Текст книги "Препод от бога (СИ)"

Автор книги: Сергей Плотников

Соавторы: Варвара Мадоши
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Глава 9
Кто же ты, Ночка?

В итоге я назначил консультацию с Эйбрахтом, так и не приняв конкретного решения. Да, малодушно с моей стороны. Но…

А что «но», я сказать не могу. Просто малодушно. Мне не хотелось и мучить Ночку, отказываясь принять неприятную правду. Но и быть тем, кто собственными руками отключит аппарат жизнеобеспечения я тоже не хотел! Да и разве она так уж мучается? Мириэль говорила на своем собственном опыте, у Ночки обстоятельства совершенно другие! Вдруг она прекрасно проводит время в виде лошади?

Тем не менее я все же отправился к Эйбрахту в его рабочий кабинет Хранителя ключей.

Дверь была не заперта и даже приоткрыта, но я все же постучал по косяку, прежде чем заглянуть. И правильно сделал, потому что маг-артефактор полулежал в откидном кресле за рабочим столом, опустив с потолка стимпанковский «перископ», и что-то разглядывал. Видно, услышав стук, он отпустил перископ и поглядел на меня.

– А, новый неживой! Мессир Вяз, так?

– Именно.

– Вы еще со мной о големе разговаривали…

– Да, я как раз по этому поводу. У вас есть минутка?

– Весь ваш, – он толкнул перископ, чтобы тот скрылся где-то на потолке, сел прямо (кресло распрямилось само собой) и положил на стол сцепленные руки. – Присаживайтесь, если хотите. Или вы ненадолго?

– Ненадолго… Наверное, – я сделал глубокий вдох. – Вы говорили мне, что если начнете контактировать с душой, то уж придется ее либо вытащить на поверхность, либо оставить как есть – но тогда связаться с ней больше не получится.

– Вы меня верно поняли, – кивнул он.

– А возможно ли… просто обследовать голема? Словно бы снаружи? Определить, например, его возраст. Способ создания. Поглядеть, насколько душа вообще сохранная? Потому что… видите ли, если душа сильно разрушена, разве она сумеет в принципе уйти на перерождение? Ведь нет. И в таком случае пусть живет здесь, в этом мире, в этом теле – хоть так.

– Понимаю вас, – согласился Эйбрахт. – Объяснимая позиция. Но заранее предупреждаю, что результаты такого осмотра могут быть заведомо недостаточными. Допустим, я определю многое о вашем големе – или супруге. Но в итоге все равно нужно будет решать – рисковать или не рисковать.

– Хорошо, – сказал я, чувствуя, как ледяной тоской сжимается сердце. – Тогда, быть может, договоримся о времени и об оплате?

– Денег с вас за обычный осмотр не возьму, – отмахнулся он. – А что касается времени, то как насчет сейчас?

– Сейчас? – я почувствовал себя как во время профилактического визита к зубному, когда тот говорит «ну, этот зуб надо рвать – вам повезло, хирург как раз свободен». Только в несколько раз хуже.

– А чего ждать? – спросил Эйбрахт. – И так вы месяц уже меня избегаете. На сегодня уроки все закончены… или у вас еще что-то вечером?

– Вечером мы покрываем лаком изделия с учениками, чтобы они высохли до послезавтрашнего утра, – сказал я. – Но до этого пара часов у меня есть.

– Лаком? Изделия? – заинтересовался Эйбрахт.

Я вкратце рассказал ему про нашу мастерскую и про то, что сподвигло меня ее создать.

– Удивительной силы маг ваша наставница, – с уважением произнес Эйбрахт. – А идея замечательная. Надо мне с нашим замдекана поговорить, было бы неплохо и для наших новичков такое организовать. Пусть сначала учатся руками делать, и только потом – магией. Больше толку будет.

– А вы так не учите? – удивился я.

– Увы! – Эйбрахт развел руками. – Большинство магов рано или поздно приходит к идее, что для многих задач магия не нужна, и нужно понять, как оно в обычной природе, без магии, происходит. Но скорее поздно, чем рано. Или если кому с наставником повезет. Мне вот не повезло, так и не нашел себе подходящего учителя. Учился у случайных людей, то тут, то там…

Про механизм поиска наставников я уже знал: на старших курсах студенты Академии напрашивались в подопечные к конкретным магам, которые затем вроде как должны были передать им секреты ремесла. При этом действовало строгое правило, что это ученик выбирает наставника, а не наоборот. Но фактически большинство преподавателей (на факультете Нежизни, по крайней мере) от этой обязанности успешно уклонялись, поскольку наставничество никак не оплачивалось и ничего, кроме лишних сложностей, не сулило. Так что большинство студентов бродило без наставников. По мнению Рагны, ничего страшного в этом не было: она вот так без наставника и выучилась, и большинство ее одногодок – тоже.

«Наставник просто ускоряет поиск своего пути в магии, может раскрыть разные неочевидные технические приемы, научить торговаться с клиентом, вот это все. Но было бы желание – и своими мозгами можно дойти».

Я не сомневался, что так оно и есть. Но также и не сомневался, что далеко не все, даже осилив учебу в Академии, способны так же удачно пользоваться мозгами, как моя Рагна!

Итак, Эйбрахт явился в нашу гостиную – и удивленно прислушался к диким воплям и смеху сверху.

– Моя жена и подопечная подружек позвали, – вздохнул я. – Отмечают успешно сданный промежуточный зачет по основам физиологии.

На самом деле я совершенно забыл об этом, а то, пожалуй, не позвал бы артефактора – вдруг эти девчонки сейчас в гостиную прибегут?

– Жена? – переспросил Эйбрахт.

– Я же говорил вам, богиня Любви даровала мне благословение – возможность заключить пять браков от ее имени… Так что у меня пять жен. Но сюда, в Академию, со мной приехали только двое, считая Ночку.

– Про благословение говорили, а про то, что браков пять, я не запомнил. Весьма необычно! Хотя я слышал о чем-то подобном. Когда последнего Темного властелина, что на севере завелся, убивали года два назад, там в отряде Светлого паладина был человек с похожим благословением… – он с любопытством поглядел на меня. – Но тот, вроде, был пришелец из другого мира, не некромант.

– Нет, это был я, – вздохнул я. – Слухи не всегда все адекватно передают.

– Это точно, – покладисто подтвердил Эйбрахт. – Что ж, даже не знаю, повезло вам или наоборот…

Я не стал говорить «Однозначно, повезло!» – не стоит бравировать своим счастьем перед человеком, который, похоже, живет на работе! Поэтому только слегка улыбнулся и приглашающе взмахнул рукой.

– Прошу вас, проходите в гостиную. Ночка обычно находится там. Не в конюшню же ее было отправлять.

Ночка действительно оказалась в гостиной – но удивила меня тем, что стояла, развернувшись к окну, и смотрела на небольшой скверик между преподавательскими домами – надо же!

– Милая моя! – я обрадовано поспешил к ней, гладя по шее. – Там что-то интересное происходит? – я в свою очередь бросил взгляд на окно. – Ты мне ничего не хочешь сказать? Или показать?

Но Ночка только ткнулась мордой мне в плечо.

– А я привел к тебе специалиста-артефактора. Господин Веллерт Эйбрахт – помнишь, я тебе о нем рассказывал. Он поглядит, можно ли освободить твою душу…

Тут алая грива Ночки вспыхнула ярче – так ярко, что я испугался, как бы она не опалила потолок! Или неплохие здешние обои (кстати, тканевые, а не бумажные). Глаза моей каменной супруги тоже полыхнули, она медленно и грозно повернула голову к Эйбрахту – никакой двусмысленности в этом движении не ощущалось!

– Прошу прощения, сударыня! – Эйбрахт вскинул руки. – Я ничего плохого не сделаю вам! И не предприму ничего без согласия вас или вашего супруга! Можете не беспокоиться!

Грива и глаза чуть притухли, но по-прежнему сияли ярче, чем обычно.

– То есть вы… э-э… в сознании? – продолжил Эйбрахт. – Мессир Вяз говорил мне другое…

Ночка никак не отреагировала, все так же молча, не двигаясь, в упор смотрела на него.

– Так, – сказал я. – Извините меня, мессир Эйбрахт. Это что-то новенькое. Первый раз она так реагирует!

– Ничего, в данном случае любые изменения рутины – очень хороший знак, – озадаченно произнес Эйбрахт. – Однако мне бы все-таки надо прикоснуться к ней, если мы хотим получить из этого осмотра что-то более информативное. Госпожа Ночка, вы не против? Я просто дотронусь до вашего… э-э… крупа. Бедра? Буквально одним пальцем.

Ночка снова не пошевелилась. Эйбрахт, аккуратно вытянув руку, сделал, как говорил. Чуть нахмурился.

– Погодите, достану инструменты. К счастью, они у меня с собой…

Похлопав себя по карманам, он достал другое, еще более хитрое пенсне, чем-то, которое носил на работе. Закрепил его у себя в глазу. Затем вытащил из того же кармана несколько колец и браслет, пристроил их на обеих руках.

– Госпожа Ночка, теперь я собираюсь коснуться вас двумя ладонями. Я не буду производить никаких магических манипуляций, это просто сбор данных! Вы не против?

Ноль реакции, и Эйбрахт осторожно прижал руки к черной шершавой поверхности лошадиного крупа.

На сей раз он стоял так долго, минут пять – я успел изрядно занервничать. Мне показалось, или я даже увидел, как над его браслетами и кольцами словно поднимается голубоватый туман или легкое свечение? М-да, скорее туман, чем свет – со спецэффектами не разгуляешься. Может быть, наконец-то начало проявляться то самое второе зрение, которое до сих пор влияло только на мою память в сновидениях Ханны.

А еще на лбу артефактора выступил пот, и вытянутые руки начали слегка подрагивать.

Наконец Эйбрахт убрал руки, со вздохом облегчения скинул браслеты, сунул их обратно в карман, вытащил пенсне из глаза… Он делал это довольно быстро, но неторопливо, а я и раньше во время осмотра успел весь известись. Поэтому не удержался и поторопил его:

– Мессир Эйбрахт, ну как?

Тот с интересом поглядел на меня.

– Благословение богини Любви, говорите?

– Говорю. Так что вы обнаружили? Вы увидели ее душу?

– Нет там никакой души, – сухо сказал он, от чего мое сердце так и рухнуло вниз. – И давно уже нет, а скорее всего, никогда и не было. Есть эманация воли – но это оттиск чего-то другого. И ваша Ночка – вовсе не жертвенный голем! Не знаю уж, откуда получено ее Ядро, но точно не от жертвенного ритуала!

– Что? – опешил я. – Как это возможно⁈

– А вот так. При формировании жертвенного голема от выброса энергии в момент смерти камень, металл или глина получают необратимый шок, меняется сама их структура. А у вас – обычный природный камень, неизменный с момента формирования в недрах планеты.

– Но если жертва была принесена добровольно… – начал я.

– В данном случае это ничего не меняет, след остался бы ровно такой же!

– И как же… что же… – я совсем растерялся.

– Ну, я бы сказал, что перед нами крайне редкий каменный элементаль, спонтанно сформировавшийся вокруг случайно оказавшегося в горе Ядра – скажем, от животного или мага, погибшего во время извержения вулкана, – высоко поднял брови Эйбрахт. – Но у элементалей нет пола, их одушевляет создавшая их земля, и они не заключают браков со смертными. И не подчиняются им, если уж на то пошло. Так что понятия не имею, с чем мы имеем тут дело.

Словно в плохой комедии, его последние слова оттенил бешеный взрыв смеха с верхнего этажа. Уж не знаю, что там девчонки делали и в каком количестве – судя по звуку, их набилось в комнату Лиихны штук сто! – но они явно получали от этого удовольствие.

Первое, что я испытал, было дикое облегчение. Дилемма, так мучившая меня последний месяц, оказалась пустой, несущественной – я мог не волноваться о том, стоит или не стоит отпускать Ночкину душу!

Второе – невероятное изумление.

Я ведь знал, я чувствовал, что сочетаюсь браком не с духом горы – а с женщиной! Уставшей, почти погибшей, еле живой – но женщиной! Я вспомнил образ, который представился мне тогда: еле тлеющий огонек на порывистом ветру – и я укрываю эту искру, заключаю ее в свой собственный огонь…

Правда, с тех пор прошло больше двух лет. Может быть, это уже ложные, придуманные воспоминания?..

Нет! Этого я забыть никак не мог!

– Кто же ты, Ночка? – тихо спросил я у каменной лошади с огненной гривой.

– Вот и я хотел бы знать! – воскликнул Эйбрахт. – Скажите, а ваша супруга не станет возражать, если я время от времени буду ее осматривать? У меня есть пара идей, какие еще инструменты можно применить…

* * *

Ночка – не голем, или, по крайней мере, не обычный голем. Что ж, это объясняло некоторые мелкие нестыковки, вроде того, как душа в принципе просуществовала в ней столько времени, откуда она взялась в рилетских лесах, почему у нее такой странный форм-фактор – слишком большая для задач вроде охраны сокровищницы, но в то же время маловата для штурма крепостей.

Мои жены восприняли эту ситуацию по-разному, но в целом спокойно.

Ханна, как и я, шумно и с облегчением выдохнула:

– Боги, какое счастье! Я так не хотела бы, чтобы она ушла от нас на перерождение!

– А голосовала «за»! – удивленно воскликнула Леу.

– То, что я считаю правильным, и то, чего я хочу – разные вещи, – наставительно произнесла Ханна. – Когда-нибудь поймешь, котик.

– Да не, я понимаю, что ты слишком правильная себе в убыток! – Леу показала Ханне язык.

Кстати, язык этот уже не был языком ящерицы: моя драконица постепенно осваивала метаморфоз в более человекоподобное создание! Человеческое лицо ей пока не давалось, но вместо вытянутой морды динозавра уже появилось что-то больше похожее на кошачью, только без шерсти, а все еще в толстой ящероподобной коже. Не зря Ханна называла ее «котиком». Это так Леу пыталась сделать более плоское лицо примата. Ну и язык тоже поменялся соответственно. А еще Леу освоила волосы и теперь мастерила прически всем на радость: понятия об эстетике у нее тоже находились в стадии формирования! Вот сейчас у нее волосы были белоснежные, как у Лиихны, а уложила она их в такую высокую прическу «помпадур», что чуть потолок не задевала.

Ханна только глаза закатила.

Мы опять находились все вместе в пространстве сна – потому что, а почему бы и нет. Я только жалел, что девушки не могут затащить сюда же Сашу. Но ничего, мы с Леу рассчитывали на зимние каникулы отправиться домой (с Лиихной тоже, разумеется). Я уже выяснил у Мишеля, как получить разрешение на пролет дракона над центральными городами королевства, так что в этот раз дорогу можно было сократить до суток в пути. Я также поговорил с секретарем деканата на тему того, нельзя ли мне как-нибудь выкроить свободный от занятий день в пятницу – с расчетом все-таки мотнуться домой на выходные, уж больно соскучился. Да и роды Мириэль уже потихоньку появлялся шанс застать: в прошлый-то раз она раньше отстрелялась!

Сперва секретарь только развела руками:

– И рада бы помочь, мессир Вяз, вы же знаете, как мы все за вас болеем! Но пока подменить вас на целый день просто некому, а оставлять детей болтаться просто так без уважительной причины… – тут она ахнула. – Точно! Есть же уважительная причина! Вы можете подать заявку и освободить день для исследований!

Я написал это заявление, но тут во сне Рагна передала мне просьбу от Габриэля и Иркана – нужно было подписать кое-какие договоры с гильдией торговцев, а также разрулить некоторые особенности налогообложения при королевском дворе. Так что я быстро понял: поездка домой отменяется, придется отправляться в столицу. Ладно, все равно ведь хотел Мишеля навестить. И мы с девочками вместо живого визита устроили внеочередной сонный сбор.

– Ой, кстати, пока не забыла, что хотела Андрею показать! – воскликнула Ханна. – Смотри, Саша уже встает, держась за край кроватки, и прыгает!

Прямо посреди комнаты возник сынишка в длинной рубашонке, который, радостно улыбаясь, хихикал и приседал в сделанной Рагной кроватке.

Как же захотелось его схватить и затискать!

Тут же воспоминание поменялось: теперь я держал в руках Сашку, чуть поменьше размером, такого же, каким он был месяц назад. А в этом возрасте месяц разницы – очень существенно!

– Какой милаха! – порадовался я. – Поцелуйте его там покрепче все от меня!

– Тогда на нем живого места не останется, – пробурчала Мириэль. – Балуем мы его, вот что! Эльфийского ребенка я бы уже голым на землю клала спать… Ну и боевые тренировки понемногу начинала бы.

Кажется, до биологической матери Сашки начало доходить то же самое, о чем я начал волноваться прежде: один малыш при трех любящих матерях – беда для малыша.

– Он все-таки больше человек физиологически, чем эльф, – возразила Рагна. – Несмотря на желтые глазки. А человеческому ребенку такое сразу вредно, пусть пока в колыбельке на свежем воздухе поспит…

– Надеюсь, не ночью? – встревожился я.

В горах в середине октября уже заморозки, может даже снег иногда выпадать.

– Не беспокойся, днем, – успокоила Рагна. – И под моим присмотром. А боевые тренировки начинай, пожалуйста, я не возражаю, – это она сказала Мириэль. – Но учитывай, что скоростной регенерации у него нет! Так что если обрежется, может быть беда.

– Учитываю, – улыбнулась Мириэль. – С оружием – это попозже, пока всякое простенькое. Кубики, палочки.

Ну… кстати, возможно, и не забалуют. Учитывая «правильность» Ханны, строгий подход Рагны и крепкие семейные традиции Мириэль!

– Ладно, давайте вернемся к Ночке, – сказал я, все еще держа на руках иллюзорного Сашку, который, понятное дело, никак не реагировал на наш разговор, а вел себя точно так же, как при нашем прощании: то есть елозил ручками по моему лицу и что-то тихо лепетал.

– Да-да, точно, – спохватилась Ханна. – Ну ладно, что вы думаете по этому поводу? Я, признаться, в замешательстве. Мне всегда казалось, что элементаль – это просто название големов из воды или огня…

– Терминологическая путаница, – поморщилась Рагна. – Кто-то их так называет, кто-то считает, что элементаль – это все-таки чистое стихийное порождение.

– А человеческая душа может стать элементалем? – спросил я. – Эйбрахт говорит, что нет. Но, в конце концов, это не специализация артефакторов!

– И не специализация некромантов, – задумчиво покачала головой Рагна. – Собственно, на них никто не специализируется! Элементали – это чистые стихийные создания, которые время от времени возникают и находятся в прямом ведении соответствующих богов. То есть Ночка, по идее, должна подчиняться напрямую богине Земли – и больше никому. А она подчиняется Андрею. И Ядро Артефакта у нее, чего тоже, по идее, быть не должно… Ядра Артефакта вообще только у разумных, кажется, возникают…

– Нет, встречаются и насекомые с Ядром Артефакта! – неожиданно возразила Леу. – Нам на лекциях рассказывали.

– Да, действительно, – Рагна засмеялась. – И на старуху бывает проруха!

– Ты не старуха, – возразил я. – Но я понимаю, о чем ты… Веллерт предположил, что Ядро могло принадлежать магу, погибшему в извержении вулкана – он говорит, что только так могло бы высвободиться достаточно энергии для спонтанного возникновения элементаля, тем более, что Ночка явно связана и с огнем тоже. Но… разве тут у нас где-то есть вулканы?

– Планета живая, разумеется, есть, – пожала плечами Рагна. – И даже на Даринском хребте есть, правда, те, которые к нам поближе, запечатали, остались только те, что совсем к северу. Между прочим, большое извержение было в первые годы после Исхода, в результате чего первую столицу пришлось передвинуть от Залива дальше вглубь материка – а двигать портал, это, прямо скажем, недешевое удовольствие!

– Ну, не могла же Ночка возникнуть после того извержения вулкана! – воскликнул я.

– Тысячу лет назад? – так же скептически произнесла Рагна.

Воцарилось молчание. Прямо-таки чувствовалось, как у моих женщин вызревает одна и та же мысль. И выразила ее вслух Леу:

– Вот спорим, так все и было! С везением Андрея – почти наверняка!

Я вздохнул.

– И… в том случае могла ли душа женщины зацепиться за голема? То есть элементаля? Эйбрахт явно считает, что не могла…

– Если она пришла сюда вместе с первым королем… – Рагна задумчиво поднесла ко рту кончики пальцев. – Хемпстеды приглашали лучших из лучших, специалистов со всех ближайших миров, вроде деда Габриэля. Если она была магом-артефактором, знающим какие-то уникальные секреты… Может быть, она сделала то, что этот мессир Эйбрахт считает невозможным. Особенно если изначально принадлежала не к людям, а к какой-то более долгоживущей и магически одаренной расе. Хоть и считается, что параметры душ у всех разумных примерно одинаковы, но техники по укреплению души, доступные при жизни, у всех рас отличаются.

– Отличная версия, – твердо произнес я. – Она мне нравится. Вот ее и будем придерживаться.

Подумать только, а я лишь недавно раздумывал, как круто было бы переманить к нам на хозяйство продвинутого мага с Ядром Артефакта!

Глава 10
Хелена Аню и маленький Миш

Под Новый год Нент проводил большую ярмарку, и я решил, что «мои» дети с товарами из нашей швейно-столярной мастерской тоже должны в ней участвовать. Сколько сил мне стоило договориться об этом, словами не передать! Больше всего сопротивлялось начальство Академии, причем не столько декан Нежизни, сколько сам ректор – весьма представительный пожилой мужчина, по которому сразу чувствовалось, что этому человеку лучше дорогу не переходить. Уж не знаю, откуда бралось такое ощущение: может быть, потому что он брил голову до короткого ежика, говорил тихо и хрипло, а лицо его перечеркивали два страшных шрама, которые, очевидно, по какой-то причине не удалось свести магией. Или он и не захотел их сводить.

– Я понимаю и всячески приветствую ваши с деканом Дархерст нетрадиционные методы улучшить самочувствие некромантов, – проговорил он с неожиданными при такой внешности «культурными» интонациями. – Но мы не можем позволить, чтобы продукция продавалась на ярмарке на стенде Академии. Наши товары – традиционно магические, их изготавливают студенты старших курсов и проверяют преподаватели. А у вас ведь речь идет об обыкновенных столярных изделиях?

– Да, – сказал я. – Табуретки, кукольная мебель, комодики. Первые образцы были из рук вон плохи, но дети быстро набили руку. Из последней партии есть очень неплохие вещи, Академии не будет за нас стыдно.

– В ваши комодики не вселяются души, ваша мебель не светится по ночам, – усмехнулся ректор. – Нет.

– А если я договорюсь с каким-нибудь другим прилавком? – не желая сдаваться, спросил я.

Нет, я не обещал детям, что нам удастся непременно продать нашу продукцию на ярмарке. Но мне хотелось, чтобы они ощутили вкус первого заработка за изделия своих рук. Особенно, мне кажется, это было бы полезно Финну и Маргарите! Финну – потому что он привык быть иждивенцем. Маргарите – потому что она никогда и ничего не делала для себя. Но и у остальных имелись свои резоны. Например, Мелисса и Симон – кто знает, вдруг они ощутят вкус честного заработка? Сомнительно, но всякое бывает.

– Кто же согласится поручиться за дело чужих рук? – чуть удивился ректор. – Но попробуйте. Принципиально не возражаю. Если нигде не будет упоминаться, что товары делали юные некроманты.

Ну, последнее усилие соблюсти несложно: я и не собирался нигде рекламировать некромантскую принадлежность этих товаров. По одной очень простой причине: мне вовсе не хотелось потом принимать разгневанных покупателей, которые будут жаловаться, что купленные у некромантов мебель и посуда «вдруг» оказались не зачарованными и даже ни на кого порчу не навели!

Между прочим, с нами именно такой казус в прошлом году случился в Эйкристене на зимней ярмарке! Мы распродали созданные Рагной фигурки животных – а потом выяснилось, что значительная часть покупателей брала их не за красоту, а потому что быстро прошел слух: фигурки изготовлены некромантом. Хотя мы нигде ничего подобного не писали и не объявляли. И к нам уже на следующей ярмарке, летом, явилось несколько обиженных покупателей, которые подкидывали эти фигурки в амбар недругам или к теще под подушку – и не сработало!

Когда я пытался им объяснить, что фигурки вовсе не волшебные, иначе они бы стоили гораздо дороже, они обиженно отвечали что-то типа: «Да, а Фридрих-то мельнику вон такую под крышу поставил – мельница и сгорела!»

Офигеть, конечно. Так что после этого мы Рагнино рукоделье не продавали, она просто украшала им потихоньку наш особняк – когда настроение было. Ну или мастерила для Сашки симпатичные игрушки.

Однако вставал вопрос, где продавать сработанные детьми в мастерской товары, раз Академия не разрешает присоединиться к ним. Точнее, даже не вопрос…

И я сел писать письмо Иркану и Габриэлю: мол, как вы насчет прислать небольшой караван из скелетиков к зиме в Нент, попробовать расширить наши рынки сбыта?

Разумеется, через Ханну передать было быстрее, что я и собирался сделать во сне – но такие вещи лучше все-таки иметь в письменном виде.

Подавать заявку и заниматься всяческой организационной работой по поводу участия в ярмарке опять предстояло мне, совмещая ее с учебой и штудиями в библиотеке – но это уж как водится.

* * *

Ближе к концу октября я все-таки отправился на три дня в столицу.

У нас с Мириэль состоялся сонный разговор на этот счет: я винился, что задерживаюсь и что, если сейчас не поеду в манор, к родам, скорее всего, не успею.

– Если бы я не ввязался в это дело с преподаванием…

– То это был бы не ты! – усмехнулась Мириэль. – Ничего, ты же не оставляешь меня в доме одну-одинешеньку, без денег и поддержки? Девочки, Габриэль и даже Иркан с семьей отлично обо мне заботятся. Да и мы с тобой видимся во сне, хоть не так часто, как хотелось бы… Главное, приезжай на зимние каникулы! А в следующем семестре, кто знает, может, и мы сможем почаще тебя навещать…

– С двумя малышами? – скептически уточнил я.

– А что такого? Положим их в меховые конверты, одного возьму я, другого Рагна. Леу я доверяю, отлично нас довезет.

– Суточный перелет тяжел, особенно с детьми.

– Значит, полетим с остановками, за двое суток, если что… Ну или посмотрим, не волнуйся заранее, – весело сказала мне Мира. – В общем, прекрасно рожу без тебя. Решай другие вопросы, как и положено хозяину манора.

– То есть я выполнил свое главное мужское предназначение, заделал тебе детей, теперь могу заниматься своими делами? – усмехнулся я.

– Нет, далеко не выполнил! – в тон мне ответила Мириэль. – Я все-таки хочу больше, чем двоих детей, хотя уже точно уверена, что после дочки мы сделаем паузу на несколько лет.

– Мне нравится этот план, – с энтузиазмом сказал я. – Хочу уделить этой парочке максимум внимания, пока они подрастают.

Так что на рассвете одной прекрасной, еще теплой и солнечной пятницы мы с Леу поднялись в воздух с площадки для активных игр на территории Академии и направились в сторону столицы.

С высоты центральный город королевства показался мне особенно маленьким и несерьезным – даже чуть меньше торгово-ремесленного Нента с его обширными портовыми складами, хотя жило в столице куда больше людей! Но из-за наличия крепостных стен и скученности впечатление возникало именно такое. А королевский замок на холме и вовсе казался почти игрушечным.

Мы с Леу приземлились на площадку возле Храма Света, как договорился Мишель. Его дом располагался совсем неподалеку, так что нам не требовалось брать с собой Ночку в качестве транспорта, а Леу не требовалось снова изображать ездовое животное – оба варианта сулили свои логистические сложности! Клетку для Ночки мы замаскировали лапником в лесу неподалеку от Авлона, нужно было бы за ней вернуться. А Леу в качестве ездового животного уже вызывала у меня определенные проблемы – ну, после того, как мы с ней начали заниматься любовью, да и она приобретала все более и более человеческий облик.

Что интересно, летать на ней в виде дракона мое подсознание не возражало! Видимо, потому, что дракон – это звучит гордо.

В общем, я очень порадовался возможности дойти от Храма пешком.

Сразу же после приземления я спрыгнул со спины Леу на неожиданно зеленую осеннюю траву, а она перевоплотилась обратно в свой самый наработанный «человеческий облик» – по-прежнему слегка вытянутая мордочка, но уже есть волосы, сейчас радужные, как чешуя (ее любимый оттенок) и уложенные в сложную прическу, а также одно из ее самых кокетливых платьев. Леу умела перевоплощаться не голой: как она объяснила, все «лишнее» она убирает вместе с избыточной массой своего тела. На вопрос, куда убирает, Леу только пожала плечами и сказала, что, поскольку плохо училась в школе, объяснить мне это не может, но сделать куда проще, чем рассказать!

Тут же мы увидели, как к нам спешит храмовый служитель – кто-то среднего ранга.

– Вы ведь барон и баронесса Ильмор? – он торопливо поклонился. – Настоятель просит извиниться, что не смог встретить вас сам, у него дела во дворце…

– В этом нет необходимости, наоборот, мы любезно благодарим его за разрешение использовать территорию храма, – сказал я. – Прошу, передайте ему этот небольшой подарок в знак знакомства!

После чего протянул служителю мешочек с серебром.

Про серебро и даже про точную сумму сказал Мишель: Храм охотно предоставлял свои посадочные площадки для летающих маунтов или артефактов вроде ковров-самолетов и самоходных ступ (да, блин, они тут тоже были – услышав слова Мишеля, я так и выпал в осадок и порадовался, что не увидел ни одной в первые дни своего пребывания тут, не то у меня бы случился мощный когнитивный диссонанс). Не-дворяне эту услугу просто и без затей оплачивали, а дворянам прилично было хотя бы раз в год делать «подарок» на нужды храма, что-то вроде абонемента. Причем, поскольку я был бароном, да еще довольно состоятельным, отделаться маленькой суммой не получилось бы.

Однако была и хорошая новость: заплатив эту сумму в столичный Храм Света, я мог уже совершенно спокойно приземляться на площадки в других центральных городах королевства и в ус не дуть – абонемент действовал повсюду! Удобно. Хоть что-то от централизации моего прежнего мира.

– Благодарю за подарок от имени Храма, – кивнул служитель, принимая мешочек. – Не желаете ли вызвать наемный экипаж? Один из наших младших служителей может сделать это за вас.

– Нам нужно всего лишь в соседний квартал, – улыбнулся я. – Не беспокойтесь.

– Прошу прощения, барон, но титулованному дворянину вроде вас просто так идти по улице… – с сомнением проговорил служитель.

– А мы никому не скажем, что я титулованный дворянин, – легкомысленно произнес я. – Правда, Леу? Ты никому не скажешь?

– Терпеть не могу хвастаться своим мужем, – важно заявила она, беря меня под локоть.

– А… кто же понесет вашу сумку? – с удивлением спросил служитель, оглядывая мою сумку через плечо. Небольшую, там всего-то и лежало, что смена одежды, кое-какие туалетные принадлежности и блокнот с походной чернильницей и пером. Но, конечно, за «настоящего» дворянина такое должен нести личный слуга – а им я так и не обзавелся. Не до того было, да и незачем вроде бы.

Тем более, что личный слуга в здешних реалиях – это близкий человек, часто ровесник, растущий вместе с господином, или, может быть, как в случае Габриэля, боевой соратник более низкого ранга. А у меня таковых не имелось, случайному же наемному работнику я доверять не хотел.