Текст книги "Военное искусство и военная культура Евразии"

Автор книги: Сергей Нефедов

Соавторы: Игорь Ковшов,Юрий Зайцев,Георгий Скипский,Станислав Мокроусов,Юрий Костылев,Алексей Коробейников,Андрей Заец,Дмитрий Суворов,Александр Самович,Николай Митюков
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

«Проигравшая» сторона показала иной взгляд на этот вопрос и вот в творчестве Белля, Ремарка, Грасса помимо общих рас-суждений о «бренности всего сущего» и неприглядности человеческой жизни мы видим и прямое указание на виновника. В текстах возникают мысли о «причастии буйвола», преступности пассивного созерцания и т. п. Интересно, что о зверствах и нарушении законов морали немцами во время войны немцы, на мой взгляд, пишут более обстоятельно, чем их «оппоненты». При этом, разделение людей на «простых солдат» и идейных нацистов, как мне кажется, в текстах немецких писателей проводится достаточно последовательно. Образы простых солдат вполне укладываются в ставшую уже классической форму подавленных обстоятельствами войны людей, а вот эти «идейные» становятся виноватыми во всех грехах перед всем человечеством. Так или иначе, мы можем видеть, как в художественных текстах указывается виновник – немец, пусть даже вполне конкретный, но все-таки принадлежащий к конкретной нации и таким образом «бросающий тень» на всех немцев.

Такой парадокс можно объяснить своеобразным соотношением действий «сторон» в области литературного творчества и, так сказать, в «реальной действительности». Уже во время Нюрнбергского процесса встал вопрос о праве победителей судить проигравших за преступления против человечности и обычаев войны. В конце концов, практики неограниченной подводной войны придерживались обе стороны, а бомбардировки Дрездена и Токио, Гамбурга и Хиросимы оставили чувствительный след на «коллективной совести»[182]182
  Вообще, весьма сомнительной кажется сама идея «коллективной ответственности», «коллективной совести», «совести нации» и т.п. В конце концов, никто не должен быть обязан отвечать за чужие поступки, совершенные, к тому же, полвека назад. На деле, однако, мы видим не только постоянною эксплуатацию этой идеи, но и однозначные признаки того, что народ вполне может воспринять ее несмотря на то что он в таком случае совершенно необоснованно принимает на себя роль виновной стороны.


[Закрыть] американцев и должны были заставить их с большой осторожностью принимать этически неоднозначные решения (вроде суда над немецкими штабистами). Суд все же состоялся, причем проходил он с нарушениями самих основ европейского правосудия (осознание этого факта также не сказалось положительно на сознании победителей), виновные были примерно наказаны а человечество получило очередную «головную боль» морально-этического плана. Так стороны оказались друг перед другом в неоплатном долгу: ничто не может оправдать взращивание людоедского нацистского режима и развязывания войны со стороны Германии, но также ничто не может оправдать преступлений против человечности и со стороны, например, американцев. Попытки «оплатить» этот долг приняли у сторон различный характер. Со стороны победителей это вылилось, например, в «план Маршалла» и, не в последнюю очередь, – в лояльность по отношению к противнику на страницах произведений «самых передовых и прогрессивных» писателей победившей стороны. Ну а осознание немцами своей «коллективной вины» и привело, во-первых, к признанию методов «нюрнбергского» судопроизводства и, во-вторых, – к самобичеванию немцев подобными художественными произведениями.

Но «расплата» «победителей» происходила в основном в аспекте чисто экономическом, а «побежденные» подвергались прессингу культурно-психологическому, причем давление оказывалось с двух сторон: культурный мир не забывает напоминать немцам об их исторической вине за развязывание войны и принятие нацистского режима, но и «собственные», немецкие писатели, ощутив и приняв на себя эту вину, оказывают точно такое же давление на немецкое общество.

Здесь, на мой взгляд, остро встает вопрос об ответственности писателя перед обществом. Постоянное напоминание об этой исторической вине очевидно способствует не только собственно порождению комплекса вины, но и реакцию на нее. Память об унижении и ошибке может привести к результатам противоположным предполагаемым – очевидно может возникнуть желание избавиться от этого унижения и «попробовать еще раз», но уже не совершая «промахов». Сейчас мы можем наблюдать возникновение и развитие неонацистского движения в Германии и так называемую «ностальгию по милитаризму» в Японии, отчасти, на мой взгляд, это спровоцировано «перегибанием палки» в отношении негативных оценок прошлого этих стран. Кажется, что наиболее эффективным шагом на пути снижения напряженности в этом отношении могло бы стать полное отвлечение внимания людей от этого исторического периода и прекращение обсуждения роли отдельных людей или целых наций в преступлениях против человечности и подобных неприглядных поступках.

Но это невозможно как минимум по двум причинам. Во-первых, слишком значительными были сами события тех времен для того, чтобы люди не обращали на них внимание снова и снова. Во-вторых, тексты писателей, анализировавших эту проблему; созданы достаточно давно, чтобы закрепиться в культурном обиходе, и написаны они достаточно талантливо для того, чтобы оказывать исключительно сильное влияние на сознание и поступки людей нынешнего времени. Так что с полным основанием можно сказать, что послевоенные немецкие писатели несут свою долю ответственности за возрождение идей, с которыми, как кажется, они косвенно боролись, изображая страдания людей, принесенные известным режимом в известный исторический период.

С.В.Липачев[183]183
  Сергей Владимирович Липачев - соискатель Уральского государственного университета, заместитель военного комиссара г. Асбеста, подполковник (г. Асбест Свердловской области).


[Закрыть]
Маленькая судьба большой войны

Вторая Мировая война стальными гусеницами танков и коваными сапогами солдат прокатилась не только по дорогам планеты, но и по судьбам людей.

Многие пали на полях сражений, многие были искалечены – физически, морально. На плечи выживших легла тяжелой ношей горечь утраты близких. Многие семьи война, подобно смерчу, закрутила и разметала по свету.

На окраине Асбеста, в поселке Лесозавод, проживает Лайко Елизавета Карловна, в девичестве – Хоффман.

В Лесозавод я приехал осмотреть место размещения лагеря военнопленных, который размещался здесь во время войны. До наших дней сохранилось лишь здание бывшей лагерной амбулатории. Места, где стояли остальные административные здания и бараки, уже заросли травой. Кое-где уже построены новые дома.

Жители поселка подсказали, что о послевоенных годах могут много рассказать Лайко, старожилы поселка. Действительно, оказалось, что Елизавета Карловна хорошо помнит 1948 год, когда они приехали в Асбест. Лагерь военнопленных незадолго до этого расформировали, и переселенцам отдали освободившиеся постройки. Елизавета Карловна поделилась своими впечатлениями от лагеря, показала места расположения бараков и передала любопытное свидетельство пребывания военнопленных на уральской земле – банкноту в 20 немецких марок, которую она нашла в одном из бараков. Думаю, много интересного могла бы поведать эта купюра, отпечатанная в 1929 году, – о своем пути в кармане немецкого солдата от Германии до Урала.

В разговоре Елизавета Карловна коснулась обстоятельств, которые привели ее в Асбест. Судьба ее семьи по своей сложности и трагичности схожа с судьбами многих людей, в чью жизнь беспощадно ворвалась Вторая мировая.

До войны многочисленная семья Хоффманов проживала в селе Гофштед Сталинодорфского района Днепропетровской области. У Карла Францевича и Милеты Ивановны было 6 детей: Давид (1923 г.р.), Евгения (1925 г.р.), Анатолий (1927 г.р.), Андрей (1930 г.р.), Елизавета (1935 г.р.), Дина (1938 г.р.).

Родители и старшие дети работали в колхозном саду. Осенью Карл Францевич нагружал подводы виноградом, яблоками, грушами, сливами и ехал в Днепропетровск, – сдавать фрукты государств), в «закрома Родины».

Так бы жили и трудились на щедрой украинской земле, однако грянула война.

С приходом немцев, осенью 1941 года, Хоффманы была принудительно отправлены в Германию в числе других этнических немцев. Старший брат Давид хотел остаться, – через неделю должна была состояться его свадьба с девушкой из соседнего села, но немцы под угрозой расстрела заставили его ехать с семьей. Елизавета Карловна вспоминает, как на подводы погрузили нехитрый скарб, разрешенный взять с собой, и отправились до ближайшей железнодорожной станции. Там переселенцев погрузили в товарные вагоны, и эшелон отправился в Польшу.

В Варшаве поселили всех в большой школе. Заставляли батрачить на полях у землевладельцев.

Весной 1943 года брата Давида мобилизовали в германскую армию. Любопытно, что при этом его имя поменяли на Фритц. Видимо, посчитали, что у немецкого солдата не должно быть семитского имени.

* * *

Здесь позволю себе небольшой комментарий. В 1943 году, по признанию немецкого Генерального штаба, поддерживать на должном уровне боеспособность действующей армии из-за огромных потерь становилось все труднее. В связи с этим были активизированы мероприятия в самой Германии, в армиях резерва, в тыловых частях и службах с целью высвобождения и изыскания личного состава для использования его в действующей армии. Одной из таких мер явился призыв в вермахт «фольксдойче».

Вот как об этом пишет в книге «Сухопутная армия Германии 1933-1945 гг.» бывший генерал-майор германского генерального штаба Б. Мюллер-Гиллебранд: «В поисках людей в армию было мобилизовано пригодное для несения военной службы население "присоединенных к Германии областей" и "фольксдойче".

По состоянию на 01.04.1944 г. количество солдат – выходцев из таких областей составляло:

14937 – эльзасцы;

3986 – лотарингцы;

2212 – люксембуржцы;

1944 – уроженцы Эйпен-Мальмеди;

9840 – уроженцы Нижней Штирии;

5345 – уроженцы Каринтии и Крайны;

77861 – фольксдойче «по III списку»;

5891 – прочие лица немецкого происхождения.

Всего 122 016 человек, что составляет 3% от общей численности сухопутных сил.

Кроме того, войска СС также укомплектовывали уроженцами этих областей свои “негерманские” дивизии. Согласно пометке от 24.04.1944 г. в дневнике организационного отдела генерального штаба, количество перебежчиков из числа “фольксдойче” в сухопутных силах составляло ежемесячно всего лишь 22-25 человек»[184]184
  Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933—1945 гг. М.: Военное изд-во МО СССР, 1976. Т. 3. Война на два фронта. С. 178.


[Закрыть].

А вот как комментирует данный факт редактор советского перевода книги: «Немецко-фашистское командование усиленно вербовало в вермахт “добровольцев” с оккупированных территорий, и не столько для повышения боеспособности своей армии, сколько для создания видимости “всеевропейского” похода против страны социализма. Но, как показывают данные, эта затея, в общем провалилась. Население присоединенных к рейху или оккупированных областей не желало участвовать в фашистских авантюрах. Особенно ярко это стало проявляться после поражения вермахта под Сталинградом. Формирования, укомплектованные местными фашистами и коллаборационистами, составляли мизерную часть войск и, как правило, несли вспомогательную службу в тылу германской армии и на территории оккупированных стран»[185]185
  Там же. С. 6.


[Закрыть].

Любопытно, что в дальнейшем, анализируя обстановку 1944 года, Мюллер-Гиллебранд, опровергая самого себя, приходит к тем же выводам, что и советский редактор: «В часть этих “негерманских” дивизий СС “добровольцы” зачислялись на службу под угрозой оружия. Поэтому боевая ценность созданных подобным образом дивизий равнялась нулю. И от других инонациональных соединений в войсках СС и в сухопутных силах нельзя было ожидать, чтобы эти “потерянные толпы людей”, учитывая катастрофическое военное положение, сложившиеся для Германии в 1944 году, смогли усилить боеспособность немецких войск»[186]186
  Мюллер-Гиллебранд Б. Указ. соч. С. 239.


[Закрыть].

* * *

В течение года Хоффманы получили от сына лишь одну посылку и одно письмо из Австрии. Давид писал, что в бою под ним убило лошадь, однако он сам остался жив.

Вскоре Хоффманы вынуждены были покинуть Польшу, и связь с Давидом оборвалась.

В середине 1944 года, когда советско-германский фронт вплотную подошел к Польше, восточных рабочих вывезли в Германию. Сперва загнали в лагерь, – с колючей проволокой и часовыми на вышках. Но вскоре распределили «по хозяевам».

Семью Хоффманов приставили в качестве прислуги к немецкой семье. Муж – офицер, жена – актриса. Немец показался Елизавете Карловне очень порядочным человеком. Приехав домой в командировку, сказал жене: «Обеспечь их всем необходимым, одевай и корми, в обиду не давай. Такое может случиться с каждым». Хозяйка выделили Хоффманам в доме отдельную комнату; за помощь по дому расплачивалась.

По причине того, что Фритц-Давид служил в германской армии, его семья, помимо содержания у хозяйки, получала продовольственный паек. В магазине по карточкам выдавались продукты, одежда, одеяла. Елизавета Карловна вспоминает, что снабжение было достаточное.

В 1945 году в Германию вошли советские войска. Бывшие восточные рабочие подлежали репатриации. Семья Хоффманов отправлена в СССР 7 февраля 1945 года. И вновь погрузка в эшелон и направление в лагерь, теперь уже советский.

На основании директивы НКВД СССР от 13.09.1945 года № 181, Хоффманов размещают в городе Березовский Свердловской области. Работали на торфоразработках. Вплоть до сентября 1954 года находились под надзором НКВД, обязаны были регулярно приходить на отметку в комендатуру.

В 1946 году в Березовском сестру Евгению разыскал советский офицер из группы оккупационных войск в Германии. Перед репатриацией из Германии она успела поработать переводчицей в советской комендатуре, – пригодилось знание немецкого языка и бойкий характер. Тогда и приметил ее один из офицеров. Евгения уехала с ним, а после переезда Хоффманов в Асбест связь с ней была потеряна.

В голодном 1947 году братья Анатолий и Андрей, в числе других учащихся ремесленного училища, работали на уборке урожая. Не удержавшись от соблазна, унесли домой пакет картошки и пучок лука. Последовал донос, после которого Анатолий получил 7 лет лагерей, Андрей – 5 лет. Освободили братьев лишь в 1953 году. Елизавета Карловна называет фамилию доносителя – немец Гинкель. Говорит, что и его судьба незавидна. В том же 1947 году у него нашли какие-то компрометирующие документы, и он был приговорен к 6 годам лишения свободы.

В народе говорят: «Беда не приходит одна». В ноябре 1947 года ушел из дома и не вернулся отец, Карл Францевич. Что с ним произошло, так и осталось загадкой.

В 1948 году поредевшую семью Хоффманов направили работать на лесозавод в Асбест. В 1955-м Елизавета Карловна вышла замуж, сменила фамилию на Лайко.

В 90-е годы, после объединения Германии, многие немцы уехали, однако семья Лайко осталась. Живут, борются с коммунальными трудностями, – Лесозавод поселок отдаленный, и потому не вполне благополучный. Здесь же проживает младшая сестра Дина.

Вот такие разные пути представителей семьи Хоффманов. В одночасье все перемешалось – свои и враги, виноватые и невиновные. Пропали без вести немецкий солдат Фритц-Давид и советский репатриант Карл Францевич; вышла замуж за советского офицера Евгения; упокоились в уральской земле бывшие заключенные ГУЛАГА Анатолий и Андрей.

Елизавета Карловна предпринимает попытки прояснить судьбу своих родственников, однако шансы на удачу весьма призрачны. О Евгении напоминает лишь фотография ее мужа, «вроде бы майора». Но как разыскать человека по фотографии? Офицеров в звании майора в СССР было великое множество.

В середине 90-х Елизавета Карловна сделала запрос в Германию по розыску Давида. Пришло два ответных письма. Поисковая служба Немецкого Красного Креста сообщила, что имя Давида Хоффмана занесено в розыскную картотеку, обещали информировать о ходе розыска. Пока все безрезультатно...

1, 2. Свидетельство о рождении Давида Хоффмана (Украина, 1941 г.)

3,4. Паспорт «фольксдойче» Хоффманов Давида Карловича (вверху) и Елизаветы Карловны (внизу) (Германия. 1942 г.)

5. Давид (Фритц) Хоффман

6. Фотография советского офицера, мужа Евгении Хоффман

7. Украинские «добровольцы» – военнослужащие вермахта (Австрия. 1943 г.). Крайний слева – Давид (Фритц) Хоффман

А.И. Ложкарев[187]187
  Александр Игоревич Ложкарев – канд. филос. наук, доцент кафедры гуманитарных и социально-экономических дисциплин Уральского института ГПС МЧС России (Екатеринбург).


[Закрыть]
Защитное вооружение русского воина: от кольчуги до бронежилета

Греческий историк Лев-Диакон Колойский, описывая яростную битву византийцев с нашими далекими предками – воинами князя Святослава, был вынужден отметить: «кольчужная, броня и щит которыми Святослав вооружился, от римских мечей его защитили...»[188]188
  Бегунова А.И. От кольчуги до мундира. М.: Просвещение, 1993. С. 5.


[Закрыть]

Интересно и высказывание одного из участников сражения периода русского Средневековья, который писал, что нанесено ему было много ран, но не смертельных «понеже на мне броня была праотеческая, зело крепка»[189]189
  Кирпичников А. Броня праотеческая... // Вокруг света. 1969. № 6. С. 65.


[Закрыть].

Наличие боевого защитного вооружения всегда свидетельствует о высоком уровне организации и технического оснащения войска, а, следовательно, и самого государства. Массовое изготовление доспехов – это всегда показатель не только военной, технической, но и общей культуры народа, его активности и жизнестойкости. Именно из Руси на весь мир распространялись такие понятия, как «броня», «кольчуга», «щит», «перчатки», «доспех», «латы», «нагрудник», «набедренник» и «наколенник», «стальная личина» и родовой знак. В одних странах их использовали, приноравливая к своему языку, в других – переводили[190]190
  Прищепко В. «...И вооружены зело». М.: Молодая гвардия. 1983. С. 19.


[Закрыть].

Обычно оборонительное вооружение воина-дружинника раннего российского Средневековья включало в себе пластинчатый или кольчатый панцирь, шлем, щит. Тело воина защищала кольчуга, имевшая вид рубашки длиной до бедер, сделанной из металлических колец или пластин. Вес одной кольчуги составлял примерно 6,5 кг. На ее изготовление уходило несколько месяцев. После сборки кольчугу чистили и до блеска полировали.

С конца XII века вид кольчуги меняется. Появились кольчуги с длинными рукавами, подолом до колен, кольчужные чулки, рукавицы и капюшоны. Кольчуги изготовляли уже не из круглых (в сечении), а плоских колец, что повышало плотность доспеха, его стойкость.

В отличие от Западной Европы, на Руси существовала и другая система защитного вооружения – пластинчатая или «дощатая бронь». Такой доспех состоял из связанных между собой и надвинутых друг на друга металлических пластинок. В XIV веке термин «броня» сменился словом «доспех», а в XV веке появился новый термин – «панцирь».

Кроме «панциря», прямого родственника кольчуги, XIV веке, появились новые разновидности доспеха – комбинированные, где кольчужное покрытие соединялось с «бронями дощатыми», т.е. металлическими пластинами.

Таковыми явились колонтарь, бахтерец и юшман. Колонтарь, например, представлял из себя доспех без рукавов, состоящий из 2-х половин, передней и задней, которые застегивались при помощи железных пряжек на плечах и боках воина. Каждую половину от шеи до пояса составляли ряды крупных металлических пластин, скрепленных кольчужным плетением. У пояса крепилась кольчужная сеть до колен – подол. Именно для конца XIV-начала XV века характерно появление выражений «кованая рать», «железный полк»[191]191
  Двуреченский О. «Броня» крепка! // Родина. 2005. № 12. С. 66.


[Закрыть].

Защитное вооружение воина обязательно дополнял головной убор в виде металлического шлема. С XI века на Руси сложился и закрепился своеобразный тип плавно изогнутого кверху сфероконического шлема, оканчивающегося стержнем.

Сзади и с боков к шлемам прикрепляли «бармицу», кольчужную сетку для защиты шеи и плеч воина. В XII-XIII вв. «шеломы» получили некоторые новые детали: наносники и «личины» (т е. маски или полумаски из металла), закрывающие не только шею, но и часть лица.

Щиты, как неотъемлемую часть славянского вооружения отмечал еще римский историк Тацит. Первоначально они делались из плетенных прутьев и тростника, позже их стали делать из досок, обтянутых прочной кожей. По краю щит обязательно оковывался металлом. Известно, что щиты разных форм существовали на Руси в течении длительного времени и использовались одновременно. Форма щита в основном зависела от вкусов и привычек владельца. Что касается цвета щитов, то на всем протяжении использования их русским войском предпочтение отдавалось различным оттенкам красного цвета.

Следует отметить, что «русский» комплект защитного вооружения, не представлял, да и не мог представлять собой, единого целого на просторах огромной страны. В разных местностях России существовали местные особенности, обусловленные, прежде всего, оружием противника, уровнем экономического и военно-технического развития того или иного региона.

О том, как ценили наши предки защитное вооружение, свидетельствует история с кольчугой князя Шуйского. Шуйский в годы Ливонской войны был воеводой и погиб в 1564 году. Кольчугу привезли в Москву и сдали в царский Арсенал. Предание говорит, что именно этот доспех Иван IV подарил покорителю Сибири Ермаку. Тот был одет в кольчугу и именно в ней погиб при последней схватке с татарами в 1585 году. Но кольчуга не пропала, в 1646 году ее обнаружили в одном из сибирских городов и вернули в Москву[192]192
  Бегунова А.И. От кольчуги до мундира. С. 13


[Закрыть].

Распространившееся в XVI столетии огнестрельное оружие, казалось, навсегда положило конец блистающим латам и кольчугам, украшенным перьями шлемам и гербовым щитам. Даже на дистанции в 100 шагов мушкетная пуля пробивала самый прочный доспех.

Однако, к концу XIX века интерес к индивидуальной бронезащите возникает вновь. Стимулом стало, с одной стороны, увеличение мощи и совершенствование армейского оружия (в первую очередь – автоматического), а с другой, – успехи металлургии, достижения специальной техники. Но если стальной шлем почти сразу прижился в войсках, то развитие прочих носимых средств защиты воина прошло достаточно сложный путь. Уже в Первую мировую войну ассортимент личного защитного вооружения значительно расширился. В русской армии, в частности, использовалось несколько защитных систем, и, в первую очередь, стрелковый панцирь, разработанный в 1915 году специалистами Сормовского завода и там же выпускавшийся. Применяли и другие стальные нагрудники, в частности, технического комитета ГВТУ, поручика Гельгара, генерала Свидзинского и т.д.

Интересно, что в годы Великой Отечественной войны в пехотных частях РККА достаточно эффективно применялся стальной универсальный нагрудник СН-42 «Панцирь» толщиной 3-4 мм и весом 3,5 кг, который изготовлялся на Урале, в городе Лысьва. Один из участников Великой Отечественной войны вспоминал: «Рукопашная началась, выстрелы в упор... Три сильных толчка в грудь – три попадания в панцирь. Едва устоял на ногах, но устоял... Броненагрудник спас мне жизнь»[193]193
  Черкашин Н. Панцирная рота // Родина. 2005, № 9, С. 40.


[Закрыть].

И сегодня индивидуальная бронезащита нужна, прежде всего, для снижения так называемых безвозвратных потерь в боях с применением огнестрельного оружия. Данные зарубежных исследователей свидетельствуют, что до 75% убитых и раненых поражены осколками и только до четверти – пулями стрелкового оружия. Причем тенденция «осколочных» потерь, начиная со 2-й мировой войны и до наших дней, выглядит следующим образом:

• в РККА:

из числа убитых: 35% – от пуль; 65% – от осколков;

из числа раненых: 43,2% – от пуль, 56,8% – от осколков;

• в армии США:

из числа убитых: 32% – от пуль; 68% – от осколков;

из числа раненых: 25% – от пуль; 75% – от осколков;

• в войне во Вьетнаме (армия США):

из числа убитых: 51% – от пуль; 49% – от осколков;

из числа раненых: 16% – от пуль; 84% – от осколков;

• в боевых действиях в Афганистане (Советская армия):

из числа убитых: 55,2% – от пуль, 44,8% – от осколков;

из числа раненых: 40,7-55,7% – от пуль; 44,3-59,6% – от осколков.

Сегодня в связи с изобретением новых синтетических материалов с высокими показателями прочности и эластичности, появилась возможность создания современных защитных доспехов для бойцов, действующих на поле брани.

На рубеже 40-50-х гг. на Западе сумели получить так называемую химическую броню – нейлон. Американские, итальянские, бельгийские и другие бронежилеты прошли достаточно успешную проверку в различных региональных конфликтах, в том числе и «Бурю в пустыне». Например, бельгийская фирма FN производит поставку бронежилетов в 40 стран мира, годовой объем производства формы – более 2 млн. изделий.

Что касается армейских образцов, то, зарубежные фирмы делают упор на мощные бронежилеты, защищающие от воздействия большинства поражающих факторов, включая высокоскоростные и бронебойные пули.

На Западе продолжают настойчиво совершенствовать защитные и эксплуатационные свойства своих бронежилетов: повышается прочность, гибкость, устойчивость к воздействию радиации, воды, огня и т.п.

Эти задачи решаются путем разработки новых специальных волокон для базового бронежилета, новых материалов керамических подложек для бронепанелей, новых амортизирующих материалов.

В США, например, идут двумя путями:

• модифицируют достаточно изученные и опробованные арамидные волокна типа «Кевлар»;

• создают высокоориентированные волокна другого состава;

Например, недавно американская фирма «Айленд Файбер» приступила к промышленному выпуску волокна с высокой степенью ориентации на основе полиэтилена высокого молекулярною веса под торговым названием «Спектра». Обладая прочностью и эластичностью, сопоставимыми с характеристиками «кевлара», он имеет в 1.5 раза меньшую плотность, а потому обладает наилучшими на сегодняшний день удельными прочностью и пластичностью среди остальных, так называемых, «боевых» волокон.

В нашей стране разработка первых бронежилетов нового поколения была начата в конце 70-х начале 80-х годов. Однако первенец – бронежилет 6 Б2 был после обкатки в Афганистане, вскоре забракован. Он был слишком тяжел, неудобен и не обеспечивал достаточной защиты.

В результате доработок и полигонных испытаний, в 1984– 1985 гг. стали серийно выпускаться бронежилеты с керамическими (на основе карбида бора) и титановыми бронеэлементами.

Вместе с тем, противопульные бронежилеты 6 Б3 ТМ и 6 Б4 (первый – из титановых пластин толщиной 6,5 мм со специальной термообработкой, второй – из керамических бронепластин толщиной 13 мм) также отличались значительной массой – от 10 до 11.5 кг. и, зачастую, изнуряли солдат и офицеров еще до огневого соприкосновения с врагом. В 80-х годах были разработаны менее дорогие ткани, найдены пути повышения стойкости бронеэлементов.

В результате был разработан и принят на вооружение унифицированный бронежилет 6 Б5 «Улей», имеющий 9 уровней защиты (от легкого противоосколочного до тяжелого противопульного) в зависимости от конструктивного исполнения для различных военных специальностей.

В настоящее время на вооружении Российской Армии и других силовых структур находятся три типа бронежилетов:

• противоосколочные (6 Б5 – 11,12) – для защиты личного состава расчетов артиллерийских орудий, ракетных и зенитноракетных комплексов, САУ и т.п.

• противопульные (6 Б5 – 13, 14 и 15) для личного состава подразделений, выполняющих кратковременные специальные боевые задачи;

• бронежилеты с дифференцированной защитой (6 Б5 – 16, 17,18,19) для личного состава боевых подразделений сухопутных и воздушно-десантных войск и морской пехоты.

По информации автора, сегодня имеются опытные образцы бронежилетов, не уступающие лучшим зарубежным аналогам, а разработку их ведут уже более 50 российских фирм. К числу новых разработок относятся, в частности, бронежилеты типа «Казак»[194]194
  Коломиец О. «Средний» уровень ценою в жизнь // Солдат удачи. 2003. № 10. С. 41.


[Закрыть], содержащие бронеэлементы из полиэтиленовых волокон. Например, «Казак-5Ф» весит всего 1,25 кг и защищает от пуль пистолета ТТ[195]195
  Коломиец О. Как «расстреливают» бронежилеты // Солдат удачи. 2004. №3. С. 48.


[Закрыть].

Гораздо меньше информации и, соответственно, выбора в области защитных шлемов, хотя голова является наиболее уязвимой частью тела. К сожалению, Российская Армия – одна из немногих в мире, где на вооружении все еще находится стальной шлем, разработанный почти 40 лет назад (СШ-68).

Нельзя, однако, сказать, что в России не проводились исследования в этой области. В Российском НИИ стали, например, уже сегодня могут штамповать шлемы из титана с более высокими прочностными характеристиками, чем у родоначальницы этого направления – швейцарской фирмы TIG. Российская титановая каска с тканевым подпором при массе в 1,6 кг обеспечивает защиту от стандартного осколка, летящего со скоростью 650 м/с; она защищает практически от всех пистолетных пуль, имеет прекрасные характеристики по отношению к боеприпасам с, так называемыми, готовыми поражающими элементами. Эта каска, кроме того, имеет большую, чем у тканево-полимерной, конструктивную жесткость, и, как следствие, дает меньший уровень запреградной травмы, оцениваемой по величине прогиба каски при ударе осколка или пули.

Стремясь снизить цену каски, НИИ стали недавно провел испытания опытного образца с комбинированной защитой, где вместо титана был использован более дешевый броневой алюминий. Первые же испытания дали весьма обнадеживающие результаты.

Не канул в Лету и такой элемент индивидуальной защиты воина, как щит. Правда, после Второй мировой войны главным стимулом его развития стали потребности милиции, внутренних войск, спецчастей по борьбе с терроризмом. Здесь, как и в бронежилетах, надо отметить широкое применение неметаллических материалов. В частности, при противодействии уличным беспорядкам сотрудники правоохранительных органов используют прозрачные щиты из особо прочного поликарбоната, выдерживающего удары камней, дубинок, железных прутьев или велосипедных цепей. Отечественный «Витраж» из органопластика и металла защищает при попадании заряда дроби типа «00» с дистанции 15 м. Более тяжелые и плотные щиты не пробиваются и пулями. Таковы, например, отечественные «Модуль-30» и «Мо-дуль-40» весом от 5,2 до 9,2 кг выдерживающие обстрел пулями из автоматов АК-74 и АКМ. Более солидная «Застава» размерами 1200x1700 мм и массой 40 кг оберегает стоящего человека от огня из автомата боеприпасами с бронесердечником и снайперской винтовки СВД.

В числе малогабаритных отечественных средств наиболее компактны «Дипломат», а также «Папка» и «Планшет», которыми пользуется, в частности, служба охраны Президента РФ.

Такие «бронедипломаты» мгновенно преобразуются в щит, прикрывающий подопечного с любого угрожаемого направления.

Защитное вооружение русского воина, спасшее столь много жизней своих сынов на протяжении столетий российской истории, претерпевает сегодня второе рождение, служа в новом качестве выполнению старой как мир задачи – обеспечению национальной безопасности Российского государства.