Текст книги "Проснуться среди звезд (СИ)"

Автор книги: Сергей Рублёв

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Имена других будешь заучивать, начиная с завтрашнего дня. Но моё тебе знать необходимо уже сейчас. Поэтому позволь представиться – «Упырь».

Протянув руку, он утвердил это новое знакомство крепким рукопожатием.

Глава 11

…Дни, наполненные напряженными занятиями, промелькнули, как сон – фраза, прозвучавшая в каморке разведчиков, вполне могла бы относиться к ним:

– Ну, вот и все!

С удовлетворенным вздохом Мовай отложил в сторону паяльник и выпрямил спину, чуть ли не с нежностью рассматривая стоящий перед ним предмет, больше всего напоминающий клубок передравшихся медуз.

– Будет работать? – с интересом спросил Антор, поворачиваясь на своем ложе.

– Конечно! – в голосе юноши чувствовалась гордость, – завтра вот надо отнести к доктору…

– Жаль, что у него не день рождения… – пробормотал Антор про себя.

– Что?

– Да так… Отнесем вместе.

– Спасибо!

– Не за что…

Мовай еще не вполне освоился с геометрией корабля, и помощь проводника была не лишней. Десятые сутки полета на исходе, и они могли теперь расслабиться. Программа выполнена – молодой афран получил начальное образование для поступление в суровую школу Т-разведки, дальнейшее зависело от него самого. Но насколько все же приятнее чувствовать локоть партнера перед выходом в очередное пекло! А пекло уже близко – Антор нутром чуял его приближение. Что будет первым – десантная ли операция, стычка с кораблями лигийцев или просто обстрел какого-нибудь заштатного форта на заштатной планете… Но что-нибудь непременно случиться – «Гром», как по ниточке, шел в самый центр кипящего котла, что назывался на военном языке зоной вероятного обнаружения.

…Одиннадцатый день полета – о его начале, как обычно, возвестил звонок подъема. В каморке слышно было, как из соседних ячеек горохом посыпались гвардейцы Ойла – взвод огнебоя жил по распорядку. Утренний концерт завершился обычным препирательством хитрована Арги с командиром – отдаляющиеся голоса и шаги стихли за поворотом. Разведчики могли еще поваляться – эта роскошь пришла с момента их переселения на дно. Автоматического контроля здесь не было, а мало-мальски значимое начальство и носа не казало на нижние уровни – и без того пользующиеся некоторой свободой сенсы оказались предоставлены сами себе, и не жалели об этом.

Сегодняшний день Антор объявил выходным, поэтому подъем произошел более чем неспешно. После завтрака, как и было решено ранее, они направились наверх, в медотсек. Антор предвкушал неторопливую беседу в уютной каютке доктора – несмотря на кажущуюся необщительность, он нуждался в такого рода эмоциональной подзарядке, и эти беседы были для него чем-то вроде оазисов посреди серой рутины казарменного быта. Иногда, если было время, они играли в шахматы, иногда спорили, иногда ругались – но это было общение равных, живых людей, а не служебных функций.

…Как и следовало ожидать, доктор встретил их с распростертыми объятиями:

– Молодцы, какие молодцы! Давай, давай его сюда – сейчас проверим… Заходите, заходите – вон туда, я скоро…

Доктор прижимал прибор к груди, как потерянное, но вновь обретенное сокровище – его радость не терпела свидетелей. Пройдя в каютку, Антор плюхнулся в подобие кресла из стопки пневматических перин; афран устроился рядом на плоском темени отключенного санитарного робота. Вскоре доктор вернулся из отсека, радостно потирая руки:

– Ну-с, все отлично… По такому случаю не грех и… принять, а?

Антор согласно кивнул – не грех. Мовай как родился с улыбкой – он переводил глаза с доктора на хоннийца и обратно, словно ожидая, что сейчас они сотворят такое… такое! Видимо, решив оправдать его ожидания, доктор извлек из кучи барахла жемчужно блеснувшую бутыль:

– Мантанга, высшей марки, для особо торжественных случаев! – особо торжественным тоном провозгласил он, словно ожидая аплодисментов. Аплодисментов не последовало, но дружные возгласы одобрения его вполне устроили.

…Дальше все покатилось по накатанной колее – летучий хмель мантанги, не дающий похмелья, быстро развязал языки и поднял настроение. Доктор рассказывал невероятно смешные случаи из своей практики в клинике эпидемических психозов; Антор неожиданно для себя изобразил оракула и довольно связно изложил, что ожидает в будущем и Федерацию, и Лигу, напоследок украсив речь сочными оборотами своего родного хоннийского диалекта, чем привел в смущение Мовая. Но смущение не продержалось долго, вытесненное ароматным вином с Занга – сбиваясь и беспричинно смеясь, он тоже пытался что-то рассказать, но что – так и не удалось выяснить. В конце концов смеяться начали все – просто так, от хорошего настроения.

…Давно уже у Антора не было так спокойно на душе. Придерживая рукой натыкающегося на стены афрана, он бездумно шагал по гладкой и блестящей палубе среднего яруса, радуясь тому, что она такая гладкая и блестящая. С каждым шагом он ступал все тверже – одним из достоинств зангийких вин была эфемерность достигнутого опьянения. Нестойкий наркотик легко разрушался в организме и бесследно исчезал за пару часов, если же при этом усиленно двигаться, то и за час.

Они не обратили внимания на трех десантников, стоявших у аварийного люка. Казалось, они просто остановились поболтать… И менее всего склонен был предполагать хонниец, что это его они поджидают…

Часть II

Глава 12

…Сирена выворачивала нутро своим истерическим воплем – тембр, специально подобранный из наиболее непереносимых звуков, действовал, как мощный стимулятор. Антор застонал и открыл глаза. Все плыло перед ним – голые металлические стены, освещенные оранжевым светом, низкий потолок в подтеках ржавчины… Сирена продолжала раздирать уши негодующим визгом – Антор сморщился и, заморгав, попытался осмотреться. Режущая боль отдалась во всем теле – шею словно проткнули раскаленной спицей. Еще раз застонав, Антор откинул голову на прохладную переборку – он полусидел в узком проходе, уперевшись ногами в соседнюю стенку, с одного бока его подпирал вертикальный трап. «Что произошло?» – вспыхнула первая осознанная мысль. С окружающим по прежнему не было сладу – все плавало в каком-то зыбком мареве, словно мираж. Какой-то наркотик… Да, большая доза. Он вспомнил стеклянно блеснувший шприц-парализатор и дикую боль в шее… Сразу вслед за этим он вспомнил все. И бессильно выругался плачущим голосом. Его подставили – подвели под статью дисциплинарного устава! А выматывающая душу сирена – боевая тревога…

Попытавшись подняться, он чуть не рухнул обратно – его основательно обработали, а кисть правой руки раздулась и висела, как чужая… Антор вспомнил, как, напряженно оскалившись, Удис наступил на нее тяжелым магнитным ботинком. Злость вспыхнула и опала, подавленная возрастающим отчаянием. Ему не успеть! Если ко времени выброса его не будет на месте…

Всхлипнув, он вновь попытался подняться, пользуясь только левой рукой. На сей раз ему удалось встать – покачиваясь, он некоторое время держался за ступеньки трапа. Аварийный проход, это ясно – его затащили сюда… В памяти мелькнули испуганные глаза Мовая. Кажется, третий что-то сделал с ним – Антор скрипнул зубами. Но здесь афрана нет – будем надеяться на лучшее… Пока же его собственное положение – хуже не придумать.

Отталкиваясь руками от стен, Антор, как по канату, пошел вдоль коридора. Где-то здесь должен быть выход… Казалось, целая вечность прошла, прежде чем впереди показался светящийся контур аварийного люка. Взявшись за скобу, хонниец попытался открыть его… Безуспешно – люк был заперт.

В это время сирена внезапно оборвалась – он вздрогнул от ударившей по напряженным нервам глухоты. «Пять минут…» – машинально отметило сознание. С начала боевой тревоги прошло уже пять минут – за это время его могли уже трижды хватиться… Томительное ощущение непоправимости холодными щупальцами заползало внутрь, отнимая силы. Он обмяк, но тут же с удвоенной энергией налег на рукоятку – не может быть, чтобы в бою аварийный проход был закрыт, это противоречило всем инструкциям! Но люк действительно был заперт.

И тут он на несколько секунд дал отчаянию овладеть собой. Выхода не было – он обречен. Трибунал не примет во внимание никаких смягчающих обстоятельств. В бою участвуют все – этот закон неумолим, как сама судьба… Тишина окружила непробиваемой стеной, слышно было только его собственное тяжелое дыхание. Один, опять один… Опустив голову, он скользнул взглядом по полу. Какая-то неясная мысль ворохнулась в мозгу… но осознать ее он не успел – пронзительный скрежет открываемого люка прозвучал райской музыкой для измученного слуха. С проснувшейся надеждой вскинул он глаза на открывающуюся створку. И увидел Мовая...

– …Вы живы? – почему-то шепотом спросил тот, застыв на пороге.

Он словно выцвел – лишь под глазом, споря с бледностью, расплылся огромный лиловый синяк. Антор попробовал улыбнуться разбитыми губами:

– Жив… Накачали чем-то, сволочи… Помоги!

Схватившись за цепкую смуглую руку, поднялся на палубу и затравленно огляделся… Потом взгляд его упал на юношу… Он вдруг осознал всю чудовищность его появления в такой момент:

– Ты…Ты что здесь делал? Тебя же тоже… – он закашлялся от боли в груди, продолжая грозно таращиться на афрана.

То успел лишь растерянно пожать плечами – отбросив всякие, теперь уже бесполезные опасения, хонниец, оперся на его плечо и махнул рукой:

– Пошли… Скорей! К «сквозняку»…

Судя по всему, бой еще не начался – можно попытаться…

Две минуты до подъемника – как проклинал Антор свои отшибленные конечности! Пол-минуты подъема на экстренной скорости, еще минута до хранилища – и вот они уже у своих «куколок». Активация тянулась томительно-медленно – осмотревшись, Антор не увидел на местах скафы штурмовой группы… Сердце захолонуло – к чертям! В таком-то состоянии идти на абордаж!

В голове словно стучали молоты, а при каждом вдохе внутри что-то пакостно обмирало…

Скорее же! – сделав усилие, он разогнал обволакивающий дурман и заполз в люк, в уютное тепло своего второго тела. Захваты мягко охватили плечи, бедра, пальцы рук; бесчисленные присоски датчиков, сладострастно чмокая, соединили человеческое тело в одно целое с могучей машиной. В одну из секунд Антор ощутил полное слияние с роботом – он стал им. Это он, лязгнув, оторвал ступню от палубы и сделал первый шаг; не поворачивая головы, мог он видеть все, что делалось вокруг; не глядя на инфор, знал он о своем состоянии – состоянии боевой машины. С этой машиной не все было в порядке – желтый сигнал медицинской системы тревожно помаргивал. И машина приняла меры – Антор ощутил на затылке и висках теплый ток гипносуфлера, в левую руку что-то легонько кольнуло; правая кисть утонула в быстротвердеющей пене… Машина спасала себя, спасая человека.

Стало полегче, но в глазах все еще прыгали огненные круги, и дыхание казалось бесплотным. Мысли двигались судорожными толчками: «Сволочи… Теперь налево – да, и сигнал еще горит… Успеем… Нет. Нет, успеем…» Люк зарядной камеры открыт – со стоном облегчения он окунулся во мрак – здесь было спасение. «Шептун» неярко светился зеленоватым огнем, заполняя собой почти все пространство. Главное оружие крейсера, живой снаряд, бульдогом вцепляющийся в плоть чужих кораблей, городов, планет… И беспощадно терзающий их десятками острейших зубов-десантников. Т-разведчик олицетворяет собой чутье этого чудовищного бульдога, его место – впереди…

– …Где вас черти носят? – как сквозь вату донесся недовольный голос штрурм-мастера.

Мовая, кажется, посетило вдохновение:

– Получали дополнительные инструкции, господин штрурмм!

«Знал бы он, что это за инструкции…» Словно в помрачении рассудка Антор проделал все необходимые операции – боль толчками отдавалась в правой руке, при неловком движении расплескиваясь по всему телу. Он обнаружил себя уже в носовой катапульте. Последним действием стало подключение в инфор-сеть – множество электронных голосов, сразу окруживших его, вернули ощущение реальности: «…координатор выдает 95 % в ближайшие пять минут… допуск максимума – один, один, три…» Возбужденную скороговорку прорезал чей-то властный голос: «Понял. Переключайтесь на выброс». Наверное, сам капитан… Значит, они успели вовремя! Электронные голоса взвихрились мушиным роем, перебивая друг друга: «…Накачка брони – 0,7 эрга, оставить… конус захвата выверен, ждем дистанцию, ждем…»

– Канониры готовы? Начать отсчет…

Задним зрением Антор увидел, как пилот «шептуна», запертый в своей прозрачной келье, надел тяжелый шлем управления. Равнодушное лицо пилота ничего не выражало – придаток к машине. Если бы разведчики не пришли, он ни на секунду не задержал бы старт – и вместо двух-трех запланированных обрек бы на смерть не меньше семи человек. Конечно, у каждого своя работа…

Внутренности вдруг ухнули куда-то вниз – крейсер неожиданно резко увеличил скорость. Что случилось? Антор прислушался – в наушниках тишина… Спустя несколько секунд ее нарушил жестяной голос инженера безопасности: «Пять процентов критической температуры… Наружный выход запрещен на четыре минуты…» За броней крейсера бушевал огонь. Корабль избежал залпа, но ничтожно малая часть массы снаряда, превратившись в излучение, проникла в замкнутый мирок и теперь билась там миллионоградусной плазмой… Орудия «Грома» молчали – дорогостоящие капсулы «шептунов» будут выпущены только наверняка. «…выброс отложен, отложен…» На четыре минуты можно расслабиться. Антор распустил напряженные мышцы и откинулся на спину – робоскаф сделал то же на мгновение раньше.

– Трясет?

– Немножко…

– Это хорошо.

Молчание.

– Сильно досталось?

– Нет… Они очень спешили.

Опять молчание. Слышно, как на параллельном канале кто-то отчетливо и медленно ругается самыми черными словами.

– Как ты меня нашел?

– Я же видел, как вас затащили в люк… Он не открывался – видно, чем-то заклинило изнутри. Нашел другой… Не сразу.

– А когда началась тревога?

– Спустя минуту после того, как они ушли.

Пауза.

– Но ты не ушел?

– Конечно!

– Хм… Люки не открылись – так было рассчитано… И если бы не ты…

Помолчал.

– Ладно, не красней.

– А вы откуда знаете?

Короткий смешок:

– Знаю…

«Внимание – отсчет выброса. До старта десять секунд… девять… восемь…» Напряженно приникшие к панорамным прицелам канониры едва заметными движениями подгоняют в рамку вычисленную и нащупанную локаторами точку. Четыре орудия главного калибра готовы извергнуть вслед ей свой груз. Четыре капсулы. Четыре пилота. Сто двадцать шесть десантников. Два сенса.

«…четыре… три… два…»

Чей-то палец на кнопке. Ровные строчки машинного прогноза: «Процент потерь ожидается…» Корабль напряжен в родовых схватках, готовясь вытолкнуть десант. Стрелки пробойных накопителей медленно подползают к красной черте – жалеть уже поздно…

«…один, ноль… Четыре пуска в пределах погрешности – счастливой дороги…»

…Тьма рванулась в глаза ослепительной чернотой, и Антор почти физически почувствовал обжигающий холод вселенского сквозняка. Тело сводило нервной судорогой – проклятие тому, кто изобрел эту пытку! Он несколько раз глубоко вздохнул, прогоняя ощущение кошмарного сна – биооболочка с шипением впитывала испарину. Время потерялось – минуты казались часами, часы мелькали секундами… Чувства, подстёгнутые наркотиком, бунтовали против темной силы пространства… Ждать становилось нестерпимо. Антор бросил взгляд назад – пилот словно сросся с окружавшей его аппаратурой. Да почти так оно и было… В наушниках царила мертвая тишина – десантники никогда не разговаривали во время броска. Это считалось дурным тоном. В ближайшие секунды решиться вопрос, жить или умереть… Антора трясло.

Пискнул сигнал синхронизации, и в уголке инфор-экрана забился живчик секундомера – с этого момента время понеслось вскачь. Капсулу пронизала дрожь, быстро забиравшая вверх – зудящий звук гармоник четвертого порядка резанул по ушам, перейдя в свистящий шелест, оправдывающий кличку капсулы. Пост-генератор менял частоту пространства, нащупывая ту, единственную, на которой дозволено будет прорваться в несокрушимую тень вражеского корабля. «…Финишный разброс ограничен…» – механически-бездушный голос пилота звучал приглашением в ад. За несколько секунд до контакта на экране инфора обрисовался контур пространственника, напоминавший гантелю с разными шарами. Пометавшись, звездочка-отметка штурм-мастера уперлась в перемычку «гантели». Стыковочный узел… Судя по форме поля, это транспорт – стандартный тип Лиги. Он прислушался к себе – боль поутихла, но накачанное стимуляторами тело казалось чужим и каким-то ненастоящим. Но, что хуже всего – притупились и чувства. «Проклятый наркотик! Подшибут ведь…» Антор старательно представил себе тот заряд, несущий смерть… Разбитый скаф, боль, хватающая за глотку… Страх небытия, так обостряющий восприятие, потихоньку вползал во все поры, вздыбливая каждый волосок – но он был приглушен, задавлен химическим прессом. Поняв это, Антор испугался по настоящему. Сердце забухало тяжелыми ударами, во рту пересохло – он едва успел остановиться на тонкой грани, отделявшей его от паники. «Шептун» с нарастающим визгом валился на вспухающий пузырь пространственника…

Глава 13

…Антор увидел чужой корабль одновременно с грохотом отстрела – переход ошпарил, как кипяток! Его оглушил вой и треск помех – пространство было пересыщено энергией – по глазам ударили всполохи плазменных разрядов… Разум отключился – Антор, не помня себя, отчаянно кричал, разом открываясь для вторгавшихся извне мыслепульсов; с искаженным лицом, покрытым потом, он вбирал удушающую ненависть, искаженную энергозащитой – его разрывало от нее, и он уже из последних сил удерживал рассудок в шатком равновесии… Сквозь свист и пламень, сквозь паутину трасс – настоящих и только замысливаемых – вперед, к сияющему энергоброней борту! В этот момент он не помнил, зачем он здесь, чей это корабль и что его ждет там… Главное – уйти, скрыться, спрятаться, как в детстве – с головой под одеяло от всех страхов…

Дистанция отстрела – самая настоящая лотерея. Ему повезло и на этот раз – уцепившись за стойку антенны, он, приходя в себя, невидящими глазами следил за дробящимися факелами тех, кому не повезло – слишком мало мест на капсулах, чтобы посылать роботов-дублей… Два. Всего два… Дыхание постепенно успокаивалось. «…связь, связь, все на связь – дайте место, дайте место, прием…» Едва слышный голос казался на удивление чистым по сравнению с хрипами радио – ожил нейтринный приемник. На экране инфора истекала пятнадцатая секунда прорыва…

Послав нейтринный импульс, Антор, не дожидаясь приказа, начал осторожно продвигаться около борта, стараясь не задеть светящуюся броню. Приказ не заставил себя ждать – в это время хонниец был уже у стыковочного узла. Под нежно-бирюзовым сиянием угадывались контуры грузовых пандусов и переходных тамбуров. И тут его ударила мысль о Мовае – как он там? Он совсем забыл о напарнике – сказалась привычка действовать одному. Быстро проверил сигналы – трех не хватало. Неужели… Но он видел только двоих… Может, повреждение? В сфере обзора показалось несколько робоскафов – Антор вгляделся, надеясь увидеть у кого-нибудь блестящий веер антенн. Нет…

– Где Вертун?

– Не видели, – лаконично отозвался кто-то – это оказался сам штрурм-мастер. Антор больше не спрашивал – он еще раз прошелся по диапазону нейтринного приемника, потом попробовал вызывать на аварийной частоте радио… Безрезультатно.

В бою наступила неизбежная пауза. Противники, разделенные броней, не могли сойтись лицом к лицу и теперь выжидали, кто сделает первый ход. Далеко не всегда белые начинали и выигрывали – были случаи, когда абордажные команды не возвращались… Срок боевой автономности скафа – тридцать два часа, одни стандартные сутки. Если за этот срок они не захватят звездолет, то погибнут – несложная теорема, которую им придется доказывать так или иначе. «Но где же афран?»

Постепенно собрались все. План операции с самого начала был прост – поскольку точно засечь их из-за энергетической накачки брони нельзя, то после нескольких отвлекающих ударов вся группа идет на прорыв здесь и таким же сжатым кулаком прорывается в рубку. Вряд ли на борту транспортника есть подразделения «звездных волков», а с другими они справятся. План основывался еще и на присутствии сенса – так его легче защищать. Конечно, не из человеколюбия – просто разделение труда более эффективно.

Антор осторожно прозондировал телепатический фон корабля, приглушенный энергоброней – настороженность и страх… Но больше страх. Почему?

– Кажется там, внутри, нет пехоты… – высказал он вслух свою мысль.

– Точно? – в голосе штурм-мастера была какая-то смесь уважения и презрения. Т-разведчики – единственные непрофессионалы среди них…

– Они бояться… Они бояться гораздо сильнее и как-то не так… Там много пассажиров, и среди них женщины…

Мастер недоуменно хмыкнул, спросил сразу всех:

– Кто видел эмблему?

– Опознавательный знак системы Сирга, – ответил чей-то голос.

– Понятно… – протянул мастер. Система Сирга захвачена Федерацией месяц назад. И обнаружить ее звездолет на таком расстоянии… Вряд ли это везение. Задумавшись, Антор не сразу понял, откуда вдруг просквозило яркое впечатление тревоги. Вздрогнув, осмотрелся – несколько десантников деловито устанавливали маяк для «шептуна», остальные праздно висели рядом, отдыхая перед схваткой. Нет, это не они… Еще раз он ощутил исходящий от корабля яростно-отчаянный всплеск – и узнал его!

– Командир! Он там! – Антор протянул манипулятор в сторону нависающего борта.

– Кто? – не понял тот.

– Вертун! Мой напарник!

– Как он там оказался?

– Не знаю… Ч-черт, пеленга не взять… – энергия оболочки глушила мыслепульс.

– Операция начнется через пол-минуты – отвлекающим занять позиции…

Пятеро десантников одновременно заискрились отблесками маневровых дюз и начали удаляться в разные стороны.

– После удара идут сенс и двое прикрывающих. Потом по номерам.

Тон штрурм-мастера был непререкаем – Антор проглотил готовую сорваться реплику. Все равно ради одного разведчика план изменен не будет…

– Включить маяк. Всем отойти!

Верхушка маяка осветилась рубиновым светом – лазерный передатчик послал первый импульс, превратившийся за пределами пространственника в едва заметное облачко легких частиц. Но его заметили – те, кто ждал.

Десантники расположились на почтительном расстоянии от маяка, уцепившись за выступы корпуса. Они ждали. Антор чувствовал неприятное томление, словно лежал на холодном операционном столе, и его деловито ощупывают равнодушные руки хирурга. Хуже всего это ожидание…

…Все произошло мгновенно – возникшую словно ниоткуда капсулу «шептуна» разглядеть было невозможно – громадная туша корабля вздрогнула от удара. За несколько микросекунд произошло очень много событий – «шептун», на ходу подбирая резонирующую частоту, прорвался к люку, потеряв по пути две трети массы, но оставшегося хватило на то, чтобы разметать тонкую оболочку и выжечь в потрохах звездолета тоннель длинною около двадцати метров. Никакая энергонакачка не закроет такую брешь – путь для штурма открыт!

…Оболочка перед глазами Антора вспучилась и лопнула, обнажив раскаленную начинку – от сотрясения он едва не сорвался с обшивки. Жемчужный блеск брони побагровел от перегрузки. Всё вокруг окутал туман фонтанирующего из пробоины воздуха – и, включив двигатель на полную мощность, сенс бросился в этот туман, выкручивая огненную дугу. Вот она, пробоина – резко затормозив, так, что потемнело в глазах, он влетел в нее – и чуть не столкнулся с одним из десантников.

– За мной! – хрипло прокричал тот, пропадая в грохочущих багровых сполохах. Антор рефлекторно прощупал окружавший фон и потянулся следом. За ним молча полезли остальные – через несколько секунд снаружи остались только пять отвлекающих, выполняя теперь роль прикрытия на случай вылазки.