Текст книги "Философия и логика времени или О неполноте сознания"

Автор книги: Сергей Юрченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Тогда важный факт для нас состоит в том, что любая эффективно построенная непротиворечивая полная теория T(H), основанная на системе аксиом H с алфавитом А и сигнатурой , моделируемая некоторым подходящим множеством М, должна быть ультрафильтром в булеане Р(М). Это следует из того, что T(H) замкнута относительно импликации (*), конъюнкции (**), и в ней не выводимы противоречия, т.е. утверждения вместе с их отрицаниями (***), так что логический нуль, ассоциированный с пустым множеством Ø в М (пустой дхармой), не может принадлежать ей. Имеет место:

Постулат. Всякая непротиворечивая логическая конструкция представляется для мозга ультрафильтром.

Если мы признаем, что для классических множеств наличие пустого множества (ничто) необходимо, позволяя нам делить эти множества на «чистые» дизъюнктивные части и проводить с ними другие операции, то ультрафильтр очевидным образом неполон: в операциях с ним используется сущность, которая ему не принадлежит. Мозг может иметь точку разрыва в своем ПС только как смерть по определению. Пустая дхарма (ничто) заполняет все такие точки разрыва в нем. Отсутствие информации для самосознания – тоже информация. Мы видим пустоту и слышим тишину, которые по смыслу есть отсутствие какой-либо физической экзистенции, информационный нуль.

Мы говорим, что два множества А и В не пересекаются, поскольку у них нет общих элементов: . Но для мозга пустое множество и есть их общий элемент. В этом экзистенциальность ничто. Но поэтому же мозг допускает противоречия (как альтернативу своей смерти). Будь мозг однозначным логиком, ложь была бы для него смертельна. Непротиворечивость формально всегда является ограничением мысленной вседозволенности, выведением лжи за скобки дедукции. Таким ограничением так или иначе становится исключение ничто. Здесь можно провести простую аналогию: в КМ измеряемая система может быть сколь угодно большой, вплоть до Вселенной, но вне нее всегда должно оставаться место прибору. Предметом эксперимента не может быть сам эксперимент. Инструмент не должен принадлежать области исследования, но оставаться независимым от объекта исследовании.

Рассмотрим теорему Геделя о неполноте формализованной арифметики Т(А) на базе набора аксиом Пеано [39]. В теореме указывается процедура однозначной нумерации выразимых в Т(А) формул, а затем с помощью подстановки в некую формулу ее собственного номера в качестве переменной получается утверждение, которое в принятой интерпретации выражает собственную невыводимость. Она является аналогом логического парадокса, в котором оказывается человек, включающий самого себя в область проводимой им оценки внешнего мира и утверждающий: «То, что я говорю, – ложь». Понятно, что теория, которая допускает такую формулу, вступает в противоречие с собою. Следовательно, при условии, что она непротиворечива, теория должна быть неполна: иметь в себе нечто такое, что она не может доказать и не может опровергнуть.

Вскоре подобный результат был получен для класса рекурсивных функций F(х), лежащих в основе понятия «алгоритм» [40]. А именно показывалось, что сам этот класс не может быть перечислен некой рекурсивной (диагональной) функцией , которая определяется по значению каждой функции в их пересчете, когда номер и переменная совпадают. Эта функция рекурсивна. Следовательно, она тоже должна иметь номер. Метод Кантора позволяет получить для нее в результате подстановки ее собственного номера n в общем пересчете на место переменной неоднозначность:

       (9.5)

Модификация этого результата давала теорему Тарского о невыразимости в формальной теории Т(А) понятия «истинность», ассоциированного с функций D(х), которая по смыслу должна вычислять все истинные высказывания в Т(А). Эти результаты традиционно понимаются в смысле Канторовского континуума: как несчетность класса рекурсивных функций, в котором счетность есть синоним порядка. Следовательно, несчетность нарушает дедукцию (порядок), как это отражено в леммах 3 и 5. В лемме 4 связываются воедино релятивизм, дискретность и причинность. Теперь леммой 10 мы присоединяем к ним и дедуктивность. Именно это делает нашу логику адекватной детерминизму. Отсюда выводится неполнота той или иной теории. Учитывая все, что говорилось ранее, эта неполнота в нашем понимании лежит на поверхности:

Теорема (о сингулярности). Для причинных (дискретных) множеств требование полного локального порядка (отделимости) приводит к сингулярности (противоречию).

Практическим подтверждением теоремы является экспериментально установленный принцип неопределенности в КМ и вытекающий из него эфирный ЭПР-парадокс. В математическом анализе функция, взятая как причинное множество, имеет явные сингулярности в виде точек разрыва. Что касается класса всюду непрерывных функций, то они непрерывны лишь в той мере, в какой признается непрерывным континуум. В рамках нашего понимания нуля как сингулярности (абсолютного покоя), можно сказать, что последовательное дифференцирование любой гладкой функции приведет явным образом к ее аннигиляции, т.е. ее динамику всегда можно свести к световой точке покоя. К классу световых точек относятся и все экстремальные точки функции, соответствующие ее нулевому значению, поскольку координатные шкалы есть световые. Собственно, любое мыслимое мозгом пространство, как это уже сказано про пространство Минковского, есть совокупность световых точек (пустых дхарм).

Теорема о сингулярности содержит целый класс типовых, предельных теорем. Достаточно ассоциировать счетность не только с порядком и причинностью , но и с принадлежностью , со световым конусом в пространстве Минковского или инфимумом в ПС. Например, ее можно считать эквивалентной аксиоме ограничения в ZF и NBG, которая гласит, что всякое непустое множество содержит элемент, не имеющий с ним общих элементов [3]:

(9.6)

В теории множеств показывается, что эта аксиома равносильна аксиоме выбора АС, лемме Цорна и требует полного порядка. Последнее выглядит странным, если не осознается фоновая зависимость самосознания. По сути аксиома ограничения утверждает именно это: существование пустого множества (сингулярности), которое присутствует в любом множестве как независимый фон и при этом необходимо оказывается его собственным элементом. Нарушение причинности лучше всего просматривается в еще одной тождественной аксиоме – так называемой трихотомии, выраженной нами ранее в виде аксиомы (3.1), требующей детерминизма, который мы предписываем континууму С и на котором Кантор выстраивал доказательство его несчетности, т.е. по сути – его неупорядоченности.

Интереснее всего физическая интерпретация очень спорной в математике АС. Она гласит, что мы можем выбрать любую точку в прошлом или будущем на стреле времени. Но мы не можем однозначно локализовать настоящее. Иначе говоря: в любом имеющемся множестве можно непротиворечиво выбрать любой элемент, но невозможно выбрать само ничто, ибо «ничто» и есть противоречие. Т.о. континуум-гипотеза Кантора, полностью основанная на этой аксиоме, ложна, как и предполагал Коэн. Мы вправе считать, что 1 проблема Гильберта решается в отрицательном смысле.

Закономерно, что простым логическим следствием АС является аксиома основания (foundation axiom), запрещающая существование бесконечных убывающих -цепей принадлежности в транзитивных множествах. Транзитивные множества представляются решетками, а решетки могут быть интерпретированы как причинные множества. Т.о. -цепи можно связать с рядами Тейлора и с сингулярными геодезическими в пространстве Минковского, т.е. с классом канонических накрытий континуума . Каждая такая цепь должна кончаться в сингулярности

Этот инфимум лежит в основании любой мысленной конструкции. Ее непротиворечивость порождает фильтр, делая явным инородность сингулярности. Вывод, который является обобщением теорем Геделя и Тарского, очевиден:

Следствие (о неполноте). Непротиворечивым ограничением причинных множеств является ультрафильтр.

Определим частичный порядок на ультрафильтре U как. Тогда U-решетка может быть интерпретирована как непротиворечивое причинное множество, где два любых события совместимы, так как у них есть, по крайней мере, одна общая причина в ретроспективном анализе: . Поскольку мы надеемся, что реальность дедуктивна и непротиворечива, то Вселенная, взятая формально (а как еще можно ее взять?), должна быть ультрафильтром U в дополнение к тому, что она является световым супергиперболоидом ∇ в пространстве Минковского. При этом и сам U не принадлежат U. Хотя дальнейшее и не следует из строгого формализма, мы вправе считать, что максимальная причинная физическая цепь начинается именно с , которое выступает как сингулярность. Непротиворечивость (локальность) обеспечивается неопределенностью, покрывающей эту световую точку.

В сущности, можно сказать, что для мозга вообще все мысленные совокупности дхарм являются «фильтрами» над пустой дхармой (ничто), т.е. все возможные множества разворачиваются из пустого множества. Именно поэтому никакая мысленная операция над множествами не приводит мозг к смерти, но дает ему по крайней мере ничто. В соответствующих интерпретациях это ничто выглядит как противоречие (ложь). В самом общем смысле спасением от противоречия оказывается новый ультрафильтр, теперь уже в корректном математическом смысле. Но за пределами ультрафильтра оказывается то, что необходимо множеству (теории), но не принадлежит ему. Отсюда вытекает и релятивизм с недостижимой скоростью света, и квантовая механика с принципом неопределенности, и ЭПР-парадокс с мгновенными корреляциями. Самосознание всегда находится внутри светового конуса, в своем локальном, причинном мире. Приближаясь к границам этого квантового, дискретного мира, оно получает принцип неопределенности, который естественным образом отделяет релятивистский мир от абсолютного покоя.

Градации бытия в др.-китайском трактате [37] – это градации неполноты разума: от фундаментальной неполноты самосознания по отношению к «истинной» реальности (эфиру) до искусственных ограничений самосознания по отношению к языку с целью получения той или иной логической непротиворечивой модели. Одним из таких ограничений разума и является машина Тьюринга-Поста. Мозг не может быть абсолютно пуст от дхарм, пока он жив. Поэтому он не способен видеть истинное небытие (эфир-Дао), подменяя его бытием небытия (мгновенным покоем – нулем). Как следствие, он видит пустоту и слышит тишину, которые оказываются для него экзистенциальными дхармами. «Проблема остановки» решается для него именно так: полное отсутствие информации – тоже информация. Но для примитивного дедуктивного интеллекта это невозможно. Тут можно сказать, что такая машина не способна видеть пустоту и слышать тишину. Она не способна самостоятельно перешагнуть точку разрыва. Машинизация самосознания не может дать ему самое главное, что отличает живой разум от искусственного интеллекта: бессознательное, то, что мы в просторечии называем интуицией, не задумываясь, откуда она берется.

Результат Геделя более всего замечателен тем, что вводит концепцию логической неполноты. Эта неполнота становится очевидной для любой формальной теории T(H) с аксиоматической базой Н, поскольку любая ее аксиома, являющаяся, несомненно, истинной для T(H), не может быть выведена в ней, а если выводима, то есть лишь следствие других аксиом, на которые и переносится вся тяжесть ответственности. Разумеется, тут нужно отказаться от банальной тавтологии вида : , ведь тогда любую теорию можно свести к уравнению 0 = 0.

Такая трактовка неполноты наиболее наглядна. Для строго дедуктивной теории все ее утверждения полностью описываются набором аксиом. Можно написать: . Допустим для простоты, что Н минимизирована в том смысле, что все аксиомы в ней независимы друг от друга, так что только на них ложится вся ответственность. Объединим все эти аксиомы конъюнкцией в одну формулу Н* (ее можно уподобить «великому объединению» в физике, целью которой является поиск единого аксиоматически определенного физического поля, описывающего все известные взаимодействия: эл.-магнитное, сильное, слабое и гравитационное). Формула Н* выразима в T(H). При этом она формально задает класс выводимых формул, т.е. определяет интуитивное понятие «истинности» для теории, но она не выводима в T(H) и, естественно, неопровержима при условии ее непротиворечивости. Т.о. полнота теории, выраженная в рамках двузначной логики как требование выводимости этой формулы или ее отрицания

             (9.7)

не имеет места.

Неполнота дедуктивности очевидным образом возвращает нас к логическим и временным петлям, благодаря которым нечто (высказывание или событие) может быть причиной самого себя. В свою очередь запрет на временные петли интуитивно равносилен теоретико-множественному запрету для множеств быть элементами самих себя: . В противном случае автоматически возникает парадокс Рассела (парадокс лжеца). При этом причину парадокса можно видеть и в актуализации всех множеств, как это происходит в континуум-гипотезе Кантора при выведении несчетности из идеи полного порядка (причинности). Теперь мы знаем, что все это связано воедино неполнотой самосознания. Т.о. еще одним логическим следствием теоремы о сингулярности является теоретико-множественный запрет для элементов принадлежать себе, поскольку в этом случае возникают бесконечно убывающие цепи принадлежности, запрещенные упомянутой ранее аксиомой фундирования:

Такая «бездонность» нежелательна для математики, порождая то самое Канторовское множество нулевой меры, построенное на бесконечном дроблении интервала. Применительно к физике это могло бы значить, что невозможны элементарные частицы и связанные с ними фундаментальные константы – постоянная Планка, элементарный заряд, скорость света и т.д., поскольку они должны делиться до бесконечности. Такую «бездонность» можно было бы интерпретировать и в качестве запрета на Большой взрыв как на точку отсчета. А в смысле тождества дедуктивности и детерминизма, такая неполнота интуитивно равносильна запрету на временные петли в пространстве Минковского, лежащему в основании определения причинного множества, как это выражено нами в (2.3). Леммы 6 и 7 гласят, что мгновенный покой присутствует всюду, а условием сингулярности (2.2) обладает любая точка пространства-времени. Понимая сингулярность как пустую дхарму, причинность как дедуктивность, а физический мир как мыслимое (математическое) пространство ПС, сформулируем следующее:

Условие (непротиворечивости самосознания): Неполнота ПС делает физический мир детерминированным.

Мозг воспринимает реальность в неподвижности. Динамика реальности не контролируется им в принципе. Световая точка (эфир) разрушает пространство Минковского и физическую Вселенную, но она не доступна самосознанию (мозгу). Дедуктивная полнота должна быть эквивалентна полной симметрии и разрушению мира. Знаменательно, что квантовая теория поля начинается с калибровочной симметрии, а кончается в ее спонтанном нарушении. Дедуктивная неполнота самосознания требует нарушения симметрии в реальности. Теория фильтров должна лежать в основании любой теории сознания и тождественного ему мира.

Тут можно выразиться совсем уж философски: единство истины (инь) и лжи (ян) образуют континуум смыслов. Континуум невозможно разделить чисто на две половины. Всегда найдется элемент, который будет принадлежать обоим частям или не принадлежать ни одной из них. Его логический смысл в том, что он, как Шредингеровский кот, полуистина-полуложь. Из той части, которая является физически истинной, его естественно интерпретировать как неопределенность. В дедукции он оказывается краеугольным камнем неполноты. Таким образом, любая эффективно построенная непротиворечивая теория неспособна доказать или опровергнуть ее собственные основания, то есть наименьшую границу как «горизонт событий» детерминированного (дедуктивного) мира. Достичь полноты можно только при остановке ПС. Иначе говоря, чтобы достичь полного знания о ничто, мозгу нужно умереть. И для этого ему не обязательно спускаться в черную дыру. У Лао-цзы, например, путь в Дао, которое невозможно выразить языком мозга, пролегал через пустыню, где он бесследно исчез. Можно не сомневаться, что этот мудрец достиг полного знания.

В противостоянии идей Ньютона, Эйнштейна и Бора правы все трое, поскольку их спор есть лишь уточненная версия спора Парменида с Гераклитом: все движется и все покоится. Причинный мир и абсолютный покой несовместимы, связать их воедино может только квантовая неопределенность. Скрытая переменная принципиально недостижима в локальном мире. Это не исключает ее существование, но чтобы извлечь ее из реальности, экспериментатору нужно остановить время. Именно ее недостижимость требует вероятностного описания. Можно сказать иначе. Ложь недопустима. Но без лжи невозможна логика Ложь должна существовать, но ей нельзя пересекаться с истиной.

Так, Вселенная, взятая как формализованная логическая структура, должна быть неполной. Это сравнение предполагает более широкую идею об эквивалентности бытия и мышления, объявленную Парменидом. Мы должны переформулировать это предложение так: физическая причинность соответствует логической последовательности (в подходящей аксиоматической системе):

(9.8)

где есть физический процесс, преобразующий состояние A в состояние B, так что А и В образуют причинное звено из двух событий. Но что есть логика? Это – законы мышления. Ниоткуда не следует, что физический мир должен быть логичен и непротиворечив в соблюдении законов, которые наше мышление ему приписывает. Так как физическая причинность означает прогресс времени, то это утверждение подразумевает, что прогресс времени одинаков для вещества и самосознания (мозга). Иначе говоря, физическая и психологическая стрелы времени должны совпадать. Поэтому время, лежащее в основании Вселенной, каким бы оно не являлось, есть антропное время.

Теорема (антропная). Вселенная = мозг.

С учетом всех предыдущих лемм и выводов это утверждение в нашем понимании есть тавтология. Ее не нужно доказывать. Разумеется, это верно лишь при условии, что мы достаточно ясно понимаем смысл слов «Вселенная» и «мозг» и не оказываемся в роли человека, пользующегося терминами, настоящий смысл которых ему неизвестен.

Общие основания таковы. Физической реальности попросту нет. Нет прошлого, нет будущего, нет настоящего. Следовательно, то, что мы называем Вселенной, есть продукт мозга. Она всегда соответствует его свойствам. Доказывать это так же бессмысленно, как доказывать Декартовское cogito. Теорема самоочевидна. Только она позволяет нам осознанно или бессознательно рассматривать Вселенную как логическую структуру, которая может быть описана математическими функциями, зависящими от времени. Антропную теорему можно понимать как равенство физического детерминизма и ментальной дедукции. Но при этом любая логически непротиворечивая модель нашей Вселенной будет неполной в принципиальном смысле, а не только из-за исторического недостатка наших знаний.

Согласно теореме о сингулярности, эта неадекватность является неустранимой в смысле вышеизложенного, поскольку упирается в нелокальный мир вечного настоящего (абсолютного покоя). Тут не должно возникать ложное мнение, будто на каком-то этапе познания мы упремся в принципиальную границу, как это происходит с движущемся телом, на пути которого оказывается стена. Эта стена подобна горизонту событий: ее невозможно достичь, но она всегда видна в перспективе. Тем не менее приближаться к ней придется бесконечно долго. Следствие о неполноте включает в себя и 3 начало ТД (теорему Нернста).

Следствие (об инфимуме).

Здесь Е есть квантор психофизического существования как расширение классического квантора существования в математике и логике, где тот призван выражать некую формальную непротиворечивость объекта. По сути Е выражает факт непустоты самосознания. Ситуация, при которой мозг не получает никакой информации, возможна лишь при остановке ПС. В частности очевидно, что нижняя граница наблюдаемой им Вселенной должна также обладать положительной экзистенцией. Иначе говоря, мозг всегда должен видеть нечто, обращаясь к абсолютному ничто, Дао, не имеющему экзистенции по определению. Этот абсолютный нуль предстает перед ним в виде вакуума, который экспериментатор регистрирует как микроволновый фон в космосе. Зададимся вопросом: А чего нам следовало ожидать? Неожиданной смерти экспериментатора, мозг которого ничего не дхармировал в пустоте? Познание Вселенной было бы крайне опасным занятием.

X. Вселенная и Хронодинамика

Пусть причина и следствие в сингулярности ничем не отличались друг от друга во времени. Но в абсолютном покое по определению ничего не происходит. Откуда там взяться причине? Да и с чего бы вообще появляться этой причине. Ну, не было никакой Вселенной. И не надо! Кому понадобилось ее запустить? Почему эта сингулярность, спящая вне времени и пространства, вдруг лягнула себя «в спонтанном нарушении симметрии», вышла из своей нирваны и затеяла космологическую сансару? У нас навсегда останется здравое сомнение в отношении нулевой точки отсчета времени Вселенной, возраст которой космологи определяют в 13,7 млрд. лет. Само это число при всей математической однозначности выглядит вовсе не однозначным.

Тут следует принять во внимание то, что этот возраст выведен спекулятивно из астрономических наблюдений пространства, т.е. теоретики не могут указать, что именно имеет этот возраст, кроме, пожалуй, того, что таким следует считать срок существования самого пространства. Однако, если пространство – лишь абстракция, то у него не может быть возраста. Следовательно, им должен быть некий материальный субстрат. На эту роль подходит только вакуум. Значит ли это, что тот вакуум, который мы имеем «сейчас», существует уже более 13 миллиардов лет? В чем же тогда выражается для него этот возраст? В «плотности времени», законсервированного в нем?

Не правильнее ли предположить, как к этому подводит вся логика развития физических идей, что вакуум пребывает в абсолютном покое, т.е. в том же состоянии, в каком он был в момент Большого взрыва? Но именно от Большого взрыва должен идти отсчет времени. Так кому или чему мы должны приписывать этот возраст? Тут есть странность, которая не относится непосредственно к физике, но содержится в нашем психологическом восприятии времени. Мы говорим, что тот или иной человек, например, Зенон, жил две с половиной тысячи лет назад. Иначе говоря, возраст Зенона в земном и никаком ином времени к настоящему моменту равен 2,5 тыс. лет. Но ведь никакого Зенона в текущем исчислении нет. Он стал абстракцией, которая вовсе не проживала эти тысячелетия. Пожалуй, тот реальный, физический объект, который назывался Зеноном, прожив свой человеческий срок, перешел в абсолютный покой вечного настоящего, как и его Ахиллес на финише. И древним Зенон является только благодаря нам, нашему существованию и нашему времени. Так что вообще значит возраст чего-либо? Возраст Вселенной должен быть возрастом чего-то от отношению к вакууму. Быть может, это – наш возраст? Без нас, наблюдателей, нет никакого Зенона, нет никакой Вселенной. Современную космологию можно считать новейшим словом в мифологии, от которой нам никогда (т.е. ни в каком времени) не уйти.

Уравнения ОТО связывают между собой свойства материи, присутствующей в искривлённом пространстве-времени, с его гравитационным полем, исходя из условия выполнения инвариантности физических законов относительно локальных преобразований:

                         (10.1)

Здесь – тензор Риччи, R – скалярная кривизна, а есть метрический тензор, равный в пустом пространстве метрике Лоренца (2.1). Упрощенно говоря, их равенство выражается через тензор энергии-импульса Т и тензор гравитационного поля G. Космологическая константа Λ, появилась между ними, чтобы уравновесить гравитацию в модели статической Вселенной. Если опустить коэффициенты и метрики и отвлечься от матричной структуры тензоров, то они выглядят так:

(10.2)

Космологическая константа выглядела лишней по мнению Лоренца и других физиков, полагающих эти тензоры равными. В их трактовке уравнения (10.1) утверждали, что энергия-импульс гравитационного поля в любом объеме точно уравновешивает энергию-импульс материи в этом объеме, так что полная их сумма всегда равна нулю:

(10.3)

С. Хокинг объясняет это так: «Вещество во Вселенной образовано из положительной энергии. Но все вещество само себя притягивает под действием гравитации. Два близко расположенных куска вещества обладают меньшей энергией, чем те же два куска, находящиеся далеко друг от друга, потому что для разнесения их в стороны нужно затратить энергию на преодоление гравитационной силы, стремящейся их соединить. Следовательно, энергия гравитационного поля в каком-то смысле отрицательна. Можно показать, что в случае Вселенной, примерно однородной в пространстве, эта отрицательная гравитационная энергия в точности компенсирует положительную энергию, связанную с веществом. Поэтому полная энергия Вселенной равна нулю. Поскольку дважды нуль тоже нуль, количество положительной энергии вещества во Вселенной может удвоиться одновременно с удвоением отрицательной гравитационной энергии; закон сохранения энергии при этом не нарушится» [41].

Прежде всего заметим, что в объяснении Хокинга речь идет о модели замкнутой Вселенной в сферической геометрии Римана, для которой коэффициент плотности энергии . Для прямой или параболической моделей это условие носит локальный характер в силу неограниченности таких Вселенных. И только в первом случае можно говорить о суммарном нуле, для которого совершенно безразлично, что вообще делает Вселенная: расширяется, сужается, остается статичной… или ее вовсе нет. Нуль плюс нуль все равно нуль, и все очень просто с точки зрения того, для кого Вселенная попросту не существует, а сингулярность по-прежнему пребывает в абсолютном покое вечного настоящего. Логика говорит нам, что время может быть абсолютным в Ньютоновском понимании, если только сигнал в нем передается мгновенно, т.е. вне времени. Любая конечная скорость передачи сигнала во Вселенной автоматически влечет относительное время. Время оказывается абсолютным только в абсолютном покое. Так что есть вечность, о которой Гегель [6] говорит так: «Вечности не будет, вечности не было, вечность есть»?

Кажется традиционным восприятие вечности как бесконечного отсчета времени. Но какого времени, если оно относительно? По какому времени возраст Вселенной оценен в 13,7 млрд. лет? Это число, при всей его несомненной добросовестности, как уже было сказано, остается мифологическим. Еще одной проблемой в таком понимании вечности оказывается ее начало, ведь бесконечный отсчет с чего-то должен был начаться. Но что было до его начала? Та же самая логика, которой блестяще воспользовался Эйнштейн, говорит нам, что вечностью может быть только отсутствие времени. А это значит, что всякий, кто отрицает абсолютный покой, но допускает при этом так или иначе вечность, вступает в противоречие Релятивистское замедление времени и сжатие пространства, а также рост инертности с ростом скорости подразумевают приближение именно к этому абсолютному покою, где и происходят мгновенные корреляции нелокального мира, недостижимого для нас.

Хорошо известные ныне космологические выкладки гласят, что Вселенная состоит на 7/10 из темной энергии. Но это вовсе не значит, что космос подобен бочке с медом, в которой большую часть составляет деготь. Эти 7/10 вычислены по антигравитационному эффекту, который вовсе не требует того, чтобы эта темная энергия была тем самым дегтем в бочке. Она может быть вынесена за скобки Вселенной. За скобками Вселенной находится эфир. Следовательно, именно он и раздувает Вселенную. Его называют «ложным вакуумом» в отличие от «истинного вакуума» с нулевым потенциалом, подразумевая, что эфир обладает энергетической мощью, которая спонтанно выбрасывается во Вселенную. В этом случае 7/10 могут вовсе не быть константой, но меняться в процентом соотношении с темной и светлой материей. Если, например, темная энергия составит ½, Вселенная начнет сжиматься под воздействием гравитации, ну а нулевое значение ознаменует Большой хлопок.

В конце концов, именно космологическая константа, которую Эйнштейн опрометчиво назвал своей «самой большой ошибкой», стала ответственной за Хаббловское расширение Вселенной, создавая довесок с эффектом антигравитации в виде темной энергии. Но для нас, живущих в положительном времени, ее расширение должно возникать из ниоткуда. Это нисколько не объясняет природу космологической константы с ее «отрицательным давлением», растягивающим пространство:

                         (10.4)

Пришлось разделить геометрию Вселенной на «внутреннюю» и «внешнюю» составляющие. По сути это разделение отражало тот факт, что ОТО и КМ математически не адекватны друг другу. Уравнения (11.1) без лямбда-члена описывают внутреннюю геометрию пространства-времени, искривленного материей, которая должна включать в себя и ее темную форму. Сам же лямбда-член через плотность (темной для релятивизма) энергии вакуума выражал внешнюю геометрию пространства Вселенной, которая расширяется с ускорением согласно постоянной Хаббла Ƕ , так что имеет место зависимость:

                                     (10.5)

Это значит, что по физическому смыслу лямбда должна быть волновой функцией, которая флуктуирует вокруг абсолютного покоя между отрицательным и положительным квантами времени в вакууме. Действительно, постоянная Хаббла Ƕ имеет формальную размерность частоты , близкую по значению к гамма-излучению . И при этом волновая функция должна всегда коллапсировать в наш локальный релятивистский мир, привнося в нашу Вселенную ту самую темную энергию, которая обнуляется в тензорах.

Введение метрики гиперболоида (7.8) вместо метрики конуса (2.1) позволяет нам корректно отделить мир ОТО от мира КМ, т.е. отделить внутреннюю геометрию от внешней. А именно» внутренняя геометрия СТО и ОТО относится к t-подобному несвязному гиперболоиду , вторая часть которого принадлежит анти-Вселенной, а вовсе не конусу прошлого нашей Вселенной. Она подчиняется замкнутой геометрии Римана с положительной кривизной и параметром плотности энергии . Напротив, внешняя геометрия s-подобного однолистного связного гиперболоида является местом обитания вакуума. Она сингулярна и подчиняется параболической геометрии Лобачевского с и , в которой две частицы никогда не должны столкнуться, разлетевшись навсегда в противоположные замкнутые миры.