Текст книги "Подземный флот маркшейдера Вольфа"

Автор книги: Сергей Смирнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Надо отдать должное Думу: хотя его накрыло чудесами, как медным тазом, он не сильно растерялся, и нормальная логика работала в его голове четко, как бортовой самописец.

– А что теперь будет? – спросил он, еще немного посопев. – Еще чо интересное увидим, а?

– Сегодня ночью погаснут звезды, – ответил, как есть, Кит. – Но не надолго. Это еще не конец света. Просто защита от нападения пришельцев. Только не инопланетян, а иновремян.

– …вот теперь врубился, – удивил ответом Дум. – Если туч не будет, когда смотреть-то?

– Я эсемеску кину, – пообещал Кит и, подумав, добавил: – Ты сказал «делись», вот мы и поделились с тобой… типа, славой.

Так Кит еще и намекнул, что пора бы Думу отвалить, ведь он свою долю приключений и спецэффектов уже получил.

Но совсем уж опускать обезвреженного спецэффектами Дума не стоило. Ведь он действительно помог… И кто знает: может, неспроста он тут со своей бандой оказался… Как это называется? Провидение, что ли?

– Знаешь, – доверительно обратился Кит к Думу, – я тебе все потом расскажу. Все как есть. Только предупреждаю: ты не поверишь… И никто тебе не поверит, если ты кому-нибудь потом сам захочешь рассказать.

– Фигассе, не поверишь тут, когда всю башню до подвала сносит… – как бы не довольно пробурчал Дум, но сквозь это бурчание уже явно слышалась гордость от участия в спасении Москвы и мира. – А это энэло… тоже твоя… ваша работа?

– Какое энэло?! – изумился и даже очень обеспокоился Кит: еще не хватало, чтобы ему все НЛО и всех снежных людей… этих йети приписали.

– А это… видели… что-то пролетело яркое такое… мимо школы туда… – неопределенно описал аномальное явление Дум.

– Куда?! – похолодел Кит, догадываясь.

– Ну, к улице Космонавтов, – уточнил Дум.

Это он, Кит, еле тогда ногами шевелил, пробиваясь в обнимку с граммофоном сквозь толщу своего времени! А скорость-то, если со стороны посмотреть, была чуть ли не световая! Он летел, как метеор… Нет, бери круче: как Тунгусский метеорит!

– Фиг знает, может, и я, – уклончиво признал Кит. – Тут такое делается… Если жив останусь, точно расскажу.

– Ого! Вас опять гораздо больше, чем было! – с веселым удивлением сосчитал папаня, встречая компанию. – Что, все оттуда?!

Зомби осторожно поздоровались и, уже не таясь, полезли в свой крутой «Лексус».

– Серьезную вы в нашем веке охрану наняли, ваше высочество, – столь же серьезно заметил папа, проводив их глазами.

Кит скромно промолчал, а высочество ему подмигнуло… А когда они сами сели в свой скромный «Логан» и тронулись, Софи вдруг тихо спросила, застав Кита совершенно врасплох:

– Тебе нравится эта белокурая фройляйн?

– Кто?! Какая?! – растерялся Кит.

– Я видеть всего одна… – с незлой такой усмешечкой заметила Софи.

Киту легче было собрать сейчас хоть сотню вдребезги разбитых автомобилей и даже вражеских геоскафов, чем собраться самому и ответить на такой вопрос. Но нельзя было заставлять ждать ее высочество… а тем более увиливать от ответа.

– Раньше – да…А теперь – не знаю, – честно ответил Кит и вдруг…

…и вдруг почувствовал приступ совершенно необъяснимого облегчения… будто раз и навсегда освободился от какой-то сильно угнетавшей его тайны… или даже вины, хотя совершенно не понятно какой-такой вины…

Лицо у него вдруг загорелось, и он стал опасаться, как бы его сейчас не увидел в зеркальце папаня… Кит даже опустил голову, чтобы этого не случилось.

Софи поняла его как бы понурый вид по-своему.

– Гут! – сказал она и толкнула Кита локтем в бок. – Это есть хорошо сделать вовремя правильный выбор.

«И эта туда же!» – поскрежетал зубами Кит.

– Сия белокурая фройляйн пускай теперь завидовать тебе всю оставшуюся жизнь, – добавила Софи, явно невзлюбившая Ленку Пономареву с самого первого взгляда.

– Больно надо, – пробубнил Кит.

Ему, и правда, этого совсем не хотелось.

– Прошу остановить экипаж! – вдруг повелительным тоном громко сказала Софи.

– Минутку, ваше высочество, – удивленно откликнулся папа.

Найдя место, он подрулил к тротуару и только тогда побеспокоился:

– Что-то случилось, ваше высочество?

– Моя миссия в этот час есть вся завершена! – вдруг объявила Софи. – Оборона уже набрать довольно силы, и она установлена есть своевременно. Мне пора покинуть вас и вернуться домой, в свой век.

Глава Двенадцатая,
Заключительная, но не Окончательная,
с захватом Кита Демидова в плен,
чудесным спасением и победой,
открывшей новую эпоху противостояния
прошлого и будущего

– А как? – только и мог спросить обалдевший Кит.

Софи достала из внутреннего кармана курточки изящную золотую пудреницу.

– Вот он, мой чудесный экипаж! – с улыбкой феи сказала она. – Довольно произнести несколько особых слов… Те, которые я говорить давно, перед отъездом в год одна тысяча девятьсот пятнадцатый… И сила тотчас перенесет меня во дворец. Мне необходимо лишь покинуть ваш экипаж и отойти, дабы не затянуть вас с собой в свой далекий век осьмнадцатый.

– Ваше высочество, здесь людно, – оценил обстановку папа. – Позвольте найти более удобное место для вашего отбытия. Потише и поприятней.

– Позволяю, – сказала Софи.

Подходящее место для отбытия высочества восвояси нашлось неподалеку, на окраине Бирюлевского парка.

Софи первым делом протянула руку папе. Для рукопожатия по правилам далекого будущего. Но папа позволил себе ослушаться. Он весь изящно изогнулся и поцеловал руку высочеству.

– Мне был весьма большой плезир познакомиться с вами, – сказала папе Софи. – После восхождения на трон я в любой час принимать вас в своем веке и произвести в придворные живописцы… и, если угодно, собственноручно подписать указ о назначении вас президентом Академии художеств.

Вихры у папани на голове заходили из стороны в сторону безо всякого ветра.

– Не беспокойтесь, легко найтись прекрасное место и для вашей супруги, – добавила Софи. – Полагаю, ее устроить должность президента Академии наук. Я познакомить ее с Эйлером и другими великими математиками моей эпохи. Ей не придется жалеть.

– О да! В этом не может быть никакого сомнения, – только и прошептал охрипшим голосом потрясенный папаня.

– Стоит вам подумать, – улыбнулась Софи. – Ибо я не находить в вашем веке коликих преимуществ для даровитых людей по сравнению с веком моим.

– О да! И это несомненно, – кивнул папаня, переваривая предложение.

Софи, тем временем, стала прощаться с Китом. А он стоял, пень пнем, не зная, что и сказать… Только руку высочеству пожать он и нашелся.

– Вам, как я понимать, не требуются должности, чины и комплименты, – озорно прищурилась Софи. – У вас и так великая миссия. Вам ничего не требуется, кроме Божьей помощи. И я за вас буду молиться.

– Спасибо, – пробормотал Кит… и, собравшись, сказал как надо: – Благодарю вас, ваше высочество…

– И не забудь, тебе положен орден… – еще сильнее прищурилась Софи.– Мне самой придется искать способ отослать его тебе.

– Он еще и орден успел заслужить! – обомлел папа. – Это за какие же заслуги?!

– За защиту достоинства моего высочества, – чуть не давясь от смеха ответила Софи.

– Может, хватит? – не выдержал Кит

– Простите, ваше высочество! – вдруг снова встрял папаня. – Покорнейше прошу вас задержаться еще на одну минуту!

Софи удивленно поморгала… а папаня за это время успел юркнуть в машину и выскочить из нее с блокнотом и карандашом.

– Только один набросок! Позвольте! Не откажите верноподданному! – обратился он с умоляющим видом к Софи. – Ваш портрет будет для меня дороже должности президента любой Академии… Уж поверьте!

Софи, конечно же, умела позировать. В одно мгновение она преобразилась и стала куда красивее и величественнее.

Папаня присел на капоте… и в одну минуту сообразил ее портрет.

– Ваше высочество! Не сочтите за дерзость последнюю просьбу, – совсем уж осмелел папаня. – Приложите вашу ручку. Ваша подпись станет для меня самой дорогой наградой!

Софи величественно улыбнулась и приложила руку – по-нашему, чирикнула редкий автограф.

Кит едва разобрал витиеватый почерк с «ятями»:

Будущему живописцу-академику от будущей императрицы. Человек предполагает, а Бог располагает.

До известного срока просто София

«Не слабый автограф папаня выпросил», – заценил Кит.

Софи огляделась по сторонам, прощаясь с двадцать первым веком.

– Да, здесь есть, чем править… – подытожила она свои впечатления. – Прощайте! Как у вас говорят… не поминать лихом.

– Уверяю вас, ваше высочество, таких, чтобы вас лихом поминали, здесь за триста лет не найдется, – мощно завернул папа.

– Пока, Софи, – собрался с духом и махнул рукой Кит.

– Полагаю, это лучшие слова расставания в моей жизни, – искренне улыбнулась Софи и тоже сделала ручкой. – Кто ведать. Может, Провидение нас сведет вновь.

Она отошла и еще раз огляделась.

Кит с папой тоже невольно огляделись…

Кит стал было опасаться, что где-то из кустов за ними подглядывает Дум со своей бандой. Но тут же вздохнул с облегчением: Дум, в сущности, заслужил увидеть и это чудо. Будет даже жалко, если он его пропустит.

Софи что-то прошептала в свою пудреницу… и еще раз озорно подмигнула Киту.

В тот же миг ее окружил фиолетовый ореол… Софи вся заискрилась золотистыми искорками внутри этого ореола… и исчезла. И ореол растаял.

– Ну вот, – с неподдельной грустью вздохнул папаня. – Укатила Золушка на своей волшебной карете-пудренице…

– Ещё та Золушка, – хмыкнул Кит. – У неё туфелька – мне на ногу влезет…

На обратном пути долго молчали.

Кит думал-думал, и наконец решил, что нужно рассказать папе всё про всё и с самого начала… Уж если Дум со своими зомби оказался в числе посвященных и это Киту еще придется расхлебывать, то уж папа имел полное право знать все, что знал сам Кит.

И Кит обстоятельно рассказал. Скрыл только… увы, самое интересное! А именно историю с его похищением, великолепным бегством, пальбой, огнедышащими львами и падением аэроплана. Он не хотел слишком уж пугать папу, хотя и ежу было понятно, что не в игрушки он играл в 1915 году, в самый разгар Первой мировой войны. А про Председателя всего далекого будущего Земли и про его план генеральной чистки… вернее полной зачистки Истории Кит упомянул так, будто бы про это ему старший князь на Марсе рассказал.

Папа слушал молча, ничего не уточнял, ни о чем не переспрашивал. Как будто не особо удивлялся услышанному.

«Странно», – подумал Кит, сам удивляясь папиной невозмутимости.

Вот и папа только пару раз за время рассказа проронил слово «странно» – и всё.

И Кит начал подозревать, что для папы странно что-то совсем другое, а вовсе не удивительные приключения его отпрыска.

Еще по дороге папа позвонил маме и спросил, как у нее дела. Всем на радость оказалось, что дела в норме и мама готовит ужин.

Быстро темнело…

И только когда они уже выехали на финишную прямую, на родной и знакомый проспект Мира, папу вдруг прорвало.

– С ума можно сойти! – потряс головой папа. – У меня есть портрет молодой Екатерины Второй, нарисованный с натуры. Да еще с ее автографом!.. Никто никогда не поверит!

– «Никто»… – хмыкнул Кит, страшно разочарованный тем, что вовсе не грандиозные события произвели на папу впечатление, а какой-то листочек бумажки с портретом смазливой старинной девчонки. – «Никто» – это мелочи. Вот мама – это да!

Он невольно достал из кармана платок и провел им по верхней губе, под носом.

Папин глаз художника сразу уловил диковину:

– Это у тебя что?

Только сейчас Кит посмотрел… и вспомнил «что». Он держал в руке не свой вечно скомканный клетчатый платочек, а роскошный девчачий кружевной, ослепительно белый… если не считать темно-красных пятен…

– Дай-ка! – вдруг резко потребовал папаня.

Кит обалдел от такого приказа и отдал.

Папа повертел кружавчики, глубоко вздохнул и покачал головой.

– Да, сына… Ты меня переплюнул. Личный платочек Софии Фредерики Августы Ангальт-Цербстской с ее личными инициалами, вышитыми золотой нитью, и с пятнами твоей личной крови. За это, что ли, орден обещан?

– Типа того, – неохотно кивнул Кит.

– Такую реликвию внукам передавать… – снова вздохнул папа. – В придачу с легендой.

– Не поверят, – отрезал не романтично мыслящий Кит.

Папа помолчал.

– Ты бы, Китон, притормозил немного… – вдруг попросил он.

– Чего? – не понял Кит.

– …а то я тобой гордиться не успеваю, – объяснил папа.

«Это потому что я бояться всего не успеваю…», – подумал в ответ Кит. Но предусмотрительно промолчал.

Когда папа остановил машину во дворе, прямо у подъезда, Кит рванулся было выйти сразу, но папа вдруг остановил его:

– Погоди.

Кит остался… а когда посмотрел сбоку на папу, то не узнал его. Он никогда не видел папу таким сосредоточенным, ушедшим в себя. Невольно Кит затаил дыхание. И не зря.

Папа сидел практически окаменевшим еще секунд десять, а потом глубоко вздохнул, повернулся к Киту и посмотрел на сына… как? Да так, как будто вместе с ним в машине сидел не просто Кит, а настоящий штурман, который должен сказать, куда ехать дальше, потому как впереди вдруг никакой дороги не стало – одни темные дебри.

– А знаешь, что «странно»? – таинственно спросил папа.

– Не… – робко ответил «штурман» Кит.

– А то, что мой отец, то есть твой дед, рассказал мне одну сказку… или легенду… Она передается в нашем роду по наследству, – продолжал папа. – Я все думал, когда ее тебе рассказать. Ты же вроде в маму. Логик, скептик, рационалист… ну и пофигист кстати, а это уже от меня. Ведь на смех отца поднимешь, плюнешь и забудешь. А мне надо было, чтобы ты дальше эту сказку передал… А теперь оказалось, что уже и не нужно передавать. Час настал.

Папа ненадолго замолк и вгляделся в сумеречный осенний двор так напряженно, будто хотел различить в сумраке этот наставший час.

– Похожа эта сказка-легенда на твой рассказ… Только она с противоположным знаком. – Папа снова остро посмотрел на сына, его глаза прямо сверкнули «молыньями». – Врубаешься, Эйнштейн?

– Не-а… – не стал напрягаться Кит, чуя совсем неладное.

– То-то и оно. – Папа тряхнул головой и шмыгнул носом. – Эта сказка про то, как в начале прошлого века один русский изобретатель создал машину времени и посмотрел, что произойдет в будущем. А там – две мировых войны, а между ними в самой России жуткая революция, еще одна война и репрессии, да и потом в мире всё не слава Богу. И вот решил он тряхнуть матушку Землю, чтобы всем стало не до войн и прочих разборок, а чтобы все объединились. Воевать не друг с другом, а со стихийными бедствиями. И придумал этот безумный гений такое средство: заключить в оболочку горячее ядро Земли вместе с магмой и потрясти ядро, как коктейль… вернее бутылку шампанского… чтобы рвануло, чтобы пробка вылетела… Только не одна, а сразу все пробки, какими заткнуты все вулканы. И он создал для этого дела такую огромную подземную лодку, которая погрузится в недра Земли и сделает оболочку, как паук паутину… Теперь врубаешься?

– Угу, – только и нашел в себе силы угукнуть Кит.

Вся картина мира снова переворачивалась у него в голове, и врубаться дальше ну совсем не хотелось. Да деваться уже было некуда, а папа продолжал.

– Не смахивает ли этот гений на твоего князя Януария Веледницкого, а?.. Мировые войны он остановить не успел, а страшные катаклизмы начались на Земле спустя сто лет. Смекаешь когда?.. Вот-вот. Как раз в наше время. Наводнения, землетрясения, извержения. Сначала мало-помалу… а потом уж мало никому не показалось. Как ты можешь легко догадаться, секрет машины времени был раскрыт вновь, когда на Земле уже творился настоящий ад, вырвавшийся из глубин. И человечество действительно объединилось. Все силы были брошены на строительство подземного флота, которому предстояло не только проникнуть в глубины Земли, но и в глубины времени, чтобы уничтожить корабль безумного гения и ликвидировать сеть, в которую он затянул земное ядро… А значит, и предотвратить грядущие катаклизмы. Как тебе?

В голове Кита становилось горячее, чем в центре Земли, и, похоже, начиналось такое мозготрясение, что вот-вот извилины из ушей полезут.

– Ты погоди дрейфить, Китон, – как-то не слишком бодряще улыбнулся и подмигнул папа. – Может, еще не вечер…

В то, что «еще не вечер», совсем не верилось – тьма во дворе уже сгустилась такая, что хоть ножом ее режь.

– Погоди-погоди, мы разберемся, – твердо пообещал папа. – Трудно, конечно, поверить в то, что этот изобретатель вместо себя своих детей снарядил растормошить земное ядро и устроить тут апокалипсис… Знаешь, что это?

–Типа, конец света, – ответил мрачно, как на уроке Кит.

– Типа того… – отозвался папа, точь-в-точь как юный князь Веледницкий. – Ты послушай главное. Этой карательно-спасательной экспедиции из будущего, знаешь кто, потребуется?

Кит уже давно понял, кого в этом супе… то есть в этой сказке не хватает. Есть такая старинная русская поговорка – «попасть из огня да в полымя». Ее как раз про Кита придумали…

– Сборщик… – обреченно прошептал Кит.

– Как ты сказал?! – удивился было папа… и, тут же врубившись, кивнул. – Точный термин! Сборщик! И этот сборщик должен быть из нашего рода. Талант передается по наследству. Только одному суждено этот талант удесятерить, а другому нет… И сдается мне теперь, что этот сборщик – ты.

– Типа того… – взял на себя всю вину Кит и уныл по полной программе.

– И что мы теперь маме скажем? – спросил папа.

– А?! – встрепенулся Кит.

– Пока, конечно, ничего не скажем, – решил папа. – Сами разберемся. Ты думаешь, я еще не въехал, чем мы все рискуем?.. То-то и оно, что давно въехал. Поэтому так спокоен пока. Стресс, он потом догонит. Когда все хорошо кончится… – Папа все это не внушал Киту, а бормотал как-то задумчиво, напряженно думая о чем-то другом. – Если кончится. Сейчас наше с тобой общее главное дело – понять, на кого же мы работаем… На кого ты работаешь. На светлую или на темную сторону. И где она какая… Это тебе не теория относительности, Эйнштейн. Похоже, в этой истории ничего относительного не будет. Или-или… И запомни сразу, этот Председатель всея Земли мне тоже очень не нравится… и этот… как его?.. Лев Алексеевич…

– Константинович, – поправил вконец потерявшийся Кит.

– Он мне тоже совсем никак, – сказал папа. – Короче говоря, в нашем с тобой роду возникла проблема. Как проверить семейную легенду. Я пока не знаю как. Но у меня осталось кое-что от предков такое, что я тебе должен показать прямо сейчас. Похоже, наступает момент истины… Поехали!

– Куда?! – охнул Кит, невольно представив себе, как они прямо сейчас на своей машине вломятся в прошлое.

– Пока домой. Ужинать и разбираться, – сказал папа и открыл дверцу.

Пока ехали в лифте, папа сменил концепцию. Решил сначала разобраться, а потом поужинать.

Мама удивила их обоих.

– А где же Софи? – первым делом спросила она.

Кит разинул рот, а папа как всегда не растерялся.

– Мы ее домой отвезли. Уже поздно, – не моргнув, сказал он.

– Жаль, – вздохнула мама. – А я такой хороший ужин приготовила. Переодевайтесь – и за стол.

Уже направившись в кухню, мама бросила через плечо:

– По-моему, она очень славная девчонка. С царем в голове…

– Чего?! – совсем обалдел Кит, испугавшись, что мама тоже догадалась, с кем имела дело.

И догадалась ведь без всяких долгих разговоров на немецком!.. Вот это интуиция!

– Умная, я хотела сказать. С головой, – уже из кухни послышался мамин голос.

– Оба-на! – ухмыльнулся папа, втыкая ноги в домашние тапочки. – Мама тоже одобряет такое знакомство. – И он подмигнул Киту. – Умненькая немочка обязательно заставит тебя учиться. Ты уж теперь не подведи. Поддержи легенду.

Пока Кит мыл руки, папа успел уговорить маму подождать еще минут десять: у них срочное дело, обещали сразу по приезде отослать Софи «мыло» с историей Царицыно от времени постройки до наших дней.

Папа оставался энергичен и деятелен, а Кит тупо таскался за ним и смотрел, что он делает. Он всё не мог поверить, что старший князь Веледницкий может на поверку оказаться таким же злодеем, как и все остальные странные персонажи, с которыми он успел столкнуться и о которых успел услышать – бывший маркшейдер Максимилиан Вольф, Председатель Земли, Лев Константинович… Получалась великая война зла со злом… Впрочем, наверно, не злодеем мог оказаться князь, а просто сумасшедшим изобретателем, который захотел сделать как лучше, а получилось в итоге… понятно что. И еще княжна Лиза… Ух, об этом лучше вообще не думать!

Папа, тем временем, врубил свой компьютер и, найдя в Инете страничку про Царицынский музей-заповедник, оставил ее на экране.

– Это для маскировки, если мама зайдет, – пояснил он. – А теперь смотри.

Папа полез в шкаф, где у него стояли тяжелые, глянцевые альбомы с репродукциями всяких живописных полотен, вынул несколько и достал две спрятанные за альбомами коробки. Одну поменьше, другую побольше.

Он положил их на стол и сказал:

– Вот.

На маленькой голубоокой коробке красовался красный крест и выглядела она совершенно безобидно – обычная дорожная аптечка. Другая коробка, размером с кейс, была деревянной и на вид старинной. Ее изогнутая металлическая ручка и золотистая, ювелирно-узорчатая накладка замка придавали ей загадочность.

– Начнем с того, что попроще и пояснее, – сказал папа и открыл «аптечку».

В ней лежали какие-то металлические кусочки.

Папа выложил их на стол с такими комментами:

– Может быть, тебе это все пригодится, чтобы понять, что к чему… А может, нет… Все равно больше нет никаких других подсказок… А тебя могут вызвать обратно в любой момент, так ведь?

Не дожидаясь очень предсказуемого ответа, он стал соединять кусочки.

– Как их сложить, знаю только я, – сказал он. – А теперь – и ты.

Половина кусочков сложилась в дугу. Папа сложил остальные – получилась вторая дуга. Папа взял первую дугу левой рукой и положил ее сверху на запястье правой руки. Потом взял также вторую и приложил снизу к первой…

Раздался легкий электрический треск. Папа отдернул правую руку от нижней дуги… На его правой руке теперь красовался браслет, и по кольцу этого браслета с огромной скоростью носилась яркая искра…

– Эту штуку сделал мой дед во время войны, – сказал папа, осторожно опуская руку с браслетом и немного отводя ее в сторону. – Но получился не усилитель дара, а универсальный разрушитель. Сейчас покажу… если получится.

Он огляделся и зацепил взглядом бутылку с остатками минералки. Минералку он допил одним глотком, поставил бутылку на стол и сказал Киту:

– Отойди-ка!

Кит отступил на шаг.

Папа и сам отступил на шаг от стола… протянул руку к бутылке… и резко сжал кулак.

В один миг его кулак окутался серебристым сиянием. В следующий миг сияние превратилось в яркий, почти ослепляющий белый луч. Луч ударил в бутылку. Бутылка вспыхнула, как яркая лампочка. И все погасло. Только бутылка погасла совсем. Ее вообще не стало.

Папа разжал кулак.

– Все, – сказал он. – Одни молекулы. Газ.

– Это как рыхлитель! – заметил ничему не удивившийся Кит.

Папа, напротив, удивился – и ему пришлось объяснять.

– Может быть и такое, – признал он. – Одним словом, вот такая есть опасная игрушка. С тех пор, как мне ее отец передал, всю жизнь я колебался – не выкинуть ли ее вообще, от греха подальше… Если сжимать кулак сильнее, то и эффект будет мощнее. Отец говорил, что если еще и разозлиться как следует, то кирпичную стену сдувает, как пыль… Я спрашивал, почему дед не отдал эту штуку в армию, ведь это же – супероружие, немцев бы победили гораздо быстрее. А отец говорил, что дед уже тогда опасался, что с таким разрушителем можно всю планету распылить… А потом, после войны, когда и у американцев, и у нас появилась атомная бомба, они решили, что – всё. Пока эту штуку отдавать благодарному человечеству никак нельзя. А то всей Земле точно наступит конец. Они не выбросили эту штуку только потому, что надеялись… Мол, может, в далеком будущем, когда люди воевать прекратят, этот разрушитель в мирных целях применят… Скажем, тоннели в горах пробивать.

Папа шагнул к столу и, положив на него руку, резко выгнул кисть вверх. Браслет тут же рассыпался.

– А вот что ЭТО, я совсем не знаю, – сказал папа и взял обеими руками старинный деревянный чемоданчик. – Остался еще от деда с повелением таить, беречь и передавать дальше. Наша родовая легенда гласит, что родится тот, кто откроет чемоданчик и сразу поймет, для чего это нужно. Может, это ты и родился?

Папа посмотрел на Кита так, что у того мурашки по спине пробежали.

– Открой-ка сам, – предложил папа и отошел от стола. – Там просто. Нажмешь на пимпочку – и все.

Кит подошел, посмотрел, куда нажимать и нажал.

– Открывай крышку, – велел папа.

Кит открыл.

Внутри, в специальных углублениях, сделанных по форме лежащих в них предметов, находились металлические части предмета или аппарата совершенно непонятного назначения.

Впрочем, на первый взгляд, очень даже понятного: натуральный набор для пикника! Несколько шампуров… только почему-то острых с обеих сторон. Вроде как раскладной железный мангал. Отдельно – ножки от него… И еще тончайшая металлическая сеточка, с виду похожая на женские колготки, вернее одну «ногу» от колготок.

Назначение одного предмета не вызывало вообще никаких ясных ассоциаций. В маленьком отделении, в стеклянном футлярчике лежала брошка не брошка… фиговинка какая-то, похожая на крохотную морскую звездочку. Она вся мерцала кристалликами. Рука чесалась первым делом взять ее.

Когда Кит протянул к ней руку, он заметил, что ладонь и пальцы вправду чешутся. Он даже убрал руку и посмотрел на неё… Казалось, что и кисть руки мерцает крохотными кристалликами-стеклышками. Кит предположил, что это остались металлические частицы от разрушенного геоскафа… хотя и не должны были остаться.

Он взял стеклянный шаровидный футлярчик с «брошкой» и без труда открыл его – отделил верхнее полушарие от нижнего.

Брошка подскочила!.. И зависла в воздухе между половинками футляра…

Вдруг ладони обожгло – и между ними проскочила искра, настоящая «молынья»!

Кит и ахнуть не успел от удивления и от резкой короткой боли… Нет, кажется успел. Моргнуть – тоже. А больше ничего не успел.

Шампуры и прочие железки вылетели из чемодана и вихрем закружились вокруг Кита.

«Звездочка-брошка» взлетела выше, повисла над головой Кита, вспыхнула – и он оказался в душе из ярких лучей-нитей.

«Шампуры», попадая в эти лучи, замирали и быстро вытягивались в вертикальной плоскости, превращаясь… во что?! В металлические ребра – точь-в-точь как у того геоскафа, только поменьше! И сеточка, взлетев и вздувшись, превратилась в большой сачок, который мгновенно натянулся на стержни. Воздух между ними словно твердел, как толстое стекло.

Пораженный, контуженный происходящим Кит оказался внутри капсулы-клетки с металлическими ребрами и сетчатыми прозрачными стенками между ними.

Там, вовне, открыв рот и выпучив глаза, смотрел на него папа. Кит не видел себя, но выглядел точно также.

Как только душ из лучей света погас, все вокруг стало заволакивать фиолетовым туманом.

Кит закрыл глаза, ожидая провала в чужое время.

И провалился… Но так, словно сорвался вниз в скоростном лифте.

Он распахнул глаза и увидел…

Он увидел… самого себя, Софи и всю банду зомби во главе с Думом, стоящую в подземелье Малого дворца, около остова старого геоскафа… Они, словно на открытом лифте, поднимались вверх… а он, Кит, продолжал опускаться куда-то, все ниже и ниже… и вся компания вместе с двойником Кита потерялась в темной вышине…

«Кокон», в котором оказался против своей воли Кит вдруг исчез, пространство вокруг расширилось… и Кит, осмотревшись, догадался, что находится в том самом восстановившемся геоскафе, который там, в Царицыно, под Малым дворцом, погружался на его глазах в глубь земли… Погружался тогда, когда он стоял там вместе с Софи и со всеми зомби.

Кит посмотрел на приборную доску. Разные циферблаты светились, показывая неизвестно что. Кресло пилота было пусто. Штурвал не шевелился.

«Автопилот», – тупо догадался Кит.

И вот снова стал сгущаться фиолетовый туман. Пол дал более сильный уклон, словно подталкивая Кита к пилотскому креслу. Он собрался с силами и усадил себя в него.

Штурвал он, конечно, трогать не стал. Теперь он просто сидел и смотрел перед собой, не понимая, что же перед ним такое – экран или лобовое стекло.

В полной темноте перед ним появилось радужное кольцо… Геоскаф нырнул в него… И тут же перед глазами Кита разверзлась огнедышащая адская бездна, словно он нырнул прямо в жерло вулкана, из утробы которого уже перла вверх, навстречу, кипящая, раскаленная магма. Алая дымка потянулась в лицо прямо сквозь лобовое стекло… Дымка пахла сильно нагретым железом.

Страха не было. Мыслей тоже никаких не было. Кит просто сидел и как будто не дышал. И только сердце его бухало глухо – и в груди, и в животе, и в ушах, и в висках. Оно одно и напоминало, что Кит жив, хоть и в коме… и сидит теперь будто перед телевизором и будто смотрит какую-то популярную передачу про земные недра. Какой-нибудь красочный канал «Дискавери».

Потом он увидел впереди еще кое-что интересное… Там, в глубинах бурлящей магмы стоял, словно на дне теплой заводи, косяк крупных «рыбин»… Кит медленно сообразил: это геоскафы. Очень большие геоскафы. Они плывут в магме. Они постепенно поднимаются в ней… И это не один геоскаф… это совсем не «Лебедь»… И значит, это геоскафы того самого маркшейдера Вольфа. И он, Кит, видит их… А где же тогда «Лебедь»?

Еще одно радужное кольцо… сначала маленькое колечко появилось прямо по курсу. Оно разрасталось… не попасть в него было невозможно… И Кит приготовился… к чему? А как вы думаете, к чему? К тому самому…

Оно и случилось.

Поверхность огромного геоскафа возникла внезапно перед глазами Кита. Маленький аппарат, в котором находился Кит, теперь скользил вдоль нее на малой высоте. Эта поверхность казалась стеклянной, только «стеклянная» обшивка была такой толщины, что сквозь нее ничего не было видно, как сквозь многометровую толщу воды.

И вдруг маленький аппарат нырнул прямо в эту «воду»… Точно также, как когда-то Кит и таинственный Лев Константинович, сидя в подвале мрачного московского особняка, «ныряли» в «стеклянную» оболочку Москвы неизвестно какого будущего века.

Аппарат пронесся по темному тоннелю, вдоль которого тянулась светящаяся дорожка «посадочной полосы»… остановился… и его боковая стена откинулась вверх.

Кит понял, что его выпускают, но не совсем. Вернее приказывают выйти. Приказывают молча и в меру вежливо.

Кит вышел и оказался на квадратной, слабо светящейся площадочке. В тот же миг, как он ступил на нее обеими ногами, из нее выросли поручни – и площадка плавно двинулась дальше вперед, вдоль светящейся узкой дорожки.

Когда дорожка метров через десять кончилась, стена перед Китом раскололась надвое – и он въехал… куда?

На всех кораблях со времен больших древнегреческих трирем ассортимент помещений, в общем-то, один и тот же. Уютней и роскошней всех – конечно же, капитанская каюта. Поэтому одного взгляда Киту вполне хватило, чтобы догадаться, что он попал не рабом прямиком в гребное отделение галеры, а в гости к самому капитану.