Текст книги "Караул под «ёлочкой»"

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Стрельников замолчал и несколько секунд задумчиво тарабанил пальцами по столешнице, собираясь с мыслями, а затем продолжил:

– Ну, а для дестабилизации положения в азиатском регионе использовались самые разные методы. Диверсии, террористические акты, шпионаж. В рамках реализации одной из таких вот террористических программ антавийский разведывательно-диверсионный центр начал вести подготовку женщин-агентов. Та, кого мы с вами, ребята, знаем как Зинаиду Кислицкую, прошла подготовку в этом террористическом центре. Более того, Фатима – это было ее кодовое имя – была гордостью выпуска, их лучшим агентом. Ульяна, вот как ты думаешь, сколько лет Кислицкой?

– Она старше меня почти на три года, – Ульяна недоуменно пожала плечами. Возраст Зинаиды никогда не был для нее загадкой, и вопрос Стрельникова несколько обескуражил ее. – Значит, ей двадцать семь лет. Ну, или около того.

– На самом деле, она старше тебя на девять лет.

– На сколько?! – лицо Ульяны удивленно вытянулось. – Не может быть!

– Да-да, она старше тебя на целых девять лет, -Стрельников хитро прищурился и усмехнулся. – Месяц назад нашей дорогой Фатиме исполнилось ровно тридцать три года.

– Но выглядит она... – Ульяна была совершенно ошарашена. – У нее же молодые и лицо, и тело!

– И в медицине, и в косметике есть специалисты, способные творить настоящие чудеса, – с легким смешком парировал Вадим Алексеевич и вернулся к своему рассказу:

– Так вот, значит, Фатима... Несколько раз она участвовала в очень серьезных террористических операциях. Захват посольства в Иране в 1980 году, нападение на теплоход в 1981 году, еще через год взрыв дискотеки и торгового центра в одной из европейских столиц. У нее очень длинный послужной список, ребята. Длинный и кровавый... По всей видимости, ей просто нравилось убивать. Несколько оставшихся в живых свидетелей захвата теплохода у берегов Индии в 1981 году, к примеру, утверждают, что помощника капитана судна Фатима расстреляла просто так, ни за что. Причем стреляла таким образом, чтобы человек умер не сразу, а еще помучился перед неизбежной смертью...

– Ах, Зинаида, Зиночка, – Макарьев криво усмехнулся. – А казалась такой милой и разлюбезной дамочкой...

– Фатима была очень ловкой террористкой и диверсанткой. Но, как говорится, и на старуху найдется проруха. В 1984 году одна из ее операций в Северной Ирландии провалилась, Спецслужбы Великобритании крепко сели Фатиме на хвост. Настолько крепко, что правительство Исламской республики Антавии даже было готово вопреки всем существующим в среде спецслужб правилам сдать ее, чтобы избежать международного скандала. Но в конечном итоге руководитель антавийской разведки генерал Халеф решил поступить иначе. Террористка Фатима должна была исчезнуть навсегда, превратившись из субъекта, который убивает и взрывает, в источник, поставляющий важную информацию. Проще говоря, превратиться из террористки в шпионку. И вот в начале 1985 года Фатима якобы погибает в автокатастрофе под Парижем. Чей-то обезображенный до неузнаваемости труп хоронят на местном кладбище. А самой Фатиме в Швейцарии тайно делают пластическую операцию и усиленно готовят к предстоящей новой работе. Примерно в это же время где-то в Подмосковье исчезает настоящая Зина Кислицкая -девушка, которая из маленького уральского городка приехала в столицу поступать в университет. Кандидатура была выбрана очень точно. У настоящей Зинаиды не было родителей, она воспитывалась у бабушки, которая умерла буквально за несколько недель до ее роковой поездки в Москву. Хирурги «подгоняют» лицо и тело Фатимы так, чтобы она стала практически неотличима от настоящей Кислицкой...

– Какой ужас, – еле слышно подавленно прошептала Ульяна.

– Как раз в это время антавийское руководство, -продолжал Стрельников, – начинают очень интересовать вопросы создания ядерного оружия и современной ракетной техники. Фатиме в ее новом облике поручают внедриться на советский космодром Байконур. С точки зрения логики операция была задумана исключительно умно. У английских спецслужб вряд ли будет возможность искать бывшую международную террористку на территории СССР – одного из своих вероятных противников. Несмотря даже на взаимные политические симпатии Маргарет Тэтчер и Михаила Сергеевича Горбачева... И вот пару лет назад в узле связи на второй площадке космодрома Байконур начинает работать веселая и жизнерадостная девушка Зина Кислицкая...

Полковник сделал паузу, повертел в руках футляр с очками, размышляя, и заговорил снова:

– За несколько месяцев Фатима, словно паук в темном углу, оплела своей сетью все наше хозяйство. Задумка, ребята, была почти гениальной. Система подслушивания была создана на основе нашей системы рабочей связи и выведена на операторский пульт самой Кислицкой. Сделано все было так искусно, что обнаружить подслушку случайно или даже при поверхностном осмотре техники, было практически невозможно. Поэтому более двух лет разведка Антавии получала информацию практически обо всех наших ракетно-космических разработках и технологиях. И какую информацию! Объект разведки был выбран безупречно. Вы, конечно, знаете, что вся техника, которая эксплуатируется на нашей площадке, – это техника далеко не новая. Некоторым разработкам далеко за три десятка лет. Но это очень надежная и многократно проверенная техника. Воссоздать именно такую, не слишком передовую, но очень надежную технику как раз и по силам на той технической и промышленной базе, которой располагают антавийцы. Они очень точно рассчитали свои возможности, хозяева Фатимы...

– Да, уж чего-чего, а сообразительности и прагматизма им точно не занимать, – недовольно фыркнув под нос, вставил Антон.

– И хитрости, – добавил Стрельников и перевел взгляд на Ульяну:

– Когда вы, Уля, пришли работать на узел связи, Фатима сообразила, что внешне вы очень похожи. Немного краски и косметики – и вы с ней стали почти близнецами... Я думаю, что в будущем Фатима как-то хотела использовать ваше сходство в своей шпионской деятельности. Возможно, она планировала покинуть нашу страну с вашими документами.

– А как же я? – Ульяна едва не задохнулась от ужаса и побледнела.

– Фатима могла устранить вас перед побегом, -предположил Стрельников самым будничным тоном. – А ваш труп спрятать, снабдив его документами Зинаиды Кислицкой.

Ульяна тихо охнула, Макарьев успокаивающе накрыл ладонью руку девушки.

– Года полтора назад руководство антавийского разведцентра, – продолжал полковник, – пришло к выводу, что их агент успешно адаптировался на космодроме. И значит, пора постепенно расширять агентурную сеть. Если Кислицкой ставилась задача добывать общую информацию о космической и ракетной технике, то конкретные технологии должен был «срисовывать» другой агент. Было желательно, чтобы этот агент имел доступ к ракетной технике и на космодроме, и на заводе в Подмосковье, на котором собираются ракетно-космические аппараты. Фатима приступила к усиленным поискам человека, который удовлетворил бы информационные аппетиты ее зарубежных хозяев. Вот тут-то в поле ее зрения и оказался относительно молодой и очень амбициозный инженер Евгений Шестюк.

– Рыбак рыбака видит издалека, – со смешком констатировал Ульяна. Она уже успокоилась.

– Ну, в данном случае рыбак скорее увидел рыбу, -поправил ее Стрельников. – Такую, знаете ли, жирную и самодовольную рыбину рядом со своей сетью. Просто грех такую не поймать... Способ вербовки был выбран простейший и старый, как мир. Шестюка поймали, как у нас говорят, на женщину. В качестве женщины-приманки выступила сама Фатима. Причем все устроилось так, что интимная близость между Шестюком и Кислицкой произошла на диванчике в той самой комнате, где перед стартом космонавты одевают скафандры. Миниатюрный фотоаппарат, вмонтированный в сумочку Фатимы, работал в автоматическом режиме и надежно зафиксировал самые пикантные сцены той бурной ночи. А еще через пару месяцев, когда Евгений Шестюк вернулся из командировки на космодром в конструкторское бюро в Подмосковье, его разыскал неприметный человечек из посольства Исламской республики Антавии. Поговорив сначала с Шестюком о том и о сем, под конец разговора антавийский шпион выложил перед ошарашенным инженером четкие и профессионально сделанные фотоотпечатки тех самых любовно эротических сцен в одном из самых секретных помещений космодрома. И тут же предложил Шестюку выбор: либо любвеобильный инженер начинает активно работать на иностранную разведку, либо фотографии, свидетельствующие о моральном разложении советского гражданина, по почте отсылаются в первый отдел по месту работы Шестюка.

– Вот ведь сволочи! – Макарьев не смог сдержать эмоции. – Как точно рассчитали удар!

– Ну, в знании психологии мелкого советского карьериста нашим противникам явно не откажешь, -полковник наклонил голову, соглашаясь, – Шестюк, конечно же, понимал, что если его собеседник приведет свою угрозу в исполнение, его служебная карьера рухнет в одночасье. Помещение, в котором космонавты надевают скафандры перед стартом, как я уже говорил, всегда считалось совершенно секретным объектом со строго ограниченным кругом доступа. А здесь – едва ли не оргия... Конечно, на самом деле, шантажисты ни за что не стали бы посылать компрометирующие Шестюка фотографии на его фирму. Ведь помимо Шестюка на них была запечатлена и их резидент – Фатима. Но Евгений Шестюк не знал, что девица, с которой он провел ночь на космодроме – иностранный агент! Он был уверен, что его антавийский собеседник готов пожертвовать Кислицкой с такой же легкостью, как и самим Шестюком...

Стрельников закашлялся, сделал пару глотков из стоявшего перед ним на столе стакана с давно остывшим чаем, и вернулся к рассказу:

– Поэтому угроза вербовщика и сыграла свою роль. Шестюк испугался разоблачения. И принял условия шантажистов. Разумеется, агент-вербовщик предложил ему порвать связь с «этой проституткой», которая была изображена вместе с ним на фотографиях. Якобы она очень неуравновешенная особа и слишком болтлива, а потому опасна. На самом же деле разведывательный центр просто не хотел, чтобы Шестюк узнал о том, что Фатима – Кислицкая – это их агент. А происхождение компрометирующих фотографий Шестюку объяснили наличием миниатюрной фотокамеры, которая была в свое время тайно установлена одним из случайных посетителей в той самой комнате, где инженер вступил с

Фатимой в интимную связь. Поэтому до самой своей смерти Евгений Шестюк не подозревал, что резидент разведывательного центра работает рядом с ним. Его, как выражаются разведчики, вели втемную. Указания и задания он получал и отправлял либо по почте, либо через два надежно замаскированных тайника – в Ленинске и здесь, на второй площадке.

– Слепое оружие для шпионажа и диверсий, – на лице Ульяны читалось презрение.

– А вот сама Фатима прекрасно понимала, что Шестюк является для нее не только агентом, но и потенциальной угрозой. Подвешенным прямо над головой на тонкой ниточке дамокловым мечом. Если бы инженер провалился и был арестован, ему рано или поздно был бы задан вопрос о том, как его завербовал зарубежный разведывательный центр. И тут уж, могу вас заверить с полным на то основанием, – сказочка о миниатюрной автоматической фотокамере,

установленной в совершенно секретном помещении, уже бы не прошла. Наша контрразведка прямым ходом вышла бы на Фатиму. Как говорится, в два счета и три прихлопа... Вот поэтому, когда операция по организации диверсии на нашем космическом корабле была завершена, а ты, Антон, еще и припугнул Шестюка разоблачением, Фатима решила пожертвовать инженером. В ее распоряжении имелось очень необычное отравляющее вещество, внешне похожее на фиксирующий гель для волос. Достаточно было провести смазанным им пальцем по волосяному покрову на теле человека – и примерно через час наступала смерть от удушья...

– Получается, что вместо обещанных денег Шестюк получил от своих хозяев смерть, – устремив взгляд в пространство за окном кабинета, задумчиво произнесла Ульяна. – Смерть, как плату за предательство и два убийства...

– Ну, денег Шестюк при любом раскладе событий не дождался бы никогда, – Стрельников усмехнулся. -

Такие выплаты не в чести у разведывательных служб большинства азиатских стран.

– Неужели Шестюк оказался таким легковерным? -Макарьев с сомнением покачал головой.

– Трудно сказать, Антон... – полковник задумался. -Я думаю, что Шестюк панически боялся разоблачения. Это был тот самый кнут, занесенный над его спиной, о котором агент постоянно думал. А когда думаешь о кнуте, не слишком обращаешь внимание на качество подслащенного пряника под носом – деньги, возможность тайно выехать за рубеж... Но прошло совсем немного времени, и Шестюк психологически врос в новые правила игры, предложенные ему судьбой. Страх разоблачения отступил на второе место, пропустив вперед азарт и маниакальное желание получить большие деньги. Постепенно Шестюк втянулся в работу на иностранный разведывательный центр. Этому способствовали и полученные им в армии навыки -владение специальными приемами борьбы, метания ножа. Нет, Шестюк, конечно же, до определенного времени не применял все свои способности на практике, но морально он уже был готов и к убийствам, и к диверсиям. И когда задание, допускающее возможность применения силовых методов, им было получено, агент начал действовать почти автоматически, сея вокруг себя смерть. Его жертвами стали Бехтерев и Ушаков. Его третьей жертвой мог стать ты...

– Это когда меня едва не ударило электрическим током?

– Да, во время испытательных работ, – кивком подтвердил Стрельников. – Шестюк попросил подполковника Доцинова поставить группу, в которой были ты, Антон, Михайленко и Кузин, для работ в нижней части космического корабля. Якобы накануне Кузин по секрету жаловался ему на головокружение при работе на высоте.

– Вот ведь негодяй! – не совладав с собой, выпалил Макарьев.

– Шестюк очень рассчитывал на то, что твоя смерть спишет все – и бой с диверсантами, и смерти Бехтерева и Ушакова. Именно ты должен был стать, по замыслу Шестюка, тем самым вражеским агентом, который и устроил всю эту кутерьму в ночь перед стартом советско-афганского экипажа...

– Все-таки кое-что во всей этой истории не складывается, Вадим Алексеевич, – возразила Ульяна. -Если Шестюк хотел выдать Антона за вражеского агента, как же можно было объяснить эту стычку в степи с диверсантами? Ведь настоящий агент ни за что не стал бы ввязываться в бой!

– А вот как раз все обстоит с точностью до наоборот, Уля! – полковник невесело засмеялся в ответ. -Из той шифровки, которую Шестюк подбросил в карман рубашки Антона, нашей контрразведке должно было стать ясно, что стычка с диверсантами планировалась для создания алиби агента Макарьева. «Случайно» убитый электрическим током во время испытаний лейтенант Антон Макарьев хотя бы на несколько дней должен был стать вражеским агентом и повести нас по ложному следу!

– Ну, а как все-таки было на самом деле, Вадим Алексеевич? – с нетерпением осведомился Антон.

– О, вот это самое интересное во всей этой истории! – на лице полковника появилась широкая улыбка. – Настоящая диверсия состоялась еще в мае, когда Евгений Шестюк установил в улетающем на орбиту космическом корабле «Союз» микросхему, которая вносила сбой в систему ориентации. Предполагалось, что этот сбой приведет к гибели советско-афганского экипажа. Катастрофа в космосе должна была стать одним из факторов морального давления на руководство нашей страны, чтобы отменить решение о выводе войск из Афганистана. К сожалению, и у нас, и с той стороны границы есть много людей, которые хотят погреть руки на этом конфликте... В подготовке диверсии совпали интересы разведывательного центра Антавии и преступного транснационального формирования по производству и транспортировке наркотиков. Наркодельцы особой выдумкой не отличались и решили действовать что называется в лоб: послать группу из трех человек, чтобы расстрелять космический корабль еще на старте. А вот разведчики – коллеги Фатимы -работали намного тоньше. Они просчитали, что при советско-афганском запуске на орбиту меры безопасности будут повышены. Понятно почему: в Афганистане идет война, и многим полевым командирам душманов старт в космос афганского космонавта – как кость в горле. Это же такая мощная пропагандистская акция в поддержку кабульского правительства Наджибуллы! Вот хозяева Фатимы с помощью Шестюка и отправили свою микросхему на орбиту на предыдущем «Союзе» – ведь возвращаться на Землю экипаж Лахова и Моуманда должен был именно на этом корабле. В ночь перед стартом советско-афганского экипажа Шестюк уговорил Кирилла Ушакова выпить: это была первая космическая экспедиция, в подготовке которой Ушаков участвовал уже не как стажер, а как настоящий инженер. Вот Шестюк и соблазнил молодого инженера обмыть успешную работу. Традиция, мол, такая... Ну, а потом, когда Кирилл слегка захмелел, Шестюк предложил ему немного пошутить. Сначала телефонным звонком на работу вызвали водителя Железняка, а потом якобы от имени Бехтерева отправили навстречу диверсантам тебя, Антон.

– Неужели Ушаков не почувствовал подвоха? -удивленно округлил глаза лейтенант.

– Кто его знает. – пожал плечами полковник. – Он ведь был уверен, что эти звонки – всего лишь шутка, и через минуту он сообщит об этом и тебе, и Железняку. Но Шестюк ударом ножа в спину убил инженера, затем отправился за оставленным Железняком во дворе «газиком» и вывез труп Кирилла к цистерне с азотом. А потом спокойно вернулся в испытательный корпус, и

Караул под «ёлочкой» остаток ночи проработал на грузовом корабле «Прогресс».

– А как же он убил Бехтерева? – спросила Ульяна. -И когда?

– Утром стало известно, что ты, Антон, остался жив после стычки с диверсантами. Шестюку ничего не оставалось, как устранить Бехтерева, чтобы скрыть фальшивый приказ по телефону, отданный от имени майора. Работы на «Прогрессе» к тому времени уже закончились, Шестюк проследил, как Бехтерев вернулся в свой кабинет. Зашел, предложил выпить «по чуть-чуть», незаметно сыпанул в рюмку Трофимыча яд... Вот так все и случилось. Ну, а диверсанты, посланные наркодельцами, стали всего лишь прикрытием для всей этой тщательно спланированной операции разведывательного центра. Дополнительным штрихом, так сказать. «Стингер» и гранаты, которыми диверсанты были вооружены, должны были немедленно взорваться при любой попытке их применить.

– Ничего не понимаю! – тряхнула кудрями Ульяна. -Если все было спланировано так ловко, зачем вообще понадобились диверсанты?

– Они должны были очень точно выйти к ограждению стартовой позиции и напороться на якобы случайно оказавшийся там караул. Именно по этому маршруту, Антон, и направил тебя с солдатами Кирилл Ушаков по указке Шестюка, – пояснил Стрельников. -Среди вещей диверсантов заранее были спрятаны материалы с дезинформацией. Не буду вдаваться в подробности, ребята, но если бы руководство нашей страны поверило в эти подброшенные документы, вывод советских войск из Афганистана был бы надолго приостановлен. Но мы с вашей помощью серьезно расстроили планы господ из зарубежья...

Он окинул внимательным взглядом Макарьева и Ульяну, улыбнулся и сказал:

– Поэтому от имени своего командования я хочу выразить вам благодарность за оказанное органам контрразведки содействие.

Антон привстал со стула и уже раскрыл было рот, но Стрельников жестом остановил его:

– Только не надо вскакивать и на весь испытательный корпус орать «Служу Советскому Союзу!», ладно? В данном случае нам, мальчики и девочки, гласность ни к чему.

– Спасибо, Вадим Алексеевич, – Макарьев смущенно кашлянул и снова присел.

– Большое спасибо, – эхом откликнулась Ульяна.

– Благодарность – благодарностью, – продолжал полковник, хитро прищурив глаза, – но хочу поделиться с вами и одним маленьким секретом. Строго, конечно, между нами. Командование космодрома вышло с ходатайством в Министерство Обороны о награждении вас государственными наградами...

53.

11 сентября 1988 года,

Космодром Байконур, Ленинск, кафе «Снежинка»

– Итак, сударыня, мы с вами оказали скромное содействие нашей доблестной контрразведке в поимке вражеских шпионов и диверсантов, – Антон Макарьев наполнил шампанским бокалы и поставил бутылку на стол.

– Да, сударь, – Ульяна приняла его шутливый тон и улыбнулась:

– Но моя роль в вашей шпионской истории оказалась более чем скромной. Я не бегала по степи за диверсантами, я не назначала рандеву шпионам... И не я рисковала своей жизнью во время встречи с Зиночкой-Фатимой.

– Не нарывайтесь на комплимент, сударыня, -наигранно наморщил нос Антон. – Если бы не ваше деятельное участие, мистер Шестюк, наверное, до сих пор гулял бы на свободе. И наших космонавтов вряд ли удалось бы спасти...

– Я очень боялась за тебя, Антошка, – помолчав, тихо произнесла Ульяна и легко коснулась пальцами руки Макарьева. – Особенно когда поняла, что этот мерзавец держит тебя под прицелом...

– Под прицелом моего собственного пистолета со спиленным бойком, – Антон иронически усмехнулся. – У Шестюка не было никаких шансов, Уленька. Мы с тобой блестяще обвели вокруг пальца господина антавийского шпиона!

– Да, все получилось как по писанному. Совсем как в детективном романе, – с восторгом согласилась Ульяна. – Поздравляю вас, мистер Шерлок Холмс!

– Спасибо, мисс Ватсон!

– Вы проявили себя, как настоящий сыщик, мистер Холмс!

– А вы показали себя настоящей сыщицей, мисс Ватсон!

Они рассмеялись, глядя друг другу в глаза.

– Антошка, – мечтательно произнесла Ульяна, – а почему бы нам с тобой и в самом деле не организовать собственное детективное агентство?

– Хорошая мысль! – прыснул Макарьев. – Всех шпионов и диверсантов на Байконуре мы с тобой уже выловили. А вот расследовать мелкие кражи – почему бы и нет? Вот у меня во взводе у рядового Карсанова вчера пропала расческа...

– Смеешься? – Ульяна шутливо надула губы. – Я к нему с открытой душой и деловым предложением, а он...

– Хорошо, хорошо, я согласен, – поспешно протараторил Антон. – Сдаюсь на милость победительницы. Давай организуем детективное агентство. Можно начать прямо сейчас.

– Вот и замечательно! – Ульяна удовлетворенно кивнула. – Как мы назовем наше агентство?

– Ну...– Макарьев задумался. – Может быть, так: Антон, Ульяна и компания?

– Гм, – Ульяна бросила на него обескураженный взгляд. – С Антоном и Ульяной мне все ясно. А кто будет компанией?

– Э... – Антон почесал затылок. – Ну, я не знаю... У тебя есть другие предложения?

– Можно назвать агентство по первым буквам наших имен.

– «АУ» что ли?

– Нет, «АУ» не годится. Детективное агентство «АУ»...– она наморщила носик. – Смешно.

– Смешно, – согласился Макарьев. – Антон Макарьев и Ульяна Соронина... АМ и УС... Детективное агентство «АМИУС»?

– Не звучит, – Ульяна покачала головой. – Нужно простое и броское название. Сыщик Антон Макарьев и сыщица Ульяна Соронина... «САМ И СУС»?

– Какой еще «САМИСУС»? – передразнил Антон и пренебрежительно скривился. – Что тут простого и ясного?

Погоди-ка... «САМИСУС», – Ульяна задумалась и произнесла раздельно:

– «САМИ С УС»... «САМИ С УСАМИ»? Как тебе такое название: детективное агентство «САМИ С УСАМИ»?

– «САМИ С УСАМИ», – задумчиво произнес Макарьев, разглаживая пальцами усы. – А ничего... По крайней мере, для мужской части детективного агентства очень актуально... Хорошо, что такое «САМИ С УС» – это мне понятно. Но что это за «АМИ» в конце названия?

– Агентство многопрофильных исследований, -Ульяна пожала плечами. – Или агентство многосторонних изысканий. Разве это так важно?

– Действительно, Улечка, это не важно, – Антон весело рассмеялся. – Итак, решено: детективное агентство «САМИ С УСАМИ» создано! Есть предложение поднять бокалы за его будущие успехи!

– За детективное агентство «САМИ С УСАМИ»! -глаза Ульяны блеснули весельем.

– И за любовь! – быстро добавил Макарьев, озорно улыбнувшись.

– За нашу любовь! – мягко поправила Ульяна.

Высокие бокалы с шампанским с легким звоном соприкоснулись над столом.

Словно по сигналу, парнишка-бармен включил музыкальный центр за барной стойкой. Мелодия заполнила кафе ровными и мягкими волнами, завилась, закружилась, захватывая Антона и Ульяну. Ее нежная хрустальная нить засверкала солнечным светом, наполняя собой пространство и унося в будущее двух молодых людей с любовью глядевших в глаза друг ДРУГУ—

ЭПИЛОГ

28 сентября 1988 года.

Москва, Министерство Обороны СССР.

Заместитель начальника Главного политического Управления Советской Армии генерал армии КУдряшкин принял генерал-майора ШУмилова в своем рабочем кабинете в новом здании Министерства Обороны.

– В двенадцать ровно У меня совещание. ПоэтомУ в вашем распоряжении, товарищ генерал, не более двадцати минУт, – КУдряшкин на секУндУ оторвал взгляд от разложенных перед ним бУмаг и махнУл рУкой в сторонУ шеренги стУльев, расставленных вдоль длинного стола заседаний. – Присаживайтесь. Вы по какомУ вопросУ?

Он озабоченно наморщил лоб, честно демонстрирУя визитерУ титаническУю попыткУ одолеть собственный склероз.

– По вопросУ о награждении госУдарственными наградами военнослУжащих моей воинской части, товарищ генерал армии, – Шумилов отчеканил заранее заготовленную фразу и присел на один из ближайших к письменному столу Кудряшкина стульев. – Руководство космодрома вышло с ходатайством о награждении некоторых особо отличившихся военнослужащих орденами и медалями за участие в осуществлении советско-афганского космического полета...

– Ах, да, – морщины на лбу Кудряшкина сразу же разгладились. – Теперь я припоминаю... Да, я читал ваш рапорт. И как мне помнится, в награждении некоторым вашим протеже было отказано, не так ли?

– Так точно, товарищ генерал армии, – Шумилов коротко и энергично кивнул. – Представления на награждение старшего лейтенанта Макарьева и сержанта Сорониной вернулись с отказными резолюциями...

– Ага, – на крупном холеном лице Кудряшкина снова появилось озабоченное выражение. – И вы, как я понимаю, не согласны с решением командования?

– Не согласен, товарищ генерал армии, – с готовностью подтвердил Шумилов. – Я убежден, что Макарьев и Соронина достойны высоких государственных наград.

– Не каждому стоит давать государственные награды, товарищ генерал-майор, – со льдом в голосе назидательно заметил Кудряшкин. Он расслабленно откинулся на спинку своего кресла и принялся с нескрываемым интересом рассматривать Шумилова. Так, как будто вдруг узрел перед собой забавную и диковинную зверушку. – Значит, вы решили побороться за справедливость, генерал?

Шумилов несколько смутился от такого прямого вопроса и неловко пожал плечами:

– В данном случае речь идет о людях, которые действительно заслужили награды.

– Да? И чем же, вы полагаете, их следует наградить? – Кудряшкин подвинул к себе лежавшую на письменном столе раскрытую папку и одним глазом заглянул в бумаги. – Ага, вот... Так... Гм, значит, вы полагаете, что этого старлея и девчонку-сержанта следует удостоить медалей «За отвагу»? Н-да... А ведь это не реалистичный подход, товарищ генерал! Боевые награды вы предлагаете вручить людям, которые служат вдали от мест боевых действий!

– Но Макарьев фактически принял участие в боевых действиях, – чувствуя, как кровь постепенно приливает к лицу, возразил Шумилов, – а сержант Соронина...

– Мы слишком девальвировали само понятие государственной награды в последние годы, – перебил его Кудряшкин, не скрывая раздражения. – Вам так не кажется, генерал? Слишком просто и легко многим у нас доставались ордена и медали. Но это время закончилось раз и навсегда! – он чуть повысил голос и легко хлопнул ладонью по поверхности стола. – Девятнадцатая партийная конференция четко нацелила нас всех на более деловой подход к оценке своей работы. В том числе это касается и порядка награждения государственными наградами. Так что отказ в награждении ваших подчиненных вполне закономерен и логичен.

– Разрешите задать вопрос, товарищ генерал армии? – Шумилов старался сохранять спокойный тон, хотя внутри него все клокотало от едва сдерживаемого гнева.

– Да, пожалуйста, – Кудряшкин лениво наклонил голову в знак согласия. Он достал из стоявшей на углу письменного стола резной деревянной шкатулки сигарету и дорогую позолоченную зажигалку и неторопливо прикурил.

– Почему мой рапорт оказался у вас? – генерал-майор смотрел Кудряшкину прямо в глаза. – Я подавал его своему вышестоящему командованию, а не в Главное Политическое управление...

– Почему рапорт оказался у меня? – удивленно переспросил Кудряшкин. На его лице мелькнула тень недоумения. – Гм, да потому, что политику партии и правительства в армии должно разъяснять именно Главное Политическое управление. Разве вы этого не знали, генерал? Вот заместитель министра обороны и расписал на меня ваш рапорт с соответствующей визой. Теперь, надеюсь, вам все понятно?

– Так точно, товарищ генерал армии, – Шумилов заиграл желваками на щеках. – Разрешите идти?

Кудряшкин бросил на него внимательный взгляд, раздавил в пепельнице недокуренную сигарету и с легким укором произнес:

– Я вижу, что вас не удовлетворил мой ответ, товарищ генерал? Так ведь?

– Я намерен по этому вопросу обратиться лично к министру обороны и в ЦК КПСС, – Шумилов решительно поднялся из-за стола. – Я уверен, что мои подчиненные...

– Сядьте! – резко оборвал его Кудряшкин. – Если вы не понимаете общей политической ситуации в стране, придется разъяснить вам все на пальцах!

Шумилов снова опустился на стул. Несколько секунд Кудряшкин молча буравил его недобрым взглядом, а потом сказал:

– Вы там, на низах, полностью оторвались от жизни и перестали понимать, какие процессы сейчас идут здесь, в столице, да и в целом по стране!

Одним взмахом руки он раздраженно смел в угол письменного стола разложенные перед ним папки и документы.

– А в стране, между прочим, четвертый год идет перестройка, товарищ Шумилов! Понимаете? Перестройка! Это значит, что у нового руководства страны теперь совсем другие критерии оценки политической и экономической ситуации. И за этими оценками следуют иногда неожиданные для нас выводы и решения! Радикальные и решительные действия, генерал! Невзирая на занимаемые должности и посты, между прочим!

– Я не понимаю, как эти вопросы высокой политики могут повлиять на награждение военнослужащих моей части, товарищ генерал армии, – голос Шумилова прозвучал тихо и по-прежнему спокойно.

– Не понимаете?! – лицо Кудряшкина перекосилось от уже совершенно не скрываемого раздражения. – Вы не понимаете, что фактически подсовываете нам еще одну историю в стиле этого германского птенца Руста?!