Текст книги "Вооруженные Силы СССР после Второй Мировой войны: от Красной армии к Советской. Часть 1: Сухопутные войска"

Автор книги: Сергей Слугин

Соавторы: Константин Калашников,Валерий Голиков,Виталий Феськов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 96 страниц)

– завод № 174 (завод транспортного машиностроения им. Октябрьской революции) в Омске – средние танки Т-34-85, Т-54, Т-54А, Т-54Б, Т-55, Т-55А, огнеметные танки ТО-54 и ТО-55, самоходную установку СУ-100 (на базе танка Т-34-85), самоходную установку СУ-122 (на базе танка Т-54), зенитную самоходную установку ЗСУ-57-2 и мостоукладчик МТУ-20;

– Челябинский Кировский завод (с 20 июня 1958 г. – Челябинский тракторный завод (ЧТЗ), с мая 1968 г. – ЧТЗ им. В.И. Ленина) – тяжёлые танки ИС-3, ИС-4, Т-10, Т-10А, Т-10Б, Т-10М;

– Ленинградский Кировский завод – тяжёлые танки Т-10М (до января 1964 г.), самоходные пусковые установки ракетных комплексов;

– Сталинградский тракторный завод им. Ф.Э. Дзержинского (с 1961 г. – Волгоградский тракторный завод) – легкие танки ПТ-76, ПТ-76Б, самоходное шасси ракетного комплекса «Луна», гусеничные бронетранспортеры БТР-50П, БТР-50ПК, командно-штабную машину БТР-50ПУ;

– завод № 40 (с 26 сентября 1948 г. – Мытищинский машиностроительный завод) – зенитную самоходную установку ЗСУ-23-4 зенитного артиллерийского комплекса «Шилка», авиадесантную самоходную установку АСУ-57, самоходно-артиллерийскую установку СУ-85, артиллерийский наблюдательный пункт АПНП-1 и артиллерийский тягач АТ-П;

– завод № 50 (с января 1967 г. – Уральский завод транспортного машиностроения им. Л.М. Свердлова) в Свердловске – самоходное шасси для зенитного ракетного комплекса 2К11 «Круг» гусеничный минный заградитель ГМЗ;

– Горьковский автомобильный завод им. В.М. Молотова – колесные бронетранспортеры БТР-40, БТР-60П различных модификаций, колесные бронированные разведывательно-дозорные машины БРДМ, БРДМ-2, БРДМ-РХ, зенитную пулемётную установку ЗПТУ-2 на базе бронетранспортера БТР-40;

– Московский автомобильный завод им. И.В. Сталина (с 1956 г. – Московский автомобильный завод им. И.А. Лихачева) – колесный бронетранспортер БТР-152 различных модификаций, зенитную пулемётную установку ЗТПУ-2 на базе бронетранспортера БТР-152;

– Харьковский тракторный завод им. С. Орджоникидзе – легкий многоцелевой гусеничный бронированный транспортер-тягач МТ-ЛБ;

– Курганский машиностроительный завод, который начал функционировать с 1954 г., первоначально выпускал небронированные гусеничные артиллерийские тягачи АТС и АТС-59 и к производству боевой машины пехоты БМП-1 приступил только в 1968 г.

С июля 1949 г. номера заводов, выпускавших бронетанковую технику, упразднили. Были сохранены только так называемые «почтовые ящики» (п/я) с новой (литерной) системой обозначения, которая просуществовала до середины 1989 г., когда были введены открытые наименования заводов-изготовителей [376, с. 51-52].

В последующем на вооружение Советской Армии были приняты и серийно выпускались танки первого послевоенного поколения тяжёлые танки ИС-4 и Т-10, средние танки Т-54, Т-55 и Т-62, легкий плавающий танк ПТ-76 и их модификации. На базе танка Т-54, помимо линейных Т-54А и Т-54Б, были разработаны и серийно выпускались: командирские танки Т-54К, Т-54АК и Т-54БК; огнеметный танк ОТ-54; самоходная артиллерийская установка СУ-122; зенитная самоходная установка ЗСУ 57-2; танковые тягачи БТС-2 и БТС-4А (на заводах капитального ремонта), а также танковый мостоукладчик МТУ (К-67). Часть танков предназначалась для навешивания катковых минных тралов ПТ-54 и ПТ-55, танковых бульдозеров БТУ и БТУ-55, снегочистителя СТУ (СТУ-2), индивидуальных плавсредств ПСТ-54 и ПСТ-У [38, с. 51]. Численность танкового парка Советской Армии, основу которого, как и в последние годы Великой Отечественной войны, составляли средние танки, к середине 1960-х гг. увеличилась более чем в 2 раза. Кроме танков выпускались бронетранспортеры, самоходные установки и ракетные комплексы, бронированные машины боевого, технического и тылового обеспечения [376, с. 43-46]. На смену бронетранспортерам БТР-40 и БТР-152 с 1960 г. в войска стал поступать плавающий колесный бронетранспортер БТР-60П. В эти же годы были изготовлены и испытаны образцы опытных БМП с одинаковым вооружением и броневой защитой, но с различным расположением десанта и разными конструкциями трансмиссий и типами кодовой части: гусеничные, гусенично-колесные, колесно-попугусеничные и колесные. В 1966 г. после проведения конкурса на вооружение Советской Армии была принята гусеничная боевая машина пехоты БМП-1. За рубежом первые БМП появились только через два года [376, с. 46-47].

С 1960 по 1970-е гг. в СССР в войска поступило около 20 тыс. современных танков, которые по техническому уровню превосходили западные образцы. Среди них был танк Т-64, принятый на вооружение Советской Армии в конце 1966 г., в котором были реализованы принципиально новые технические решения, позволившие при минимальных объемно-массовых показателях обеспечить ей высокую боевую эффективность [382, с. 38]. Ещё одна боевая машина – истребитель танков ИТ-1 была принята на вооружение Советской Армии Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР от 3 сентября 1968 г. (приказ министра обороны СССР от 6 ноября 1968 г.) [383, с. 9; 384, с 8; 385, с 24]. В период с 1966 по 1970 г. Уралвагонзаводом была выпущено 220 машин, а Ижевским заводом – около 2000 ракет 3М7 к ним.

В 1973 г. совместным Постановлением ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 554-172 от 7 августа был принят на вооружение Вооружённых Сил СССР танк Т-72, который стал основным боевым и самым массовым танком второго поколения [386, с. 15]. Первый в мире советский серийный танк Т-80 с единой газотурбинной силовой установкой был принят на вооружение в 1976 г. [387, с.31]. Последующая модернизация и модификация танка Т-80 позволила ему стать одной из боевых машин Российской Армии.

Качественное и количественное превосходство бронетанкового вооружения и техники обеспечивало значительно более высокий потенциал парка Варшавского договора и СССР, в частности, по отношению к армиям стран НАТО. Отечественные танки имели ряд преимуществ: низкий силуэт и меньшая масса, наличие комплекса управляемого вооружения (КУВ), автомата заряжания, меньший по числу экипаж, простота в их освоении и его надежность в эксплуатации, а в 1980-е гг. ещё появилась и система дистанционного подрыва противотанковых минно-взрывных заграждений с помощью осколочно-фугасного снаряда (ОФС). Это позволило с ходу преодолевать передний край обороны противника и в более короткие сроки выполнять задачи.

До конца 1980-х гг. по многим показателям отечественные танки имели неоспоримое превосходство над танками армий стран НАТО. Однако к началу 1990-х годов ситуация начала меняться не в лучшую для отечественного танкостроения сторону [375, с. 46].

Танковые дивизии 1960-1980-х гг. отличалось от мотострелковых по типам боевой техники и образцам вооружений лишь количеством. Основу этих дивизий составляли танки Т-80, Т-72, Т-64, Т-62, Т-55, Т-54 и плавающие ПТ-76, бронетранспортеры БТР-80, БТР-70, БТР-60ПБ и МТ-ЛБ, боевые машины пехоты БМП-1 и БМП-2, боевые разведывательные машины БРДМ-2 и БРМ-1К (создана на базе БМП-1) и различные их модификации. Почти все они (кроме танков Т-64 и Т-80) поставлялись в страны ОВД и на экспорт. Появившаяся в 1987 г. новая БМП-3 фактически стала на вооружение лишь в Российской Армии. Впрочем, для перевозки пехоты, в первую очередь мотострелковых дивизий на территории страны, из-за нехватки БТР и БМП широко привлекались автомобили, в основном ЗиЛ-131 и Урал-4320 и даже частично сохранившиеся с 1950-х гг. бронетранспортеры БТР-40, БТР-50 и БТР-152 и более молодые, но значительно устаревшие БТР-60 первых выпусков.

Надо отметить и специфику бронетанкового вооружения дивизий в Закавказье, Заполярье, Карелии и частично на Дальнем Востоке. Помимо того, что почти во всех этих мотострелковых дивизиях вместо танкового полка и отдельного батальона имелся лишь последний, а мотострелковые полки (причем далеко не все) имели на вооружении в качестве БТР бронированные тягачи МТ-ЛБ. В азиатской части страны сохранились на вооружении немало устаревших Т-34-85. Так например, в 398-м мотострелковом полку 79-й мотострелковой дивизии (пос. Гастелло на Сахалине) эти танки (наряду с легкими ПТ-76) сослали на вооружении ещё в 1980-е гг. (впрочем, как и в ряде других частей на Дальнем Востоке).

Немалая часть артиллерийских полков (а в развернутых танковых дивизиях почти все) стали самоходными, получив на вооружение 122-мм САУ 2С1 «Гвоздика» и 152-мм 2С3 «Акация», а основой остальных артполков были гаубицы Д-30, буксируемые бронированными тягачами МТ-ЛБТ. Миномётные полки и бригады времен войны почти все прекратили свое существование, а миномётное вооружение было представлено в полках общевойсковых дивизий батареями и дивизионами миномётов ПМ-38, в том числе самоходных 2С12 «Сани». Зенитное обеспечение общевойсковых дивизий возлагалось как на переносные ЗРК так и, в первую очередь, на подвижные ЗРК – «Куб», «Стрела» и «Шилка», хотя оставались на вооружении и артиллерийские системы – 85-мм и 100-мм орудия и даже пулемёты ДШК (по этой причине значительная часть зенитно-артиллерийских полков так и не получила статуса зенитно-ракетных).

Вооружение пехоты в танковых дивизиях не отличалось большим разнообразием, и его основу составляли автоматы, станковые и ручные пулеметы Калашникова (АКМ, АК-74, ПКМ, РПК и их модификации), ручные пулеметы и снайперские винтовки Дегтярева (РПД и СВД), пистолеты Стечкина и Макарова (АПС и ПМ), гранатометы – станковые (АГС-17 «Пламя»), ручные (РПГ-7, РПГ-18 «Муха») и подствольные, 82-мм минометы 2Б9 «Василек» (перевозимых на автомобилях ГАЗ-66 и называемых комплекс 2К21). Все офицеры и прапорщики вооружались пистолетами ПМ (а командиры взводов и им равные, кроме того, автоматами), сержанты и солдаты – автоматами (реже карабинами), а пулеметчики и гранатометчики, кроме основного вооружения, – пистолетами АПС. Такими же пистолетами (а иногда и ПМ), помимо винтовок СВД, вооружались и снайперы.

При этом следует отметить, что с начала 1950-х гг. была сделана ставка на размещёние почти всего вооружения на бронеобъектах. Поэтому производство танков, БМП и БТР сопровождалось все увеличивавшимися поставками зенитных, противотанковых и артиллерийских систем, командно-штабных и инженерных машин, размещавшихся на шасси базовых моделей бронированных машин. Так, противотанковые части получали в свое распоряжение ПТУРС, которые монтировались на БРДМ, связь и управление обеспечивали радиостанции и аппаратные как автомобильные, так и созданные на базе БТР и БМП (Р-145БМ, БМП-1КШ, БТР-50ПУ, Р-156БТР, 1В119, ПРП-З, ПРП-4). Широкое применение находили и созданные на базе бронеобъектов, особенно танков Т-55, различные машины и приспособления инженерно-сапёрных и ремонтно-восстановительных частей – например, МТУ-20, МТ-55А, БТУ, КМТ-5, БРЭМ-1. Причем ряд танков Т-54/Т-55 просто переделали в инженерные машины, поскольку в качестве боевых они уже не годились (впрочем, это не мешало поставлять их на экспорт новым друзьям в Африку, Азию и на Ближний Восток).

К середине 1950-х гг. в условиях возможного применения ядерного, бактериологического и химического оружия в случае развязывания новой войны стало очевидно, что пехота уже не сможет вести боевые действия с полной эффективностью, не будучи в какой-то мере защищенной от воздействия поражающих факторов этого оружия массового поражения (ОМП). Из всех видов вооружения и военной техники, находящихся на оснащении Советской Армии, только танки были способны к ведению боя в этих условиях. К решению задачи по защите личного состава от оружия массового поражения на поле боя первыми были использованы модернизированные танки Т-55 с противоатомной защитой (Т-55А), производство которых началось в 1962 г. [380, с. 14-15]. Такая же защита устанавливалась и на другие танки, принимаемые на вооружение Советской Армии.

Немало инженерной техники было создано на базе БМП. Так, БМП-1 послужили основой для создания эвакуационных машин БРЭМ-2 (на вооружении с 1982 г.) и подводных разведчиков ИПР, а БМП-2 положила начало эвакуационным (БРЭМ-4) и инженерно-разведывательным (ИРМ) машинам. В конце 1950-х гг. началось переоборудование снимаемых с вооружения САУ ИСУ-122 и ИСУ-152 в бронированные тягачи ИСУ-Т и БТТ-1.

Правда, далеко не все дивизии имели такое вооружение (см. прил. 5.7). Интересен и тот факт, что с 1945 г. и до конца 1960-х гг. в количественном отношении вооружение танковых дивизий не претерпело существенных изменений. Так, в 1945 г. штаты дивизии предусматривали наличие 314 средних танков, 24 САУ, 110 БТР, 49 орудий (37 122-мм и по 4 единицы 57, 76, 85-мм), 4 120-мм миномета, 8 реактивных установок и 56 единиц зенитного вооружения (4 ЗСУ-37, 3 ЗПУ-4, 2 25-мм и 29 37-мм зенитных автоматов, по 6 ДШК, ЗПУ-2 и 85-мм орудий). А в конце 1960-х гг. эти показатели выглядели так: 314 средних танков, 19 плавающих ПТ-76, 24 гаубицы 122-мм Д-30, 133 БТР (в т.ч. 19 гусеничных), 15 120-мм миномётов, 6 реактивных установок «Град» и 36 единиц зенитного вооружения (12 ЗСУ-23-4 «Шилка» и 24 57-мм орудия).

Советско-китайский конфликт заставил вспомнить о, казалось бы, уже ушедшем в прошлое вооружении. Большая протяженность железных дорог заставила использовать для их защиты оперативно созданные и поэтому несколько импровизированные бронепоезда. А поскольку последний бронепоезд типа БП-43 времен войны был исключен из списков Советской Армии в конце 1950-х гг., то в начале 1970 г. на Харьковском заводе тяжёлого машиностроения (ХЗТМ) был создан первый из партии в 5 бронепоездов, имевший индекс БП-1 с дифференцированным бронированием от 6 до 20 мм и обслуживающим персоналом из 270 человек. В состав каждого из таких бронепоездов вошла боевая часть, которую обслуживали 59 человек, состоявшая из бронированного тепловоза (имевшего на вооружении 4 пулемёта), штабного броневагона (где размещались командный пункт и узел связи, имелось зенитное вооружение из 1 ЗУ-23-4 и 1 ЗУ-23-2), зенитной бронеплощадки (вооружение – 1 ЗУ-23-4 и 1 ЗУ-24-2), 2 страховочных платформ (для перевозки ремонтных материалов и страховки от мин и фугасов), 2 платформ с 2 танками ПТ-76 на каждой, 4 платформ с бронетранспортерами на железнодорожном ходу (всего 8 БТР-40жд), 5 бронелетучек БТЛ-1. В состав каждой из бронелетучек входили маневренный броневой тепловоз, в котором размещался командир, 9 десантников, радист, санинструктор и локомотивная бригада из 2 человек и по 2 платформы с танками Т-62 или Т-55 – всего 10 танков (на которых имелся ещё броневой отсек для 8 человек с 4 пулемётами). Кроме того, в состав бронепоезда входили: 3 отдельных взвода (мотострелковый, зенитно-ракетный и инженерно-сапёрный) и отделение тяги, а также база, предназначенная для обеспечения боевой работы – размещения штаба, материальных запасов и отдыха личного состава. Автомобильная техника бронепоезда была представлена 7 грузовыми и специальными автомобилями и мотоциклом. Впрочем, принятые ещё в 1950 г. на вооружение БТР-40 (которых в войсках фактически не осталось), как и все танки, входящие в состав бронепоезда, могли использоваться и вне железной дороги [55, с. 329-331]. Этот факт существенно повышал возможности бронепоезда, которые по своему прямому предназначению, к счастью, так и не были использованы.

Каждый из пяти бронепоездов имел свой собственный номер и статус отдельной части – все они действовали на Транссибирской магистрали, находясь в подчинении войск Дальнего Востока – 15-й общевойсковой армии (10-й бронепоезд), 35-й общевойсковой армии (14-й, 15-й, 16-й бронепоезда) и 43-го армейского корпуса (8-й бронепоезд) (см. гл. 31). После улучшения отношений с Китаем эти бронепоезда поставили на хранение и лишь в Российской Армии последний из них вывели из состава и сдали на слом в конце 1990-х гг.

Качественные изменения в танковых дивизиях произошли в 1970-е и особенно в 1980-е гг.: в это время типовой штат (штат военного времени) дивизии предусматривал наличие 11 382 человек личного состава и следующего количества техники и вооружения: 326 танков, 228 БМП, 19 БРМ-1К, 29 БРДМ, 142 САУ (48 ед. 152-мм «Акация» и 96 ед. 122-мм «Гвоздика»), 24 реактивных установки БМ-21 «Град», 4 пусковых установки «Точка», 9 боевых машин ПТУРК 9П148 «Конкурс» и средства ПВО; 20 ЗРК 2П25 «Куб» (или «Круг»), 16 ЗРК 9А34 (9А35) «Стрела-10» и 16 ЗСУ-23-4 «Шилка».

А вот вооружение запасных танковых дивизий в это же время отличалось большим разнообразием – от почти раритетной боевой техники до относительно новой. Так в составе 80-й запасной танковой дивизии ЗабВО при её создании в 1974 г. имелось 270 танков ИС-ЗМ, а у такой же 81-й дивизии – 320 Т-34-85 (в 1982 г. к ним добавилась 40 БМП-1). Такие же танки Т-34-85 (около 350 ед.), прошедшие небольшую модернизацию, имелись и в 69-й дивизии в Казахстане. Значительным разнообразием отличалась техника 72-й дивизии в Приморье – в её распоряжении было около 300 танков и САУ: танки Т-54 ранних выпусков и Т-З4-85, а также САУ СУ-100 и ИСУ-152. А вот в составе уже упомянутой 67-й дивизии СибВО имелось около 360 танков (в основном типа Т-54 и Т-55, и лишь немного Т-62), около 40 гаубиц М-30, порядка 40 БРДМ, около 30 БМП-1 и столько же 57-мм зенитных орудий С-60: всю эту технику обслуживали примерно 210 чел. личного состава (в том числе около 70 офицеров и 40 прапорщиков). Охрану техники этой дивизии осуществляли расположенные в Шилово артиллеристы и сапёры. Ещё меньше личного состава и техники было в составе 71-й дивизии в Омске: 13-15 офицеров, 3 прапорщика и не более 50 солдат и сержантов, при этом один из танковых полков при полномасштабном развертывании комплектовался техникой Омских военных училищ (общевойскового и танкового), второй – техникой с заводов, а третий – техникой танкоремонтных заводов и баз хранения СибВО.

С политикой «нового мышления» в Вооружённых Силах СССР начался процесс их массового сокращения. Танковые дивизии сокращались до уровня баз хранения с огромным количеством техники и минимумом личного состава. Потом эти базы сливались в одну или расформировывались – так появились различные базы типа БХВТ и ЦБРТ (Центральная база резервов танков). Первоначально БХВТ создавались на базе одной дивизии (или даже полка), но затем (опять же в связи с сокращениями личного состава) они укрупнялись путем слияния нескольких в одну. Например, БХВТ на Дальнем Востоке (в н.п. Возжаевке, Комсомольске-на-Амуре, Хабаровске) имели техники не на одну, а как минимум на две мотострелковые (танковые) дивизии каждая. На ЦБРТ (они располагались в основном в азиатской части страны) сосредотачивалось большое количество бронетанковой техники (в основном, танков) и, несмотря на массовую утилизацию хранящихся там Т-54, Т-55, Т-64 и даже снятых с вооружения ПТ-76 там находились на хранении более 10 тыс. танков. Наиболее известные ЦБРТ этого периода:

– 111-я (в/ч 44284, Комсомольск-на-Амуре);

– 769-я (в/ч 44286, ст. Дивизионная г. Улан-Удэ);

– 2456-я (в/ч 32456, п. Шипово, Новосибирская обл.);

– 2544-я (в/ч 54630, пгт Козулька, Красноярский край);

– 3707-я (в/ч 63756, п. Топчиха, Алтайский край);

– 3742-я (в/ч 49539, ст. Перечная, Читинская обл.);

– 6010-я (в/ч 75484, Семипалатинск);

– 6018-я (в/ч 75485, Камышлов, Свердловская обл.);

– 6295-я (в/ч 26254, Омск).

III. Кавалерия

Говоря о танковых и механизированных дивизиях, нельзя не упомянуть о кавалерии – ведь именно она всю прошедшую войну вместе с танковыми и механизированными частями составляла основу подвижных войск Красной Армии.

Практически все крупные наступательные операции периода 1942-1945 гг. не обходились без использования конно-механизированных групп (КМГ). Первоначально в 1942–1943 гг. состав таких групп не был типовым – и них включались как кавалерийские и бронетанковые соединения (составляющие основу таких групп), так и стрелковые и мотострелковые. Группы, как правило, усиливались артиллерией и инженерными частями. Своих штатных органов управления (для руководства использовались штабы кавалерийских корпусов) и соединений такие группы не имели – они создавались только на период проведения операции. С сентября 1943 г. типовой состав группы уже включал два корпуса – кавалерийский и танковый (или механизированный). А 04.11.1944 г. была создана единственная в Красной Армии штатная КМГ (26.01.1945 г. она получила статус 1-й гвардейской) в составе 2 гвардейских кавалерийских корпусов (4-го и 6-го) и 23-го танкового корпуса [27, с. 172-173]. В дальнейшем танковый корпус сменили 4-й гвардейский механизированный корпус, а затем 7-й механизированный корпус. Просуществовала она недолго – в июле 1945 г. её управление было обращено на формирование управления Ставропольского военного округа. А её командующий И.А. Плиев возглавия советско-монгольскую КМГ Забайкальского фронта (штаб группы был развернут на безе управления 85-го стрелкового корпуса). Группа по своему составу не имела аналогов в истории Второй мировой войны – в неё входили соединения кавалерии и БТМВ как советские, так и монгольские, причем уровня не выше дивизии [63, с.195, 200, 206]:

– советские – 59-я кавалерийская дивизия; 43-я танковая, 25-я механизированная, 27-я мотострелковая и 35-я истребительно-противотанковая бригады; 30-й мотоциклетный и 1914-й, 1917-й зенитные артполки;

– монгольские – 5-я, 6-я, 7-я и 8-я кавалерийские дивизии; 7-я мотоброневая бригада; 3-й танковый и 29-й артиллерийский полки.

Несмотря на то, что к концу войны в кавалерии Красной Армии имелось 8 управлений корпусов и 26 дивизий, эффективное и целесообразное использование кавалерии как рода войск подошло к историческому завершению. Летом 1945 г. во Львовском округе на базе управления одного корпуса и 6 дивизий были созданы 6 механизированный дивизий (прил. 5.2, 5.7).

Логическим завершением процесса сокращения кавалерии стало дальнейшее уменьшение количества дивизий и перевод оставшихся кавалерийских корпусов на 2-дивизионный состав (кроме 15-го корпуса): были расформированы 4-я и 7-я гвардейские, 32-я дивизии. Зимой – весной 1946 г. оставшиеся корпуса и дивизии преобразовали в механизированные и отдельные кавалерийские дивизии, а также расформировали 3 дивизии (1-ю, 23-ю и 84-ю) и управление 15-го корпуса. Всего таким образом было создано ещё 2 механизированные дивизии (28-я и 31-я гвардейские) и 4 отдельных кавалерийских дивизии (1-я, 3-я, 4-я и 5-я гвардейские – бывшие одноимённые корпуса), при этом 1-я гвардейская дивизия так и закончила переформирование, прекратив существование в июле 1946 г. Ещё 2 существующие кавалерийские дивизии получили статус отдельных – 6-я (бывшая 39-я) и 7-я (бывшая 59-я) (прил. 5.7).

Состав этих дивизии мало чем отличался от состава кавалерийских дивизии военных лет, хотя качественно они, несомненно, улучшились. В 1946–1954 гг. в штаты каждой из кавалерийских дивизий входили:

– управление и штаб;

– отдел военной контрразведки (Особый отдел);

– 3 кавалерийских полка;

– танковый эскадрон (с января 1947 г. – полк);

– 3 отдельных артиллерийских дивизиона (в т.ч. зенитные и противотанковые);

– 4 отдельных эскадрона (разведывательный, сапёрный, связи, химзащиты);

– 2 отдельных батальона (медико-санитарный, автотранспортный);

– подразделения тылового обеспечения – мастерские. склады и пр.

Но эпоха кавалерии уходила в прошлое, и постепенно до середины 1950-х гг. все кавалерийские дивизии прекратили существование. На этом фактически закончилась история советской кавалерии – и хотя в Вооружённых Силах СССР в 1960-1990-е гг. имелась ещё единственная кавалерийская часть (11-й Особый кавалерийский полк, в/ч 55605, был создан в Москве 01.11.1962 г.), она уже боевой ценности не представляла.

С января 1943 г. и до 1954 г. должность Командующего кавалерией (Главного инспектора кавалерии) занимал Маршал Советского Союза Будённый Семен Михайлович [57, с. 206; 81, с.105].