Текст книги "Выход на орбиту (СИ)"

Автор книги: Сергей Чернов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

Буквально замираю, даже дышать боюсь. Такой факт сильно подмочит репутацию фильма. В этом мире ЛБГТ и прочие сексновшества ещё не вошли в силу. И негласный запрет в Голливуде не работать с артистами, замеченными в жанре XXX, в силе. Промашки бывают, но выясняется уже постфактум. Выведут новую звезду, а потом вдруг всплывают кадры со страстными стонами и соблазнительными позами.

– Что говоришь? Фото с красотками в бикини? – Стив вопросительно смотрит на меня, шепчу «ерунда». – Ничего страшного, особенно по нынешним нравам. Наркотиками не балуешься, алкоголем не злоупотребляешь? А ну да, ты ж спортсмен. Ну, тогда жди, скоро буду. Что-что? Аванс, хоть небольшой?

Опять вопросительный взгляд и чтение с моих губ слова «Хау?».

– А сколько тебе надо? Пары тысяч хватит?

И на это соглашаюсь. И даже больше. Вызываю бухгалтера, и оформляем документы на выплату аванса в размере трёх тысяч долларов.

– Наличными ему отдай, – выдаю под роспись в кассовом ордере приличную стопку купюр и бланк для получателя аванса. Бухгалтерия это очень муторное и заорганизованное дело.

– А зачем тебе контракт на три фильма? – безуспешно пряча пытливость, вопрошает Стив. – Хочешь три фильма снять?

– Нет, – у меня в планах только два. Три это я планирую с запасом. Не собираюсь вечно стричь купоны с «Терминатора», чем так любят заниматься в Голливуде.

– Обычное дело, Стив. На всякий случай. Вообще-то я просто планирую продать эти контракты. Так что этот пункт тоже в договор включи.

Стив понятливо кивает. Раньше и в Америке было жёстко. Почти как сейчас в Корее. Контракт со звездой заключается на заре карьеры и на долгий срок. И если звезда вспыхивает ярко, то контракт, ещё вчера казавшийся роскошным, скукоживается до нищенского. Становится очень тесным. Так что я ещё добрая. Всего один фильм мой Арнольд будет батрачить у кого-то. Два – у меня. Но то, что в проекте два фильма, Стиву знать незачем.

Окончание подглавы.

Глава 10.2

4 сентября, воскресенье, время 10:20.

Агентство «Music Modern», репетиционный зал.

– А вот и ИнЧжон! – на моё объявление девчонки щебечут с удвоенной силой. И тут же требуют продолжения разнузданного фотовакханалии.

– ИнЧжон сниматься не будет! – объявляю я. – Слишком поздно пришла.

А то знаю я эти девичьи счёты. На птичий, то бишь, девичий гомон ответствую веско и хладнокровно.

– А как вы с ней сниметесь? Вы уже выбирали себе пару. Кого-то будете заменять? Хотите обидеть кого-то? СонЁн? БоРам? Давайте сделаем одну общую и всё.

Снялись всей группой, и коронки, и фанатки. Переодеваться коронкам запретила и сама не стала. А то бы это дело на три дня затянулось. Зато теперь за полтора часа обязательная программа вознаграждения самых смелых фанаток заканчивается, и я выставляю их вон. Они действительно храбрые девочки. Кореянке позволить себя сфотографировать под юбкой, это нечто запредельное. Возможно, я даже недооцениваю их преданность.

– А можно мы ещё с вами побудем, ЮнМи-сии? – клянчит самая бойкая. Ага, аппетит приходит во время еды.

– Нельзя, – да, слабину давать нельзя, иначе они нас до смерти затискают. – Вы что думаете, я просто так «Корону» собрала? У нас деловое совещание сейчас будет.

Бойкую утаскивают более скромные подружки. А чего им? У каждой будет плакат с двумя айдолами из «Короны» на выбор. Только на одном меня нет, кстати. И то, девочка очень разрывалась между мной, ДжиХён и ХёМин. Плакаты с нашими автографами получат в течение недели, и будет у них предмет зависти всех знакомых и друзей.

– Аннён, госпожа Агдан, – прощается и фотограф, сворачивая свои принадлежности.

12:30 закрытый пляж близь Иньчхон.

Девчонки поддержали моё предложение выбраться на свежий воздух. Порезвились на песке, поплескались в море, но недолго. Лично у меня настроения нет, слегка штормит, вода в лицо, нуегонафиг. Сидим в летнем кафе, обедаем. ЧжуВон и несколько охранников, что сидят поодаль, с нами.

– Нет, девочки, вы в Америку не поедете, – поделилась планами экспансии в США, девчонки сразу возбудились, теперь вот остужаю их пыл. – Ни японский, ни французский репертуар там не пройдёт.

– В Канаде есть франкофоны, – вставляет пять вон КюРи.

– Да, но Канада очень маленькая, – на мои слова КюРи фыркает, чуть не расплескав сок, остальные переглядываются. – Девочки, вы деньги получаете не с территорий, которые в Канаде огромные, а с людей. А население в Канаде до сорока миллионов не дотягивает, Корея и то больше.

Девчонки перестают улыбаться и переглядываться, с трудом укладывая рядом в голове плохо совместимые понятия: Канада и маленькая.

– Франкофонный Квебек ещё меньше, – добиваю я. – С точки зрения шоу-бизнеса Канада – ничтожная провинция, где нам ловить нечего.

– Франция вроде не намного больше Канады, – умничает БоРам.

– Франция вся франкофонная. Плюс Бельгия по-французски говорит, часть Швейцарии, Эльзас и Лотарингия… в Европе найдётся не меньше восьмидесяти миллионов человек, для которых французский язык родной или хотя бы не чужой.

Добиваем обед.

– Если кто-то из вас и поедет в США, то в виртуальной форме…

– ЮнМи! – перебивает БоРам. – В США много латинов!

– С одной «Перке те вас» нет смысла ехать, а больше у меня ничего нет. Вот эту песню, наш с ИнЧжон «Performance», что-то ещё, всё втиснем в один диск и «Sony Music» распространит по всей Америке, – лукавлю, есть у меня «Бессаме Мучо», но эту песню я придержу для себя. БоРам не вытянет. СонЁн так-сяк, процентов на семьдесят. Но я – на двести!

– Кстати, ИнЧжон! Дорабатываю «Performance». Он будет длиннее в два с половиной раза, надо репетировать. Ты в деле или искать тебе замену?

Конечно, она не отказывается.

– Так что, концертов в Америке ты давать не будешь? – спрашивает СонЁн.

– Буду. Но репертуар будет по большей части мужским. Мне мужские голоса нужны, причём местные, в Корее таких нет. Кордебалет до ума доведу, тоже повезу. Вам подтанцовку не предлагаю, для вас слишком мелко.

– Вот так и заканчивается карьера, – вздыхает ХёМин.

– Жизнь это не только карьера, – хандрить я им не дам. – Вот родишь детишек, представь, как они будут гордиться своей мамой, которая когда-то блистала на сцене. И не только в Корее, но и в Японии и во Франции.

– Да, – хихикает ДжиХён, – ты первая, ХёМин. Госпожа Агдан (мой долгий взгляд ехидна игнорирует) взялась за решение демографической проблемы, давай ХёМин, действуй.

– А ты?! – вмешивается БоРам. – Ты что, не будешь решать демографическую проблему?

– Будет! – строго говорю я. – Не рожать девушке с такими ножками это преступление против всей нашей кривоногой нации!

– ЮнМи!!! – хором обижаются за кривоногую нацию все коронки разом.

– Хорошо посидели, – говорю ЧжуВону уже в машине по дороге домой.

– Это поэтому они за тобой по всему пляжу гонялись? – ржёт пацак.

– Но ведь не догнали…

Девчонки перестали за мной бегать, когда я их спросила, следят ли за курсом датакоина. А он в последнее время снова резко начал прорываться наверх. И пару дней назад пробил уровень в сто долларов.

Усиленно бегать и при этом высчитывать барыши дело совершенно невозможное. Даже при умножении на круглое число. Тем более, на такое, с двумя нулями. Хихикаю при воспоминании, у них как-то разом ноги отказали, когда они поняли, что у них на руках почти миллион долларов, который они купили за десять тысяч. А у Борамки, маленькой и хитрой, два с лишним вечнозелёных лимона. А у кое-кого меньше. Например, у нахмурившейся ИнЧжон, которая протянула время и купила уже не за доллар (с маленьким хвостиком), а за полтора.

– Чжу, а ты в курсе, что мои датакоины сейчас на четырнадцать миллионов долларов тянут?

Машина еле заметно виляет. ЧжуВону приходится делать усилие, удерживая себя и машину в руках.

– Ничего себе, у тебя резервы… – бормочет он. Три раза «ха», они ещё раз в двадцать-тридцать раз вырастут. Это сколько у меня будет? Миллиарда три-четыре? Хотя вряд ли. Вывод таких денег из датакоинов обрушит его курс. Но датакоины сами по себе можно использовать, как деньги. Собственно, это и есть деньги.

– И чего я их не купил, – опять бурчит пацак.

– Так купи, – хладнокровно советую я. – Тысяч на пятьдесят-сто. И балуйся с ними на бирже в свободное время. Датакоин будет расти, это долгосрочный тренд. Лет на пять, точно. При резких скачках вверх – продавай, при откатах – покупай. Хотя чего я тебя учу, сам знаешь.

5 сентября, понедельник, время 13:10.

Агентство «Music Modern», кабинет Агдан.

– Это чо за нахер!!! – непроизвольно перехожу на русский, он лучше всех подходит для таких вопиющих случаев.

Мой штатный адвокатик, ещё юный, хотя лет на пять старше меня. Несмотря на это съёживается на стуле. Даже привычная ко всему ЁнЭ старается слиться со своей тенью и не отсвечивать.

Адвокат Чонг принёс известие из суда по иску в мой адрес. Заседание прошло в 10 утра. Довольно быстро, до обеда управились. И вот читаю текст иска, раз за разом, не веря собственным глазам. Не выдерживаю, вскакиваю со стула. Пометавшись в узком пространстве около своего стола, снова усаживаюсь.

– Он с ума сошёл, такую моральную компенсацию требовать, – понемногу успокаиваюсь. – Миллион долларов за два синяка!?

Так-так, вдохнуть и выдохнуть, ещё раз. Ничего страшного не случилось. Будем думать, что случилось и как быть дальше.

– Адвокат Чонг, как суд мог принять такую несуразную исковую сумму?

– Закон никак не ограничивает претензии истца, Агдан-сии, – кланяется адвокат. – На практике редко бывает так, что иск удовлетворяется в заявленном объёме.

– Как настроен судья?

– Судья настроен серьёзно, Агдан-сии.

Меня все называют «Агдан-сии», кроме нескольких приближённых лиц. ЁнЭ пользуется обращением «ЮнМи-сии», комендант ХоГин покровительственно и слегка фамильярно – «Юночка», то бишь «Юн-ян». Пока не наглеет, а он делает работу на совесть, позволяю.

– Что значит серьёзно? – мой вопрос ставит адвоката в тупик. Вмешивается ЁнЭ.

– У меня создалось впечатление, что он настроен против нас, ЮнМи-сии, – удручённо сообщает главный менеджер.

– Дайте мне самый вероятный прогноз об итоговом судебном решении, – требую от обоих. ЁнЭ кивает адвокату.

– Судья снизит исковую сумму. Сильно снизит. Скажем до двухсот или сотни тысяч долларов, – мою привычку мерить всё в долларах перенимают все мои работники. – Но решение будет в пользу истца.

Это просто &здесь какой-то! Как такое вообще может быть? Так, надо успокоится. Пару минут молчим, опять вдыхаю-выдыхаю. Думаю под машинальное постукивание пальцами по столешнице.

– Решение такое. Адвокат Чонг, внимательно изучите всю судебную практику по присуждению моральных компенсаций. Какие-то принципы подсчёта, принимаемые судом во внимание, обоснования должны уже сложиться. Такая практика в судах Кореи вообще есть?

– Да, Агдан-сии. Не слишком широко, но уже несколько лет входит в судебную практику.

– Внимательно изучите подобные случаи, – обращаюсь к ЁнЭ. – Найди мне моего самчона и срочно ко мне.

Кажется, пришла пора поработать моему дядюшке по-настоящему. Не то, чтобы поиск и нейтрализация жучков по местам работы и отдыха ненужное дело, но это рутина.

Интересная у меня жизнь. Надо бы окончательно успокоиться и ехать в Хангук. Туда ещё должны прибыть человек от ГаБи. Мне нужен человек, чтобы приставить его к русской гимнастке, а забирать кого-то из профильных студентов нельзя. Окуну будущего индивидуального переводчика для Стресснер в языковую среду. Ей полезно будет, она и так русский изучает, но пока знает его на уровне бе и ме.

Сначала сделаю один звонок. Не люблю злоупотреблять связями. Не слишком умные люди меня не поймут. Как это не пользоваться блатом, когда он есть? Тупицы! Ладно, если услуги оказывает близкий родственник, там счёты не уместны. Но обычный знакомец быстро тебя в должники запишет. Так что грузить своих «связных» надо по-умному.

Соединяюсь, жду.

– Аньён, советник Ли, – голосок приветливый до крайности. После дежурных приветствий и обмена новостями приступаю к делу.

– Советник Ли, у меня к вам огромная просьба, – гипертрофирую услугу, тем самым обесценивая её. – При случае выскажите госпоже президенту моё крайнее недоумение.

– По какому поводу, ЮнМи?

– Не знаю, хочет ли она, чтобы вы были в курсе. Можете добавить, что если я имела неосторожность вызвать её неудовольствие, то она всегда может позвонить мне напрямую. Или без затей вызвать к себе.

– Кхм…

– Просто передайте дословно. Если вам не трудно.

– ЮнМи, это срочно?

– Нет, конечно. Можете вообще ничего ей не говорить. Вдруг такой возможности не представится. Госпожа президент – человек очень занятой.

– У вас всё в порядке, ЮнМи? – беспокоится советник.

– В полнейшем. Работы много, но всё идёт по плану. И возможно, президент ГынХе хотя бы вам скажет, чем я вызвала её раздражение? Я – понятия не имею.

Немного болтаем и прощаемся. Моя просьба не обязательна и не велика. Но он всё сделает. Не может не сделать, слишком заинтригован. И президентша будет в курсе, что на меня кто-то пытается наехать. Не сам же тот простачок до такого додумался.

5 сентября, понедельник, время 20:15

Особняк Агдан, кабинет ЧжуВона.

– Думайте, мужчины. Всё вам рассказала, – это я Чжу и самчону про судебный иск.

С дядей договорилась встретиться у нас. Давненько его не было, как раз и с моими пообщался. Особенно с мамой, пока мы с СунОк в спортзале занимались.

Чжу и ЮнСок переглядываются, дядя излагает, что он успел нарыть.

– Непонятная ситуация. Мой друг говорит, что судья был назначен вне очереди. У них там заведён порядок для распределения нагрузки. Порядок был нарушен. Мой знакомый осторожно поговорил с тем судьёй и выяснил, что ему Агдан сильно не нравится. Истцу он сочувствует, хотя вида, конечно, не подаст.

Дядя замолкает. Сижу в кресле, почёсываю блаженствующую Мульчу за ухом. Дядя всё время смотрит на меня со снисходительностью, смешанной с умилением. Работать ему это, слава ГуаньИнь, не мешает и ладненько.

– Похоже, судья в деле, – задумчиво изрекает ЧжуВон. Самчон кивает.

– Явно всё это контролируется кем-то очень сильным, – продолжает Чжу. – А кто у нас самый сильный, если Юне покровительствуют на самом верху?

– Кто-то из чеболей, кто же ещё, – озвучиваю общую догадку. Действительно, больше некому. Они в Корее делают что хотят, только друг друга и правительство во внимание принимают.

– Что будем делать? – мой вопрос вызывает тяжёлое молчание. Семья ЧжуВона на мою сторону не встанет, поэтому он и молчит. Самчон тоже никогда с чеболями в конфликтах не сталкивался. Но на вопрос отвечать надо.

– Заплатить придётся, – вздыхает ЧжуВон. – Не такую абсурдную сумму, но придётся. И аппеляция не поможет, хотя мы её подадим.

– Дядя, а если мы после суда встречный иск подадим, сможешь организовать благосклонного к нам судью?

– Это тебе удобнее сделать, – тонко улыбается самчон. Да, натурально затупила. Конечно, мне удобнее. На поклон к ГынХе придётся идти, но убедительные слова я найду.

Обсуждаем и приходим к выводу, что так и придётся сделать. План простой: нас заставляют выплатить тысяч сто, мы в ответ ставим истца на миллион долларов. Запросим пять или десять. Аргументы для суда найду легко.

– Мульча, а как ты думаешь, – спрашиваю кошку, раз она здесь, пусть тоже внесёт лепту, – стоит нам заняться этим ненормальным, который на меня в суд подал?

– Мя-у-р-р-р! – соглашается Мульча. Самчон смотрит на неё с уважением. Чжу возражает:

– Не стоит нам отвлекаться на мелочи. Ясно, что этот парень всего лишь инструмент в чужих руках.

– Инструмент, имеющий свою волю, – не уступаю я. – Он согласился быть кончиком меча, которым бьют по мне. Почему бы мне не обломать этот кончик.

– Согласен с Юной, – поддерживает самчон. – Другие посмотрят на то, что с ним случится, и в следующий раз желающих нападать на Агдан не найдётся.

– Самчон, организуй это так, – излагаю свои соображения, дядя дополняет, ЧжуВон начинает ухмыляться. А когда я дополняю:

– Самчон, задействуйте «Sport steep» и другую жёлтую прессу. Я для них выделю до ста тысяч долларов в качестве премии. Если они хорошо сработают, заплатим.

ЧжуВон начинает ржать, аки молодой жеребец.

Чат «Цунами», сборище антифанов Агдан. Ночь и утро 6 сентября.

[**S] – Холь! Холь! И ещё раз холь! Нашёлся смельчак, решивший поставить эту дрянь на место!

[***] – Подробности, пожалуйста. Кто дрянь? Я догадываюсь, но назови имя, дорогуша. И кто этот смельчак, бросивший ей дерзкий вызов.

[**S] – Смельчака зовут Ю ХиГун. Его безжалостно избила охрана Агдан, когда он попросил у неё автограф. Парень подал в суд и потребовал моральную компенсацию в миллиард вон. Первое ознакомительное заседание состоялось. Тварь по имени Агдан сочла ниже своего достоинства появляться на заседании. Прислала адвокатишку.

[**2] – Смельчак не то слово. Слишком слабенько. Окончательно сбрендивший идиот, так будет точнее, кх-кх-кх…

[***] – А у нас что, демократии уже нет? Простой человек не может подать в суд на богатого?

[**2] – Дело не в богатстве. Агдан на своих врагах уже состояние сколотила. Интересно, сколько она с этого кретина денег срежет?

[**S] – Его поддержат. Он не один!

[**2] – Кто поддержит? Чем? Хотите организовать давление на суд? За это сами под суд попадёте.

[***] – Морально поддержим. Деньгами, если надо. Фонд организуем и скинемся. Лишь бы поставить эту выскочку на место.

[***] – Согласен. Эти богатеи совсем из берегов выходят. Избить прохожего только за то, что он автограф попросил?

[**2] – Во-первых, давно известно, что Агдан на улице автографов не даёт. Кому надо, идите в кафе её сестры «Морской прибой» и оставляйте заявку. Через пару дней получите. Оплата на сегодняшний день от двадцати тысяч вон. Во-вторых, идиота никто не избивал. Он понёсся на Агдан, как носорог. Она в это время оказывала первую помощь истекающей кровью девушке. Придурок наверняка сбил бы её с ног, не будь рядом телохранителей. Охрана остановила кретина, завернула ему руки, объяснила, что так нельзя, и отпустила. Ни разу его никто не ударил. Вот случайная запись от прохожих: (ссылка). Видео не очень ясное, но что-то понять можно.

[***] – Не может такого быть. С чего бы он тогда в суд подал, если его не избили? Там плохо видно, могли быстро и незаметно ударить несколько раз.

[***] – Суд во всём разберётся. И виновный будет наказан.

[***] – Виновная!

[***] – А мне интересно, почему Агдан больше не пишет песен для АйЮ?

[***] – Ёксоль! А что здесь делают юэйны? АйЮ с Агдан вроде подружки?

[**2] – Они не подружки. Они партнёры по французскому проекту. К тому же вы сами говорили, что написать песню может, кто угодно, главное – исполнение. Вот, кто угодно, пусть и пишет.

[***] – Слышала, что Агдан собирается в Америку. Тоже хочет флопнутся, как SNSD, кх-кх-кх…

[***] – Желаешь провала для Кореи? Ты против идей Халлю?

[***] – Она только компроменти… компрене… короче, позорит Корею.

[**2] – Да, позорит…;-) Грэмми получила, первая в истории кореянка, кстати. Гимн Парижу сочинила и подарила Франции. Орденом её там наградили. Японию тоже покорила. Все бы так позорили, кх-кх-кх…

[***] – Так не бывает! Даже талантливые люди годами и десятилетиями учатся, чтобы их заметили. А у этой раз! И готово. Не знаю, как она это делает, но это мошенничество.

[***] – Серьёзное обвинение. И справедливое…

[**2] – Да, ты прав. Даже талантливым людям нужны десятилетия, чтобы взобраться на вершину мастерства и славы. А хочешь, я тебе правду про Агдан скажу?

[***] – Ёксоль! Скажи. Если сможешь. Раскрой, кх-кх-кх, тайну.

[**2] – А вот «кх-кх-кх», это ты к чему? Не хочешь, не буду говорить. Это вам интересно, почему так происходит, а мы-то давно это знаем.

[***] – Холь! Не обращай внимания – говори.

[**2] – Не буду. Вы сами в шаге от того, чтобы догадаться. Если вы настолько тупы, что не додумались сами, то и говорить вам бесполезно.

[***] – Каком шаге? Ты о чём?

(пользователь [**2] покинул чат)

[***] – Щибаль! Заинтриговал и скрылся. Вот минчинном…

10 сентября, суббота, время 10:40

Аэропорт Инчхон

– Ориентируйтесь на два месяца, Стив, – это я отвечаю на его вопрос, когда я соберусь появиться в Америке.

– При таких сроках я всё сделаю, не торопясь, Юни, – усмехается режиссёр.

– Значит, качество должно быть непревзойдённым, – парирую я.

Мы стоим перед терминалом, у нас в запасе четверть часа, но их лучше провести в самолёте.

– Давай, Стив, а то опоздаешь. Если мы что-то ещё не обсудили, всегда можем связаться. По телефону или скайпу.

Стив приветственно поднимает сжатую в кулак руку и входит в остеклённый коридор, куда нас, безбилетников, уже не пустят. Не уходим до тех пор, пока таможенник не поставил штампика в паспорте Стива.

– Бай-бай, Стив! – громко говорит ЧжуВон, я машу лапкой.

В окружении могучих парней, этакой тевтонской свиньёй, сквозь шёпотки пассажиров, прибывших и отбывающих, их провожающих, зевак из числа персонала идём на выход.

Со Стивом всё решили. И с кинокомпанией тоже. Кстати…

– Чжу, как там у тебя дела с кинокомпаниями? – пацак держит мою лапку в своих руках у себя на коленях. Сегодня он не за рулём. Как молодожён, честное слово! На вопрос начинает широко ухмыляться. Предвкушаю интересный рассказ и поощряю улыбкой. Давай уже, хвастайся!

Под, скорее, ощутимое, чем слышное шуршание шин, прокручивание придорожного ландшафта, – до размазанных полос вблизи и величавого движения вдали, – довольный жизнью, супругой и прекрасным днём ЧжуВон начинает вести дозволенные речи.

– Можешь смело гордится своим мужем, Юна!

– Горю от нетерпения загордится, – слегка даже ёрзаю на сиденье. ЧжуВон награждает меня подозрительным взглядом и продолжает:

– Я на этих придурках заработал уже четыреста с лишним тысяч долларов. Будет на что тебя в ресторан сводить, кхе-кхе-кхе…

– Сколько кинокомпаний объездил?

– Семь, – ржёт ЧжуВон. – Потом пошёл по второму кругу.

– Когда это ты успел? – натурально, он шустрый.

– Дуплетом обрабатывал, – опять смеётся. – Загляну в одну, сразу еду в другую. Надоело до скуки. По одной схеме работаю, а она всё срабатывает и срабатывает. Скупаю чуточку акций, их цена поднимается, еду разговаривать с владельцами. Через сутки со стороны мощная интервенция по скупке, я в ответ сбрасываю свои акции по двойной или тройной цене.

На повороте меня прижимает к ЧжуВону. Аж грудью наваливаюсь, и не тороплюсь отлипать. Замужней даме не возбраняется с мужем пошалить. Поворот кончается, восстанавливаю статус-кво.

– Что думаешь делать? Продолжать?

– Не знаю, Юна. Стив улетел, вроде они должны понять, что вопрос с кинокомпанией как-то решён.

– Не обязательно. Они не знают, о чём мы с ним договорились.

– Как только он начнёт кинопробы, они поймут.

– Но ведь ещё не начал. Заработай ещё на несколько походов в ресторан.

ЧжуВон опять ржёт.

Вопрос с кинокомпанией решился сам собой. Случайно в разговоре с Икутой-саном упомянула эту проблему, чем чрезвычайно его поразила.

– ЮнМи-ян, – с ласковой улыбкой сказал Икута, – почему вы мне не сказали? Корпорация Sony давно уже приобрела парочку не самых маленьких кинокомпаний Голливуда.

Что я могла на это ответить? Только «о-о-о-о!». И второй раз «о», только намного протяжнее, когда он произнёс название компании, на которую мы смело можем рассчитывать. «Columbia Pictures», до сих пор в себя не могу прийти. Ничего страшного, что в мире Юркина фильм сделан «Метро Голдвин Мейер». «Коламбия пикчерс» тоже хорошая фирма. Мне обойдётся это в лишних полтора процента выручки в пользу Sony, но за это, а также хитрую улыбку Икуты, японцы отработают на сто двадцать процентов.

Конец главы 10.