Текст книги "Проиграл ли СССР "лунную гонку"?"

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 38 страниц)

И вот к началу 1967 года первый космический корабль “Аполлон” был готов к пилотируемому полету. Старт с использованием ракеты-носителя “Сатурн-1Б” предполагал тестовый рейс на околоземную орбиту.

Утром 27 января 1967 года Вирджил Гриссом, Эдвард Уайт и Роджер Чаффи поднялись в кабину корабля “Аполлон”, установленного на ракете-носителе “Сатурн-1В” на тридцать четвертой площадке космодрома на мысе Канаверал. Тренировка экипажа предусматривала отработку четырех предстартовых и трех послестартовых часов будущего космического полета, который должен был состояться уже в феврале 1967 года. Тренировка не считалась опасной, поскольку проходила на не заправленной топливом ракете.

Все шло нормально до 18 часов 31 минуты 4 секунд по местному времени. Экипаж работал четко и слаженно. Неожиданно из динамиков раздался вскрик Роджера Чаффи: “Пожар!”. В центре управления полетом на мониторах почти сразу же стали видны пляшущие в кабине корабля “Аполлон” языки пламени. Еще секунду спустя пилот Эдвард Уайт доложил в центр управления: “У нас пожар в кабине!”.

Дежурная смена в центре управления не успела толком среагировать. Кто-то просто растерялся. Кто-то потянулся к мониторам командной системы. Почти сразу же включились сигналы тревоги. Но, увы, сделать ничего уже не успели.

Через семь секунд после возгласа Роджера Чаффи кто-то из членов экипажа прокричал в микрофон: “У нас сильный пожар! Мы горим!”. Еще около десяти секунд, крича от боли, экипаж пытался выбраться из кабины корабля. 27 января 1967 года в 18 часов 31 минуту 22,4 секунды связь с “Аполлоном” оборвалась. Через 7,5 секунд оболочка корабля треснула. Сквозь разрыв наружу выплеснулись языки пламени и горячие струи ядовитых газообразных продуктов горения.

Вскрыть раскалившуюся от огня кабину удалось только через пять минут. Спасать было уже некого: внутри “Аполлона” температура была такой, что останки трех астронавтов было трудно опознать. Буквально сразу же помощь понадобилась двадцати пяти членам самой спасательной команды, получившим сильные отравления угарным газом.

Пожар произошел потому, что на американском “Аполлоне” в качестве рабочей атмосферы использовался чистый кислород. А что конкретно стало причиной пожара в кабине “Аполлона”, так и не удалось установить. Расследование после катастрофы показало, что на борту корабля было множество легковоспламеняющихся предметов. Какой из них загорелся, установить не удалось. Наиболее вероятной причиной воспламенения могло быть искрение в одной из электросхем. Оказалось, что за девять секунд до первого сигнала о пожаре, – в 18 часов 30 минут 55 секунд, – был зафиксирован кратковременный сбой в электропитании. Еще шесть секунд спустя телеметрия корабля зарегистрировала кратковременное падение напряжения в цепи системы терморегулирования, что характерно для мгновенного разряда и возникновения искры, предположительно, в поврежденном кабеле под люком, ведущим к блоку гидроокиси лития в левом нижнем отсеке оборудования.

Увы, кабина корабля “Аполлон” была спроектирована так, что у экипажа не было никаких шансов спастись. Астронавты были зафиксированы в полетных креслах в ограниченном объеме кабины экипажа корабля. У полетных скафандров астронавтов не было автономных систем жизнеобеспечения – это резко уменьшало время для спасения экипажа. Не существовало средств аварийного открывания люка. И даже если бы экипажу удалось выбраться наружу, он все равно бы в той или иной степени пострадал от пожара, поскольку отсутствовали средства эвакуации с верхней площадки обслуживания ракеты-носителя “Сатурн-1Б”.

Считается, что гибель Вирджила Гриссома, Эдварда Уайта и Роджера Чаффи – экипажа “Аполлона-1” – задержала реализацию американской лунной программы примерно на полтора года. Это не совсем так. С одной стороны, действительно было потеряно около восемнадцати месяцев на установление причин катастрофы и доработку корабля. Но с другой стороны, это время не было потрачено даром – надежность и корабля “Аполлон”, и ракет-носителей “Сатурн-1Б” и “Сатурн-5” резко возросла. Именно это позволило уже летом 1968 года поставить вопрос о продолжении программы и начале пилотируемых полетов кораблей “Аполлон” – сначала на околоземную орбиту, а затем и к Луне.

С позиций сегодняшнего дня можно с уверенностью утверждать, что американская программа высадки человека на Луну с использованием корабля “Аполлон” и ракет-носителей “Сатурн-1Б” и “Сатурн-5” стала одним из самых грандиозных свершений человечества в ХХ веке. В течение всего восьми лет после произнесения президентом США Джоном Кеннеди его исторической речи о программе высадки человека на поверхность Луны, американским ученым и инженерам удалось спроектировать, изготовить и испытать ракеты-носители и космический корабль для еще вчера совершенно фантастического свершения – полета к Луне экспедиции астронавтов. К началу сентября 1968 года американский “лунный локомотив” уверенно набирал ход.

 К сожалению, у советских ученых и конструкторов дела обстояли не столь же радужно.

 

 

9.2. СССР: “Разброд и шатания” в советской пилотируемой лунной программе

 

Заместитель Главного конструктора Борис Черток годы спустя в своей книге “Ракеты и люди” так оценивал результаты первого этапа развития космонавтики в СССР:

“В первом десятилетии космической эры – 1957-1967 годах – Советский Союз был безусловным лидером во всех космических начинаниях и обладал общепризнанными приоритетами в пилотируемых космических программах. Интеллектуальный, промышленный и организационный потенциал Советского Союза позволил в течение первых десяти лет космической эры решить такие сверхзадачи, как создание первой в мире межконтинентальной баллистической ракеты, запуск первых искусственных спутников Земли, доставка на Луну первого земного предмета – вымпела с изображением герба Советского Союза, фотографирование обратной стороны Луны, полет в космическое пространство первого человека Земли Юрия Гагарина, первый полет в космос женщины – Валентины Терешковой, выход в открытый космос Алексея Леонова, мягкая посадка автоматической станции на Луну и видеопередача на Землю панорамы лунной поверхности, первое проникновение в атмосферу Венеры, первая в мире автоматическая стыковка космических аппаратов. Этот перечень наших приоритетов подробно расписан в многочисленных публикациях, воспоминаниях участников и исторических трудах.

После такого феерического каскада космических прорывов казалось совершенно естественным, что очередной потрясающей воображение землян победой будет высадка советских космонавтов на поверхность Луны и благополучное возвращение на Землю” [9.1].

Советский генералитет также мечтал об использовании космического пространства – разумеется, в военных целях. Генерал Николай Каманин откровенничал в своем дневнике:

“15 февраля 1964 года. Через 3-5 лет появятся средства перехвата и удара. Большое значение будет иметь создание орбитальных станций, маневрирующих космических кораблей, а также освоение Луны как научной и военной базы” [9.2].

Год спустя Каманин излагает на страницах дневника свое видение советской лунной программы:

“29 апреля (1965 года – С.Ч.).

Экспедиция на Луну – это очень сложное дело, ее нужно во всех аспектах готовить уже сейчас, чтобы осуществить через 3-5 лет. У нас есть решение ЦК КПСС и правительства по организации облета Луны в 1967 году и высадке экспедиции в 1968 году. Решения очень важные, но выполняются они плохо, и сейчас уже можно сказать о нереальности запланированных сроков. Я глубоко убежден, что мы можем через три года осуществить экспедицию на Луну, но это возможно только при отличной организации дела и полной мобилизации всех наших возможностей. К сожалению, пока нет ни того, ни другого. Экспедиция на Луну – это полет не одиночного корабля, а полет целой космической эскадры из 3-5 кораблей. На лунной орбите нужно будет иметь не менее трех кораблей, имеющих запасы горючего и средств жизнеобеспечения и способных оказать помощь прилунившимся космонавтам. До проведения экспедиции необходимо выполнить несколько облетов Луны экипажами, наладить систематическое наблюдение за ней с помощью лунных спутников и произвести несколько прилунений и взлетов с Луны автоматических устройств. Возможно, потребуется до прилунения экспедиции доставить на лунную поверхность запасы горючего, кислорода, пищи и необходимую аппаратуру. Корабли, имеющие задачей посадку на Луну и взлет с нее, должны обладать летными данными вертолетов и способностью стыковки на орбите. Высадка экспедиции и запасов на Луне должны производиться в тщательно обследованном районе в круге радиусом не более 50 метров” [9.3].

Советская пилотируемая лунная программа преследовала, прежде всего, политические цели: подтвердить лидерство СССР в исследовании космоса и опередить США, первыми высадить человека на Луне, а затем вернуть его обратно на Землю.

Советская лунная программа включала в себя два этапа: первый – облет Луны пилотируемым кораблем, второй – высадка советского космонавта на лунную поверхность. В этом было ее коренное отличие от американской лунной программы: ученые и инженеры США не собирались выделять облет Луны – да еще без выхода на ее орбиту, по пролетной, баллистической траектории, – в отдельное направление работ и строить для достижения этой цели специальный космический корабль. Подразумевалось, что в рамках реализации проекта “Аполлон” по высадке человека на Луну пилотируемый облет Луны произойдет сам собой: ведь перед посадкой на естественный спутник Земли американский корабль сначала должен был выйти на орбиту вокруг него. А вот в СССР эту вполне логичную “двойную задачу” в лунных исследованиях зачем-то разбили на две отдельные задачи. Хотя, в общем-то, понятно зачем: если Советский Союз “не потянет” высадку своего космонавта на лунную поверхность, то хоть первым облетом Луны советским пилотируемым космическим кораблем “утрет нос” американцам.

Сергей Павлович Королев начал готовить пилотируемый облет Луны еще в 1962 году. Корабль “Восток” в том виде, в котором он разрабатывался для околоземных пилотируемых полетов, не мог быть использован для окололунной экспедиции. Нужны были дополнительные двигатели коррекции траектории. Нужна была аппаратура для сближения и стыковки с ракетными блоками. И, наконец, нужен был новый спускаемый аппарат. Спускаемая капсула в виде сферы, входящая в земную атмосферу со второй космической скоростью, не обеспечивала приемлемый уровень перегрузок для пилота космического корабля. Для снижения перегрузок требовался спускаемый аппарат, обладающий иными аэродинамическими свойствами.

В начале 1962 года в ОКБ-1 план подготовки и осуществления лунной пилотируемой экспедиции был, наконец, конкретизирован в виде достаточно подробного проекта работ. Произошло это 10 марта, то есть почти через десять месяцев после знаменитого выступления президента США Джона Ф. Кеннеди. Программа американской лунной экспедиции “Аполлон” к этому времени уже осуществлялась полным ходом.

Даже сегодня проект лунных исследований, предложенный в начале 1962 года С.П.Королевым, выглядит очень и очень впечатляющим. Ведь была предложена не просто конструкция космического корабля для реализации лишь одной цели – пилотируемого облета Луны, а целостная система исследований естественного спутника Земли.

Подготовленная С.П.Королевым и его сотрудниками программа исследований Луны включала в себя пять этапов.

На первом этапе, который обозначался Л1, предполагалось отправить в окололунное пространство пилотируемый космический корабль с экипажем в составе двух космонавтов.

На этапе, обозначенном Л2, на поверхность Луны должен был высадиться специальный луноход. Одна из целей этой экспедиции – поиск мест для будущей посадки на лунную поверхность пилотируемого корабля.

Саму высадку космонавтов на поверхность Луны предполагалось выполнить в ходе реализации третьего этапа – Л3.

В отличие от американского проекта “Аполлон” план исследований Луны, предложенный С.П.Королевым, не заканчивался с высадкой человека на лунную поверхность. Окололунные исследования предполагалось продолжить на четвертом этапе с помощью пилотируемого корабля Л4, способного доставить к Луне экипаж из трех космонавтов.

На пятом этапе, Л5, на Луну помимо космонавтов должен был доставляться еще и луноход для длительных поездок экипажа космического корабля по поверхности Луны.

Весь комплекс работ по пяти этапам программы “Л” предполагалось выполнить в период с 1965 по 1975 годы.

На первый взгляд программа исследований Луны, предложенная С.П.Королевым, действительно производит впечатление мощной и всеобъемлющей. Но сомнения в ее целесообразности начинают появляться сразу после детального сравнения ее с американской программой “Аполлон”.

Для реализации проекта исследования Луны в версии С.П.Королева требовалось разработать, испытать и изготовить три разных космических корабля – Л1, Л3, Л4 (и, возможно, существенно модифицировать корабль Л3 для участия в миссии Л5) – и два лунохода (Л2 и Л5). А у американцев практически все эти задачи решала одна программа “Аполлон”:

– пилотируемый облет Луны мог выполнить основной блок корабля “Аполлон”;

– для высадки на Луну использовался специальный лунный модуль, который доставлялся к Луне тем же основным блоком корабля “Аполлон”;

– на лунном модуле в сложенном состоянии крепился лунный вездеход, который мог обеспечить поездки экипажа корабля “Аполлон” по поверхности Луны.

Таким образом, американцы решали большинство задач проекта “Л” одной космической системой. Единственной “изюминкой” проекта С.П.Королева оставался луноход Л2, который должен был искать места для посадок пилотируемых кораблей. Позднее, с началом полетов автоматических станций – советской серии “Луна” и американских серий “Рейнджер”, “Сервейер” и “Лунар Орбитер”, – выяснилось, что для определения вероятных мест посадок лунных пилотируемых кораблей без лунохода вполне можно обойтись. Хотя риск “нарваться” почти у самой поверхности на россыпь камней, не замеченную с орбиты спутника Луны, все же оставался, но чтобы избежать такой аварийной ситуации, американский лунный модуль мог некоторое время перемещаться над лунной поверхностью в горизонтальном полете.

У американцев для реализации программы “Аполлон” использовалась только ракета-носитель “Сатурн-5” (носитель “Сатурн-1Б” должен был стартовать в космос только на этапе околоземной отработки всей космической системы). А по проекту С.П.Королева должны были использоваться модифицированные носители Р-7 и новая сверхмощная ракета Н-1. Эту сверхмощную ракету-носитель Королев начал проектировать еще в начале 60-х годов. Генерал Николай Каманин отмечал в своем дневнике:

“12 февраля (1961 года – С.Ч.)

Сергей Павлович поделился со мной своими планами на будущее, дал почитать свою голубую папку “Планы ОКБ-1 на семилетку”. В соответствии с постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР №715-296 от 23 июня 1960 года о создании тяжелых обитаемых спутников Королев начал создавать носитель Н-1” [9.4].

К весне 1963 года проект ракеты-носителя Н-1 стал уже обретать конкретные черты. Генерал Николай Каманин писал:

“28 апреля (1963 гола – С.Ч.)

Сегодня 3 часа заседал президиум Межведомственного Совета по космосу. Вел заседание Келдыш, доклад о ракете Н-1 сделал Королев. Кроме членов президиума, присутствовало несколько академиков, главных конструкторов и начальников институтов.

Ракета Н-1 будет готова в 1965 году. Она позволит выводить на орбиту высотой 300 километров 75 тонн полезной нагрузки, на 3 тысячи километров 50 тонн и на 36 тысяч километров (стационарная орбита – Ред.) – 16 тонн. С помощью этой ракеты космонавтам можно будет слетать на Луну и вернуться на Землю, облететь Марс или Венеру и вернуться на Землю. Для осуществления таких полетов потребуется 3-10 пусков ракеты. Ракета Н-1 может быть использована и для создания научной орбитальной станции, а также для решения ряда военных задач (разведка, перехват, удар). На заседании Межведомственного Совета было признано целесообразным доложить в ЦК КПСС обо всех этих вариантах применения новой ракеты” [9.4].

Вроде бы, имеет место некий “конструкторский паритет”: две ракеты у США, две ракеты у СССР. Но есть существенное отличие в количестве запусков ракет-носителей для осуществления одной лунной экспедиции. У американцев для запуска космического комплекса “Аполлон” к Луне используется одна ракета-носитель “Сатурн-5”. Советских космонавтов в рамках, например, программы Л3 предполагалось доставить на лунную поверхность с использованием трех ракет-носителей Н-1 и одной модифицированной ракеты-носителя типа Р-7. Значит, и стоимость советской лунной экспедиции была в два – два с половиной раза выше, чем американской. Общая стоимость программы лунных исследований стала одним из камней преткновения на пути реализации всего проекта “Л”.

Кроме того, реализацию своего масштабного проекта С.П.Королев начал фактически только в марте 1962 года. К этому времени за океаном уже полным ходом шли работы по созданию ракетно-космического комплекса “Аполлон”-“Сатурн”, а “Сатурн-1” – прототип ракет-носителей “Сатурн-1Б” и “Сатурн-5”, которые должны были использоваться в лунной экспедиции, – уже стартовал с пусковой площадки космодрома на мысе Канаверал. Даже в момент начала программы “Л” Советский Союз уже отставал от Соединенных Штатов в подготовке лунной экспедиции на два-три года.

Отметим также, что проект Л-1 для пилотируемого облета Луны, который разрабатывался в ОКБ-1 под руководством С.П.Королева, все время менялся. Последний вариант, подготовленный в начале 1963 года, предусматривал уже совершенно иную схему полета, чем это было в первоначальных вариантах окололунной экспедиции. Сначала производился запуск специального разгонного модуля (разгонного блока). Заправлять модуль намечалось с помощью четырех специальных кораблей – танкеров, которые должны были доставить в космос в совокупности свыше 22 тонн окислителя и горючего, а затем отделиться от ракетного модуля. После заправки модуля к нему стартовал пилотируемый корабль с двумя космонавтами. Именно этому кораблю и предстояло долететь до лунной орбиты, а затем вернуть космонавтов на Землю. Заправленный топливом ракетный блок разгонял пилотируемый космический корабль кормовой частью вперед и отделялся.

Двигатели пилотируемого космического корабля использовались в этом полете только для коррекции траектории движения. Обогнув Луну, космический корабль брал курс к Земле. На подлете к планете происходило разделение корабля на составные отсеки: бытовой отсек, спускаемый аппарат и приборно-агрегатный отсек. Бытовой и приборно-агрегатный отсеки сгорали в земной атмосфере или выходили на очень вытянутую околоземную орбиту. Спускаемый аппарат, похожий по форме на автомобильную фару, имел аэродинамическое качество, что позволяло ему совершить управляемый спуск в атмосфере и посадку в заданном районе Советского Союза. Был возможен и спуск по баллистической траектории, но в этом случае перегрузки были более значительными.

Этот ракетно-космический комплекс получил наименование “Союз”. Таким образом, в состав комплекса входили космические корабли трех типов:

– двухместный пилотируемый корабль 7К (“Союз-А”);

– ракетный блок 9К (“Союз-Б”);

– танкер-заправщик 11К (“Союз-В”).

Для осуществления всей этой программы использовалась ракета-носитель Р-7А. Всего для осуществления одной экспедиции к Луне требовалось шесть пусков ракеты-носителя этого типа.

Двухместный (хотя не исключался и полет трех космонавтов) пилотируемый космический корабль 7К должен был состоять из шести основных отсеков:

– стыковочного агрегата;

– бытового отсека коническо-цилиндрической формы;

– спускаемого аппарата, имеющего аэродинамическое качество и внешне похожего на автомобильную фару;

– отсека двигателей причаливания и ориентации;

– цилиндрического приборно-агрегатного отсека, внутри которого располагалась сближающе-корректирующая двигательная установка, а на его внешней поверхности – две панели раскрывающихся после запуска в космическое пространство солнечных батарей;

– тороидального навесного орбитального отсека, который располагался около базового шпангоута агрегатного отсека и сбрасывался после стыковки с ракетным блоком.

Ракетный блок 9К состоял из двух основных частей: ракетного модуля “Союз-БМ” и базового навесного отсека “Союз-БН”. Ракетный модуль включал в себя топливные баки, двигательную установку, аппаратуру для сближения и стыковки с кораблем 7К.

Танкер-заправщик 11К “Союз-В” должен был иметь две разновидности: “Союз-ВА” – для окислителя, “Союз-ВБ” – для горючего.

Постановление Совета Министров СССР № 346-160 от 16 апреля 1962 года предписывало ОКБ-1 начать работы по проекту космической сборки [9.5].

Первый эскизный проект комплекса 7К-9К-11К С.П.Королев утвердил 24 декабря 1962 года. 7 марта 1963 года был утвержден теоретический чертеж корабля 7К. Проспект проекта полета к Луне был подписан С.П.Королевым 10 мая 1963 года и именовался “Сборка космических аппаратов на орбите спутника Земли”. С.П.Королев ставил своей целью в ходе реализации проекта выполнить две основные задачи: “отработать стыковку и сборку на орбите и облететь Луну пилотируемым аппаратом” [9.6].

Этап проектной разработки корабля 7К завершился в 1963 году выпуском исходных данных на конструкцию и системы корабля и его спускаемого аппарата. Генерал Николай Каманин писал о проекте “Союз”:

“21 января (1963 года – С.Ч.)

Более трех часов вместе с генералами Мишуком, Холодковым и группой офицеров ВВС работали в ОКБ-1. Константин Петрович Феоктистов и другие инженеры и конструкторы доложили нам основные данные, назначение и принципы использования космического корабля “Союз”. Главная идея “Союза” осуществление стыковки на орбите с целью обеспечения длительных полетов научного и военного назначения. В комплекс “Союз” входят три составные части:

1) трехместный космический корабль 7К (массой 5,5 тонн) с бытовым отсеком и спускаемым аппаратом;

2) ракета 9К (общей массой 18 тонн) с двигателями и запасом топлива для маневрирования корабля на орбите и доразгона его до второй космической скорости (тяга основного двигателя – 0,45 тонны, а двигателей ориентации от одного до десяти килограммов; масса топлива при полной заправке баков ракеты составляет 14 тонн; для полной заправки необходимы четыре стыковки с танкерами;

3) танкер 11К (массой 5 тонн) для доставки на орбиту двухкомпонентного топлива.

Проектом предусматривается, что комплекс “Союз” должен функционировать на круговой околоземной орбите высотой 250 километров в течение трех лет со сменой экипажей, дозаправкой, проведением профилактического ремонта и заменой агрегатов. Ресурсы корабля 7К позволяют осуществить полет на удаление до 400 тысяч километров (пилотируемый облет Луны). Разрабатываются и военные варианты корабля: “Союз-П” (перехватчик) и “Союз-Р” (разведчик).

Установленные на корабле бортовые средства поиска, обнаружения и сближения (массой 400 килограммов) обеспечивают полностью автоматическую без участия экипажа – стыковку на орбите, но предусматривается и ручное (визуальное) управление процессом стыковки с расстояния 300 метров. Спуск корабля с орбиты – неуправляемый; ОКБ-1 категорически отвергает использование на “Союзе” каких-либо крыльев. Чтобы не задерживать решение главной проблемы – стыковки в космосе, – ВВС вынуждены снять свои предложения об установке на корабле “крылышек”. Посадка спускаемого аппарата осуществляется с помощью парашютно-реактивной системы, при этом скорость спуска на парашюте не превышает 10 метров в секунду, а скорость в момент приземления при нормальной работе тормозных двигателей равна нулю. Индивидуальные парашюты и скафандры для членов экипажа не предусматриваются: рекомендации ВВС о необходимости иметь на “Союзе” скафандры остались нереализованными (и это пренебрежение скафандрами сыграет через восемь лет, в 1971 году, роковую роль и приведет к гибели экипажа космического корабля “Союз-11” – Георгия Добровольского, Владислава Волкова и Виктора Пацаева – С.Ч.).

В целом проект производит хорошее впечатление, но его разработка затягивается, и первый одиночный (без стыковки) полет корабля 7К может состояться не раньше второй половины 1964 года.

21 марта (1963 года – С.Ч.).

С 10 до 14 часов проходило заседание Президиума Межведомственного совета по освоению космического пространства и одновременно заседание экспертной комиссии по “Союзу”.

Королев в своем докладе изложил основные идеи проекта “Союз” и принципы их осуществления. Главное в эскизном проекте “Союз” – стыковка на орбите. Освоение стыковки на орбите – это новая, более высокая ступень освоения космоса. Стыковка позволит осуществлять полеты большой длительности (месяцами). С использованием только имеющихся носителей можно будет осуществить пилотируемый облет Луны, а с носителем Н-1 (вывод на орбиту до 70 тонн) возможен будет полет экипажа на Луну, Марс и Венеру; появится возможность создавать постоянные орбитальные станции, менять экипажи на орбите, оказывать помощь экипажам, терпящим бедствие в космосе, и решать другие задачи.

Все одобрительно отзывались о главной идее “Союза” – стыковке, – но одновременно указывали и на большие трудности ее осуществления. Вопросы, которые задавали Челомей, Глушко и другие, показали их полное незнание проекта, но, тем не менее, он был единогласно одобрен. Королев заявил, что “Союз” будет летать уже летом 1964 года. Будет отлично, если не весь комплекс “Союза” (7К, 9К, 11К), а хотя бы только 7К (корабль с экипажем) совершит первый полет в 1965 году. ВВС имеют громадный опыт дозаправки самолетов в воздухе, и этот опыт нужно использовать при освоении стыковки космических кораблей” [9.4].

В июле 1963 года начался выпуск конструкторской документации на космический корабль 7К. В постановлении Совета Министров СССР № 11284-435 от 3 декабря 1963 года работы ОКБ-1 по теме 7К-9К-11К “Союз-Л1” были поддержаны [9.5].

Еще один проспект об этой же программе был подготовлен в ОКБ-1 под руководством С.П.Королева в 1964 году и назывался “Орбитальный ракетный комплекс “Союз” [9.7].

Слабая сторона проекта Л1 образца 1963 года была, прежде всего, в большом количестве автоматических стыковок на околоземной орбите (тема, которая к тому времени еще вообще не была отработана ни в Советском Союзе, ни в США). Кроме того, испытания в 1964 году новой мощной ракеты-носителя УР500К уже в ближайшей перспективе делали создание на околоземной орбите дозаправляемых ракетных блоков невыгодным. Модификации УР500К за счет наращивания числа ее ступеней позволяли вывести в космос полезную нагрузку до 20 тонн.

Существенно влияло на работу над программой “Л” и то обстоятельство, что конструкторское бюро С.П.Королева было к тому времени (1962 – 1964 годы) серьезно перегружено разработками по другим темам. ОКБ-1 вело работы по военной тематике, по пилотируемым кораблям и по межпланетным станциям. Хотя с начала 60-х годов и наметилась тенденция постепенно передавать некоторые темы для разработки в собственные филиалы и фирмам, родственного направления, но общая нагрузка на “главное ракетно-космическое предприятие страны” была еще очень высока. Выступая 10 ноября 1964 года на девятой партийной конференции ОКБ-1, С.П.Королев вынужден был констатировать:

“В 1964 году мы имели 24 темы. Обстановка была сложная. На 1965 год – 9-10 тем, одну закончим в 1964 году, три – в 1965 году. К концу 1965 года будем иметь 5-6 тем. Но темы сложные” [9.8].

Но и 1965 год не принес облегчения. Генерал Николай Каманин в своих дневниках вспоминает об одном из разговоров с Сергеем Королевым на эту тему:

26 февраля (1965 года – С.Ч.)

“Королев настойчиво повторял, что ВВС (Военно-воздушные силы СССР – С.Ч.) могут делать для освоения космоса много больше того, что делают сейчас, и, поясняя эту мысль, сказал: “Мы ведь не чисто космическое бюро, на нас “висят” боевые ракеты – мы перегружены до предела и часто делаем не то, что хотелось бы делать...” Да, Королев абсолютно прав, мы – ВВС и, особенно, Министерство обороны в целом – не делаем и десятой доли того, что могли бы делать для освоения космоса” [9.9].

Несмотря на достаточно большое число задействованных для работ по ракетно-космическим направлениям подразделений, такой объемный фронт работ мешал конструкторам – и, прежде всего, самому руководству конструкторского бюро – сосредоточиться на одной тематике. Это не могло не сказаться на темпах и качестве работ. Отставание программы “Л” от американского проекта “Аполлон” росло с каждым днем. Уже в 1962 году генерал Николай Каманин с тревогой отмечал:

“23 июня.

…Из-за плохого общего руководства космосом и многочисленных ведомственных тяжб, а также споров, успехи нашей страны в космосе за 1962 год очень скромные. Опасность того, что Америка в 1963-1964 годах обгонит нас в космосе, все возрастает, а мы пока ничего не предпринимаем, чтобы вновь оторваться от наседающего конкурента. На днях получили послание Кеннеди Конгрессу о достижениях США по авиации и космосу за 1961 год. На этом документе есть резолюция Малиновского: “Товарищу Вершинину. Изучить. Коротко изложить существо вопроса, доложить Ваши выводы и предложения”. Вершинин поручил мне подготовить этот материал. Буду пытаться использовать этот повод, чтобы убедить Руденко, Вершинина, а главное, Малиновского в срочной необходимости укрепления военного космоса и особенно программы пилотируемых космических полетов. Америка правильно решила: не жалеть средств на космос, централизовать работы по космосу в стране (НАСА) и в военных ведомствах (ВВС), а главное внимание в программе освоения космоса сосредоточить на пилотируемых полетах и на планах освоения Луны. Если Америка с ее более высокоразвитой электроникой и радиотехникой отдает пальму первенства в космосе не автомату, а человеку, то нам, имеющим пока более слабую автоматику, сам Бог велел отстаивать решающую роль человека в космических полетах. Но вопреки здравому смыслу у нас многие выступают за автоматику и против человека. Это может показаться и странным и глупым, но, к сожалению, это так. Это результат того, что военным космосом руководят люди, ничего не знающие о космосе.