Текст книги "Дороги (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

Глава 19

Глава 19

Поводом для начала конфликта послужили стратегические запасы топлива, пережившие катастрофу. Оказалось, что в регионе появился сильный игрок, сумевший в короткий срок создать общину, члены которой были готовы повоевать ради предоставленных им условий. Люди быстро научились ценить минимальный комфорт и уверенность в завтрашнем дне. Мужчина, чья семья находилась в безопасности, не раздумывал, брать ему в руки оружие или пойти поискать места с более выгодными условиями.

Основали ту общину военные, сумевшие сохранить большое количество оружия и продовольственных припасов. По сути, конфликта могло и не быть, если бы стороны сумели поделить запасы топлива между собой, но обитатели секретного убежища, поблизости от складов «Росрезерва», по инерции сознания считали, что все по праву принадлежит им. Их устраивал только один вариант, полное владение всеми запасами топлива и продажа нуждающимся по самолично установленному курсу. Они были уверены, равноправный дележ ослабит их собственные позиции, что было недопустимо и любых конкурентов следовало держать на голодном пайке, не давая шансов укрепиться.

Строительство деревни снаружи замерло после артобстрела. Петр с Мариной только поднялись наружу, чтобы вдохнуть порцию свежего весеннего воздуха, как вдруг в двухстах метрах от копёров раздались три взрыва. Ошметки горячей грязи разлетелись на сотню метров и зацепили их. Лифт как раз уехал вниз за следующей партией людей, и им пришлось жаться в страхе к стенам копера. Те, кто стояли ближе успели забежать внутрь, но тесное помещение смогло вместись не всех. Петр с Мариной остались снаружи. Через три минуты взрывы раздались гораздо ближе. Взрывная волна больно ударила по ушам. Людей осыпало землей, закричали раненые. Петр еле успел ухватить Марину за руку. Она от страха решила куда-то бежать.

Петр догадался, что взрывы имеют артиллерийское происхождение, и кто-то корректирует огонь, находясь в зоне прямой видимости. Вероятной целью служили коперы, потому что ничего более важного на поверхности не имелось. Петр вспомнил поговорку про снаряд, который дважды не падает в одну и ту же воронку и потянул Марину за собой.

Они немного не успели добежать, как прямо под основание первого копера упали два снаряда, а третий угодил прямо в здание на высоте пяти метров. Большая часть людей, прятавшихся рядом и внутри, попала под удар. Петр выглянул через край воронки и увидел жуткое зрелище, погибших окровавленных людей.

– Бегите сюда! – Выкрикнул он не своим голосом.

Но кто мог его услышать. Все, кто находились рядом со зданием, оглохли после близкого взрыва.

– Сиди здесь, не высовывайся. – Приказал Петр Марине.

– Ты куда? – Испугалась она.

Петр отмахнулся. Рванул к копёру.

– К воронке! Бегите к воронке! – Кричал он в лица людям.

Они были не в себе. Таращились пустым взглядом, непонимающе смотрели на него, не слышали, что он говорит. Из ушей у многих текла кровь. Петр подхватил осыпанную бетонной пылью девушку на плечо и рванул к воронке. Нырнул в нее, успев за секунду до взрывов. До воронки долетели осколки стен. Петр выглянул наружу. Здание частично осыпалось, накрыв раненых и контуженых обломками. В пыли и дыму людей не было видно вообще.

Петр не стал рисковать, посчитав, что спасать больше некого. Противник выпустил еще три снаряда, один из которых попал в здание, а два других упали в стороне в сырую землю. Со стороны тайного убежища, о котором знали все, раздался шум разгоняющихся винтов вертолета. Ми-28 взлетел с небо с ракетами на подвеске.

Контуженая девушка, наконец, пришла в себя. Непрерывно трогала свои уши и смотрела на свернувшуюся кровь, оставшуюся на пальцах.

– Я ранена? – Спросила она громко.

– Нет. Это контузия. Перепонки не выдержали близкого взрыва. – Попытался Петр успокоить ее.

– Что? Я не слышу. – Глаза девушка выражали испуг.

Петр, не зная, как поступить, просто обнял ее.

Спасатели появились минут через десять. Приехали на машине из тайного убежища с реанимационным оборудованием. К счастью, человек живучая тварь. Многие, кого извлекли из-под завалов, оказались живы. По окрестностям мобильные группы отправились искать корректировщика подразделения военных. Судя по короткой перестрелке, им это удалось.

Самых тяжело раненых увезли в тайное убежище. Легких и контуженных спустили вниз в убежище «Росрезерва» по второй шахте.

– Это который у нас день рождения? – Спросил Петр у жены после того, как они привели себя в порядок.

– Я со счету сбилась. – У Марины настроение ухудшилось и даже факт, что они отделались очень легко, ее не радовал. – Почему люди убивают друг друга?

– Потому что хотят власти. Чему тут удивляться, если человечество воевало всегда. Было бы странно, если бы мы в один день отказались от такого способа выяснения отношений.

– Это же очень страшно. Одно дело природа, которой до нас нет дела, а другое мы сами. Человечество бесчеловечных.

– Я бы хотел, чтобы мы исчезли почти до нуля, чтобы само воспоминание о том, как мы жили, обнулилось. Нужно прервать передачу опыта и заставить людей искать новые способы коммуникации между собой. Вот это всё, – Петр обвел руками стены помещения. – из старой жизни. Оно несет в себе код прежнего мира. Покуда мы сохраняем иллюзию, будто поддерживая то, что напоминает нам о прошлой жизни правильно, мы сами не изменимся.

– Раньше ты говорил другое. – Напомнила Марина.

– Говорил и верил в это по-настоящему. Я же не думал, что людям придет на ум воевать из-за бочек с топливом. Мне это казалось невозможным. Нас осталось мало и единственная вещь, которая должна заботить всех, это размножение, которое в условиях войны не имеет смысла. Должна была в мозгах включиться созидательная программа. Не включилась. – Петр задумался. – Может, и нет там мозгов, потому и не включилась.

– А нам что теперь делать? – Спросила Марина. – Идти снова искать лучшую жизнь на просторах планеты, где тебя могут ограбить, убить, съесть.

– Нет, конечно. Долго мы там не проживем. Пока люди приспосабливались, мы с тобой жили в мирном прошлом и ничему не научились. Нам наружу нельзя. К тому же мы все еще ждем сигнал от военных.

Напоминание об этом окончательно добило Марину. Она уронила лицо в ладони начал плакать.

– Ну, что ты. – Петр обнял ее за плечи. – Прекрати. У них все хорошо. Матвей Леонидович умный человек и намного лучше нас знающий что делать.

– Я уже не верю в это. И даже если это так, мы никогда не узнаем наверняка.

Через два дня после инцидента с обстрелом, Петра вызвал Алексей. Судя по выражению лица начальника, причина была не самой приятной.

– В общем, Петр, я пытался отмазать тебя от этой работы, но меня не послушали. Начинается что-то вроде мобилизации, но трудовой. Короче, тебя ставят во главе стройбата. Начальство приняло решение огородиться капитальными опорными пунктами, чтобы инциденты вроде позавчерашнего не повторялись.

– Я и опорные пункты? – Петр не поверил своим ушам.

– Ты прекрасно справился со своей работой здесь, поэтому начальство считает, что и там ты проявишь себя не хуже.

– Я же не военный. Я даже понятия не имею, какому оружию должны противостоять опорные пункты.

– У тебя будет консультант. Он специалист по тактике, много воевал, вместе разработаете концепцию и реализуете. Эта работа, конечно, очень опасна. Никто сидеть сложа руки не станет, как вы окапываетесь. Могут случиться нападения, обстрелы и прочее. Но за хорошие результаты тебя может ждать повышение. Птичка на хвостике принесла информацию, что есть план воссоздания пояса лояльности за счет возрождения городов. Глядишь, учредят министерство под это дело и ты станешь в нем не последним человеком.

– И получится как всегда, один с сошкой, семеро с ложкой. – Хмыкнул Петр.

– А что поделать? Так всегда было. – Развел руками Алексей.

– А мне кажется, природа нам четко дала понять, что наступили новые времена.

– Ну, хочешь учредить другое государство, на иных, так сказать, физических принципах, вперед на баррикады. Убей тех, кто не умеет жить по-новому и строй себе на здоровье. Только я заранее знаю, что ничего не получится.

– Почему?

– Потому что бог не мыслит государствами. Он считает нас подушно, и смотрит, кто чего стоит. Вот ты сопротивлялся всю жизнь ему, осуждал порядок, который он создал, восстал как Люцифер, думая, что знаешь, как надо лучше, поддался гордыне самолично перестраивать мир на свой лад, так получи кровь и хаос. Вспомни, сколько стран сгинули после того, как люди в них решили, что старая жизнь плоха и надо ее сделать лучше. Чтобы ты не делал, Петр, ты отвечаешь перед богом только за себя, а не за других. Каждый живет свою жизнь, а государство это антураж вокруг человека, а не наоборот.

– Ну, не знаю. Так можно и до того договориться, что все будут жить сами по себе.

– Это было бы здорово на самом деле. Это и есть жить по-божески. Сам по себе, другим не мешаешь, попросят, поможешь, не попросят, мимо пройдешь. Ведь общества на чем держатся? На том, что одни хотят больше других, а чтобы у тебя было больше остальных, надо людьми управлять. А чтобы они подчинялись и не заподозрили, что ты их хочешь обобрать, нужно создать государство, законы и идеологию, красиво обманывающую людей. Так работают все государства. А если представить, что тщеславных, алчных, преступных людей не существует, то зачем объединяться? Каждый бы жил как хотел.

– Ну, все равно конфликты бы случались.

– Конфликты случаются там, где хотят лишнего и не умеют уступать.

– Как у нас сейчас? – Подловил Петр Алексея.

– Я все сказал. – Алексей вынул из стола бумажный пропуск с кьюар-кодом. – Пришло время посетить тех, кто умеет строить государства.

Петр взял пропуск, пробежался по нему глазами и вздохнул.

– Чую, как меня хотят использовать. – Произнес он.

– Да, но в обмен на теплое местечко твоей семье. Вы, кстати, еще не задумали ребенка?

– Нет. Мы все еще надеемся получить информацию о сыне, поэтому и не хотим отягощать себя. Как только потеряем веру, наверное, решим родить.

– Что ж, дело ваше. Помните, что вам будут положены льготы, уровень посуше, площадь пошире.

– Спасибо, Алексей, но пока нет.

– Тогда, желаю тебе всего самого наилучшего на новом месте работы. И прошу, о наших свободолюбивых беседах лучше не распространяться и не болтать на эту тему с кем попало. Сам понимаешь, начальство всегда считает, что мы ему должны.

– Понимаю. Ладно, Алексей, пойду, обрадую Марину повышением.

– Там не так страшно, как может показаться.

– Да я не боюсь особо.

Петр, перед тем, как отправиться в тайное убежище, заскочил к жене, работавшей на одном из верхних уровней. Там появились признаки протечки стен, и надо было срочно их заделать.

Она важно ходила в спецовке и оранжевом шлеме, указывая рабочим, где и как сверлить стены.

– А ты чего тут? – Удивилась она.

Петр показал ей бумажку с кодом.

– Пропуск в убежище, о котором не принято говорить. – Пояснил он.

– Зачем? – Марина напряглась.

– Меня ставят старшим на строительство опорных пунктов. Вокруг убежища хотят построить несколько штук таких, чтобы враг не мог добить до нас артиллерией. Я должен пообщаться с военными, состряпать проект и реализовать на деле.

– Так это же опасно. – Марина взяла мужа за рукав и заглянула в глаза. – Там же стреляют.

– Ну, когда-нибудь каждому мужику приходится находиться там, где стреляют. Если я хорошо сделаю свое дело, здесь будет гораздо спокойнее. Мы, наконец, построим деревню и засеем поля. Без этих опорников ни о какой безопасности сельских работ и речи идти не может.

Глаза Марины увлажнились.

– А сколько у нас времени осталось?

– Пока не знаю. Вот, пойду, поговорю с военными, выясню. Но ты не провожай меня как на войну. Думаю, что буду приезжать сюда на выходные. Ведь это всего в часе езды на машине. Сколько там дальность артиллерии? Километров сорок максимум.

Петр оставил супругу расстроенной. Знал, что ее реакция будет именно такой. Надо было вначале поговорить с военными, а потом выкладывать ей по факту. Он поднялся на верхний этаж в особый кабинет. Здесь сидели люди, обеспечивающие коммуникацию между двумя убежищами. Показал пропуск. Его считали сканером и проверили подлинность на компьютере.

– Вам надо подняться наверх. Через полчаса подъедет машина и заберет вас. – Объяснил парень в военной форме с погонами старшего лейтенанта. – Если носите с собой холодное оружие, лучше оставить его здесь.

– Не ношу. – Петр постучал себя по пустым карманам.

– Тогда поднимайтесь наверх и ждите.

Подъемник работал только один, поэтому пришлось долго ждать своей очереди. Петр еле успел подняться наружу, уложившись в отведенный временной интервал. Военный автомобиль уже ждал его. Он подошел к нему.

– Петр Васильев, архитектор. Не меня ждете?

– Вас. – Военный за рулем кивнул назад. – Садитесь.

Петр сел на плотное тряпичное сиденье, вытянул ноги. Под подошвы попали что-то катающееся. Он пригляделся и увидел на полу желтые гильзы.

– Мы вчера ездили на пленэр и попали в небольшую перестрелку. Не успели еще в машине прибраться. – Пояснил военный с пассажирского сиденья.

– Далеко отсюда? – Поинтересовался Петр.

– Хотелось бы дальше. Километров тридцать. Были уверены, что там никого нет, но ошиблись. Правда, им повезло меньше. Их гранатометчик косой оказался. Мы его сняли, потом еще парочку, которые решили нам дорогу перекрыть, но после пришлось быстренько ретироваться. По переговорам поняли, что у них есть БМП на ходу. Его пушка шьет наш броневик как бумагу. Вообще, опасно на внешке. Народ дичает. Мы для них что-то типа несправедливо обласканных судьбой, бесим, одним словом.

– А что потом было? Эту банду разбили?

– Нет, конечно. Скорее всего, они ушли сами. Тут много кто бродит, думая, что если у них есть десять автоматов и пара гранатометов, то они короли района. Поняв, что им могут дать сдачи, они покидают опасный район.

– А как же те, кто обстреливал нас из пушек?

– Ну, про этих я тебе ничего не скажу. Про них вся информация уходит наверх и там большие головы ее обдумывают.

– А я думал, что кроме нас и той организации больше никого нет. – Признался Петр.

– Есть и гораздо больше, чем хочется. Мы же в Подмосковье, тут народу много выжило. Говорят, чем дальше к Уралу, тем свободнее живут люди. Есть где разгуляться и не обидеть соседей. А нам не отстреливать надо, а как-то переманивать на свою сторону. Только самых диких и несогласных надо уничтожать.

Броневик подъехал к шлагбауму. Часовые проверили бумаги у всех. Петр показал им свою. Ее просканировали, проверили в будке на компьютере подлинность и пропустили. Петр никогда здесь не был. Сюда не пускали, предупреждая, что зона охраняемая. К подземному убежищу вела ровная гравийная дорога, как будто ее ровняли совсем недавно.

Дорога пошла под уклон. Справа и слева поднимались крутые откосы, укрепленные металлическими конструкциями и сеткой от осыпания. Впереди показался козырек, на котором росла трава и аккуратные кустарники, а под него уходила дорога. Машина заехала под свод. Впереди показался освещенный участок, оканчивающийся широкими воротами. Перед ними возвышались два бронированных колпака с бойницами, из которых выглядывали стволы крупнокалиберных пулеметов. Петр решил, что они дистанционно управляемые.

Ворота открылись, как только броневик подъехалк ним.

– Как у вас тут все серьезно. – Заметил Петр. – Давно это место построили?

– Относительно. Лет восемь назад заложили, а закончили года два. Как раз под климатическое событие. – Ответил военный с пассажирского сиденья.

– Напрашивается вопрос, а не знали ли определенные люди о том, что грядет катастрофа? – Поинтересовался Петр.

– Без понятия. Никто из них с нами на такие темы не разговаривает.

Броневик заехал в огромное скупо совещенное помещение. Здесь стояло больше десятка таких же машин, несколько бронеавтомобилей побольше, БМП, БТРы, танки и огромное количество квадроциклов.

– Ого, вот это бронекулак. – Удивился Петр. – Тут на небольшую войну хватит.

– Вот именно, небольшую. – Заметил военный. – Техника дорогая, восстановление проблематично в случае повреждений, поэтому бережем. Нам туда.

Они зашли в лифт, обыкновенный гражданский, как в любом торговом центре в прежние времена. В «Росрезерве» использовались открытые железные трясущиеся лифты, передвижение на которых требовало определенной смелости. Этот лифт тоже тряхнуло несколько раз.

– Направляющие периодически гнет. – Пояснил военный. – Они долго вообще не работали. Кое-как исправили, но требуют периодического обслуживания.

Лифт остановился, открылись двери. За ними обнаружился освещенный коридор с большим количеством зелени в кадках. Несколько военных с оружием стояли у дверей кабинетов.

– Вам сюда. – Старший лейтенант указал на дверь.

– Меня отсюда повезете вы?

– Да, будем вас ждать здесь. – Военный постучал в дверь. – Архитектор Васильев.

– Проходи. – Раздался суровый голос из кабинета.

Петр вошел и оказался внутри помещения, очень похожего на кабинет преподавателя географии. Все стены увешаны картами, похожими на контурные, со всеми высотами, низменностями, топонимами и указателями положения над уровнем моря. Присмотревшись, он сразу понял, что это подробные карты ближайшей к убежищу местности.

– Петр Васильев, архитектор, занимался восстановлением складов «Росрезерва». – Представился он.

– Генерал-лейтенант Борисов Егор Палыч. До всего сидел в штабе инженерных войск, а сейчас занимаюсь созданием периметра безопасности вокруг комплекса убежищ. Нам с тобой поставлена задача правильно выбрать места под строительство опорных пунктов, чтобы с них контролировать все подступы.

– Это же сколько их надо построить чтобы перекрыть все подходы. С моей дилетантской точки зрения это почти нереально.

– Давай я поясню. Сидеть в опорном пункте и смотреть в амбразуру в ожидании врага не придется. Границу будут патрулировать мобильные отряды, мы используем технические средства, минные заграждения и прочие вещи, чтобы облегчить нам с тобой работу. Всего опорных пунктов должно быть восемь. Радиус от этого места сорок километров.

– Я так и думал. – Петр обрадовался, что его предположения оправдались.

– А почему ты так думал? – Поинтересовался генерал.

– Дистанция стрельбы артиллерии.

– Для артиллерии это даже много. В основном это дистанция поражения РСЗО. Для больших калибров, расстояние вполне рабочее, но я думаю, их почти не осталось. А вот «Градов» сохранилось полным полно. Наша задача отодвинуть противника подальше и дать крестьянам заняться своей работой. Запасы консервированной еды не бесконечные, нам нужно сельское хозяйство, а без надежной защиты никто работать не станет.

– У вас есть идеи, как должны выглядеть опорные пункты и какие функции выполнять? – Поинтересовался Петр.

– Разумеется. Но ты мне должен объяснить как профессионал, насколько реализуемы мои идеи технически.

Генерал начал рассказывать и показывать на картинках, что именно он желает располагать под защитой крепких стен опорных пунктов. Там должны были находиться помещения для генератора, склад боеприпасов и топлива, комнаты для личного состава, примерно для двадцати-тридцати человек, продуманная система вентиляции. Ну и в целом опорный пункт должен был выдерживать многодневные осады с применением артиллерии.

– Это линия Мажино какая-то получается. – Петр почесал подбородок. – А материал какой будет?

– О материале. – Генерал сделал несколько шагов взад и вперед. – Бетона будет мало, поэтому придется разбирать завалы домов и городить из них. Там где стыковать не получится, и будем применять раствор, кирпич или что ты там можешь предложить.

– Ого, задачка.

– Поэтому нам надо проявить воображение, ум и знания и выдать достойный результат. Без опорников мы мишень, мы крысы, которым не дадут высунуть носа из норы.

– У нас есть вертолеты.

– Были, два, но оба повреждены и сейчас стоят в ожидании ремонта. Никто не думал, что так получится. Знали бы, конструировали убежище для первых лиц иначе и с другим набором техники. По идее надо было строить по всей стране несколько таких убежищ и после события икс брать контроль в свои руки, пользуясь преимуществом в связи, технике и личном составе. Все сценарии, которые мы рассматривали, оказались негодными для настоящей ситуации, вот и приходится сочинять экспромтом.

Разговор с генералом длился еще минут сорок. Потом его вызвали на доклад, а Петру вручили подробные карты, чтобы он сам выбрал места, где с его точки зрения удобнее поставить опорный пункт. Он вернулся домой в изрядном смятении духа. Ничего подобного Петр никогда не создавал, тем более из старого материала, за характеристики которого он поручиться не мог. Развесил в своей комнате карты в том порядке, в котором они были расположены относительно убежищ. Марина застала его в оцепенении перед ними.

– Привет. Это то, что я думаю? – Марина устало бухнулась на табурет перед картой и вчиталась в названия. – О, я тут бывала по молодости.

– Я уверен, что сейчас там все иначе, включая рельеф местности. Мне надо выбрать восемь мест, чтобы возвести там опорные пункты.

– А что тут сложного?

– Первое, строить придется из говна и палок. Второе, надо найти совпадение по удобству подъезда, доминированию по высоте и хорошей обзорности во все стороны.

– Звучит, как условие для половины проектов, которые мы с тобой разрабатывали. Это карты свежие, уже после землетрясения?

– Да, самые свежие. Даже топкие места указаны, разломы и прочие неприятности. Помоги. Одна голова хорошо…

– Ладно, сейчас чайку бахну и присоединюсь к твоей медитации.

– И мне сделай чаю.

По особому распоряжению месяц назад Петру выделили чайник и порцию заварки. Это была первая привилегия, которую он получил на ответственной работе. Марина приготовила чай и вынула банку сливового джема из сухпайка.

– Держи питание для мозга. – Она протянула мужу кружку и поставила на стол банку. – Бубни, в чем загвоздка.

Петр долго и с подробностями показывал все варианты, описывая их недостатки и преимущества. Там, где было удобное место для строительства, дорогу преграждала река. Где-то нависала возвышенность, где-то наоборот, окружали топи. Строительство упиралось в очевидную проблему, прежде требовалось решать вопрос нормальных дорог и мостов, что в имеющихся условиях многократно увеличивало трудовые затраты.

– Да, мирная жизнь обходится намного дешевле, чем подготовка к войне. – Задумчиво произнесла супруга. – А что делать?

– Насколько я помню, ни одна оборонительная линия не спасла тех, кто ее строил, ни Мажино, ни Маннергейма. Мы сейчас в ситуации, напоминающей Древний Рим, хотим сберечь ослабшую страну, в то время как по границам рыщут толпы голодных и злых варваров. Вопрос только в том, когда падет Рим.

– Петь, давай без мрачных аналогий. Мы же с тобой сорвали джек-пот попав сюда. Все получилось, как ты задумывал. Да, за это надо платить определенную цену и мы ее заплатим своим честным трудом.

– Ладно, не жизнями.

– Это тоже не надо исключать. Ты же у меня герой, и я тобой горжусь.

– А еще ты манипулятор. Что, появились новые шаблоны? – Петр усмехнулся. – Жизнь налаживается.

– Петь, не зли меня. – Марина добродушно улыбнулась. – Давай работать.

На следующий день Петр навестил генерала Борисова с первыми наметками плана строительства опорных пунктов.

– Придется, хотим мы того или нет, к половине подводить дороги, иначе строительство затянется на годы.

– Раз надо, значит построим. Мы не сидим сложа руки. К нам едет отряд из двух тысяч человек. Будем возрождать родину отсюда и во все стороны. Каждый, кто примкнет к нам, должен видеть разницу между той дикостью, в которой они прозябают и нашим уровнем цивилизации.

– Да уж, все дороги будут вести сюда. – Усмехнулся Петр, вспомнив недавнюю аналогию с Древним Римом.

– Это точно. Скажу по секрету, старая Европа вряд ли возродится после того, как их припекло, так что новый центр мира будет здесь и нам не надо упустить этот шанс.

– Амбициозно. – Петр постарался скрыть сарказм, готовый слететь с языка.

Согласования с начальством заняли у генерала три дня. Петр это время провел на различных мелких поручениях от Алексея. Начальник сожалел, что Петр уезжает. Они сдружились на почве общей трудовой деятельности. За полгода, даже после толчков, ни один отремонтированный участок не дал течи, тем более не рассыпался.

– Я знаю, что ты сделаешь работу лучше, чем другие, и, наверное, тебя перетянут от нас в «Кремль». – Так за глаза называли секретное убежище с первыми лицами. – Приятно было работать вместе.

– Взаимно. Буду навещать.

Петр уехал на объект. По просочившимся сведениям и по тому количеству военной техники, шныряющей по ближним дорогами и бездорожью, предваряло начало строительства работа по зачистке местности от нежелательной и недоброжелательной активности. Гражданской техники для выполнения работ скопилось много, поэтому ее всеми силами хотели сберечь.

Потом потянулись грузовики с плитами, с арматурой, смесители с раствором. Петр подумать не мог, что такое количество техники сохранилось. Ему закралось предположение, что подземных убежищ намного больше, чем он себе представлял. По тракторам, экскаваторам и кранам было видно, что их восстанавливали после катастрофы из запчастей разной сохранности. Они часто выходили из строя, техника простаивала сутками без дела, но их умудрялись чинить и возвращать в рабочий процесс. Петр чувствовал, что люди отбирались действительно хорошо сведущие в нужных специальностях. А мотивация придавала им работоспособности и включала воображение.

Фундамент заложили через два дня после начала строительства первого опорного пункта. Петр спал в палатке урывками, потому что проблемы возникали одна за другой. Подводила техника, не сходились плиты, не приходил вовремя бетон и прочие организационные моменты. Чтобы не сойти с ума, пришлось выбрать из строителей самого смышленого, снять его с рабочей должности и поставить заместителем.

Петр охрип от постоянного крика, от того, что негде было согреться, и однажды он понял, что простыл. Болезнь перенес на ногах, но голос никак не хотел восстанавливаться. Связки как будто потеряли эластичность, и стоило начать говорить чуть громче, голос проседал. С инспекцией приехал генерал Борисов и еще несколько чиновников. Чтобы напустить важности, они обошли каждый уголок, задавая вопросы, от которых Петр устал еще сильнее, чем от обычных обязанностей, а голос его окончательно сдался.

– Так, коллеги, видите, загоняли нашего Растрелли. Он уже говорить не может. – Смягчился Борисов, видя состояние Петра. – Как доделаешь, жду подробный отчет со всеми недостатками. Мой помощник привезет тебе сегодня порошок от всех болезней. Попей, восстановись и береги себя. Вид такой, как будто тебя черти в смоле варили.

– Стараюсь укладываться в график. – Просипел Петр.

– Только в гроб не уложись. – Поддел генерал. – Идемте, коллеги. Сами видите, работа проделана титаническая, а сроки выдержаны…

Борисов увел чиновников в машину. Петр был благодарен ему за окончание проверки. К вечеру, как и обещалось, явилась машина. Адъютант привез ему растворимых порошков от простуды и бутылку коньяка.

– Товарищ генерал сказал принимать вместе в гомеопатических количествах. – Предупредил помощник.

– Непременно. – Пообещал Петр, зная, что сделает, как хочет сам.

Порошок уже был ни к чему. Простуда отступила, и он решил оставить его на следующий раз. Вечером позвал к себе заместителя, и они хорошо посидели в палатке, закусывая коньяк тушенкой и перловкой из банок. Наутро голос приобрел половину прежней силы, а на следующий день Петр разговаривал как раньше.

Ему не пришлось строить каждый опорный пункт. Петр участвовал лично только в выборе места под строительство. После завершения первого объекта бригады расформировали. Опытные строители получили молодое подкрепление и возводили опорники самостоятельно. Петр ездил между ними, проверяя качество работ. Это было намного легче, если не считать, что однажды на его машину попытались напасть. Ему пришлось даже встать за пулемет в башенной турели, потому что бойца ранило в плечо. Он стрелял куда-то в сторону врага, совершенно не видя его. Машина вышла из-под обстрела с побитыми бронестеклами и прострелянными колесами. Буквально через час явился спецотряд из убежища и начал зачистку местности с использованием дронов и переносных радаров. Банда была быстро обнаружена и уничтожена.

До самой осени Петр практически не видел Марину. За все время ночевал в убежище в сумме не больше недели. Похудел, оброс, отпустил бороду. Под нее ему стала лучше идти военная форма. В какой-то миг он вдруг ощутил, что сросся с этим коллективом, общая кровь потекла по единой кровеносной системе. Образ мышления избавился от того, что он называл свободомыслием, а по сути это был протест, вызванный необходимостью подчиняться, но обрел общий вектор, понятный и принятый каждым жителем убежища. Он с огромным удовольствием смотрел на поднимающиеся стены поселка, строящегося вокруг копёров. На то, как нарезаются поля, затевается посев и прочие вещи, говорящие о возрождении человечества в созидательном смысле.

На дворе уже стояла середина осени. По природе этого было совсем не понять, ни желтых листьев, ни летящей паутины или птиц на юг. Все то же самое, что и летом, только холоднее. Петр прогуливался с Мариной после ее рабочей смены. Его не перевели в «Кремль», но и тут не оставили на прежней должности. Ее заняла жена, а он отвечал за строительство деревни. Но это было намного легче, чем бесконечная вахта на опорных пунктах. Он всегда ночевал дома, и работа имела распорядок дня.

К ним подъехал броневик. У Петра захолодело в душе от неприятных ожиданий. Решил, что снова появилась новая работа где-то далеко.

– Здравствуйте. – Из-за руля выбрался знакомый старший лейтенант. – Вам есть сообщение.

– От кого? – Спросил Петр.

– Слышали про военный аэродром в Энгельсе?

– Да. – Петр и Марина напряглись.

– Короче, до него добрались три молодых человека и передали такую информацию для Петра и Марины Васильевых, что в деревне Екатеринославка Волгоградской области проживает Матвей Леонидович и его внук Тимофей Васильев. Они живы и здоровы и находятся в хороших условиях. Матвей Леонидович женился, а у внука есть собака Тузик.

– Я же тебе говорил. – Голос Петра дрогнул. – Батя твой… молодец.

Он крепко обнял жену. Марина вжалась ему лицо в плечо и разрыдалась. Старший лейтенант выдержал паузу.

– Извините, есть еще дополнение. – Произнес он. – Деревня находится между разломами, и выбраться из нее нет никакой возможности. Мы перепроверили информацию со спутника, так и есть.