Текст книги "Выход на орбиту (СИ)"

Автор книги: Сергей Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

Глава 4. Послесвадьбие

26 июля, время 17:05.

Свадебный ресторан, теперь самый престижный в Сеуле.

– Прекрати, Намиэ! – мы за столиком вчетвером. Амуро-сан без своей Харуки никуда, я без ГаБи, как без рук.

Едва прилетев, прямо в аэропорту Намиэ обрушивает на меня лавину упрёков. Почему, де, я на свадьбу её не пригласила? И пилила меня всю дорогу. Не спорила с ней, некогда было. Держала её за руку и всматривалась в неё, просвечивала. Вроде всё в порядке. Ударненько я тогда поработала.

– Как раз на свадьбу я тебя и пригласила. Только вот первый день самый утомительный и суматошный. Ты сама подумай! Ты – артистка, певица. Могла бы не спеть? Нет. Никто бы твоего молчания не понял. Но пение это напряжённый труд, а ты ещё очень слабенькая. Нет, ни в коем случае!

В зале только свои. Причём даже моей мамы и сестры нет, как и ЧжуВона. Новый дом обживают. В основном, члены клуба «РедАлерт», человек сто пятьдесят, то есть, всё-таки не полный состав. Ну, не все и могут.

– А я всё-таки спою, – упрямится Намиэ. Соглашаюсь, но только на какую-нибудь спокойную песню.

– «Сайонара» подойдёт? – улыбается подруга.

– Внатяжку.

Иду аккомпанировать. Репетировать нам не надо, если Амуро выучила эту песню, то выучила.

Голосок у неё, и правда, пока слабый. Но я немножко помогла, а публику, подозреваю, сам факт нашего совместного выступления радует безмерно. Мне кажется, если я пару раз пройдусь вприсядку, они всё равно будут в восторге. Это же «РедАлерт»!

Нас несколько раз фотографируют, за столом – тоже. Фотограф тоже из клуба. Только дома, среди своих, я чувствую себя так же хорошо, как в кругу «РедАлерта». С одной оговоркой, у меня дома всё-таки СунОк есть и если бы не Мульча… так что, в обществе клуба я, как лисёнок в родном логове. Хорошо, спокойно и абсолютно безопасно. Все полтораста гостей одновременно мои охранники.

На столе стоит подарок от Намиэ. Золотая черепаха размером больше моей ладони. Хоть пустотелая и внутри отделана не золотом, очень тяжёлая, килограмм десять весит. На одной стороне небольшой экранчик. Часы. Когда открываешь крышку-панцирь на его обратной стороне – зеркальце. Внутри достаточно места для десятка тюбиков с помадой или флешек. Есть место для батарейки, не скажу, куда она вставляется. Глаза зелёные, из-за двух изумрудиков. Даже боюсь спрашивать, сколько стоит это произведение искусства. Навскидку, не менее миллиона долларов.

О цене не спрашивала, а о том, кто сделал, форменный допрос устраивала. Это небольшая, но важная чёрточка из жизни мультимиллионеров, которую теперь мне тоже надо знать. Вот какие подарки в ходу у богатых людей. Вроде безделушка, но, во-первых, произведение искусства, а во-вторых, есть и функциональная нагрузка.

Я, конечно, здорово выкрутилась с подарками. Ради ХанЫль пришлось даже отвлекаться на полминуты. Во время объятий при встрече быстренько просканировала её и выяснила, что ребёнок, которого она зачала, мальчик. И в записке, который я торжественно обозвала секретным сертификатом, дописала, что она родит крепкого, здорового мальчика. В основном тексте – клятвенное обещание присутствовать при родах.

Хальмони от меня получила другое обещание. Просто поделилась с ней своими планами обзавестись двумя детьми через шесть-семь лет. Погодками или близнецами. Насчёт ребёнка ХанЫль ей тоже дописала. Поэтому МуРан чуть не описалась от радости. Первого правнука получит буквально через несколько месяцев. И ещё парочку через шесть лет. Хотя ХанЫль может во вкус войти и ещё раз родить.

С автографом № 1 тоже здорово получилось. Однако ж всегда пригодится иметь запасной вариант.

– ГаБи, сделай объявление, – подписываю и отдаю ей обыкновенную бумажку. Бумажка заурядная, а вот сумма на ней красивая.

– ЮнМи-сии! – округляет та глаза. – У вас такие расходы, и ещё это?!

– Глупая ты, – смеюсь и переглядываюсь с Намиэ, что такие вещи понимает сходу, – свадьба это не только расходы. Свадьба это шоу, которое продаётся! В агентстве уже монтируется фильм. Мне даже этот ресторан в итоге бесплатно обойдётся, хотя я им почти семьсот тысяч долларов отвалила.

ГаБи, с трудом приведя глаза в норму и отойдя от заоблачных сумм, встаёт. Её объявление, что клуб получает на счёт ещё полмиллиона долларов, ожидаемо встречают восторгами.

Ресторан будет виден в свадебном фильме, поэтому его рейтинг выстрелит вверх. Аншлаг им обеспечен. Ассортимент расширят, количество мест увеличат, цены чуть поднимут. В плане востребованности они встанут в один ряд с московскими ресторанами советской эпохи, когда у входов в них вечно клубилась толпа желающих туда прорваться.

Я же не просто так ресторан выбрала, а заключила с администрацией рекламный контракт. Условия чуть другие, верхний потолок ограничен сотней миллионов просмотров, один цент за просмотр и я положу в карман миллион. Платить мне за просмотры свыше ста миллионов нет смысла. Из Турции или Португалии сюда в ресторан не поедут на вечерок. Есть, конечно, туристы, но сколько у нас этих туристов?

Есть мой телеканал и другие ТВ-каналы. Рейтинг тоже поползёт вверх после свадебного репортажа. Мелькнули кое-какие марки автомобилей, с этого тоже сниму пенку. Не захотят платить, смажем и вырежем эти кадры. Короче, работы по добыванию денег вагон и маленькая тележка.

Новая песня «Destination» тоже что-то принесёт, но тут, слава небу, самой пыхтеть не придётся. Господину Икуте тоже кусок пирога полагается… а вот, кстати, и он!

– Опаздываете, Икута-сан, – недовольно выговариваю с первой секунды. Исключительно с превентивной целью. А то сейчас тоже начнёт фонтанировать. Добить в зародыше не помешает, и я заявляю:

– Даже не упоминайте про первый день. Там не было ни одного человека вашего уровня кроме меня. А я вам внимания уделить не могла.

– О, нет, ЮнМи-ян! – протестующе поднимает руки. – Даже в мыслях не было упрекать вас в чём-то. Госпожа Амуро!

Икута припадает к ручке Намиэ. Какая галантность! Тут же сую ему рядом свою и подмигиваю ГаБи с Харукой. Японка тормозит, а ГаБи быстро присоединяется. Мистер Икута не чинится и оделяет лёгкими прикосновениями губ и нас. Потом дружно хохочем. За исключением недоумевающей Харуко.

– А это вам, – Икута жестом фокусника вынимает из портфеля и ставит на стол нечто. Все девчонки и я, в том числе, мгновенно залипаем. Невероятно красивая статуэтка девушки в гимнастическом купальнике, стоящая на полупальцах со второй ногой в заднем загибе. Опирается одной рукой на арфу. Гимнастически музыкальная композиция.

– Она только позолоченная, сделана из бронзы, – будто извиняется мистер Икута, – но глаза сапфировые.

Да уж вижу, – думаю я, справившись с норовившей отвиснуть челюстью. Не совсем попал мастер в мой цвет глаз, мои в реальности гораздо красивее. Но что делать, если не нашлось камней именно такого цвета?

Оборачиваюсь к ГаБи, дипломат с моими документами у неё. Но та, – за её способность понимать меня с полуслова и ценю, – уже подаёт прозрачный файлик, в котором виден лазерный диск.

– Это вам, Икута-сан, – пододвигаю файлик. – Песня «Destination» с моей аранжировкой и вариантом танцевального номера. Танцы можете поставить от себя, всё остальное менять не надо.

Примечательно, что мистер Икута берёт документы двумя руками. Не акцентирует и немножко не одновременно, но всё-таки. Что-то хочет этим сказать или случайно?

Славненько мы посидели. И хорошее на этом не закончилось. Намиэ согласилась остановиться у меня на сутки. Дольше нет смысла, всем работать надо.

27 июля, время 20:04.

Канал SBS, авторский фильм «Заглянем внутрь».

Ведущий, высокий подтянутый импозантный мужчина, по виду интеллектуал. Господин Чанг КенДу.

«Вы знаете, что мы давно внимательно наблюдаем за феноменом нашего общества под именем Агдан. Девочка с необычайным цветом глаз ворвалась на небосклон шоу-бизнеса, не признавая национальных границ. Первые же её композиции стали занимать верхние позиции в глобальных чартах. Агдан полностью оправдывает свой псевдоним. Она ломает не только корейские, но и мировые стандарты путей к успеху.

Посмотрите биографию и творческий путь любой мировой звезды. Любых звёзд. Всех звёзд. Ничего похожего не было у Агдан. Обычно талант показывает себя в школе или небольшом провинциальном городке. Потом становится известным в регионе, и если заметят крупные продюсеры или агенства, то на мировом небосклоне восходит новая звезда.

Агдан презрела стандартный путь. Никто не знал, не признавал и не видел её талантов в школе или на улице, где она жила. Никто не знает, что случилось потом. Но вдруг, первый раз в культурной истории страны песня никому не известного автора и композитора в исполнении никому не известной группы выпрыгивает в «Billboard». Никаких прелюдий, никаких предварительных заявок, ничего!».

Эмоционально напряжённое лицо ведущего исчезает. На экране в динамическом формате меняется таблица «Billboard». Песня «Bye, bye, bye», начав с 87-ой позиции, неумолимо ползёт всё выше и выше. 87-ая, 79-ая, 72-ая, 61-ая… на 44-ом месте движение притормаживает, затем продолжает рваться вверх, вплоть до девятой позиции. Вновь появляется задумчивое лицо ведущего.

«Это не единственный шаблон, который безжалостно рвёт Агдан. Мы показывали вам, дорогие зрители, её богатую самыми разными событиями учёбу в Кирин…».

На экране, появляющемся сбоку и выше уменьшившейся фигуры ведущего, мелькают кадры с Агдан, отмечающими самые примечательные события. Игра на столе на гитаре в пьяном виде, разгневанная мокрая девушка выскакивает из туалетной комнаты, сидит одна в столовой, почему-то очень спокойная. Лица учителей, среди которых мелькает пикантно красное лицо директора по безопасности,

«Могла ли войти в топ национальных айдолов героиня стольких скандальных историй? Можете себе такое представить? Попробуйте. Я не советую, но можете попробовать. Готовы выдержать тысячи тонн хейта, проклятия сотен тысяч антифанов, сложности с руководством агентства, с коллегами? Готовы, и можете ли, сменить цвет глаз в самый неожиданный момент? Только помните, что синий это уже повтор. Меняйте на изумрудно-зелёный или гранитно-серый или хотя бы небесно-голубой».

Под аккомпанемент следующих слов на экране отображается история с сунын. Интервью, телепередача с голым задом Драгона, и как финал итоговое новостное сообщение, что в отличие от остальных годов число суицидов обнулилось.

«Можете вдруг с низкого старта и без разбега решить пусть не самую масштабную, но болезненную проблему на государственном уровне? Целые ведомства, группы специалистов решали проблему детских суицидов при щедром бюджете многие годы. И что? А ничего! Количество суицидов только росло. Не хочу говорить ничего плохого про тех, кто занимался этой проблемой. Вполне возможно, что не уделяй государство этому никакого внимания, самоубийств было бы намного больше. Но кардинально проблема решилась, как только за неё взялась Агдан. Случайность? Такая вероятность есть, социология и психология науки сложные и малопредсказуемые. Но простая логика говорит, что это результат воздействия Агдан. Всё происходило, как всегда. Всё было, как обычно. И мы готовились учитывать горестный урожай детских смертей. Изменилось только одно: появился фактор Агдан. Агдан вмешалась, и детские суициды сошли на нет».

Слова демонстрирует убедительная статистика на экране. Кривая слабого и неуверенного, но неуклонного роста самоубийств в первые дни после сунына вдруг входит в вертикальное пикирование. Врезается в координатную ось и сливается с ней.

«А можете конвертировать тонны хейта на свою голову в политический кризис, в результате которого уходит в отставку руководство МИДа? Фанаты Агдан?», – ведущий, заложив руки за спину, проходится туда-сюда перед экраном.

«Фанаты Агдан… тогда в её фанаты надо записать самую мощную оппозиционную партию Кореи и её лидера ВинЧона. И тогда Агдан не просто самый знаменитый айдол Кореи, а мощный политический фактор».

На экране мелькают кадры заседаний в парламенте, иногда очень бурные. Демонстрации с портретами Агдан и требовательными лозунгами. Толпы, яростно сминающие полицейские кордоны и врывающиеся на территорию канадского посольства. Не только в Сеуле, но и в Токио. Огонь, вырывающийся из окон здания посольств и консульств.

«И вот теперь Агдан также резко и неожиданно врывается в замкнутый и тесный мир большого бизнеса. Прошло всего полгода, как Агдан ушла из агентства, и вот она уже мультимиллионер, основатель и главный владелец медиа-холдинга «Агдан корпорейшн». Её состояние велико, но сравнительно с главными бизнес-кланами она пока маленькая мышка рядом со слонами».

На экране последовательно отражаются фотографии самых известных миллиардеров страны и названия бизнес-групп. На портрете Ким ДонВука, отца ЧжуВона, смена кадров останавливается, портрет увеличивается.

«Ким ДонВук», – задумчиво говорит ведущий, – «Есть ли в стране хотя бы один человек, хоть немного разбирающийся в экономике, который бы поверил, что господин Ким всерьёз лишил своего младшего сына доли в семейном бизнесе? Есть ли хоть один такой наивный? Среди нас таких нет. Имеющий разум прекрасно видит, что происходит. «Seegroup» создаёт союзное подразделение в сфере шоу-бизнеса. Кима ЧжуВона лишили наследства? Может быть, может быть… вот только доступа к семейным ресурсам его никто не лишал. Иначе, на какие деньги он приобрёл бы особняк для невесты почти за шесть миллиардов вон? Корпорация «Seegroup» начинает расти вширь. И одновременно открывает Агдан дверь в мир большого бизнеса. Наследство? А что наследство? Семейный бизнес остаётся в одних руках, это огромный плюс. А младший сын господина ДонВука становится самостоятельной и экономически независимой и сильной бизнес-фигурой».

Ведущий внимательно вместе со зрителями смотрит на свадебные снимки. Пока скудные, со стороны. «Агдан корпорейшн» жёстко придержала все фото и видеоматериалы.

– У меня нет сомнений, что очень скоро семья Агдан станет одним из чеболей. И чем это нам грозит? Национальной катастрофой? Благоволением богов? Я не знаю, и предсказывать не берусь.

26 июля, время 21:15.

Особняк Агдан.

Сидим в гостиной в тесном кругу. Мама, онни, пацак и я с Мульчей. Намиэ с Харуки угнала спать. Прекрасно вижу, что ещё слабенькую Намиэ буквально с ног валит.

Тренировку в спортзале, посвящённую онни, провели вместе с ними. То есть, мои японские подружки пытались повторить наши выкрутасы. Мало что у них получалось. Зато веселья всем хватило, а онни раздувалась от гордости. И гордость же заставила её сегодня достичь вожделённого рубежа. Из положения стоя встала на мостик и вернулась оттуда. Без помощи стенки. Честно заработала пять песчинок.

– Намиэ, у себя найдёшь тренера по художественной гимнастике. Он тебе всё подробно распишет, – отвечаю на просьбу дать ей систему тренировки. Она ведь очень индивидуальна.

Серьёзное дело, на самом деле. А я – дилетант, сама у специалистов консультировалась.

И вот сидим, отходим от свадебной суматохи. Слова онни не заставляют меня напрягаться, как раньше. Научена. Это всего лишь повод поизмываться над ней.

– Ты так и не выполнила своего обещания найти мне мужа, – заявляет СунОк. – Так я сама нашла.

– Ты вышла замуж? Когда?! – вскрикиваю я. Мама, ЧжуВон и Мульча удивлённо упираются взглядом в онни.

– Скажи онни, почему ты всё время врёшь? – не даю ей ни секунды, чтобы опомниться. – Во-первых, это тебе мудан обещала, а не я. И все мы это знаем. Во-вторых, я всё-таки нашла тебе мужа, хоть и не обещала.

Вскакиваю и убегаю за планшетом, он недалеко, на столике у окна.

– Онни, как ты исхитряешься в одной фразе соврать сразу три раза? – продолжаю терроризировать сестру, втыкая в планшет.

– Почему три раза, дочка? – улыбается мама.

– Я ничего ей не обещала. Раз! – загибаю палец. – Обещание, которое не давала, выполнила. Два! И никого она сама не нашла. Три!

– Нашла! – выпучивает глаза СунОк.

– Вот! – я тоже нашла. – Смотри! Твой будущий муж!

Мама улыбается, Мульча вспрыгивает мне на колени и смотрит в планшет. Ей тоже интересно. ЧжуВон, только бросив один взгляд на экран, валится на пол от смеха.

Искала и выбирала я подходящую рожу довольно долго. Это ещё не самая колоритная. Но перекосило СунОк знатно. Беззвучно открывает и закрывает рот. ЧжуВон регочет на полу.

– ЮнМи, ты с ума сошла? Мне такого не надо, – обретает дар речи СунОк.

– Ничо не знаю, – безапелляционно заявляю ей прямо в лицо, – просила – получай. Он наверняка согласится. Ты сестра знаменитой певицы и миллионерши, владелица процветающего кафе, твой зять – корейский принц. Точно согласится. Так что получите и распишитесь.

– Ты где откопала такого старого и страшного?!

– Где-где… под мостом. А чо не так? Отмоешь его, вставишь недостающие зубы, причешешь, приоденешь, и будет ничего так.

СунОк опять молча открывает и закрывает рот.

– А ты что хотела? Богатенького красавчика? Таких ещё с пелёнок разбирают и тоже богатенькие красотки. Не-е-е-т! Ты возьми завалящего и сделай из него конфетку. И будет вам совет да любовь. А он придёт в себя, ещё и поколачивать тебя станет. А чо, счастливая семейная жизнь, она такая.

Отмахиваюсь от мамочки, которая пытается меня урезонить, но ей не хватает сил от смеха, который она с трудом давит. Звуки снизу от ЧжуВона становятся какими-то странными, нечто среднее между собачьим воем и ослиным рёвом. Мульча смотрит на него с презрительным удивлением.

– Ты что же думаешь? Муж просто так на дурнинку достаётся? Вон на ЧжуВона посмотри. Сейчас он богатый и красивый. А раньше? Кем он был? Бестолковый разгильдяй, нищеброд…

Шум снизу стихает. Физически ощущаю на себе долгий-долгий сверлящий взгляд.

– Я сама себе жениха нашла, – выруливает на своё СунОк, – хорошего парня, не то, что это…

Вскакиваю от переполняющего меня возмущения.

– Сама нашла?! Ах, ты, неблагодарная! Ты про того сержанта?! Да мы с генералом чуть не месяц из всей дивизии морпехов отбирали. Самых красивых, самых толковых, обязательно неженатых. Я их танцам учила! Проверяли даже, чтобы девушек ни у кого не было. А ты мне тут заявляешь, что это ты нашла?! Да ты пальцем не пошевелила, бестолочь!

Мама дёргается было для подзатыльника, но я далеко от неё. Грожу СунОк кулаком.

– Допрыгаешься у меня! Подговорю ХёМин с ДжиХён, они живо этого сержанта у тебя отобьют.

Снизу моя нога попадает в жёсткий капкан. Пацак у моей ножки смотрит хмуро и недовольно.

– Что ты там про разгильдяя говорила?

Обрушиваю на него игру глазами, бровями, голоском.

– Да я так, Чжу… ради красного словца. Так-то ты всегда красавчиком был. Но со мной-то ты стал ещё красивее.

Смотрю на него честными-пречестными глазами. Захват ослабевает.

– Смотри у меня, – бурчит пацак.

Окончательно отпускает мою ногу. Тем более, что Мульча уж больно пристально на него смотрит.

Плюхаюсь обратно на диван и тут же получаю отложенный подзатыльник от мамы. И стандартное требование.

– Немедленно извинись перед сестрой.

– Мам, ты чего?! – округляю глаза. – Я ей полтора десятка классных парней подогнала, выбирай любого… хорошо, мамочка, как скажешь.

Поворачиваюсь к СунОк.

– Онни, извини меня за то, что я так сильно ради тебя старалась. Больше не повторится. Ничего просто так теперь от меня не получишь. Понятно?!

Опять подзатыльник. Да что ж ты будешь делать-то! Ладно, мамахен. Сама напросилась. Делаю плаксивое лицо.

– Ты меня не любишь, мамочка. Все меня избивают. СунОк избивала, ЧжуВон избивал, теперь ты меня лупишь. А за что?! За то, что СунОк меня оклеветала и оболгала?!

Снизу опять доносится какое-то хрюканье. ЧжуВон так и валяется на полу. Встать не может, на его могучей груди угнездилась Мульча. Кошка осуждающе смотрит на маму. Мама теряется, её вообще легко сбить с толку.

– Ты плохо воспитала свою старшую дочь, мама, – бросаю ей в лицо тяжкое обвинение. – Она неуравновешенная, невоспитанная, постоянно врёт и возводит на меня напраслину. Всё самчону расскажу.

Мало? Добавлю. Сужаю глаза и выдаю.

– Ты ещё не всё про неё знаешь. Я тебя просто расстраивать не хочу… ладно, я спать пошла.

В таких случаях главное смыться вовремя. Пусть теперь гадают, про что это я. А у СунОк лицо было такое, что я на месте мамы точно заподозрила бы её в чём-то нехорошем, хи-хи…

Окончание подглавы.

Глава 4.2

27 июля, время 10:25.

Агентство «Music Modern», кабинет Агдан.

– …скоро семья Агдан станет одним из чеболей. И чем это нам грозит? Национальной катастрофой? Благоволением богов? Я не знаю, и предсказывать не берусь.

– Чего уставились? – не ласково отбиваю пристальные взгляды ЁнЭ и ДжиХён. – Благоволением, конечно. Какие тут могут быть сомнения?

ЁнЭ приволокла мне запись фильма, которым разразилась SBS. На огонёк совместного просмотра и ДжиХён заглянула. Ей можно отвлекаться, её старослужащая секретарка страхует. Подменить ей, выйдя из своего уголка, ничего не стоит. Это её старое рабочее место. Но такая лафа для ДжиХён продлится недолго. Секретарша СуМин быстро прониклась новыми свежими ветрами и уже подходила с вопросами по поводу отпуска по беременности. Ей давно пора, тридцать пять лет для первого ребёнка – почти наглое игнорирование законов природы.

На мой прямой вопрос СуМин что-то смущённо начала мямлить, пришлось включить «зрение» и выяснить самой. Хм-м, не стала девушка тормозить. Как только я занялась агентством плотно, так она моментально и залетела. Ну, мне же лучше. Только надо ДжиХён предупредить. Так-то вот. Ещё и не начала проблемой деторождения заниматься, а она только за счёт моего присутствия уже решается.

ЁнЭ в моих словах ни на грамм не сомневается, ДжиХён хитренько улыбается.

– Джи, пока я не забыла. Не вздумай беременеть в ближайшее время!

– ЮнМи-сии, ты ж сама…

– Сама, сама! Только сначала СуМин уйдёт в детский отпуск (понятия «декрета» в Корее нет), и только потом – ты! Она старше, она замужем, ей давно пора. А ты пока погуляй годика полтора, – смотрю на неё требовательно и ожидающе.

– Да я и сама так быстро не планировала… – пожимает плечами Джи.

– Вот и офицерику своему так скажи! – добавляю строгости. И ощущения всеведущего и всезнающего неумолимого начальства.

На самом деле, ничего страшного не произойдёт, если вообще вся фертильная женская часть агентства одновременно и дружным строем отправится в роддом. У меня огромный кадровый резерв из фанатов. Никто не откажется поработать на Агдан, пусть и временно.

– Что скажете по фильму, девочки? – Щёлк! Сыграла рычагом и откидываюсь на кресле, превратив его в подобие шезлонга.

– Не понятно, – морщит лобик ДжиХён, – вроде хвалят, а вроде и нет.

– В целом, наверное, положительный фильм, – осторожничает ЁнЭ.

– SBS пытается выстроить к нам мостик. Помяните моё слово, девочки. Скоро они начнут плотно нас обхаживать. Джи, ЁнЭ, ставьте этот канал в число самых доброжелательных к нам.

Вот так лениво и между делом определяю стратегическую политику агентства. Для холдинга в целом немного сложнее. У нас тоже есть телеканал, и по определению мы – конкуренты.

Но управлять большой организацией сложно. С меня быстро слетело шапкозакидательское настроение после прихода в агентство. ЁнЭ, как главный администратор, явно не тянет, но с ней отдельная история. Каюсь, я, как и прочие обыватели, раньше считала, что руководители чем-то груши околачивают за нехилые зарплаты. Хренушки! Любое дело требует навыков и умений. И где-то таланта. Если с грозным и требовательным взглядом у меня всё в порядке, то с механикой этого дела пришлось преодолевать сложности.

Начать с того, что нам с ЁнЭ пришлось провести чуть ли не бой по всем правилам военной науки по ничтожному поводу. Мы, владелица и главный менеджер агентства, не могли сразу добиться того, чтобы зарезервировать за собой места на автостоянке! Это как? А вот так. Добро пожаловать в Корею, где главный аргумент в споре – возраст. А мы с ЁнЭ – самые молодые в агентстве.

А как написать резолюцию? Какие существуют формы для письменных приказов? Как отражаются и где должны фиксироваться устные распоряжения? Формальные правила и стандартные бюрократические обороты резолюций и приказов целую неделю изучала по архивам старого руководства. Наложить резолюцию на заявление на отпуск, по любому поводу, не так просто. Можно с конкретной даты отпустить, можно указать только месяц. Можно «голые» отпускные начислить, а можно усилить бонусом или матпомощью.

Корейская специфика часто мешает до жути, но она же сильно спасает в определённые моменты. Можно легко, просто и без последствий для фонда зарплаты, притормозить на работе весь персонал агентства хоть до ночи. И никто не пикнет и не заикнётся о компенсации. Надо, значит надо. И чувствую огромный соблазн законсервировать такой порядок. К своему небольшому стыду. За то, что стыд небольшой, тоже немного стыдно, хи-хи.

Такая самоотверженность работников – палочка-выручалочка корейских руководителей. Огромнейший ресурс, которым очень легко злоупотребить. Постараюсь этого не делать. Но вот эта иерархия возраста, чтоб ей пусто было!

Сейчас прикидываю, как организовать обед в агентстве. И где. Выделять отдельное помещение, заморачиваться с санэпидстанцией и прочим подобным? Нафиг, нафиг!

Народ, в основном, бенто с собой носит. Но кое-кто в кафе бегает.

– ЁнЭ… – ставлю задачу проводить обед в агентстве организованно. Обед и в агентстве можно проводить, отвести общее место для поедания бенто. Снабдить всех какими-то приправами и минеральными водами дело копеечное, а удобство – несомненное.

– Чего мнёшься? – видок у моего главного администратора очень неуверенный. ДжиХён глядит насмешливо.

– Джи, а ты чего тут околачиваешься? А ну, марш на рабочее место! – и с удовольствием наблюдаю, как красотка изящно встаёт, не упуская ни одного момента показать все свои изгибы. Даже ЁнЭ на неё залипает.

– Слушаюсь, моя госпожа, – ДжиХён враскачку фланирует до дверей, вальяжно танцевальным движением открывает их. Последней из виду исчезает попка.

Позиция у меня не огневая, а то бы не удержалась, хлопнула по задочку. Кажется, некоторые ухватки навязывает начальственное кресло. Такую секретаршу не пропустит никакой начальник, будь трезвенник, язвенник и примерный семьянин. И даже принадлежность к женскому полу не спасает. Удерживаюсь от хиханек из-за несчастного вида ЁнЭ. Что у неё там?

Устало вздыхает. Приходится догадываться.

– Что, опять?

ЁнЭ грустно кивает.

Это проблема. И как её решить, я, хоть мордой об тейбл, не знаю.

– Давай уволим нафиг всех старпёров, наберём молодёжь? – моё предложение разбивается о такой же грустный взгляд. М-да. И что делать?

Высшая мудрость не только руководителя, а любого человека, гласит: если не знаешь, что делать, найди того, кто знает, и спроси у него.

– ЁнЭ, а подать мне смартфон! – подскочившая (приятно, чёрт возьми!) с кресла ЁнЭ через секунду вкладывает мне в руку смартфон. Набираю номер пацака. Он должен знать, бывал он в таком положении. Не совсем в таком, он всё же мужчина. Хотя бы с женской частью коллектива проблем не имел.

– Хорошо, Чжу. Спасибо, – опускаю руку с телефоном. Так себе способ. Распоряжения старшим товарищам надо передавать через ещё более старших по возрасту. Или ровесников.

ЁнЭ вздыхает, моё озабоченное лицо её не вдохновляет. Вызываю ДжиХён.

– Джи, как можно быстрее мне список самых старых работников. Кроме возраста пусть кадровики укажут стаж работы в этом агентстве.

– Сколько вам нужно человек, госпожа?

– Это могут быть три человека, а может быть десяток, если они по возрасту близки. Разрыв между ними и остальными должен быть не менее года. Хм-м, и, пожалуй, давай ограничимся десятком.

Кажется, у меня наклёвывается вариант решения этих затруднений. Но не будем торопиться. Кстати, ещё одна высшая мудрость: если можно не спешить, то спешить нельзя. И намного глобальнее есть у меня задачи. Этот фильм пробудил у меня кое-какие порочные желания. Загнать весь большой бизнес Кореи ко мне в стойло. Своё-то агентство я в чувство приведу. А вот как сделать так, чтобы все корейские чеболи беспрекословно выполняли команду «К ноге!»?

Чат «Цунами», сборище антифанов Агдан. Портал OhmyNews, ночь с 28 на 29 июля.

[**S] – Щибаль! Задавака не может обойтись без фокусов!

[***] – Ты про танки?

[***] – Сразу видно, девушка. Это не танки, это БМП!

[***] – Сразу видно, продвинутая девушка, кх-кх-кх! Это не БМП, это БТР! Колёса от гусениц отличить не можешь?

[***] – Холь! Чего ты от них хочешь? Хорошо, что вертолётом не назвали.

[***] – Всё у неё не как у людей. Что она сказать этим хотела?

[**S] – То, что правила ей не писаны! Что хочет, то и делает!

[**3] – Чушь! С ней был генерал и офицеры морской пехоты. Всё согласно традициям. Генерал Им ЧхеМу выступил в роли отца невесты, а морская пехота – семья. БТРы – семейный транспорт, кх-кх-кх…

[***] – Интересно, что эта нищебродия подарила бабушке и брату жениха?

[***] – Ничего себе нищебродия! Тридцать миллиардов жениху отвалила!

[***] – И всё-таки интересно, что она подарила?

[***] – Судя по лицам госпожи МуРан и ХанЫль что-то очень ценное.

[***] – А танцы и музыка классные…

[***] – Неплохо. Но чего-то не хватает.

[***] – Танец с женихом наверняка постановка с дублёршей. Так никто из айдолов не может. Даже гимнастки так закручиваться не умеют.

[**3] – И кто эта дублёрша? Назови имя, сестра.

[***] – Откуда я знаю? Откуда я вообще могу знать.

[**3] – А должна бы. Неужто ты думаешь, что девушка-танцовщица с такой уникальной гибкостью могла быть никому не известной в Корее?

[***] – Да ещё с такими глазами, кх-кх-кх…

[***] – Глаза не пруф. Можно линзы нацепить.

[***] – Попробовал заказать места в том ресторане, сводить свою девушку. Сказали, что на месяц вперёд мест нет.

[***] – Холь! Я тоже хотел… хнык-хнык…

[***] – Свадебный фильм выложили всего три часа назад, а уже двести тысяч просмотров…

[**S] – Даже на секунду открывать не буду!

[**3] – Зачем тебе открывать ещё раз?

[**S] – Я не смотрела!

[**3] – А откуда знаешь про фокусы и что Агдан – задавака? Кхе-кхе.

[**S] – Рассказывали!

30 июля, суббота, время 20:05.

Особняк Агдан.

Дневная обязательная программа исполнена. Рабочий день завершён танцами с СунОк. Гимнастическую тренировку мы так проводим. Работа, а тренировка – самая настоящая работа, должна доставлять удовольствие, тогда не будет соблазна увильнуть от неё. И сама так делаю, и сестрицу дрессирую на тех же принципах.

Располагаюсь с максимальным комфортом и минимальным дискомфортом. В числе удобств: подушка на диванной боковушке под головой и ЧжуВон, на колени к которому я возложила свои длинные, прекрасные, точёные ножки. В числе относительных неудобств – Мульчара, мурчащая у меня на груди.