Текст книги "Космические высоты Владимира Ляхова"

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

– Живы, – коротко ответили с Земли. – Сработала система аварийного спасения.

Поскольку нового готового к полету космического корабля на Байконуре не было, Центр управления полетом предложил Владимиру Ляхову и Александру Александрову «задержаться» на станции еще на два месяца и выполнить те работы, которые по программе полета должны были осуществить Владимир Титов и Геннадий Стрекалов. Владимир Ляхов и Александр Александров дали согласие на продолжение полета.

«Пока на Земле разбирались с происшедшим, мы находились в режиме молчания: не выходили на связь, чтобы не отвлекать Центр управления полетом, – рассказывал позднее Владимир Ляхов. – Потом они нас сами вызвали и обо всем рассказали. А через день на сеанс связи пришел Валентин Петрович Глушко (академик, руководитель Научно-производственного объединения «Энергия» – С.Ч.) и спросил: «А что если вы поработаете «за того парня»? Мы говорим: «Сколько?» Он говорит: «Три». Мы спрашиваем: «Три дня?» А он: «Нет, три месяца». Мы сразу согласились, причем без каких-либо условий. Обычно, когда договаривались о продлении полета, то экипажи выдвигали свои условия. Но мы не ставили никаких условий. Просто отработали еще три месяца по программе Титова и Стрекалова».

Василий Лесников комментирует:

«Ляхову «везет». В первом полете был незапланированный выход в самом конце полета. И теперь, к концу своей программы добавили и полноценную новую программу. Но это ж Ляхов. Он только засмеялся: «Будет сделано».

20 октября 1983 года был произведен запуск грузового космического корабля «Прогресс-18», который через два дня состыковался с «Салютом-7».

Владимир Ляхов и Александр Александров занялись разгрузкой грузовика. Из-за общей ограниченности свободного объема на орбитальной станции, операции по разгрузке «Прогресса» и размещению на борту «Салюта-7» доставленных грузов и операции по загрузке автоматического корабля ненужными вещами и отработавшим оборудованием космонавтам пришлось выполнять одновременно. Работать приходилось очень осторожно: из-за обилия приборов и оборудования на станции «свободный полет» перемещаемых грузов совершенно недопустим. Поэтому космонавты в обязательном порядке сопровождали любой груз до «места назначения».

– А попробуй-ка забудь при разгрузке о массе, – прокомментировал во время сеанса связи с Центром управления полетом разгрузочные работы Владимир Ляхов. – Возьмешь упаковку с регенератором, чтобы перенести ее в станцию, плывешь рядом – красота! А чуть сильнее оттолкнулся, и не знаешь, кто кого везет: ты ее или она тебя – масса-то почти одинакова.

– Опыт предшествующих экипажей помогает при разгрузке? – поинтересовалась Земля.

– Помогает, – Владимир Ляхов скептически улыбнулся. – Но еще лучше, когда своего наберешься.

– Да, работы у вас сейчас много, – согласился оператор связи из Центра управления полетом.

– Даже время отдыха иногда прихватываем, – подтвердил Ляхов. – Но все сделаем точно в срок!

Грузовой корабль «Прогресс-18» привез на орбитальную станцию модернизированные блоки оборудования для эксперимента «Таврия». Впервые этот эксперимент был проведен на борту «Салюта-7» в августе 1982 года во время экспедиции посещения экипажа «СоюзаТ-7» в составе Леонида Попова, Александра Сереброва и Светланы Савицкой. Владимир Ляхов и Александр Александров должны были продолжить эксперименты по осуществлению процессов получения опытных партий особо чистых белковых препаратов.

В конце октября Владимир Ляхов и Александр Александров начали готовиться к выходу в открытый космос: им предстояло вместо Титова и Стрекалова смонтировать в космосе две дополнительных солнечные батареи на «Салюте-7». Дополнительные панели доставил на борт станции корабль-спутник «Космос-1443». Это была первая в практике мировой космонавтики монтажная операция на орбите такого рода. Космонавтам предстояло на одну из трех основных панелей солнечных батарей орбитальной станции «Салют-7» навесить по бокам две дополнительные, меньшие по размеру разворачивающиеся панели. В результате мощность панели должна была увеличиться более чем наполовину.

Еще на Земле, до запуска в космос, основную панель солнечной батареи «Салюта-7» смонтировали со специальным откидным кронштейном и установленной на нем портативной лебедкой. Они-то и должны обеспечить крепление контейнеров с дополнительными панелями и их раскрытие уже на космической орбите.

Как обычно, перед выходом в открытый космос Владимир Ляхов и Александр Александров стали проверять два хранившихся на станции «Салют-7» для этих целей скафандра «Орлан-Д». Один оказался в полном порядке. А когда для проверки герметичности надули второй скафандр, вдруг обнаружили, что он не держит воздух. На правой «штанине» скафандра зиял разрыв гермооболочки длиной почти тридцать пять сантиметров.

Оказалось, при консервации – полгода назад, после последнего выхода в этом скафандре в открытый космос, – экипаж Анатолия Березового и Валентина Лебедева неудачно уложил скафандр на хранение. При надуве слежавшаяся герметическая оболочка скафандра разорвалась.

Программа выхода в открытый космос оказалась под угрозой. Выходить в космос для проведения работ должны были два космонавта, а исправный скафандр был только один.

Кстати, много позже, в июле 2013 года – когда на околоземной орбите уже функционировала Международная космическая станция, – у члена экипажа МКС итальянца Луки Пармитано, работавшего в американском скафандре, во время выхода в космос была обнаружена вода в гермошлеме. Эта неисправность заставила североамериканское космическое агентство НАСА на полгода вообще отменить выходы в космос – пока специалисты не разберутся с поломкой скафандра. Так это – всего лишь из-за нескольких капель воды в шлеме космонавта. А в октябре 1983 года, на «Салюте-7», Ляхов и Александров нашли дыру в скафандре. Что делать?

Экипаж вполне мог, сославшись на экстраординарные обстоятельства, отказаться от выхода. И никто бы на Земле не поставил бы космонавтам в укор такое решение. Да, тогда бы программа космического полета, и так уже «подвисшая» после аварии на стартовой позиции космического корабля «СоюзТ» с Титовым и Стрекаловым, оказалась бы полностью сорванной. Но безопасность людей на орбите – это превыше всего.

Посоветовавшись с Александром Александровым, Владимир Ляхов, однако, принимает иное решение: попытаться с помощью имеющихся на станции подручных средств отремонтировать злополучный скафандр, и все-таки выполнить выход в космос.

Это было очень смелое решение. До этого в практике космических полетов еще никто в космос в «штопанном» скафандре не выходил.

Владимир Ляхов всегда считал, что у настоящей смелости может быть только два источника. Либо ты смел потому, что просто не знаешь, что тебя впереди ожидает. Либо твоя смелость зиждется на четком и хладнокровном анализе всего того, что тебе предстоит сделать, предвидении всех опасностей, которые тебе угрожают и которые нужно суметь обойти. В случае с разорвавшимся скафандром «сработал» второй вариант смелости: трезвое представление обо всех необходимых действиях, знание и умение просчитать всю ситуацию и умение принять единственно правильное решение.

Специалисты на Земле разработали методику ремонта скафандра с помощью подручных средств.

«Мы полностью отрезали «ногу» у скафандра, – вспоминал после космического полета Владимир Ляхов. – Вырезали из одного из воздуховодов станции кольцо. На этом кольце мы наложили друг на друга герметичную оболочку скафандра и отрезанной ноги и все это забандажировали. Затем зашили силовую оболочку. Проверили скафандр на герметичность – не травит! И в этом скафандре Александр Александров выполнил два выхода в открытый космос».

Перед выходом в космос Владимир Ляхов предложил Александру Александрову:

– Саша, давай я надену отремонтированный скафандр и выйду в нем в космос…

Александров покачал головой:

– Нет, Володя. В этом скафандре пойду я. Во-первых, у тебя уже есть опыт выхода в открытый космос на «Салюте-6». Если что случится, ты сориентируешься в ситуации быстрее меня, новичка. Во-вторых, ты – военный летчик, реакция в экстремальных ситуациях у тебя лучше. Так что, если что… Ты опять же будешь действовать более четко и умело, чем я. Может быть, даже сможешь как-то мне помочь. Ну, и третье… Если со мной все-таки случится это «что-то», тебе придется сажать «СоюзТ» на Землю в одиночку. И с этой работой ты тоже справишься лучше меня.

Потом, уже после возвращения на Землю, Владимир Ляхов скажет журналистам:

– Это было очень мужественное решение. Я и до этого уважал Сашу, а после этих его слов зауважал еще больше.

Конечно, обо всех этих ремонтных операциях и принимаемых решениях в открытой советской прессе не сообщали. В корреспонденциях журналистов из Центра управления полетом лишь сообщалось, что Ляхов и Александров «тщательно подгоняют на себя скафандры, которые использовали их предшественники, работавшие на станции. Думается, не надо говорить, насколько ответственна эта процедура – космос ошибок не прощает».

Помня о том, что «космос ошибок не прощает, Владимир Ляхов и Александр Александров провели пятьдесят циклов проверки герметичности отремонтированного скафандра вместо двадцати пяти, рекомендованных Центром управления полетом.

Работа за бортом станции была разбита на две части: во время первого выхода предстояло развернуть одну из дополнительных панелей солнечных батарей, во время второго – еще одну.

1 ноября 1983 года в 6 часов 25 минут Владимир Ляхов и Александр Александров «вошли» в свои скафандры. Проверка показала, что оба скафандра герметичны.

Космонавты ушли в переходный отсек станции и задраили специальный люк, чтобы защитить остальные помещения станции от разгерметизации. В 7 часов 40 минут входной люк «Салюта-7» был открыт.

Одновременно с выходом Владимира Ляхова и Александра Александрова в открытый космос в Центре подготовки космонавтов в Звездном городке из макета орбитальной станции, помещенного на дно гидробассейна, «вышли в космос» два инструктора-методиста в скафандрах. Они шаг за шагом повторяли действия экипажа «Салюта-7» и были готовы в сложной ситуации прийти на помощь «Протонам», подсказав оптимальный выход или нужное решение.

Кроме того, для удобства управления в целом всем ходом работ в открытом космосе в главном зале Центра управления полетом была смонтирована панель солнечной батареи, аналогичная панели на «Салюте-7». По ходу проведения монтажа к ней присоединялась дополнительная батарея. Задолго до дня выхода руководители эксперимента по наращиванию солнечной батареи дополнительными секциями разработали 189 вариантов возможных нештатных ситуаций и способов их успешной отработки.

При выходе в открытый космос переходный отсек «Салюта-7» служит шлюзовой камерой. На большом экране в Центре управления полетом на Земле было хорошо видно, как в открывшемся во Вселенную круглом проеме люка показались руки космонавта в перчатках. Это Александр Александров устанавливает защитное кольцо, которое закрывает острые кромки люка, чтобы уберечь от возможных соприкосновений – и повреждений! – ткань скафандров выходящего в космос экипажа. Из темной округлой «ямы» выходного люка появляется блестящий серебристо-зеркальный шлем, а затем широкие плечи белоснежного скафандра. За сверкающим стеклом шлема при хорошем освещении можно разглядеть сосредоточенное и серьезное лицо Александрова.

В соответствии с полетной инструкцией первым из станции в космическое пространство вышел бортинженер Александр Александров. Владимир Ляхов страховал коллегу, находясь на срезе люка шлюзового отсека. Бортинженер закрепил ноги своего скафандра в специальных фиксаторах, похожих на крепления лыж и именуемых «якорем». Потом принял из рук Владимира Ляхова портативную переносную телекамеру и установил ее на выносном кронштейне станции таким образом, чтобы объектив был нацелен на ту панель солнечной батареи «Салюта-7», которую предполагалось использовать для монтажа. Затем командир корабля поочередно передал Александрову контейнер с дополнительной панелью и монтажный инструмент. Бортинженер тут же с помощью фала надежно зафиксировал их на внешней поверхности станции.

После завершения этих подготовительных операций космонавты переместились в зону монтажа, к солнечной батарее станции.

Александр Александров, перехватываясь за поручни на внешней поверхности «Салюта-7», преодолел расстояние около шести метров и оказался в зоне предстоящего монтажа.

Настал черед выходить в открытое пространство и Владимиру Ляхову. Он выбрался наружу через люк шлюзового отсека. Несколько минут командир корабля осматривался вокруг, привыкал к обстановке. Потом перенес к монтажному месту и закрепил там контейнер с дополнительной батареей и специальный инструмент. Затем Ляхов зафиксировал основную панель батареи с помощью выдвижного штыря-фиксатора, чтобы исключить ее самопроизвольные повороты и покачивания при монтажной операции.

Александр Александров тем временем готовил рабочее место для предстоящего монтажа, открыл «якоря» и наружный поручень. Теперь можно было приступать непосредственно к монтажу.

Бортинженер открыл кронштейн с лебедкой на основной панели. Эта лебедка позволяла поднять дополнительную панель подобно парусу на мачте корабля. Ляхов и Александров прикрепили контейнер к торцевой поверхности основной панели солнечной батареи с помощью двух штыревых фиксаторов. Из грузового контейнера экипаж извлек сложенную гармошкой дополнительную солнечную батарею. Космонавты состыковали ее со специальными разъемами. Затем Владимир Ляхов состыковал разъемы электропитания, выполнил несколько мелких рабочих операций и соединил наконечник троса основной панели со штырем дополнительной. После этого Александр Александров снял с дополнительной панели грузовой контейнер и передал его командиру для крепления на переходном отсеке станции. Развернув дополнительную панель на девяносто градусов, бортинженер начал медленно вращать рукоятку лебедки, разворачивая новую конструкцию вдоль полотна основной. С помощью лебедки гармошка дополнительной солнечной батареи стала распрямляться. Как только ее штырь попал в специальное отверстие – ловитель на основной панели, открылся контрольный флажок. Это сигнал того, что дополнительная панель установлена на солнечной батарее станции в правильном положении. Соединяются штекеры электрических кабелей.

По завершении монтажа космонавты установили на дополнительной батарее защитный экран от солнечных бликов и привели ее панели в рабочее положение, предварительно расфиксировав их. Затем собрали освобожденный от груза контейнер.

Работа была успешно завершена. Владимир Ляхов и Александр Александров вернулись внутрь станции. Выход в космос длился 2 часа 49 минут 12 секунд.

Весь день 2 ноября был посвящен подготовке ко второму выходу в космос. Теперь предстояло пристыковать еще одну дополнительную панель к той же солнечной батарее станции, но теперь уже с другой стороны. Основную панель развернули на 180 градусов. Общая последовательность операций в открытом космическом пространстве осталась такой же, как и при первом выходе.

3 ноября Владимир Ляхов и Александр Александров второй раз вышли в космос.

На связи с экипажем были руководитель полета летчик-космонавт СССР Валерий Рюмин и летчик-космонавт Юрий Романенко.

– «Протоны», когда закрепитесь на «якоре», доложите, – посоветовал Рюмин. – И не торопитесь…

– Мы не торопимся, – послышался в ответ совершенно спокойный голос Владимира Ляхова. – Сегодня все получается и проще, и лучше. Появился опыт работы.

Метр за метром «Протоны» приближались к цели своего выхода. Вертикальная основная панель «Салюта-7» была развернута плоскостью вдоль ее продольной оси и жестко зафиксирована космонавтами.

– Лебедка установлена в рабочее положение, – сообщил бортинженер Александр Александров. – Будем начинать раскрытие дополнительной панели солнечной батареи.

Космонавты осторожно подводят к основной батарее контейнер со сложенной в нем в виде гармошки дополнительной солнечной батареей. Разъемы состыкованы точно. Теперь грузовой контейнер больше не нужен, и «Протоны» аккуратно снимают его с уже закрепленной дополнительной батареи. Владимир Ляхов фиксирует контейнер карабином на одном из поручней станции вне зоны работы – чтобы не мешал работать или случайно не отправился в свободный полет. Александр Александров начинает вращать ручки лебедки. Дополнительная батарея постепенно раскрывается в рабочее положение. «Гармошка» вытягивается вдоль кромки основной панели.

Идут минуты, космонавты сосредоточенно работают. Наконец, Владимир Ляхов докладывает:

– Есть вход фиксирующего штыря в уловитель…

Это означает, что дополнительная панель полностью раскрылась и заняла рабочее положение. Для проверки прочности закрепления Александр Александров даже слегка покачал ее руками – дополнительная панель соединена надежно.

– Сейчас подсоединим электрокабель, – сообщает бортинженер Александров.

– Молодцы, «Протоны»! – подбадривает с Земли Юрий Романенко.

Теперь экипажу осталось только состыковать электрические разъемы и снять фиксаторы с панели.

Как правило, космонавты свой второй полет переносят гораздо легче, быстрее привыкают к невесомости и меньше испытывают неприятных ощущений. Это правило справедливо и при выходах в открытое космическое пространство. Ляхов и Александров во время второго выхода в космос чувствовали себя явно увереннее, чем два дня назад, при первом. Это было хорошо заметно и по их спокойному дыханию, и по шуткам, которыми они обменивались с Землей во время работы.

– Саше очень хочется снять перчатки, – шутит с орбиты Владимир Ляхов.

– Ни в коем случае, – хохочет в ответ Романенко. – Замерзнешь!

– Если откинуть со стекла гермошлема золотистый солнечный фильтр, – слышится в эфире голос Александра Александрова, – то кажется, будто стекла совсем нет. Как будто лицом непосредственно соприкасаешься с космосом.

– Ну, вот, кажется, и все, – наконец, констатирует Ляхов. – Операция окончена!

Вторая дополнительная панель солнечной батареи успешно раскрыта.

«Протоны» возвращаются в переходный отсек орбитальной станции, убирая за собой инструменты и пустой грузовой контейнер. «По дороге» по заданию с Земли космонавты снимают с поверхности станции блок термомеханических соединений и закрывают панели системы микрометеоритного контроля. Второй выход в космос продолжался 2 часа 55 минут.

Кстати, во время своего космического полета Ляхов и Александров также провели съёмки в открытом космосе, которые потом были использованы для художественного фильма «Возвращение с орбиты». Премьера фильма состоялась уже после завершения их полета – 20 августа 1984 года. Фильм снят киностудией имени Александра Довженко (Украина, Киев), в творческом объединении «Радуга». Автором сценария был Евгений Месяцев, режиссером-постановщиком – Александр Сурин. В фильме снялись известные советские актеры: космонавтов сыграли Юозас Будрайтис – полковника Павла Кузнецова, Виталий Соломин – бортинженера Вячеслава Мухина, Александр Пороховщиков – космонавта-спасателя, генерал-майора Алексея Евгеньевича Свиридова.

Сюжет фильма «Возвращение с орбиты», конечно же, полностью «космический». Павел Кузнецов и Вячеслав Мухин являются не только хорошими друзьями, но и считаются самым лучшим экипажем среди космонавтов. Незадолго до их очередного запуска в космос у Кузнецова умирает жена. Находясь в глубоком трауре, он не только отказывается лететь в космос, но и решает навсегда расстаться с космонавтикой. Даже упрёки со стороны друга не помогают вернуть его назад. Мухин улетает с другим напарником, но в ходе полёта на орбитальной станции происходит авария, в результате которой напарник Мухина получает серьёзное ранение и должен быть срочно отправлен на Землю. Мухину одному не справиться. Кузнецов вылетает по приказу на помощь. Перебравшись на корабль Кузнецова, космонавты отправляются на Землю, но попадают под метеоритный дождь, который пробивает обшивку агрегатного отсека корабля. Из корабля стремительно выходит воздух, вследствие чего корабль начинает неконтролируемо вращаться. Космонавты закрывают шлемы и переходят на резервный кислород в скафандрах. Кислорода у них остаётся максимум на 12 часов, что означает, что на Землю они могут не вернуться. В этот раз на помощь вылетает генерал-майор Свиридов. Из-за того, что из корабля Кузнецова постоянно выходит воздух, он сильно вращается вокруг своей оси, что делает стыковку с кораблём Свиридова почти невозможной. Кузнецов выходит из корабля в открытый космос, и пытается остановить его вращение при помощи баллона со сжатым газом и запасного двигателя системы ориентации. До стыковки кораблей остаётся совсем чуть-чуть, но в это время у Кузнецова заканчивается кислород. Мухин, недолго думая, переключает подачу кислорода со своего скафандра на скафандр друга…

Прошло ровно тридцать лет и в 2013 году очень похожие операции «в космосе» выполнила Сандра Баллок в кассовом американском фильме «Гравитация»: с помощью газового баллона перелетела с космического корабля «СоюзТМА» на китайскую орбитальную станцию. Вот только в американском фильме съемки в космосе – это компьютерная графика, а в советском фильме «Возвращение с орбиты» – съемки «на натуре», которые выполнили Владимир Ляхов и Александр Александров.

У экипажа орбитальной станции «Салют-7» Владимира Ляхова и Александра Александрова опять начались космические будни… Космонавты окончательно доразгрузили корабль «Прогресс-18». С его помощью были дозаправлены горючим и окислителем топливные баки объединенной двигательной установки «Салюта-7», выполнено пополнение запасов воды и воздуха. 13 ноября 1983 года грузовой корабль «Прогресс-18» был отделен от орбитальной станции и после торможения затоплен в водах Тихого океана.

Владимир Ляхов и Александр Александров продолжили выполнение научной программы космического полета. Большое внимание уделялось выращиванию растений в условиях невесомости. В бортовой оранжерее «Оазис» космонавты выращивали карликовую пшеницу, арабидопсис и редис. При этом использовался метод электростимулирования роста растений. Проводились генетические исследования проростков томатов на установке «Светоблок-М». На установке «Светоблок-Т» выполнялся биотехнологический эксперимент «Гель».

Во второй декаде ноября 1983 года Владимир Ляхов и Александр Александров стали готовиться к возвращению на Землю. Были завершены работы с технологическими установками «Светоблок» и «Таврия», эксперименты с бортовой оранжереей «Оазис».

Последние дни пребывания Владимира Ляхова и Александра Александрова на орбитальной станции были заняты достаточно напряженной и кропотливой по своей сути работой. Во-первых, экипажу предстояло законсервировать «Салют-7» и подготовить его к длительному – два-три месяца – полету в автоматическом режиме. Это означало очень тщательную ревизию и перепись всего «хозяйства» станции, перевод ее оборудования и аппаратуры в выключенное состояние или в энергетически экономные условия работы. Во-вторых, космонавтам нужно было проверить бортовые системы космического корабля «Союз Т-9» и подготовить его к возвращению на Землю. А укладка возвращаемого оборудования в спускаемый аппарат корабля – это очень ответственная операция. Спускаемый аппарат имеет фарообразную форму, и чтобы при снижении в атмосфере «СоюзТ-9» двигался по расчетной траектории управляемого спуска, его центр масс должен занимать строго определенное положение. Поэтому любой предмет – оборудование, личные вещи космонавтов, результаты исследований и экспериментов, – должен занять в спускаемом аппарате космического корабля строго отведенное ему место.

Для успешного возвращения на Землю, в условия земного притяжения, экипажу предстояло выполнить и специальную программу медицинской и физкультурной подготовки.

«К медицине мы с Володей Ляховым всегда относились серьезно, – вспоминал уже после полета бортинженер Александр Александров. – Со дня старта, как только попали в условия невесомости, стали готовить себя к предстоящему возвращению на Землю».

«Заниматься физкультурой на орбите мы начали со второго дня пребывания на орбитальной станции «Салют-7», – подкорректировал высказывание коллеги Владимир Ляхов. – Мы ежедневно по два–три часа занимались физическими упражнениями, крутили педали велоэргометра или толкали ногами казавшуюся бесконечной ленту бегущей дорожки. Также регулярно мы с Сашей носили тренировочно-нагрузочные костюмы со вшитыми в них резиновыми лентами и использовали другие имеющиеся на станции «Салют-7» специальные средства реадаптации к земному тяготению».

На заключительном этапе космического полета «Протонов» началась и специальная подготовка к встрече с притяжением Земли. Она включала в себя планомерно повышавшиеся от дня ко дню физические нагрузки и многочасовые тренировки в пневмовакуумном костюме «Чибис», надевавшемся на нижнюю часть тела космонавта – от пояса до ног. В «Чибисе» за счет откачки воздуха вызывался усиленный приток крови к нижней части тела, и прежде всего, к ногам. Для работы сердечнососудистой системы человека, таким образом, создавалась некая «иллюзия» нормального земного притяжения. Также подготовка включала в себя и прием экипажем специальных водно-солевых добавок для увеличения объема циркулирующей в организме крови – эта мера тоже позволяла облегчить космонавтам физиологические последствия их возвращения на Землю.

«Жить и работать в космосе длительное время – очень нелегко, – признался на послеполетной пресс-конференции Владимир Ляхов. – Но когда мы расставались с орбитальной станцией, я все-таки испытывал двойственное чувство: и на Землю, домой очень уже хочется, и еще многое хотелось бы сделать здесь, на орбите. Уходим с Сашей со станции, выключаем свет в жилых отсеках – и становится особенно грустно. Честно говоря, я в эти минуты совершенно не думал о встрече с Землей, о посадке и предстоящем привыкании к земному тяготению. Ощущение было такое, что прощаешься с надежным, хорошо обустроенным домом, в котором так много времени прожил, в котором работал и с которым уже почти сроднился».

Но Земля не оставляет экипажу времени на эмоции, и возвращает космонавтов к выполнению программы полета.

– «Протоны», как у вас дела?» – спрашивает «Заря», оператор из Центра управления полетом.

– Консервацию станции мы закончили уже полностью, – докладывает Владимир Ляхов на Землю. – Перешли в орбитальный отсек космического корабля.

– Можете приступать к закрытию переходного люка, – следует разрешение из ЦУПа.

Механические и электрические связи между «Союзом Т-9» и «Салютом-7» еще не разомкнуты, но экипаж уже перевел корабль на полностью автономное обеспечение.

23 ноября 1983 года, 150-е сутки полета Владимира Ляхова и Александра Александрова. В 19 часов 40 минут по московскому времени «Союз Т-9» отделяется от орбитальной станции «Салют-7» и начинает самостоятельный полет по космической орбите. Где-то над Южной Атлантикой после выполнения требуемой ориентации корабля включается на торможение его двигательная установка, переводя «СоюзТ-9» на траекторию спуска на Землю. Разделение отсеков, корабль ныряет в атмосферу. Вокруг спускаемого аппарата образуется плазменное облако, и связь с экипажем прерывается.

Тревожные минуты ожидания… И вот поисковики слышат в эфире голос Владимира Ляхова:

– На борту порядок. Чувствуем себя нормально!

В районе предстоящей посадки уже наступила ночь. Но темнота и поднявшийся ветер не мешает четким и выверенным до мельчайших тонкостей действиям поисково-спасательной службы. Поднятые в воздух специальные самолеты пеленгуют радиомаяк спускаемого аппарата. С вертолетов обнаруживают спускаемый аппарат «СоюзаТ-9», поддерживаемый в воздухе куполом огромного бело-оранжевого парашюта. В эфире слышатся бодрые голоса Владимира Ляхова и Александра Александрова.

Яркая и короткая вспышка в ночи – это сработали двигатели мягкой посадки на спускаемом аппарате.

Корабль «Союз Т-9» совершил успешную посадку в ста шестидесяти километрах восточнее города Джезказгана 23 ноября 1983 года в 22 часа 58 минут. 150-суточный космический рейс Владимира Ляхова и Александра Александрова завершен. Продолжительность полета составила 149 суток 10 часов 46 минут.

Первые минуты на Земле после завершения космического полета… Земляк Владимира Афанасьевича, антрацитовец Владимир Романенко в книге «Испытание на прочность» со слов самого космонавта описывает их так:

«Запомнил Ляхов и возвращение на родную землю после второго полета. Спускаемый аппарат серьезно потрясло, да еще и набок уложило. «Боль сильнейшая, как будто с пятого этажа упал», – вспоминал он. – В горячке открываю люк – ослепил сноп яркого света. И все: нормализовалось давление – не могу пошевелиться. Подоспела поисковая группа, предупредившая, что будем ждать до утра.

– Тут же холодно. Заберите нас.

– Не можем. Вас же надо «подкачать», а мы «грушу» забыли, – отвечают.

– Ничего себе, на родную землю, называется, возвратились. Залезай сюда, возьми нашу «грушу», – возмущается Ляхов.

«Подкачали» скафандры. Перенесли космонавтов в спецмашину. Лежат они, не в силах пошевелиться.

– Дай закурить, – неожиданно просит Ляхов.

– Не положено.

– Ты – капитан, а я полковник. Приказываю: дай закурить!

– Не положено.

– Спирт есть? Дайте глоток.

– Не положено.

– Поесть хоть дадите?

– Только тушенка с хлебом.

Перекусили тушенкой. Дождались утренний вертолет. И начался период реабилитации – очень непростой».

О тех своих ощущениях после второго космического полета сам Владимир Афанасьевич вспоминал:

«…Что действительно тяжело и «задевает» всех космонавтов и астронавтов, так это явление невесомости. Само по себе оно очень необычно. Хотя описано уже достаточно подробно. А вот на Земле очень трудно создать это ощущение, и дорогостояще – возможно только создание невесомости в барокамерах в самолётах, и всего в течение нескольких секунд. Это очень тяжело! Огромные энергозатраты! А там, в космосе, – невесомость, и месяцами. Пока многими годами не мерили! Первоначально организм достаточно долго приспосабливается, для самого человека это очень необычно, но все органы начинают работать в облегчённом режиме, – прямо, действительно, манна небесная! Меньше работает сердце – меньше усилий ему требуется, чем на Земле. Усилия мышц минимальные, помахал рукой и всё... Достаточно... «Смейтесь» вы, ни разу не побывавшие в космосе!