Текст книги "Космические высоты Владимира Ляхова"

Автор книги: Сергей Чебаненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

«Володька, а ты когда в межзвездную собираешься? Родственник, гляди, уже летает!»

Пронеслись годы учебы, как-то незаметно подошел выпускной курс, построенный не только на познании нового, но и на повторении уже изученного. Небо требовало закрепления тех навыков, которые будущие летчики получили ранее. Ведь любой усвоенный человеком материал имеет неприятное свойство со временем забываться, а навыки – утрачиваться. Поэтому занятия на выпускном курсе авиационного училища были спланированы так, чтобы еще раз напомнить молодым пилотам премудрости летных наук, чтобы запустить по нарастающей процесс совершенствования их летного мастерства.

В 1963 году Владимир Афанасьевич Ляхов стал членом Коммунистической партии Советского Союза.

В 1964 году курсант Владимир Ляхов успешно окончил Харьковское высшее военное авиационное училище летчиков имени С.И.Грицевца. 26 октября 1964 года Ляхову было присвоено первое офицерское звание – лейтенант. Назначение молодой летчик получил на Дальний Восток, на Сахалин. С 9 декабря 1964 года лейтенант Владимир Ляхов служит сначала летчиком, а потом – старшим летчиком 777-го истребительного авиационного полка 24-й дивизии сил Противовоздушной обороны на острове Сахалин. Как раз в эти годы авиация получила такие самолеты, как МИГ-19п, Як-25, Су-9, а противовоздушная оборона – зенитные ракетные системы С-75 «Десна», С-75 «Двина», маловысотный зенитный ракетный комплекс С-125 «Нева», и радиолокационные станции П-35, П-12М, П-14 и П-15 с дальностью обнаружения от 250 до 500 километров. Пришло время выученную в Харьковском летном училище теорию применять в ежедневной летной практике. Молодому лейтенанту предстояло доказать, что он уже стал состоявшимся, самостоятельным летчиком. Владимиру Ляхову это удалось сделать с блеском. Не прошло и нескольких месяцев, как он уже числился в списке наиболее перспективных и способных летчиков авиационного полка.

1964 год был знаменателен для Владимира Ляхова еще и рождением семьи: его жена, Зинаида Елисановна, родила первенца, которого назвали Юрий.

«Вообще, женам военных приходится так же стойко, как и их мужьям, переносить все тяготы армейской жизни, бесконечные переезды из гарнизона в гарнизон, – размышлял уже много позднее о сложностях жизни офицерских семей Владимир Ляхов. – Уходишь утром на службу – дети еще спят. Приходишь домой после полетов – дети уже спят. И так, кстати, было не только в молодые годы, а на протяжении долгих лет нашей с Зиной совместной жизни. В начале шестидесятых, когда меня спрашивали, где я служу, я неизменно отвечал: работаю «сторожем», охраняю государственную границу СССР. Ведь служил я тогда летчиком в системе противовоздушной обороны»…

Есть семья, есть любимая летная служба, начинает постепенно обустраиваться быт… Но остается еще не реализованная мечта: вот оно, небо, высокое, чистое и голубое. А как там, выше?

2. Как полететь в космос?

На предполетной пресс-конференции в феврале 1979 года журналисты спросят Владимира Ляхова:

– Владимир Афанасьевич, а что позвало вас в космос?

Ляхов задумается только на мгновение и четко ответит:

– Как-то американский астронавт Нейл Армстронг, – первый из людей, ступивший на поверхность Луны, – сказал о Юрии Гагарине: «Он всех нас позвал в космос». Так было и со мной. После полета Гагарина, еще во время учебы в училище, я узнал, что летчиков-истребителей берут в космонавты. И решение, чтобы самому подать рапорт с просьбой зачислить в отряд космонавтов стало у меня потихоньку созревать… А последним толчком для принятия решения стал полет Алексея Леонова на космическом корабле «Восход-2» в марте 1965 года. Леонов был не только летчиком, но и выпускником того же Харьковского летного училища, которое закончил и я!

Будущего космонавта Алексея Архиповича Леонова в 1956 году на самолете Як-11 обучал летному мастерству летчик-инструктор Станислав Петрович Гончаров. И Владимир Ляхов также учился у Станислава Петровича, но несколькими годами позже. Если повезло полететь в космос Леонову, то почему бы по его стопам не пойти и молодому летчику Ляхову?

Весной 1965 года лейтенант Владимир Афанасьевич Ляхов подает рапорт командованию части с просьбой разрешить ему пройти медицинскую комиссию для зачисления в отряд космонавтов.

Молодому летчику повезло: в 1965 году в Советском Союзе как раз был объявлен третий набор в отряд космонавтов. Рапорт лейтенанта удовлетворили.

И начались комиссии – мандатные и медицинские.

«Комиссий пришлось пройти множество, – вспоминал позднее Владимир Ляхов. – Между комиссиями были немалые по времени дистанции. Командование части уже пожалело, что дало «добро» на мое участие в отборе в отряд космонавтов. Однажды мне было сказано достаточно резко:

– Еще раз поедете на комиссию – к полетам на новой технике не допустим!

Но все для меня обошлось благополучно».

Отбор в космонавты был жесточайшим. Из сорока человек, приехавших в на первую комиссию в Южно-Сахалинск, отобрали только троих. Среди них был Владимир Ляхов. Вторая комиссия была уже в Хабаровске. Из группы уже отобранных на всем Дальнем Востоке летчиков снова выбирают только троих. И снова в их числе – лейтенант Владимир Ляхов. Финальный отбор и главная медицинская комиссия предстояли уже в Москве.

Медицина долго и упорно «истязала» космонавтов в подмосковном госпитале. С дистанции сошло большинство с виду вполне здоровых ребят-летчиков. И не просто сошло: некоторых вообще списали из авиации. Но Владимир Ляхов медицинскую комиссию прошел без замечаний. 20 июля 1965 года был вынесен вердикт врачей: годен к зачислению в отряд космонавтов. Теперь предстояло пройти еще мандатную комиссию.

Казалось, что уже все, космос, что называется, почти «в руках». Но судьба распорядилась иначе…

20 октября 1965 года кандидатура Владимира Афанасьевича Ляхова рассматривается на заседании мандатной комиссии. Молодой лейтенант произвел приятное впечатление на членов мандатной комиссии. Но кандидатов, которые соответствовали всем критериям для отбора в отряд космонавтов, оказалось чуть больше, чем вакантных мест в отряде. Поэтому мандатная комиссия зачислила в отряд только часть кандидатов. А остальных – в том числе и Владимира Ляхова – занесли в резервные списки.

Потом, через четырнадцать лет, когда Ляхов отправится в свой первый космический полет, в газетах напишут:

«Зачислению помешала неожиданность – срочно пришлось делать операцию, хотя и несложную, но… Потерял два года звездного стажа».

Огорченный тем, что не попал в Звездный городок с первого захода, «резервный космонавт» Владимир Ляхов отправился к месту службы – снова на Дальний Восток.

С 9 февраля 1966 года лейтенант Ляхов служит старшим летчиком 300-го истребительного авиационного полка 29-й дивизии противовоздушной обороны 11-й отдельной армии ПВО, расквартированного недалеко от села Переславка Хабаровского края. Служит старательно, летает грамотно, совершенствует свое летное и боевое мастерство. 15 июля 1966 года ему присваивается классность «Военный летчик 3-го класса». 23 декабря 1966 года Владимир Ляхов получает очередное воинское звание – старший лейтенант.

… А вызова из Москвы в отряд космонавтов все нет и нет. Сомнениями и тревогами – не забыли ли о нем, не потерялось ли где-нибудь в бюрократических «закоулках» его «космонавтское» личное дело? – поделиться не с кем: кандидатам в космонавты настоятельно рекомендовано не сообщать никому о том, что они числятся в космическом резерве. Значит, остается одно – ждать, продолжать служить, продолжать летать. «Хорошие и опытные летчики нужны и в отряде космонавтов», – считал Владимир Ляхов.

Только в 1967 году – через два года после решения мандатной комиссии о зачислении Владимира Ляхова в резерв отряда космонавтов – наконец, пришел долгожданный вызов. Этому вызову предшествовала длинная цепочка событий, которая сыграла значительную роль в судьбе будущего космонавта Ляхова.

В 1967 году был объявлен четвертый набор в отряд космонавтов. О космических резервистах из третьего набора к тому времени уже благополучно забыли, и четвертый набор велся снова «с нуля». Но впервые отбор в космический отряд шел не только среди строевых летчиков и штурманов Военно-воздушных сил СССР, но и среди военных научных работников, в том числе сотрудников Второго Научно-исследовательского института ПВО, находившегося в городе Калинине.

По воспоминаниям бывших сотрудников НИИ-2 ПВО, идею «податься в космонавты» едва ли не всем офицерским составом института выдвинул Владимир Алексеев. Это был очень энергичный, способный и обаятельный человек. Началась «бумажная» подготовительная работа, согласования и утверждения кандидатур. Еще до окончательного решения вопроса о проведении отбора, группа сотрудников института в инициативном порядке прошла летную и парашютную подготовку в Калининском аэроклубе. В частности, военные инженеры освоили планера КАИ-12 и «Бланик», а затем выполнили норматив 3-го разряда по планерному спорту.

Тем временем с помощью Научно-технического комитета Войск ПВО была подготовлена директива Генерального штаба, которая была подписана весной 1966 года. В НИИ-2 был составлен список, и восемь отобранных офицеров были направлены на медицинскую комиссию в Центральный научно-исследовательский авиационный госпиталь в Москву. В состав «восьмерки» вошли: Алексеев Владимир Борисович, Бурдаев Михаил Николаевич, Глушков Владлен Михайлович, Порваткин Николай Степанович, Титов Юрий Георгиевич, Фишелев Владимир Яковлевич, Фадеев Геннадий Ибрагимович.

В итоге двух этапную медицинскую комиссию прошли только четыре кандидата: Владимир Алексеев, Михаил Бурдаев, Анатолий Николаев, и Николай Порваткин. Но Анатолий Николаев по решению командования был оставлен в институте и в отряд зачислен не был. Таким образом, приказом Главнокомандующего ВВС №282 от 12 апреля 1967 года в отряд космонавтов были зачислены только трое кандидатов: Алексеев Владимир Борисович, Бурдаев Михаил Николаевич и Порваткин Николай Степанович.

Этот «куцый» набор из трех человек не мог устроить мандатную комиссию – кандидатов в космонавты требовалось больше. Вот тогда-то и вспомнили о космическом резерве 1965 года. Из резерва были срочно вызваны девять кандидатов. В их числе оказался и Владимир Ляхов. Приказом Главкома ВВС №369 от 7 мая 1967 года в отряд ЦПК ВВС в качестве слушателей-космонавтов были зачислены: Белобородов Валерий Михайлович, Гайдуков Сергей Николаевич, Исаков Владимир Тимофеевич, Ковалёнок Владимир Васильевич, Козельский Владимир Сергеевич, Ляхов Владимир Афанасьевич, Малышев Юрий Васильевич, Писарев Виктор Михайлович, Сологуб Михаил Владимирович. Вместе с зачисленными ранее тремя военными инженерами Алексеевым Владимиром Борисовичем, Бурдаевым Михаилом Николаевичем и Порваткиным Николаем Степановичем они и составили четвертый набор в отряд советских космонавтов.

Четвертый набор в мае 1967 года приступил к общекосмической подготовке. Любопытна «космическая судьба» ребят-кандидатов из этого четвертого отряда. Слетать в космос удалось лишь троим: Владимиру Ляхову, Юрию Малышеву и Владимиру Коваленку. 21 мая 1968 года «за нарушение режима» был отчислен из отряда космонавтов Виктор Писарев. 20 сентября 1968 ушел по состоянию здоровья Михаил Сологуб. 29 августа 1969 года «за неуспеваемость» отчислен из отряда Валерий Белобородов. 4 декабря 1978 года отчислен из отряда заболевший Сергей Гайдуков. 20 апреля 1983 года отчислены из отряда так и не поднявшиеся в космос Владимир Алексеев, Михаил Бурдаев, Владимир Исаков, Владимир Козельский и Николай Порваткин. Все они были назначены сменными руководителями группы управления.

Трое «счастливчиков» из четвертого набора ушли из отряда в разные годы. 23 июня 1984 года Владимир Коваленок, уже трижды слетавший в космос, был назначен заместителем начальника 1-го управления Центра подготовки космонавтов. 20 июля 1988 года по состоянию здоровья отчислен из отряда космонавтов Юрий Малышев, дважды побывавший в космосе.

… А последним из четвертого набора 19 августа 1994 года по возрасту был отчислен трижды поднимавшийся на космическую орбиту Владимир Афанасьевич Ляхов.

Но в мае 1967 года о том, что так сложатся «космические судьбы», еще не знал никто. Двенадцать молодых офицеров начали двухлетний курс общекосмической подготовки (ОКП). Они постигали азы космических наук, дававшихся поначалу нелегко: астронавигацию, введение в ракетную технику, астрономию и многое другое…

7 февраля 1969 года Владимиру Ляхову было присвоено очередное звание, на его кителе появились погоны капитана.

Двое из двенадцати так и не закончили курс ОКП. На «финишную прямую», – на сдачу государственных экзаменов, – вышли десять человек. Один был отчислен из отряда и вернулся служить в свою часть. 31 июля 1969 года лишь девять человек из четвертого отряда получили на экзаменах отличные оценки и стали уже полноправными космонавтами. Владимир Ляхов был в их числе.

В 1969 году Центр подготовки космонавтов был преобразован в 1-й Научно-исследовательский испытательный Центр подготовки космонавтов им. Ю.А.Гагарина со статусом НИИ первой категории. 18 августа 1969 года капитан Владимир Афанасьевич Ляхов был назначен космонавтом 3-го отдела 1-го управления НИИ ЦПК. Этот отдел занимался подготовкой космонавтов по программе полетов к Луне и высадки на ее поверхность. Советская ракета – носитель Н-1 должна была вывести на траекторию полета к Луне двухместный межпланетный корабль «Л-3» и посадочный лунный корабль «ЛК». А перед этим на более простом космическом корабле «Л-1», запускаемом ракетой-носителем «Протон», два советских космонавта должны были облететь Луну без выхода на орбиту вокруг нее и без посадки на ее поверхность.

Советская пилотируемая лунная программа преследовала, прежде всего, политические цели: подтвердить лидерство СССР в исследовании космоса и опередить США: первыми высадить человека на Луне, а затем вернуть его обратно на Землю. Откровенно говоря, уже во второй половине 1967 года шансов на достижение этих целей не было практически никаких. Несмотря на гибель трех американских астронавтов (Вирджила Гриссома, Эдварда Уайта и Роджера Чаффи) во время пожара на космическом корабле «Аполлон» 27 января 1967 года, США ощутимо вырвались вперед в лунной гонке. Советская ракета-носитель еще только проектировалась и собиралась на заводе. А Америка уже располагала готовыми к полетам ракетами «Сатурн–1» и «Сатурн–1Б» и практически готовой сверхмощной ракетой «Сатурн–5». У американцев на стадии полной готовности к полету были уже и основной блок космического корабля «Аполлон», и лунный модуль для посадки и старта с Луны космонавтов. У СССР еще не было ни своего лунного корабля Л-3, ни лунного корабля ЛК. Единственным шансом для Советского Союза первым высадить на Луне своего космонавта было катастрофическое развитие программы «Аполлон»: если бы у американцев произошло две-три катастрофы с человеческими жертвами, то Конгресс США мог просто закрыть эту космическую программу.

Но США учли горький опыт катастрофы на «Аполлоне» 27 января 1967 года и существенно доработали свою космическую технику, – как космические корабли, так и ракеты – носители. За все время эксплуатации американских ракет-носителей «Сатурн–1Б» и «Сатурн–5» не было ни одного аварийного пуска. Зато советские ракеты «Протон» с лунным кораблем для облета Луны Л-1 «регулярно» падали на землю, «улетали за бугор», как мрачно шутили советские ракетчики. Что касается советской лунной ракеты Н-1, то она взрывалась во всех четырех пусках (в феврале и июле 1969 года, в июле 1971 года и в ноябре 1972 года), причем во втором и третьем пуске последствия взрыва были очень тяжелыми, поскольку пришлось восстанавливать практически полностью разрушенную стартовую площадку.

Кроме того, уже на этапе проектирования советская лунная программа Л-3 уступала американскому «Аполлону» по всем параметрам: если у американцев на Луну высаживалось сразу два астронавта, то советский космонавт совершал посадку в одиночестве. Советская космическая техника самими ее создателями считалась настолько ненадёжной, что перед посадкой пилотируемого лунного корабля с космонавтом в районе высадки должны были сесть и быть наготове запасной беспилотный лунный корабль и автоматический «Луноход» для перевозки космонавта к запасному кораблю в случае аварии основного лунного корабля. При падении на спину космонавт, одетый в советский лунный скафандр «Кречет» не мог подняться самостоятельно. Поэтому скафандр был оборудован специальным обручем для перекатывания упавшего космонавта со спины на живот.

Но все эти планы лунных экспедиций были планами на бумаге, которым, увы, было суждено так и остаться бумажными. К сожалению, советский космонавт так и не ступил на поверхность Луны

Впрочем, Владимир Ляхов не долго числился в «лунном» отделе Центра подготовки космонавтов. 15 марта 1970 года он был переведен в 4-й отдел 1-го управления ЦПК. Этот отдел в конце 60-х-начале 70-х годов прошлого века занимался подготовкой космонавтов к орбитальным космическим полетом на крылатом корабле-самолете «Спираль». Отдел с 21 марта 1969 года возглавлял второй космонавт планеты Герман Степанович Титов, имевший в то время квалификацию старший инструктор-космонавт. Позже, после ухода Титова из отряда космонавтов, 7 января 1971 года 4 отдел возглавил Анатолий Васильевич Филипченко, к тому времени уже слетавший в космос на корабле «Союз-7».

Группа космонавтов для подготовки к полетам на корабле «Спираль» (точнее, на «изделии-50» – так в ЦПК зашифровывался орбитальный самолет по программе «Спираль») была сформирована еще в 1966 году. Первоначально в состав группы вошли четыре космонавта, имеющих хорошую летную подготовку: Герман Степанович Титов, совершивший в 1962 году суточный космический полет на корабле «Восток-2», и к тому времени еще не летавшие в космос Анатолий Петрович Куклин, Василий Григорьевич Лазарев и Анатолий Васильевич Филипченко.

В 1969-1973 годах кадровый состав четвертого «самолетного» отдела был существенно расширен. К полетам на «Спирали» готовились космонавты Анатолий Николаевич Березовой, Анатолий Иванович Дедков, Владимир Александрович Джанибеков, Леонид Денисович Кизим, Владимир Сергеевич Козельский, Владимир Афанасьевич Ляхов, Юрий Васильевич Малышев, Александр Яковлевич Петрушенко, Юрий Викторович Романенко. В этой группе Владимиру Ляхову предстояло стать летчиком-испытателем экстра-класса.

В 1973 году группа космонавтов темы «Спираль» стала называться «группой ВОС – Воздушно-орбитального самолета (правда, в специальной литературе иногда встречается и другое наименование «Спирали» – Военный орбитальный самолет).

Для выполнения космических полетов на орбитальном самолете «Спираль», космонавту требовалась квалификация летчика-испытателя. Поэтому всех космонавтов четвертого отдела для приобретения опыта испытательской работы в обязательном порядке направлялись в Восьмой Государственный научно-испытательный институт ВВС имени Валерия Чкалова в городе Ахтубинске Астраханской области. Здесь будущие пилоты «космического самолета» проходили переподготовку, а потом участвовали в выполнении серии испытательных полетов на реактивных самолетах различных типов. Для испытаний предоставлялись самолеты МИГ-21 и Су-7 (всех модификаций), Су-9, Су-11, Як-28 и Як-25РВ.

«Было предписание: летать на тяжелых истребителях, – вспоминает Владимир Ляхов, – чтобы мы могли их сажать, потому что «Спираль» вместе с самолетом-носителем, а потом и «Буран» – это все-таки махины!»

В период подготовки к полетам на «космическом самолете» Ляхову присвоят очередное воинское звание – майор. Это произойдет 5 ноября 1971 года.

Группу пилотов отправили в Липецк на переподготовку, и через год космонавтов для «Спирали» осталось всего трое – остальные спешно переводились на другие, более перспективные и простые космические программы, где не требовался такой высокий уровень летной подготовки. «Нас назвали МАЛЯКИ – Малышев, Ляхов, Кизим, – вспоминает Владимир Ляхов. – И уже в действительности началась подготовка более серьезная».

Отметим, между прочим, что эта тройка – Ляхов, Малышев и Кизим – неоднократно потом слетает в космос. А многие из тех, кто предпочел более простые пути на орбиту, так и не станут космонавтами. Что это, случайность? Или хорошая летная закалка? Думается, что второе. Летный опыт не стал лишним и для Владимира Ляхова, и для его двух коллег, когда пришло время готовиться по другим космическим программам.

Майор Ляхов прослужит в четвертом «самолетном» отделе около четырех лет – до 1973 года. С июня 1972 по апрель 1973 года пройдет подготовку в ГКНИИ ВВС для получения квалификации летчика-испытателя. 1 ноября 1972 года получит квалификацию «Военный летчик 2-го класса», а 27 ноября 1972 года станет инструктором парашютно-десантной подготовки. За это время он освоит десять типов новейших самолетов – МИГ-21СМТ, МИГ-2ШФ, Су-7БКЛ, Су-9, – пройдет подготовку по методикам летных испытаний на самолете «МИГ-21», в качестве ведущего летчика проведет контрольные испытания прицельной системы самолета «ТУ-22м». Владимир Ляхов внесет свой вклад и непосредственно в осуществление программы «космического самолета» – будет активно участвовать в экспериментальной отработке системы управления и исследовании динамики полета изделия «50» («Спираль»). Общий налет Владимира Ляхова на всех типах самолетов составит более 4500 часов.

Но жизнь человека состоит не только из работы. В 1970 году в семье Владимира Афанасьевича произойдет пополнение – родится дочь Ольга.

«У летчиков-испытателей своя работа, свои неписаные законы: они не сами учатся летать, они учат летать самолеты, – напишет позднее об этом периоде жизни Владимира Ляхова писатель Михаил Ребров в книге «Советские космонавты». – Владимир успевал и то, и другое. Было нелегко. Ведь что такое испытатель? Это не просто летчик. Это человек, который, пробуя машину в разных ситуациях и на разных режимах, должен оценить в каждый момент испытаний ее летно-технические качества. А окончив пробу в небе, дать полное заключение.

Этот отрезок его биографии скуповат на «события знаменательные». Изо дня в день полеты. Не катапультировался, не боролся с пожаром, не шел на вынужденную. И все-таки в сложные ситуации попадал и выкарабкивался из них.

...Истребитель «лез» в высоту. Именно лез, а не штурмовал ее и не брал в стремительном маневре. Каждый метр давался большим напряжением человека и машины. Одно слово – потолок.

Потом было падение вниз. Стрелка высотомера бешено раскручивалась в обратную сторону. Облака вдруг раскололись, и земля, казавшаяся столь далекой, в круговороте мельканий неслась навстречу... На такие случаи есть инструкция. Владимир сделал все положенное, но машина не реагировала на действия пилота. Было право покинуть самолет. Так поступали. На размышление оставались секунды.

Сознание анализировало. Сознание искало причину. Сознание делало его волю напряженной и острой. Он соображал быстрее, чем это казалось возможным, и не думал о себе. Вся трудность – не сделать ошибки. Просчет – это непрофессионально. Это значит, что среди испытателей ты человек случайный.

Нервы и воля собраны в кулак. Мысль пульсирует молнией. Это – по скорости. По строю – она последовательна и логична. А главное, она никак не может и не хочет примириться с тем, что он не в силах заставить самолет подчиниться себе.

Приземлившись, Владимир долго не вылезал из кабины. Сдвинул фонарь, вытер рукавом мокрое лицо. Машина дышала теплом. Он чувствовал его, хватал воздух большими глотками и не думал о том, что происходило еще минуту назад. Впереди была серая полоса бетона и высокое небо. И не было ему ни конца, ни края…»

13 апреля 1973 года Владимир Ляхов становится летчиком-испытателем 3-го класса. Это было призвание его успехов и заслуг, признание профессионального пилотского мастерства.

Он бы обязательно стал одним из первых – если не первым! – пилотом «космического самолета». Но в начале 1973 года «Спираль» стали тихо сворачивать. В США полным ходом шли разработки более тяжелого орбитального самолета «Спейс шаттл». Конечно, «Спираль» еще до первого своего полета в космос существенно проигрывала ему и в габаритах, и в способности решать широкий круг вопросов в ближнем космосе. Сотрудников четвертого «самолетного» отдела стали переводить на другие космические программы.

В 1976 году министр обороны СССР А.А.Гречко, изучив подготовленные для него материалы по «космическому самолету» «Спираль», написал свою резолюцию: «Это фантастика. Нужно заниматься реальными программами». Исследовательская тема «Спираль» была закрыта окончательно…

А Владимир Ляхов в 1973 году был переведен на подготовку по программе военной модификации космического корабля «Союз». Вообще-то, в начале 70-х годов в СССР активно разрабатывался военный космический корабль «Звезда», который по существу должен был стать советской военной орбитальной станцией – ответом на аналогичную военную программу MOL, которую готовили США. Но в 1969-1970 годах активно развернулись работы по орбитальной станции ДОС7К (будущей орбитальной станции «Салют»). В феврале 1970 года министр Общего машиностроения С.А.Афанасьев подписал приказ о прекращении работ над орбитальным блоком 11Ф731 ОБ-ВИ «Звезда». Тем же приказом была продолжена разработка кораблей серии «Союз» 7К-С как «перспективных и имеющих улучшенные по сравнению с «Союзом» 7К-ОК (модификация космического корабля «Союз», которая использовалась для первых космических полетов – С.Ч.) характеристиками». С этого времени космический корабль «Союз» 7К-С разрабатывался как пилотируемый корабль для проведения военно-прикладных технических экспериментов и исследований в автономном полете (базовые варианты 11Ф733 7K-C-I и 11Ф734 7K-C-II) с возможностью создания на его основе с минимальными доработками модификаций различного целевого назначения. Основной из этих планировавшихся модификаций был транспортный корабль для доставки экипажа на орбитальные станции – тот самый первоначальный 11Ф732 7К-С «Союз». Позже для этой транспортной модификации 11Ф732 было принято обозначение 7 К-СТ. Ирония судьбы: именно эта модификация и была доведена до реальных космических полетов. Варианты 7K-C-I и 7K-C-II отпали в середине 70-х годов. Была ликвидирована и группа «Союз-ВИ» в ЦПК. В августе 1970 года входившие в группу космонавты были переведены в группу подготовки для полетов на военной орбитальной станции «Алмаз». Группа космонавтов для полетов на космическом корабле «Союз» 7К-С была сформирована лишь в конце 1973 года. Из космонавтов, которые готовились когда-то по программам 7К-ВИ «Звезда» и «Союз-ВИ» в нее попали лишь Леонид Кизим, Анатолий Воронов и Михаил Бурдаев. Кроме них в группу вошли также Юрий Малышев, Леонид Попов, Владимир Ляхов. Владимир Аксенов и Олег Макаров.

В январе 1974 года для испытательных полетов на космическом корабле «Союз» 7К-С (11Ф732) было сформировано четыре экипажа: Леонид Кизим и Владимир Аксенов, Владимир Ляхов и Анатолий Воронов, Юрий Малышев и Геннадий Стрекалов, Леонид Попов и Михаил Бурдаев.

Казалось, до космоса уже рукой подать. Вот-вот начнутся испытания нового космического корабля. Но в 1974 году Министерство обороны СССР отказалось от корабля «Союз» 7К-С. Решено было уже готовые три космических корабля запустить в космос для испытаний в беспилотном варианте, а корабль в будущем переделать под транспортный трёхместный космический корабль для доставки экипажей на орбитальные станции «Салют». Эта переделка космического корабля в новое качество затянулась на шесть лет. И в течение шести лет экипажи космонавтов продолжали готовиться к космическому полету…

За эти годы Владимир Ляхов успел многое. Успел стать военным летчиком 1-го класса (квалификация была присвоена 25 декабря 1974 года). Успел освоить несколько типов самолетов и налетать на них более 1300 часов. Успел поступить и 24 июня 1975 года заочно окончить Военно-воздушную академию имени Ю.А.Гагарина по специальности «Командно-штабная оперативно-тактическая авиация». 11 июля 1974 года Владимиру Ляхову было присвоено звание подполковник.

– Не много ли для одного человека четырех учебных заведений – десятилетки, школы первоначального обучения, высшего авиационного училища летчиков и, наконец, академии? – поинтересуются у него несколькими годами позднее журналисты.

– Наш век такой, – улыбнется в ответ Владимир Ляхов. – Век живи – век учись!

В начале 1976 года группа космонавтов, готовившихся к космическому полету на корабле «Союз» 7К-С (11Ф732) вновь была реформирована. Часть космонавтов перевели на подготовку к предстоящему осенью 1976 года запуску космического корабля «Союз-22» с фотокамерой МКФ-6 на борту, которая была изготовлена в Германской Демократической Республике. А оставшуюся часть группы – Владимира Ляхова, Анатолия Воронова, Леонида Кизима и Михаила Бурдаева, – стали готовить к испытательным полетам на космическом корабле «Союз» серии 7К-СТ, который должен был прийти на смену старым «Союзам» и обеспечить доставку экипажей на орбитальные станции. Внешне новый космический корабль не слишком отличался от старого «Союза», но его бортовые системы были на порядок лучше. Экипаж был увеличен до трех человек. В результате теперь можно было совместить доставку на орбитальные станции основных экспедиций и проведение коротких космических полетов космонавтами-исследователями, которые возвращались бы после пересменки экипажей на станции с предыдущей экспедицией.

Но и этой небольшой группе космонавтов было суждено существовать недолго. Весной 1976 года в научно-производственном объединении «Энергия» состоялись экзамены по кораблю «Союз» 7К-СТ. Владимир Ляхов блестяще сдал экзамены. С 30 марта 1976 года он становится космонавтом группы авиационно-космических средств. А вот Анатолий Воронов и Михаил Бурдаев были вынуждены уйти из состава группы.

Теперь в группе космонавтов для полетов на космическом корабле «Союз» серии 7К-СТ осталось только два человека – Владимир Ляхов и Леонид Кизим. Перспективы полета в ближайшие годы были более чем туманны. Поразмыслив, Владимир Ляхов принимает кардинальное для его космической судьбы решение – перейти в группу космонавтов, которая начала готовиться по программе «Долговременная орбитальная станция–5» («ДОС-5»). В будущем после запуска на орбиту эта станция получит наименование «Салют-6».

«Салют-6» должна была стать первой советской орбитальной станцией второго поколения. В отличие от ее предшественниц у станции была два стыковочных узла: один – на переходном отсеке станции, а второй – на агрегатном. Станция могла дозаправляться топливом прямо в космосе. Топливо и полезные грузы должны были доставлять специальные беспилотные грузовые корабли «Прогресс». Космонавты могли работать на станции практически непрерывно, сменяя друг друга, как на вахте. Стали возможны длительные экспедиции – продолжительностью до полугода и более. Существенно изменилось научное и техническое оборудование орбитальной станции.