли подальше и отдышались, Анна подняла на меня виноватый взгляд:

– Я ошиблась. Ошиблась, посчитав, что одно лишь посещение бала поможет вам осознать себя. Вы прекрасно справляетесь и без моей помощи.

Справляюсь или нет – вопрос открытый, но, как и раньше, сердиться на Анну у меня не выходило.

– Проехали.

– Если бы, – нежно улыбнулась она. – Мы ещё вернёмся к этому разговору. И ко многим другим, в самое ближайшее время. Но сейчас нам нужно отыскать дверь, открыть её и забрать то, что сокрыто. Другого шанса у нас не появится весь год, а то и больше – маски не всегда выходят столь удачными. Нам нужно действовать сейчас, Виктор. Доверьтесь мне.

Разумеется, я не мог ей доверять. Сейчас – ещё меньше, чем пару часов назад, когда согласился надеть предложенную карнавальную маску. Из всех окружающих меня странных личностей Анна однозначно стояла на первом месте по странности. Несмотря на связь с Полуночью её происхождение и намерения оставались тайной, а у её морального компаса напрочь отсутствовала стрелка. Очевидно, что несмотря на все разговоры о доверии, она строила собственные планы, не посвящая в них меня. Её пылающая страсть и моё влечение скорее усугубляли положение.

Насколько глубоко мне придётся забраться в ловушку невозвратных затрат? В какой момент придётся сказать «хватит» и повернуть, несмотря на манящий зов неразгаданных тайн? Сейчас спокойно танцевали посреди бала сатаны, но в любой миг он мог обрушиться на нас, чтобы поглотить без остатка.

– Сколько это займёт? – наконец спросил я.

– Не более часа. Бал будет длиться ещё четыре.

– Мы должны успеть до того, как явится Князь в Жёлтом, – нехотя сказал я. – И при малейших признаках проблем разворачиваемся и уносим ноги. Немедленно.

– Как скажете, Виктор, – ещё одна улыбка – самая нежная из тех, что она мне дарила.

– Зови меня Вик, – буркнул я. – И посвяти в план, хотя бы приблизительно.

Она явно хотела что-то сказать, но наше внимание отвлёк удар по струнам, по громкости способный сравниться со взрывом – начало новой песни. Безумные музыканты взгромоздились друг на дружку, устроив живую пирамиду метров пять в высоту, испускающую мелодию для энергичного танца.

Я отвлёкся на них, всего на секунду отвернувшись от Анны. А когда повернулся назад, её уже не было рядом – и не было нигде.

Глава вторая

Меня давно не посещало это чувство – оказаться потерянным посреди толпы. Чувство странное, достаточно специфическое, чтобы не возникать часто, но его невозможно с чем-то перепутать.

Когда был последний раз? Кажется, мне только исполнилось семнадцать, я возвращался домой после какой-то идиотской вечеринки, где умудрился совершенно бессмысленно накидаться и после этого упасть, приложившись головой об удачно подвернувшийся столб. Какое-то время шатался по улицам без понимания происходящего, распугивая прохожих – и помнил только это ужасное тягостное ощущение полного одиночества несмотря на людей вокруг.

Когда был первый? В детстве, в возрасте пяти с половиной лет, мама взяла меня с собой на вещевой рынок. Мы уже туда ходили вместе, но тогда там оказалось гораздо больше народу – в честь какой-то невероятной распродажи. Я отвлёкся, выпустил её руку – и тут же остался совсем один, зажатый между спинами чужих людей.

В семнадцать мне повезло – кто-то догадался вызвать скорую, меня осмотрели, подлатали и доставили домой. В пять я ревел навзрыд до тех пор, пока не услышала мама.

Сейчас же не оставалось никаких надежд ни на скорую, ни на маму. Плакать тоже не было смысла. Вместо этого мне пришлось неторопливо оглядеться, изображая крайнюю степень скуки – как будто у меня каждый день пропадали из-под носа спутницы. Никаких проблем, никакой паники, ни малейшего повода обращать на меня внимание.

Вокруг продолжалось обычное движение гостей, так что моя стратегия маскировки пока окупалась. Люди и чудовища продолжали заниматься своими обычными делами, музыканты наяривали очередную мелодию, название которой я бы не смог сказать. Планеты над головой продолжали вращение, глаза на стенах следили за всеми. Только вот Анны всё ещё не было видно.

Сперва – чисто по привычке – я представил наихудший вариант, вспомнив участь танцора в начале открывающей церемонии. Представил – и похолодел. По счастью, в радиусе нескольких десятков метров не водилось никаких свиноголовых или иных крупных чудовищ, способных вмиг заглотить взрослого человека. К тому же, что-то мне подсказывало, что Анна не далась бы без боя.

Допустим, это часть её плана, в который она не успела меня посвятить. Не хватило времени? Возникла некая угроза и понадобилось срочно прятаться? Или же Анну просто схватили, выдернули у меня из-под носа организаторы бала и теперь просто наслаждаются моим замешательством, прежде чем повторить фокус?

Если это так, то негде спрятаться, некуда бежать. Больше всего мне хотелось нащупать на поясе кобуру с Райнигуном и продать свою жизнь настолько дорого, насколько это возможно. Но секунды неторопливо ползли мимо, меня аккуратно огибали люди в хороших костюмах и карнавальных масках, и никто не проявлял ненужного внимания.

Пока что.

Ещё минута – и на фоне танцующих, общающихся и объедающихся гостей я начну смотреться слегка подозрительно. Пять минут – конкретно подозрительно. На балу положено веселиться, флиртовать, поедать танцоров и совокупляться у всех на виду, а не стоять с кислой миной. Если Анну в самом деле схватили и примеряются ко мне, никакие поспешные действия погоды не сделают. Если это её план или иные непредвиденные обстоятельства – надо вести себя естественно.

Ненавижу, когда надо вести себя естественно.

Сперва я попробовал просто пересечь зал с целью изучить его получше – а в идеале обнаружить Анну. Не подходя к глазастым стенам, не задевая гостей, аккуратно и целеустремлённо. Это безумное помещение казалось бесконечным, но сколько на самом деле оно могло вместить посетителей, если учесть условия? Бал был «един для девяти миров», и приглашали на него представителей элиты, лояльной к организаторам. Я в эту элиту не входил, да и не планировал, но народу набралось пугающе много – и это если не считать чудовищ. Сколько прошло времени с тех пор, как я двинулся вперёд? Пять минут? Полчаса? Никаких следов Анны, ничего, похожего на выход. Кажется, жёлтые глаза на стенах стали задерживаться на мне чуть-чуть дольше, чем на других гостях.

Пора менять стратегию, хотя бы на время.

Я направился к ближайшему столу – на котором стояло лишь одно подозрительное блюдо, а остальная еда смотрелась вполне прилично. Стульев не предполагалось, только стоячие места. Есть я всё равно не планировал, но изображать процесс поглощения пищи гораздо проще там, где отсутствуют миски с полуразложившимися потрохами, среди которых ползают жирные белые личинки. Надо просто постоять и подумать над дальнейшими действиями, не вызывая подозрений.

«Жидкое могущество» в самом деле выглядело как самое обыкновенное вино, разве что бутылка и бокалы оказались весьма изысканными. Я взял ближайшую чистую тарелку – золотую, разумеется – и почти не глядя набрал в неё какого-то мяса и овощей. Набранное пахло совершенно восхитительно, и мой живот тут же напомнил, что поужинать я не успел. Но нет, нельзя, если не хочу стать козлёночком, как в одной старой сказке.

Или чем-то гораздо хуже козлёночка.

– Совет?

Я не сразу понял, что обращаются ко мне. Лишь спустя секунды три мне удалось поймать взгляд соседа по столу – скучающего темноволосого парня в стильном современном костюме и простой чёрно-белой маске, закрывающей верхнюю половину лица. Худого, сгорбившегося над своей тарелкой. На вид ему было не больше двадцати, то есть даже младше моего. Хотя внешность, конечно, могла быть обманчива.

– Прошу прощения? – на всякий случай переспросил я.

– Совет, – устало повторил он. – Абсолютно бесплатный, к тому же.

– Благодарю, но нет.

Общение в рамках бала солнцестояния следовало ограничить жесточайшим образом. Желательно – до нуля. В этом месте для меня не могло быть союзников, даже среди людей, или тех, кто выглядел как люди.

Мой сосед равнодушно пожал плечами.

– Твои похороны.

Я с сомнением посмотрел на еду, которую и так не собирался есть и назад, на незнакомца. Насколько подозрительным может быть моё показательное молчание?

– Ладно. Что не так?

– Чёрный кабан не сочетается с «Красным приливом», – он вяло махнул рукой, указывая на мой бокал и тарелку. – Без привычки может разорвать кишки. Первый раз на балу?

– Допустим.

– Заметно.

Он тяжело вздохнул, пригубив свой бокал – как мне показалось, с лёгким отвращением к напитку.

– Вино Йхтилла всегда разбавляют водой из глубин Демхе. Метод рабочий, но на вкус как подслащённая сера.

Я не стал спрашивать, для чего нужен такой «рабочий метод». Просто сделал вид, что отпиваю из своего бокала, не позволив напитку коснуться даже губ, и согласно кивнул.

– Откуда сам? – спросил мой сосед с безразличием, способным дать фору тону Кас. – Йхтилл, Риид, Ланг?

– А есть разница?

– Никакой. Но если сомневаешься – лучше ничего не пей. Даже если смертельно соскучился по родным туманным просторам.

– Я не из Йхтилла, – проворчал я.

– Как скажешь, – он в очередной раз пожал плечами, а затем, поколебавшись, протянул худую руку. – Асфар Риидский, для друзей – просто Асфар. Господин Высокого дома и шести тысяч душ.

Знал же, что нельзя отвечать, но нет, всё равно открыл рот и ввязался в диалог. Теперь оставалось лишь импровизировать, что было отнюдь не сильнейшей моей стороной.

– Бертрам фон Харген, – выдал я первое что пришло на ум, надеясь, что в Рииде не преподавали полную историю Полуночи. – Титулом поделиться не могу.

Его рукопожатие было почти незаметным, словно он боялся даже слегка сжать ладонь.

– Обет?

– Что-то вроде того.

Это было весьма-таки мутное объяснение, которое в основном предложил он сам. Но на удивление, Асфар принял мой ответ с понимающим кивком. Судя по его виду, он быстро потерял интерес к дальнейшему общению и снова хмуро уставился в тарелку. Хотя бы не у меня одного на этом грёбаном празднике не было настроения для веселья.

А ещё у меня не было ни малейшего представления, как действовать дальше. Значит, снова придётся рисковать.

– Советы всё ещё бесплатны? – негромко спросил я.

Асфар вздрогнул и перевёл на меня взгляд, словно успел забыть о моём существовании.

– Зависит от советов. Но допустим, что да.

– Мне здесь ничего толком не объяснили, – прямо сказал я. – Ни о блюдах, ни о дороге в уборную, если съем что-то не то.

– Дороге?.. – он непонимающе моргнул, но затем его лицо прояснилось. – А, проблемы с кольцом…

– С чем?

– Пространство тут свёрнуто, – он неопределённо взмахнул рукой. – Для удобства, для красоты, для демонстрации силы. Чтобы попасть куда-то кроме основного зала нужен запрос. Сводит живот? Сфокусируйся и иди вперёд, тебе дадут место, где облегчиться. Хочешь уединиться с кем-то? Вы вместе придёте в тихий и закрытый уголок. Иначе – кольцо, бег по кругу, музыка, танцы и еда. Грубо, но эффективно.

Он тяжело облокотился на стол, словно устал от нетипично длинной тирады, но продолжал:

– Говоря о грубости – кольцо отталкивается от воли и статуса. Если ты приглянешься кому-то посильнее, то и глазом не моргнёшь, как окажешься в том самом тихом уголке. Где с тобой сделают всё, что пожелают сделать не на публике.

Настала моя очередь дёргаться – но не от мысли, что кто-то позарится на мою персону. Анна. Неужели она исчезла, поскольку это произошло с ней? И если да, то прошло минимум полчаса, как она была в смертельной опасности. В силе воли моей загадочной спутницы я не сомневался, а вот статуса ей явно не хватало.

Впрочем, Асфар интерпретировал мою реакцию по-своему.

– Принцип тот же, что и с вином, – скучающе сказал он, отхлебнув из своего бокала и слегка поморщившись. – Сомневаешься – никуда не ходи. За этим столом тебе никто не причинит вреда.

Кроме нас двоих за столом никто не стоял, так что намёк был вполне понятен. Но я лишь усмехнулся и мотнул головой.

– Спасибо за предложение и за советы. Если увидимся ещё – постараюсь отплатить тем же.

– Я уже говорил, – донёсся скучающий голос мне в спину. – Твои похороны…

Теперь я шёл вперёд не просто так, а с целью в голове. Я не просто высматривал Анну – я желал найти её настолько сильно, насколько только мог. Я призвал на помощь все доступные воспоминания, начиная от первой нашей встречи, когда я только устроился работать в «Техно-супер» и был ошеломлён её красотой. Я вспоминал запах её духов и запах её кожи, её огромные серые глаза и чувственные губы, её бархатный голос. Наш первый разговор, первый поцелуй, секс. Всё, что происходило между нами, нельзя было назвать «любовью», по крайней мере не в том смысле, которое я вкладывал в это слово. Любовь предполагала доверие, безопасность, счастье – и рядом с Анной я не ощущал ничего подобного. Но страсть… страсти было столько, что хватило бы чтобы расплавить полярные льды.

И сейчас я нуждался в ней как никогда. Чтобы выбраться из этого проклятого места и не сойти с ума, чтобы ещё чуть-чуть приоткрыть завесу большой тайны… Чтобы просто знать, что она жива. Из всех женщин, что неожиданно возникли в моей жизни за последние месяцы, Анна уверенно занимала первое место по количеству притянутых неприятностей.

Что забавно, поскольку из этих женщин она единственная была человеком.

Вперёд, вперёд, мимо людей и монстров, не глядя огибая столы, не обращая внимание, если обращали внимание на меня. Сосредоточиться на Анне, сфокусироваться, жаждать её найти, обнять, ощутить. У меня не было больших иллюзий по поводу собственной воли и статуса, но хотя бы я мог послать наиболее ясный сигнал из всех возможных…

Погружённый в мысли и образы, я чуть было не врезался лбом в простую деревянную дверь в стене, на которой, на удивление, не висели никакие глаза. Пришлось даже отступить на полшага и убедиться, что я всё ещё нахожусь на балу, но не сводя при этом глаз с двери. Кто знает, вдруг если потерять концентрацию, то путь к цели тоже пропадёт?

Я потянул ручку и дверь открылась, демонстрируя пахнущую сыростью недобрую темноту за собой. Поблизости, как назло, не было никакого переносного источника света – это тебе не Полночь с «вечными» факелами. Но подумав пару секунд я вытащил из кармана мобильный телефон и включил функцию фонарика. Заряда аккумулятора в таком режиме хватит в лучшем случае на двадцать минут, но допустим, что именно столько времени мне и нужно. Глубоко вздохнув, я шагнул вперёд, подсвечивая телефоном дорогу.

Место за дверью никак не вязалось ни с атмосферой бала, ни с ночным клубом, из которого мы с Анной на бал попали. Больше всего оно напоминало катакомбы под замком – заброшенные, тёмные, полузатопленные. Неяркий свет фонарика выхватывал из мрака некрашеные бетонные стены, прямоугольные колонны, грязный пол и низкий потолок, с которого неторопливо капала чёрная вода. Проход уходил вперёд, в темноту, с которой слабый луч мобильника попросту не мог справиться. Оставалось лишь двигаться дальше и оставаться настороже.

Дверь захлопнулась за моей спиной спустя пару секунд, напрочь отрезав назойливую музыку и шумную радость толпы. Жутковато, но есть и свои плюсы – если я не слышу ничего снаружи, то туда не проникают звуки изнутри.

– Анна! – позвал я, отмечая, как эхо разносит мой голос далеко вперёд, отражаясь от стен. – Анна, где ты⁈

Клич остался без ответа – хотя это и ожидалось. Будь моя спутница свободна и в сознании, она бы не стала рассиживаться где-нибудь в тёмном углу, а сама вернулась бы ко мне. В конце концов, даже нужная ей вещь за загадочной дверью не могла быть получена без моего ключа и моей помощи.

– Анна! – крикнул я вновь. И на этот раз, к несчастью, получил ответ.

Что-то шевельнулось с левой стороны тоннеля. Что-то пряталось за выщербленным бетонным столбом, терпеливо ожидая, пока я не пройду мимо. Я замер, вглядываясь и вслушиваясь, и был вознаграждён. Тварь не выдержала и на секунду высунулась из-за столба – проверить, не передумал ли я идти.

Не знаю, чего именно я ждал, но точно не здоровенную помесь паука и сколопендры с печальным человеческим лицом. Казалось бы, на балу находились десятки монстров, но именно от этого сходу бросало в оторопь. Белёсое тело, покрытое хитиновым панцирем, многочисленные ноги, растущие со всех сторон туловища, утыканные жёсткой щетиной. Изо рта страхолюдины торчала пара зазубренных жвал, блестящих то ли от слюны, то ли от яда. Круглые насекомьи глаза безучастно следили за каждым моим движением.

– С дороги, – медленно сказал я, опуская правую ладонь на материализовавшийся на правом бедре Райнигун. – С дороги, или испепелю так, что праха не соберёшь. Ну!

Из немногочисленных плюсов – тварь представляла собой неплохую мишень, в которую очень сложно было промазать с расстояния в пару десятков метров.