Текст книги "Война (СИ)"

Автор книги: Серг Усов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Даже на Земле в средневековую эпоху, где священники категорически возражали против браков между близкими родственниками, подобное в среде высшей аристократии порой случалось. А уж в этом-то мире, где церковь Единого вообще не вмешивалась в этот вопрос, как и в дела политики, подобные семейные узы возникали очень часто. С соответствующими рисками при деторождениях.

Несчастная Жагета родилась кривобокой и с наполовину парализованным лицом. Собственно, это уродство молодой владетельницы и легло в основании плана попаданки по расширению влияния Ордена за пределы Датора и основанию одного из значимых комтурств практически в самом центре Алернии.

– Да, я понял уже, – кивнул Флемм, – Мы и в самом деле так срежем путь и заодно обойдём места боевых стычек герцогских отрядов. Только тропы в обход тракта несут не меньше опасности.

– Ах, Флемм, нам ли быть в печали по этому поводу? Наоборот, встречи с Насмешником мы сами будем искать. Я пообещала Оникару.

Магистры ещё были не в курсе печальной истории семьи десятника егерей, но сейчас Вика сочла нужным обоих в неё вкратце посвятить.

В этом мире не додумались с детства уродовать людей ради развлечения. В земном средневековье детей специально подолгу держали в маленьких ящиках, чтобы они не вырастали и становились горбатыми, или связывали ножки в обхват толстых чурбаков, чтобы сделать их кривыми, или разрезали рты до ушей, создавая "смеющихся мальчиков" и "смеющихся девочек".

Но мысли и идеи человеческие, особенно, мерзкие, похоже, могли передаваться между мирами и без помощи какой-либо сверх могущественной Сущности.

Вот и в густых горных лесах границ Датора, Фридленда и Шройтена самому известному и жестокому главарю крупнейшей банды пришла в голову весёлая идея перед убийством своих жертв делать из них "смеющихся" людей, разрезая рты.

Из-за этой его весёлой придумки, он и получил прозвище Насмешник.

Жестокая истина заключалась в том, что те банды, которые не оставляли свидетелей живыми, убивая подряд всех попавших к ним в руки, существовали и вели свою грабительскую деятельность намного дольше, чем те, кто проявлял хоть какую-то человечность.

Это все понимали хорошо. Поэтому, мало кто из разбойников отпускал своих жертв. Но даже в таком, отнюдь не гуманном, мире различали жестокость по необходимости и изуверство ради удовольствия.

– А я заметила, что с Оникаром что-то не так, – Эрна глубоко вздохнула, – Слишком уж мрачный.

– Говорят, что месть – плохое дело, – Вика закончила завтрак и поднялась из-за стола, – Но, мне почему-то кажется, что нашему егерю встреча с подонком, жестоко поглумившемся над его женой и детьми, будет благом. Так, Миока с Клойком вчера под вечер из Нола привели недостающих вьючных лошадок, а заодно подкупили тёплых вещей. И комендант в очередной раз проявил любезность, выделил нам пару отличных шатров. Небольшие, правда, но, как говорится, в тесноте, да не в обиде.

– Ты думаешь, нам пяти вьючных хватит, Вика? – с сомнением спросил Флемм.

– За глаза, мой друг. Скачки нам не устраивать, так что и своих лошадок нагрузим. А уж подбадривать их магией мы с Эрной будем на пару. Всё, собирайтесь. Через гонг отчаливаем.

Глава 3

Вика чувствовала себя безжалостной и бессердечной стервой, когда сдёргивала дурацкое соломенное одеяло со своей сладко разоспавшейся рабыни.

– Юнта, вставай, пора в путь дорогу. Я, что ли, вещи укладывать все буду?

Служанка вскочила довольно резко, но со сна начала производить довольно суматошные бестолковые движения, пока Вика её не успокоила и не отправила умываться.

Складывать какие-то предметы гардероба и вещи предстояло Юнте, но свой Пространственный Карман попаданка заполняла, разумеется, сама.

Кроме денег, а их Вика при себе имела больше одиннадцати тысяч лир – сумма по местным меркам просто огромная – в её магическом хранилище имелись и запасы продовольствия, и дорогого вина, кое-что из одежды, и даже второй комплект оружия – меч, пара кинжалов, метательные ножи и сюрикены. Мало ли что может с носимым на виду и в поклаже случиться? Вдруг потеряется?

– Хозяйка, а ещё одна твоя нательная рубашка, не знаешь, куда делась?

– Выкинула, – соврала Вика растерянной девушке, – Всё сложила? Оставляй тут, Тарик вынесет. Сбегай в дворовую и приведи Дубка. Только смотри, не соврати мне его по дороге.

– Вот ещё, – хмыкнула Юнта, – Нужен мне такой увечный.

– Ну, для тебя-то он не такой уж и калека. Не всё же ему отрубили.

Поняв, на что намекает хозяйка, служанка хихикнула и побежала выполнять распоряжение.

Вика подошла к окну и посмотрела на внутренний двор крепости, где четвёрка её бойцов вместе с десятником егерей Оникаром в окружении большого числа жителей замка, среди которых она разглядела и коменданта с главным магом и спасённым ею капитаном егерей, уже вьючили заводных коней. Им помогали и замковые слуги – полковник Ворд продолжал расплачиваться, чем мог.

Снег уже весь стаял, даже вдоль накрывавших землю тенью стен. Нола-Тор находился на самом севере Датора, но и здесь зима была крайне мягкой.

В детстве Вика очень любила русскую зиму – катание на санках, Новогодние праздники, игра в снежки, лепка снеговиков.

Морозы? Попаданка немного с грустью усмехнулась, вспомнив, как бывало ждала похолодания, которое отменит занятия в школе, чтобы можно было с самого утра отправиться на горку.

Став старше, уже в одиннадцатом классе, свои восторги по поводу зимы она поуменьшила. Может, свою роль тут сыграл появившийся у неё к тому времени мопед?

Да, наверное так. Мчаться по морозному воздуху было не очень приятно даже такой неофитки мотогонок, как Вика.

А скоро ей предстоит встреча с настоящей зимой. Крепость Нола-Тор находилась в месте встречи двух трактов – Фридландского и Шройтенского, первый из которых шёл с севера, а второй – с северо-востока, оба пересекая горы, покрытые в это время снегом.

Движение по ним сейчас было крайне ограниченным – перевалы переметались снегом так, что пробиться там могли верховые, но никак не телеги или фургоны обозов.

До саней здесь ещё не додумались, и у Вики было мелькнула мысль выдать очередную прогрессорскую новинку – а то слишком уж мало толка этому миру от пришелицы из другой вселенной – сделать обычные полозья. Благо, ума на это много не надо. Но, подумав, она от идеи отказалась.

Ну, преодолеешь на санях перевалы. А дальше что? Спустишься с гор, а снега нет. И куда на санях этих деваться?

Попаданка засмеялась, вспомнив известную ей с детства шутку: "Стою на асфальте я, в лыжи обутый. То ли лыжи не едут, то ли я чеканутый".

Хорошо, что никто в тени комнаты её с улицы не видит, иначе подумали бы, что начальница охраны выдающейся целительницы Эрны поехала крышей.

– Хозяйка, привела, – бодро доложила вернувшаяся рабыня.

Вика отвернулась от окна, изменив выражение лица на серьёзно-деловое.

– И где он?

– За дверью.

Юнта, чуть не ударившись о косяк, выскочила в коридор и затащила браконьера в номер.

Отмытый, в вычищенной и подлатанной одежде Дубок выглядел всё же тридцатилетним, а не сорокалетним, как подумалось Вике при её первой встрече с ним.

Это был рыжеватый, крепкий и рослый мужчина с коротко стриженной бородой, высоким лбом, прямым римским носом и настороженными глазами.

– Давай уточнимся, разбойник, – Вика, хоть и была почти на голову его ниже, но за время своей новой жизни вполне научилась при необходимости смотреть свысока, – ты всё же Дубок, или Обрубок?

– Ну, раз это ты решила, что я ещё могу пожить, так сама и назови, как хочешь. Мне всё равно, наёмница. Только не понятно, какого волка я тебе понадобился?

– Волка? – улыбнулась Вика, – Я слышала другое слово в подобном контексте. Садись на стул. Поговорим. Слышала я, что в этих местах охотники и браконьеры используют собак, волчьих родственников. И что эти животные могут быть очень полезными и преданными. Ты как себя в этой роли видишь?

От приглашения сесть Дубок не отказался, но слова девушки его разозлили.

– Ты на мне видишь ошейник, наёмница? За предложение жизни благодарю, но рабом быть я не собираюсь. Можешь отсылать меня обратно. А за кормёжку спасибо.

Попаданка села на другой стул напротив браконьера.

– Тебя покормили. А как насчёт вина? – она посмотрела на Юнту, – Налей ему. И помоги выпить.

– Выпить я и сам могу.

Он обхватил жутковато смотревшимися с ещё не зажившими обрубками пальцев ладонями медный кубок, который рабыня наполнила до самых краёв, и начал пить большими глотками.

– Да ты не сердись, браконьер, – попаданка дождалась, пока Дубок допьёт вино, – Это я образно. Насчёт собаки-то. Хотя, кто знает, глядишь, и напрашиваться будешь. А я ещё поторгуюсь. Семья есть?

Дубок на её привычку резко менять темы разговоров отреагировал ничем не лучше других обитателей этого мира и растерялся.

Семья у него была – жена и двое сыновей-погодков, семи и шести лет. Проживал он в небольшом хуторе на землях барона, чей замок Вика со своей компанией проезжала утром дня прибытия в Нола-Тор.

Видимо, сознание жительницы развитого технологического мира позволяло Вике и без всяких подарков от Сущности довольно ловко и быстро разговорить любого на интересующую её тему.

Попаданка понимала, что причина очередного её внепланового умения проста – она ведь любопытствовала в основном про то, что её собеседник хорошо знал и испытал на своём собственном опыте. А что может быть для человека интересней в беседе, чем разговор о нём самом и его проблемах? Особенно, если он чувствовал, что слушают его внимательно и искренне?

Барон, у которого Дубок был свободным арендатором, к поимке браконьера оказался непричастен. Хитрый хуторянин, что тот лис, стрелял дичь за пределами баронских владений, сокращая поголовье благородных животных в лесах герцогов Цевихского и горных долинах герцога Адайского.

Вика ещё в дороге от Милонега немало изумилась, когда узнала от Флемма, что в здешних местах водятся и олени, и лоси. Насколько она помнила, в родном мире эти виды животных имели разные ареалы обитания. Хотя, разве это самое сильное отличие, которое она узнала?

Охота, сама по себе, в этих краях не была запрещена. Можно было стрелять птиц, зайцев и прочую мелочь. А вот из крупных зверей разрешали охотиться только на волков и медведей. Лоси, олени и кабаны – дичь исключительно для владетелей, их уполномоченных людей и благородных. Дубок ни к одной из этой категорий людей не относился.

– Вот ты сохранила мне жизнь, но, честно, я не знаю теперь, как мне быть дальше, – Дубок мрачно посмотрел на свои руки, – Даже если ты меня отпустишь, не представляю, как работать на хуторе и содержать семью. И…, – он вновь бросил настороженный взгляд на Вику, – а ты ведь мне так и не сказала, зачем…

– Сам что ли не сообразишь? – хмыкнула попаданка, – Мы едем в Адай. Через захваченный форт на тракте мы не попрёмся, сойдём в сторону. С нами ещё десятник егерей будет. Человек очень достойный и опытный. Но сомневаюсь, что он хорошо знает тропы и леса по ту сторону границы. А ты там часто бывал, как я понимаю. Для вас ведь, негодяев-браконьеров, семь вёрст не крюк. Ты мне подходишь, Дубок. Обрубком я тебя звать не буду, потому как есть намерение тебе помочь. Но учти, отплатишь истовой службой.

Браконьер недоверчиво посмотрел на попаданку.

– В дворовой только и разговоров, что о твоей нанимательнице. Рассказывают о чудесах исцеления. Вот только, думаю, что это…, – он поднял свои обрубленные ладони, – Никто…

– А ты не думай, Дубок. Много думать вредно, – Вика поднялась и сурово посмотрела на развесившую уши Юнту, – Рот закрой, – посоветовала она ей, – Отведи нашего лесничего к Тарику. Скажешь рабу Флемма, что на нём ещё и забота о нём, – попаданка мотнула подбородком в сторону браконьера, – И пусть не забудет забрать мои вещи, когда стаскает во двор барахло хозяина и Эрны.

Как ни удивительно, но начавшиеся боевые действия – пока формально они велись только между фридландским герцогом Гертером Адайским и даторским герцогом Лероном Цивихским – не препятствовали перемещению товаров и людей через границу, по сути, уже больше семи недель ставшей линией фронта. Слишком много было у обоих герцогов завязано на эту торговлю.

Но ехать мимо захваченного адайцами цивихского форта Вика не хотела – для их кавалькады без повозок имелся более короткий путь, ну и главное, попаданка, узнав чудовищную историю про развлечения Насмешника, твёрдо решила, что этот разбойник – её клиент. В плохом смысле.

Помочь десятнику Оникару она захотела искренне. От всей своей души. Мразей она не любила в обоих своих ипостасях, и раз уж судьба наградила её огромными возможностями, то грех было ими не пользоваться, чтобы хоть иногда вершить заслуженное подонками возмездие.

Провожать магиню-целительницу Эрну, красавицу-наёмницу Вику и их спутников высыпало всё население замка. Что Вику удивило, так это совершенно искренняя доброжелательность со стороны женской части замковых обитателей. Обычно женщины к очевидному превосходству своих соперниц за внимание мужчин относятся весьма ревниво, но тут был явно другой случай.

– Вика, возьми с собой, – к попаданке подошла и протянула свёрнутый в рулон кусок отлично выделанной медвежьей шкуры лейтенант егерей Лериса, молодая, двадцатипятилетняя женщина, из семьи не титульных дворян, привлекательная, но крайне суровая – она лично, когда её отряд поймал Дубка, рубила браконьеру пальцы и прижигала обрубки, – В походе вещь незаменимая, особенно в это время и в тех краях.

– Да куда, Лериса? – Вика показала на тюк за своим седлом, – И так загрузились чрезмерно, что, боюсь, еле двигаться будем. Просто, кто-то слишком до чужого добра жадный, – это она сказала в адрес находившегося рядом и слышавшего разговор Клойка, но тот и ухом не повёл, – Спасибо, конечно, но…

– Перед собой положи, – лейтенант, чью дочь Эрна исцелила от кори – была и здесь эта болезнь известна, не слушая возражений Вики, положила рулон на холку её лошади, – Ей и укутываться хорошо, и на привале под себя подстелить. Твоей нанимательнице я точно такую же передала. И береги уважаемую Эрну. Ты, конечно, воин, каких ещё никто не видел, но иногда численное превосходство значит больше боевых умений.

– Спасибо, кэп, – улыбнулась попаданка.

Лейтенант не видела даже и четверти реальных боевых – без учёта всякой магии – возможностей Вики, но всё равно, как и остальные, была впечатлена.

Дальше отказываться попаданка не стала. Да и, чего уж говорить, такая забота ей была приятна.

Посмотрев, как комендант со своими ближайшими соратниками, окружив Эрну, изливаются соловьями, Вика решила прекратит это гадство. Иначе они тут прирастут к почве копытами.

– Уважаемая, – подъехав, обратилась она к Эрне, впрочем, её внешняя почтительность никого из офицеров не обманула – не дураки, ещё в первый день определили, что отношения магини и начальницы её охраны дружеские, да и с Флеммом всем было всё ясно, – Мы готовы ехать. Лошади уже застоялись.

"Товарищ, вы в аэропорт не опоздаете?" – у немного раздражённой задержкой отъезда Вики эта фраза буквально висела на кончике языка. Но сдержалась.

Из Нола-Тора они выехали на четвёртый гонг с рассвета.

Лес вокруг замка был вырублен и выкорчеван примерно на триста-четыреста шагов, так что, едва оставив позади гостеприимную для них крепость, они въехали в густой сосновый лес, через который шёл Фридландский тракт.

– Эрна, задержись. Дело есть, – сказала Вика, – И ты притормози, – обратилась она к Дубку.

Исцеление браконьера попаданка решила не откладывать в долгий ящик. Как и отбросить уже всякую скрытность насчёт своих целительских способностей перед близкими людьми. На Дубка у неё были определённые виды, поэтому в это число она его условно уже включила.

– Вика, – окликнул её Оникар, заметив, как она остановилась.

– Мы догоним.

Дав знак десятнику егерей, возглавляющему их кавалькаду, ехать дальше, попаданка с подругой и браконьером остались на месте.

Дубок, несмотря на своё выраженное недоверие к способности Эрны восстановить ему утраченные пальцы, всё же заметно волновался и смотрел на магиню с надеждой. А та была, что называется, ни сном, ни духом. Свои целительские возможности девушка достаточно хорошо изучила и не видела, чем она может помочь браконьеру. Хотя, наверняка начала догадываться, что задумала подруга-начальница.

– Фокус-покус тебе сейчас покажу, – не обманула её ожиданий попаданка, – Который ты так хотела увидеть. Не передумала ещё?

– Это то, о чём я думаю?

Третий раз Вика могла наблюдать действие своего заклинания Абсолютное Исцеление. И вновь оно привело её в восторг. Что уж говорить об Эрне.

– Это чудо! – пискнула магиня.

Дубок, на мгновение немного дезориентированный фразами подруг, едва почувствовав на себе мощь Викиной магии, сразу же ощутил и понял то, что с ним произошло. Как и сообразил, кто является автором случившегося чуда. Попаданка это ясно определила по направленному на неё взгляду.

Она, не церемонясь, схватила поднявшего свои ладони к глазам браконьера за воротник.

– Даже не вздумай сейчас валиться с седла и месить грязь под копытами моего коня, – настойчиво посоветовала Вика, – Это самое не нужное, что ты можешь сделать. Видала? – спросила она у Эрны, по прежнему сдерживая порыв Дубка соскочить с лошади, – Учись, студент.

– Госпожа…, – прохрипел браконьер.

– Не поняла, – удивилась Вика, – Это что, такой побочный эффект, что ли? Пальцы отрастают, а в горле хрипы появляются? Да не дёргайся же, Дубок. Всё, проехали. Нет и не было никогда Обрубка. Забудь. Понял? Не заставляй меня жалеть о своей доброте. Сейчас догоняем наших, и ты молчишь о том, кто и как тебя исцелил, как рыба об лёд. Кивни, если мозги уже начали соображать. Молодец.

Суровость и даже некоторую досаду Вика лишь изображала. В душе же попаданка ликовала. Понятно, что когда-нибудь она привыкнет к результатам своих целительских воздействий, но пока эмоционально испытывала огромное удовольствие.

– Вика, – выдохнула восторженно подруга, – Я буду учиться…

– А куда ты денешься? – попаданка, увидев некоторую успокоенность в глазах браконьера и ощутив прекращение его порывов, руку от воротника убрала, – Поехали. Дубок, веди себя прилично. О размерах твоего долга передо мной мы ещё поговорим. И чем расплачиваться будешь, тоже расскажу. Ты не переживай, я не альтруистка.

Исцеление Дубка времени заняло совсем немного, и отстали от своих они не сильно. Так что, Клойка, ехавшего в колонне замыкающим, подруги с возвращённым к полноценной жизни браконьером догнали через четверть гонга, пустив коней неспешной рысью.

– Всё нормально? – поинтересовался тридцатипятилетний наёмник.

– Отлично, – улыбнулась Вика, – Момент милости прошёл, впереди момент гнева. Я к десятнику, – сообщила она Эрне.

Оставив подругу и браконьера, Вика ускорила лошадь и догнала ехавших в голове Оникара и Миоку.

Глава 4

Оба даторских приграничных форта, контролировавшие северные тракты, были захвачены. Причём, во внезапных штурмах участвовали ситгардские наёмники, что недвусмысленно указывало на поддержку Гертера Адайского монархами граничивших с Цевихским герцогством королевств.

– Говоря по правде, я запуталась, – Вика приняла от Юнты кружку горячего чая и вопросительно посмотрела на Флемма, – Объясни хоть бестолковой, кто на ком стоял?

До наступления темноты было ещё, как минимум, два гонга, но вся орденская компания остановилась на ночлег.

Как Вика и говорила раньше своему магистру магии, ехать дальше по Фридлендскому тракту к захваченному форту они не стали и разбили лагерь на лесной поляне, от которой на запад отходила тропа, ведущая по горным склонам к Адаю, столице герцогства.

Этот путь был малохоженым по причинам опасности этих мест из-за обилия тут разбойных банд и невозможности движения повозок по узким, петляющим вдоль деревьев, то поднимающихся круто вверх, то спускающихся резко вниз тропам.

Но для неприхотливых лошадок выбранная дорога была вполне проходима, а риски от встречи с разбойниками Вику совсем не страшили.

Более того, она сама рассчитывала на скорую встречу с одним из самых известных лесных атаманов – Насмешником, по сведениям Нола-Торских егерей, чувствующим себя в Куньем ущелье в полной безопасности. А зря.

Сибаритствовать путники не стали и разбили на всех два шатра. Один для женщин – Вики, Эрны, Миоки, Барки и Юнты с Зурой, другой для мужчин – Флемма, Оникара, Клойка, Барка и Дубка с Тариком.

Оставлять слуг и браконьера ночевать под открытым небом Вика посчитала не правильным решением – как говорится, не май месяц – и Эрна с Флеммом с ней полностью согласились. Добрые и душевные люди.

Разожгли большой костёр для обогрева – Поиск Жизни Эрны и Дальновидение Вики определили, что никаких гостей им в ближайшее время ждать не нужно – и, чуть в стороне, костерок, на котором рабыня Флемма Зура приготовила обедо-ужин.

Вообще, за весь день их недолгого сегодняшнего похода они встретили только два небольших вьючных каравана янинских и авелирских торговцев и четвёрку верховых молодых гронских дворян в сопровождении мальчишки-раба, совершающих поездку в Цинарскую империю.

В долгие разговоры Вика и её орденцы со встречными не вступали, ограничиваясь обычными приветствиями. Тем не менее, насчёт гронских благородных Флемм был абсолютно уверен, что это очередная группа политических эмигрантов.

В Гронской империи уже десяток лет шла вялотекущая гражданская смута, и проигравшие в ней предпочитали на время находить убежище в Цинаре. Там их привечали с распростёртыми объятиями – император Федистол пытался за счёт найма на службу большого числа иноземцев выстроить противовес своим усилившимся сатрапам провинций.

Грузить всю работу по обустройству лагеря на Тарика и Дубка разумеется не стали, как и в разведении костров и готовке пищи.

Зура действительно оказалась настоящим мастером-поваром. Казалось бы, дело не хитрое – приготовить из крупы, похожей на рис, мяса, соли, масла и овощей подобие плова. Но Вика, однажды, ещё в своей прошлой жизни, сама крайне неудачно попробовавшая себя в кулинарном искусстве готовки на костре, старание и умение рабыни оценила.

К тому же, приготовила Зура на хлопковом масле, а именно на нём, как в теории знала попаданка, готовился настоящий узбекский плов.

После ужина командование похода, в лице Вики, Эрны и Флемма, отделилось от основного коллектива и уселось на перекрещенных брёвнах возле Зуриного костерка, где Юнта стала поить их чаем.

– Да суть конфликта между герцогами понятна, – Флемм, в отличие от девушек, от чая отказался, предпочтя вино, – Ты же понимаешь, что Гертер Адайский согласился взять в жёны виконтессу Жагету Янинскую только по сугубо меркантильным причинам.

– Да, – кивнула Вика, грея ладони поданной рабыней кружкой, – О любви тут говорить не приходится. Юнта, иди помоги Зуре и Тарику с мытьём посуды, – сказала она своей блудливой кошке, – Только смотри не испорти господину Флемму этого замечательного парня. Считай, что он для тебя табу. Поняла? А то выдеру, как сидорову козу.

Температура воздуха была плюсовая, градусов около пяти, но ощущалась некоторая зябкость, и Вика мысленно поблагодарила лейтенанта егерей за медвежьи шкуры. Сейчас подругам они пришлись как нельзя кстати.

Эрна их разговор почти не слушала, блаженствуя и глядя задумчиво в костёр. Уж на что попаданке было интересно путешествовать по новому для себя миру в компании своих людей и реализовывать намеченные планы, а бывшая крепостная, похоже, испытывала настоящий восторг от всего, что стало с ней происходить после того, как Единый послал ей Вику.

– Дело в том, что герцог Янинский, в качестве приданого своей дочери, обещал взять на себя откуп у Цивихского владетеля доходов с Нола на двадцать лет.

– С Нола? С этого мелкого, зачуханного городишки?

– Городишко мелкий, это верно, – усмехнулся уважаемый Орваль, – Вот только, именно там платится налог с фридландских товаров, прежде всего, шерсти и шерстяных тканей, главной статьи доходов горных владетелей. Герцог Цивихский женат на родной тётке Жагеты, и никто не сомневался, что вопрос с откупом будет решён довольно легко. Но, между двумя даторскими владетелями что-то не заладилось, и воз и ныне там. Жагета уж скоро два года как герцогиня Адайская, а обещанного приданого так и нет.

– Не заладилось у бирманских герцогов, или свояки просто решили кинуть своего зятя?

Представительница иного, гораздо более продвинутого мира знала просто огромное количество возможностей обмана одних людей другими. Поэтому, Вика обосновано засомневалась в версии Жагетиного папы.

– Кинуть? Интересное слово, – усмехнулся Флемм, – Может, да, а, может, и нет. Я не знаю. Но герцог Гертер решил не разбираться, насколько правдивы объяснения тестя, а самому забрать то, что ему было обещано. Тут ещё совпало….понимаешь, наш добрый король Кальвин, он… как бы тебе сказать…

– Да говори уж, как есть, – усмехнулась Вика, – Флемм, дорогой ты мой магистр науки, постарайся, пожалуйста, сделать так, чтобы я никогда из тебя слова клещами не тянула. Хорошо? Режь всегда мне в глаза любую правду-матку. Даже если ты мне сейчас скажешь, что наш добрый король жаден и лжив, я постараюсь это пережить. Честное пионерское.

Она догадалась уже, что дальше скажет Флемм. И тот действительно сказал то, что Вика предполагала:

– Кальвин увеличил таможенные сборы не только на товары, продаваемые из горных королевств в Датор, но и на те, которые по Вене отправляются во Вьежский порт для вывоза в другие страны. Короче говоря, притязания герцога Адайского, похоже, если верить тому, о чём все говорят последнее время, поддержали короли Фридленда и Шройтена. И, мне кажется, их аппетиты одним только Нолом не ограничатся.

В этот момент Эрна отлипла от разглядывания пламени костра.

– Вика, мы ведь… наш Орден… мы поможем королевству? – спросила она.

– Какому из трёх, сестра?

Две пары глаз с укоризной посмотрели на попаданку.

– Нашему, конечно, – сказала Эрна.

Её коллега, наставник, друг и любовник поддержал магистра магии энергичным кивком.

– Наше – это которое из них? – с любопытством глядя на подругу поинтересовалась Вика – Это то, где тебя считали скотом, хотели изнасиловать, ободрали плетьми и бросили подыхать в вонючую, заполненную мочёй и дерьмом яму? Или то, где заслуженного учёного, выдающегося мыслителя современности и лучшего наставника молодёжи по гнилому доносу завистников уволили с работы и оставили умирать в нищете? Мы про Датор ведь сейчас говорим?

Рассматривать под таким углом отношение к родному королевству явно никому не приходило в голову.

Выдающийся мыслитель современности даже поперхнулся вином.

– Э-э, госпожа…

– Ну что "госпожа"? И потом, мы же уже договорились – зови меня Викой. Можешь, шефом. Я возражать не буду. Мне этот Датор ничего в жизни хорошего не дал, – Вика, разумеется, в этот момент имела в виду Неллу и её тяжёлую судьбу, – Вы что, оба думаете, что я с серебряной ложкой во рту родилась? Ага. В общем, для меня нет ни эллина, ни иудея, в смысле, ни бирманца, ни фридландца. Да и чивирцев со шройтенцами или ещё кого. В моём, в нашем Ордене все равны в своих возможностях. Ты другу своему, обиженному императором, тоже послал весточку в Цинар, чтобы он приезжал в Акулий Зуб? – уточнила она у Флемма и дождалась его утвердительного кивка, – Вот видишь. Ну и, если он начнёт просить за империю? Нам что, теряя тапки бежать на помощь императору?

– Нет, Вика, – замотала головой Эрна, – Он очень плохой. Я слышала, он двух своих сыновей отравил, а дочь…

– Перестань, – прервала подругу попаданка, – Я вообще не о том, кто плохой, а кто хороший. Ты мозги включи. Мы. Вмешиваться. В дела. Владетелей. Не. Будем. Кальвин, если ему помочь, будет нам безмерно благодарен. Год. Может, два. Но и он, и остальные монархи и владетели, будут абсолютно точно знать, что Орден Тени – это не нейтральная организация, ставящая своей целью просвещение и познание науки и магии. А значит что? Правильно. Начнут исподтишка ставить нам препоны. А воевать и враждовать со всеми сильными мира сего – плохая идея.

Некоторое время все трое сидели задумавшись. Уважаемый Орваль шевелил губами, как семидесяти двух летний старик, а не крепкий импозантный сорокалетний учёный муж.

– Шеф, а ты ведь в первых наших беседах немного другое толковала? – наконец сформулировал он вопрос.

– Да всё тоже самое, уважаемый магистр науки – раз уж ты выбрал официальное обращение ко мне, то, позволь, и я тогда к тебе не по имени, – съязвила Вика, – Для того, чтобы на кого-то или на что-то влиять и воздействовать, вовсе не обязательно ввязываться в драки и быть в каждой бочке затычкой.

Они втроём засиделись допоздна. И Вике показалось, что до магистров магии и науки дошёл замысел шефа. Значит, не жирафы.

Их люди старались своему начальству не мешать, лишь Миока подходила уточнить, как будет организовано ночное дежурство.

Конечно, Вика могла дать команду всем отдыхать – она и в одиночку легко могла заменить и часовых, и сигнальные заклинания, но, как всегда, попаданка не собиралась мешать людям работать. Но, всё же, и тиранить своих людей Вика не стремилась. Поэтому, отдала распоряжение на поочерёдное парное дежурство.

Дежурный боец должен был ночью патрулировать стоянку, а один из слуг, в число которых пока включили и исцелённого браконьера, подкладывать в жаровни, установленные в шатрах, угли.

Дубок чувствовал себя на седьмом небе от счастья, с радостью демонстрировал свои пальцы и вызывался дежурить на всю ночь. Его энтузиазм Вика похвалила, но не поддержала.

Десятник егерей Оникар и бывший браконьер были людьми местными и опытными, поэтому ночлег организовали достаточно комфортный.

Вика, войдя в шатёр, почувствовала под ногами не только войлочное покрытие, но и лапник, который её люди собирали, пока она беседовала с магистрами.

В шатре было на удивление достаточно тепло от жаровен, а спальные места оборудованы из набитых шерстью подстилок.

Разумеется, раздеваться до нижнего белья она не стала, но ботфорты сняла и улеглась между Эрной и Юнтой, накрывшись вместо припасённого шерстяного одеяла подаренной медвежей шкурой.

Перед тем, как отправиться спать, попаданка вместе с подругой одарили всех своих спутников, включая и слуг, толиками целительской магии, что было воспринято с благодарностью.

По идее, Вика могла вообще не спать, но решила дать сознанию отдохнуть и погрузилась в сон.

Ей хватило пяти гонгов, чтобы полностью выспаться. Скажи ей кто-нибудь в прошлой жизни, что такое возможно, она бы не поверила.

– Иди, отдохни ещё немного, – предложила она Барку, выбираясь из шатра, – Я всё равно уже не усну. Подежурю вместо тебя. Пару гонгов у тебя ещё есть.