Текст книги "Страсть после наступления темноты (ЛП)"

Автор книги: Сэди Мэтьюс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

– Ох, – в голосе Джеймса удивление. – Я этого даже не ожидал!

Я хихикаю.

На сцене появляется еще одна женщина в корсете и начинает ругать певицу, которая сначала изображает удивление, а затем стыд. Эта женщина – как мне кажется, настоящая – вытаскивает хлыст, от чего певица приседает и притворяется испуганной. Она падает на пол, и женщина начинает хлестать ее кнутом, опуская его на белую спину и плечи певицы с громкими хлопками, при этом не переставая ругать ее за своеобразный эксгибиционизм.

Зрители явно наслаждаются шоу. Возможно, из-за этого здесь и собралось сегодня столько женщин-доминантов и их вассалов.

– Не представляю, что мы скажем, когда у нас спросят, какую комнату мы закажем, – бормочет Джеймс, наливая еще вина.

– Возможно, мы можем просто отказаться, – говорю я, все еще наблюдая за выступлением на сцене. Кто-то приближается к нам в сумраке зала. – Похоже, к нам идет официант, – шепнула я Джеймсу. – Тебе стоит быстрее придумать отговорку для заказа.

Но, по мере его приближения, я понимаю, что это вовсе не официант. Это Доминик. Бледное и застывшее, словно маска, лицо, а в глазах – лед. Я замираю. Внутри меня все сжимается от удовольствия вперемежку со страхом.

– Бет, – произносит он вполголоса, – какого черта ты здесь делаешь? – и бросает быстрый взгляд на Джеймса: ужасающий, враждебный взгляд. – А это кто, на хр*н, такой?

– Привет, Доминик, – стараюсь выглядеть отстраненной, хоть это и тяжело, когда он так близко. Он одет в черный кашемировый джемпер и темные брюки и выглядит великолепно. – Не знала, что ты будешь здесь сегодня вечером.

– Что ж, я тут, – его голос почти дрожит от напряжения. Видно, как он старается сдержать эмоции.

Почему он злится на меня? Он не имеет никакого права! Я ему не принадлежу, Бога ради, и к тому же он сам решил, что между нами все кончено.

Эта мысль придает мне сил.

– Как ты узнал, что я здесь? – смело задаю вопрос.

– Ваши имена всплыли в системе, – кратко бросает он, так что мне все еще не понятно, как он узнал. Доминик снова смотрит на Джеймса. – Кто это? – рычит он.

– Друг, – быстро отвечаю я.

Черные глаза Доминика буравят меня. Он знает, что у меня нет друзей в Лондоне, но не будет допытываться перед Джеймсом. Он смотрит на меня некоторое время, а затем холодно произносит:

– Я не хочу видеть тебя здесь.

Эти слова ужасно ранят меня, но я притворяюсь, что меня они не тронули.

– Мне плевать, что ты хочешь, – холодно реагирую я. – Я сама себе хозяйка.

– Не приходи сюда. Это частный клуб. Я могу попросить вас удалиться.

– Мы можем уйти, – вклинивается Джеймс, – но не возражаете, если мы допьем эту бутылочку? Знаете ли, вино очень хорошее…

Доминик смотрит на него, будто с ним только что заговорил червяк, и произносит:

– Ладно. Допивайте и уходите, – он поворачивается ко мне. – Бет, этот человек тебя не обидел? Я могу вызвать тебе такси.

Мои плечи напрягаются, я с вызовом приподнимаю подбородок.

– Мне не нужна твоя помощь. Я могу сама о себе позаботиться.

Доминик открывает рот, словно желает что-то сказать, но вновь закрывает. Он смотрит на меня в упор, еще один испепеляющий взгляд.

– Хорошо, – бросает он коротко, разворачивается на каблуках и шагает от нас через клуб. Мы смотрим, как он удаляется, в то время как все остальные зрители сконцентрированы на избиении, демонстрируемом на сцене.

– Что ж, на все это могу сказать только одно, – замечает Джеймс, пригубив бокал с вином. – Этот молодой человек явно не закончил с тобой, никоим образом. Даже наоборот, – он улыбается. – Если ты хотела вызвать переполох, думаю, тебе это удалось.

Джеймс и я берем такси до дома в складчину, хотя он живет в совершенно противоположном направлении.

– Я не против, – говорит он, – и могу поехать в Ислингтон по длинной дороге. Ты уверена, что хочешь остаться одна сегодня вечером?

Я киваю:

– Со мной все будет в порядке. Я уже привыкла. К тому же со мной Де Хэвилленд, он составит мне компанию.

Черное облако депрессии обрушивается на меня, и я уже не могу даже вспомнить, чего ожидала от сегодняшней затеи. Если я полагала, что Доминик поприветствует меня с распростертыми объятьями, то глубоко ошиблась.

– Если ты уверена… – Джеймс целует меня в щеку и слегка сжимает руку, когда я выбираюсь из такси. – Увидимся завтра. И позвони мне, если понадоблюсь.

– Хорошо. Спокойной ночи.

Я медленно поднимаюсь по лестнице под весом своей неудачи. Моя затея с посещением клуба выбила меня из колеи, теперь я не уверенна в том, на что, казалось бы, уже решилась. Я хотела сделать первые робкие шаги в сторону Доминика, чтобы узнать, сможет ли он пойти мне навстречу. Но теперь даже понятия не имею, как смогу зайти дальше. Помочь мне может только Джеймс. Больше мне не к кому обратиться.

Кроме разве что… В сознании всплывает лицо Ванессы. Она – еще один человек, которого я знаю в Лондоне, и она, возможно, единственная, кто имеет влияние на Доминика. Смогла бы она… захочет ли она мне помочь? Маловероятно, как мне кажется, но все же…Как мне с ней связаться?

Уже в квартире, я подхожу к окну в гостиной и бросаю взгляд на квартиру напротив. Конечно же, она в темноте. Ведь я знаю, где сейчас Доминик. Помню, как стояла тут прошлой ночью и что делала.

Неужели я унизилась?

Из груди вырывается вздох. Понятия не имею. Но, похоже, попасть в мир Доминика будет сложнее, чем я предполагала.

Глава 13

Весь следующий день я занята в галерее. Джеймс оставляет меня допоздна, чтобы я проконтролировала снятие картин текущей выставки. К нам заходил художник, чтобы проверить все ли в порядке, и что с картинами обращаются с надлежащим вниманием. По окончанию работы, Джеймс открывает бутылочку белого вина, и мы отмечаем завершение дня в приятной компании. Думаю, эта работа, определенно, по мне. Посудачить с художниками и немного повеселиться с боссом? Меня устраивает.

Я стараюсь не думать о Доминике, а вместо этого сконцентрироваться на моем плане, как связаться с Ванессой. Единственное, что приходит в голову – вернуться в «Асилум» и потребовать встречи с ней. Но в то же время там может оказаться Доминик, и тогда весь план рухнет. Я даже не знаю ее фамилии или каких-либо других данных.

Вечером чувствую себя еще более подавленной. Приближается половина срока моего пребывания в Лондоне, а время словно ускоряется. Я люблю свою новую работу, однако как я смогу там работать, если не могу жить в квартире Селии? Зарплата небольшая, и мне уже нужно задуматься, как быть, если я собираюсь задержаться в Лондоне. Но именно сейчас я не в состоянии ни о чем думать. Мысль вернуться домой ужасает. Я вступила в новую жизнь и не могу даже помыслить о возвращении к прошлому.

В голове вновь всплывает мысль, что я так и не продвинулась в поиске Ванессы.

Единственная приятная новость – приглашение Джеймса встретиться в выходные. Он собирается сводить меня в театр, а после – в один из его любимых ресторанов, где, как он пообещал, мы сможем увидеть кого-нибудь из ужинающих там знаменитостей.

Я устраиваюсь перед ноутбуком, чтобы посмотреть DVD диск, который я купила сегодня во время обеденного перерыва. Не имея телевизора, я заранее запаслась парочкой фильмов, чтобы было чем развлечься тихими вечерами. Сегодня я решила пересмотреть один из моих любимых старых фильмов «Леди Ева» – черно-белая лента сороковых годов с Барбарой Стэнвик и Генри Фонда в главных ролях. Бритвенно-острые диалоги всегда меня смешили.

Только я уютно устроилась, и побежали начальные титры к фильму, как раздался стук в дверь.

Мое сердце начинает бешено стучать. Я поставила фильм на паузу и медленно, еле дыша пошла открывать. На пороге стоит Он. На нем джинсы, светлая рубашка и темно-серый кашемировый свитер. Дымчатый цвет делает его темные глаза еще более насыщенными.

– Привет, Доминик, – мой голос больше похож на шепот.

– Привет, – он выглядит отстраненным, взгляд суровый. – У тебя есть пара минут? Мы можем поговорить?

Я киваю и отхожу, пропуская его в квартиру.

– Конечно.

Он проходит в гостиную и рассматривает на компьютере остановленный на паузе кадр. – Ой. Ты что-то смотришь. Прости, что побеспокоил.

– Глупости. Ты же знаешь, я предпочитаю говорить с тобой, – подхожу к дивану и сажусь. Если бы знала, что он придет, привела бы в порядок лицо и волосы.

Он молчит, подходит к окну и смотрит на улицу. Его профиль четко выделяется на фоне стекла, и я восхищаюсь прямой линией его носа. Судя по форме губ, его челюсть сильно сжата. Он выглядит жестким и напряженным.

– Что-нибудь случилось, Доминик? – рискую нарушить молчание. Де Хэвилленд запрыгивает на диван рядом со мной и устраивается, подвернув под себя лапы, как длинный черный пушистый цыпленок. Я запускаю пальцы в его мягкий мех, и он глухо мурчит.

Доминик оборачивается ко мне, его глаза сверкают.

– Я старался держаться в стороне, – взрывается он. – Но это убивает меня. Я должен знать, кто тот человек, и что ты с ним делаешь. – Он в два шага пересекает расстояние между нами. – Пожалуйста, Бет. Кто он?

Я смотрю на него снизу вверх, сохраняя спокойствие, концентрируя внимание на медленном непрерывном мурлыканье под моими пальцами. Де Хэвилленд невозмутимо сидит рядом со мной. Солгать или сказать правду? У меня ощущение, что от того, что я сейчас скажу, будет зависеть все остальное.

– Друг, – мягко говорю я. Трудно видеть Доминика так близко и не иметь возможности к нему прикоснуться. – Друг, который обещал мне помочь.

Он цепляется за мои слова:

– Помочь в чем?

Я молчу довольно долго, прежде чем ответить, глядя ему прямо в лицо. Мы познакомились совсем недавно, а он уже так много значит для меня. Не знаю, изменит ли то, что я собираюсь сказать, отношения между нами. Однако я уверена, что не хочу, чтобы все осталось как сейчас. Поэтому я очень мягко произношу:

– Он поможет мне попасть в твой мир.

У Доминика с лица сошли все краски. Губы побледнели, еле шевеля ими, он выговаривает:

– И как он собирается это сделать?

– Ты думаешь, я не осмелюсь, – все мои эмоции всплыли на поверхность, и я буравлю его напряженным взглядом. – Ошибаешься, я могу…и хочу… и он мне поможет.

– О мой Бог, – Доминик опускается в кресло и закрывает лицо руками. Догадываюсь, что творится сейчас у него в мозгу: образы Джеймса и меня вместе. В его воображении я позволяю Джеймсу делать со мной все то, что он поклялся никогда не делать сам. Это, должно быть, терзает его изнутри. Я могу понять. Когда он, наконец, поднял на меня взор, в его темных глазах застыла мука. – Ты позволишь ему сделать это.

Я склоняюсь к нему, отчаянно стараясь, чтобы он понял.

– Я хочу быть рядом с тобой, я хочу быть с тобой. Если для этого мне нужно пройти через все это, то я согласна.

– Нет, – говорит он обреченно, – только не это. Я могу смириться, что оставил тебя. Но я не вынесу этого.

Я встаю и подхожу к нему. Опускаюсь на пол и кладу руки на его бедра, словно в мольбе.

– Но тебе и не нужно, – говорю я умоляюще. – Не обязательно, чтобы это был он. Это можешь быть ты.

Он медленно убирает руки от лица и смотрит на меня одновременно с отчаянием и неохотой:

– Ты это серьезно? Это действительно то, чего ты хочешь?

– Да. И если это будешь не ты, я найду кого-нибудь другого, если это единственный путь.

Мы не можем отвести друг от друга глаз. Я никогда не чувствовала себя более цельной, чем сейчас, глядя на него. Он наклоняется и медленно тянет меня к себе.

– Бет, – говорит он гортанно. – Боже, я так сильно тебя хочу. Ты сама не знаешь, о чем просишь. Но меня убивает мысль, что ты можешь быть с кем-то другим.

– Тогда позволь мне быть с тобой, – я подвожу его руку к своим губам и целую ладонь. Кладу один из его пальцев в рот и медленно начинаю посасывать, нежно скольжу по нему языком, словно занимаюсь любовью. Он наблюдает, его глаза полузакрыты от наслаждения. Я пододвигаюсь к нему поближе и отпускаю его руку. Он проводит ладонью по моей голове и скользит ниже по спине, одновременно прижимая меня ближе к себе. Вторая его рука легла мне на шею. Медленно, маняще наши губы соприкасаются и сливаются в поцелуе. Я чувствую его теплое дыхание, он проводит языком по моим губам. Я машинально приоткрываю рот, приглашая углубить поцелуй. Его язык исследует меня, а я вдыхаю такой знакомый, восхитительный аромат. Я отвечаю ему, в свою очередь вторгаясь в его рот, и мы растворяемся в поцелуе. Наше объятие все теснее, он все сильнее прижимает меня к себе.

Наконец, еле дыша, мы разрываем поцелуй, но не взгляд. Атмосфера между нами накалена до предела.

– Я видел тебя. В ту ночь. Здесь, – произносит он

– Ты имеешь в виду…

– Да. Когда ты была одна, – его глаза мрачно блестят. – Это было невероятно.

– Это… порадовало тебя?

– Порадовало? – он нежно гладит мое запястье. – Я никогда подобного не испытывал.

Я улыбаюсь. Мне неловко, но одновременно приятно от его слов.

– Это было только для тебя.

– Знаю. Это был прекрасный подарок, – он смеется и добавляет, – будем надеяться, что пожилой мистер Резерфорд, живущий в квартире надо мной, не смотрел в это время в окно. Иначе бы с ним точно приключился сердечный приступ, о котором он столько говорит.

После этого напряжение между нами исчезло, и мы оба расслабились.

– Ты останешься?

– Не знаю, как я мог уйти раньше, – в его глазах неприкрытое вожделение.

– Тогда пошли, – беру его за руку и веду в спальню.

Он начинает очень медленно раздевать меня, постоянно прерываясь, чтобы оставить поцелуй на открывшемся участке кожи. От прикосновения его губ, от того, как он кончиком языка нежно выводит круги по моей коже, во мне начинает нарастать волнение. Я стою перед ним, и на мне остались только лифчик и трусики. Не могу больше сдерживать в себе потребность прикоснуться к нему в ответ.

– Позволь мне, – говорю я, запустив свои руки под его рубашку и свитер. Он молча соглашается. Я тяну его свитер вверх и снимаю через голову, затем медленно расстегиваю рубашку, оставляя поцелуи на его груди каждый раз, как между открытых мной пуговиц появляется обнаженный участок торса. Его джинсы топорщатся, и я понимаю, как сильно он завелся. Желая освободить его член, я расстегиваю джинсы и стягиваю их вниз по его крепким, стройным бедрам.

Когда на нем остались только боксеры, я беру его за руку и подвожу к кровати. Мы устраиваемся на ней и начинаем ласкать и тереться друг об друга. Особое внимание я уделяю его твердой эрекции, а он – мягким изгибам моей талии и груди.

Я легонько скольжу рукой вниз, по дорожке из темных волос, бегущей от его пупка и исчезающей за поясом его боксеров. Стоит мне прикоснуться к бархатистой головке его члена, как он вздрагивает и толкается мне в ладошку.

Несколько раз я провожу рукой вверх и вниз по его разгоряченному стволу, а затем дорожкой поцелуев начинаю медленно наклоняться к его животу. Нежно посасывая кожу, кончиком языка рисую круги, спускаюсь все ближе к его члену.

Он тихо стонет:

– Ох, Бет… вот так, хорошо.

Я не спеша двигаюсь вдоль его тела, дойдя до боксеров, поддеваю их и продолжаю спускаться ниже, стягивая их по ногам до лодыжек. Освободив его от белья, начинаю медленно возвращаться назад к его груди, не забывая при этом нежно тереться о его возбужденное тело. Дойдя до уровня бедер, не смогу удержаться и седлаю его сверху. Несмотря на то, что на мне все еще надеты трусики и лифчик, его страстный взгляд ощупывает мое тело и прожигает меня насквозь.

Я наклоняюсь к его эрекции. Мои волосы шелковым водопадом скользят по его коже. Беру в ладошки его член и бережно сдвигаю кожу с кончика.

– Ты такой большой, – мурлычу я.

Он молчит, но с его приоткрытых губ срывается рваный вздох.

– Я хочу поцеловать тебя, взять в рот и пососать, – произношу я гортанно, не отрывая от него взгляда. По мере того, как я говорю, в глубине его глаз все сильнее разгораются искры вожделения и страсти. Я склоняюсь к члену и легонько дую на его кончик – на его самую нежную, самую сладкую часть. Начинаю медленно облизывать его языком, делая круговые движения вокруг головки, после чего пропускаю член между губ, стараясь заглотить как можно сильнее и глубже. Одна моя рука по-прежнему находится на его окрепшем члене, а второй я соскользнула ниже и начала не спеша играть с его яичками. Указательным пальцем я периодически массирую местечко под ними, от чего Доминик каждый раз шумно вздыхает.

Он стонет, его бедра слегка приподнимаются мне навстречу, проталкивая член глубже в мой рот. В течение долгих минут я сосу и играю с ним, упиваясь эффектом, который оказываю на него. Мне нравится видеть возрастающее желание в его глазах, ощущать, как его напряженные бедра трутся и давят на мое горячее, влажное естество и стимулируют мой клитор.

– Бет, – его голос сиплый, – я больше не выдержу, сейчас кончу тебе в ротик…

Часть меня хочет, чтобы он кончил, но другая – жаждет тоже получить удовольствие. Я отстраняюсь и снимаю трусики, после чего вновь седлаю его. Приподнявшись на коленях, я устраиваюсь прямо над ним и беру в руку его твердую эрекцию, держа вертикально вверх. Его веки полуприкрыты в предвкушении того, что я собираюсь сделать. Я начинаю медленно опускаться, позволяя кончику несколько раз потереться об увлажнившиеся нижние губки. Я жажду почувствовать его член внутри, все во мне требует этого, но я также наслаждаюсь и этим моментом раззадоривания.

Доминик кладет руки на мои бедра, то и дело поглаживая мою попку.

– Давай же, – рычит он, – ты нужна мне.

Услышав это, я начинаю опускаться на его член, принимая его в свои глубины, полностью поглощая. Он заполняет меня до предела, и на какой-то миг мне даже кажется, что он что-то проткнул во мне, войдя так глубоко и далеко. Я вздрагиваю и трясу головой, выгибая спину от сладострастного ощущения. Он держит меня за бедра и идеально синхронизирует наши движения навстречу друг другу. Мое тело подстраивается под его энергичные толчки и каждый раз, когда он попадает по определенной точке внутри меня, из нас вырываются сладостные стоны.

Внутри меня начинает формироваться мощная сила. Чувствую, как и Доминик ускоряется. Мои продолжительные оральные ласки, похоже, поспособствовали приближению его оргазма. Его возбуждение производит на меня невероятный эффект. От каждого толчка Доминика навстречу мне, мои ощущения становятся все более чувственными, сильными, яркими, по всему телу нарастают электрические импульсы. Его бедра напрягаются подо мной, лицо искажается от интенсивности охвативших его физических ощущений. Спустя мгновение его накрывает оргазм. Он замирает, изливаясь в меня. В этот же миг и я достигаю вершины. В последний раз выгибаюсь навстречу ему, и меня охватывают судороги удовольствия. После чего я без сил падаю на его грудь.

Придя в себя, Доминик вздыхает, крепко обнимает меня и гладит по волосам.

– Чувствую, словно вернулся домой.

– Не хочу, чтобы ты снова ушел, – говорю я, водя рукой по его груди. Его кожа влажная после всего произошедшего. – Я хочу быть с тобой. Я сделаю все что угодно. Так что… ты покажешь мне? Ты впустишь меня в свой мир?

Он берет мою руку и крепко переплетает наши пальцы, а его губы оставляют дорожку из поцелуев на моем плече. После чего, будто заглянув в глубину моих глаз, произносит:

– Да. Я проведу тебя туда. Обещаю.

Меня наполняет чувство безграничного спокойствия, хотя я знаю, что одержала победу в битве, которая может и не принести мне счастья.

– Спасибо, – шепчу я.

В ответ он молчит и смотрит на меня своими темными-темными глазами.

Глава 14

Неделя Третья

Бет,

Спасибо за чудесную ночь.

В эти выходные я уезжаю по делам, но мы начнем с понедельника. Я заеду за тобой после работы, и мы вместе поужинаем.

Д

Проснувшись, я нахожу эту записку на подушке рядом с собой. Доминик уже ушел. Перечитав несколько раз, я прижимаю ее к груди, уставившись в потолок. Вот оно, подтверждение того, что я добилась поставленной перед собой задачи. Доминик собирается отвести меня в темный мир, который я с трудом могу себе представить. Понятия не имею, что меня ждет. Даже в детстве меня никогда не шлепали, во всяком случае, серьезно. Родители не пороли меня, а братья больше дрались между собой, чем со мной.

И вот я попросила мужчину, которого хочу больше всего на свете, сделать это. А ведь я даже не имею представления, что это такое на самом деле.

Я встаю с постели и бреду в ванную. До дня Х у меня есть еще выходные. Мне предстоит прогулка с Джеймсом. Погода стоит солнечная и жаркая. Я молода, а на улице – лето. К тому же в моей жизни есть прекрасный мужчина. Так что я выбираюсь из кровати с мыслью, что в моей жизни все не так уж и плохо.

Выходные пронизаны мыслями о том, что мне предстоит в понедельник. Даже наслаждаясь театром и прекрасным рестораном или нежась на солнце и катаясь на лодке по реке, меня не покидало чувство темного волнительного предвкушения.

Джеймс интересуется, как у меня дела с Домиником.

– Мне показалось, что он довольно вспыльчивый, – говорит он, – но такой красавчик! Неудивительно, что ты влюбилась по уши.

Хотя я не сказала ему, что именно происходит, но намекнула, и Джеймс сразу все уловил.

– Просто будь осторожна, Бет. Не забывай, что мы никогда не сможем отделить нашу душу от тела. Твои эмоции – это сильнейшая часть тебя. Твое тело может выдержать … ровно столько, сколько позволит твой внутренний мир.

Когда Джеймс предлагает мне обращаться к нему в случае необходимости, я знаю, что он говорит искренне.

Но надеюсь, что мне не придется.

Наступает понедельник, и вместе с этим во мне растет чувство страха вперемежку с предвкушением. В течение дня, я с трудом могу сосредоточиться на работе. Мне однозначно нужно поговорить со своим отражением в зеркале в туалете.

Взглянув на свое отражение, я понимаю, что выгляжу как-то по-другому. Наверно, это из-за разницы между моим нарядом на работе, состоящим из белой накрахмаленной рубашки, черной юбки и черного кардигана с поясом, и тем, как мои блестящие волосы убраны назад в тугой «конский хвост». Но я знаю, что выгляжу старше и мудрее, чем каких-то несколько недель назад. Пожалуй, чуть больше готовой быть посмелей.

– Ну же, Бет, – твердо говорю я себе, глядя в зеркало. – Сказав при встрече «Привет», он не вытащит хлыст и не начнет тебя стегать. Все будет не так.

Чего бы я ни испугалась, уверена, что Доминик будет хорошим и ласковым проводником. Мне надо расслабиться и довериться ему. Мне нужно полностью положиться на него.

Возможно, в этом и есть вся суть. Неужели я уже согласилась сдаться и предоставила ему возможность все контролировать, как он любит?

Я поражена парадоксальностью ситуации – мне потребовалась сила воли и вся моя решимость, чтобы попасть туда, где я собираюсь полностью отдаться во власть другому человеку. Но вместе с тем я понимаю, что доверяю Доминику оберегать меня, и это чувство невероятно успокаивает.

А сегодня вечером я узнаю больше.

Мои глаза блестят. Я взволнована этим странным оборотом дел. Осталось лишь несколько часов ожидания.

Доминик приезжает как раз, когда Джеймс вешает на входе табличку «закрыто». Я чувствую прилив гордости, когда он появляется в дверях галереи, такой высокий и мужественный, в красивом темно-сером костюме с золотистым шелковым галстуком. Как всегда он выглядит безупречно. Но на его лице появляется недоумение, когда он видит Джеймса и узнает в нем моего кавалера из «Асилума».

– Как мило вновь видеть Вас, – говорит Джеймс, как всегда невозмутимо. – Желаю вам обоим чудесного вечера.

– Спасибо, Джеймс. Доброй ночи, – отвечаю я, подхватывая сумку и присоединяясь к Доминику у двери.

– Он твой босс? – спрашивает Доминик, целуя меня в губы.

Я киваю, улыбаясь слегка злорадно.

– Мы очень быстро сблизились.

Мы покидаем галерею и выходим на улицу. Доминик хмурится, и я замечаю в его глазах искорки ревности.

– Я надеюсь, не слишком тесно? Он, действительно, планировал с тобой какие-то любовные отношения?

– Открою тебе секрет, – говорю я, потянув его вниз так, что мой рот оказался на уровне его уха. – Он – гей.

Доминик будто немного смягчился, но все еще ворчит:

– Уверяю тебя: в моем мире это не всегда что-то значит. Ты была бы удивлена, узнав, что может произойти, когда все барьеры сняты.

– Куда мы идем? – спрашиваю я, беря его под руку и прижимаясь посильнее. Не знаю почему, но я как никогда чувствовала сейчас нежность, желание дотронуться и обнять его. В голову пришла мысль, а, может, стоит отказаться от предстоящей затеи, тогда бы мы просто пошли домой и предались ласкам на диване. Но я тут же себя одернула: не забывай, Доминик не просто парень для обжималок-на-диване. Так что или так – или никак.

– Мы едем в «Асилум», – получаю ответ. Он выглядит немного отстраненным, но это больше похоже на желание отвлечься от проблем тяжелого трудового дня.

– Оу, – меня охватывает легкое разочарование. Я предполагала, что мы посетим какие-то новые места, но, возможно, в его предложении есть резон. Это место, похоже, имеет большое значение в жизни Доминика, и я собираюсь узнать почему.

Вскоре мы уже спускаемся вниз по металлической лестнице и подходим к двери. Еще слишком рано, и в помещении безлюдно. У стола на входе никого нет, но Доминик уверенно проводит меня дальше. Мужчина с татуировками стоит за барной стойкой. Он что-то пишет в блокноте и поднимает голову, как только мы входим.

– Добрый вечер, Доминик, – произносит он дружелюбно, что совершенно не вяжется с его агрессивным внешним видом.

– Привет, Боб, – отвечает Доминик. – Она здесь?

– Наверху. Сейчас позову, – мужчина с татуировками набирает номер на телефоне и что-то быстро бормочет в трубку.

– Его зовут Боб? – тихо спрашиваю я с недоверием и хихикаю.

– Да. Что в этом такого?

– Ну… просто, он не похож на Боба.

– Хмм…полагаю, он действительно выглядит довольно странно, – признается Доминик, улыбаясь. – Наверно, я уже просто привык.

– Боб, – повторяю я и смеюсь.

Пробегаю глазами по пустому бару. Все же как совершенно по-другому выглядит место, когда в нем никого нет, атмосфера совсем другая. В это время дверь позади барной стойки открывается, и в проеме появляется Ванесса.

Она выглядит потрясающе в алом брючном костюме, белоснежной шелковой рубашке и на высоких каблуках. На ее губах помада под цвет костюма, а короткие волнистые волосы распущены, что придает образу мягкость. Хотя, когда она приближается, во взгляде нет радушия.

– Дорогой, – радостно улыбается она Доминику, целуя в щеку. После чего поворачивается ко мне с абсолютно холодным взглядом. – Привет. Мы снова встретились. Это неожиданное удовольствие.

Я киваю, вдруг застеснявшись. Она, кажется, недосягаемой для меня, мне никогда не удастся стать такой.

– Поднимемся ко мне в квартиру, – говорит она, поворачивая к двери, из которой только что вышла. – Следуйте за мной.

Вот оно. Меня уводят за пределы безопасной зоны.

Я следую за ней, Доминик – чуть позади меня. Мы минуем темную, обитую сукном дверь, и попадаем в самую закрытую часть клуба. Сначала не попадается ничего примечательного. Коридор, лестница, закрытые двери. Мы поднимаемся на второй этаж, и Ванесса поворачивается к Доминику.

– Может она хочет посмотреть какую-нибудь камеру?

– Почему бы тебе не спросить ее, – говорит Доминик спокойно. – Она же здесь.

Ванесса переводит свой холодный взгляд на меня.

– Ты бы хотела?

Я делаю глубокий вдох. Почему бы и нет?

– Да. Пожалуйста.

– Хорошо, – Ванесса приближается к ближайшей двери и открывает ее. – Сегодня у нас относительное затишье. Эта свободна. Она относится к части детского крыла. – при этом отходит, что дает мне возможность зайти внутрь. Я делаю пару шагов и осматриваюсь.

Комната похожа на типичную детскую спальню прошлых лет – повсюду присутствует голубая и розовая клетка, белый комод украшен милыми кроликами, стоит ящик для игрушек и неприбранная детская кроватка. Единственное отличие – все вещи в увеличенном масштабе. Кроватка достаточно большая, чтобы на ней мог спокойно поместиться взрослый человек; гигантский горшок, декорированный рюшами, разместился в одном из углов. На огромном столе, где может спокойно улечься взрослый, лежат пачка с детскими салфетками, присыпка и полная корзинка с огромными подгузниками. На полке, наряду с мишками, погремушками и детскими книгами, стоит поднос с сосками и набор детских бутылочек.

Я озираюсь в изумлении. То есть, это все происходит на самом деле?! Люди на самом деле хотят воспроизвести эту фантазию?!

– Детская пользуется большой популярностью, – отмечает Ванесса. – Наша другая комната сейчас занята, и, боюсь, судя по доносящимся оттуда звукам, малыш очень непослушный. Пойдем дальше?

Следуя за ней, мне в какой-то момент безумно хочется рассмеяться. Но одновременно с этим, я нахожу удивительно успокаивающей идею, что если кому-то действительно необходимо вернуться таким образом в детство, то здесь для этого идеальное место.

– Ты можешь также взглянуть и сюда, – произносит Ванесса, подводя меня к двери на противоположной стороне. Она открывает ее, и мы обе заглядываем в зал. Это винтажная классная комната с доской, старомодными партами и стульями, книжным шкафом с учебниками и тетрадями, кружками с ручками и карандашами, со старым оловянным глобусом и так далее. Но также в ней были очень современные инструменты для наказания: дурацкий колпак (бумажный колпак, надевавшийся ленивым ученикам в классе в виде наказания – прим. переводчика), длинная трость, большой паддл, подвешенный за кожаную петлю-ремешок, и кожаный ремень. Есть также деревянное устройство, которое выглядит немного похожим на китель, который, как я полагаю, является еще одним средством для наказаний.

– Очень популярно. Чрезвычайно популярно, – информирует Ванесса. – У меня большая проблема с наличием достаточного количества гувернанток. Хорошо подготовленные ценятся на вес золота.

Она закрывает дверь, и мы идем дальше. Я смотрю на Доминика. В моем взгляде застыл вопрос, но он с улыбкой качает головой, и я понимаю: все это очень интересно, но не наш случай.

– Думаю, что остальные комнаты заняты, – говорит она. – Мы пойдем прямо ко мне.

Мы поднимаемся на еще один лестничный пролет и достигаем самой верхней части дома. Ванесса останавливается возле зеленой двери, отпирает ее, и мы входим внутрь. Тут нечто совсем иное: изящная и красивая жилая зона: пентхаус с захватывающим дух видом на городские крыши. Она проводит нас дальше и жестами указывает, чтобы мы присаживались, пока она принесет напитки.

– Зачем мы здесь? – шепчу я Доминику, когда мы устраиваемся на большом и мягком темно-зеленом бархатном диване.

– Хочу, чтобы Ванесса приняла тебя. И наверняка есть вопросы, которые ты хотела бы ей задать. Она больше знает об этом с женской точки зрения, – Доминик подносит мою руку к губам и целует, глядя на меня с ласковой теплотой. – Я хочу все сделать правильно, Бет. Думаю, это поможет.