Текст книги "Кэтрин Эбдон и черный оборотень (СИ)"

Автор книги: Селина Танеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

– Эбдон. – Кэти наконец повернулась – перед ней стоял Бен Тровден. Он хмуро глядел на Кэти. – Сегодня вечером, в шесть часов, у нашей команды тренировка. Не знаю, почему я тебе это говорю. Но имей в виду: больше я не намерен терпеть никаких опозданий. Это твой последний шанс. Если ты опять заявишь, что не знала, или забыла, или ещё что, я тебе ничего не скажу. Я никого не собираюсь уговаривать играть за сборную. Хоть у тебя и способности, и всё такое, это ещё не значит, что тебе всё дозволено. Команда вполне обойдётся без избалованных дарований. На твоё место найдется десяток желающих – только свистни. Так что не думай, что ты уникум… Я и сейчас-то не знаю, почему подошёл. – Он помолчал, потом резко повернулся и стремительно пошёл прочь.

– Ух! – Марк стукнул кулаком по столу. – Ну, Кэти! Не знаю, почему Бен так снисходителен. Я бы тебе так не спустил. Но раз тебе так повезло, имей в виду: я лично прослежу, чтобы ты была на стадионе за час до назначенного времени. Если понадобится, отведу тебя силой! Поняла?

– Может, не стоит за час? – вмешался Карл. – Там в это время будет Ровенкло тренироваться.

– Не важно. Поняла? Тебе дали ещё один шанс! Не упусти его!

Кэти молча кивнула. Она сама удивилась: ведь Бен так рассердился тогда, неделю назад, она и не ждала, что он простит ей тот прогул… Да, это и впрямь второй шанс, и последний. Если она опять подведёт – веры больше не будет. И поделом!

– А как же метла? – простонала Алиса. – Ты ведь даже не говорила Бену про неё, даже не показывала!

Да… метла… Кэти помрачнела. Она уже привыкла к мысли, что в сборной ей не играть, и, хоть и жалко было великолепной игрушки, Кэти уже свыклась с тем, что хорошая метла ей теперь ни к чему. Что же делать? Просить у Марка? Он даст, конечно… Эх, Бешеная Палка, Бешеная Палка… где же ты?

Но делать нечего, наверное и хорошо, что она не успела похвастаться Бену. Как бы она теперь объяснила, что уникальная конструкция утеряна? Разве кто теперь поверит, что из школьной развалюхи получилась великолепная метла? Не совершенство, конечно, но какая скорость!.. Да что ж теперь…

Однако до шести ещё далеко, целый день впереди. Нужно пока позаниматься, и… Да, ведь нужно бежать – Мэтью зачем-то созывает их компанию. Интересно, зачем? Неужели придумал, как встретиться с Дамблдором?

Когда Кэти добралась до места, в маленьком тупичке за гобеленом уже были Мэтью и Патрик. Патрик допытывался у друга, что тот задумал. Но Мэтью молчал с самым загадочным видом. Дождались Джорджиану. И только тогда Мэтью открыл наконец рот:

– Я придумал, как добраться до Дамблдора!

– Ну?!

– Раз мы не можем к нему просто так прийти, нужно, чтобы нас к нему вызвали!

Все ошарашено молчали.

– И как ты это себе представляешь? – осторожно спросила наконец Джорджиана.

– Ну как же! Нужно сотворить что-то такое, чтобы нас к нему вызвали!

– Что именно?

– Ну… не знаю… Что-нибудь такое… особенное.

– Ну… – задумчиво протянул Патрик. – Я вижу два пути. – Он ещё помолчал. – Или совершить подвиг…

– Подвиг? – Джорджиана скептически поджала губы и покачала головой.

– И мне самому этот способ тоже кажется… сложноватым.

– Ну почему? Однажды мы уже совершили подвиг, разве нет? – возразил Мэтью.

Патрик отмахнулся:

– Забыли. Про тот подвиг забыли. И не из скромности, а потому что всё равно все забыли. Никто ничего не помнит. Второй способ, мне кажется, гораздо доступнее.

– Ну? Не тяни.

– Нужно совершить такую… такое… безобразие, чтобы нас вызвали к директору!

Все опять долго молчали.

– Хорошая мысль, просто замечательная! – сказала Кэти. – Вот только какое ты придумаешь безобразие, чтобы нас во-первых, вызвали к директору, а не к Филчу…

– Это просто… – перебил было Патрик.

– Погоди, – Кэти продолжила: – А во-вторых, чтобы при этом не вылететь из школы!

– Кстати! Мне папа рассказывал, что если студента отчисляют из Хогвартса, с ним и в самом деле обязательно беседует Дамблдор! – порадовала Джорджиана.

– Хм… И что же, чтобы добиться встречи с Дамблдором, нужно, чтобы нас исключили? – растерянно протянул Мэтью. – Это мне не очень нравится.

– Ради великого дела можно и пожертвовать собой! – воскликнул Патрик.

– Допустим, – Мэтью покачал головой. – Но, наверное, не обязательно жертвовать сразу всем? Может, кто один рискнёт?

– Можно и так, – согласился Патрик.

Кэти отвернулась. Стало вдруг тревожно и как-то тоскливо. Она ещё не осознавала, что её так беспокоит. Если бы было время поразмыслить и разобраться в своих чувствах, она бы поняла, что жертвовать учёбой в Хогвартсе ей совсем не хочется! Но и возразить Патрику было неудобно. Вон он как сияет!

Молчание затянулось. Наконец Мэтью спросил:

– Ну и кто готов? Пожертвовать?

– Лично я жертвовать собой не намерена! – твёрдо заявила Джорджиана. – Ведь нам даже не ясно, что там за проблема? Рисковать будущей карьерой ради… неизвестно чего? Нет. Я – пас!

Кэти стало очень стыдно. Уши горели. Ей было стыдно за Джорджиану, которая не хочет жертвовать собой. А ещё больше – за себя. Потому что она была совершенно согласна с Джорджианой. И к тому же ей не хватило мужества признаться в этом первой. Она откашлялась и пробормотала:

– Я тоже.

– Что – тоже? – Патрик вопросительно поднял брови.

Кэти собралась с духом и подняла наконец глаза.

– Я тоже не согласна жертвовать своей учёбой. Мне… не знаю, как вам, а мне очень повезло, что я здесь. И мне очень не хочется покидать Хогвартс. Что бы это ни было. Загадка загадкой, а Хогвартс – Хогвартсом.

– Ясно, – Патрик насупился.

– Знаешь, наверное, девочки правы. Не стоит оно того. Добиться аудиенции у директора и тут же вылететь из школы? Звучит не слишком привлекательно.

– Это ж была твоя идея! – закричал Патрик.

– Да, моя. Но я не додумал её до конца. А сейчас, когда мы её обсудили, я вижу: идея была… как бы сказать… неважная. Потому что я тоже не готов рисковать своим образованием.

Разошлись недовольные друг другом и сами собой. Во всяком случае, Кэти была собой недовольна. Вроде бы всё она сделала правильно, но на душе было мерзко. Будто она кого-то предала. И ничего поделать было нельзя. Потому что по-прежнему считала, что никакое приключение не стоит её пребывания в Хогвартсе.

Напуганная мыслью о расставании со школой, Кэти взялась за уроки всерьёз. До самого обеда она не отрывалась от учебников. Квентин растолковал ей особенности движения невидимых спутников Венеры, а Алиса помогла разобраться со свойствами чернолистного плюща и живо описала нехитрые повадки локотрусов. Наконец, совершенно отупев от теории сходимости магических преобразований, Кэти вышла проветриться. Дождик, заладивший было с утра, прекратился, тучи разошлись, между ними проглядывали голубые лоскутки неба. Приободрившись вместе с погодой, Кэти отправилась на опушку Запретного леса: она решила поискать берёзы, о которых упоминала мадам Помфри.

Пока Кэти шла вокруг озера, совсем распогодилось. Солнце светило почти как летом, раза два пришлось отмахнуться от паутинок, парящих в воздухе; об утреннем ненастье напоминали только промокшие туфли, да испачканный подол мантии.

Наконец Кэти вышла на дальний берег озера. Где-то тут, по словам мадам Помфри, должно расти несколько берёз. Где-то за кустами боярышника. Кэти стояла у самой воды, на узкой полоске, свободной от растительности, и озиралась вокруг. Ага, вот и боярышник! Да не просто кусты, а целые заросли! Кэти направилась в ту сторону. Через кустарник удалось пробраться без особых потерь – несколько царапин и совершенно вымокшая мантия не в счёт. А вот и белесые стволы виднеются в редкие просветы начинающих краснеть листьев. Кэти застонала: с самого начала нужно было идти в обход. А теперь предстоит лезть через такой бурелом…

Но наконец полоса препятствий позади, и Кэти углядела в траве первую шишку.

Берёзовые шишки, так поразившие её в прошлом году, не представляют из себя ничего особенного – шишки как шишки. Её тогда удивил не внешний их вид, а само существование: всё естество Кэти восстало против того, что на знакомых с детства деревьях, таких обыкновенных, таких… магловских, и вдруг висят целые гроздья больших, с кулак, шишек!

Теперь она набивала ими прихваченный с собой мешок. Во влажной траве, ещё не пожухшей, ещё по-летнему зелёной, тёмно-коричневые, иногда цвета баклажанов, шишки умудрялись так спрятаться, что разыскать их было непросто. Кэти методично обшаривала полянку.

Наткнувшись на кустик с небольшими ягодками, Кэти задумалась. Волчье лыко… Совершенно точно: совсем недавно она читала о нём… Но зачем нужны эти ягоды, припомнить не удалось. После недолгих колебаний Кэти нарвала букетик из веток с мелкими темно-зелёными, будто лакированными листиками и ярко-красными ягодами.

Почти сразу после этого Кэти наткнулась на целую россыпь шишек, присела на корточки. Шаря руками в мокрой траве и озираясь вокруг, углядела в сторонке ещё одну бёрезу. А там, чуть-чуть подальше – ещё две. Так, почти уткнувшись носом в землю, Кэти переходила от дерева к дереву, и её мешок постепенно наполнялся.

– Привет!

Кэти вздрогнула от неожиданности и подняла глаза. Неподалеку, среди резных листьев папоротника, в тени двух разлапистых елей, сидел человек. Что-то в его облике показалось странным. Кэти присмотрелась: ну да, прежде она никогда не видела этого человека. Пожилой мужчина, можно сказать старик, с русой бородкой и длинными волосами, беспорядочно спадающими на плечи и наполовину скрывающими лицо. Он смирно сидел на поваленном стволе, положив руки на колени, будто наказанный малыш.

– Добрый день, – Кэти вежливо поздоровалась и подошла поближе.

Нет, пожалуй, не старик. И тут она поняла, что показалось странным: человек был одет слишком легко для середины октября. На нём были широкие штаны из небелёного полотна и такая же рубаха. Распахнутый ворот открывал жилистую, дочерна загоревшую шею. И ещё, этот странный человек был босым. Кэти невольно вздрогнула и поёжилась.

Но, несмотря на странную одежду, человек выглядел очень приятно. Он приветливо улыбнулся и похлопал ладонью рядом с собой, приглашая Кэти присесть.

Кэти приблизилась.

– Что это у тебя? – мужчина протянул руку к букетику, сорвал ягодку и бросил в рот.

– Что вы делаете?! – испугалась Кэти. – Это же волчьи ягоды! Они же несъедобные!

– Ничего, – улыбнулся незнакомец. – Очень вкусно, – и снова потянулся к ягодам.

Кэти присела рядом, продолжая с любопытством разглядывать странного человека. Тот тоже поглядывал на неё, не переставая улыбаться. И улыбка у него была приятная.

– А вы кто? – спросила наконец Кэти

– Что ты тут делаешь? – в ту же секунду полюбопытствовал незнакомец.

Кэти пнула наполовину наполненный мешок и сказала:

– Я тут шишки собираю. А вы?

– А я – нет! – весело прозвучало в ответ.

Кэти рассмеялась. Ей было очень приятно сидеть рядом с этим человеком, разговаривать с ним, смотреть на него. У мужчины были удивительно голубые глаза. Правда, они почти полностью скрывались густыми прядями, спадающими на лицо.

– Зато я знаю, где этих шишек навалом! Хочешь, покажу?

Кэти кивнула.

– Пойдём, – человек встал и взял её за руку.

Кэти без колебаний пошла за симпатичным незнакомцем. Долго они шли молча. Молчание не тяготило ни капельки. Кэти с любопытством озиралась по сторонам – в Запретном лесу она была впервые.

Она забыла, с какой целью идёт вместе с незнакомым человеком, забыла про мешок с шишками, оставшийся возле поваленного дерева в зарослях папоротника, и букетик волчьего лыка, брошенный там же.

Внезапно таинственный незнакомец резко метнулся влево. Кэти, едва удержавшись на ногах, была вынуждена последовать за ним – он по-прежнему держал её за руку. Оказалось, его привлёк большой куст с ярко-красными ягодами, совсем спелыми… Опять волчье лыко! Не выпуская руки Кэти, он вломился в этот куст и, действуя свободной рукой, стал жадно срывать ягоды. Он горстями запихивал в рот ягоды вместе с листьями и веточками. Кэти оторопело смотрела на своего спутника.

Наконец, так и не произнеся ни слова, он двинулся дальше, в глубь леса, увлекая за собой и Кэти. Только сейчас она начала беспокоиться. Оторвавшись от куста с ягодами, человек быстро оглянулся на Кэти, и ей на мгновение показалось, что в нечаянном лучике солнца, пробившемся сквозь кроны деревьев, глаза его сверкнули кроваво-красным. Но только на мгновение. Кэти попыталась освободить руку, но незнакомец стиснул её ещё сильнее и ускорил шаги. Кэти вскрикнула от боли: она почувствовала, будто в руку её вцепились острые звериные когти. Но взглянув на свою руку, Кэти увидела только большую мужскую ладонь, крепко сжимающую её собственную ладошку. Опять померещилось? Глухое беспокойство мало-помалу превращалось в ужас.

«Кто вы?» – опять хотела спросить она. Но голос не повиновался, из горла вырвалось только слабое клокотание. «А ведь это… оборотень! – запоздало сообразила Кэти, – чёрный оборотень!». В панике она опять попыталась вырвать руку из цепкого захвата, и когда опять ничего не получилось, стала лихорадочно соображать, что же делать. Правая рука машинально потянулась к карману за волшебной палочкой. Но что она, второклашка, которая и об оборотнях-то узнала почти случайно, могла сделать?

Совершенно естественно, что Кэти растерялась и испугалась. Но было у неё замечательное качество: в самых трудных ситуациях она ухитрялась не потерять головы. Об этой своей черте характера Кэти пока не знала только потому, что за двенадцать лет жизни критических ситуаций было очень мало. А если хорошенько подумать – то и совсем не было. И теперь, в минуту смертельной опасности, Кэти, растерянная и испуганная, тем не менее хладнокровно соображала, что она может предпринять для своего спасения. Поспешно вспоминала, что она знает о чёрных оборотнях. К сожалению, только то, что мельком проглядела, листая учебник по защите, да составы нескольких противообортневых зелий. Единственное заклинание, которым она владела, и которое, пожалуй, могло бы помочь – это одно из универсальных превращений. Например, в камень, – это превращение удавалось особенно хорошо. Кэти наконец вытащила палочку и, нацелив дрожащей рукой на своего похитителя, пробормотала:

– Омнис… – закончить заклинание не удалось. Оборотень с силой тряхнул её, чуть не оторвав руку, и с яростью оглянулся на свою добычу. Глаза его были уже не голубыми. И это не мерещилось. Теперь это были совершенно звериные глаза, глубокие, чёрные, налитые кровью. Страшные глаза. Кэти отшатнулась и выронила палочку. А оборотень ощерился в хищной улыбке, показав сверкающие клыки, и рванул дальше, в чащу.

– Помо… – Кэти хотела позвать на помощь, но в горле пересохло, крика не получилось, а оборотень, не оборачиваясь, опять встряхнул её за руку и пошёл ещё скорее. Кэти уже почти бежала, то и дело спотыкаясь о корни, вылезшие на тропу. Приходилось хвататься за ветки кустов и деревьев, попадающиеся на пути, чтобы отвести их от лица или удержать равновесие. Когда Кэти ухватилась за очередной сучок, оборотень неожиданно взревел, и она почувствовала, что он ослабил захват. Кэти тут же вырвала руку и отпрыгнула за ствол дерева. А человек-зверь – он в самом деле выглядел теперь наполовину зверем – метнулся вслед, завывая, но не решаясь приблизиться и снова схватить свою добычу. Кэти прижалась спиной к стволу и расширившимися от ужаса глазами смотрела на оборотня. А он опустился на четвереньки и теперь окончательно превратился в огромного волка, с тёмно-серой, почти чёрной, шерстью. От симпатичного незнакомца осталось лишь несколько светлых волосков на лбу и между ушами.

Кэти наконец удалось сделать вдох – последние несколько минут она, кажется, не дышала. И наконец вспомнила про ещё одно растение, имеющее отношение к чёрным оборотням. Но если волчья ягода для них лакомство, неодолимо притягательное, то это растение, наоборот, неодолимо отталкивающе. Это растение оборотень не переносит ни в каком виде: будь то дерево, ветка, даже листочек. Осина! Конечно же, осина! Кэти просто несказанно повезло, когда она ухватилась за ветку осины. И теперь, пока она прижималась спиной к осиновому стволу, оборотень не осмеливался приблизиться. Он кружил вокруг, время от времени с рычанием бросаясь на Кэти, и тут же отскакивая. Кэти оставалось только отмахиваться сорванной веткой.

Наконец волколак отошёл, присел и… опять принял человеческий облик. Вот только глаза остались по-прежнему волчьими, да улыбка уже не была приветливой, а больше напоминала волчий оскал.

– Что же ты, девочка, прячешься, – прорычал оборотень, пытаясь дотянуться до Кэти.

Кэти увернулась, не отрываясь от спасительного осинового ствола и не выпуская из рук осиновую ветку.

– Что же ты… девочка, – голос оборотня прервался, снова превратившись в рычание, а он сам опять обернулся зверем.

А к Кэти наконец вернулся голос, и она заорала, что есть мочи:

– Помогите! Помогите! – потом память подбросила ещё одно ценное сведение: оборотни недолюбливают собак, и взаимно, и Кэти закричала: – Малыш! Ко мне! Хагрид! На помощь! Малыш! – Она очень надеялась, что оборотень не успел увести её очень далеко в лес, что Хагрид со своим любимцем бродит где-то поблизости, что Малыш услышит её крики. Надеяться больше было не на что. Потому что даже палочку она выронила где-то по дороге.

Волк насторожился. Неужели учуял приближение помощи? Кэти бросилась к соседней осине. Волк встрепенулся и метнулся вслед. Кэти удалось спрятаться за стволом. К сожалению, осин поблизости больше не было. А на ветку, стиснутую в руке, надежды мало. Однако не вечно же крутиться возле этих двух деревьев! Кэти собралась с духом и, выставив перед собой ветку, стала пятиться, не спуская при этом глаз с оборотня. А тот в который раз принял человеческое обличье и, бесшумно переступая босыми ногами, пригнувшись и вытянув вперед руки со скрюченными пальцами, двинулся вслед за Кэти.

– Зря ты так, девочка… – время от времени рычал он. – Зря ты так…

Больше всего Кэти боялась теперь споткнуться и упасть. Потому что была уверена, что в этом случае оборотень немедленно набросится и её ничто уже не спасет.

Наконец Кэти углядела справа от тропы осинник. Она допятилась до первой осинки, совсем молоденькой, ростом всего на голову выше Кэти. Но у оборотня, видимо, осинник вызывал необоримое отвращение. Потому что он больше не старался приблизиться. Постояв несколько минут на тропе, он прорычал:

– Зря ты так, девочка… Но мы ещё встретимся, обязательно встретимся! Я тебя запомнил, ещё как запомнил! Ещё встретимся. А пока иди себе, иди… До встречи… Иди себе… Я запомнил…

Углубившись в осинник, все так же – спиной вперед, Кэти увидела, как оборотень опять превратился в чёрного волка и скрылся между ёлками. Потеряв его из виду, Кэти огляделась. Она старалась определить, далеко ли до опушки леса. А кроме того, надеялась отыскать свою палочку. Ведь оборотень не сворачивал с тропы, когда тащил её, Кэти, в лес, значит где-то здесь, на тропинке, палочка и валяется! Только вот через осинник они не проходили, это точно.

Кэти стиснула покрепче осиновую ветку и рискнула выйти из спасительной рощицы.

Вскоре она опять ступила на тропу, лихорадочно обшаривая взглядом землю. При этом Кэти постоянно отвлекалась от поисков: не стоило доверять коварной твари, оборотень ведь мог только притвориться, что уходит, а на самом деле спрятаться вон за тем кустиком… за этим пеньком… или во-он за той ёлкой…

Да, так палочку придётся искать до скончания века… Жаль, что ей неизвестно заклинание поиска… Хотя какое может быть заклинание без палочки… хотя… Вот именно!

– Люмос! – она подумала, что если удастся это заклинание, то огонёк на кончике палочки поможет её отыскать.

Но заклинание сработало совсем не так, как было задумано, и Кэти сразу же поняла, что оно и не должно работать иначе. Ведь палочка – всего лишь проводник и усилитель её магической энергии. Сейчас этот проводник валялся неизвестно где, и крошечные огоньки пробежали по кончикам пальцев. А всё вокруг осветилось рассеянным светом. Свет был не таким ярким, как при использовании палочки, но зато охватывал гораздо большее пространство.

Услышав за спиной визг, Кэти быстро повернулась, выставив перед собой осиновую ветку. Оборотень был тут как тут, он уползал прочь, зажмурив глаза и пригнув морду к самой земле. Ага! Он же не выносит солнечных лучей! Так значит, и магический свет ему не по нраву!

– Люмос!

И тут Кэти увидела свою палочку. Она действительно валялась совсем рядом с тропой. А оборотень, проползая мимо, оттолкнул её, так что палочка подкатилась ещё ближе. Подобрав её, Кэти заторопилась к выходу из леса, размахивая веткой, постоянно оглядываясь и освещая все вокруг волшебным светом. Оборотень больше не показывался.

Добравшись до зарослей папоротника, где она оставила свой мешок, Кэти остановилась как вкопанная: на земле четко отпечатались громадные звериные следы. Цепочка их уходила в лес, туда, откуда Кэти только что прибежала. А рядом с отпечатками волчьих лап Кэти разглядела и свои собственные следы. Вот оно как! С самого начала нужно было смотреть под ноги, а она, как дурочка, пялилась по сторонам, да разглядывала своего нового «знакомого»!

Кэти стало дурно, она подхватила мешок и поспешила прочь, к дневному свету, подальше от этих коварных папоротников, елей, да и от берёз подальше. А то как определить, где кончается опушка и начинается лес? Ведь пока она находится в лесу, опасность ещё не миновала. Так что вперёд, вперёд, подальше от всяких деревьев!

Только добравшись до кустов боярышника, сразу за которыми тускло поблескивала озерная вода, Кэти расслабилась, замедлила шаги, в последний раз оглянулась и вдруг… врезалась всем телом в… кого-то. В первый миг она решила, что ошиблась, что она ещё не вышла из леса. Или что зря она понадеялась на учебник и на самом деле оборотень способен покинуть лес. Что он всё-таки перехитрил её и настиг, когда она уже почувствовала себя в безопасности. Отпрянув в ужасе, она смутно удивилась, что монстр не хватает её, и тут услышала знакомый голос:

– Вот как, мисс Эбдон, гуляем по лесу?

Ненавистный голос, которому она обрадовалась так, как не радовалась ещё никогда и никому.

Она подняла глаза на чёрную фигуру. Перед ней стоял профессор Снейп, собственной персоной. Наверное, из-за пережитого напряжения, коленки подогнулись, Кэти без сил опустилась на свой мешок. Из глаз брызнули слёзы. Наверное, это были слёзы облегчения. Со стороны леса донесся зычный голос Хагрида, а через мгновение в щеку ткнулся мокрый собачий нос.

– Ну вот, всё хорошо? Зря вы так переживали, профессор. Вот ваша ученица, в полном порядке…

– И это вы называете порядком? Студентка одна бродит по лесу, и вы полагаете, что это хорошо?

– Нет, конечно… Это плохо. Я имел в виду, что закончилось всё хорошо, что никто не пострадал…

– Пока нет, – не хуже оборотня ощерился Снейп. – Но сейчас я отведу мисс Эбдон к директору, и, думаю, кто-то пострадает! И кому-то будет очень плохо! Вставайте, мисс Эбдон! Профессор Дамблдор ждёт.

Кэти с трудом поднялась, слабость в ногах не прошла, а, казалось, даже усилилась.

– Следуйте за мной! – приказал Снейп и повернулся, чтобы идти к озеру.

Кэти, пошатываясь, сделала шаг.

– Погоди-ка! – Хагрид тронул её за плечо и развернул лицом к себе. – Что у тебя с рукой?!

Кэти посмотрела на свои руки и ужаснулась: левая, за которую её держал оборотень, выглядела так, будто её разодрал когтями дикий зверь. Она молча смотрела на изуродованную руку. Только сейчас она почувствовала ужасную боль. Кровь ещё кое-где сочилась, рука опухла и почернела.

Подошел и Снейп.

– Что это? – спросил он. – Это похоже на…

– Это был оборотень, – пролепетала Кэти. – Он просто держал меня за руку… Просто держал…

– Оборотень! Чёрный оборотень?! – взревел Хагрид. – Малыш, ко мне!

Малыш оторвался от изучения следов в зарослях папоротника и подбежал к Хагриду. Тот помрачнел и сказал Снейпу:

– Вы были правы, профессор. Повод для беспокойства есть. – Потом обернулся к собаке: – Пошли, Малыш, поищем эту тварь. Чтоб больше неповадно было. А ведь ещё только осень! А они уже активизировались! Вот зараза!

– Не ругайтесь, милейший, – поморщился Снейп.

– Я говорю, обнаглела наша нежить, вот и валит из леса, как чума какая. А ведь не сезон ещё для чёрного-то оборотня! Не сезон же ещё!

Коротко посовещавшись, они разошлись: Хагрид вслед за Малышом углубился в лес. Причём арбалет он держал наготове. А Снейп скомандовал Кэти:

– Пошли. Я отведу вас в больницу. Но неприятности для вас ещё не кончились. – Он смерил её взглядом и повторил: – Пошли.

Кэти двинулась вслед за Снейпом. Мелькнула мысль о мешке с шишками, но было не до них: Кэти еле переставляла ноги. Снейпу пришлось несколько раз останавливаться и поджидать её. Каждый раз он отпускал едкие замечания: что, мол, весело по лесу было бегать? Так давай же, беги. Кэти споткнулась на ровном месте и, не удержавшись на ногах, растянулась во весь рост, от боли в руке перед глазами заплясали искорки. Она стиснула зубы и с трудом поднялась.

Она и не подозревала, что озеро такое большое, что замок находится так далеко. Она падала ещё несколько раз, но каждый раз упрямо поднималась и брела дальше. В голове, казалось, поселился дятел, который долбил череп изнутри, а руку, наверное, грызли какие-нибудь липовые прожорки. Глаза застлала чёрная пелена, Кэти почти не видела, куда идёт. Однажды она забрела в озеро, и только язвительный голос Снейпа помог ей выбраться из воды. Она уже не слышала, о чём он нудит ей над ухом. А потом она опять упала и даже не попыталась подняться. К дятлу присоединились ещё какие-то твари, которые раздирали острыми когтями всё тело, а руку, казалось, жуёт мясорубка. Мысль о мясорубке была последней. Кэти будто нырнула в чёрный омут, избавивший её наконец и от боли, и от ехидного голоса Снейпа.

Глава 10

ДАМБЛДОР И ВОЛШЕБНОЕ ЗЕРКАЛО

Когда Кэти очнулась, она даже не поняла, где находится и что случилось. Болела голова, болело всё тело, а окружающее выглядело бредом, и Кэти опять закрыла глаза: казалось, будто вот эта вязкая темнота и есть реальность, и Кэти с облегчением провалилась в эту темноту.

Вновь придя в себя, Кэти, словно сквозь туман, увидела склонившуюся над ней мадам Помфри. Она черпала из большой банки густую пасту с лёгким травяным ароматом и обильно покрывала ею раненую руку Кэти. Мадам Помфри заметила, что её пациентка пришла в сознание, и сказала:

– Ну вот и хорошо. А сейчас я тебе ещё и отварчика дам.

Её голос гулко отразился от потолка, скрытого туманом, и обрушился на голову, вызвав болезненный сноп искр, и Кэти поторопилась закрыть глаза. Она почувствовала, как её приподнимают за плечи и что-то вливают в рот. Она закашлялась и проглотила горьковатое зелье.

Постепенно боль в руке притупилась, и Кэти опять провалилась в забытье.

Снова она очнулась уже под вечер. Теперь она чувствовала себя гораздо лучше. Хоть тело по-прежнему ломило, а рука болела, но уже не было той противной мути в голове, которая мешала вспомнить, что произошло.

Кэти, не отрывая головы от подушки, огляделась. Она находилась в крохотной палате. Кроме кровати, здесь поместился только стул, да маленький столик у изголовья.

Через приоткрытую дверь доносились голоса. Кэти прислушалась:

– Да ладно, ну подумаешь, сломал! В первый раз, что ли?

– Никаких возражений! После перелома положено отдыхать три часа, сейчас девять вечера, так что эту ночь придется провести здесь, в постели, под моим присмотром! Если бы явился раньше, сразу после своей головоломки, и ушёл бы раньше!

– При чём тут головоломка…

– А при том, что тебе повезло, что сломал всего лишь ногу!

За дверью мелькнула канареечно-жёлтая мантия.

Из дальнейшего спора Кэти поняла, что мадам Помфри пытается уложить в постель незадачливого ловца из Хаффлпафа, повредившего ногу во время тренировки.

Когда наконец строптивый пациент оказался в кровати, к нему были допущены посетители: товарищи по команде. Кэти с любопытством прислушивалась к их разговору. Приятели обсуждали прошедшую тренировку и планы на предстоящую неделю. С их слов стало ясно, что первый матч, который состоится через месяц, пройдёт между командами Хаффлпафа и Гриффиндора.

– …ты, главное, не пори горячку! У Трэй отличная техника, но мне кажется, слишком уж она фанфаронит.

– Что делает?

– Задаётся. Выпендривается. Обратил внимание, сегодня они тренировались без запасного ловца, так Трэй, вместо того, чтобы быстренько отыскать снитч и схватить его, битый час красовалась, парила под облаками, потом показала, на что способна её метла на красивых – не спорю, – но совершенно ненужных виражах, а потом очень эффектно спикировала.

– Верно. Мне тоже показалось, что финт Вронского был лишним.

– Я и говорю – слишком играет на публику! Как же, вундеркинд! Её ж пригласили в команду ещё первоклашкой, ты же знаешь.

– Кто ж этого не знает?! И всё же она классный ловец. Первокурсники в сборные не часто попадают.

– Ну что ж, что сильный ловец. Есть и у неё недостатки. Эта любовь к показухе сыграет с ней однажды злую шутку. А ты давай, выздоравливай, а завтра с утра пораньше – на тренировку. У неё талант, ладно, – да и ты не с ёлки упал. Пусть себе фанфаронит. А ты тихонько, скромненько так, возьми и поймай снитч!

Настроения подслушанный разговор не улучшил. Мало того, что всё болит. Тут ещё и заговор плетётся против её команды. Ну, не совсем её. Очередная пропущенная тренировка перечёркивает все надежды на то, что Кэти когда-нибудь сможет назвать сборную своей командой…

– Зачастила ты что-то ко мне. Ведь и двух дней не прошло, как я тебя вылечила, и вот опять ты тут.

Задумавшись, Кэти не заметила, как в комнату вошла мадам Помфри.

– Что ж ты, натворила, девочка…

– Так получилось.

– Да я тебя ни в чём и не обвиняю! Обвинителей и без меня достаточно, – она оглянулась на дверь. – Вот поставлю тебя на ноги, и…

– Что? – испугалась Кэти.

– Не знаю. Поход в лес – это серьёзное нарушение.

– Это же случайно получилось, – проныла Кэти. – Вы же говорили про берёзы на берегу, помните? Они же не в лесу!

– Помню, – мадам Помфри помрачнела. – Я уж и сама не рада, что рассказала про те берёзы. Да только оборотня-то ты встретила не на берегу!

– На опушке!

– На опушку чёрный оборотень выйти не может.

– А этот вышел! – крикнула Кэти и тут же засомневалась: а правда ли, что вышел? Ведь он сидел под ёлкой, в папоротниках… – Он меня подозвал…

– Понятно, – сказала мадам Помфри, заканчивая обрабатывать рану. – Всё. Выпей ещё вот это и спи.

– А что это? – спросила Кэти. Она принюхалась и уловила знакомый аромат.