Текст книги "Рыцарь в алмазных доспехах (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

  А Техас... В Сан-Анджело располагается школа подготовки агентов службы внешней разведки Империи. Может это мои догадки, но проживание оной 'Джениффер' в этой северной провинции вполне может быть связано именно с этим. Её грация и легкость в движениях подсказывали, что это не самый нереалистичный вариант.

  – Её тут никто не знает, и отчитываться она ни перед кем не будет, – растянула рот до ушей Паула. И перешла ко главному, закрывая тему:

  – Итак, что случилось? Почему не на базе?

  Я картинно хмыкнул.

  – Меня сеньорите в ответную уже не представляешь?

  Красноволосая нахмурилась, но всё-таки выдавила:

  – Хуан. Тот самый. Мой напарник.

  Слова 'тот самый' мне, конечно, понравились больше всего, ну да ладно – что еще ожидать от прекрасного пола, да еще от самых близких друг для друга людей?

  Гостья на мое представление бурно не прореагировала – вполне себе поняла, кто я, и без него. А скорее догадалась еще на стадии, когда я напрашивался в гости. Учтиво, но стандартно позволила поцеловать свою руку и старательно, но протокольно, хлопнула ресницами.

  – Итак? – требовательно выгнулись брови хозяйки. – Я слушаю?

  Пришлось рассказать. Не всё – некоторые подробности при 'кузине Дженнифер' светить не хотелось по этическим соображениям. Но с точки зрения алгоритма произошедшего ситуацию отобразил верно.

  – М-да, – покачала напарница головой, уйдя в глубокие раздумья. – Не ищешь ты лёгкой жизни!

  – Она меня съест, Паулита, – улыбнулся я, отправляя в рот такую замечательную печеную вкуснятину. Кстати, при слове Паулита 'Дженнифер' непроизвольно скривилась. Впрочем, наверное, стоит писать без кавычек имена их обеих, ибо шиты одними нитками.

  – Ну, а от меня чего хочешь? – воскликнула она. Нет, всё она понимала... Но этот разговор оставим на потом, когда будем одни.

  Я пожал плечами.

  – Ничего. Пожаловаться на судьбу. Если есть совет – выслушать. Ты ж моя напарница, к кому мне еще бегать за советом?

  Так-так, а глазки Дженнифер при этих словах заблестели. Словно у Архимеда с его 'Эврикой'. Мои подозрения насчет Сан-Анджело подтверждаются? Господи, не дай мне еще и тут вляпаться! Это уже дипломатия, иной уровень!

  Паула задумалась.

  – Чико, советов не дождешься – мучайся сам. Но в целом считаю, всё правильно. Я тебе про эту цыпочку давно говорила – рога ей обломать надо, больно высокомерная. Но она инфанта, а значит, в процессе у тебя обязательно возникнут проблемы.

  – Я боюсь за тебя! – посмотрела она мне в глаза. Совершенно серьёзно. – Она тебя может раздавить. Ты готов к такой войне?

  Я молчал – слишком серьёзно предупреждение прозвучало. Красноволосая же не успокаивалась:

  – Это не корпус, Малыш. Это иной уровень.

  – Она никто, – покачал я головой. – ПОКА – никто. Только дочь своей матери.

  – Это интересное слово 'пока'... – прошептала огненный демон, окончательно испортив мне настроение.

  Но, впрочем, всё давно было решено и без неё, и отступать я не собирался. Потому стоило закрыть тему.

  – Послушайте, девчонки, – озвучил я еще одну сегодняшнюю гениальную мысль. Причем гениальную без кавычек. Посетила она меня в бутике, когда я понял, как мне одежда идет, но я всё равно совершенно не готов идти в ресторан с наследницей престола. – У меня нарисовалась проблема, о которой я раньше не мог и думать... Но оказывается... В общем, хочу попросить вас о помощи. Обеих.

  – Обеих? – вздернулась бровь напарницы.

  – Ну, раз уж Гортензия здесь, почему бы и не обеих? Вы же обе отлично знаете нравы, обычаи и порядки в высшем обществе. Кто научит лучше вас?

  Девочки переглянулись. Причем глазки Паулы будто сказали:

  'Ты же видела, я ничего не говорила! Он сам!'

  Больше факт моего упоминания истинного имени гостьи обозначен не был, из чего я сделал вывод, все всё знают, но приличия соблюдены, и не стоит больше заострять внимания на проблеме.

  Девочки подошли к делу серьезно. Приготовились читать лекции и тут же демонстрировать на наглядном пособии. Гортензия безапелляционно была назначена главным пособием; её протест был подавлен еще до того, как она его озвучила вслух.

  – ...Итак, ты не можешь сесть, пока не усадишь сеньору, – порхала вокруг красноволосая. В этот момент её было не узнать – передо мной стояла настоящая принцесса, аристократка энного поколения. Существо, которое пыталось сойти за свою в обществе венерианских бродяжек, вспоминалось, как страшный сон. – Причем усаживаешь её справа. И запомни, Хуан, сеньора справа для тебя в приоритете! Она прежде всего, кем бы ни являлась!

  – Вилки... Ножи... – успел я кивнуть на стол, сервируемой милой крестницей нашей королевы, в которой так же чувствовался аристократический шик, хоть и росла она в стороне от двора. Но красноволосая перебила:

  – Дойдем до вилок и ножей. Вначале общие правила. Усвоишь их – пойдем дальше. Я знаю, у тебя хорошая память, так что запоминай!..

  Дальше начался ад, который за сегодняшний день. Но этот ад я терпел стоически, ибо правила этикета мне были реально нужны. Я не мог позволить себе выйти в свет с принцессой, не зная даже базовых вещей. Прослыть невеждой, 'свиньёй', оборванцем с улицы... Быдлом каким-нибудь... Это приговор. А в ресторане моё незнание вскроется на раз-два-три! Это великое счастье, что мне удалось сегодня 'откосить!'

  – ...Нет, к тарелке! Не от, к! – распиналась меж тем её императорское высочество Мерседес Мария Амеда.

  – ...Те, которые расположены ручкой вправо – берутся правой рукой. Влево – левой. Это в качестве подспорья. Если заведение достаточно солидное и расставили правильно – не ошибешься. Но боже упаси сделать наоборот!..

  – ...Нет, не так. Вот так. Ручка ножа должна упираться вот сюда. Знаю, Маркиза не так тебя учила, но ты и не метать их будешь! Что, если понадобиться метать? Не смешно, Чико! Ах, ты у нас ещё и телохранитель, автоматически... Гор... Дженнифер, не смейся! Чико правду говорит! Да, такое возможно, это же Венера!..

  – ...Нет, метать вилки – это всё-таки к Восточной красавице, не ко мне. Ну, вот как раз и начнете заниматься! Даю голову на отсечение, ей самой интересно будет. А пока только так, как я сказала и никак больше!..

  – ...Нет, если соус мясной – им поливают только мясо. Где я тебе его возьму? Вот сейчас закончим, поедем практиковаться – там и принесут. У меня дома не товарная база. Да, без наглядного материала! Но память-то у тебя хорошая, запомнишь!..

  – ...Куда! А ну поставил на место! Я же сказала, это для десерта! Когда сказала? Так в самом начале!..

  – ...Нет, пробовать мы не будем. Вино есть, могу наполнить, но остальную тару запоминай визуально. Что, с вином лучше запоминается? Дженифер, открой ящик вон того стола, будем память тренировать. И с сушки бокалы захвати. Да, еще два – у нас что-то тоже память ни к черту...

  ...Нет, там штопор, вино я сама принесу. Где-где, где надо! Это же не квартира, а проходной двор; не успеешь спрятать – без тебя вылакают! Да есть тут одни!..

  ...О, а следующей темой будет, как правильно открывать вино! Нет, Чико, тоже есть правила...

  – ...Нет, рыбой лучше не заморачивайся. Что-что, придешь домой и поешь её вволю! Просто поверь! Нет, не только особый нож. Рыбный нож – меньшее из бед. Конечно изучим, только потом, не сегодня – пожалей и нас, и свою память!..

  * * *

  – Вот и не знаю теперь, что делать, – вздохнул я, подводя итог длительному монологу.

  Паула, держащая в руках полупустой бокал, задумчиво хмыкнула.

  – А что тут думать? Ты же всё решил. Еще там, у себя дома, – абстрактно кивнула она в сторону и грустно усмехнулась. – А насколько я знаю таких людей... Вы можете хандрить, плакаться, жаловаться, но всё равно доведёте дело до конца. Кто бы что ни говорил и ни советовал.

  – Возможно. – Я залпом допил содержимое своего бокала и отставил его в сторону, на журнальный столик. – Вообще-то не люблю 'плакаться'. Но иногда накатывает, и... И тогда нужен кто-нибудь, кому можно поплакать в жилетку. Кто поймет и не осудит. Иначе сойдешь с ума.

  – Понимаю. – Её улыбка стала еще загадочнее и грустнее. – И не осуждаю. Все мы люди. И ты не железный, что бы девчонки о тебе ни думали.

  – Спасибо!.. – Я наклонился и убрал мнимую пядь с её лица. – Ты не представляешь, как мне в этом кавардаке нужен друг! Просто друг! Без всяких этих...

  – Отношений, – подсказала она.

  Я кивнул.

  – Если бы меня кто-то понимал, как ты... – Грустный вздох. – Но девчонки... С ними не обсудишь многих вещей. Они просто не смогут осознать, постигнуть их. А ты... Ты, наверное, меня ненавидишь, да? Что я так подло поступаю?

  – Нас к этому готовят с детства, Чико. – Она грустно усмехнулась. – Нас – принцесс. Да и принцев тоже. Что личное счастье может только сниться, интересы семьи и государства важнее. Надо будет выйти за кого-то – выйдешь и не пикнешь. И хорошо, если им окажется хороший человек!

  Пауза.

  – А любовь, чувства... Я готова, Хуан, – улыбнулась она, но по щеке её пробежала предательская слезинка. Возможно, не выпей она столько вина, контролировала эмоции бы лучше. Но мы накачались уже изрядно, раздавив бутылку практически на двоих, да на старые дрожжи.

  – Меня готовили с детства, – продолжила она. – Не забывай. Потому быть твоей жилеткой мне не сложно. Могло быть и хуже, это еще не самое неприятное.

  – Но ты ко мне неравнодушна! – воскликнул я. – А я обсуждаю с тобой других баб. Это подло!..

  – Лучше обсуждай со мной других баб, Чико, – произнесла она. – Только не бросай...

  Она подалась вперед, ко мне. Я забрал у неё бокал, обнял. Уткнул себе в плечо, принявшись гладить её по голове свободной рукой. Мне тоже было хорошо – наверное, вино крепкое, быстро подействовало. Но еще больше, чем вино, пьянила эта девушка. Пьянило не просто ощущение близости: атмосфера полного безграничного доверия!

  – Конечно, не брошу, – шептал я. – Что ты!.. Как могла такое подумать?..

  – Хуан, а кого ты больше любишь из них? Только честно? – произнесла моё рыжее солнышко, лёжа у меня на коленях. – Только не говори, что эту лохудру. Иначе бы тебе не хотелось танцевать по-настоящему. Но и про ту лохудру тоже не говори – иначе бы не устраивал этих концертов, а нашел свою аристократку. Ту самую, потерянную. Которая тебя тоже искала и почти нашла.

  Вот что мне ей ответить?

  – За это я тебя и люблю, – продолжал я гладить её волосы. – Что задаешь правильные вопросы.

  – На которые у тебя нет ответов? – улыбнулась эта бестия.

  Я кивнул.

  – Но рано или поздно ты определишься, не так ли.

  Я пожал плечами.

  – Наверное.

  Помолчал.

  – Скажи, вот вы с Гортензией спокойно делите мальчиков. Почему они... Они ведь тоже сестры!

  Паула уткнулась мне в грудь, весело хрюкнув.

  – Чико, рассмешил!

  – Да нет, я образно, абстрактно! – воскликнул я, оправдываясь.

  – Они даже образно не станут тебя делить, – покачала она головой. – И мы с Гортензией делим только тех, кто нам безразличен. Понимаешь, о чем я?

  Я кисло скривился.

  – Мы весело проводим время. Только и всего. Своих же мальчиков... – Она вновь покачала головой. – Своих мальчиков не дадим даже друг другу. Всё, что говорят по поводу распущенности в верхах – наглая ложь. Когда дело касается чего-то серьезного, распущенность уходит. Так что думай, дорогой напарник, что тебе милее: красиво потанцевать или грамотно порулить государством? И не смотри на меня так. Да, знаю, выбор неочевиден!

  – Почему же? – усмехнулся я на веселые искорки в её глазах, но неуверенность давала о себе знать.

  – Потому, что лучше быть с готовой ради тебя на всё любящей шлюхой, чем с высокомерной твариной, подставящей тебя при любом удобном случае, когда отвернешься, если в этом возникнет необходимость. Но тут уж, извини, решать тебе, – театрально пожала она плечами. – Это только мои мысли, но ты сам выяснил, что я в душе маленькая мышка, избегающая конфликтов и сложностей.

  – Да, это так, моя маленькая мышка, – потрепал я её шевелюру.

  – Я бы выбрала младшую, – констатировала она, хотя я это и так понял. Жаль, девочка, что я не ты.

  – Мерседес... Ты моя умница! Красавица!.. – продолжил я её гладить. – Чтоб я без тебя делал?

  Я гладил её по волосам, проводил ладонью по лицу. Нет, о сестренках Веласкес думать не хотелось – подумаю завтра, когда протрезвею. У меня на коленях лежала обалденная девчонка, которая...

  ...Которая всегда будет моей, кого бы я ни выбрал и что бы ни случилось. И эта запоздалая мысль окончательно отпечаталась в моём мозгу только что.

  У меня будет много 'баб', включая сестренок Веласкес и её кузину Гортензию. И много кого еще – я даже представить боюсь, кого и сколько. Но рыжий демон останется рядом, вот так же, лежа на коленях, и будет помогать и подсказывать, как может. И не только на коленях. Неважно как. Главное, что я не отпущу её. Да, как та собака на сене – ни себе, ни кому-то, но мне плевать. Я порву, разорву любого за неё! Но не отдам. И всё равно, как это будет выглядеть со стороны!

  – Ты у меня лучшая, Мерседес! – провел я пальцем ей по носу. – Самая лучшая!..

  – Я знаю...

  Я наклонился к ней, она одновременно подалась вверх, ко мне, и мы как бы встретились на полпути. Этот поцелуй был жаркий, и он стал логичным завершением такого долгого насыщенного дня, расставляющим все точки всех процессов.

  Рывок, и я сижу, откинувшись на спинку дивана, запрокинув голову. Она сидит у меня на коленях, продолжая пытку поцелуем, мои же руки освобождают её прекрасную грудь. Может это не самая большая грудь в корпусе, даже если считать только среди её сверстниц, но самая лучшая – однозначно.

  Провал. И вот я уже лежу, откинувшись на диване, а огненноволосая возвышается сверху. Из одежды на ней только трусики... Кажется. На мне... Тоже что-то несущественное. Но до существенного мы еще не дошли. Мы не дети, а ценители, и прежде чем дойти до существенного просто обязаны сгореть в огне друг друга! Истинный мёд сладок только после пожара!..

  ...И мы горим в порыве страсти. Нас, наверное, не остановит и 'Экспресс любви' на полном ходу. Я готов прыгнуть в огненно-рыжую бездну вновь, послав к чертям всех остальных принцесс, какие только есть на свете. И и я знаю, что никто во всей вселенной не сравнится с моей Паулой-Мерседес...

  – Ой, а вы уже начали? И без меня? – донесся до нас показно разочарованный голосок откуда-то издалека. – Вы что, уже пять минут подождать не можете?

  Гортензия присела на противоположный диван и налила себе в один из наших бокалов. Пелена безумия спала. Я повернул голову. Её императорское высочество была завернута в банное полотенце, но цель прикрыть все самые интересные места она явно не ставила.

  – Ты очень долго плескалась, – произнесла Паула, со вздохом слезая с меня. Я тоже поднялся. – Так состариться и умереть можно, не то, что тебя дождаться!

  – Да, что-то долго ты, поддержал я. Ведь действительно, пока она плескалась в душе, мы успели полностью обсудить её наследное высочество Венеры и решить кое-какие свои проблемы.

  Паула вознамерилась было встать, но моя рука обняла её за талию и потянула назад, прижав к себе:

  – А ты далеко собралась? – Моё! Не отдам!

  Огненный демон не сопротивлялась. Расслабилась и утонула в моих объятиях.

  – Извините. Привычка, – хмыкнула Гортензия. – Это вы в корпусе быстро моетесь – разводы, тревоги, все дела. Да и вообще на Венере все воду экономят. А я поплескаться люблю-ю!.. – мечтательно закатила она глаза. – Грязь смыть...

  Искренности в ней было не больше, чем в предвыборных обещаниях премьер-министра. То есть, она хотела оставить нас наедине, присоединившись позже. Ох уж эти девчонки! И тут мудрят!

  Но в таком случае, как согласуется с их 'коварным' планом заявление красноволосой о 'своих' мальчиках, с которыми не делятся? Ибо она всё равно бы вышла, мы бы вдвоем только начали! Или тут что-то своё, их личное? Или со мною можно, так как я очевидно не-свой? Хм...

  – Ладно, кто следующий? – фыркнула Гортензия, указывая в сторону ванной комнаты.

  – Чико, давай ты, – ткнула меня локтем в живот огненный демон.

  Мне не хотелось никуда идти. Я был согласен зацепить обеих девчонок прямо сейчас и тут же тащить в сторону кровати с зеркальным балдахином. О чем настойчиво заявил. Но красноволосая была неумолима:

  – Ты хочешь, чтобы две представительницы правящего дома самой сильной державы Земли трахались с каким-то вонючим мужланом? Ты нас совсем не уважаешь?

  Кто б говорил! Слышать такое от ангела, с которым прошли все возможные тренировки на износ и полигоны?..

  Но Гортензия её поддержала. И я сдался.

  – Хорошо. Я быстро!

  Стоя под душем я думал о... Принцессах. М-да, ох уж эти принцессы! Фрейя. Изабелла. Гортензия. Мерседес. Все четверо взбалмашные. Все – центры вселенной и готовы драться за статус центра до последнего. У всех куча своих 'фишек', придающих каждой изюминку. Все интересные в общении. И все... Принцессы.

  Я – везунчик, или совсем наоборот? Радоваться мне такому обилию контактов с младшими представительницами правящих домов, или хвататься за голову и бежать без оглядки? Ведь общение с ними – это политика. А политика – это власть. Любой неосторожный шаг, любая ошибка – и последствия будут катастрофические!

  ...Но все-таки они мне нравятся. Все четыре. И нравится ситуация, в которую попал. Я не променяю подобное ни на что на свете, несмотря ни на какие риски. Слишком уж эти девочки... Захватывают.

  Даже не тем, что красивые. Они все... Оригинальные! Трудно подобрать грамотную аналогию, но как-то вот так. Мне интересно с каждой из них. А какую в итоге выберу... Определимся по ходу движения.

  Кажется, под струями контрастного душа я немного протрезвел, разрозненные неуловимые мысли слетелись в кучу, пришли в порядок. Нет, о том, что все серьёзные вопросы завтра – единственная здравая мысль на сегодня. А пока отдых, отдых и еще раз отдых! Да и как может быть иначе, если в комнате меня ждут две самые сексапильные представительницы человеческого общества, подводить которых я не имею... Просто даже морального права? И вылезши из душевой кабины, я подумал и откинул в сторону полотенце, которое собирался было нацепить на бедра... Ради мнимых приличий.

  Гортензия сидела на кухне одна и глушила вино – была открыта следующая бутылка. Догоняла то, чего мы уже как бы достигли с Паулой.

  – А эта рыжая бестия где? – картинно заозирался я. – В комнате?

  Сидящая девушка внимательно оглядела мое тренированное тело взглядом эдакого профессионального доктора, врача-эксперта. Увиденным осталась довольна. Покачала головой.

  – Нет, ушла.

  – Как ушла? – не понял я. Ну, как не понял – понял. Просто отказывался верить. Присел на диван напротив, налил и себе полбокала. Залпом выпил. Собеседница пожала плечами.

  – Вот так. Ушла.

  – Бросила тебя, значит, в трудную минуту? – Ирония из меня так и перла, хотя сидящая напротив девушка не имела к нашим с рыжей проблемам никакого отношения.

  – Знаешь, я тут подумала... Я бы тоже ушла на её месте, – выдала вдруг собеседница.

  Я как раз налил новую порцию и сделал глоток. Закашлялся.

  – Поясни?

  – Она любит тебя. Это серьёзно. Серьёзнее, чем я думала. Я бы тоже ушла на её месте.

  – А она тебе сказала, что я ей ничего не обещал? – хмыкнул я и нахмурился. – Точнее обещал, что ничего не будет?

  – Я думала, она приукрашивает. – Гортензия вновь покачала головой. – Она будет твоей, Хуан. А ты – её. Но на это надо время.

  Какой-то нелогичный вывод. Впрочем, выверты женской логики, как кадету корпуса телохранителей, мне знакомы.

  – Почему ты так думаешь? – улыбнулся я, но без насмешки. Девушка, как истинная сеньорита, вздёрнула носик.

  – Иначе не может быть!

  Что ж, для сеньориты аргумент очень себе даже.

  – Надеюсь, это маленькое обстоятельство, а именно неуважение к нам со стороны одной твоей кузины, не помешает нам приятно провести время? – высокопарно заявил я и поднялся, протягивая ей ладонь.

  – Ни в коем случае! – озорно сверкнула глазами девушка и коснулась моей руки кончиками пальцев.

  Я потянул, намереваясь закружить её, словно мы продолжаем нашу битву на танцполе, и она крутанулась вокруг своей оси. Но вино сыграло свою подлую роль, и одна из лучших танцовщиц Империи, потеряв равновесие, плюхнулась мне в объятия. Алкоголь – зло, всегда говорил!

  Я отбросил и так почти упавшее с неё полотенце в сторону, подкинул девушку вверх, поймал на руки и понес в комнату, где своего часа спокойно дожидалась зеркальная кровать. Ох уж эти принцессы!

  Планы на будущее

  Проснулся я от писка в ухе. Голова раскалывалась – между первым и вторым разом мы выглушили почти бутылку вина, которую за тот день. Смачно, хоть и шепотом, выругался, перелез через спящую рядом девушку, одернул занавеску и дотянулся до прикроватной тумбочки. Схватил двумя пальцами покоящийся там браслет, активировал приём – навигатор цеплять было в лом.

  – Слушаю.

  – Хуан! – Кассандра. ОЧЕНЬ недовольная. – Опять???

  Я бегло перевел глаза на табло хронометра. Восемь – пятьдесят две. До развода восемь минут. М-да, déjà vu.

  – Понял. Разрулю.

  Рассоединился. Всё-таки потянулся за навигатором, нацепил его на голову, активировал вихрь с 'горячими' вызовами.

  Ответили мне почти сразу:

  – И что ты хочешь мне сказать? – ядовито произнес голос. Что его обладательница в бешенстве – слабо.

  – И тебя рад видеть! – выдохнул я хриплым голосом. сказано

  – Хуан, как это называется? – совсем не весело ухмыльнулась Мишель. – Дорвался до сладкого? Ты думаешь, что если на тебя обратила внимание наследница престола, то теперь ты избранный и можешь ни во что не ставить порядок и дисциплину?

  – Лапуль, вы взяли меня не для того, чтобы я соблюдал ваш порядок и вашу дисциплину, – нагло парировал я, идя с козырей. – Чтобы ходил в ваши наряды и стоял на ваших постах. Так что не кипятись. И делаю я именно то, для чего вы меня взяли – ни больше, ни меньше.

  – Трахая крестницу королевы? Хм...– Наигранное удивление. – Мне кажется, её высочество инфанта дочь королевы, а не крестница. И 'ублажать' ты должен был её. И именно с этой целью получил вчера увольнительную. Я где-то ошиблась, или ты что-то перепутал?

  – Приеду – всё объясню, – отмахнулся я. Больная голова не жаждала ввязываться в дискуссию. – Тогда же и назначишь мне наказание. Кстати, я и так не выходной, кнутов и плеток не боюсь, а карцер – слишком строго, офицеры не поймут. Придумай что-нибудь оригинальное, как меня наказать, пока есть время. Всё, скоро буду.

  Рассоединился. Откинулся на подушки.

  – Проспал? – раздался тихий голосок Гортензии. Эта, кажется, чувствует себя лучше, похмельем не мается – голосок просто сонный. Наверное, большой опыт возлияний, принцесса всё-таки!

  – Немного. Не бери в голову, – отмахнулся я.

  Закрыл глаза, сделал несколько упражнений на концентрацию. Вроде помогло – почувствовал себя легче.

  Девушка тоже согнала с себя сон. Легла на бок, подперев голову рукою, внимательно рассматривая мои действия.

  – Что? – улыбнулся я ей.

  – Спросить хотела, – покачала она головой. – Я многое понимаю, но некоторые вещи выбиваются из картины.

  – И о чем речь?

  – Как её зовут?

  Моя бровь недоуменно выгнулась.

  – Как зовут ту девушку, ради которой ты хочешь хорошо танцевать? Это не Фрейя, для Фрейи ты танцуешь более чем великолепно. Тогда кто?

  Я издал обреченный вздох, поднялся. Командным голосом приказал:

  – Так, я в душ – надо прийти в себя. Ты же за это время активируй все имеющиеся средства подавления сигналов – и ваши, и наши. Тогда и поговорим. Не хочу, чтобы о нашей беседе кто-либо узнал, особенно представители имперской разведки.

  – Хуан, я... – подалась она вперед, но я протестующе поднял руку.

  – Ни слова. Я сказал – ты услышала. Всё, я в душ, не подсматриваю и не подглядываю. Действуй!

  Распахнул занавесь, вскочил с кровати и быстрым уверенным шагом отправился на процедуру, от которой мозг с утра прочищается, а тело заряжается бодростью. И мозг, и бодрость мне понадобятся – Гортензия не исключение, а яркий пример правила. Любое неосторожное слово в разговоре будет иметь последствия.

  Одеваться мы не стали. Я не посчитал нужным ввиду того, что после беседы собирался задержаться (не облысеет Мишель, подождёт); её же нагота вообще не смущала. Будто это она с Венеры, а не я. Ну что ж. Сели друг напротив друга на диваны на кухне, Гортензия, на правах хозяйки, разлила в бокалы остатки ночного вина.

  – Я вся во внимании, – расплылась она в улыбке.

  – Её зовут Изабелла, – пригубил я волшебный напиток – у Паулы хороший вкус в винах, принимая максимально удобную позу для неторопливой беседы. Собеседница кивнула.

  – Кто она? Дочь главы какого-то важного клана? Какого?

  – Клана Веласкес, – не моргнул я глазом. – Сестра Фрейи.

  Вот тут от показного равнодушия собеседницы не осталось и следа. Возможно, в глубине души она боролась с эмоциями, и на лице даже проступили отголоски этой борьбы, но стали лишь фоном общего ошарашенного выражения.

  – Когда ты успеваешь, Чико? – Задумчиво покачала она головой. – Лея тебя не убила?

  – Как видишь, – развел я руками. – И еще, не называй меня 'Чико'. Ты тоже не ангел, а это профессионально-корпоративное.

  Гортензия кивнула – с аргументом согласилась.

  – Меня в корпус взяли из-за Изабеллы, – перешел я на откровенности. – Идея попробовать с Фрейей появилась позже. Ты точно все глушилки включила? – нахмурился я. – Эта зараза мне уже подбрасывала 'жучки', не хотелось бы, чтоб она услышала лишнее.

  Её императорское высочество выдавила улыбку заправского астероида, на который несется хоть и гордый, но очень маленький кораблик с намерением его сдвинуть с орбиты.

  – Фрейя – не услышит. Хотя за крёстную отвечать не возьмусь.

  Я кивнул. Достаточно, на большее и не рассчитывал. Глупо на Венере пытаться скрыть что-то от спецуры Веласкесов. Нет, такое сделать можно, но для того, чтобы прогнозировать, перехватят они беседу, или нет, надо быть специалистом по прослушке очень высокого уровня, коий нам даже не снился.

  – План с Фрейей родился позднее, – продолжил я, – и, как видишь, четко выполняется. Потому тебе настоятельно не советую лезть ко мне с любовью-морковью. Паула не улетела на Землю только потому, что я её отшил, и её решение уйти вчера было на самом деле мудрым. Ты ведь именно такое задание получила на Земле, залезть ко мне в постель? – криво усмехнулся я.

  Нет, Гортензия хреновый разведчик. Всё, что угодно можно по лицу прочитать. Вспыхнула, как водород на катализаторе.

  – Хуан, я...

  – Так, давай начистоту, – я вновь пресек. – Если хочешь работать со мной и получать откровенные ответы – плати откровенностью взамен. Я более чем уверен, что Лея в курсе всех подробностей, так что ты ничем не рискуешь.

  – Ты не Лея, – пробурчала она. Но задумалась, и, всё же, решилась.

  – Нет, не залезть в постель. Стать твоей девушкой. Постоянной.

  Я недоуменно нахмурил брови.

  – Зачем? Смысл?

  – Не знаю. – Она грустно вздохнула. – Исполнитель не задает вопросов, он просто выполняет приказ. А мой приказ – вскружить тебе голову, стать смыслом жизни. Про сестер Веласкес нигде не упоминалась, даже как про осложняющий работу фактор.

  – Хотя просчитать такое – плёвое дело... – Я задумался. – Неужели твой отец уверен, что Лея не вышлет тебя с планеты, если перейдёшь ей дорогу?

  Гортензия вновь пожала плечами.

  – Хотя с другой стороны, а кто еще? – продолжал рассуждать я. – Ты хотя бы её крестница. Любой иной кандидат обречен, даже не начав работать.

  Мне вдруг вспомнился дон Козлов и Камилла. Агент влияния, находящийся у всех на виду. Все свято уверены, что держат руку на пульсе, что всё контролируют...

  ...И что из этого вышло. Нет, император не дурак. Ставка с Гортензией может сработать. В определенный момент, при определенных граничных условиях, но без неё он не получит и этого. Что ж, примем, что ход не так уж и глуп, как кажется на первый взгляд.

  – Как Лея тебя пустила? – Кажется, я непроизвольно скривился. – О чем-то спрашивала?

  Лицо сеньориты принцессы скривилось, будто лимончик съела.

  – Предупредила, что малейшее подтверждение того, что я работаю против Венеры, и стану не въездной до конца жизни. Те, кто платит злом на добро не стоят её внимания.

  Что ж, и это логично. Есть еще одно 'но', но о нем позже.

  – У тебя раньше были задания? С чем сравнивать есть?

  Девушка отрицательно покачала головой.

  – Нет. Я только прошла подготовку.

  Тяжелый вздох, и:

  – ...Вся моя подготовка ерунда, Хуан! – вдруг взорвалась она. – Только для галочки! Мне не доверяют и доверять не будут! Я не знаю ни связных, ни координаторов, ни путей сброса нужной информации, кроме официальной диппочты. Я в вакууме! Агенты так не работают. Всё это задание – липа, фиговый листок.

  – Сама что по этому поводу думаешь? – непроизвольно улыбнулся я. – Для чего всё это?

  – Возможно, отец хочет тебя перевербовать. Дождаться, пока венерианские Веласкесы сделают ошибку и перехватить тебя, предложив работу на Земле. Не знаю, Хуан. Я не вижу логики.

  Я вновь задумался. Что ж, неплохая мысль насчет перевербовки. Однако тут два 'но'. Веласкесы могут не ошибиться, и я не захочу работать на Империю, даже если они это сделают. Но как гипотеза имеет право на существование.

  Что же касается информационного вакуума... А вот это как раз логичнее некуда. Незачем 'палить' перед Леей свою девочку. Та не должна оступиться, а проще всего этого не допустить, если у неё не будет для этого технической возможности. Операция рассчитана не на сегодня, и не на завтра. Её задумали с долгим-долгим прицелом. А значит...

  ...А значит, Гортензия привязана ко мне на долгие годы. Как и Мерседес. Хотя совершенно иначе.

  – У меня для тебя предложение, – ухмыльнулся я, переходя к главному.

  – Вся во внимании, – девушка отсалютовла бокалом.

  – Предложение касается нашего плодотворного обоюдовыгодного сотрудничества. Сама понимаешь, Веласкесы задумали слишком большое дело, которое в одиночку я не потяну. Да я в общем и не планирую этого делать. Но вопрос в том, что и они не вечные. Первоначально да, будут подсказывать, помогать решать важные или наоборот, второстепенные задачи. Но рано или поздно им надо будет воспитать преемников. А для второстепенных задач начинать воспитывать таковых надо уже сейчас...

  ...Короче, мне нужна команда, – выложил я суть предложения.

  – То есть, ты не планируешь стать всемогущим временщиком, единолично заправляющим Венерой, – растянулись в усмешке её губы.