Текст книги "Приключения либроманта в СССР (СИ)"
Автор книги: Сергей Богдашов
Соавторы: Игорь Митрофанов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)
Николай, тот самый спекулянт, с которым я познакомился в прошлую поездку, встретил меня в аэропорту. Созвонились с ним, а когда он узнал, что я прилетаю в восемь утра, то сам предложил, что приедет встречать. С радостью согласился. Наверняка он потом к себе на Бережковскую набережную поедет, а от неё до Мосфильма рукой подать.
– Всё привёз? – поинтересовался Коля, косясь на картонную коробку, в которую я упаковал заказанные им приставки.
Не нашлось у меня в доме чемодана или сумки, которые можно показать в этом времени, а сообразил я это поздно, когда магазины закрылись. Хорошо ещё, коробка в гараже нашлась, забитая всяким хламом, половину из которого я сразу выкинул.
– Как договаривались. Точно по списку, – доложил я, закидывая коробку на заднее сидение.
– Нормально ты. Быстро обернулся.
– Под рейс удачно попал, – пожал я плечами.
– Ну, что, ко мне на "базу"? Проверим всё и рассчитаюсь сразу. Не торопишься никуда?
– Не. Мне потом на Мосфильм нужно. Как раз рядом.
– В артисты решил податься?
– Музыкой моей заинтересовались. Хочешь послушать? – спросил я, увидев, что магнитола у него в машине есть.
– А, давай. Всё веселей ехать, – согласился Николай, вставляя протянутую мной кассету.
Музыку Коля слушал внимательно. Сумел я его озадачить. То-то он на меня поглядывать часто начал. Впрочем, что удивительного. Это парторг с космонавтом не понимают, что слышат, а Николай, похоже, знает возможности инструментов и эффектов, оттого и не может понять, откуда у меня те или иные звуки берутся.
– Круто. Клавиша незнакомая какая-то, хор, струнные, кухня вообще отпад звучит. Музыканты сильные. Ты где это всё записал? – спросил он сразу же после первой вещи.
– ДК у нас здоровый. Там кого только нет, – выдал я заранее заготовленный ответ.
Наверняка на Мосфильме тоже спрашивать много о чём будут. Особенно качество записи должно их впечатлить. Я даже думал было шумов искусственно при перезаписи добавить, но выбил меня вчерашний разговор с магом, и я попросту послал всё к чёрту. Не то настроение. Мне, понимаешь, того и гляди скоро придётся мир спасать, а я себе голову мелочами забиваю.
Так, под музыку и разговоры мы доехали до Бережковской набережной, и вскоре я вышел на улицы Москвы, став богаче на семь с половиной тысяч рублей. Во, теперь можно жить. Ура магии!
* * *
Благодаря предварительно сделанному звонку квест на проникновение в недра Мосфильма получился проще, чем я предполагал. Территория у Мосфильма, как у большого завода. Через маленькое окошечко в фойе получил разовый пропуск и достаточно подробные указания. Нужный мне павильон удалось разыскать минут через десять, и то, благодаря подсказкам. Чего тут только нет. И кусочек европейской улицы, и огромный гараж, в котором можно найти любые автомобили от «Виллиса», времён войны и правительственной «Чайки», до пожарной машины или туристического автобуса. Удалось полюбоваться через открытые настежь ворота, мимо которых проходил.
– Начальство всё в кабинете у главного. Ждут, когда мы декорации поменяем, – просветил меня суетливый молодой парень, командующий пятью рабочими, вешающими на крючки здоровенное полотно с изображением звёздного неба.
В кабинете, найденном мной на втором этаже, было накурено. Сильно накурено. Судя по полной пепельнице, четверо мужиков смолили здесь без остановок.
– Доброе утро. Я Валерий Гринёв. Прилетел насчёт музыки переговорить, – представился я, пытаясь понять, кто же из них тот Дмитрий Николаевич, которого мне нужно найти.
– А, протеже нашего космонавта. Рассказывал я о вас. И про музыку вашу тоже. Только на словах это трудно объяснить, а кассету Николаев зажал. Обещал переписать, но это когда ещё будет, – повернулся ко мне лысоватый полный мужичок в белой водолазке и кожаном жилете.
– Есть у меня с собой и кассета и мастер – тейп, – прищурился я слегка, так как от дыма начало есть глаза.
– Ты посмотри, какие слова нынче в Чебоксарах знают, – улыбнулся Дмитрий Николаевич.
– В Чебоксарах ещё и записывать умеют, не хуже, чем у вас, – отчего-то болезненно я вдруг отреагировал на в общем-то безобидные слова.
– Хм, – глянул толстячок на часы, – Время до съёмок у нас есть. Ну что, товарищи, послушаем, как провинциалы нам нос утрут?
Пересмеиваясь, все четверо поднялись и мы прошли по коридору до двери с надписью "Звукооператорская". Табличка "Тихо! Идёт запись" была погашена, а дверь наполовину открыта, что по летнему времени видимо заменяло собой вентиляцию.
– Максим Исаевич, нам бы фонограмму прослушать, – первым зашёл в двери Дмитрий Николаевич.
– Сейчас сделаем, – принял из моих рук бобину пожилой мужик непрезентабельной внешности, которую дополняли очки с толстыми стёклами, перемотанные с обеих сторон синей изолентой.
Пока все рассаживались на табуретки и колченогие стулья, я осмотрелся.
Мда-а. Оборудование под стать звукооператору. Как по мне, так оно ещё лет пять назад жить устало. Здоровенные гробы в металлических корпусах, выкрашенные молотковой эмалью, уже изрядно потрёпаны, да и половина надписей на панелях стёрлась от старости. Местами вместо ручек стоят разномастные лабораторные "клювики", а в самих панелях не хватает половины болтов.
– Стоп, – на первом же треке замахал я руками, – Куда частоты делись?
– Сколько раз говорил, чтобы головки новые выписали. На этих уже канавы пропилены, – проворчал звукооператор, останавливая прослушивание и снимая с полки аптечного вида пузырёк с надписью "Спирт" на наклеенном на нём лейкопластыре. Рядом стояли другие бутыльки, судя по надписям, с уксусом и ацетоном. Щедро плеснув спирт на кусок ваты, он сноровисто протёр головки магнитофона.
– Ну вот, другое дело, – кивнул я, когда фонограмма пошла с уже приличным качеством.
Следующие три трека прослушали молча, а потом Дмитрий Николаевич сделал звукооператору знак, требуя остановить запись.
– Что скажешь, Максим Исаевич? – спросил он у задумавшегося мастера звука.
– Не у нас записывали. И даже не на "Мелодии". Сначала думал, что "Балкантон" записывал, но пожалуй нет, судя по качеству "Супрафон", не меньше. Хотя, говорили, что для Гостелерадио что-то новое должны были закупить, может оттуда? – вслух высказался звукооператор.
– Понятно, – смешно надул губы толстячок, о чём-то размышляя, – Ладно, вы сидите тут, дальше слушайте, а мы с молодым человеком пойдём поговорим.
С Дмитрием Николаевичем мы вернулись обратно в курилку, по ошибке называемую всеми кабинетом главного режиссёра. К счастью, летнее время позволяло распахнуть половину окна, что главреж и сделал, зайдя в комнату.
– Чай будешь? – спросил он у меня.
– Нет, спасибо, – отозвался я, уже представляя, что эта чайная процедура сама по себе испытание.
На носике алюминиевого электрочайника явственно просматривается этакий коричневый сталактит из накипи, а разнокалиберные кружки, стоящие на столе, отнюдь не блистали первозданной чистотой.
– Ну и Бог с ним. Ты вот что мне скажи, ты на Мосфильме свою музыку давал кому-то слушать?
– Пока нет. Я, знаете ли, жутко самокритичен. Не услышал бы Николаев её у нас в ДК, так я, пожалуй, не скоро бы созрел к тому, чтобы самому её показывать, – лихо сплёл я свои метания в том мире, и сопоставил их с этим.
В самом начале своей музыкальной деятельности, когда я действительно страдал оттого, что слышал, как звучат откровенно трешевые композиции на радио, я всё равно не мог пересилить себя. Казалось, что я свои треки переоцениваю. Выложи их, и тебя с дерьмом смешают. А там, хоть вешайся.
– Не показывал, значит… – задумчиво постучал главреж пальцами обеих рук по столу, – А про Артемьева слышал когда-нибудь.
– Кто же про него не слышал! – откликнулся я, мысленно поставив себе плюс за то, что не поленился просмотреть список самых удачливых композиторов, пишущих музыку для фильмов.
Так-то задолго до моего рождения этот Артемьев уже свалил в Штаты, и вроде что-то там вполне успешно писал для Голливуда.
– Артемьева, нам понятное дело, для нашей серии фильмов не заполучить. Он сейчас только с теми, кто на волне, работает. Михалков, Тарковский, Кончаловский, Шахназаров. А нам, документалистам, где музыку брать? – неожиданно повысил голос Дмитрий Николаевич, стуча по столу сжатым кулаком.
– Да ладно вам. Полно у меня музыки. Я вам и десяти процентов не записал того, что могу за день – другой под ваши требования подогнать, – попытался я успокоить толстячка, лицо которого покрыл нездоровый багрянец. Того и гляди, инсульт хватит, или инфаркт накроет, – А то и новое напишу что-нибудь, если толково объясните, что именно хотели бы услышать.
– Не врёшь? – посмотрел на меня главреж исподлобья, – А-а, вижу, не врёшь. Короче, парень, давай дружить. Пока тебя в художественные фильмы не сманили, я тебе объясню, что с нами тоже можно нормально жить, если тебя медные трубы не прельщают. И ты не думай, что документальные фильмы, это не престижно. Я тебя с такими режиссёрами познакомлю…
– Мне бы деньгами, – почесал я затылок, – И чтобы законно.
Ну, да. Вот такой я простой. Пять минут назад из Чувашии приехал. Ешьте меня тёпленьким. Забалтывайте мне уши.
– Так как не законно. У нас всё чин – чином. Трудовой договор, оплата по тарифам… – всплеснул главреж руками.
– По тарифам Союза Композиторов?
– Э-э… Не знаю. Это потом в бухгалтерии скажут, – признался толстяк, потея.
Млин. Ещё один минус социализму. Даже при приоткрытом окне люди тут пахнут, когда потеют. А когда они сильно потеют, то и пахнут сильно.
– А мне "потом" не надо. Сделаете, "до того, как", считайте, что договорились. С вас Союз Композиторов, с меня музыка. Много музыки, – выделил я голосом ключевые слова.
– Я вам что, Бог?
– А мы поставили друг перед другом непосильные задачи?
– Но поймите, в вашем вопросе от меня не так много зависит. Я понимаю, что ваша фамилия в титрах фильма – это уже серьёзный повод…
– Знали бы вы, как порой трудно сочинить что-то интересное, – в тон ему ответил я, облокачиваясь на стол.
– Хорошо, – тяжело уронил толстячок руки на колени, – Спрошу по-другому. Деньги есть? Я не про командировочные, и не про пятьдесят рублей заначки. Я про приличные деньги. Скажем, про полторы – две тысячи, для начала. В принципе, вопрос решаем, но это Москва. Скажем так, я бумаги составлю, но чтобы их пронесли везде на руках, и получили подписи без промедлений, потребуются знаки внимания. Вы на это пойдёте?
– Деньги сейчас дать? – поинтересовался я, выложив перед собой три пачки червонцев в банковской упаковке, час назад полученные от Николая.
– Я про полторы – две говорил, – проблеял Дмитрий Николаевич, глядя на новенькие банкноты.
– "Но это Москва", – процитировал я ему его недавнюю фразу, – Поверьте, со мной выгодно дружить.
В гостиницу Мосфильма я заселился по командировочному удостоверению и звонку Дмитрия Николаевича, а то что в "люксе" оказался, так это спасибо двадцатипятирублёвой купюре, вложенной в паспорт.
Да, представьте себе, при социализме тоже берут взятки. Ничуть не хуже, чем в моем времени. Разве, что побаиваются. У нас-то взяточники всех мастей не боятся ничего. Начиная с учителей в школах, преподавателей в вузах, и всех остальных, находящихся, как правило, на государственной службе. Не удивлюсь, если кто-то мне скажет, что Россия моего времени бесспорный чемпион по сумме получаемых взяток за год. По крайней мере те миллиарды, которые слишком часто находят у губернаторов или полицейских, меня в этом убеждают.
Как бы то ни было, а заселился я во вполне приличный номер. Не удержался, и полежал минут десять на кровати, устроившись прямо поверх покрывала. Натоптался за день так, что ноги гудят. Давно уже столько пешком не ходил. Впрочем, лежать мне быстро наскучило, а телевизор я здесь стараюсь не смотреть. Я и у нас-то его не жаловал, а тут и вовсе тоска. Ни одной нормальной передачи.
От скуки решил посетить бар. Оказалось, это довольно милое и просторное заведение. Народа немного. Половина столиков пустует. Негромко играет запись оркестра Поля Мориа.
Для начала решил заказать коктейль и осмотреться, для чего и направился к стойке.
– Разрешите, я вас угощу, – обратился я к девушке, водящей пальцем по единственному листку со списком коктейлей, и недовольно морщившей носик. Кстати, довольно симпатичный, как и всё остальное.
Уже минуты три за ней наблюдаю, дожидаясь, когда она определится с выбором и мне можно будет взглянуть на меню.
– Щедрое предложение, особенно если учесть, что продолжения вечера не будет, – посмотрела она через плечо и тут же отвернулась, посчитав сказанное достаточным.
– То есть мы не закажем лёгкий ужин, не наговоримся всласть и даже не познакомимся? – уточнил я на всякий случай.
– И сейчас вы начнёте меня убеждать, что никаких иных планов вам даже в голову не приходит? – уже более заинтересованно осмотрела меня девушка, оставив в покое скудное меню бара.
– Наверное надо бы, но нет, не буду, – постарался я изобразить самую обаятельную улыбку из своего арсенала.
– Значит будете рассказывать, что вы гениальный режиссёр, и вам кровь из носу требуется исполнительница главной роли, – заметила девушка, умудрённая опытом общения с противоположным полом в таком специфическом месте, как бар гостиницы Мосфильма.
– Нет, тоже не буду, – подтянул я к себе освободившееся меню, – Я всего лишь музыкант, написавший музыку для документального фильма. К счастью, музыка режиссёру подошла, и мне пришлось задержаться на оформление документов.
– То есть вы композитор?
– Пока ещё нет, но очень надеюсь им стать вскоре, – честно ответил я на вопрос и повернулся к бармену, – Нам "Старый Томас" и "Вишнёвый". Надеюсь нет возражений против выбранного?
– Хороший выбор, – одобрила девушка, вслед за мной поднимаясь с барного стула, – Меня, кстати, Линой зовут.
– Грин, Валерий Грин, – представился я отчего-то тем псевдонимом, который у меня сегодня был вписан в договор с Мосфильмом. Главреж долго ворчал, говоря, что я придумываю всякую чепуху, но сдался после моей шутки о том, что я не хочу, чтобы в Каннах, когда мы награду будем получать, мою фамилию коверкали. В ответ услышал, что при том бюджете, который им на съёмки выделен, ни о каких Каннах мечтать не приходится.
– Вы сын писателя?
– Нет, даже не внук. Это псевдоним. А вы, Лина, наверняка киноактриса, и очень похоже на то, что балетом увлекаетесь? – оценил я фигуру и походку девушки, пока мы пробирались к облюбованному мной свободному столику у окна.
– Увлекалась. Но учиться пошла в консерваторию, и теперь я скрипачка. Обычная. Каких в стране тысячи, – горько ответила Лина, помешивая коктейль трубочкой.
– Не бывает обычных скрипачек. Бывают те, кому не посчастливилось сыграть что-то своё. Такое, какого у других нет. А если ещё сыграть и станцевать…
Отчего-то мне вспомнилась Линдсей Стирлинг из моего времени. То ли внешняя схожесть у них, то ли имя Лина навеяло, но вот накрыло прямо.
Вспомнилось видео одно, где Линдсей играла вместе со своей тенью. Никаких тебе компьютеров и особенной графики. Всё просто и примитивно, но оттого не менее зрелищно.
Что там главреж про скудный бюджет вещал? Денег мало ему выделили? Так на съёмки моего трека со скрипачкой копейки нужны, а вот как он это в фильм о космосе сможет вставить, тут пусть сам думает.
– Вы что-то будете заказывать? – услышал я голос из-за спины.
Оказывается, официант уже пару минут стоит, дожидается, когда я отомру.
– Да, конечно, – кивнул я и наспех продиктовал заказ, – Знаете, Лина. А ведь у меня есть для вас музыка. Та самая, которая сделает вас знаменитой.
Разумеется, Лина мне не поверила. Пришлось идти обратно к бару, и просить бармена, чтобы поставил мою кассету. Откуда она у меня взялась? Так я в бар с наплечной сумкой припёрся. Не оставлять же деньги в номере, а по карманам их начни рассовывать, потом пуговицы не застегнёшь.
– Ты правда всё это сам написал? – горячим шёпотом спросила у меня скрипачка, когда мы после ужина переместились ко мне в номер, и не дав мне ответить, припечаталась к губам горячим поцелуем.
Глава 10
– Вот ты какой, северный олень, – пробормотал я, наблюдая за тем, как взлохмаченный коротышка меньше метра ростом уплетает вторую чашку мёда, что я привёз от тётки.
– Сам ты тюлень, – послышалось в ответ, – ты меня для чего в свой дом позвал? Добро оберегать, да врагов отгонять. Вот и корми, чтобы я, если что, мог не только электрошокером злодея уважить, но и с ноги в ухо зарядить. Слушай, а у тебя сгущёнка есть? А то у меня от мёда уже изжога.
– От сладкого ещё кариес бывает и задница слипается, – проворчал я, направляясь в большую комнату за каталогом продуктов, – и потом, как ты собираешься с ноги в ухо пинать, если в тебе роста от горшка два вершка? Со стремянкой будешь к супостату подкрадываться? – специально сказал это повернувшись к сладкоежке, но за столом уже никого не было.
– А вот ТА-АА-АК! – проорал в ухо мелкий, зависнув в воздухе над моим плечом, – Чудак ты, Хозяин. Я же домовой. Кстати, а у тебя сгущёнка варёная? – продолжил тот, как ни в чём не бывало, опустившись на пол и засеменив передо мной к оружейному шкафу.
Вот такое чудо мне в новый дом досталось из женского фэнтези. Вынул его из книги, пока он спал в кресле, воспользовавшись отсутствием хозяйки.
Не знаю, какие вещества употреблял Автор, пока писал свою новеллу, но когда я её дочитал, у меня от смеха живот с челюстью ещё минут тридцать болели. Это ж надо додуматься назвать домового Самогошей, из-за того, что тот родился под печкой в момент перегонки браги в более благородный напиток. Что интересно, к спиртному у парня полное отвращение. Договорились, что я его буду Гошей величать, чтобы не бередить душевную рану, полученную вместе с именем.
В принципе, мне такой помощник, как Гоша и нужен. Из-за того, что я достал его из книги, написанной моей современницей, он не только читать и считать умеет – он ещё и уверенный пользователь ПК. К тому же владеет в совершенстве английским и немецким языками, французской и китайской кухнями и приёмами японской борьбы айкидо. Как вишенка на торте – умеет водить трактор и вертолёт. Про вертолёт Гоша, скорее всего, приврал, а вот на "Беларусь", что копал у меня во дворе канаву под фундаментные блоки, смотрел из окна уж очень подозрительно и явно со знанием дела. Нужно не забыть ему планшет из каталога достать, да игрушек туда закачать, чтоб не скучал, пока я отсутствую.
Не пойму только, откуда у домового столько энергии. Когда услышал, что к нам в гости скоро может приехать Лина, заставил до поздней ночи везде поклеить новые обои, а сам до утра менял в доме розетки и выключатели, что я из каталога достал. На следующий вечер заставил вынимать из распечатки элементы каркасной мебели и со мной на пару собирал шкафы и стенку-горку. Напольные часы, что я добыл за городом, когда проверял совместимость материалов, Гоша скоро до дыр протрёт. Заставил привезти ему кучу очистителей и полиролей, и порхает по дому, как Золушка, начищая всё подряд. А уж как домовой был рад роботу-пылесосу, когда я гаджет из каталога вынул. Назвал его Фросей, запрограммировал по-своему и следит, чтобы тот не филонил. Теперь требованием купить большой холодильник мне мозг выносит. А ещё всё время уговаривает меня приобрести нормальную мягкую мебель, хотя неплохо прижился на надувном диване. Даже сам его накачивает и сдувает когда надо.
* * *
В жизни любого человека бывают моменты озарения. Так случилось и со мной, когда я сел переписывать трек к фильму. Видеокассета, которую мне записали на Мосфильме, оказалась весомым подспорьем.
Просматривая ее, я понимал, как из скучного документального фильма можно получить очень динамичный клип.
Взлетающие вверх волосы скрипачки, и клубы дыма при старте космического корабля. Смычок, взметнувшийся вверх и ракета, пронзающая облака.
Каким бы режиссером Дмитрий Николаевич не был, но прежде всего он профессионал. Иначе на Мосфильме быть не может. Идею он ухватил пусть и не сразу, но когда понял, о чём я говорю, то глаза у него загорелись. Да, вот такой я гений. Одну ночь всего с девушкой провёл, а какую идею придумал. Можно соврать, конечно же, что всю ночь был занят сценарием, но никто не поверит. Особенно соседи. Стены тут хоть и капитальные, но у скрипачки иногда такие звуки вырывались, что беда. Идея утром родилась, когда я к павильону шёл, посматривая на свою тень на стенах. Так что главрежу я её выкатил вполне уже оформившуюся.
Вместо тривиальной документалистики, снятой под звон фанфар и голос диктора, ему предложили совсем иное. Буйство, праздник, феерию. И он это принял. Попросил лишь об одном. Вместе с ним быть при показе нашего варианта фильма Николаеву.
Непрост мой земляк оказался. Первый зам Центра подготовки космонавтов. Понятно теперь, почему он на Мосфильм назначен консультантом от космонавтики.
Полтора часа напряжённой работы пролетели, как одно мгновение. Признаюсь, даже не поверил, когда на часы посмотрел. Вроде вот же, только недавно начал, а стрелки часов неумолимо показывают, что времени много прошло. Но всё это ерунда. Главное, у меня получилось.
Ощутил неимоверный зуд. Я просто обязан кому-то срочно это дать послушать и узнать оценку. Прямо сейчас.
Олег в Сети! Пожалуй, лучший из вариантов, хотя до сих пор он к моему творчеству относился снисходительно, но если уж он что-то хвалил, значит вещь того стоила.
Файл с музыкой я ему скинул без каких-либо комментариев. Увидев, что он его скачивает, зажал кулаки и стал ждать.
– "Офигенно! Что это?" – появилась строчка в чате.
– "Музыка к фильму о космосе", – написал я в ответ.
– "Твоя?!" – расщедрился Олег на знаки.
– "А то…", – бодро отстучал я и выдохнул.
Значит, вышло. Получилось!
– "Бомба, просто бомба! Никогда не думал, что живу по соседству с Вивальди", – блеснул мой друг эрудицией, – "Это как ты в кино попал?"
– "Николаева встретил. Космонавта. Музыка для документального фильма", – в телеграфном стиле изложил я свою историю.
– "Смена через два часа заканчивается. Когда созвонимся?"
– "Завтра можно. В это же время", – предложил я, прикинув свои планы.
– "До завтра. Музон Борисычу покажу. Пусть гордится", – появилась строчка в чате, а я, словно воочию увидел улыбающуюся физиономию Олега.
Всё таки здорово, когда друг рядом, пусть и в невообразимом далёко.
Благостное настроение не отпускало, и душа стремилась в полёт. Я вытащил на балкон стул со столиком и организовал сам себе чаепитие на открытом воздухе, да ещё и с дорогущей сигарой, найденной в одном из каталогов. Кстати, сигарами в СССР никого не удивишь. Почти в любом магазине такие раритеты с Кубы лежат, что ахнешь. И мне, любителю побаловать себя хорошей сигарой, это в радость. И маленький плюс социализму в копилку.
Собственно, вот и подошёл я к той черте, где стоит всерьёз задуматься, а что дальше делать. До сих пор я как-то в основном вживался, где-то выживал, устраивался, и тащил всё что ни попадя.
Нет, задание – заданием, а мне просто хочется жить. Жить так, как я привык.
Мне могут подарить магию, могут её отнять, но мой образ жизни, мои мечты и привычки трогать не надо.
Если не лукавить перед самим собой, то я с первых дней сравниваю эти два таких разных мира. Для чего? Просто так? Да нет же. Конечно нет.
В первые дни своего попаданства я бы не задумываясь променял всю эту магия на то, чтобы вернуться к себе, в свой привычный и уютный мир. А сейчас? А сейчас я сижу на балконе, курю дорогую сигару, и сильно сомневаюсь, что это была хорошая идея.
Кто я там? Один из многих. Типичный представитель среднего класса, очень среднего, если бы не некоторая зажиточность, доставшаяся от отца. Но сам по себе я вряд ли там кем-то стану.
Мир эстрады в моём времени жёстко поделен. И не звёздами, как наивно думают зрители, а их продюссерами и могучими корпорациями. Одна "Сони Мюзик" чего стоит. Может мне когда-нибудь и найдётся место в виде маленькой шестерёнки в том огромном механизме, называемом миром эстрады, а может и сжуёт меня махина, выбросив пылью из своих недр, как сжевала до этого тысячи тех, кто так и не стал звездой. И что тогда? Снова идти к Шурави? Так не выйдет. Пока я музыкой занимался, та же Тойота уже перешла на новое поколение машин, и не только она одна. Это тут, среди тех таратаек, которые предки гордо называют автомобилями я Царь, Бог, и пионервожатый в одном лице. Сам себе и моторист, и электрик, и механик. Если надо, те же Жигули разберу по винтику и обратно соберу так, что всё работать будет.
И музыка…
Взять к примеру ту вещь, которую я сочинил сегодня. Моему бывшему миру она не слишком-то и нужна. Каждый день там сочиняют тысячи песен и мелодий, и лишь единицы из них доходят до слушателей. Замечу, далеко не лучшие единицы. Лишь те, которые запишут в хорошей студии, с раскрученным исполнителем и смогут протолкнуть её дальше, на то же телевидение и радио.
Здесь не так. Если верить воспоминаниям того же композитора Артемьева, то он добился известности не прилагая особых усилий. Жил в своё удовольствие, и писал музыку.
Сверхзадач перед собой не ставил, против ветра не плевал, а просто жил.
Как по мне, так самое то, что нужно. Не обременено моё поколение излишними идеалами. Правительство мы критикуем, чиновников ненавидим, на чрезмерно богатых депутатов и министров смотрим с подозрением и чистосердечно радуемся, когда очередного мэра или министра берут под стражу прямо в зале суда.
Помню, как-то зашёл я вечерком поиграть в танчики. Есть там тридцать секунд ожидания перед боем, когда можно обменяться мнениями и призывами. Каюсь, слегка поддатый был. И когда там начали в чат писать "За Родину", "За "Сталина", я сдуру написал "За Абрамовича и Вексельберга". Ой, мама, сколько всего мне напихали соратники…
Ну, да ладно, это всё лирика. А вот с миром нужно определяться. Точнее, даже не с миром, а с самим собой. Мне, обычному парню из "поколения ЕГЕ". Такая вот непростая задача…
* * *
Стройка у меня во дворе вовсю кипит. Даже в машине с работающим движком слышно, как во дворе бетономешалка работает. Не обманул меня Пал Палыч, бригада у него и правда шустро мой будущий гараж строит. Уже стены наполовину подняли. Если так дело пойдёт, то на следующей неделе я директору ОРСа в «Ниву» буду магнитофон уже по новому адресу ставить. Не забыть бы к его приезду штук пять пустых коробок из-под разных магнитол приготовить. На них на всех картинки яркие, сочные, пусть любуется. Глядишь, ещё кому нужна аппаратура в машину. Не, всем подряд не надо, а то слышал я о теории шести рукопожатий, по которому между двумя людьми шестеро знакомых. Эдак я и в самом деле не замечу, как попросят в «Чайку» Брежнева магнитофон воткнуть.
– Ты никак кирпичи начал магичить, – заявил Гоша, принимая у меня в дверях тяжёлую картонную коробку, – лучше бы мне планшет привёз.
– Гоша, не ворчи. Я тебе вместо планшета ноутбук привёз. В коробке посмотри.
– Что-то она подозрительно тяжёлая, – пробубнил малой и посеменил с ношей в комнату.
– Хозяин, а это что? – держа в руках вожделенный гаджет, кивнул домовой на коробку, в которой лежала кипа бумаги с распечаткой присланной мне литературы по магии, – это всё мануал к ноутбуку что ли?
– Это руководство к моей магии, а для тебя домашние задание. Нужно всю литературу, что в коробке имеется, прочесть и выделить главные мысли и идеи. Маркеры в коробке лежат. Впрочем, – усевшись на диван, посмотрел я на опешившего малого, – если тебе удобнее, можешь читать в ноутбуке. Я всё в папку "Документы" залил.
Домовой отложил комп в сторонку, присел на корточки перед кучей макулатуры, вытащил самый первый файл и начал читать.
– А это что за хрень про цветочек? – заявил он через несколько минут чтения, подойдя ко мне с файлом в руках – типа исполнитель желаний? Ты сам-то эту муть читал?
– Ты про цветик-семицветик? Читал, даже доставал его. Ну, по крайней мере, доставал то, что в сказке описано. Только он не работает. Не исполняет желания цветочек.
– Ну ты даёшь, – пристраиваясь рядом со мной на диван, проворчал Гоша, – ты сам-то веришь в то, что какой-то артефакт может исполнять желания? Это же как с религией. Если в Бога не веришь, то хоть тресни, но не пойдёт молитва от самого сердца. Кстати, а каких исполнителей желаний ты знаешь?
– Там ещё пара сказок лежит, – кивнул я в сторону коробки, – про Золотую рыбку и про щуку. Они первые на ум пришли. Может попробуем?
– Ну, давай попробуем, – согласился домовой, слезая с дивана, – Если что, то хоть уху на ужин из свежей рыбы сварим.
Есть у меня бочка в огороде с дождевой водой, туда мы и решили запустить рыбку из сказки Пушкина. Чего мы с домовым только не делали, а молчит карась, хоть ты тресни. Гоша рыбке и пару мух где-то поймал, и сковородкой грозил – ноль внимания.
– Слушай, Хозяин, выпускай обратно рыбу в книгу, – заявил мелкий через полчаса наших наблюдений за поведением рыбки, – Не хочет она с нами общаться.
– Может дадим ей время на адаптацию? Червей накопаем, вдруг рыбе мухи не понравились.
– Да хоть икрой её красной закорми, а не один артефакт не исполнит твои желания. Как бы тебе это объяснить? – почесал затылок Гоша, – Желание – это абстрактное понятие. Его никто, кроме желающего не сможет исполнить. Да, что-то или кто-то поможет, но каждый именно сам должен своё желание исполнять. У тебя какое сейчас желание? Чтобы артефакт, отвечающий за активацию магии, исчез из этого мира? Так найди его и уничтожь сам, а не надейся на кого-то. Короче, выпускай рыбку обратно, а то вон соседский кот с забора подозрительно на бочку посматривает. А, вообще, что тебе про артефакт известно? Где он находится?
– По Вайберу сказали, что где-то в Союзе, – ответил я домовому, – Только ума не приложу, как его искать. Какой-нибудь магический компас или радар его не обнаружит – он ведь ещё не активировался.
– Значит, нужно побольше сказочных книг читать, – заявил Гоша, – Подсказка где-нибудь всё равно найдётся.
– Гоша, ты мне друг? – посмотрел я заискивающе на своего миньона, – Займись поиском этой подсказки. Я тебе весь жесткий диск на компе книгами залью, ты только знай себе, читай.
– С тебя две банки сгущёнки каждый день, – заявил мелкий вымогатель, почесывая подмышку, – Нет, три. Три банки сгущенки в день и торговаться я не намерен.
* * *
– Утро красит нежным светом
– Стены древнего Кремля, – надсаживался динамик на стене, и я бодренько ему подпевал, завершая утренние процедуры.
Вчера по телефону я уговорил Лину приехать ко мне вместе со скрипкой. Буду записывать ее партию на подготовленную минусовку. А дальше мне предстоит смертельный номер. По моей задумке скрипачка должна танцевать. Казалось бы, что сложного? Да в общем-то ничего, кроме того, что я ни разу не танцор. Опять же, выбор у меня не велик. Из всех хореографов, которых я в этом мире знаю, у меня только одна кандидатура. Ну да, та самая руководительница танцевального ансамбля, с которой я немножко переспал. Впрочем, как и с Линой. И вот теперь мне как-то нужно их познакомить, и при этом попытаться остаться в живых. В любой другой ситуации я бы на такой эксперимент не решился. Но тут особый случай. Время поджимает. У киношников по плану сдача фильма в конце этого месяца. И хочешь не хочешь, но приходится крутиться, подстраиваясь под их сроки.
