Текст книги "Приключения либроманта в СССР (СИ)"
Автор книги: Сергей Богдашов
Соавторы: Игорь Митрофанов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)
Глава 11
– Хозяин, тебе случалось вещи терять? – поинтересовался Гоша с подоконника, когда я зашёл на кухню.
– Если ты забыл, то я целый мир потерял, – ответил я, заливая кипятком кружку с растворимым кофе, – Теперь вот думаю, а стоит ли его искать.
– Да нет, я не такую глобальную пропажу имел в виду, – глядя в окно продолжил домовёнок, – Например, ты ключи от дома терял? Ну, или кошелёк?
– Слышь, лохматый, не тяни резину, – уселся я в кресло и отхлебнул обжигающий напиток, – Если ты накосячил где-то, то так и скажи. А то подъезжает он на кривой кобыле. Что потерял-то хоть? И потом, как домовой может что-то потерять? Наоборот, в дом он тащить должен, всё, что плохо лежит и не прибито гвоздями.
– А чего сразу я-то? – возмутился мелкий, – Неужели ты никогда ничего не терял? Что делал, чтобы пропажу вернуть?
– Если дома терял, то приговаривал: "Домовой поиграй и обратно отдай!" – с улыбкой вспомнил я детскую поговорку и тут же осёкся, потому что понял, к чему Гоша начал этот допрос.
В детстве мы с пацанами играли как-то раз в школьном саду в футбол, и у меня при ударе по мячу слетела сандалета. Казалось бы, мелочь, подбери да дальше играй. Вот только улетела обувка в заросли крапивы, росшей вдоль всего школьного забора, а как и в каком примерно месте её искать было непонятно. Помощи от пацанов ждать было бесполезно, поскольку никто в пылу игры так и не заметил, что я остался наполовину босиком.
Выручил Лёшка с соседнего двора, против которого мы играли. Он попросил меня вспомнить, где я пнул по мячу, пометил это место, и заставил надеть, оставшуюся сандалету на голую ногу:
– Скажи громко: "Брат найди Брата". Разбегись и сделай якобы удар по мячу. А мы с пацанами посмотрим куда вторая сандалетина полетит, – на полном серьезе заявил Лёха.
Что самое интересное – сработал фокус. Пошерудив в кустах крапивы палками, приятели через несколько минут отдали мне обе сандалии.
Рассказал об этом случае Гоше, ожидая с его стороны очередной подколки, но как ни странно, выслушал меня мелкий с умной рожей, ни разу не перебив.
– Предлагаешь достать артефакт из книги, чтобы он нашёл двойника? – сформулировал я вопрос, скорее для себя, чем для домового, – Даже если мы приспособим какой-нибудь поисковый маячок, это ж с какой высоты придётся артефакт кидать на Землю?
– Ну, можешь Николаева попросить, чтобы его подопытные с космоса артефакт уронили в сторону Земли, – наконец-то появилась улыбка на губах у Гоши.
Вот умом понимаю, что мелкий надо мной издевается, а в чём подвох пока ещё не понял.
– Сдаюсь, – поднял я вверх обе руки, – Рассказывай свой план.
– Есть в некоторых книжках, по так называемой бытовой магии, метод поиска с помощью маятника, – оживился домовой. Он спрыгнул с подоконника и начал нарезать круги по кухне, – Подвешиваешь колечко на нитку и ходишь по комнате в поиске пропажи, ну или водишь над планом дома, если уж ходить лень. Там где маятник начнёт качаться, стало быть, рядом и пропажа. Магии в этом методе практически никакой. Подспудно человек всё равно знает, где искать, вот и раскачивается маятник в руке рядом с пропавшей вещью.
– Хочешь сказать, что если подвесить артефакт на нитку и водить им над картой Союза, то он подобно магниту найдёт своего брата? – не веря в простоту решения вопроса, спросил я у Гоши.
– А то! Это, понимаешь, наука, а не твои хотелки с компасом да рыбой! – голосом первого президента России заявил домовой, и тут же добавил, но уже нормально, – Правда нужно будет карту заколдовать и артефакт уменьшить насколько возможно, поскольку малюсенькая точка на карте не притянет к себе большой предмет. Уменьшить сферу не сложно, в популярной фантастической книге описание прибора для таких целей есть. Он размером с блок сигарет, так что ты достанешь его на раз. С картой проблем тоже не вижу. Я у одного архимага в фэнтези зелье интересное подсмотрел. Тот для своего короля из карт, нарисованных на пергаменте, создавал живые макеты земель и городов. Вымачивал карты в своём растворе неделю, затем сушил с денёк. Зато на картах вода в реках текла, леса от ветра кроной шевелили, и даже передвигающихся людей можно было разглядеть. Правитель на пограничниках экономил, и смотрел по картам за окрестностями. Вот в этом растворе большую карту СССР и замочим. Правда, у мага это зелье в маленьком пузырьке – есть в книге один сюжет, где колдун перед королевой флаконом с волшебной жидкостью трясет. Так что для карты Союза тебе придётся не один раз в книгу руку засовывать.
– Млин. Гоша! Золотой ты мой че… э-э… домовой! Да я для такого дела на целую железнодорожную цистерну этих пузырьков натаскаю. Какие книги нужно распечатать?
* * *
Гараж у меня получился шикарный. Не гараж, а гаражище. Один пол в нём чего только стоит. Ничуть не хуже, чем в Московском метрополитене. Блестит, как у кота причиндалы. Пал Палыч при сдаче объекта рисанулся передо мной – взял пятачок и катнул его по полу.
– Видишь, какой гладкий пол сделали? – посмотрел на меня главный строитель, когда монета докатилась до самых ворот, – Ты главное, недели две старайся поменьше бетон тревожить. Мы тебе пока доски положим, чтобы можно было машину ставить, а как бетон полностью встанет, то хоть молотком по полу стучи.
Строители мне на потолке даже пару светильников подключили, которые обычно в школьных классах висят. Видно, что они не новые, но для меня главное, чтобы лампы и стартеры были исправны, и не моргали они подобно стробоскопу.
Понятно, что стены ещё не отштукатурены, но пока вроде бы это и не к спеху. Я ведь не жить в гараже собираюсь, а машину ставить. Тем более, что тот же Палыч обещал по первому звонку прислать штукатурщиц – малярш.
Угу, позвоню я, как же. Мне проще к Пал Палычу домой съездить, чем работающий таксофон найти. Они здесь почему-то через одного работают. Некоторые так и вовсе без трубок в будках висят. Всю жизнь не знал, что такое городской телефон, а теперь думаю, что нужно мне его как-то заиметь.
Отметили завершение стройки небольшим пикником у меня в огороде. Специально с утра на Колхозный рынок за мясом для шашлыков ездил. Мужики в основном пили, а я за них кушал. Обмыли, так сказать, новые стены и крышу.
Не успели строители уехать, как мы с Гошей заранее приготовленный стеллаж собрали и к стене прикрепили. Положил на уровне глаз несколько пустых коробок от магнитол для заманухи, авось и клюнет кто-нибудь.
Должен сказать, что в это время не такой уж и большой выбор у автолюбителей, пожелавших поставить в свою машину автомагнитолу, пусть даже и импортную. Нет ещё того изобилия марок и моделей, как это будет в конце восьмидесятых. Так что, пока балом правят Блаупункт, Сони да Пионер, ну и ещё штук пять брендов, в основном японского производства. Конечно, встречались мне в интернете единичные экземпляры от брендов, которые в моё время у любого аудиофила на слуху, но здесь и сейчас эти фирмы только-только начинают осваивать мир автозвука.
Лина уехала в Москву, захватив записанную музыку для кинематографистов. Карту СССР мы с Гошей в растворе замочили. Специально в книжном магазине самую большую купил. Приспособили на чердаке для этого дела ванночку для купания малышей. Через несколько дней на чердаке же и высушим здоровенное полотнище. Так что кроме подготовки к конкурсу у меня дел нет. Нужно ещё Петровичу немного запчастей будет подкинуть, а заодно сказать, чтобы договаривался с директором ОРСа, когда и какой магнитофон в Ниву ставить.
* * *
На следующей репетиции меня ждал большой сюрприз. Сашка простыл и сипел так, что у всех были громадные сомнения по поводу того, сможет ли он петь на смотре.
– Валера, выручай. Попробуй вместо меня спеть, – сдавленным голосом попросил он, и трубно высморкался в большой носовой платок.
– Это где тебя посреди лета простудиться угораздило? – посмотрел я в его честные глаза, которые мало того, что были красные, так ещё и слезились.
– Да сам знаю, что дурак. Перед девушкой решил повыпендриваться вечером. Показал, как я плавать умею, а потом прокатил её с ветерком. Окна, сам понимаешь, настежь, а вчера прохладно было.
– Слова где? – махнул я на него рукой.
Вроде взрослый человек, а того не понимает, что беречь себя должен, если не хочет остальных подставить.
Надо сказать, что свой вокал я особенно нигде не светил. Гитарист, которого я заменяю, у них не пел, оттого и мне никакой вокальной партии не перепало. А я и не рвался горло рвать. Как-то не сильно меня "песни советских композиторов" вдохновляли. Не то, чтобы не нравились. На смотр парни неплохую подборку из четырёх песен сделали, просто я привык к другой музыке.
Не знаю, многие ли замечали, но конфликт отцов и детей легче всего отследить по музыке. Редко когда так бывает, чтобы родителям и детям нравилось одна и та же музыка. Батя, помнится мне, последние годы русский шансон обожал, а для меня он, как серпом по одному месту. Не люблю. Водочка, селёдочка… Бр-р-р, вообще не моё. Слова сальные, а вместо музыки полька – дристуха. Умча – иста – ум – ца – ца, как бы её обозначил наш ударник, у которого с музыкальной грамотой нелады, но когда на этом языке объясняешь, он нормально понимает, чего от него хотят. Так что, я на себе знаю, что разные поколения слушают разную музыку. Свою, на которой их воспитали, которую они сами слушали одни на "костях", другие на кассетах, третьи на телефонах и под которую танцевали свои первые танцы.
Принесённые Саней листы я разложил в том порядке, в котором мы собирались исполнять их на смотре:
Юрий Антонов – Зеркало.
Земляне – Красный конь.
Группа Стаса Намина – Рано прощаться.
Лейся, песня – Родная земля.
Подстроив гитару, я ушёл в угол и встал у окна. Хоть какое-то отражение, да есть. Дома я обычно перед зеркалом распеваюсь. Помогает, если не хочешь потом на сцене гримасы корчить. Так что, дело привычки. Распевка у меня обычная. По мажорному аккорду распеваешь знакомые всем вокалистам гласные, и постепенно повышаешь тональность. Я обычно полторы октавы прогоняю вверх, чтобы разогреться.
Парни брякали за спиной, настраиваясь, но через пару минут затихли, и это заставило меня обернуться.
– Валер, а ты что делаешь? – спросил Саня, который оказывается подобрался поближе и слушал мои вокализы.
– Распеваюсь.
– А зачем?
– Саш, ты что как ребёнок? Вас в школе на уроках пения не учили распеваться?
– Так то в школе. Там горло детское, голос ломается.
– Ну, ты даёшь… Слушай, а как ты думаешь, для чего спортсмены перед стартом разминаются? Им что, силу некуда девать?
Ха, ну парни, вы попали… Мне и так вокальчик у Саниного ансамбля не нравился, но я тактично не лез. Поют, как умеют, и слава Богу. В учителя я не нанимался. Итак уже прилично им звучание причесал, а мне пока даже спасибо никто не сказал.
– Вы бы тоже распелись, – словно между делом бросил я басисту с клавишником, – Певец я не очень, так что если лажать начнёте, запросто можете меня сбить.
Картина маслом… Видели бы вы их лица! Там такое… Словно я их попросил балетные пачки поверх джинсов одеть. Настаивать я не стал. Отвернулся к окну и ещё минут пять распевался. Мало, конечно же, но как-то тяжело пошло, когда тебя в спину взглядами сверлят.
Распеваться парни не стали, и зря. Это до них дошло, когда я после первой же песни заставил всех отложить инструменты и мы под одну гитару начали отрабатывать вокал.
Ох, как я их дрючил. Старшина отдыхает. Тот, гоняя новобранцев по плацу, что только не придумывает. Нет, учить их одевать портянки на свежую голову я не стал, и до полов, которые положено мыть так, чтобы вода скрипела, тоже не опустился, но про рот, который следует при пении разевать на ширину приклада, они узнали. Вершиной моего лингвистического творчества стало объяснение о том, что верхние ноты надо брать как можно чётче и прицельней, а случайно в цель попадают только сперматозоиды.
Минут через двадцать все запросили пощады, точнее, на перекур ломанулись. Тоже мне, певцы. Я сам курю, но не тогда, когда петь собираюсь. Как-то не принято солисту кашлять в микрофон, опять же дыхалку поберечь стоит.
Кстати, а советские песни мне понравилось петь. Тот же Красный конь. Вроде простенько всё, а поёшь, и сердце радуется.
После репетиции хотел было Настю в попутчицы до Чебоксар взять, но на вахте мне сказали, что она уже час как ушла. Странно, времени ещё семи нет, смотр на носу, а она так рано уехала. Решил заехать к Алисе на работу. Записанную для неё кассету в машине давно вожу, а заскочить и отдать то забываю, то времени нет.
Остановился неподалёку от фотоателье и глазам не верю – около входа стоит старый знакомый. Выглядит вроде прилично, а главное кепки-аэродрома не видно. Млин, он на свидание с Алисой припёрся что ли? Мне даже интересно стало, чем эта Санта-Барбара закончится и я не стал вылезать из машины.
Минут через пять из дверей выскочила улыбающаяся Алиса, встала на цыпочки, чтобы клюнуть в щёку парня, по-хозяйски ухватилась за его руку и парочка пошла по улице. Интересный поворот сюжета, похоже, что я в сериале какую-то серию пропустил.
Обогнал на машине шагающую вдоль улицы пару, и с улыбкой пошёл навстречу. Почему то не заметил радости на лицах Алисы и Коли, когда они меня увидели. У парня и до этого лицо было бледное, а сейчас и вовсе как снег стало, аж кровеносные капилляры сквозь кожу видно. Девушка вцепилась в руку Коли до такой степени, что пальцы побели.
С улыбкой на губах кивнул Алисе в знак приветствия и, глядя в глаза парню сделал чуть уловимое движение головой, приглашая отойти в сторонку. Коля прекрасно понял мой жест, с трудом разжал пальцы девушки на своей руке и пошёл вперёд.
– Я в ваши с Алисой отношения лезть не собираюсь, – негромко сказал я парню смотря в глаза, когда мы отошли метров на пять, – Если узнаю, что по твоей вине она всего лишь расстроилась, то сам понимаешь. Кивни, если понял.
Подошёл к стоящей, как столб Алисе, улыбаясь, протянул ей кассету, подмигнул на прощание и вернулся в машину.
– "От любви до ненависти один шаг, – думал я, сидя дома за ударной установкой и от души лупя по пэдам барабанными палочками, стравливая пар, – Получается, что от ненависти в сторону любви должно быть такое же расстояние".
* * *
Свой приезд владелец Нивы обозначил троекратным «Фа-Фа – ФА». Мог бы и не сигналить. Итак вся округа слышала, как этот джип на трёх цилиндрах по улице с грохотом ехал. Вроде человек солидный пост занимает и наверняка в горисполкоме многие двери ногой открывает, а не может машину в автосервис загнать, чтобы клапана отрегулировали да свечи поменяли. Когда я через дверь в сенях вышел на улицу встречать клиента, всё встало на свои места.
Я ничего не имею против женщин за рулём. Особенно, если автоледи управляет шикарной иномаркой. Но дама за рулём советской Нивы – это нонсенс. Петрович, сука, вот это он меня подставил. Не мог сказать, что директор ОРСа у нас мадам.
– Что ж, Вы, молодой человек, так далеко забрались? – сверкнув парой золотых зубов, с улыбкой спросила женщина лет сорока, – Я думала, что не доеду до Вас сегодня.
– Неужели на базе ОРСа не нашлось водителя, способного пригнать Вашего Росинанта в мою конюшню? – отшутился я, рассматривая невысокую, чуть полноватую директрису в спортивном костюме.
– Нет, свою Толстушку я даже мужу не доверяю, – ласково погладила женщина капот Нивы, – А уж на работе тем более никому ключи не дам. Насколько я знаю, тебя Валера звать, ну, а меня Наталья Фёдоровна, – протянула пухленькую ладошку владелица машины, – Принимай аппарат.
Загнал Ниву в гараж, показал магнитолу, которую буду ставить. Узнав о том, что монтаж займёт часа полтора, Наталья Фёдоровна достала из салона машины дамскую сумочку и заявила, что пойдёт в гости к знакомой, которая живёт в трёх остановках от меня. Предложил довезти её на своей машине, а после окончания работы забрать, на что получил благодарственный кивок.
– Наталья Федоровна, Вам бы в сервис заехать, – посоветовал я пассажирке по дороге, – Машина у Вас новая, случись что, на ремонт денег и нервов потратите немерено. У Вас ведь Лада-Сервис, можно сказать, через дорогу от ОРСа.
– Знаю, Валера, знаю, – тяжело вздохнула женщина, – Да только с администрацией этого сервиса у нас присутствует недопонимание. Там у них непосредственное подчинение Тольятти.
Примерно представляю, как эта женщина пыталась права качать перед начальством автосервиса, а её по матушке послали.
АВТОВАЗ это целая империя и на местных царьков ей наплевать с высокой колокольни. В моём времени конкуренция, конечно, внесла свои коррективы, но здесь и сейчас автоконцерн диктует свои законы.
– Ну, хоть первое техобслуживание Вы проходили? На нём ведь масла в трансмиссии полностью меняют.
– Ездила, поменяли, – кивнула директриса, – тогда и поняла, что больше туда ни ногой. Пару раз в двигателе масло муж менял, и то чуть ли не пинками его заставила это сделать.
– Тогда Вам своего слесаря надо найти. Это как в больнице. У каждого свой лечащий врач, который знает все ваши болячки, – не придумал я ничего умного, как привести подобное сравнение, – Вам клапана срочно нужно отрегулировать, да и свечи желательно поменять.
– Где ж такого врача найти, – глядя на мелькающие столбы и деревья грустно ответила Наталья Фёдоровна, – Может ты возьмёшься присматривать за моей Толстушкой? Я смотрю у тебя машина ухоженная, да и звуков посторонних не слышно, в отличие от моей Нивы.
– Я бы с радостью, только найти меня сложно будет. Сами видели. Живу не близко, и телефона нет.
– Кстати, а почему не поставишь?
– Предыдущий хозяин дома сказал, что номеров нет, и не ожидается, – озвучил я слова Владимировича на мой подобный вопрос, – Вот я и не вставал в очередь.
– А сколько времени займёт клапана отрегулировать и свечи поменять? – вдруг спросила женщина, – Сегодня сможешь сделать? Естественно, не бесплатно.
– Почему бы и нет. Новая прокладка под крышку у меня есть. С установкой магнитолы часа в два с половиной уложусь.
– Тогда делай. Через три часа в пятую квартиру зайди, – кивнула Наталья Фёдоровна на подъездную дверь, выходя из машины.
Чтобы не потеть в гараже, выгнал Ниву за ворота и снял клапанную крышку. Регулировка клапанов делается на холодном двигателе. Пока магнитолу ставлю, хоть мотор остынет. Немного подумал и притащил настольный вентилятор, который Гоша на чердаке нашёл. Пригодился прибор, а то я поначалу хотел домового заставить положить гаджет туда, откуда взял. Пристроил вентилятор под капотом, вместо убранного запасного колеса и направил на двигатель, чтобы остывал быстрее.
Наверняка в книгах какое-нибудь замораживающее зелье есть, но я как-то не задавался поиском таких жидкостей. Нужно будет мелкому задание дать, он у меня с недавнего времени в своём ноутбуке каталог всяких магических зелий составляет. Там у него чётко отмечено: в какой книге встречается, на что похож и за что отвечает тот или иной раствор.
Можно было, конечно, для заморозки повытаскивать железных тяжестей, но пока я их доставать буду, да обратно убирать, двигатель сам остынет. Да и не понятно, как себя металл при резком охлаждении поведёт. Я маг начинающий, что-нибудь не так сделаю, а вдруг блок лопнет.
– Ну что Наталья Фёдоровна, садитесь за руль, принимайте работу, – отдал я ключи хозяйке и уселся на пассажирское кресло.
Директриса заняла водительское место, проверила нейтраль, выдернула подсос и запустила двигатель.
– Давно я не слышала, чтобы у моей Толстушки так тихо мотор работал, – помотала головой женщина, – Давно ты машинами занимаешься?
– С детства, – ни грамма не соврал я, – Магнитолу проверьте. В УКВ диапазоне вы, к сожалению, кроме Первого канала телевидения ничего слушать не сможете, но на средних волнах Маяк с Чебоксарской вышки хорошо ловится, – показал, как настраивать радио и протянул директрисе кассету, на которую записал двойной альбом Донны Саммер, вышедший весной этого года, – А это Вам от меня подарок.
Наталья Фёдоровна вставила кассету в магнитолу, дослушала до припева заглавную композицию, покрутив ручки баланса и тембра, достала из сумки блокнот и что-то быстро в нём написала.
– Позвонишь по номеру, который сверху написан, – отдала мне женщина вырванный листок, – Скажешь, от меня. Сто рублей я так понимаю для тебя не проблема? – и, дождавшись моего кивка, продолжила, – Это телефон начальника местной АТС. Отдашь ему сотню, заполнишь необходимые бумаги, и через три дня тебе проведут линию и подключат номер. Ниже мой домашний телефон. Позвони, когда тебе телефон подключат. Сколько я тебе должна?
* * *
В этот раз до столицы я решил добираться сам, своим ходом. Причина элементарна. Мне время жалко. Многие посмеются, и окажутся неправы, думая что самолетом оно быстрее получится. А вот я тут посчитал, и позволю себе остаться при своем мнении. Рассуждение у меня следующие. Мне нужно доехать до авиакасс, отстоять там часа полтора – два в очереди, вернуться обратно. Потом пешком добраться да автобуса, доехать до аэропорта, отсидеть там еще часа полтора, и добавить к этому время полета. А потом еще и от Домодедово до Мосфильма добраться. Но и на этом еще ничего не кончается. С обратной дорогой все еще хуже. Так мне полдня, а то и целый день, придется потерять, дожидаясь обратного рейса, ну и снова добавить столько же времени на обратную дорогу. Два, а то и три дня коту под хвост и это если еще с билетами повезет. Они тут в жутком дефиците.
Есть и еще одна причина, личного характера. Я патологический очередененавистник.
Терпеть не могу стоять в очередях. Отчего-то здесь принято жаться друг к другу, громко разговаривать, ругаться, наступать друг другу на ноги и потеть. И ладно бы просто потеть. Последний раз в Москве я попал между вахтовиками, только что отметившими возвращение на Большую землю, и тремя мамашами с целым выводком детей. Если бы не сердобольная старушка, стоящая передо мной и заметившая, что я сильно побледнел, там бы и грохнулся в обморок. Пришлось выйти на улицу, под дождь. Так и простоял у крыльца больше часа, время от времени заглядывая в зал и напоминая о себе. А местным ничего. Стоят, и хоть бы хны.
Из дома я выехал за полночь и покатился себе по холодку и пустым дорогам. То ли дороги за лето подлатали, то ли я к ним привыкаю помаленьку, но особого раздражения они у меня в этот раз не вызвали. До Мосфильма добрался за семь часов с копейками, почти на полтора часа быстрее, чем на Копейке получалось.
Я успел попить остывший кофе из термоса, и схомячить пару бутербродов, прежде чем увидел Дмитрия Николаевича, неспешно бредущего к проходной. Надо же, какие люди здесь пешком ходят.
– А, Валера, приехал уже, – сонным голосом поприветствовал меня главреж, когда я вышел ему навстречу, – Пошли сразу пропуск оформим. Вчера дотемна с монтажом засиделись. Не выспался. Николаев к десяти обещал подъехать, так что успеем на свежий глаз фильм посмотреть.
Просмотр фильма оставил у меня двойственное впечатление. Вроде и постарались кинематографисты на совесть, но как всё портит начало фильма, и разрыв в середине, где диктор начинает вещать.
Впрочем, кто я такой, чтобы свое мнение высказывать. Режиссеру виднее, как фильм примет зритель. Да и про чиновников стоит помнить. Запросто могут фильм не пропустить, если он не в том ключе пойдет, который соцреализм предусматривает. В этом времени мало снять интересный фильм. Главное, чтобы он был идеологически выдержан.
– Ну, и как тебе? – заёрзал на стуле Дмитрий Николаевич, заметив, что я замер после просмотра.
– А диктору обязательно столько говорить? – встряхнулся я, отбрасывая в сторону посторонние мысли.
– Ты же понимаешь, что сценарий не мы пишем. Нам его выдали уже утвержденным, и хочешь не хочешь, а этот текст в нём должен быть, – развёл главреж руками, – Если честно, я и в таком виде его боюсь показывать. Больно уж смело мы с материалом обошлись.
– Хм, а мнение отряда космонавтов что-нибудь значит для тех, кто будет решение принимать? – тут же заработали у меня мозги в нужном направлении, – Покажем им фильм, и пусть они нам благодарственное письмо сочинят.
– А ты можешь об этом с Николаевым поговорить? – тут же оживился режиссёр.
– Я вряд ли. Признаться, я на вас рассчитывал.
– М-м-м, боюсь, ты переоцениваешь мои возможности. Вряд ли мне Николаева удастся сподвигнуть на такое, – помотал главреж головой, – Скорее всего, он посмеётся и откажет.
– О, идея! А Лина где? Ей-то он отказать не сможет!
– Лина, Лина, – вскочил с места Дмитрий Николаевич, – Вчера ещё здесь была. Сейчас в гостиницу позвоню. Может ещё не выехала. Вроде говорила она что-то, что постарается на просмотр придти, но я занят был. Точно не помню.
Десятиминутная суета закончилась победным воплем, донёсшимся из кабинета режиссёра.
– Уф, успел, – сообщил он, вытирая платком потный лоб, – Она уже номер сдавала. Сказала, что минут через пятнадцать будет.
– Пятнадцать минут, – посмотрел я на часы, – А где у вас цветы можно купить?
Получив сопровождающего, я помчался на Усачёвский рынок. Ребята южной национальности, поняв, что клиент попался щедрый, соорудили мне роскошнейший букет из обалденно пахнущих роз.
Успел я почти вовремя. Лина видимо недавно зашла, и Дмитрий Николаевич уже что-то пытался ей объяснить.
Вручив букет, и выразив восхищение, я присоединился к режиссёру, и в две глотки мы сумели убедить Лину, что спасение фильма только в её руках.
На просмотре, усадив космонавта рядом с девушкой, мы с главрежем пытались угадать, какое впечатление на него произвёл фильм.
– Я в восхищении, – поднялся Николаев с места после просмотра, и захлопал в ладоши, к чему тут же охотно присоединилась вся съемочная группа, – Таких бы фильмов, да побольше, и загорелась бы у нас молодёжь космосом, а там смотришь, и Правительство стало бы больше внимания уделять.
– А можно вас попросить о небольшом одолжении? – захлопала Лина ресницами.
– Для вас, всё, что угодно, – тут же распушил павлиний хвост генерал, беря её за руку.
– Я в киноискусстве неопытная. Это у меня первая роль в жизни. Как вы думаете, фильм будет принят нашим отрядом космонавтов? Может, до премьеры мы им его покажем?
– Вот это идея! Как мне самому в голову не пришло, – с энтузиазмом откликнулся Николаев, – Прямо сегодня же вечером и устроим показ. И непременно вместе с вами. Пусть видят, какие очаровательные советские девушки их подвиги прославляют. Поедемте в Звёздный. Прямо сейчас. Я вам лично наш городок космонавтов покажу, и по музею нашему проведу, а вечером вы фильм свой представите. И не только космонавтам. Всему нашему Центру Подготовки. С вашей помощью мы им целый праздник устроим, – ворковал генерал, увлекая Лину за собой.
– Нам бы благодарственное письмо с подписями… – попытался отвлечь его режиссёр.
– Будет, – отмахнулся космонавт, не оборачиваясь.
По знаку главрежа вслед за уходящей парой сорвался его помощник, тащивший тяжёлую металлическую банку с плёнками.
Мда-а, вот тебе и герой космоса. Пикапер – перехватчик какой-то.
То, что с Линой у меня вряд ли что будет в дальнейшем, мне подсказывает не неожиданно появившийся Дар Предвидения, а Знак.
Слишком уж вызывающе смотрится забытый на стуле букет. Знаково, я бы сказал…
* * *
Ехал из Москвы долго.
Хоть транспортный поток здесь и несравним с будущим временем, но и дороги не такие широкие. Встречались места, где приходилось подолгу тащиться за чадящим впереди тягачом, не имея возможности его обогнать. В результате вернулся в Чебоксары затемно.
Нашёл Гошу на чердаке. Домовой напялил на голову налобный светодиодный фонарь, что я ему из каталога достал, и стал похож на шахтёра. Ему бы ещё веса набрать, да бороду отпустить – вылитый гном Глоин будет из "Властелина Колец".
– Ты посмотри, Хозяин, какое чудо получилось, – негромко произнёс мелкий, словно боясь спугнуть осторожного зверя, и посветил на ожившую карту Советского Союза.
Я, честно говоря, и не ожидал такого эффекта от зелья, вытащенного из книги. Даже описать сложно то, что я увидел – передо мной лежала целая страна, но уменьшенная до размеров настенной карты. Холодные льды Арктики, жаркие пустыни Азии, высокие горы Кавказа и величественные леса Сибири – всё это было у меня на чердаке и всё это жило своей, не понятной мне жизнью.
– Раз время тёмное, то пожалуй можно и артефакт из книги достать, – подал голос домовой, – Ты как думаешь, Хозяин?
– Угу, – только и смог я вымолвить, не отводя взгляда от карты и рассматривая в свете Гошиного фонарика, как в районе Тихого океана зарождается самый настоящий миниатюрный шторм.
Доставанием артефакта и последующим его уменьшением решили заниматься в гараже. Тем более, что уменьшающий прибор давно проверен, настроен и ждёт там своего часа. Домовой зашёл в дом за книгой, а я всё ещё находясь под впечатлением от увиденного, уселся во дворе и закурил.
– Гоша, ты уверен, что своими манипуляциями мы сами не активируем магию артефакта? – спросил я у мелкого, когда он вышел во двор, – Я не трус, но я боюсь.
– А что, лучше будет, когда пятилетний ребёнок, только что научившийся читать по слогам "Мама мыла раму" приведёт в этот мир какого-нибудь монстра? – как всегда разумно заметил мелкий, – Не переживай, нормально всё будет. Мы же всего лишь собираемся уменьшить артефакт, а не вывешивать его на солнце.
В свете отнятого у домового фонарика я вчитывался в уже знакомый мне текст. Вот маг создал артефакт и держит в руке сферу, размером меньше бильярдного шара, переливающуюся всеми алфавитами мира.
Протянул руку сквозь текст книги, взялся за шар и как слепой ощущает шрифт Брайля, так и я почувствовал прикосновение ко всем известным и неизвестным буквам мира. Нет, это не было нечто магическое, просто я чувствовал это всё физически. Ну, может ещё моя фантазия за меня ещё что-то додумала.
Через десять минут, артефакт, уменьшенный до размера вишневой косточки, после произнесённого мной величайшего заклинания "Брат найди Брата" упал на город Краснодар.
– Гоша, – посмотрел я наопешившего миньона, – тебе не кажется, что нам придётся теперь карту Краснодара создавать?
– Фигня какая, – как ни в чём не бывало, ответил домовой, – главное метод работает, а карты мы какие угодно наделаем.
* * *
Я все время сравниваю мир социализма и тот, свой, откуда я прибыл. Да, я согласен с тем, что мои оценки зачастую крайне субъективные. Так я и сам субъект. Какая может быть объективность, если я все воспринимаю через себя, любимого. Скажем так, сложилась сейчас ситуация. Вроде вот совсем недавно у меня было три интересные девушки. А теперь ни одной. И что? Это социализму мне минус поставить, или себе? Вроде я все делал, как всегда.
