Текст книги "Рыцарь в алмазных доспехах (СИ)"

Автор книги: Сергей Кусков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

  – Садись, – кивнула златовласка, указывая на место рядом. На столе уже дымился фарфоровый чайник и стояла заветная коробка с баночками самых изысканных сортов древнего напитка, а так же всеразличные ароматизующие добавки – разговор будет личным.

  – Что будешь? Жасмин, бергамот, ромашка? – кивнула она на это богатство.

  – Ромашку давай. Нервный я какой-то. – Я поёжился.

  Хозяйка кабинета кивнула и приступила к процессу заваривания. Сама? Мне? Что это на неё нашло?

  – Рассказывай, – произнесла она, закончив и требовательно уставив взгляд. Я присел, развалился, насколько позволяло кресло (раз разговор неформальный).

  – Что именно?

  – Свой план. Насчет Фрейи. Ты ведь что-то задумал, так?

  Отпираться было глупо, но я и не отпирался. Я молчал.

  – Хуан, нам надо знать, чтобы ничего не испортить. Лея ввалила нам за тот раз, за разбитую дочуркину физиономию. Оливию спасла от расправы Елена, лично настояв, что та не могла ничего сделать, не усугубив ситуацию еще больше. А она для Леи – последняя инстанция, последний заслон. Вот и представь уровень её гнева.

  Я озадаченно покачал головой.

  – Так всё серьёзно?

  Кивок.

  – Через три дня после вашей 'беседы' Фрейя должна была присутствовать на знаковом благотворительном мероприятии в Авроре, открытии образовательного центра для людей с ограниченными возможностями.

  – Но не поехала, – констатировал я, пробуя на вкус обжигающий напиток. Мишель покачала головой.

  – Даже укол не помог. Не рассосалось. А светиться с таким... С такой... Это мы здесь свои, привычные. А они там...

  Из моей груди вырвался вздох. Да, там, на воле всё по другому...

  ...Господи, я здесь уже свой до мозга костей! А еще и года не прошло!

  – В целом она осталась довольна, что вы все же завязали знакомство, – продолжила златовласая. – Но требует от меня плана, отчета, что ты задумал и как будешь действовать. Чтобы ничего эдакого больше не повторилось.

  Я повесил на лицо приторную улыбку.

  – Мишель, план есть. Но никаких объяснений. Я буду действовать сам, без вашего контроля и тем более помощи.

  – Хуан, это королева! – воскликнула собеседница. – Ты можешь строить тут меня – я переживу. Но она...

  – Мать. И это её дочь, – отрезал я. – Потому нет, тебе я бы еще сказал. Если бы знал, что дальше тебя не пойдет. Ей – нет, не скажу. Проще закрыть проект, чем ждать удара еще и со стороны королевы.

  Она вздохнула, тяжело и обреченно.

  – Хуан, ты понимаешь, что играешь с огнем?

  Я кивнул.

  – Уверен, что план сработает?

  – А в таких вещах можно быть уверенным? – усмехнулся я. – Или я влюбил в себя не одну сотню принцесс, чтобы делать далекоидущие прогнозы?

  – Ну, одну-то до этого влюбил!.. – вырвалось у неё. Тихо, как оффтоп, но я услышал.

  – Ладно, постараюсь тебя прикрыть, – выдала она вердикт. – Буду отбрёхиваться тем, что на тебя нельзя давить – ты можешь взбрыкнуть. Что последствия будут непредсказуемы. Но ты прав, она мать, и именно поэтому будет трудно.

  – Понимаю.– Я закивал и перевел тему. – У тебя есть новости? Ты за этим позвала?

  Кажется, чай приостыл, и я начал пить небольшими глотками.

  – Да. Сегодня вечером ты едешь с её высочеством... Куда-то. Куда – не знаю.

  Внутри меня всё возликовало. Не ошибся! Клюнула! И это была радость не только прожженного циника, сделавшего правильный расчет. Что-то в душе всколыхнулось и кроме – и это надо признавать открыто, чтобы не стало поздно.

  – Форма одежды?

  Она пожала плечами.

  – Не знаю. Наверное, любая.

  Пауза.

  – Да, Хуан, она клюнула. Потому-то Лея и лютует. Хочет определенности.

  – А до этого, все эти дни, значит, ждали реакции.

  Вопрос относился к разряду риторических.

  – Передай ей, – усмехнулся я, – и можешь даже процитировать. Если она вмешается, влезет и испортит мне игру, это будет на её совести. Пусть потом сама думает, как влюбить дочь в меня.

  Мишель осуждающе покачала головой.

  – Хуан, с королевой так нельзя.

  – Солнышко, мы или делаем дело, или отпускайте меня домой на четыре стороны. Нет, правда, смысл тогда был в этой подготовке, если мне в любой момент могут подгадить?

  Хозяйка кабинета смотрела долго и выразительно. Наконец, издав вздох, полный обреченности, решилась:.

  – Ладно, прикрою. Но завтра утром ко мне с отчетом. Так и быть, дальше меня это не пойдет, но мне надо понять, как держать Лею на расстоянии.

  Грамотная позиция. Взвешенная. И что-то подсказывало, белобрысая, действительно, трепаться не будет.

  Я как раз добил чашку и поставил её на стол.

  – Замётано. Во сколько быть готовым?

  – В шесть. Вот пропуск на выход. До полдевятого утра. К разводу чтоб был как штык, хоть затрахай её до полусмерти. Дисциплина есть дисциплина, сейчас это важно.

  Я похабно улыбнулся. Говорить 'солнышку' о том, что 'трахать' её высочество я буду очень нескоро, не стоит.

  И вообще, перебьются. Или они мне доверяют и все свои действия координируют... Или, блин, я сам пошлю этот проект к Проксиме Центавра!

  * * *

  Без пятнадцати шесть я уже стоял с внешней стороны шлюза. Дежурный офицер не стала ломаться и выпустила, когда клятвенно заверил, что буду стоять эти пятнадцать минут рядом. Эта тоже ситуацию просекла – что иду на свидание с её высочеством к обеду в корпусе знала даже малышня.

  К моему удивлению, машины кортежа подъехали без пяти шесть. То есть Фрейя не то, что не опоздала, а приехала раньше. Выругавшись про себя, я, словно извиняясь, кивнул на головной 'мустанг':

  – Мне пора!..

  Из груди офицера вырвался вздох. В пропуске было указано четко – восемнадцать ноль-ноль, и ни минутой раньше. Кивнула:

  – Ладно, иди!..

  В этот раз её высочество приехала не на стандартном функциональном 'мустанге', а на чуть более роскошной, но менее бронированной 'иберии'. Люк салона распахнулся, приглашая меня сесть, и, как только я залез, кортеж тронулся по направлению к проходной.

  – Привет. – Фрейя сидела в роскошном вечернем платье всех оттенков коричневого. Волосы покрашены в ядовито-черный цвет, лицо загримировано. Однако загримировано не настолько, чтобы её нельзя было узнать.

  Я окинул её стандартным раздевающим взглядом, оценивая фигуру, платье и боевую раскраску, мысленно отмечая сережки из какого-то явно дорогого, но подходящего под цвет платья коричневого камня. Что можно сказать, стильно! Со вкусом! Это не в окровавленной блузке бегать.

  Последнюю мысль она прочитала по моим глазам.

  – Я могу одеваться как надо, когда надо. – Расплылась в улыбке. – Как ты это время? Скучал?

  Я пожал плечами.

  – С сеньоринами инструкторами не соскучишься. Ты как? Всё же решила рискнуть?

  Она отрицательно покачала головой.

  – Не совсем. Пока просто пристреляться, посмотреть на тебя поближе. Ты против?

  Боже упаси? Против? Я?

  В следующий момент мне удалось перевести разговор на что-то нейтральное, 'о погоде'. А после – на беспроигрышный вариант, её жизнь в корпусе.

  – ...Ты не представляешь, как у меня тогда голова кружилась! – рассказывала она про 'мозговерт', когда в машине установилась доверительная атмосфера. – Если бы не девчонки – с ума бы сошла, честно тебе говорю!

  – Да нет, я как раз представляю!..

  Так и доехали, избегая скользких тем, шутя и веселясь.

  В салоне мы были одни, что делать, как отшить её дальше я не знал. Потому шутил, поддерживал беседу, выжидал. И ожидания оправдались – с таким мной, одетым в пролетарские брюки и недорогую рубашку, она никуда ехать не собиралась. А собралась привезти меня в бутик, где и одеть с иголочки, как подобает выглядеть в сопровождении сеньориты её уровня истинному кабальеро.

  Моё мнение никто не спрашивал, да я и не лез. И ад, именуемый, 'выбор одежды', длившийся примерно час, вынес стоически, по максимуму используя это отведенное судьбой время. Я что-то одевал, что-то снимал, вертелся, крутился, но постоянно держал под наблюдением лицо спутницы, её мимику и жесты. Мне нужно было поймать момент, когда она, погруженная в привычную атмосферу шопинга, расслабится, и мысли, спрятанные в черепной коробке, сами вылезут наружу.

  Тактика сработала, кое-какие выводы сложились – боги в тот день были на моей стороне. И главный из них, передо мной была не та девочка, с которой я целовался возле лавочек в роще. Это была альфа-самка, всё просчитавшая, взвесившая, расписавшая план действий по уничтожению моей свободы и уверенно ему следующая. Я для неё превратился в гаджет, объект; центровой нашей пары была она, только она и никто кроме неё. И следующей мыслью после осознания реалий стало противодействие – как поставить её на место, не разругавшись вдрызг? Не сделав своими руками то, чем пугал её тогда в раздевалке?

  В общем, передышка пошла мне на пользу. К тому же всё заканчивается, закончилось и это.

  – Вот, то, что надо! Теперь тебя от настоящего аристократа не отличить! – выдала вердикт она, поддерживаемая Оливией и еще двумя девочками первого кольца, участвующими в 'смотринах'.

  Всё, мой выход. План, принятый после недолгих раздумий, был прост, как всё гениальное, но и одновременно гениален, как всё простое. Я картинно окинул себя – в примерочной делал всё, только не разглядывал отражение в зеркале – и остался доволен. Аж жаль, что придется входить в новый образ. Серебристые в легкую крапинку туфли по последней моде, светлые брюки, пиджак, стоящий целое состояние... Деньги не важны – настоящую принцессу можно сопровождать только так, важно то, что одежда сидела превосходно и безумно мне шла. Я чувствовал себя будто сросшимся с нею. Потому в душе после первых же слов у самого что-то оборвалось и облилось кровью.

  – Нет, не пойдет! – опротестовал я вердикт.

  Мое высказывание стало неожиданностью. Присутствующие в салоне сеньориты, исключая каменно спокойную сотрудницу магазина, переглянулись.

  – Почему? – Это Оливия. На правах участницы процесса выбора.

  – Потому, что слишком обтягивающее. – Я скривился и хлопнул себя по поясу. – Куда мне оружие цеплять?

  Воцарилось недоуменное молчание.

  – Дальше, что у меня будет из спецсредств? – продолжал я с самым серьёзным видом, подкатывая рукав. К которому, по-видимому, полагались запонки, просто мы до них ещё не дошли. – Метательные ножи? Если да – то рукав слишком узкий. Если нет... Тогда мне нужно что-то другое. Лёгкое и незаметное. Мне еще не сделали операцию, у меня нет ни 'бабочек', ни 'вельветки', а обладать чем-то метательным хотелось бы.

  – Хуан, зачем тебе оружие? – не поняла Фрейя.

  – Ну, я же иду с тобой! Сопровождаю тебя! Разве нет? – сделал я удивленное лицо. – Как ты представляешь своего телохранителя без оружия?

  – Хуан, ты идешь не как телохранитель, – покачала она головой.

  Я сделал вид, что не услышал. Покрутился, облапил себя по спине и животу.

  – Вообще, не на сегодня, на будущее, под низ стоит одевать бронерубашку. Я уже бегал в такой – она не сильно массивная. Но место для неё надо оставить, верхняя одежда не должна быть такой плотной.– Перевел глаза на Оливию. – Возможно, надо взять на полразмера больше...

  – Хм-м... Хуан, тебе не нужно оружие! – повторилась Фрейя громче. – И бронерубашка не нужна. Ты идешь со мной!

  – С тобой? – Только теперь я её 'услышал' и состроил гримасу тяжелого мысленного усилия. – Вот именно, иду с тобой. И потому мне неплохо бы и AEG-шник, и что-нибудь в рукав, – вновь задрал я манжет.

  Они вновь удивленно переглянулись. Я же доигрывал:

  – Ладно, допустим, игольник будет сильно выделяться. Но тогда я должен в случае угрозы закрыть тебя телом и оттащить подальше, пока злоумышленником займутся девочки. И не поверишь, но мне очень бы хотелось при этом выжить! Что на это скажешь? Это вы продумали?

  Оливия и девочки не стояли с раскрытым от удивления ртом только ввиду профессиональной натасканности на раздражители. Фрейя же хлопала глазами, пытаясь понять, я серьезно кошу под дурака, или это шутка такая? И если нет – что плохого она мне в прошлый раз сделала, что я затаил обиду?

  – Что? – наконец, я 'увидел' её ступор. – Я что-то не так говорю?

  Из груди её вырвался вздох.

  – Хуан, всё не так. Я. Пригласила. Тебя. В ресторан. В качестве компании. А не телохранителя при исполнении.

  Я выдавил легкую усмешку.

  – Начнем с того, что в твоем присутствии я всегда телохранитель. – Помолчал, теребя пальцем манжет. – Но это не важно. Потому, что ты не приглашала меня ни в какой ресторан.

  – Как это не приглашала? – Она возмущенно вспыхнула. – Тебе передали, что в шесть я за тобой заеду? Передали. Ты вышел? Вышел. Значит, знал?

  – Ты не поняла... Давай присядем, что ли?

  Я прошелся и сел на диванчик, на котором по задумке хозяев заведения должны ожидать результатов примерок сопровождающие клиентов лица. Она согласно кивнула, села напротив.

  – Фрей, мышонок, сегодня утром я получил приказ... ПРИКАЗ, солнышко! – повысил я голос. – Сопровождать тебя сегодня вечером. Куда? Понятия не имею до сих пор, но я и не интересовался. Моё дело маленькое, куда прикажут – туда и поедем.

  Пауза. Она попыталась что-то сказать, но только теперь её пронзило понимание идиотичности ситуации.

  – Естественно, я не могу сопровождать тебя абы в чём, – продолжал я, не скрывая издевки. – Это первый мой выход в первом кольце, а потому, пока мы не купили эти вещи, прошу уделить внимание вопросам функционала, а не только тому, как я рядом с тобой буду выглядеть.

  – Хуан... – Она блымала глазёнками, подыскивая слова. Получалось с трудом. – Хуан, я не хочу, чтобы ты сопровождал меня. В смысле, хочу, но чтоб сопровождал добровольно! Это не приказ!

  – Не приказ? – я показно сощурился. – А Мишель сказала, приказ.

  Кажется, маленькая богиня про себя отвесила златовласке пару нелитературных эпитетов. Впрочем, уж кого, но белобрысую подставлять можно, ей всё равно ничего не будет.

  – Она должна была всего лишь передать, что я буду тебя ждать, – закончила её высочество.

  Я усмехнулся.

  – Мышонок, так дела не делаются. Заешь, как это выглядит со стороны? Поясняю. Ты связалась с Мишель и попросила отпустить меня с тобой вечером. Так?

  – Так.

  – Дальше твои хотелки она, как глава твоих телохранителей, воспринимает, как нечто, обязательное к исполнению. Поправь меня, если не так.

  – Если это не противоречит... Чему-то бОльшему, – не стала ломать комедию и играть в бесправную невинность её высочество. – Уставу, другим планам, приказу мамы...

  Я кивнул.

  – То есть, ты просишь устроить в городе мероприятие и помочь с кадрами. Что делает она? Правильно, выполняет поручение, отдав приказ мне, по инстанции – поступить в твоё распоряжение. Распоряжение, Фрейя. Это слово не подразумевает свободу выбора, тем более учитывая, кто мы.

  Чем мы будем заниматься там, куда ты меня отпрашиваешь, – вернулся я к теме, – её не интересует. Я не давал присягу, но это ничего не меняет – я телохранитель твоей матери, и обязан подчиняться.

  И вот я здесь! Подчиняюсь! – хлопнул я себя по коленкам. – Приказывай!

  Она отрешенно покачала головой.

  – Хуан, я не хочу приказывать. Я не хочу, чтоб было ТАК.

  – Тогда второй тебе сценарий. Ты спрашиваешь белобрысую о ВОЗМОЖНОСТИ отпустить вечером с тобой мальчика, после чего просишь соединить с ним и открытым текстом говоришь, что хотела бы его видеть и заказала столик. Может сеньорите и не пристало назначать свидания кабальеро, но у нас не та ситуация, чтобы следовать общепринятым правилам. Я нахожусь на военной базе, режимном объекте, и связывает нас куда большее, чем простую сеньориту и простого кабальеро.

  – Знаете, в чем была проблема, ваше высочество? – усмехнулся я. – Вы привыкли получать всё, что задумаете с первого взгляда, с первого слова. Для вас ничего не значат мысли или желания других людей.

  – То есть ты не желаешь ехать со мной в ресторан, – скривилась она. – В этом всё дело.

  Я покачал головой.

  – Желаю. Жажду. И ждал этого почти три недели. Но не поеду, потому, что не люблю, когда об меня вытирают ноги.

  Есть, главная мысль донесена. Теперь пауза, чтоб закрепилась в сознании. И финальный заход на цель:

  – Итак, вы хотели меня видеть, ваше высочество? Хотели сходить со мной куда-то? Я весь в вашем распоряжении до восьми часов завтрашнего утра, пока выписан пропуск. Приказывайте, сделаю всё, как скажете, в лучшем виде!

  Она вскочила и заходила взад-вперед по магазину, едва сдерживаясь в приступе ярости. Продавщица, видя, к чему идет дело, спряталась за стеллажами; её коллеги вообще старались не высовываться на линию нашего обзора. И даже молчаливый охранник отдела сделал вид, что он манекен. Девочки Оливии тоже рассредоточились по помещению, выполняя свою работу, не глядя на её высочество, и даже друг на друга. Эдакие эталоны профессии!

  – Хуан, зачем ты так? – обернулась Фрейя, видимо, взяв себя в руки. – Ну ладно, лопухнулась я, не позвонила... Да просто боялась я! Что ты... Откажешься!

  М-да, сама сливает козыри. Я так не играю!

  – То есть, пошла на такой шаг осознанно. Браво! – Я похлопал. Фрейя побагровела. – Осознанно попросила моего командира дать меня тебе в подчинение. А теперь вдруг заявляешь, что не хочешь приказывать, и я должен ехать с тобой добровольно.

  А теперь давай подумаем, а что же в этой ситуации делать мне? – подался я вперед. – Выполнять приказ, как должен по распоряжению командира? Или поступать по желанию, как хочешь ты? Если, конечно, ты открыто, в присутствии хранителей, могущих подтвердить твои слова, признаешь, что поступила неправильно, дезинформировав Мишель. Что такого от меня изначально не планировалось.

  Фрейя засопела. И сопела долго, обдумывая, какую каверзу я еще выкину. А что выкину – она не сомневалась.

  Не придя ни к какому выводу, осторожно произнесла:

  – Хуан, я дезинформировала Мишель. Я не хотела тебя в распоряжение. А хотела, чтобы ты поехал со мной в качестве спутника, добровольно. Доволен?

  Всё, юридически проблема решена, цели я добился. Остался последний штрих, собственно, 'кидалово' её высочества.

  – То есть, ты признаешь, что отказываешься приказывать мне.

  – Да, признаю. Ты свободен делать всё, что вздумается, даже если это будет противоречить моим... Хотелкам.

  – Все слышали? – обернулся я по сторонам. Девочки отошли подальше и делали вид, будто они тоже манекены. Но не слышать они не могли. А Бергер так и вообще была вынуждена отреагировать – по статусу положено. Пускай всего лишь вздохом и скупым поворотом головы.

  – В таком случае, раз это не приказ, поспешу откланяться! – закончил я цирк, поднялся и направился в примерочную. Быстро, в темпе переоделся – назад, в свою рабочее-крестьянскую одежду.

  Путь на выход из отдела преграждала её недовольная фигура, готовая метать громы и молнии. Я остановился.

  – Хуан, я не понимаю твоих мотивов, – произнесла она.

  – Мотивы? – Я скривился. – По-моему, всё очень просто. Я не хочу, чтобы о меня вытирали ноги.

  – Хорошо, не мотивов, – согласилась она. – Целей. Да, я... Поступила немного неправильно. Совсем чуть-чуть – мелочь. Но тебе ли выпендриваться?

  Я сделал вид, что не понимаю. Хотя, почему сделал вид? Я не понимал!

  – Кто ты такой, чтобы ставить меня на место? – продолжила она. – Сын польской шлюхи, ничтожество. Да, талантливый, и на тебя обратила внимание мама. Но кем бы ты был, не будь этого?

  И сама же продолжила:

  – Да никем! Мусором! Пылью! Кто ты без нас? Так повторюсь, тебе ли выпендриваться?

  Я молчал. Смотрел ей в глаза и молчал. Да, не напрасно затеял эту дохлую на первый взгляд авантюру. Я не знал, а только чувствовал, что надо поступить так, осадить её. И сеньора интуиция вновь не обманула. В который раз, в который раз...

  Фрейя восприняла моё молчание по-своему и продолжила гневную тираду:

  – Клан Веласкес вытащил тебя из дерьма. Ты всем обязан ему – и что имеешь, и что будешь иметь. Так не зарывайся, Хуан! Знай своё место!

  – Не возражаешь, если я пройду? – мило улыбнулся я. И когда она посторонилась, подошел к магнитным стойкам у выхода и обернулся.

  – В гробу я видал ваш клан, маленькая богиня! Если меня будут топтать с грязью – проживу и без вас как-нибудь! На тебе свет клином не сошелся!

  Злой выдох. И итог:

  – Привет! Пламенный!

  И под гнетущее молчание всего отдела вышел в коридор торгового центра. Вперед, к эскалаторам. Эта дрянь слишком сильно задела последним выпадом, требовалось срочно удалиться на безопасное расстояние и привести себя в порядок.

  Mierda!

  * * *

  На улицу выходил уже спокойным, взявшим себя в руки. М-да, а ваше высочество та ещё зараза! Учтем!

  Захотелось закурить, но сдержался.

  Что ж, одно могу сказать уверенно, всё идет по плану. Игрушку начинаешь ценить только тогда, когда она тебе дорого досталась; полученное даром никем никогда не ценилось и цениться не будет. Пусть так, как есть, но цели я добился, и высочество озадачил.

  Теперь вторая часть операции – ревность. У нас был разговор с красноволосой по этому поводу, она согласилась подыграть мне, но в воздухе висело само будущее проекта. Надо было понять, что же решила Фрейя, прежде чем начинать. А потому никаких активных действий мы не предпринимали.

  В ухе пискнул сигнал сообщения. Я щелкнул пальцами, завихряя перед глазами козырек главного меню, ткнул пальцем в мигающую красным иконку. Адресат лаконичный: 'Бергер'.

  'Хуан, может не стоило так круто? В целом правильно, вот только...'

  Что 'только' она не дописала.

  Нет, Оливия, золотая моя смугляночка, всё так, как должно быть. И чем выше планку задеру, тем большего добьюсь. Не сразу, но время есть.

  Не торопясь прошелся мимо припаркованного у дороги кортежа. Жаль, сорвался вечер у её высочества, но сама виновата. Девочек, оставшихся внизу, не видел, но недоуменные взгляды их почувствовал.

  Итак, старт самому масштабному и грандиозному проекту в моей жизни дан. Теперь важно спокойствие и хладнокровие, ясный здоровый ум. И для начала неплохо было бы где-нибудь присесть и обдумать, что делать дальше. Ибо у меня куча времени, которое можно потратить с пользой – пропуск до утра, а возвращаться на базу – признак дурного тона.

  Ребята... С ребятами у нас всё хорошо. Я регулярно отсылаю им материал, который стоит по моему мнению того, чтобы его внимательно рассмотреть. Они его изучают, выдают вердикт. Затем мы спорим. В итоге приходим к какому-то общему мнению, после чего... Они разбирают материал на партии и присылают мне мою. Я у них так и остался на вокале со второй, неглавной гитарой. Таким образом, дистанционно, выучили уже три песни.

  С ребятами накладка – звонить им и предлагать встретиться вечером... Тоже дурной тон, если только не приглашать их бухать. А бухать я не хочу. Пить с музыкантами, когда в восемь нужно быть у базы... Бр-р-р-р! Меня передернуло.

  В общем, тратить случайно выпавшую халявную ночь за воротами на дела музыкальные я не решился.

  В конце улицы уютно располагался небольшой скверик. Это центр города, тут много сквериков – всё же народ вокруг проживает небедный, да и строились сии кварталы еще при королеве Аделине, с её заботой о человеке и его праве на зелень. Присел на ближайшую свободную лавочку, взглянул на браслет. Полвосьмого.

  Дом...

   Домой не хотелось. Нет, я скучаю, конечно, по маме. Но как-то притерпелся. Как и она. К тому же сегодня туда грозились пойти Сестренки, посекретничать о мальчиках (я мысленно перекрестился) и привет ей от меня передадут. Ах да, я ж не сказал, у девчонок сегодня выходной. Законный трудовой, положенный по уставу раз в четыре дня, если нет усиления.

  Марина... Нет, эту солнышку подставлять не буду, хотя пойти и оторваться, эдак отомстить, было закономерной мыслью. Чего доброго её высочество начнет чересчур психовать и мстить всем подряд, а семейство Санчес обидеть легче лёгкого. Может и нет, но я слишком плохо знаю нашу инфанту, чтобы прогнозировать.

  Пойти в клуб? Снять кого-то там, оторваться, развеяться? Благо жениться больше всё равно не получится?

  Нет, глупо. Не тянет в клуб. Своих... Объектов отрыва девать некуда.

  Напроситься в гости к Мишель? Четвертая эскадра неделю назад улетела в третью точку Лагранжа, на расположенную там гелиоцентрическую военную базу. Сеньора Росио Мендеса совершенно точно нет дома. Обсудим с нею стратегию насчет Фрейи, да и как на духу спрошу совета? Она дольше прожила, больше меня знает. Да и её высочество у неё на ладони выросло, чего-нибудь дельного обязательно подскажет. И вино в её ванной пьётся неплохо!..

  ...Словно в насмешку именно в этот момент раздался вызов по второй линии.

  – Не поверишь, только что о тебе подумал! – усмехнулся я, активировав связь.

  Белобрысая моего веселого настроения не разделяла.

  – Хуан, я обещала тебя прикрыть – и прикрыла. Но еще один такой финт, и не смогу сделать этого. Чисто технически. Понимаешь,о чем я?

  Я мысленно издал стон.

  – Уже знает?

  – Да. Мир не без добрых людей.

  – Лютует?

  Пауза.

  – Пока нет. Но хочет объяснений.

  – Скажи, что всё под контролем. – Я скривился. – Я знаю, что делаю.

  – Точно? – В голосе насмешка.

  – Абсолютно! – зло выдохнул я.

  – Хорошо.

  И всё, рассоединилась.

  Ехать к Мишель резко расхотелось.

  Не долго думая, палец вернул предыдущий пункт меню, вызвал горячие иконки вызова и проткнул насквозь маленького лисёнка с косичкой. Или не так, маленькУЮ лисёнкУ. Рыжую и симпатичную.

  – Чико? – почти сразу ответили на том конце. Фоновым звуком был звонкий девичий смех. То есть, она в компании.

  Но меня это заботило мало – я не собирался вторгаться в её личную жизнь и набиваться её друзьям. Я просто хотел увидеть её саму. Позарез!

  – Можно к тебе? – сразу перешел я к делу. Свои люди, чего политес разводить.

  Недоуменное молчание на том конце.

  – Зачем?

  – А что, ты мне не рада? – Я картинно-возмущенно фыркнул.

  – Я не одна, – попробовала откреститься она.

  – А я не буду мешать. – Я по-проказнически улыбнулся.

  Снова молчание. Наконец фоновый звонкий голос спросил:

  – Кто там?

  – Друг. – Это не мне, ей.

  – Что за подруга? – Это я ей.

  – Не важно. – А это, кажется, мне. Нет, всё-таки обожаю связь без видео!

  – Тогда жди! Еду! – коварно усмехнулся я. – Обожаю групповуху!

  – Я не дома! – бросила она. Но слишком быстро, чтоб быть правдой. Врунишка!

  – Ну, тогда вообще замечательно! У тебя большая кровать, хорошая!

  Рассоединился. Тут же проткнул иконку третьей линии.

  – Оперативную, – бросил диспетчеру, предвосхищая стандартное обращение к своей персоне.

  – Да, Хуан?

  Сегодня за оперативную Марселла. Ну, не Капитошка, но тоже мне не враг. Попробовать стоит.

  – Сеньора, вам нельзя давать конфиденциальной информации, потому просто скажите 'да' или 'нет'. Капрал Огонек в данный момент находится в доме номер... улицы ...?

  Марселла на том конце засмеялась.

  – Что я буду с этого иметь?

  – Нет, ну в каморку я к вам не пойду... Как насчет тортика? Вкусного!

  Пауза. Длинная-длинная. Достаточная, чтобы отдать искину приказ и взглянуть на карту города.

  – Замётано! – выдала она вердикт и рассоединилась.

  Граждане, всегда дружите с непосредственным начальством! Даже если с ним не спите!

  Я встал и довольный собой направился в сторону ближайшего метро. Которое было не далеко – торговые центры вообще строятся недалеко от подземки.

  Если бы Паулы не было дома, Марселла бы на контакт не пошла, рассоединилась. 'Не захотев' меня слушать. А так она официально мне не ответила, чиста. А что тортик выпросила... Так женщины вообще существа нелогичные. Всё в порядке вещей!

  * * *

  – Привет! – голос её обреченно говорил: 'Ты всё-таки приперся!'

  – И тебе не болеть! – довольно хмыкнул я и вошел.

  Паула была одета в красный (я говорил, что ей идёт всё красное?) махровый домашний халатик, волосы затянуты полотенцем. Только что из ванной. – И где она?

  – Кто? – наигранно хмыкнула напарница.

  – Так-так! А у меня уже всё готово! – раздался звонкий голосок из кухни. – Заходите!

  Люблю, когда приглашают таким голоском!

  Это была симпатичная девчушка лет двадцати-двадцати пяти с ровным слоем естественного загара и неправильными, но миленькими чертами лица. Невысокая, сильно диссонирующая ростом со здоровенной Паулой, но стройная, миниатюрная. Притягивающая. В её фигуре я прочитал некую изысканность, воздушность. Легкость. Которая угадывалась и в её осанке, и в каждом движении. В том, как наступает, в поворотах головы...

  – Танцы? – вырвалось у меня. Блин, я ж еще её имени не спросил! – Ты занимаешься танцами?

  Паула скривилась, демонстративно хмыкнула и ответила за гостью:

  – Танцы.

  – Как угадал? – растянула рот до ушей девушка. Её карие глаза выдавали веселое безоблачное настроение. Что-то подсказывало, она вообще жизнерадостная, но меня сегодня еще и с нетерпением ожидала.

  Я пожал плечами.

  – Легко двигаешься. И ты не воин. Хотя 'мозговерт' проходила.

  Ответом мне стал скупой кивок – видимо, в точку. Во всем.

  – Тогда мыть руки, и за стол! – подвела она итог 'первому впечатлению'.

  К слову, на этом самом столе гордо располагался разнос с еще горячими булочками, явно вынутыми из духовки в пределах последних пяти минут. А так же огромный электрический кофейник.

  – Кузина Дженнифер, – произнесла моя напарница, указывая на гостью, когда я, действительно, помыв руки, присел на противоположный от них диван. – Из Техаса.

  – Дженнифер? – скривилась 'кузина'.

  – Из Техаса? – вторил я. Оба мы выжидающе уставились на огненноволосую, всё-таки снявшую полотенце, решив досушивать волосы естественным путем.

  – А что тут такого? – картинно развела она руками. – Да, Дженнифер из Техаса!

  Действительно, что такого? Всё равно истинное имя сеньориты вслух не произнесётся. Она, видать, тут инкогнито, и 'палить хату' не стоит. А догадаться... А я уже догадался. Слишком много у девочек общих черт. Так сказать, фамильных.

  – Да ничего, – пожал плечами я. – Вот только южный говорок у твоей 'кузины' совершенно с Техасом не ассоциируется. Ладно я – мне всё рано. Но кто другой внимание обратит.

  При слове 'южный говорок' 'Дженнифер' скуксилась и даже опустила булку, которую поднесла ко рту.

  Паула же была сама невозмутимость.

  – Ну да, она из Аргентины. Ну, так я тоже родилась в Венесуэле! А живу на Венере. Закономерность не улавливаешь, Чико?

  Нет, не уловил. Чтобы сохранить говорок надо ЖИТЬ в Аргентине. На постоянной основе. Он меняется вместе с переездом, а у девочки он чересчур яркий. То есть, она достаточно много времени проводит в регионе Ла-Платы, подальше от Венесуэлы, Каракаса и королевского двора. Ибо Пурто-ла-Крус находится всего лишь в получасе езды по скоростной магнитке от столицы, слишком близко от её императорского величества.