Текст книги "Дороги (СИ)"

Автор книги: Сергей Панченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Глава 13

Глава 13

Движения Петра в тоннеле смешали слои воды, и Марине уже не пришлось пережить ощущения варившегося в кипятке рака, что пережил муж. Они выбрались сами и вытянули все свои сумки, наполнившиеся водой. Прежде, чем подняться из колодца наружу, они долго привыкали в его сумерках к дневному свету. Глаза в полной темноте совершенно отвыкли от него. Их резало, как будто смотрели на сварку.

Пока адаптировались, снаружи началась гроза и в колодец снова потекли ручьи. Петр поднялся по лестнице и открыл люк. Он предполагал, что мир сильно изменился, но все равно испытал сильный шок. В первую очередь из-за того, что вокруг не осталось ни одного дерева, а прежде эта местность была довольно лесистой. Только несколько черных пней метровой высоты высились в поле зрения.

Под плотным покрывалом грозовых туч мир потерял все краски. Сделался двухцветным, серым и коричневым с комбинациями этих оттенков. В воздухе висел отчетливый запах пожарища, отлично подходящий картинке.

– Что там? – Поинтересовалась снизу Марина.

– Словами не описать. Поднимайся. – Петр выбрался наружу и помог подняться жене.

Она долго из-под руки рассматривала окружающие их пейзажи. Потом привыкла к свету и убрала руку.

– Наверное, Петь, никто кроме нас не выжил. – Произнесла она печально. – Все сгорело.

– Не хотелось бы так думать. – Петр снова спустился в колодец и поднял на поверхность сумки.

Вылили из них воду и перебрали содержимое. На свету оказалось, что некоторая колбаса, даже сырокопченая, уже начала покрываться плесенью. Пришлось обрезать и съесть, что еще годилось. Петр пожалел, что выбросил тот рюкзак, который они забрали у напавшего на них человека. В нем были продукты, не особо хорошие, вроде сладостей, но они все были упакованы и перенесли бы испытания лучше колбасы.

Хлеб, который они бережно подняли с пола, набрался водой и размок в кашу. Петр попробовал его поесть, но он имел химический привкус воды и сделался совершенно несъедобным. Пригодными выглядели только пивные закуски в вакуумной упаковке. Марина первым делом помылась с гелями и шампунями и выстирала с их помощью одежду. В мире было тепло и душно, поэтому она спокойно осталась в нижнем белье, оставив свою одежду сохнуть на дорожном указателе.

Петр тоже помылся с гелями, постирал одежду и надел ее обратно, решив, что на теле одежда высохнет скорее, чем во влажном воздухе. И он оказался прав. Вскоре снова начался дождь, и Марине пришлось одеться. Стоя под дождем, они глубоко задумались, что делать дальше, куда идти и есть ли смысл вообще искать места, лучше этого.

Аэродром теперь просматривался напрямую и на его месте высились обгоревшие останки самолетов и разрушенная диспетчерская башня. Коттеджный поселок лежал в тех же руинах, что и до пекла, но уже в черном нагаре.

– А ведь сюда убежало человек сорок. – Произнесла Марина, рассматривая разрушенные дома. – Не могу поверить, что все люди погибли страшной смертью.

– Об этом лучше не думать. – Петр обнял супругу. – Я думаю, нам надо возвращаться к Эм-четыре.

– Зачем? – Не поняла Марина.

– Мы пойдем по отремонтированному пути и доберемся по нему до того места, в котором спрятали правительство. – Поделился супруг.

– И что, ты думаешь, тебе откроют? Кто мы, а кто они. – Усмехнулась Марина.

– А мы посмотрим. Если не откроют, станем искать другие варианты. Народ погиб, а им же нужен тот, кто будет воплощать их идеи и замыслы. Я уверен, что они нуждаются в рабочих руках и будут рады нашему появлению. Сами-то они руками работать не привычные.

– После того, как ты побывал на сенокосе в Зарянке, у тебя появилась увернность, что ты умеешь работать руками? – Поддела Марина мужа. – Твой оптимизм мне кажется наивным, но у меня вообще нет никакого плана.

– Вот именно. Когда у корабля нет цели, любой ветер не будет попутным. – Петр процитировал Сенеку.

Он повертелся на месте, пытаясь понять, куда им идти, чтобы вернуться на трассу. До пекла дороги проходили в лесах, и не надо было задумываться о маршруте. Но теперь природа стала «лысой» и это очень сильно дезориентировало. Даже видя в поле зрения остатки аэродрома, Петр никак не мог понять с какой стороны они к нему подошли в прошлый раз.

– Ты чего нахмурился? – Марина заметила озадаченное выражение мужа.

– Я потерялся. – Простовато ответил Петр. – Не помнишь, откуда мы подошли к аэродрому?

– Оттуда вроде. – Марина указала рукой.

– Точно?

– Вроде. Дорога же какая-нибудь осталась.

– Точно, дорога же не сгорела. – Петр надел на плечи заметно полегчавший рюкзак. – Ну, дорогая, вперед к приключениям.

– Я тебя сразу предупреждаю, что буду кричать, если увижу на дороге обгоревшие трупы.

– От трупов должны остаться только скелеты, и то не факт. – Предположил Петр. – Кстати, я переобуюсь в галоши, как у тебя. По обстановке такая обувь намного подходящее.

Он снял свои кроссовки, завернул в пакет и убрал в свой рюкзак. Надел черные галоши с мокрой подкладкой.

– Хоть сейчас на танцы. – Пошутил Петр и сделал несколько танцевальных па.

– Ты растопил лед в моем сердце. – Пошутила Марина. – Если бы я не была за тобой замужем, то снова приняла бы твои ухаживания.

Петр решил идти напрямую к аэродрому, а там уже сориентироваться, куда повернуть и сразу поплатился за свою неосмотрительность. Он наступил в небольшую лужу, оказавшуюся глубже, чем рассчитывал. Через края галош внутрь плеснулась горячая грязь. Петр не ожидал этого, подпрыгнул, поскользнулся, упал и снова ожег ладони. Выскочил из лужи с криками и размахивая руками. Над водой поднялся пар.

– Не наступай в воду, там еще горячо! – Предупредил он Марину.

Это был первый урок, который стоило выучить. Пекло закончилось, но последствия его еще остались. Петр опустил руки в лужу, собравшуюся в неровности дороги. Она была чуть теплой и успокоила ожоги.

– Интересно, это же дождевая вода? – Спросила Марина.

– Да, а что?

– Ее пить можно? Я умираю от жажды. – Призналась супруга.

Петр нагнулся над лужей, понюхал воду, потом сделал осторожный глоток.

– Бяка, но не такая мерзкая, как в колодце. Я бы сказал, что ее сильно разбавили. Единственное, что в ней безопасно, это отсутствие микробов. – Он сделал глоток побольше. – Терпимо, пей.

Марина попила из другой лужи. Сделала несколько глотков и проверила свои ощущения.

– Мерзкое послевкусие остается на языке. – Призналась она. – Только бы вода не была ядовитой.

– Больше не пей, будем выяснять безопасную дозу эмпирическим путем. – Посоветовал Петр.

Он вынул из воды руки и осмотрел красные ладони.

– Я же тебе говорил, раки нам не простят. – Снова напомнил Петр про тот случай. – Мои руки теперь такие же красные, как вареные клешни.

– Ты еще про убитых мух и комаров вспомни. – Усмехнулась Марина.

– И про сожженную крепким алкоголем микрофлору желудка. – Петр задумался. – Сожженную. Вот тебе и ответ на все происходящее. Нас тоже сожгли, как микрофлору.

– Самая невероятная теория заговора, которую я только слышала. Микробы из ЖКТ отомстили людям, наслав на них землетрясение и потоки раскаленного воздуха. Нет не воздуха, раскаленных газов. – Марина улыбнулась.

Наверное, впервые с начала катастрофы у нее появилась искренняя положительная эмоция. Петр обнял жену и поцеловал.

– А мы с тобой тот самый ноль один процент тварей устойчивых к любым их методам вывести нас.

– Значит, будем выживать и дальше. – Согласилась супруга.

Они направились в сторону аэродрома по дороге. Пекло выело битум из асфальта, превратив ее в черный шершавый грейдер. При ходьбе по такой дороге шум стоял на всю округу. Камешки, державшиеся на запеченных «подсвечниках» высохшего битума, осыпались, издавая шуршащий звук.

Дорогу преградила расщелина шириной в два метра и длинной в триста. Со дна ее поднимался пар от скопившейся горячей грязи. Петр и Марина замерли на краю, не зная, как поступить. Очень не хотелось сходить с дороги и лезть в грязь, таящую опасности.

– Сколько не стой, а обходить придется. – Вздохнул Петр. – Я пойду первым, буду проверять, а ты за мной.

– Петь, на тебе уже живого места не осталось. Давай я пойду. Я легче. – Предложила Марина.

– Я что, должен как в анекдоте, пустить свою Фатиму вперед на минное поле? – Пошутил муж. – Ожоги у меня легкие, даже волдырей нет. Я пойду аккуратно, не переживай. Но если что, будь готова помочь.

– Хорошо, но будь осторожнее.

Петр двинулся вдоль расщелины, выбирая места повыше и посуше. Пекло выжгло органику, превратив почву в рыхлую губку, а последовавшие дожди насытили ее водой. Только эта губка не разжималась после того, как на нее наступали. Следы в земле оставались четкими и глубокими, и Марина шла, точно ступая по ним. Через подошвы ощущалось тепло, хранившееся на глубине нескольких сантиметров. Поэтому дорогу надо было выбирать очень тщательно. Петр покрылся потом от напряжения. Он натурально ощущал себя сапером, каждый раз ставя ногу на землю и не зная, чего ожидать.

Обход расщелины занял у них чуть ли не час. Пришлось даже устроить перекур на середине пути, потому что ноги у Петра сделались ватными и тряслись.

– Это совсем не то, что я ожидал увидеть. – Признался он. – Ну, ладно, сгорело всё, так еще и идти по этому пепелищу нормально нельзя. Мы с тобой так нескоро куда сможем дойти.

– Так нам только до дороги, а там веселее.

– А ты что, думаешь, таких оврагов на других дорогах нет? А вдруг они еще больше. В три километра, или в десять. – Петр выпучил глаза и развел руками, показывая масштаб препятствия.

– Ты сейчас себя запугаешь, и мы вернемся в колодец. – Пошутила Марина. – А что, там относительно уютно и безопасно.

– Если бы у нас был достаток в еде, я бы согласился. Ничего лучше сейчас и не найдешь. Лучше синица в руках…

– М-да, человейники рассыпались, а колодцы остались. Господь символично указал людям на их место. Не стройте вавилонские башни, иначе будете жить под землей и порознь друг от друга. – Марина от лица бога погрозила пальцем человечеству.

– Не только человейники, но и частный сектор выглядит не лучше. – Заметил Петр, кивнув в сторону разрушенного поселка.

После того, как они снова оказались на шуршащей дороге, дела пошли веселее. До аэродрома дошли минут за десять. И вот тут их ждало первое серьезное испытание психики. Они увидели несколько пожелтевших скелетов и некоторые из них принадлежали детям. Рядом лежали остатки их вещей, перенесшие высокую температуру. Люди либо не знали про подступающее пекло, либо не приняли предупреждения всерьез и потеряли время. Марина живо представила, как это могло выглядеть на самом деле, и поняла, что может снова поддаться неконтролируемому нервному срыву. Петр старался вообще не смотреть на скелеты. Обошел сгоревшие самолеты, пытаясь найти что-нибудь интересное и полезное. Напрасно, сгорело все. Местами даже потек расплавленный металл, образовав на земле серебристые лужи, еще отдающие тепло.

– Идем дальше, тут нечего ловить. – Позвал он супругу.

Марина сидела на земле. Вытерла бегущие по щекам слезы и поднялась.

– Наверное, мы чего-то не знаем о смерти, раз бог так ею пользуется. – Произнесла она.

– Наверное. – Петр не хотел вдаваться в размышления.

На него картина разрушения со скелетами и сгоревшей техникой произвела угнетающее впечатление. Ему хотелось уйти отсюда. Он физически ощущал висящую в районе аэродрома тоскливую безысходность, разъедающую нервы.

– Я не нашел ничего полезного. Надо идти дальше.

Они вышли на дорогу, которой пришли сюда. Раньше она утопала в лесу, теперь возвышалась над ландшафтом на метр и более, а лес представлял собой случайно раскиданные черные огарки стволов. Самый высокий из них едва достигал двух метров, остальные сохранились на высоте метра-полутора.

– Я думаю, эти пни сгодятся на отопление или для готовки пищи. – Предположил Петр.

– Петь, а на заправках топливо не взорвалось? – спросила Марина. – Оно же в подземных цистернах хранится.

– Без понятия. Будет интересно посмотреть, когда доберемся до ближайшей заправки.

Петр не знал, на какой глубине залегали цистерны с топливом, но предполагал, что у них имелся перепускной клапан, и в случае постепенного нагрева топливо вполне могло выйти через них испарениями без последствий. А что-то могло и остаться. Пустая пятилитровка болталась за спиной, привязанная к ранцу. Ее можно было наполнить бензином, а лучше соляркой и использовать потом для хозяйственных нужд.

Петр размышлял о будущем, как будто кроме него с Мариной не осталось никого. По крайней мере, в радиусе пятидесяти километров. Всё, что он планировал найти пригодного для себя, уже считал своим по праву. В этом ощущении одиночества не было пока ничего пугающего. Даже присутствовал некоторый интерес, аналогичный игре в квест. Раззадорилась черта исследователя, которая всегда имелась у Петра, но в процессе семейной жизни, бытовухи и рабочей рутины она отошла на третий план и забылась.

– Петь, а что это? – Марина обратила внимание мужа на странную аномалию.

Участок выгоревшего леса, состоящий из обгоревших пней, приподнялся вверх. Пни повалились, обнажив наружу корни, имеющие вполне здоровый вид. По центру возвышения образовался желоб, из которого чуть заметно поднимался пар и волновался воздух, как в горячем мареве.

– Я думаю, что в этом месте горячая вода вышла на поверхность. Похоже на гейзер, но откуда ему тут взяться. Скорее всего, из-за нагрева земли, пар вышел наружу взрывом и выворотил корни. – Предположил Петр.

Ветер принес воздух со стороны аномалии. Дохнуло канализацией, в которую вылили серную кислоту. Петр сталкивался с этим явлением в универе, когда студенты, чтобы не учиться, вылили в туалет большую бутыль кислоты и потом на три дня ушли на карантин, пока в корпусе не выдохлась сероводородная вонь. Этот запах разбивал его теорию насчет внешнего нагрева воды. Только он собрался поделиться с Мариной новой гипотезой, аномалия ожила.

Она заклокотала, а потом на высоту двадцати метров шумно ударила струя горячей воды. Облако пара отделилось от нее и его понесло на Петра с Мариной.

– Побежали скорее. В облаке может оказаться серный ангидрид. – Петр потянул жену за собой.

Они немного не успели. Край теплого влажного облака коснулся их. На губах остался характерный кисловатый привкус.

– Что ты сказал про ангидрид? – Спросила супруга, испуганно отплевываясь.

– Что он может превратиться в серную кислоту при контакте с водяным паром. – Петр облизал губы. – И я оказался прав, но концентрация слабая, не опасная.

– А откуда она взялась? – Удивленно поинтересовалась Марина.

– С большой глубины. Скорее всего, под нами образовался разлом и в дыры сифонит разогретая подземная вода вместе с вулканическими газами.

– Какой ужас. – Марина скривила лицо. – Надеюсь, ты ошибаешься и этому есть простое объяснение.

– Да уж куда проще. Мы оба видели, как вспучилась земля. Она же не резиновая, чтобы вернуться потом в исходное положение без повреждений. Сто процентов под нами сейчас огромное количество трещин и разломов, в которые лезет магма. Она, конечно, закупорит их со временем, но когда, вот в чем вопрос. Я думаю, на наш век спокойных времен ждать не стоит. И я вообще не считаю эту активность настоящей проблемой.

– А что ты считаешь проблемой?

– Что мы будем есть, если ничего не сеять? – Петр многозначительно посмотрел на жену. – Ты посмотри на землю, она пропеклась на большую глубину, а вместе с ней и все семена, грибы, разлагающие органику, насекомые, опыляющие цветы, птицы и так далее. Я не знаю, что произошло с океанами, но предполагаю, что сине-зеленым водорослям тоже не поздоровилось. Отсюда вопрос, кто нам будет производить кислород в ближайшее время? Сколько миллионов лет природе понадобится, чтобы создать новый биологический круговорот? – Он вздохнул. – Это, конечно, лирика. Самое главное, это что бы будем есть через месяц, через полгода и так далее.

На Марину тирада мужа произвела угнетающий эффект. Она крепко задумалась, пытаясь найти ответ, которым могла бы успокоить себя.

– Есть же подземные хранилища? Помнишь, был проект для Росрезерва? Там ведь целый город под землей собирались разместить.

– А ты думаешь, дома разрушились до основания, а подземному складу хоть бы что? Там столько слабых мест. Узкое длинное горло шахты, по которой осуществляется спуск и подъем. Если ее перекроет, считай, что люди на тех складах обречены строить подземную цивилизацию. А если внутри склада откроется трещина, из которой будет тянуть вулканическими газами? А сколько проработает вентиляция, если шахты завалит? – Привел свои аргументы Петр.

– А такие, как мы соберемся в кучу, кто остался снаружи, и разроем эти склады. – Марина не собиралась сдаваться. – Если мне скажут, что лучше, есть людей, которые бегают рядом или рыть яму целый месяц, чтобы добраться до тушенки, я выберу второе.

– Ну, ладно, убедила. Поэтому мы и пойдем по дороге, которую расчистили для эвакуации первых лиц. Вдруг им как раз нужно раскопать склад. – Петр улыбнулся.

– Конечно. Мне так даже спокойнее, что есть какая-то цель.

За час ходьбы одежда на них успела просохнуть. Поэтому, когда в небе снова загрохотало, Марина вспомнила про дождевики, добытые в садовом отделе. Они были желтыми из плотного полиэтилена и смотрелись, как костюмы химзащиты на фоне зараженной местности. В них сразу стало душно. По телу потек пот. Температура окружающего воздуха субъективно равнялась тридцати градусам, а влажность как будто превышала сто процентов.

Петр испугался перегрева, стянул с себя дождевик и закрепил его, как накидку.

– Какая разница, отчего я буду мокрым, от дождя или пота. – Пояснил он. – От дождя хотя бы освежусь.

Марина поступила так же. Вскоре начался дождь с грозой. Молнии сверкали рядом, но за стеной дождя их вспышки гасли. Раскаты грома сотрясали небеса, заставляя их терять дополнительные кубометры воды. Вдоль дороги побежали ручьи, собирающие пепел с бывших лесов. Легких частиц гари в них было столько, что они оторачивали черной бахромой потоки воды и собирались в темные наносы на изгибах.

Марина каждый раз, как рядом сверкала вспышка молнии, втягивала голову в плечи. Грохотало громко, до свиста в ушах. Ожидаемой прохлады дождь не принес. Духота никуда не ушла, как будто наоборот, дышать стало еще труднее, словно насыщенный влагой воздух труднее всасывался легкими. А когда дорогу преградил мощный поток воды, бегущий поверх, решили устроить небольшой привал.

Грозы выжали из туч все до капли и дождь резко прекратится. Гром ушел вдаль, а посветлевшее небо подарило миру легкое подобие солнечного дня. Местоположение светила угадывалось по размытому кругу света. Петр определил примерное время суток, между двумя и четырьмя часами дня. И было даже лучше, что солнечный свет задерживается в тучах, иначе стало бы еще теплее и душнее.

– Для жителя Исландии мир не сильно поменялся. – Пошутил Петр, глядя на безжизненный пейзаж, не ставший красивее после дождя. – Я им даже завидую.

– Ты еще пингвинам позавидуй, те хоть согрелись немного.

– У них там сейчас беда, километровой толщины лед тает, как ненормальный. Потоки грязи несутся к океану, смывая все на своем пути. Бедные пингвинчики. – Петр вздохнул. – Уж и не знаю, кому сейчас легко. Только тем, кто отмучился.

– Я еще помучаюсь. – Хмыкнула Марина. – У нас есть сверхзадача, которая мотивирует меня не опускать руки, это поиски сына и папы.

Петр ничего не сказал на это. Он не видел способа определить их местоположение даже приблизительно. Хотел верить, что с ними все в порядке и этим успокаивал себя.

Постепенно преградивший дорогу поток иссяк, забрав с собой часть дороги. Петр убрал дождевик в рюкзак, поднялся на ноги и встряхнулся.

– Ну, что, любовь моя, продолжим путь?

Марина посмотрела сонным взглядом на мужа.

– Продолжим. – Она тоже убрала рюкзак в сумку и собрала волосы в хвост. – Мне кажется, пока мы сидели под землей, биологические часы серьезно сбились. Я хочу спать, словно на дворе уже полночь.

– Это может быть от недостатка кислорода в воздухе, от голода или от усталости. Предлагаю пройти еще немного и остановиться на тихий час. По моим предположениям до трассы «Эм-четыре» осталось еще пару часов ходьбы. – Петр всмотрелся вдаль, словно хотел увидеть там платную дорогу.

– Ладно, два часа я как-нибудь вытерплю. – Пообещала супруга.

Петр ошибся, трасса появилась через час. И на ней были люди, что очень сильно их удивило. Они успели свыкнуться с мыслью, что остались в этом мире одни. Марина забеспокоилась. С одной стороны вроде радостно, что не одни, но опыт их уже немного научил опасаться людей.

– Ты все еще хочешь спать? – Поинтересовался Петр.

– Нет, как рукой сняло. – Ответила Марина, напряженно вглядываясь в сторону дороги. – Как думаешь, они не опасны?

– А мы с тобой опасны?

– Нет, с чего бы? У нас есть еда, а у них ее может не оказаться.

– Тогда мы поделимся и пойдем вместе искать землю обетованную. – Петр был уверен, что входить в контакт с людьми все равно придется.

И лучше было найти сообщников заранее, чем сторонясь их, однажды оказаться совсем беззащитными.

– А мы им скажем, куда идем? – Спросила Марина.

– Нет, послушаем их, а потом решим. Вдруг у них есть идеи интереснее. Мы с тобой сами придумали дорогу из желтого кирпича, упирающуюся в Изумрудный город. Может оказаться, что его нет, а наши первые лица улетели далеко на самолетах и сидят сейчас пьют чай с морошкой за полярным кругом.

– Точно, а то поднимут нас на смех. – Согласилась Марина.

Петр издалека насчитал двадцать два человека. Они не держались вместе, как одна группа, а растянулись на сотню метров. Среди них были и дети. Завидев приближающуюся пару, люди с трассы не проявили особый интерес.

– Привет, откуда идете? – Спросил Петр у мужчины с большой спортивной сумкой в руках.

– Из Москвы. – Ответил он не особо вежливо.

– А куда? – Поинтересовался Петр, стараясь вложить в интонацию как можно больше радушия.

– Туда. – Мужчина кивнул головой вперед.

– Ясно. – Петр переглянулся с женой и сделал удивленный вид.

Они присмотрели пару с детьми, решив, что те будут разговорчивее.

– Привет, вы тоже из Москвы? – Спросил у главы семейства Петр.

– Угу, из нее. – Ответил мужчина. – А вы откуда?

– Да, тоже оттуда. Мы ушли до пекла, думали, что за городом ситуация намного лучше и мы сможем добраться до сына на каком-нибудь транспорте. А потом…

– А сын где? – Спросила женщина.

– Был в Ставропольском крае у деда. Дед у нас пилот, и есть сведения, что они пытались долететь сюда, а потом были вынуждены удирать от наступающего фронта раскаленного воздуха, и полетели в сторону Саратова. Больше ничего не знаем. – Петру было тяжело рассказывать об этом.

– Это ужасно. – Пожалела их женщина. – Многие потеряли семьи. Здесь почти все такие.

– А куда вы вообще идете? Вы договорились между собой или это просто исход? – Поинтересовался Петр.

– Вначале мы думали, что пострадала только Москва и другие крупные города страны. Кто-то ляпнул, что пекло, это оружие, которое использовали конкретно против России. Мы, конечно, хотели верить в это и собрались идти. По дороге рассказывали разное и постепенно мы поняли, что ситуация такая везде. По крайней мере, пешком до нетронутых мест не дойти. Вы что-нибудь знаете? – Спросил мужчина.

– Мы знаем, что это было везде. – Ответил Петр. – Поэтому хотим знать, у кого какие планы имеются.

– У нас никаких. – Ответила женщина. – Уйти подальше от Москвы, потому что там начинается разгул преступности.

– А что, много людей осталось? – Спросила Марина.

– Да кто же его знает. Остались, пересидели в подвалах, в расщелинах, а потом полезли из всех дыр, злые и голодные. – Женщина грустно улыбнулась.

– Мне кажется, многие помешались не столько от голода, сколько от страха перед ним. – Произнес мужчина. – Не прошло еще столько времени, чтобы так сильно оголодать. А они уже рвут друг друга, отбирая последнее. Все равно, что у тебя дети, а у них нет. Глаза безумные, злые, пустые. Невыносимо такое терпеть. Нам, порядочным людям, среди них не выжить.

– Какой ужас. – На Марину признания произвели шокирующий эффект.

– Мы несколько дней после того, как похолодало, ждали, что вот-вот появятся власти и начнут устанавливать порядок. Наивные. С каждым днем становилось все хуже и хуже. С нами выжил сосед. Он сам предложил держаться вместе, а на третий день явился с какими-то мужиками и забрал все наши припасы. А как нам жить без еды? – Женщина смахнула слезу.

– Вы же голодные, наверное? – Спохватилась Марина. – Петь, сними рюкзак.

Петр вынул из сумки вакуумную упаковку с копченым мясом и протянул отцу семейства. У того глаза заблестели от слез.

– Огромное вам спасибо. Мы, честно говоря, последний раз ели позавчера. – Признался он. – Давайте ребята, отойдем в сторонку, чтобы людей не будоражить.

Семья спустилась на обочину, чтобы перекусить не на глазах остальных.

– Мы молодцы? – Спросила Марина у мужа.

– Вроде, да. – Петр ухмыльнулся. – Но никакой полезной информации мы от них не почерпнули.

– Ну, как же, в Москву возвращаться не стоит.

– Дураку понятно. Выходит, наша цель про Изумрудный город пока остается в приоритете.

– Красивая мечта. – Марина протяжно вздохнула. – Как во сне всё происходит. Никак не проснемся.

Мимо них прошла чета лет шестидесяти. По виду люди из обеспеченных слоев. Несмотря на не очень чистый внешний вид в них ощущалась ухоженность. У мужчины очень короткая свежая стрижка, аккуратная борода, как будто он только вышел из мужского салона. У дамы тоже короткая прическа с четким пробором, без намека на седину. Волосы еще отливали свежей краской и средствами ухода. Наверняка, она умудрилась помыть голову с утра. На ушах золотые серьги, на пальцах аккуратные кольца и браслет. Оба несли на спине по туристическому рюкзаку, и судя по виду, не пустому.

– Доброго дня. – Поздоровался мужчина.

– Доброго. – Ответил Петр. – Хорошей дороги.

– Спасибо. – Спутница мужчины дежурно улыбнулась.

Они не остановились полюбопытствовать, пошли дальше. Петр проводил их взглядом.

– А им-то каково? Видно же, что люди привыкли к высокому уровню жизни. – Немного иронично поинтересовался он.

– Таково. Катастрофа всех уровняла. Посмотрим, кто теперь докажет, что он достойнее остальных. – Марине их не было жальче за то, что они потеряли больше остальных.

– М-да, время меряться своими достоинствами закончилось. – Пошутил Петр.

Накормленная семья снова выбралась на дорогу. Их лица довольно сияли. Двое мальчишек, один из которых был еще дошкольником, даже решили немного погоняться друг за другом.

– А ну-ка успокоились. – Прикрикнул на них отец. – Берегите силы на дорогу. Еще неизвестно, сколько нам идти.

– Спасибо вам огромное. Вы нас спасли. – Поблагодарила женщина. – Мы перед вами в долгу.

– Это ни к чему. – Отмахнулась Марина. – Нам еще вместе идти и надо поддерживать друг друга.

Петр и Марина решили держаться этой семьи. Отца семейства звали Эдуардом, но он представился Эдиком. Супругу – Татьяной. Он работал таксистом, она учителем начальных классов. Старшего сына звали Иваном, младшего – Данилом. Семья жила на окраине Москвы в старом двухквартирном доме с полуподвалом, из которого можно было попасть в подвал. Это их и спасло. Дом выдержал землетрясение, но выгорел в пекле. В мечтах они думали дойти до родной деревни мужа, надеясь остаться там у родственников.

Трасса, выровненная так, что идти можно было не опасаясь, изобиловала сгоревшей техникой. Ржавеющие остовы высились на дороге, но ещё больше ее было у дороги. Иногда встречались целые могильники из десятка единиц техники, там, где были обустроены пункты отдыха и питания для рабочих.

Заночевали прямо на дорожном полотне, благо земля была еще теплой, а насекомые больше не летали. Утром продолжили путь, удивляясь, сколько работы было проделано за короткий срок. В одном месте дорогу перерезал разлом пятидесятиметровой ширины. Дорожники успели сделать объезд, вокруг него. Тяжелые грузовики оставили в полотне глубокие колеи, в которых сейчас застаивалась вода, но свою задачу временная дорога выполнила.

Шли весь следующий день, не встретив больше ни одного человека, а к вечеру дошли до развилки. Платная трасса, искореженная землетрясением и не тронутая техникой, уходила дальше на юг, а на запад ответвлялась узкая дорога, но со следами восстановления и использования. Люди замерли у развилки, как сказочные богатыри, не зная, какой маршрут теперь выбрать.

– Чего они думают, мне же все очевидно. – Шепнул Петр на ухо жене.

– Не вздумай им советовать, иначе они потом тебе припомнят, если что-то пойдет не так. – Предупредила Марина.