Текст книги "Милые Крошки"

Автор книги: Сэм Левеллин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

5

– Теперь они нас не найдут, – сказал Кассиан.

Сёстры не удостоили его ответом. К чему слова, когда и так всё ясно? Они спускались по привинченной к стене железной лесенке, перепачканной маслом. Спускались в темноту, пахнувшую маслом. Снизу доносился лязг и рокот, а один раз послышалось что-то вроде человеческого вопля. Весьма непривлекательный шум. Ни Примуле, ни Маргаритке не хотелось выяснять его причину. Поэтому они очень обрадовались, когда Кассиан сошёл с лестницы на железную площадку. Он включил карманный фонарик, взял его в зубы и стал поворачивать колесо, запиравшее огромную металлическую дверь. Приоткрыв её, он заглянул в щёлку.

– Ну? – шепнула Маргаритка.

– Никого, – шепнул он в ответ.

Вслед за братом девочки шмыгнули в дверь.

Они очутились в длинном-предлинном коридоре, оба конца которого терялись в необозримой дали. Пол устилал мягкий бордовый ковер с жёлтым кантом. Стены были из красного дерева. На потолке – хрустальные люстры.

– Весьма прелестно, – сказала Примула.

– Обставлено со вкусом, – согласилась Маргаритка. – Но где мы?

Кассиан, живо интересовавшийся кораблестроением, ответил:

– Похоже, палуба первого класса. – Он показал на левую стену, в которой было множество дверей. – Думаю, каюты-люкс.

– Чудесно, – сказала Маргаритка. Она взялась за медную ручку и распахнула дверь. – Да, я бы сказала, вполне приемлемо.

Она была права.

Они стояли на пороге громадной гостиной с диванами на золотых ножках, ореховым обеденным столом, шестью чиппендейловскими креслами и высокими напольными часами.

– Приступить к процедуре обследования. С докладом через пять минут, – скомандовала Маргаритка, задвигая на двери большие медные засовы.

Через пять минут они собрались на диване, разрумянившиеся и счастливые.

– Ванная комната, – сообщила Примула. – Пузырьковая ванна, джакузи, игольчатый душ, массажный душ, умывальник, зубные щётки слоновой кости. Горячая вода идёт.

– Принято, – сказала Маргаритка. – Кассиан?

– Три спальни. Койки с пологом, парчовые покрывала, настольные лампы, переговорные трубки и меню для обслуживания в каюте.

– Восхитительно, – сказала Маргаритка. – А я обнаружила карту.

Карта оказалась большой вещью в золоченой раме. На ней были изображены все палубы судна. На трёх палубах с надписью: «К УСЛУГАМ НАШИХ ПОЧЕТНЫХ ПАССАЖИРОВ», – располагались каюты первого класса, танцевальный зал и салоны. Ещё две палубы предлагали «К УСЛУГАМ ПАССАЖИРОВ» каюты второго и третьего классов, поменьше и совсем крошечные, без окон, поблизости от гребного вала и уборных для команды. На остальных шести палубах «НЕ ДЛЯ ПАССАЖИРОВ» располагались машинные залы, кухни, прачечные, помещения для скота, холодильники, мастерские для точки коньков, мостик и всякое другое оснащение «Клептомана», предназначенное для того (это тоже значилось на карте), чтобы обеспечить пассажирам Незабываемый Переход Через Атлантику – Роскошный, Эффективный и Быстрый (шесть дней!).

– Сперва – в машинное отделение, – сказал Кассиан.

– Потом – на кухню, – сказала Примула.

– А что, если нас поймают? – спросила Маргаритка.

– Судя по няне Питу, – отозвалась Примула, – они и клопа поймать не смогут.

– Двумя руками, – добавил Кассиан.

– Ну, тогда освежиться, и в путь, – сказала Маргаритка.

Она приняла игольчатый душ и массажную ванну. Примула прыгнула в водоворот и несколько минут плавала против течения. Кассиан смочил ладони и аккуратно пригладил волосы. Так освежившись, они тронулись в путь.

На этот раз они заметили кое-что странное. Пустой коридор пустовал довольно давно, судя по тому, что из-под ног у них взвивались облачка пыли. Волос, предусмотрительно оставленный Кассианом на аварийной двери, был не тронут; значит, за ними никто не шёл. На лестнице было по-прежнему темно и по-прежнему пахло смазкой. Беспокойный лязг и рокот по-прежнему слышались внизу, но вой прекратился.

– А надо ли? – засомневалась Маргаритка.

– Я сделаю то, что должен сделать, – гордо сказал Кассиан. – Вы не обязаны.

– Один за всех, все за одного! – сказала Примула.

И они стали спускаться: вниз, вниз, в черноту, в беспросветную тьму. Скрежет и рокот стали громче.

– Слушайте! – сказал Кассиан. – Правда ведь, интересно?

– М-м-м, – отозвались сёстры. Маргаритке очень хотелось взять Кассиана за руку, и она подозревала, что Примуле хочется примерно того же. Но на узкой вертикальной лестнице за руки не возьмешься, а вдобавок этому препятствовали наставления многочисленных нянь (будьте мужественными, дети! – без разницы, мальчик ты или девочка).

– Всё, пришли, – послышался снизу голос Кассиана.

Девочки спустились на железный пол. Они увидели, как шарит по стальной двери лучик Кассианова фонаря. Увидели, как повернулось колесо, дверь открылась, и оттуда хлынул свет: красноватый и мерцающий. Крошки вошли в огромный зал с какими-то толстыми столбами посредине. Решётка в основании одного из них светилась: внутри бушевало пламя. Двое с лопатами загребали уголь из громадной кучи на полу и швыряли в огонь. Наверху, в полутьме, медленно и вальяжно поворачивались большие рычаги.

– Потрясающе, – прошептал Кассиан.

– Кхе-кхе, – непривычно тоненьким голосом откликнулась Маргаритка.

Рядом стояли и смотрели на Крошек два человека. Оба двухметрового роста, с громадными масленками в руках. Левый шириной в дверь, а тот, что справа, кажется, даже чуть побольше. На затылке у него была ручка, хотя Маргаритка с трудом представляла себе, чтобы у кого-нибудь хватило сил его поднять.

Кассиан улыбнулся с видом человека, который чувствует себя здесь как дома.

– Ага, – сказал он, – машинное отделение.

– Вообще-то, это кочегарка, – сказал человек без ручки.

– Благодарю. А вы?..

– Джордж, – представился человек без ручки. – А это – Большой Багаж.

– Хур-хур, – произнес человек с ручкой.

– А где Старшой?

– Там, – Джордж показал на застекленную кабинку в дальнем конце зала. – Но он не захочет вас видеть.

– Посмотрим, – бросил Кассиан. – Механики, продолжайте смазку.

Джордж козырнул. Большой Багаж сказал: «Хур-хур». И оба грузно зашагали в темноту.

– Молодцом, – сказала Примула.

– Красиво сделано, – сказала Маргаритка.

– А? – сказал Кассиан, и сёстры поняли: это было так же глупо, как поздравлять рыбу с тем, что она хорошо плавает. – Заглянем к Старшому.

Чем ближе они подходили к кабинке Старшого, тем чуднее она выглядела. Это была небольшая комнатка, примыкавшая к стене кочегарки, вся стеклянная. Но стекло изнутри было замазано чёрной краской.

Прозрачными остались только два маленьких кружочка. Подойдя поближе, Крошки увидели в этих кружочках глаза – карие, с красными веками и бешено вращающиеся. Сквозь лязг и гул механизмов, сквозь шипение пара дети расслышали странный, тревожный звук: как будто внутри кабинки тикали десятки часов. В стене кабинки была дверь, а рядом звонок. Рядом со звонком – табличка: ПОЗВОНИ И УМРИ.

– Может, пойдём отсюда? – сказала Маргаритка.

Но Кассиан уже подносил к звонку – не палец, а некую штучку, которую он извлёк из кармана штанов. Штучкой этой он нажал на медную кнопку. Раздался треск, и ослепительно-яркая вспышка выхватила из темноты высокий свод кочегарки с мостиками, переходами и медленно вращающимися кривошипами.

– Ничего себе, – уважительно сказал Кассиан, взглянув на шкалу своего таинственного приспособления. – Десять тысяч вольт! Впечатляет…

– Хорошо, что ты не тронул её пальцем, – сказала Примула.

– Сделай одолжение, – буркнул Кассиан.

– Извини.

Дверь отворилась, насколько ей позволили три толстенные цепи. В образовавшейся щели показалось лицо: длинный нос, толстые красные губы и глаза с такими же красными веками.

– Ты жиф, – удивленно сказало лицо.

– Конечно, – ответил Кассиан. – Если не возражаете, мы хотели бы получить кое-какую информацию…

– Пошел фон! – рявкнул Старшой, промокая глаза грязным платком.

– Пожалуй, мы зайдём, когда вы будете чувствовать себя немного лучше, – сказала Маргаритка.

– Никто-о-о меня не люпит! – взвыл Старшой.

– Честно говоря, меня это не удивляет, – ответила Маргаритка.

– У-у-у-у-у! – ревел Старшой.

Дверь захлопнулась. Загремели десятки задвигаемых засовов.

– Вот такой у них Старшой, – сказал Кассиан.

– Невоспитанный, – откликнулась Маргаритка. Но произнесла она это медленно и тихо, ибо мысли её были заняты не заплаканным лицом, которое она увидела в дверной щели. Она думала о том, что мелькнуло позади лица в этой странной стеклянной комнате с замазанными чёрным стенами. Все стены были заняты часами: часами с кукушкой, напольными часами, корабельными хронометрами. А между часами Маргаритка заметила замысловатый стеклянный футляр, сверху заканчивавшийся пирамидкой с позолоченной макушечкой, а саму макушечку увенчивала позолоченная фигурка орла – орла с четырьмя шеями и двумя головами. Из футляра же, через мутное жёлтое стекло, смотрела на мир печальными глазами голова плюшевого медвежонка. Одна лишь Маргаритка смогла увидеть и молниеносно охватить своим могучим интеллектом эту картину…

– Видала медвежью голову? – спросила Примула – По-моему, немного странновато.

– Старшие механики часто бывают со странностями, – сказал Кассиан.

– Это всем известно, – сказала Маргаритка. – Идём.

– Куда? – спросила Примула.

– Подожди, увидишь, – поджав губы, ответила Маргаритка. Она, честно говоря, и сама не особо представляла себе, куда, но её воспитали няни, а няни, как известно, никогда-никогда не ошибаются…

* * *

Сперва они очутились в зале, заполненном какими-то машинами – Кассиан назвал их генераторами. «Наверх, наверх», – крикнула Маргаритка, распахивая очередную дверь. За дверью были коридоры и ещё коридоры; запах стряпни, очень привлекательный, и крики, совсем не привлекательные. Вообще же все трое Крошек ощущали крайнюю усталость и лютый голод.

– Нам давно пора спать, – сказала Маргаритка.

Потом они, непонятно как, очутились около перил и посмотрели вниз. Далеко внизу блестело полированное дерево и было что-то вроде сцены. Маргаритка возбуждённо сказала:

– Бальный зал! Как мило!

Снизу доносились звуки фортепьяно, блюзовая мелодия, одновременно грустная и весёлая. Потом музыка смолкла. Женщина в красном бархатном платье проплыла по танцевальной площадке и скрылась.

Крошки стояли, положив подбородки на перила, и смотрели на пустой зал. Они были далеко от дома, без няни, папы и мамы-секретарши. Им давно полагалось быть в постели. И полагалось чувствовать себя такими же одинокими и опустошёнными, как этот танцевальный зал.

Но, если вас воспитывали няни, выясняется, что вам вполне достаточно друг друга. А опустошённость они чувствовали совсем другого рода.

– Умираю, жрать охота, – сказала Маргаритка.

– Где же эта кухня? – спросил Кассиан.

– Должна быть там, внизу, чтобы официанты могли приносить вкусную еду дамам в красивых платьях между танцами с очаровательными кавалерами во фраках, – ответила Маргаритка.

– Томная шлюха, – сказал Кассиан и стал спускаться.

Танцевальный зал был ужасающе пыльным, весь, кроме рояля в углу сцены, блестевшего так, как будто его часто-пречасто полировали. В глубине, рядом с баром, был шкаф в стене, а рядом с ним две кнопки. Возле одной было написано: КУХНЯ.

– Это кухонный лифт, – сказал Кассиан. – Запрыгивайте.

Примула запрыгнула, а Маргаритка сказала: «Нет».

Из другого конца зала донеслись голоса, грубые и взволнованные. «Сюда! Смотрите! Следы!»

– Может, они не нас ищут, – предположила Маргаритка. – Когда мы были в кочегарке, они вроде не возражали.

– Хочешь убедиться? – сказал Кассиан, залезая в лифт.

Маргаритка повернулась и элегантно перекинула ноги вслед за братом. Кассиан, недовольно хмурясь, высунул черноволосую голову наружу и нажал кнопку КУХНЯ. В кромешной темноте они поехали вниз; Маргаритка вцепилась в руку Примулы, та же вела себя вполне спокойно – должно быть, потому, что приближалась к источнику запаха съестного.

Лифт остановился. Из открытой кабинки юные Крошки увидели бесконечные ряды чёрных чугунных плит. Между плитами располагался зад величиной со слоновий, обтянутый поварскими брюками в чёрную и белую клетку. Над задом помещалась белая спецовка, наполненная жиром так туго, как шкурка сосиски фаршем. Венчала всё это маленькая головка с похожими на грибы-вешенки ушами и высокий поварской колпак.

– Их здесь НЕТ! – кричал, вернее, хрипло пищал голос – Не видел я НИКАКИХ детей! Я ВСЮДУ смотрел! А теперь вон из моей КУХНИ!

– Камбуза, – робко поправил кто-то.

– ЗАТКНИСЬ, ЗАТКНИСЬ, я до КОСТЕЙ стер пальцы и теперь иду СПАТЬ!

– Точно, нас ищут, – сказала Маргаритка.

Повар подхватил курицу и, глодая её, затопал прочь. Свет погас. Кассиан выбрался из лифта и снова зажег его.

– Бифштекс и пироги с почками, – доложила Примула подняв крышку кастрюли и принюхавшись. – Тушеные бобы. Тёплый белый хлеб. Картофель-фри. Берите тарелки.

Наступило долгое молчание, прерываемое лишь звяканьем ножей и вилок. Няни терпеть не могут пирогов, картошки-фри, бобов и никакого хлеба, за исключением чёрной липкой гадости со вкусом картона. Это же был потрясающий ужин. И трудно было представить себе, что могут быть опасными люди, которые так вкусно и сытно питаются.

– Ох, устала, – сказала Маргаритка, прикончив вторую тарелку.

– Вернёмся в каюту, – сказал Кассиан.

– В апартаменты, – поправила Маргаритка.

– Извините, мадам, – сказал Кассиан.

А Примула зевнула.

Дети вымыли руки, захватили бекона и яиц на завтрак, влезли в кухонный лифт и нажали кнопку КАЮТЫ. Когда они проезжали мимо танцевального зала, вновь зазвучала фортепьянная музыка. Промелькнула фигура в красном бархатном платье за роялем; потом снова темнота, потом коридор со множеством дверей, освещённый маленькими жёлтыми лампочками, уходящими, насколько хватало глаз, в никуда. Маргаритка, хмуро поглядывая в карту, провела их вверх по шахтам и коридорам с поворотами на ничейную территорию, где бордовые ковры были припорошены мёртвой серой пылью. Тут они нашли свою каюту-люкс и заснули как убитые.

Рано утром Кассиан развёл в камине небольшой костерок из двух стульев, и Примула приготовила отличный завтрак из жареного хлеба и украденных (?) яиц. Крошки почувствовали себя совсем как дома, стоило только обвыкнуться. После завтрака они приняли пузырьковую ванну, массажный душ и оделись. Маргаритка задумчиво хмурилась. Она сказала:

– Надо что-то делать.

– С чем?

– С папой и мамой-секретаршей.

– А что с ними делать?

– Надо как-то выяснить, что с ними.

Брат и сестра пожали плечами.

– Если тебе так хочется.

– Вот, – сказала Маргаритка. – И надо бы выяснить, кто тут командует.

– Капитан, – сказал Кассиан.

– Какой может быть капитан на таком запущенном корабле? – сказала Примула.

– Наверняка есть, – сказал Кассиан.

– Но доброжелательный ли он человек? – усомнилась Маргаритка.

Ответом ей было молчание. Оба понимали, что её волнует.

– Не мешало бы здесь осмотреться, – сказала Маргаритка.

– Разведать берлогу, – сказала Примула.

– Выяснить, как тут всё устроено, – сказал Кассиан.

– А мама-секретарша даже не заметит, что нас нет, – сказала Маргаритка.

– И папа тоже, – подхватила Примула.

Наступило хмурое молчание – дети свыкались с этой печальной истиной.

– Ну, – наконец сказала Маргаритка, – не можем же мы тут киснуть целый день. Пошли.

И они пошли.

6

Начали опять с машинного отделения. Гигант с ручкой на голове поднял лапу и сказал: «Хур, хур», – с таким выражением на лице, которое можно было принять за улыбку. Глаза Старшого всё ещё вращались в дырочках в такт причудливому звону часов. Это не радовало. Угрожая применить насилие, девочки увели зачарованного Кассиана от генераторов и двинулись навстречу потоку вкусных запахов, струившихся из кухни. На этот раз они не воспользовались кухонным лифтом, а прошли по толстым пушистым коврам пустого обеденного салона, между длинными, красного дерева столами с начищенным серебром и блестящими бокалами. В конце была служебная дверь с круглым иллюминатором. Из-за двери доносились крики и стук сковородок. Примула направилась прямиком к ней.

– Погоди, – сказал Кассиан. – Ты куда?

– Ты что, не голодный? – спросила Примула.

– Конечно, голодный, – ответил Кассиан.

– Но нас ищут грабители, – сказала Маргаритка. – Это опасно.

– Опасно-пампасно, – процедила Примула, почти не разжимая розовых губок. – Шеф-повар обожает комплименты. – Она распахнула дверь и шагнула на кухню.

Потолок был низкий, жара нестерпимая. Чугунные плиты уходили в необозримую даль. В облаках пара сновали призрачные фигуры. Примула решительно подошла к ближайшему облаку, нырнула в него и исчезла. Маргаритка и Кассиан двинулись было следом, но тут из тумана грянул громовой голос:

– ЧТО ТЫ ЗАБЫЛА НА МОЕЙ КУ-УХНЕ?!

Облако пара отплыло в сторону. Примула в своем розовом платьице стояла, уперев тонкие ручки в бока, и глядела снизу вверх на необъятное и белое, как сало, лицо. Над этим лицом громоздился поварской колпак величиной с большую наволочку. Под лицом – белая спецовка и колоссальные клетчатые брюки, и то и другое вот-вот готовы лопнуть по швам. На лице располагались два маленьких чёрных глазика, нос-кнопка и розовый пухлый ротик, издававший этот рёв.

– Не волнуйтесь, Шеф, – примирительно сказала Примула. – Мой брат, сестра и я хотели сказать, что, не найдя вас здесь вчера вечером, мы позволили себе легкий ужин…

– ТРИ ПИРОГА! – загремел Шеф. – Восемь ломтей хлеба! Шесть тысяч двенадцать фасолин! А ещё яйца, бекон…

– Мы, конечно, спросили бы разрешения, – сказала Примула, с лёгкостью отклоняясь от истины, – но тут никого не было. И, конечно, мы…

– ПРОДУКТОВЫЕ ВОРЫ! – загремел Шеф.

– Но мы ведь признались.И приносим свои извинения. Это честная кража, Шеф, – сказала Примула.

– Ну… – Шеф слегка растерялся.

– А кроме того, мы хотели выразить наше восхищение. Вы превосходно готовите тушёные бобы. И очень тонко распорядились салом. Уверена, что брат и сестра со мною согласятся. Не так ли, Маргаритка? Кассиан?

Маргаритка и Кассиан решительно, как их учили няни, откликнулись: «Да» и «Ещё бы!» И с изумлением увидели, как необъятный Шеф потупился, повозил слоновьей ногой по полу, глупо улыбнулся и по-настоящему покраснел.

– Ну, – произнес он совсем другим, тихим голосом. – Небось, проголодались, а? Посмотрим, что у нас тут есть… так, филе с луком и картофелем дофинуаз– годится?

– Конечно, – сказала Примула и звонко хлопнула его по спине.

Им были поданы полные тарелки. Дети набросились на яства за столом в углу, а Шеф между тем продолжал жарить что-то на огромных сковородках и добродушно рассказывал о Замечательных Колбасах, с которыми ему доводилось иметь дело. Довершив богатырский завтрак яблоками, запечёнными в тесте, и молочным напитком «Хорликс» под целыми Альпами взбитых сливок, дети сговорились насчёт обеда и приготовились обследовать корабль дальше. В этот момент из тумана послышалось: «Кхе-кхе».

Из облака появилась знакомая фигура. Вместо няниной формы на ней была полосатая фуфайка, синие брюки и армейские ботинки. Но лицо с квадратным подбородком и тяжёлым лбом несомненно принадлежало Питу, он же няня Петронелла Фраер.

– На нас с вами лежит обязанность, – сказал няня Пит. – Мы должны явиться к Капитану.

– Урп, – сказала Маргаритка.

Из тумана выплыли ещё два грабителя. Засунув руки за широкие кожаные ремни, они встали чуть сзади, отрезав путь к отступлению.

– Будьте любезны, укроп за мной, – сказал Пит.

– Простите?

– Укроп. Топ-топ.

– А, поняла.

Они поднимались по лестницам, шагали по коридорам, потом вдоль бортов – и так, наверное, целый километр. Минут через десять они очутились на зелёной посадочной площадке, где стоял «ягуар». Прямо перед ними возвышалось сооружение, похожее на стальной з амок, с большой синей дверью, украшенной золотыми якорями. Посредине, обрамлённая золотым канатиком и бабочками, была надпись: КАПИТАН.

Пит открыл дверь и вошел. Дети – за ним.

– Садитесь, – сказал Пит.

Маргаритка села. Лицо няни-грабителя было непроницаемо. Маргаритка подумала, что, пожалуй, не стоило им залезать в «ягуар». Но что толку махать кулаками после драки?

– Не вешать носа, – сказала она.

– Чего уж там, – сказал Кассиан.

– Ясен пень, – сказала Примула, поправляя ленту на голове.

Они стали осматриваться.

Длинная комната; напротив двери – сплошное окно от пола до потолка. Посредине штурвал, перед ним компас из латуни. Вокруг него – розовые оборки. Такие же оборки на телеграфном аппарате рядом с компасом, а на столе с картой и несколькими телефонными аппаратами – громадная ваза с бледно-алыми розами. За окном – гигантская контора Трансокеанской Пароходной Компании, на которую точнёхонько нацеливался нос корабля.

Кассиан недовольно нахмурился. Он никогда не бывал на капитанском мостике, но отчего-то был совершенно уверен, что на нормальномкапитанском мостике розовых оборок не бывает.

Неожиданно зазвонил розовый телефон. К нему направился няня Пит. Но подойти не успел – трубку взяла Маргаритка.

– Алло? – послышалось в трубке. – Алло?

Маргаритка ответила:

– Алло.

Няня Пит остановился, так и не дойдя до телефона На лице его отразилось мучительное напряжение.

– Это ООО «Оцелот, Воспитание и Охрана Детей»? – спросил голос, звучавший так, как будто лошадь подавилась хрусталем.

– К вашим услугам, мадам, – отозвалась Маргаритка, без усилий переходя на Нянин Тон.

– Мне немедленно нужен человек, – сказали из трубки. – Честное слово, я в полном тупике.

– Что они в этот раз натворили? – мягко осведомилась Маргаритка.

– Уронили мяч. Теннисный мяч. На ковер. И кто его поднимет, хотела бы я знать?!

– С кем я говорю?

– С леди Ортодонтой Денперрис, – ответили голосом лошади, готовой расплакаться. – Все слуги ушли, няня тоже, и теперь этот мяч… Он лежит там…

– Дайте мне ваш номер, – сказала Маргаритка – Мы немедленно вам отзвоним.

– О, благодарю, благодарю вас. Но, пожалуйста, поторопитесь!

Маргаритка повесила трубку и записала номер на листке надушенного розового блокнота, перевязанного розовой ленточкой. Няня Пит смотрел на неё, изумлённо качая головой.

– Уважаю, – сказал он. – Четко.

– Ну, не знаю, – отозвалась польщенная Маргаритка.

– Что дальше? – спросил Кассиан. Мысли его были заняты мощными цилиндрами, колоссальной рулевой машиной, титаническими генераторами и цистернами, полными вязкого чёрного мазута. Эти оборки его раздражали.

– В самом деле, – послышался голос с дальнего конца мостика. – Что дальше?

Трое Крошек разом обернулись. Няня Пит почтительно стукнул себя кулаком по лбу. В дверях стояла высокая черноволосая женщина в тёмных очках. На ней был багровый бархатный халат. Маргаритка отметила, что ногти на ногах у неё красиво накрашены.

– Мы – Маргаритка, Кассиан и Примула, – вежливо сказала Маргаритка. – А кто вы, позвольте поинтересоваться?

Женщина смерила их долгим взглядом – и Крошкам стало неуютно.

– Я Капитан, – сказала она.

– Не может быть! – Кассиан был шокирован.

– Конечно, может, – хором возразили сёстры.

Дама зевнула. Она была очень высокая, пахло от неё весенним садом, а косметика была нанесена безупречно.

– Однако что вы делаете на моем корабле?

– Мы спрягались от няни Пита, – сказала Маргаритка. Няня Пит покраснел как помидор и уставился на свои ботинки. – Нам тут очень нравится. Но думаем, надо сообщить нашим родителям. Понимаете, они нервничают, когда остаются одни. Ну, по крайней мере, папа может занервничать.

Капитан сдвинула на нос тёмные очки и с большим интересом посмотрела на Маргаритку.

– Ты так думаешь?

– Вообще-то нет, – хмуро ответила Маргаритка. Случаются иногда фантазии насчёт того, что тебя любят и ждут, но длятся они обычно недолго. Маргаритка решила укрыться за деловитостью: – Да, кстати. Зафиксирован телефонный звонок. – Она добросовестно доложила Капитану о леди Денперрис и о кошмаре с мячом.

– Отлично. – Капитан взяла трубку и набрала номер. Послышались приглушённые жалобы. – Оператор отправится к вам немедленно, миледи, – проворковала она и повесила трубку. – Пит, дежурную няню к «ягуару».

– Слушаюсь, – сказал Пит.

– Теперь с вами, дети, – сказала Капитан. – Ваши родители. Я думаю, вам надо немедленно отправиться к ним.

– Вот уж чего не надо, – сказал Кассиан. – Нам и здесь нравится.

– К тому же, няня Пит спёр массу вещей, – ласково сообщила Маргаритка. – И мы можем кое-кому рассказать.

– И еда дома совершенно отвратительная, – добавила Примула.

– Была, – сказала Капитан.

– Простите?

– Вы видели белый фургон, – сказала Капитан.

– Откуда вы знаете? – удивился Кассиан.

– Телепатия, – угрюмо ответила Капитан. – Когда я сказала «к родителям», я и имела в виду к родителям, а не домой. Боюсь, от вашего дома мало что осталось. Но раз не хотите, значит, не хотите. Тогда, – сказала она с весёлой улыбкой, словно вдруг увидев их положение в благоприятном свете, – добро пожаловать на борт. Но вам придётся отработать путешествие.

– Отработать? – удивилась Маргаритка.

– Мои осведомители сообщают, что Примула – искусная и рьяная кулинарка, – сказала Капитан.

– Ищет ли медведь туалет в лесу? – вежливо спросила Примула.

– А Кассиан – талантливый инженер.

– Допустим, – сказал Кассиан.

– А ты… Маргаритка, не так ли? Наблюдала за работой нянь.

– Внимательно и бдительно.

– Это уж точно, – сказал Пит.

– Что ж, хорошо. – На мостик вбежал маленький небритый мужчинка. – А, Палец. Вы дежурная няня?

– Так точно, мадам. – Палец хихикнул и откусил кусок жевательного табака от чёрной, противного вида плитки. – Хотите, ребята? – Он протянул Крошкам пакетик. – Хорошо от мокр оты. Угощайтесь. Извините, пойду сплюну. – Палец выскочил наружу.

Длинным красным ногтем Капитан нажала большую красную кнопку.

– Команда «ягуара», приготовиться к спуску, – сказала она.

– Вы это серьезно? – спросила Маргаритка.

Капитан строго посмотрела на Маргаритку.

– Что-то не так?

– Ну, – ответила Маргаритка, – дело в том, что он не очень похож: на няню…

Капитан удивилась:

– Чем же именно?

– Жует табак, – сказала Маргаритка.

– Плюется, – сказала Примула.

– Мокротой, – сказал Кассиан.

– А няня Пит иногда вёл себя просто по-доброму, – сказала Примула. – И мы сразу поняли – что-то чудное происходит.

– Хотя он очень умело избегал ранений, – ради справедливости добавила Маргаритка. – Исключительноумело.

– Ага, – сказала Капитан, взглянув на няню Пита, который стоял позади неё и переминался с ноги на ногу.

– Пит, можешь быть свободен. – Пит стремительно вышел, а Капитан принялась обрабатывать пилкой ногти. – Дело в том, что наш персонал обучался в местах заключения, таких как Синг-Синг или Кресты, а не в Королевской Академии Нянь. – Она немного помолчала – Так вы специалисты по няням, да?

– У нас их было восемнадцать, – с гордостью сообщила Примула.

– Девятнадцать, – поправил Кассиан.

– Последняя не считается.

– Считается.

– Не считается.

– Считается!

– Не считается!

– А теперь, – поспешно перебила их Маргаритка, – я думаю, надо позвонить папе и сказать ему, что мы невольно задержимся в безопасном месте.

– Сделайте одолжение, – сказала Капитан.

Но на другом конце провода был только автоответчик. «Мистер и миссис Крошки в Карибском море, – сообщил он. – Пожалуйста, оставьте ваши приглашения после сигнала Бим-бом».

– Алло, – сказала Маргаритка. – Мы уехали с нашей новой няней. Увидимся как-нибудь. – Она положила трубку. – Вы слышали?

– Да, – откликнулись брат и сестра. Наступило хмурое молчание. Всё-таки приятно, когда о тебе заботятся родители, пусть даже ты их почти не знаешь.

Снаружи няня Палец сплюнул длинную табачную слюну, влез в «ягуар», помахал Крошкам, и его опустили за борт. Дети смотрели с мостика, как чёрный автомобиль, взвизгнув шинами, промчался по причалу и выехал из ворот дока.

Капитан тепло улыбнулась Крошкам.

– Будем обедать? – весело спросила она. – Прикажу Шефу что-нибудь сообразить.

И опять была изумительная трапеза – томатный суп, гамбургеры из креветок, оладьи с кленовым сиропом и четыре разных сока, один вкуснее другого. Крошки наелись до отвала. «Великолепно», – подумала Маргаритка. По правде говоря, перспектива встречи с Капитаном грабителей поначалу пугала её, но Капитан оказалась не только красивой, но и весьма любезной.

– Я понимаю, это – не то, что дома, – сказала Капитан, – но мы стараемся, по-своему, по-простому – стараемся.

– Дома нас кормят подгорелой овсянкой, – сообщил Кассиан.

– Ну что ж, – сказала Маргаритка. – Вернемся в каюту, пожалуй.

– Минуточку, – сказала Капитан. – Маргаритка, маленькая просьба. Можно тебя на два слова? – Она подошла к рядку переговорных трубок, подула в одну из них и сказала: – Няню Пита на мостик, живо!

Капитан отвела Маргаритку в маленький будуар, украшенный большим букетом фрезий и акварелями в рамках, изображавшими разные знаменитые преступления.

– Присаживайся, – сказала она. – Выпьешь?

– Рановато для меня, – сказала Маргаритка.

– Ах, действительно. А теперь, милая… да, прости, как зовут твоих брата и сестру?

– Я Маргаритка, – сказала Маргаритка. – А они Примула и Кассиан.

Капитан налила из хрустального графина в хрустальный стаканчик прозрачной жидкости и залпом выпила.

– Да, – сказала она, и её красивое лицо на мгновение стало задумчивым. – В самом деле, в самом деле… Так вот, вопрос состоит… Маргаритка, чем нам с тобой заняться? Ты ведь не можешь просто… быть здесь.

– Может, вы сперва объясните, что значит « здесь»? – ответила Маргаритка. – Тогда мы наверняка что-нибудь придумаем.

– Великолепная мысль, – сказала Капитан. Она потянула шёлковый шнурок, и занавеска на белой грифельной доске отодвинулась. – Как тебе, наверное, известно, мы… э-э-э… угнали винтовой пароход «Клептоман»…

– Но он вроде ещё здесь, – сказала Маргаритка.

– Дослушай меня. – Алые губы капитана искривила горькая улыбка. – У нас на «Клептомане» двести девяносто три грабителя – скокари, верхолазы, тихушники и люди смежных профессий. Не сочти за хвастовство – из числа самых плохих и неумелых грабителей, каких только знал преступный мир. Но все как один очень симпатичные и милые люди. Не из тех, кто чувствует себя как дома в городских джунглях. Им ближе прежний, менее жестокий мир. Они предпочитают драгоценности и старую добрую живопись проигрывателям DVD или как их там, не помню. Они мечтают заработать немного своим ремеслом и уйти на покой. Мой план – в один прекрасный день отплыть вместе с моими грабителями к этой тихой гавани или, по крайней мере, туда, где их специфические таланты найдут себе достойное применение.

– Так почему же вы до сих пор не отплыли?

Капитан сняла колпачок с фломастера и написала на белой доске два чёрных слова: НЕДОСТАТОК ФОНДОВ. Хотела написать что-то ещё, но передумала и закрыла фломастер.

– Фондов?