Текст книги "Проснуться среди звезд (СИ)"

Автор книги: Сергей Рублёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава 16

…Приступ был необычно сильным и долгим – Антор понял это, увидев над собой потолок реанимационной камеры родного крейсера.

– Жив…

– Конечно! От этого не умирают.

Голос доктора. (Он забыл добавить – но в конце концов сходят с ума… Ну, это он пока погодит). Слабость делала движение невозможным; наконец, с третьей попытки ему удалось повернуть голову и рассмотреть ровно столько, чтобы понять, что делать этого не стоило – просто вместо белого потолка в поле зрения оказались белые стены…

– Ага, очнулся! – один из настенных экранов высветил доктора, заполнившего его целиком своей внушительной фигурой.

– Ну-с, как самочувствие?

– Ничего… – слабым голосом ответил Антор, – что со мной?

– Ничего! – с сарказмом передразнил доктор, – ничего, кроме двух пустяковых ожогов второй степени и множественного перелома правой кисти… Утюгом, что ли, по ней прошлись? Да, еще один совершеннейший пустяк – приступ черт знает чего и комбинированный шок. Уникальный случай в моей практике – посему пришлось дать тебе расслабляющего – не путай со слабительным…

Доктор продолжал оживленно болтать, производя по ходу какие-то действия – Антора обдало голубым светом, пронзило дрожью электростимулятора, воздух наполнился едким запахом лекарства, сразу прояснившего ум… В общем, лечение шло…

– …скажи спасибо своему напарнику, – продолжал врач, – это он вытащил тебя из трюма… Ну, не из трюма, какая разница! – он отмахнулся от кого-то, стоящего рядом, – главное, что вытащил. Кстати, что за гадость ты принимал перед выбросом – чудовищно путает мне все нервные реакции!

– Гадость? А-а… Какой-то наркотик… кажется.

– Наркотик?! Что за чушь! Он же провоцирует припадки…

– Они это знали.

Антор в изнеможении закрыл глаза. То, что он уцелел, представилось ему теперь счастливой случайностью. Удис действовал наверняка… Потом бы и улик не осталось.

Межу тем доктор с кем-то тихо, но энергично препирался. Наконец, с краешка экрана возникло смуглое лицо – хоннийцу даже почудилось, что сначала появилась улыбка, как у Чеширского Кота.

– Как вы?

«А все-таки – на вы…» Антор слабо усмехнулся:

– Как видишь. Там – закончили?

Улыбка юноши потускнела:

– Да, взяли несколько пленных…

Доктор с явным неудовольствием прислушивался к разговору и не замедлил вмешаться:

– Ну, хватит для начала – теперь спать, спать!

Вытеснив юношу с экрана, он с преувеличенной живостью принялся манипулировать какими-то ручками. Антор видел насквозь все эти нехитрые хитрости, не подозревая, однако, что неловкость эта намеренная – доктор слишком долго изучал психологию, чтобы делать ошибки. «Милый доктор, – думал Антор в полудрёме, – меня ты не проведешь… И какое мне дело до тех, кого не взяли в плен…» Но в глубине души он подозревал, что врет самому себе.

…Несколько часов усиленного нейроизлучателем сна довершили воскрешение – хонниец проснулся бодрым и полным сил. Но, когда он попытался сесть, головокружение заставило его вцепиться в койку.

– Ну-ну, голубчик, не так скоро! – вошедший в камеру доктор внес в дремотную тишь оживление и шум рабочего дня. С его помощью разведчик сделал несколько шагов, выйдя в кабинет со знакомой гробницей диагноста. К нему-то они и направлялись.

Процедура не затянулась – после пяти минут переваривания информации о многострадальном организме данной боевой единицы был выдан результат – пять суток выведения в резерв за счет Федерации. Когда хонниец уже перенес одну ногу наружу, в коридор, и подумывал сделать то же и другой, доктор, не поднимая глаз, буркнул:

– Да… Если у тебя осталось это средство… наркотик… принеси – у меня будет в сохранности.

Антор молчал. Врач поднял глаза и произнес с досадой, словно борясь с собой:

– Что смотришь? Разве непонятно…

Антор медленно раздвинул губы в улыбке:

– Теперь – понятно.

В самом деле – он только теперь понял, как это должно выглядеть со стороны. Накачавшийся наркотиками Т-разведчик отправляется в тартарары и чудом остается в живых… Но каков доктор!

– У меня нет наркотиков. И никогда не было, – твердо добавил он, глядя в глаза собеседнику.

– Да? – только и ответил тот. Бросил испытующий взгляд – Антора словно мгновенно взвесили, просветили рентгеном и заодно вывернули наизнанку – раньше он никогда не испытывал на себе профессиональной хватки психоэпидемиолога… Удовлетворившись осмотром, врач кивнул:

– Что ж… Иди. Да верю, верю! – и ободряюще припечатал ладонью по спине. Удар отдался болью, но наполнил душу чем-то гораздо более важным, ради чего можно было бы претерпеть и большее…

– …а потом увидели чей-то скаф, вплавленный в стену. Это оказались вы.

– А больше там никого не было?

– Я же говорю – там все оплавлено… Похоже, стреляли сразу несколько излучателей и с близкого расстояния. А что?

– Так… Может, померещилось… Скорее всего. Я уже и без всяких излучателей загибался.

Молчание. В темноте жилой ячейки слышен чей-то вздох. Затем задумчивый голос:

– Если бы стреляли в меня…

– Что?

Громче:

– Удивительно, что стрелявшие промахнулись. С такого расстояния…

– Повезло!

– Повезло? – пауза. – Нет, не верю я в такое везение. И бреда никакого, похоже, не было. Был лигиец… и не было пеленга.

– …?

– Это значит, что он не боялся и не испытывал ненависти. В бою ведь пеленг берется по ним…

– Почему?

– Это как камертон – что сам испытываешь, то и воспринимаешь.

На несколько секунд воцарилось молчание, словно для того, чтобы собраться с мыслями… или, может быть, поменять тему…

–У вас здорово получается. Мне, наверное, так не удастся – еще понятно управлять рефлексами, но чувствами…

– Профессиональная подготовка, не более. Я ведь эмоциотехник.

– Ну-у? Здорово! Значит, все эти чувства по визио…

– Да, это наша работа.

– Вот никогда бы не подумал! С виду вы такой… спокойный. Я-то думал, они там все… – неловкая пауза.

– Неврастеники?

– Гхм… Ну да… Ох, извините…

– Ничего. Это ведь почти так и есть.

– А сколько вы уже здесь?

– Года два. Как раз послезавтра стукнет… Знаменательная дата – день рождения «вечного сенса». И мой.

– У вас послезавтра день рожденья?!

Смешок:

– Не волнуйся – праздничного пирога не ожидается, так же как и наплыва гостей… Слава богу, у нас и так не повернуться.

Он словно продолжал думать о чем-то, не имеющем отношения к разговору. И внезапно спросил:

– Как тебя угораздило оказаться на транспортнике раньше всех?

Мовай помолчал, словно вспоминая, ответил неуверенно:

– Сам не знаю… Словно провалился в какой-то колодец…

– Где?

– Н-не помню… Там еще такие… Как грибы, торчат…

Антор поразился – гравизахваты. Это ж надо! Все равно, что в кромешной тьме с первого раза продеть нитку в иголку. Неудивительно, что он и пикнуть не успел – векторные поля транспорта предназначены для тысячетонных грузов.

– …очнулся – кругом все блестит, как в мыльном пузыре. Попробовал – луч отражает, а зарядом никак – места мало. Так бы и сидел, если бы сверху люк не открыли – наверное, не знали, что такое штурмовой робоскаф. Выпрыгнул на двух струях…

Голос звучал деланно-небрежно – так, в представлении очень молодого человека должны рассказывать о своих приключениях лихие вояки. Но в этой нарочитой манере не было юношеского задора… И чуткое ухо эмоциотехника улавливало фальшь.

…Разговор угас. Афран умолк, побежденный усталостью, и последний вопрос остался без ответа. В наступившей тишине гул реактора приблизился, заполнив собой крохотную каморку, и без того уже побежденную тьмой…

Глава 17

Отдых не мог быть длительным – уже на следующий «день» они вновь оказались в камере киборгизатора. На сей раз Антор был только зрителем – еще бы! Вряд ли его заторможенных рефлексов сейчас хватило бы даже на то, чтобы пришлепнуть комара. Однако думать он мог – и с интересом пронаблюдал всю картину приключений Мовая на сиргианском корабле. Особых замечаний не сделал, ограничившись одним:

– Занятия будешь продолжать в том же режиме.

Мовай показал глазами на маячившие в глубине пульта цифры личного кода – Антор осторожно снял его и задумчиво оглядел пульт:

– Да… Пора бы тебе обходиться без няньки.

– Но ведь без жетона вам нельзя?

Сенс хмыкнул:

– Уж конечно… Только таскаться сюда у меня душа не лежит – хоть пять суток отдохнуть…

– А мне?.. – заикнулся было афран, но был остановлен скептическим взглядом и умолк в смущении. Минуту Антор сидел молча, задумчиво колупая ногтем подлокотник. Затем молвил, словно бы ни к кому не обращаясь:

– Если бы у нас был периферийный код… – Вздохнул. – А лучше, конечно, центральный.

Мовай схватывал на лету:

– Отмычка?

Антор недовольно покосился на него, потом лоб его разгладился, и через несколько секунд дело завершилось неяркой кривоватой улыбкой:

– Да, точно – иначе не назовешь… Но с сетью не поиграешся.

– Почему?

– Кхм… – Антор покосился на юношу, ничего не сказал – инфорсеть была вполне военной, стало быть, защищенной втройне. Но афран, кажется, не хотел этого понять:

– …Видел я эту сеть, – говорил он, ничуть не тушуясь, – обыкновенный полихромный клубень.

– И что?

– Если хорошенько покопаться, можно отыскать концы входов. Остальное – дело техники.

– И ты сможешь войти?

Мовай пожал плечами в горделивом смущении:

– Ну… Наверное, смогу…

Хонниец смотрел на него недоверчиво:

– Нет, в самом деле – раскодировать? Вход в систему?

Мовай окончательно стал густо-оливковым, но смущение не помешало ему выдавить из себя что-то вроде: «Нуконечн… я… да».

Взломать систему! Боевую информационную сеть с тройной подстраховкой! Антор чуть не вскочил, ощутив внутри себя взбурливший гейзер азарта – доступ к тайнам корабля означал доступ к тайнам своей судьбы. Сколько ему еще отмерено? Год, два? Ведь были еще какие-то скидки… Может быть, учтенные заслуги… Может быть… Переведя дух, он вновь осел в свое кресло, слегка удивив Мовая этим эмоциональным взрывом. Да куда ему понять! Переждав пронесшийся в душе шквал надежды, Антор сказал почти нормальным голосом:

– Сколько… времени нужно?

– Сорок-пятьдесят часов! – залихватски отрапортовал Мовай, и, встретив недоуменный взгляд наставника, добавил – потише:

– Я ведь уже считал… У меня осталось еще около семисот модулей – два узла. Это почти такая же голова, что и у сетевика.

Антор только кивнул, не став выяснять, зачем ему это понадобилось. Он знал, зачем это было нужно ему самому – и баста.

…Вдохновленный появившейся надеждой, он довольно бодро доковылял до медотсека, предварительно отправив Мовая к милым его сердцу кристаллосхемам – такие дела на потом не откладывают. Переждав очередь плановой профилактики, он осторожно вошел в приятно пахнувший тонизирующим дымком мирок. Доктор некоторое время пристально разглядывал его, словно с чем-то сомневаясь. Наконец, привстав из-за салатного цвета тумбочки анализатора, так же молча показал Антору на «кресло пыток» внутри гробницы-диагноста. Повертев послушного пациента так и эдак, врач позволил тому выбраться из нее живым и невредимым, а сам тем временем принялся с ожесточением воевать с какими-то лохматыми кривыми на экранах, словно позабыв о его присутствии. Антор наблюдал, из принципа не открывая рта – коль захочет, так объяснит. Расправившись с дергающимися вразнобой графиками, врач некоторое время смотрел куда-то вдаль. Затем, повернувшись к посетителю, нарушил застоявшуюся тишину:

– Ты не знал, что тебе вкололи?

Хонниец зябко повел плечами:

– Я и сейчас не знаю… Но дрянь порядочная.

– Это лкоин… – доктор смотрел на него, как будто чего-то ждал. Антор пожал плечами:

– Ну и что?

– Это тебе ничего не говорит?

– Нет, конечно. Мало ли наркотиков.

– Это не наркотик, – доктор покачал головой, – да. Это гораздо хуже… Потому что прямо касается моей специальности.

Антор насторожился, унимая тревогу – специальность доктора известна. Они даже вместе смеялись над побасенками о психиатрах. Но иметь к ним какое-то отношение?

– Нет-нет, не беспокойся, – словно догадавшись об этих мыслях (а может, и догадавшись) успокоил его врач, – ты здоров. Как это ни странно… И, кажется, я догадываюсь – эта новая загадочная болезнь… Вот что тебя спасло! Припадок остановил развитие… Но как ты умудрился протянуть так долго? Лкоин действует в течение двадцати минут, потом уже поздно…

Он задумался, оставив Антора томиться в неведении. «Конечно, интересный медицинский факт», – несколько нервно подумал он… И с удивлением воззрился на собеседника – доктор, наклонившись вперед, вдруг начал беззвучно хихикать, сотрясаясь всем своим тучным телом. Поглядев на хоннийца, он захихикал еще пуще – уже совершенно неприлично, со всхлипом, будто его щекотали. «Что за черт – может, он и сам того… имеет отношение?» Врач только махнул рукой на невысказанный вопрос:

– Ох… Ничего… Это я так – просто понял… Вот болван! – он осторожно стукнул себя по лысой макушке. – Все уже было в распечатке, а я сейчас только уразумел!

Доктор успокоился, и, протерев слезящиеся глаза, обратил на слушателя благостный взгляд:

– Знаешь, что тебя по настоящему спасло? Ни за что не догадаешься – пьянство!

…Пожалуй, Антор не очень удивился – против сумасшествия нужны сумасшедшие меры. Как говориться – клин клином… Врач продолжал говорить о каких-то вещах, видимо, очень интересных – для специалиста. Антор прервал его рассуждения:

– Что это за лкоин?

Сразу остыв, доктор некоторое время молча смотрел на него. Потом, вздохнув, ответил:

– Идеальный яд для сенса, вот что это такое… Лкоин вызывает расщепление сознания.

– Но почему только для сенсов?

– Потому что у них дробление сознания – условие работы. Грубо говоря, каждый контакт – кусок мозга. Лкоин доводит тенденцию до предела, что кончается необратимым поражением психики…

Антор вспомнил одного из «нюхачей», своих коллег – его мутный, бессмысленный взгляд, неуверенные, ощупывающие движения… И запоздалый страх окатил его ледяной волной. Нет, только не это!

– …Но не это странно, – задумчиво говорил между тем доктор, развалившись в кресле и глядя куда-то вбок, – странно, откуда он вообще взялся. Применяется для лечения прогрессирующего коллапса… Узкоспециализированный препарат. И очень дорогой – как он попал к тебе?

«Вернее будет сказать – в меня…» Антор кратко пересказал всю цепь событий. Выслушав, доктор недоверчиво хмыкнул:

– Нет, здесь что-то не так. Кроме того, что у них не хватило бы жалованья и за год, они попросту не могли получить к нему доступа…

Антор застыл, глядя перед собой и не слыша, что говорит врач. Доступ… ступать… Что-то ворохнулось в памяти – перед глазами вновь гладкая непробиваемая поверхность запертого люка, и какая-то мешающая подробность… Через секунду он поймал себя на том, что с каким-то идиотским интересом рассматривает свои ботинки. Потом перевел взгляд на изуродованную кисть. Как сказал доктор, утюгом?

– Магнитным ботинком, – медленно и отчетливо произнес он вслух.

– Что?

– «Палачи» знали о тревоге… На них была магнитная обувь. Так что ты там говорил о доступе?

…Они глядели друг на друга – и одна мысль была у них, как искра, высеченная взглядами. Но никто не высказал ее вслух… Чудовищная махина крейсера, одержимая манией убийства, наконец, обратила жало на себя – и они чувствовали витавший рядом дух смерти…

Глава 18

Секретно.

Приказ № 118 от 18.09.38 /3? 81? 13?? 03???/.

Фрагмент а-10:

В связи с принятием Конференцией ФЗМ ежегодной Конституции я приказываю:

1. Привести Кодекс и Устав Звездного Флота в соответствие с измененными статьями Конституции.

2. Согласно Закона о генетическом соответствии аннулировать контракты превентивно осужденных и осужденных Судом Федерации для их дальнейшего пересмотра в зависимости от кастовой принадлежности контрактника.

3. Пересмотр контрактов производится выездной комиссией Генетического Контроля, при участии представителей Евгенической Службы и командиров на местах.

4. Очередь рассмотрения наступает после прохождения рекрутского срока.

5. Приказ довести до старшего командного состава и главных специалистов служб после прохождения ими комиссии Генетического Контроля.

Подпись: адмирал Финн

…Антор долго разглядывал зеленоватые строки, слабо мерцающие в полумраке кабины киборгизатора. Мовай не обманул ожиданий, за двое суток подобрав ключи к этой шкатулке. Лучше бы он этого не делал… Антор страстно пожалел сейчас о своем былом неведении – вместо знания была надежда. Теперь надеяться не на что – рекрутский срок равен десяти годам. Из которых прошло пока только два…

Отключив систему, Антор Велес тяжело поднялся и пошел к выходу, не удосужившись проверить очередной урок – Мовай занимался регулярно, проверять его не было нужды. Нашел ли он этот приказ в недрах сети? Вряд ли. Антор не ставил себя выше по умению копаться в информационных потрохах, но афрана интересовало явно что-то другое. Да и о приказе ему ничего не известно… Хонниец представил себе, как он воспримет такую новость, и только вздохнул. Глухая тоска навалилась незримой тяжестью, заставляя горбиться – шаркая ногами, он проковылял к «сквозняку» и замер, словно забыв, зачем шел. Тоска перекипала в нем медленным холодным бурлением, и нужно было переждать этот выворачивающий душу процесс, по возможности не двигаясь.

…Коротко пискнув сигналом, лифт раскрылся, выпустив из себя плотную группу косменов, оживленно переговаривающихся на ходу. Царапнув недоуменными взглядами по неприкаянной фигуре десантника, они проследовали без остановки – последний из скрывшихся в служебном проходе еще раз оглянулся… Антор пришел в себя. Тоска прошла, уступив место угрюмому смирению. И он сделал свой первый нетвердый шаг от стенки, отправляясь в путь… Доживать.

* * *

– …Ты, кажется, из высших? – задав вопрос, Антор вольготно расположился на своем лежаке, подложив руки под голову и глядя в потолок. Мовай ответил не сразу:

– Да… Клан Телалов, восьмая волна… А что?

– Да так, ничего. Почти аристократ. Телал – это, кажется, логики?

– Не совсем – наша ветвь гибридная.

– Да? – Антор привстал на локоть, оглядывая своего молодого напарника… Словно найдя в нем то, чего ему недоставало. Мовай посмотрел удивленно – махнув рукой, сенс лег обратно, ничего не сказав. Гибрид… В свете нового закона, ужесточающего сегрегацию, он сейчас только наполовину в касте. И если кому-то вздумалось сцапать его за другую половину… Темная лошадка в безупречной конюшне – да, наверное, так оно и случилось. Теперь клан Телалов может воссиять в полном блеске, без досадных сучков на генеалогическом древе. «Тебе, парень, нужно было сначала выбрать родителей», – подумал он, ничем не выказав соседу свое новое понимание. Узнает, расстроится… Впрочем, куда дальше-то. Вернувшись в каморку, Антор ничего не сказал напарнику о приказе, обрекавшем их на десятилетний рекрутский срок без всяких привилегий. Узнанное только что утвердило его в этом решении. Авось они дотянут до конца войны… Призрачная надежда. Война длилась уже больше десяти лет, со спадами и подъемами, тлея, но не угасая, изредка вспыхивая отдельными сражениями. Так она может длиться еще столько же – ресурсов у Лиги хватает, тем более у Федерации. Типичная окраинная война, неотличимая от мирной охраны границ. Жители некоторых пограничных миров уже не скажут вам, к какой системе принадлежат – так, грабят помаленьку… Воюющие стороны уже почли за благо не оставлять на них постоянных гарнизонов.

…Глаза постепенно закрывались – по корабельному времени отбой наступил еще час назад. В коридоре кто-то прошаркал в выходу – видать, не давал покоя давно прошедший ужин. Слегка поборовшись для проформы с собственной ленью, Антор решил не раздеваться, и протянул было руку к ночнику… Резкий зуммер какого-то незнакомого сигнала заставил рефлекторно отдернуть руку – что это? В следующую секунду Антора словно встряхнуло – сработал их самодельный идентификатор. Скатившись с лежака, он нос к носу столкнулся с Моваем, только что сладко посапывающем в своем углу – ничего не объясняя, сунул ему в руку цилиндр разрядника и, прихватив свой, выскочил наружу.

…Топот и выкрики взорвали тишину тупичка – из-за поворота, как горох из худого мешка, высыпали какие-то люди в разномастном обмундировании. Антор словно глянул на них в увеличительное стекло – неестественно блестящие глаза, распяленные в крике рты… Захлопали двери – чужаки с треском захлопнули ближайшую к выходу и сгрудились перед выбежавшими в одном белье солдатами – несколько щелчков разрядников привели в негодность первого из нападавших, заставив остальных податься назад. «Чего смотрите?!!» – неизвестно к кому обращенный визгливый крик ударил по ушам, заставив отшатнуться и оборонявшихся. Антор нашел глазами Ойла – тот стоял, хищно подавшись вперед, рука с разрядником чуть на отлете… Глаза рыскнули обратно – и натолкнулись на тупой блеск стали. Только сейчас хонниец различил в руках у нападавших стальные прутья. Не в руках – в толстых изоляционных рукавицах! Душа стремительно ухнула вниз – опережая паралич воли, Антор крикнул нестерпимо громко и страшно:

– Наза-ад!!!

…Дистанция действия разрядника – несколько сантиметров до проводника. Палки – метр. До любого препятствия. Для осознания себя препятствием времени требуется очень немного.

…Ситуация повторялась с удручающей точностью – двое бледных сенсов стояли, подпирая сотрясающуюся дверь тумбочкой и собственными телами. И в угаре тающих секунд Антор не сразу услышал спасение. Мелодичный гонг звучал мягко и уверенно, охватывая корабль сверху донизу – короткие писки местных сигналов вплетались в эту объединяющую песнь. Общий сбор… Это означало, что в течении пятнадцати минут все должны быть в подразделениях, с которыми после поверки им предстоит явиться к месту сбора всего личного состава крейсера. Сотрясание двери прекратилось – самый тупой понимал, что с уставом шутки плохи. Невнятная перепалка за дверью вскоре сменилась быстро стихшим грохотом шагов – словно убулькал в воронку грязный поток. Прождав в напряженном молчании несколько секунд, Антор так же молча налег на запор покореженной двери – им тоже следовало поспешить.

В коридоре он встретил вышедшего уже Ойла. На реплику сенса он отреагировал невесело:

– Ушли, как же… Надолго вот только.

Энергично сплюнул:

– Тьфу, вот не было печали! До сих пор поджилки трясутся…

У остальных солдат взвода настроение тоже было неважнецким – тон голосов звучал глухо и озлобленно: «Опять налезут… сволочи…» «Откуда их столько набралось?» «Надо было длинного тогда укоротить…» Все понимали, что разборка только отложена.

– …Если уж они собрались в такую банду, то теперь не успокоятся, пока всех не подомнут, – подытожил все тот же пожилой боец – один из плазмомехаников. Ойл, не отвечая, угрюмо экипировался к предстоящему сбору. Остальных тоже мало-помалу захватила привычная казарменная рутина – вопрос (или утверждение) повис в воздухе. Антор, приведя в порядок так и не снятое на «ночь» обмундирование, праздно стоял возле двери каюты, наблюдая за рыжим командиром. Почувствовав на себе его взгляд, тот резко распрямился:

– Ничего, авось не успеют гады – до срока полгода, а как начнем пахать, не до того будет…

– Полгода? – проговорил хонниец со странной интонацией. Стало вдруг тихо.

– Да, полгода… – неуверенно подтвердил Арга, высунувшись из-за квадратного плеча командира. Оглянувшись на всех стоявших рядом (в том числе и на замершего подле афрана), Антор оторвался от косяка и медленным шагом отправился к выходу, мановением руки остановив своего напарника. Оглянувшись, едва заметно повел глазами – Ойл словно бы и не заметил, но через несколько секунд, затраченных на проверку и бодрящую ругань, вышел следом.

…Темно и сыро – хонниец зябко повел плечами.

– Ну? – Ойл тенью стоял рядом, избегая прикасаться к чуть светящейся от грибка стене.

– Я сегодня копался в памяти Системы… – начал Велес и замолк. Ойл ничего не сказал – даже не шевельнулся.

– В общем, через полгода никто отсюда не выйдет… – неловко закончил Антор, – разве что в отпуск.

Темнота шевельнулась; скрипнула подошва из силиката.

– Почему?

– Конференция узаконила Евгенический Свод. Права впрямую зависят от касты. А у тебя… у нас… – он не закончил.

– Та-ак… – Ойл провел рукой по жесткой щетине волос на загривке, – выходит, на всю катушку?

– Да. Десять лет… Нам тоже.

– Значит, вместе, – с непонятным удовлетворением констатировал глава взвода огнебоя. Они оба хорошо понимали, что это значит – поэтому некоторое время царило молчание.

– Я не буду ждать, – внезапно нарушил его Антор. Ойл воззрился на сенса – тот ответил спокойным взглядом. Решение он принял еще два часа назад, сразу же после огорошившей его новости. Неожиданно грянувшая потасовка давала новые возможности… Которые, кажется, понимал не только он – это было видно по вспыхнувшим глазам рыжего диктатора. Их выживают? Хорошо…

…Голоса из-за поворота приблизились – кивнув, Ойл хлопнул его предплечью и повернулся к своим с зычным окриком: «Стой, базар – куда прешь!» Антор поковылял вперед – главное было произнесено. Оставалось ждать…