Текст книги "Искатель смерти (другой перевод)"

Автор книги: Саймон Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 43 страниц)

Якоб Вольф проводил гладиатора задумчивым взглядом. Он уже не раз подумывал о том, чтобы взять себе на службу разведчика, но так и не решался сделать это: слишком неуютно было чувствовать рядом с собой присутствие профессионального убийцы. Говорили, что разведчики верны и неподкупны, что их не прельщают ни слава, ни деньги, но Вольф не верил этому. Его жизненный опыт подсказывал, что для всего существует своя цена или критическая точка.

Следующий поединок должен был особенно развлечь зрителей: пришелец против пришельца. На арене можно было установить искусственную гравитацию, микроклимат и силовые экраны – это позволяло имитировать среду любой планеты и одновременно обеспечивать безопасность зрителей. Когда на арене убрали освещение, трибуны радостно заволновались. Арену залил багровый свет голографического солнца. Песчаное поле исчезло, и на его месте возникли густые, непроходимые джунгли. Листва огромных нависающих деревьев отливала пурпуром. Здесь и там в сгущающейся темноте под деревьями сновали неведомые твари, тишину нарушали странные пронзительные крики – как всегда, иллюзия инопланетного мира была стопроцентной.

В центре леса был оставлен просвет диаметром примерно в десять метров. Зрители затаив дыхание ждали, кто же там появится. Тем временем скрытые за голограммой ворота раскрылись, и из них выпустили пришельца. Он не желал покидать свое убежище и двинулся с места только принуждаемый электрошокерами. Толпа восторженно загомонила. Наконец чудовище вышло на открытое место, и, едва завидев его, зрители изумленно притихли. Его длина, от пасти до кончика хвоста, составляла не менее девяти метров. На вид это была огромная ящерица, стоявшая на задних лапах. Под сверкающей чешуей перекатывались исполинские мышцы. За парой мощных задних конечностей беспрестанно ходил длинный, усеянный костяными наростами хвост. Передних лап было четыре, и они легко могли бы удержать самую крупную жертву, пока ее разрывали огромные челюсти. Крупная клиновидная голова, казалось, состояла из одной только пасти с острыми коническими зубами. Чудовище стало кругами передвигаться по арене, его движения были на редкость быстры и легки. Не видя толпу, оно чувствовало ее присутствие. Вновь издав оглушительный рев, пришелец ударил когтистой лапой по скрытому голограммой песку, и трибуны в восторге ахнули. Но тут пришелец замер: в голографических джунглях появился его настоящий соперник.

Издавая глухое урчание, ящер стал вертеть тупоконечной головой, и толпа снова притихла, нетерпеливо ожидая, какого же соперника выбрали владельцы арены для взбудоражившего ее монстра. Ждать пришлось совсем недолго. Второй пришелец представлял собой гигантский клубок колышущихся щупальцев высотой в десять метров. В центре клубка, под щупальцами, скрывалось плотное ядро. Было трудно сказать, имело ли это чудовище органы чувств, но вскоре весь клубок стал медленно перемещаться по направлению к ящеру. Длинные жгуты щупальцев вытянулись вперед и принялись опутывать врага. Чешуйчатый исполин взревел и стал рвать щупальца с такой легкостью, словно это были бумажные ленты, но на их месте оказывались все новые и новые. Борьба стала принимать нешуточный характер. Зрители тоже дали волю эмоциям. Букмекеры не успевали принимать ставки. В основном ставили на растениеподобного пришельца: многим казалось, что у него нет уязвимых мест, которые мог бы поразить ящер.

– Они восхитительны, правда? – со счастливой улыбкой произнесла Констанция. – Как ты относишься к пришельцам? Тебе не кажется, что у них есть разум?

– Кто их знает! – пожал плечами Якоб Вольф.

Ящер практически исчез под колышущимся покрывалом из щупальцев. Они медленно, но неумолимо стали подтягивать его к сердцевине растения. Ящер был еще полон сил, но его передние конечности оказались плотно прижаты к туловищу, да и задние не могли сдвинуться под тяжестью обвивших их отростков. Свободным оставался только бьющий по песку хвост. В это время еще с десяток щупальцев добрались до головы ящера и стали хлестать по ней, словно цепями. В воздух брызнула кровь. Толпа удовлетворенно загудела.

Ящер, однако, предпринял судорожные попытки освободить свои передние конечности и рванулся вперед. Его огромные мускулистые ноги освободились от пут, и он оказался прямо у сердцевины своего противника. Голова чудовища продралась через завесу щупальцев, и его гигантские челюсти защелкнулись, словно капкан, на твердой сердцевине растениеподобного пришельца. Острые зубы глубоко впились в кожистую оболочку. Затем ящер принял более удобную позу, поднял голову и оторвал от земли весь огромный клубок. Щупальца стали хаотически хлестать своего врага, но ящер игнорировал эти удары. Он трепал живой клубок, как собака треплет пойманную крысу, зеленые полосы летели на землю и, конвульсивно подергавшись, замирали. Зубы ящера под усилием гигантских челюстей безжалостно сомкнулись, и оболочка сердцевины клубка захрустела, как раздавленный орех. Ящер стал рвать зубами обнажившуюся сердцевину, после чего извивающиеся щупальца потеряли упругость и повисли безжизненными плетьми. Ящер поднял клиновидную голову и, глядя на голографическое солнце, издал победный рев. Потом он окончательно освободился от висевших на его теле пут и начал методично рвать мясистую мякоть своего противника, заглатывая огромные куски растительной массы.

Толпа ответила на это одобрительным ревом и приветственными возгласами – не удержались даже те, кто ставил на растениеподобного хищника. Это был хороший бой, и ящер по праву заслужил победу. Он же не обращал на толпу никакого внимания, сосредоточившись на пожирании побежденного противника.

Заметив, что служители арены не собираются уводить ящера прочь, толпа притихла. Оказывается, спектакль еще не был окончен. Ожидание нарушилось радостными возгласами, когда ворота открылись и в голографические джунгли вступила одинокая человеческая фигура. Это был гладиатор с мечом, не спеша шедший мимо огромных деревьев к поляне в центре арены. Узнав в этом человеке разведчика Резака, толпа на мгновение затихла. Тут же по трибунам пробежал азартный гул – зрители взвешивали шансы противников. Ящер был свиреп и огромен, настоящая машина для убийства в облике чудовища, но ведь и Резак был разведчиком…

– Это несерьезно, – поморщилась Констанция. – Он уже провел один бой сегодня. Даже если бы он был свежим и отдохнувшим, то не выстоял бы против такого монстра. Чудовище просто растерзает его!

Якоб улыбнулся и ласково пожал руку жены. Он не мог не заметить нервного возбуждения в ее голосе.

– Если ты собираешься делать ставку, дорогая, то я настоятельно советую тебе поставить на Резака. Расправы с пришельцами для него – обычное дело. Кэмпбеллы наверняка потратили кучу денег, чтобы организовать такой поединок. Обычно ящер-пришелец участвует в двадцати схватках, не меньше. У него завидные возможности. Мне только интересно, кто первым подал идею проведения этого боя: Кэмпбеллы, чтобы поддержать свой престиж и сорвать куш на тотализаторе, или Резак, в надежде доказать, что ему здесь нет равных?

– То, что он разведчик, ничего не изменит, – вступил в разговор Дэниэл. – Эта ящерица сжует его и выплюнет сбрую. Победить одним мечом такое чудовище не сможет ни один человек.

– А кто тебе сказал, что Резак – это человек? – спросил Валентин. – И кроме того, в руках у него не просто меч.

Резак вышел на поляну, и на трибунах воцарилось молчание. Разведчик спокойно приглядывался к ящеру, который тут же отвлекся от разорванных останков своего прежнего врага и огласил воздух угрожающим ревом. Изрыгнув из своей пасти полупережеванную растительную массу, ящер круто развернулся, его длинный, утыканный шипами хвост сбалансировал это движение. В лучах багрового солнца ярко сверкнула его чешуйчатая броня. Потом он откинул голову назад, разинул пасть, словно демонстрируя врагу свои смертоносные зубы, и грозно зарычал. Резак поднял меч, давая знать, что вызов принят, и тут впервые зрители могли убедиться, что в руке гладиатора был не обычный клинок. По краю его лезвия шла неяркая, но отчетливо различимая голубоватая полоска. Это была мономолекулярная кромка толщиной всего в долю микрона. Благодаря ей клинок мог рассечь любое вещество. Действие мономолекулярной кромки обеспечивалось вмонтированным в меч энергетическим кристаллом. Такое оружие было большой редкостью. Стоило оно чрезвычайно дорого, а энергетический кристалл действовал очень недолго. Многие бойцы считали ниже своего достоинства пользоваться таким усовершенствованным оружием, но Резак, судя по всему, плевал на эти тонкости. Разведчики всегда отличались грубым и практичным взглядом на вещи.

Ящер опустил голову и пошел на гладиатора. Резак, передвигаясь легко и быстро, двинулся навстречу врагу. Они сошлись, и челюсти ящера щелкнули в том месте, где мгновение назад находился гладиатор. Резак в последний момент изменил направление движения и с необыкновенной быстротой и грацией прошмыгнул за левую опорную лапу чудовища. Мерцающий меч описал широкое полукружие, вонзился в бедро ящера и тут же вышел обратно. Хлынула темная кровь, ящер взвыл от боли и ярости. Он повернулся туда, откуда получил удар, но разведчика там уже не было. Пришелец в нерешительности замер, его искалеченная лапа мешала ему нормально двигаться. Мономолекулярное лезвие легко пронзило чешуйчатую шкуру и мышцы и сильно повредило кость. Мощная конечность ящера еще некоторое время действовала, но рана оказалась слишком серьезной.

Пока ящер приходил в себя, Резак нанес ему новый удар: меч вонзился в тяжело вздымавшийся бок чудовища и тут же вышел из него, обагренный фонтаном крови. Гладиатор увернулся от этого потока и переместился туда, где ящер не мог его даже видеть. Чудовище неуклюже топталось на месте, не в состоянии опираться на поврежденную лапу, и отчаянно вертело огромной головой, пытаясь увидеть, где находится противник. Страшные челюсти, как огромный капкан, щелкали в воздухе. И тут Резак неожиданно появился прямо под носом у ящера. Огромная голова тут же пошла вниз, пасть широко раскрылась. Резак шагнул вперед, ловко вспрыгнул на неповрежденную ногу чудовища и вонзил свой меч прямо ему в горло. Лицо и грудь разведчика залила кровь, она хлестала теперь не только из раны, но и из огромной пасти. Гладиатор, похоже, не обращал на это внимания и нанес еще два почти незаметных, быстрых удара, после чего огромная голова пришельца упала на песок. На шее был отчетливо виден ровный срез – след разреза мономолекулярного лезвия.

Спрыгнув с подкашивающейся лапы ящера, Резак отбежал в сторону, чтобы не очутиться под падающей тушей. Рядом, на окровавленном песке, валялась отрубленная голова. Голографические джунгли исчезли – бой был окончен. Некоторое время челюсти ящера конвульсивно раскрывались и закрывались, но в рубиново-красных глазах уже не теплилась жизнь. Обезглавленная туша громоздилась на арене, из огромной раны на шее лилась кровь. Резак пренебрежительно обошел ее. Верхние конечности ящера в последней агонии потянулись к врагу, словно знали, что он рядом, но мертвое тело уже не могло причинить гладиатору никакого вреда. Последовало еще несколько бесцельных движений – и оно окончательно замерло. Трибуны зашлись в восторженном реве, но разведчик уже шел к боковому выходу, игнорируя восторг толпы. Он убивал пришельцев не ради трибун.

В ложе Вольфов царили противоречивые чувства. Констанция просто визжала от восторга, раскачиваясь в своем кресле. Якоб, смеясь, попросил прислугу принести еще вина. Дэниэл хранил угрюмое молчание. Он поставил большие деньги на ящера. Стефания посмотрела на отца, а потом перевела взгляд на огромную тушу, лежавшую на арене. Возможно, в глубине души она связала эти два образа воедино, но об этом, конечно, никто не догадывался. Валентин втянул в ноздри еще одну дозу голубоватого порошка и опять погрузился в свои мысли.

На арене появились служители, которые подвели под убитого пришельца антигравитационное устройство и быстро переместили тушу за пределы арены. То же самое было сделано и с зубастой головой, которую зрители проводили насмешливыми возгласами и свистом. Вообще же о побежденных сразу забывали. Отрубленная голова должна была украсить одно из внутренних помещений арены, а разделанную тушу обычно скармливали другим чудовищам, томившимся в подземных стойлах.

Специальные микроорганизмы, которыми был насыщен песок, переработали залившую арену кровь, а служители разровняли ее поверхность до идеального состояния. Быстро закончив дело, они удалились: капризные зрители нередко начинали бросать на арену разные предметы или делать служителей объектом злых шуток.

Мало-помалу трибуны стали успокаиваться, здесь и там завязались разговоры, нетерпеливые зрители уже поглядывали в сторону центральных ворот. Ублажить толпу было не так-то просто, ей всегда требовалось новое, острое зрелище.

Вновь зазвучали фанфары, и на арене появился боец. Шумные приветствия, которыми трибуны разразились при его появлении, затмили все то, что раздавалось раньше. Люди просто сходили с ума, вскакивая со своих мест и толкая друг друга в предвкушении захватывающего поединка. Имя нового бойца не объявлялось, но в этом и не было нужды. Это был Таинственный Гладиатор, «железная маска», несокрушимый чемпион игр, кумир болельщиков Голгофы. Все, кто появлялся здесь до него, лишь разогревали публику, и только ради него одного она собралась на трибунах.

Его настоящее имя оставалось для зрителей тайной. Никто не знал его возраста и происхождения. Это был высокий и мускулистый боец, облаченный в простую стальную кольчугу без всяких украшений и вооруженный одним мечом, таким же знаменитым, как и его хозяин, – длинным узким клинком без каких-либо технических приспособлений, называвшимся «морганой». Никто не знал, почему мечу дано такое имя. На голове гладиатора был глухой стальной шлем, который всегда скрывал его лицо. За те три года, пока этот боец появлялся на арене, он ни разу не был на грани поражения или потери своего шлема. Он ухитрялся выигрывать у самых грозных соперников, и за это толпа любила его. Подлинное лицо и причина, по которой он скрывал его, оставались тайной, порождавшей множество слухов. Кто-то говорил, что он был изгнан из армии и смывал этот позор в поединках на арене. Другие считали его разведчиком, который утратил свои профессиональные способности и решил восстановить их, сражаясь на арене. Были и такие, кто говорил об измене или смерти возлюбленной, после чего гладиатор решил найти забвение или гибель в бою. Наконец, некоторые полагали, что под маской скрывается аристократ, ищущий острых ощущений – таких, которые нельзя испытать ни в каком другом месте.

Конечно, открыто такие предположения никто не высказывал. Если бы они подтвердились, разразился бы крупный скандал. Аристократы разрешали свои споры только через поединки наемных бойцов или на дуэли. Участие в любом другом виде противоборства считалось недостойным. Элита стояла над мелочными помыслами и эмоциями низших классов. Аристократы были избранной кастой, недоступной и непостижимой для низов. И эту дистанцию всегда надо было поддерживать.

Но, как бы то ни было, толпа любила гладиатора, скрывавшегося под маской. Зрители проявляли солидарность с владельцами арены, не раскрывавшими секрет непобедимого чемпиона даже под нажимом людей из службы безопасности императрицы. В Империи такое случалось чрезвычайно редко. То, что императрица оставила этот случай безнаказанным, породило еще больше слухов.

Он всегда сражался только одним мечом – «морганой», презирая мономолекулярные клинки и другие виды энергетического оружия. Фехтовальщик он был превосходный, обладавший быстротой, мастерством и сноровкой почище любого киборга. Правда, кое-кто считал его самого киборгом или по крайней мере постоянным клиентом донорского банка, но те, кто обслуживал арену, категорически отрицали это, а им не было нужды лгать.

Таинственный Гладиатор встал посреди арены, терпеливо ожидая, когда появится его соперник. На огромном голографическом экране крупным планом показали его глухой, без всяких украшений шлем, рядом с которым потекли строчки информации о предыдущих поединках чемпиона. Цифры впечатляли: он уже провел сто тридцать семь поединков и ни в одном из них не потерпел поражения. Лишь дважды он был ранен, да и то в годы своей молодости. Шансы «железной маски» против сегодняшнего противника расценивались как тысяча к одному в его пользу. Такой расклад, конечно, охлаждал пыл его соперников, но все же желающие бросить ему вызов всегда находились.

Сейчас один из таких смельчаков вышел из боковых ворот и направился к ожидавшему его чемпиону. Толпа одобрительно зашумела. Зрители ценили храбрость и особенно приветствовали молодых бойцов. Этого звали Аурик Скай, он намеревался стать телохранителем у лорда Чоджиро. Но, так как служба этому клану считалась одной из самых престижных и доходных среди телохранителей, обойти многочисленных конкурентов можно было, лишь совершив какой-нибудь отчаянный поступок. Аурик решил вызвать на бой чемпиона из чемпионов, Таинственного Гладиатора. Признаться, он особенно не надеялся на выигрыш, но, достойно сражаясь, мог завоевать симпатию зрителей, и те бы подняли большой палец вверх. Таким образом, он мог бы стать одним из немногих бойцов, которые дрались против «железной маски» и остались после этого в живых. Это бы не прошло мимо внимания клана Чоджиро.

Ну а кроме того, он мог и победить. У него были свои козыри. Скай был молод, мускулист, светловолос, красив лицом. Так же как и его противник, он был вооружен только мечом. Клан Чоджиро ценил старые традиции и косо смотрел на клонов, экстрасенсов и любые отклонения от человеческой природы, но к достижениям современной технологии относился вполне терпимо. Зная это, Скай имплантировал себе под кожу тонкие стальные пластины, которые защищали все жизненно важные органы. Все другие участки его тела были покрыты тончайшей стальной паутиной. Это был своего рода подкожный панцирь, не имевший уязвимых мест. Вес этих доспехов сковывал движения Ская, но он рассчитывал восполнить недостаток своей энергией. Ведь Таинственный Гладиатор никогда не сражался с таким противником. Впрочем, едва ли кто-то из зрителей разделял уверенность Ская.

Скай приблизился к чемпиону, который вежливо поклонился молодому бойцу. Выждав мгновение, Скай бросился вперед, держа перед собой меч. Его ноги оставляли глубокие следы в песке, но, несмотря на это, движения были легки и изящны. Расстояние, отделявшее его от чемпиона, он покрыл на удивление быстро. Следя за соперником через забрало своего шлема, чемпион улыбнулся: донорский банк, который снабдил Ская такими превосходными мышцами, знал свое дело. Неожиданно для Ская чемпион шагнул вперед, и его «моргана» со свистом описала широкий круг. Скай не сумел вовремя прореагировать на этот выпад, и клинок, который чемпион крепко держал двумя руками, рубанул молодому бойцу по шее. Такого удара было бы достаточно, чтобы перерубить шею быка, но на шее Ская появилась лишь царапина. Клинок упруго отскочил от нее, а Скай лишь сделал небольшой шаг в сторону. Через мгновение он восстановил равновесие и, резко выбросив вперед руку, схватился за лезвие «морганы». Его незащищенная рука зажала меч словно тисками, и «железной маске» пришлось собрать всю силу, чтобы освободить оружие. Когда меч наконец выскользнул из кулака Ская, его острое как бритва лезвие оставило на коже мелкие порезы и совершенно не повредило металлической арматуры, спрятанной под кожей.

Скай довольно улыбнулся и, не обращая внимания на кровь, струившуюся из ладони и шеи, сам сделал стремительный выпад, целясь в живот Таинственному Гладиатору. Чемпион отразил удар, словно заранее знал, куда он последует, но был вынужден отойти на шаг назад. Скай продолжал наступать и теснить «железную маску». Толпа не могла поверить своим глазам.

Отступив на несколько шагов, чемпион изменил тактику и стал перемещаться по кругу. Вскоре оба противника лицом к лицу начали кружить по арене, выжидая момент для нанесения верного удара. Скай снова и снова делал неожиданные выпады, и арена оглашалась звоном клинков. У Ская было преимущество в силе и весе, но чемпион явно превосходил его в мастерстве. Он вновь и вновь парировал удары, казавшиеся неотразимыми, однако и ему самому не удавалось перейти в контратаку. Скай не давал «железной маске» ни времени, ни пространства, энергично прерывая атаки противника на самой ранней их стадии.

Таинственный Гладиатор сомневался, что Скай сможет долго сохранять свой атакующий пыл, но иногда ему казалось, что противник обретает второе дыхание. Чемпиону достаточно было совершить один промах, и поединок мог закончиться.

К несчастью для Ская, чемпион не делал ошибок и не рассчитывал на ошибки соперника. Выждав момент, он пошел навстречу атакующему Скаю и сам нанес несколько молниеносных ударов. Казалось, что «моргана» обрушивается на Ская одновременно с нескольких сторон. Скай отбил большинство ударов, но два все же достигли цели. «Моргана» еще и еще раз пробила защиту, но, к удивлению трибун, Скай не упал на арену. Вонзаясь в тело Ская, меч чемпиона встречал стальные пластины и нити. Из порезов почти не лилась кровь, лицо Ская оставалось невозмутимым. Он свыкся с болью, пока ему делали имплантацию подкожной кольчуги.

А тут и чемпион среагировал чуть медленнее и не успел отойти после атаки. Свободная рука Ская сделала нечеловечески быстрое движение и захватила запястье чемпиона. Мышцы Ская напряглись, и он со страшной силой швырнул Таинственного Гладиатора на песок.

Пролетев добрый десяток метров, чемпион тяжело упал на арену, перекатился по песку и быстро поднялся на ноги. Забрало шлема, скрывавшее его лицо, не позволяло видеть, как он переносит боль, но его осанка осталась прямой, а рука твердо держала меч. Скай снова бросился вперед, набирая инерцию для сокрушительного удара. Таинственный Гладиатор встряхнулся, словно внутренне приготовился к решающей схватке, а потом занес над плечом «моргану» и стал ждать приближения противника. Толпа просто обезумела, предвкушая, что ее недавний кумир будет повержен и, может быть, даже убит. Со всех сторон раздавались предупреждения и советы обоим бойцам, зрители вскочили на скамьи, чтобы лучше видеть развязку поединка. Многие в запальчивости заключали пари, ставя огромные деньги на нового фаворита.

Чемпион стоял не двигаясь на занятой им позиции. Он мог отбежать назад, но это было не в его правилах. В конце концов, он мог сдаться и запросить пощады, но кто бы он был после этого! Он со злостью сжал рукоять «морганы»: отличный клинок, но совершенно беспомощный против имплантированной брони. И тут его озарило, и он улыбнулся под своим стальным забралом. Скай уже был совсем рядом с ним и занес меч для решающего удара. Шагнув вперед, Таинственный Гладиатор нырнул под руку своего противника и вонзил острие меча прямо в левую глазницу врага. Верное оружие поразило мозг Ская – его единственную уязвимую точку, не защищенную сталью.

Секунду-другую Скай стоял неподвижно, пронзенный мечом чемпиона, а потом тот выдернул меч из раны, и Скай рухнул, словно лишился единственной опоры. Он распластался на песке, и чемпион, отсалютовав ему «морганой», пошел прочь. Зрители ревели от восторга, надрывая глотку и до боли отбивая ладони, -аплодировали даже те, кто, по горячности, поставил на Ская. Таинственный Гладиатор направился обратно к центральному входу, салютуя поднятой рукой трибунам. А Аурик Скай, который пожертвовал частью естественной человеческой природы, чтобы стать телохранителем клана Чоджиро, лежал изуродованный и забытый на окровавленном песке.

В ложе Вольфов Якоб торжествующим взглядом обвел свою семью:

– Вот что значит настоящий боец! Сильный, резкий, атакующий! Нашел слабое место и не упустил свой шанс. Вы бы могли поучиться у него.

Члены семейства ограничились негромкими вежливыми репликами и, похоже, не приняли эти слова близко к сердцу. В семье Вольфов каждый умел находить и использовать слабые места противников и скрывать собственные слабости. Именно это и помогало им преуспеть в повседневной жизни. Дэниэл в мыслях видел себя в глухом стальном шлеме, гордо попирающим тела поверженных врагов (среди которых могли оказаться и Валентин с отцом). Стефания всерьез задумалась, вспоминая недавний слух: под стальным шлемом могло оказаться не мужское, а женское лицо. Она улыбнулась, вообразив себе, сколько ненавистных физиономий могли бы уткнуться в окровавленный песок под ее ногами. Якоб в сотый раз обдумывал, какими законными или незаконными путями заполучить к себе в охрану гладиатора в маске. Констанция, крепко сжимая руку мужа, просчитывала, как надо устроить брак своих пасынков и падчерицы, чтобы сохранить все права на наследство Якоба Вольфа. А Валентин вспоминал трупы врагов, с которыми он расправился сегодня, и улыбался, улыбался, улыбался…