Текст книги "Изгой рода Орловых: Ликвидатор (СИ)"

Автор книги: Саша Фишер

Соавторы: Данил Коган
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Остальные акционеры были здесь. Мажоритарии присутствовали все. Даже двоюродный брат Семен Орлов из Уральска прибыл. Редкий гость. Георгий, сам Викентий, Агнесса, Семен и Дмитрий Орлов, еще один кузен. Из миноритариев, имеющих право совещательного голоса, были почти все. Шестнадцать человек.

Представительное вышло собрание. Викентий, как он думал, мог смело рассчитывать на голоса Дмитрия и Георгия. Семен уклонялся от прямого разговора о голосовании, но он всегда таков. Примкнет к тому, чья победа станет достаточно очевидной. Но если прибавить голос самого Викентия к голосам брата и кузена, суммарно получилось восемьдесят процентов. Имея на своей стороне даже одного мажоритария, Викентий получал на голосовании не меньше пятидесяти трех процентов голосов. На что Агнесса рассчитывала, интересно? А то, что воду мутит именно «дорогая сестра», Викентий не сомневался. Он мысленно хмыкнул. Увидим!

Несмотря на мнение, бывшее основным, среди других членов рода, пост главы для Викентия представлялся не желанной целью, а ярмом. Но ярмом, в которое следовало впрячься. Во имя рода.

Отец правил родом железной рукой. Под его главенством Орловы процветали. В княжестве их позиции были неколебимы. Однако дед затеял выйти на имперский уровень. Хотел сменить игровую доску. Войти в высшую лигу имперской аристократии, сбросив шкуру игрока регионального масштаба. Викентий считал, что сможет достойно продолжить его начинания. И никто другой из родичей, кроме Агнессы, на это был объективно неспособен. Но женщине никогда не быть главой. Это исключается Правдой Рода.

Двойные двери, ведущие в зал совета, бесшумно разъехались в стороны. На пороге стоял хранитель традиций в церемониальном одеянии. Посреди этого царства хрома, стекла и пластика Владимир Георгиевич выглядел странным анахронизмом. Осколком прошлого, занесенного сюда случайными ветрами времени.

– Прошу проследовать в зал младших членов рода, и занять приготовленные для них места. – Глубоким, как удар колокола голосом провозгласил Хранитель. Галдеж и шум, царящий до этого в приемной, как ножом обрезало. Миноритарии молча проследовали в комнату, попутно занимая стоящие полукругом кресла. Те, у кого был имплант, видели в дополненной реальности свои имена, висящие над выгнутыми спинками. Тем, у кого нейроимпланта не было, места подсказали смартфоны.

Дождавшись, когда младшие члены рода рассядутся, хранитель продолжил.

– Пусть свои места займут старшие члены совета.

Викентий решительно двинулся вперед. Места для представителей старших семей стояли также полукругом, напротив кресел миноритариев. Краем глаза он увидел, что Виктория последовала за ними. Это что еще за фокусы? Он сел справа от пустующего кресла главы рода, и увидел, как соплячка уверенно опускается на левое сиденье. Место ее отца. Что здесь происходит? Он стиснул зубы.

– Приветствуем на своем собрании око Его Императорского Величества, его милость Аркадия Проскурина.

Последним в дверь проскользнул неприметный чиновник в вицмундире, со значками ока в петлицах и двумя звездочками коллежского асессора на эполетах. Представитель Коллегии Контроля, как скромно называлось его ведомство. Сидячего места для него не нашлось, и он замер у стены, включив служебную камеру.

Коллегия была создана в свое время в противовес Опричному Приказу. Потом ее функции расширили, разрешив следить за своеволием боярских родов. Сейчас коллегия, опричники и имперская армия были тремя главными опорами трона императорской династии – Годуновых.

У членов Коллегии было право посещать открытые, то есть проводимые с участием миноритариев, советы боярских родов. Но пользовались они им крайне редко. Видимо, сегодняшнее собрание было сочтено вполне достойным для присмотра государева ока.

Хранитель повернулся спиной к двери, и створки, скользнув в пазах, сомкнулись с легким щелчком. Он неторопливо прошествовал к креслу главы и повернулся к нему спиной и лицом к младшим членам рода. Собрания, подобные этому, согласно Правде рода, вел именно он.

– Начинается собрание рода Орловых, под взором предков, согласно Правде рода и древним традициям. Все, кто явились, явился. Кто не пришел, не будет услышан. Во славу рода!

– Во славу рода! – нестройно ответили собравшиеся.

– Вчера по просьбе Виктории Григорьевны Орловой я провел ритуал взросления. Духи приняли ее благосклонно. Приветствуем на нашем собрании нового представителя старшей семьи.

Викентий на секунду замер. Он и забыл о ритуале взросления. При дееспособном главе вопрос статуса семьи или ее конкретного члена решался советом или главой единолично. Однако был и еще один способ. Воля духов-предков.

Племянница воспользовалась древним правом обратиться к хранителю традиций, чтобы подтвердить ее статус главы семьи. До женского совершеннолетия – двадцать один год, ей недоставало девяти месяцев. Викентий встал, молча поклонился Виктории, как и остальные члены совета. Затем устроился в кресле поудобнее.

Становилось… Интересно. Против воли предков не пойдешь. Теперь замысел Агнессы становился понятнее. Викентий отдал бы потертый гривенник за сто рублей, что «внезапная идея» о ритуале пришла в голову племяннице не сама по себе.

– Поскольку предки признали право Виктории, дочери Григория, быть главой семьи, мы сейчас должны решить, какая доля семейного наследия может быть использована ею на этом собрании. – Продолжил Владимир Григорьевич. – Мне представляется справедливым и разумным следующее: ее голос сегодня будет весить майоратную часть наследства.

Викентий усмехнулся. И ведь не возразишь. Майоратная – неразменная часть – была далеко не всей замороженной долей брата. Однако девять с половиной процентов Виктория на этом собрании получит. Доли всех мажоритариев, даже потенциальных, он, как и остальные члены совета, знал на зубок.

– Спрошу у младших, есть ли возражения либо другие предложения?

Молчание, что красноречивей всяких слов.

– Прошу старших сказать.

И снова никто не шевельнулся. Агнесса, слегка выгнув соболиную бровь, с легкой усмешкой смотрела прямо на Викентия. Мол, что же ты молчишь? Размажь соплячку.

– Прошу старших голосовать за то, чтобы предоставить право голоса и майоратную долю семейного достояния Виктории, дочери Григория Орлова.

Члены рода сосредоточились. Викентий отдал приказ импланту, и его голос был учтен управляющей нейросетью.

На экране, висящим за спиной старших членов рода, отразились стопроцентное ЗА.

Агнесса выглядела слегка разочарованной. Нет, она серьезно, думала, Викентий здесь истерики устроит? Будет мешать девчонке войти в совет, давить на остальных авторитетом? Такое поведение точно не нашло бы понимания родичей. Дмитрий может и поддержал бы попытку не допустить Викторию к голосованию. А может, нет. Один раз поведешь себя как мудак, потом десять лет тебе это вспоминать будут.

– Что ж, вопрос решен. – На экране появилось имя Виктории и ее доля – девять целых, тридцать две сотых процента. Доли остальных, соответственно, скорректировались.

Напряжение в зале ощутимо нарастало.

– Теперь совет может приступить к тому, ради чего мы собрались. Все вы знакомы с содержанием завещания почившего патриарха. Он не оставил указаний по поводу избрания нового главы. Вернее тот, кого глава прочил себе на замену, тоже мертв. Ни один из вас не обладает половиною и более достояния рода. Стало быть, того, кто возглавит род, определит решение этого совета. Так постановила Правда Рода. Это угодно духам предков.

Набрав в грудь воздуха, хранитель продолжил греметь:

– Пусть достойного назовут младшие.

Немедленно поднялся Максимилиан Борзых – глава младшей семьи.

– Думаю, все мы согласны, что более достойного наследника патриарха, чем Викентий Григорьевич, нам не сыскать. Младшие рода Борзых, Зубовых и Ткачевых хотели бы, чтобы род возглавлял именно он.

– Соглашусь с Максимилианом – вскочил с места Евгений Астахов. – Рода Астаховых, Молотовых и Володиных считают, что во главе рода должен стоять сильный и волевой человек. – Это шпилька в сторону Георгия Орлова.

На минуту повисла тишина. Хранитель уже собирался передать слово старшим, как со своего места поднялась Марта Орлова. Третья жена, а теперь вдова, Алексея Георгиевича, ставшая миноритарием по блажи своего мужа. Никому из действующих старших наследников она родственницей не приходилась. Ее сын пошел по стезе имперского военного и покинул род. Сама она была из уничтоженного рода Синицыных.

– Если мнение старухи кого-то здесь интересует. – Она сделала паузу, чтобы перевести дух, – я полагаю, что сейчас роду требуется осмотрительность, а не гордыня. Взвешенный подход, а не слепое желание усиления. Сохранение достатка, а не жадное хапужничество. Главой должен стать Георгий Алексеевич.

– Есть ли у старших другие кандидатуры для главенства над родом? – Спросил хранитель традиций после небольшой паузы.

– Нет.

– Не имеется.

– Других нет.

– Что же. Вы можете отдать свои голоса за или против любого из претендентов, но только один раз. Голос рода сказал: Викентий Алексеевич или Георгий Алексеевич. Начинайте.

Георгий Алексеевич развел руками, обратился к Викентию, извиняющимся тоном:

– Не думал, эээ, что меня выдвинут, Кеш. Поэтому пообещал жене, ммм… в таком невероятном случае проголосую за себя. Но я не хочу быть главой, прошу остальных это учесть. Викентий – правильный выбор.

Все члены совета погрузились в нейроинтерфейс.

Цифры, высветившиеся после голосования, говорили сами за себя. Викентий набрал сорок семь процентов, Георгий – пятьдесят три. И это при двух суммарных процентах миноритариев, отошедших Викентию, согласно их внутреннему голосованию.

Победный взгляд Виктории говорил о том, кто решил исход голосования.

Несмотря на проигрыш, Викентий Алексеевич вдруг почувствовал огромное облегчение. Как будто должность главы рода заранее тяготила его. А сейчас этот груз переложен на другие плечи. Георгий, наоборот, сгорбился и поник.

Да, интригу Агнесса разыграла неплохую. Даже удивительно. К брату напрямую не полезла, подъехала через супругу. Вику настропалила. Скорее всего, и к Семену нашла подход. Стоило поаплодировать, что Викентий и сделал: глядя на сестру бесшумно сомкнул несколько раз ладони, при этом довольно улыбаясь.

– Глава, займи свое место в совете. – Обратился Хранитель к Георгию Алексеевичу. – по воле рода!

– По воле рода, – выдохнули остальные почти синхронно.

Георгий Алексеевич сел на кресло главы, Хранитель же занял свое традиционное место, за спинками кресел старших. Вне круга решающих.

– Эм. Совет окончен. – Заявил Георгий неуверенно. – Новый назначаю через три дня. Мне нужно вникнуть в дела рода, прежде чем мы будем что-то решать.

Глава 14

Суматоха

Истомина торопилась оформить задержанных, поэтому разговор с ней вышел скомканным. Она довольно формально опросила меня по поводу смерти Крыса в СИЗО уровня.

Затем показала фотографии и документы моего несостоявшегося убийцы, напавшего на меня прямо в участке. Очевидно, что человека этого я не знал, и раньше не встречал. Собственно, Истомина так и указала в протоколе. Оказалось, что за его поимку или устранение была назначена премия аж двумя дворянскими семьями. Истомина обещала взять вопрос с получением награды на себя.

Выполнив все формальности, она сухо заявила, что дело против членов боярского рода Орловых не открывалось: «за недостатком улик». Прямо очевидное – вероятное. Я даже не улыбнулся и не стал злорадно кричать: «А я говорил»!

Моя кухня постепенно превращается в неофициальную допросную. Надеюсь, Истомина не начнет сюда своих подозреваемых таскать.

Завершив запись разговора под протокол, она упаковала свою технику и, мельком глянув на часы смарта, перешла, как я понял, к сути визита.

– Алексей, выключите камеры. – Моя бровь поползла вверх. – Пожалуйста. – Неохотно добавила она через несколько секунд молчания.

Я достал смарт и в несколько нажатий выключил камеры на кухне.

– То, что скажу сейчас, не для лишних ушей. Тайна следствия. Но вас, Алексей, это напрямую касается.

Я кивнул, показывая, что весь внимание.

– Валерий Гадюженко, – вот так фамилия у крысы! – Убит довольно хитрым ядом, введенным ему через медицинскую аппаратуру. Смерть была похожа на естественную, от остановки сердца. Если бы заключение делал дежурный врач, так бы и записали. Но я всегда проверяю выводы местных «специалистов», – последнее слово она произнесла с явным пренебрежением, – через своих экспертов. Его убили. Но вот способ убийства вызвал у моего эксперта вопросы. Яд редкий, синтетический. Его сложно достать. Плюс не так-то просто убить арестованного в СИЗО Управления. Все же его сотрудников проверяют на лояльность.

– Велика проблема. – Сказал я. – Деньги или шантаж открывают любые двери. А использование этих аргументов в совокупности…

– Орлов! Я тороплюсь. Хватит говорить банальности. Исполнение указывает на работу профи. А причин для найма профи видимых нет. Гадюженко слишком мелкая цель. Судя по всему, в дело вошел человек, имеющий серьезные навыки. Имей это в виду. Возможно, следующая цель именно ты, эээ вы. Скорее даже основная. А этот мелкий уродец был устранен, как побочная мишень, для профилактики.

– Спасибо за предупреждение. – Сказал я, сопровождая свои слова сдержанным зевком. – Буду осторожен. Вы именно из-за этого приехали ко мне, Мария, а не вызвали в отдел?

– Орлов, не задавай… те дурацких вопросов, ответ на которые очевиден. Мне пора, провожать не нужно.

– До свидания.

Выпустил Истомину на улицу и, поставив дом на охрану, широко зевая, направился в спальню. Денек был тот еще. А мне еще с печатью работать. Якоря-чары сами себя не перенесут.

Девчонка сама не знает, как ей со мной себя вести. То, что она раскрыла мне служебную информацию, уже говорит, что наши отношения переросли чисто формальные рамки. Может быть, дело не во мне, а в том, что она не успела заразиться профессиональным ментовским цинизмом. И до сих пор воспринимает потерпевших, как людей, нуждающихся в защите. Такие иллюзии исчезают у сотрудников государевых правоохранительных органов быстро, но она и работает-то в должности без году неделя.

Забавно, кстати. Она меня старше на три года. А я рассуждаю о ней, как о «девчонке». Впрочем, многие мои знакомые подмечали, что я иногда веду себя или рассуждаю: «как старичок».

На самом деле мне всего девятнадцать. Меня вышибли из рода как раз на совершеннолетие.

* * *

Работа над печатью в этот раз закончилась быстро. Я не стал тратить много внутренней энергии, просто уменьшил количество «ниток» в пучке якоря, в моем зрительном центре. Надо выспаться, восполнить потери. Ни к чему доводить дело до энергетического истощения. Специальных залов для восполнения энергии у меня под рукой не имеется. Они вообще есть только в башнях и в некоторых государевых учреждениях.

Я провалился в сон, наполненный яркими, но бессмысленными образами.

Мне снился дед, пригласивший меня на ужин. Когда официанты сняли крышки с блюд, которыми был уставлен стол, под ними обнаруживались головы отца, дядьев и тетки. Моя собственная тоже смотрела с блюда остекленевшими глазами, сжимая в зубах пучок петрушки.

Дальше сон превратился в какой-то беспорядочный кошмар, где меня убивал разными способами, неизвестный, чье лицо я так ни разу и не рассмотрел. Меня взрывали, травили, били кастетами и ножами. Перед тем как я окончательно проснулся, меня завалили из крупнокалиберной снайперской винтовки. Причем модель винтовки и даже маркировку на патронах я рассмотрел во всех подробностях. А вот стрелка снова не увидел.

РАБОТА С ПЕЧАТЬЮ

* * *

Проснулся я на удивление хорошо отдохнувшим. Я был полон энергии, словно после хорошей медитации в правильном месте. Голова была совершенно ясной. Остатки кошмара смывало из сознания волной бодрости и отличного настроения.

Я лениво прошлепал на кухню. Гренки, яичница, кофе – вот мой кулинарный максимум. Не особо аристократично, но в числе моих многочисленных талантов готовка, увы, не числится. За полгода я кое-как освоил кухонную технику. Важнейшими были мультиварка, микроволновка, тостер, кофеварка. Так что я теперь легко могу не только заварить растворимую картошку, залив ее водой из чайника. На гарнир я даже варю пакетики с крупами в мультиварке. Уже прогресс.

В башне следить за своими вещами, готовить еду, мыть посуду мне не приходилось. Понятно, откуда появился, эксплуатируемый в фильмах для безродных, образ криворукого и не приспособленного к жизни боярина. Даже самая последняя семья рода, живущая в башне, совершенно не задумывается о бытовых трудностях. Если ты попал на этажи рода – живешь по принципу «все включено».

Многие «боярские», кстати, даже из числа прислуги, согласно статистике, вообще не покидают башню. Зачем? На нижних этажах есть жилье, развлекательные центры, всякие салоны, магазины. Все для жизни. Сейчас эти люди представлялись мне в образе жучков-червячков, обитающих под корой гигантского дерева. Башня – особый мир. Замкнутая маго-техническая экосистема. Благоустроенное родовое гнездо. Идеальная золотая ловушка для избранных. Надо сказать, башни – явление не чисто российское. Магическая аристократия всего мира забирается все дальше и дальше от земли. Подальше от Дряни.

Результат – аристократы и «простые люди» живут фактически в разных мирах. И стены башен – главная граница между этими мирами.

Занятый мыслями об оставленном мной мире элиты, я неторопливо дожевал свой немудрящий завтрак. Пока позволяли средства, я приобрел себе очень дорогую кофемашину с алхимическим вкусовым блоком, и регулярно покупал дорогие зерна. Поэтому кофе у меня был почти «какраньши». Кофе – моя слабость. Одна из немногих, которые я могу себе позволить. Кофе и ховер. Вернее, ховер-байк и кофе. В такой последовательности.

Сразу после завтрака я залез в «Эфир». Я собирался найти специфичного специалиста именно в нашем районе, и кое-какую информацию.

Спустя полчаса поисков я остановился на серии видео-подкастов одного отставного преподавателя – Чернавского. Что-то там он не поделил с руководством Муромского государственного университета и теперь жил на донаты от своих видеолекций. На аккаунте было почти полмиллиона подписчиков. Платных подписок пятнадцать тысяч. Меня заинтересовал его курс «Дрянь: мифы и реальность», и я заплатил за доступ. В отношении Дряни я откровенно плаваю в теме. Так что начнем с научпопа.

Ритуалиста я нашел в Соколовском районе и даже на четвертом уровне. Позвонил по значившемуся в объявлении номеру. Звонок приняло молодое существо с длинными волосами, пушистыми ресницами. Я сперва не понял девочка оно или мальчик, но потом заметил солидный кадык на тонкой шее.

– «Тайны ритуалов». Какой у вас вопрос? – Прочирикало это чудо природы.

– Хотел бы записаться на платные курсы господина Геллера. – У меня чуть не вырвалось: «Надеюсь, это не вы», – но я сдержался.

– Маэстро Геллер берет учеников только после личной беседы. – высокомерно ответил мне этот гибрид.

– Значит, запишите меня на встречу с маэстро. – Попросил я.

– Маэстро принимает вечером. Будете записываться?

Я и записался на вечер через два дня. Все равно других вариантов не было.

Уже собирался начать очистку трофеев, но вынужден был прерваться на звонок Истоминой.

– Алексей. Дружинников Орловых, которые НЕ похитили вас вчера, отпустили, назначив штраф.

– А судья молодец. Даже не залог, а штраф! То есть административку он им влепил? – спросил я. Не то, чтобы мне было сильно интересно. Но раз она сама позвонила, поддержу разговор.

– А что ему будет. Он соколовский же. – Вообще-то, должность мирового судьи выборная. Но кого мы будем обманывать? В районах все такие судьи под родами. Без вариантов. – Штраф и запрет посещения района Соколовых на год. А что нового у тебя? Еще не пристукнули?

Как ее шатает-то от ты до вы. Но она милаха, конечно.

– Конечно, пристукнули. С тобой говорит мой «сетевой призрак».

Сетевые призраки – такая байка про аккаунты умерших людей, начавшие жить собственной жизнью. Модная тема в мультипликации и литературе. Начали тему подданные Микадо, как обычно. Вся новомодная культурная ерунда, вроде аниме, приходит к нам из страны восходящего солнца. Как союз с японцами десять лет назад заключили, так и начался этот «культурный обмен».

Истомина хмыкнула и отбила звонок. Никакой культуры делового общения.

Дальше я занялся очисткой наших трофеев от дряни. Спустя два с половиной часа и три рассыпавшихся древесных кубика я получил две звезды и один леденец. Леденец был с рыбы и содержал что-то вроде подводного дыхания. Не очень-то полезная штука, как мне кажется. Посмотрим, за сколько это можно сдать. Вряд-ли кто-то из моей команды захочет получить себе умение по отращиванию жабр.

Звякнул смарт. Я с удивлением увидел сообщение из банка, согласно которому мне пришло месячное содержание. Думал, сегодня точно прикроют лавочку. А здесь такой приятный бонус.

Сразу после этого мне позвонила Виктория.

Я знал, о чем пойдет речь, еще до того, как принял звонок. Правда, не понимал, почему она звонит на мой официальный номер, да еще с родового аккаунта.

Выслушав ее сбивчивый, наполненный мстительной радостью рассказ о прошедшем заседании совета рода и попрощавшись, я ненадолго задумался.

То, что Вику утвердили в статусе главы семьи – просто отлично. Для семьи. Понятно, почему она болт забила на любые запреты. И это, кстати, ее большая ошибка. Как только станет известно, что мы общались, Вика сразу же получит жирнющий минус в репутацию среди остальных членов рода. Я не просто не являюсь «своим». Я изгнанник. Хуже, чем безродный. Даже хуже, чем сутенёр или журналист!

С другой стороны, она по воле духов рода получила статус и собственность. Я сестре теперь вообще никуда не уперся, от меня одни проблемы. Думаю, она поймет это очень быстро. Или ей объяснят. И звонки прекратятся.

То, что Викентию не занять поста главы, мне нити сказали еще вчера. Откуда-то, пока я смотрел в бегающие глазки Янкелевича, появилась уверенность, что Викентий проиграет сегодняшнее голосование. И это произошло. Как это, кстати, может быть связано со старым евреем, я понятия не имел. А связь точно была!

Не очень-то и хорошо для рода, что главой стал дядя Жора. Да вчерашнего дня, я вообще не видел вариантов, при которых Викентия опрокинут. Весьма неожиданно.

Георгий Алексеевич был… слабаком. Во всем. Он даже стихией овладел еле-еле, с трудом дотянув до родового стандарта. Тихий, мягкий, уступчивый. Талантливый инженер. Ему принадлежит несколько патентов на улучшения накопителей. Благодаря ему Орловские (чуть не сказал наши) накопители считаются одними из лучших в Империи. Но управление не самым большим производством – это его предел. Дядя Жора полностью под каблуком у своей супруги, урожденной Воронцовой. Такой себе глава рода. Прямо вот один из худших вариантов. Дмитрий или Семен и то лучше бы были. Да что там. Даже Агнесса была бы лучше, но Правда не велит.

Вика намекнула, что всю интригу провернула упомянутая Агнесса, моя тетка. Но у меня были сильные сомнения по этому поводу. Нет, Агнесса терпеть не могла Викентия. Гадила ему по тихой постоянно. Она и отца не любила. Но она была слишком… Недоговороспособной. И, если честно, не очень умной. Желчная и наглая особа. Ни слова без подковырки или тайного оскорбления. Из-за скверного характера Агнесса имела слабые позиции среди остальных мажоритариев. Плюс ко всему, она не была склонна рисковать своим положением. А кто мог дать ей гарантию, что такая сложная комбинация выгорит? Что Викентий, став главой, несмотря на интриги, не отомстит? Да никто. Не в ее стиле так рисковать, если она не уверена на все сто процентов в благоприятном для нее исходе. Но кто мог стоять за ней? Да вроде некому. Непонятно. Мутно. Да и интуиция говорит, что не все так просто. А как на самом деле? Дрянь его знает.

Бросив размышлять о «не касающихся» меня делах рода, я позвонил Рудницкому ака Ветру.

– Сержант. Добрый день.

– И тебе не хворать, Боярин. – Он гулко откашлялся. – чем порадуешь?

– Стажер мне больше нравилось, сержант.

– Не. Не звучит. Типа по службе ты стажор. А, по сути – боярин и есть.

Позывной Боярин, кажется, «прилип».

– Ладно, дрянь с ним, со стажером. Я закончил. Где и во сколько встретимся?

– А скока тебе на третий спускаться-то? Ты ж, Боярин, елитновая особа и живешь, не чета нам простодырым, аж на четвертом. – В его голосе слышалась добродушная насмешка.

– На эстакаде буду через десять минут. А там зависит от того, куда ехать.

– Ты на этом своем ахрегате собираешься лететь?

– Ну да. А что такое?

– Я ж не девка, шоб за спиной у тебя моститься. Бери такси. На полтора часа. Я возмещу расход. Стока нам хватит, шоб смотаться туды и обратно. И это, Боярин…

– Внимательно!

– Оденься попроще. Прям вот футболка у тебя вызывающая. Как у нефора какого или интеля. – Спасибо не сказал: 'как у педика. – В тех местах, куда мы пойдем, таких не любят. Конешно, ты со мной будешь. Ну и рожу твою породистую не спрячешь. Но надень все ж ченить попроще. И кепку с козырьком. Я сурьезно.

– Есть одеться попроще, сделать морду кирпичом и не отсвечивать!

– Эх, Боярин, вот зря ты… короч, вот адрес, где меня заберешь. Бывай.

Я в некоторой панике распахнул шкаф и оглядел свой гардероб. У меня вообще футболок без принтов нет! И джинсы дорогие все. Ну это ладно. Можно худи накинуть. Тэкс. Будем сооружать костюм бомжа. Надеюсь, запах идентичный натуральному предъявлять не потребуется?

Я съехал на третий уровень на «ахрехате» и вызвал такси уже на стоянку.

Таксист, узкоглазый мужик, скорее всего, ордынский натурализовавшийся татарин включил «поездку» за две минуты до прибытия. Сволочь жадная.

Разница между верхними и такси третьего уровня бросалась в глаза.

Между водителем и пассажирским салоном решетка. Сиденье изрезано и прожжено сигаретами, которые, очевидно, курили прямо в салоне. Сквозь дыры в ковриках виднелись ржавые пятна на полу.

Машина всего на два пассажирских места и одно водительское, зато узкая и невысокая. В общем, типичная шайтан-арба. Трущобный лимузин. Пахло в нем соответствующе. Табачным пеплом, прокисшим пивом и бензиновым чадом. Зря я про запах переживал. Пока доедем, он будет выполне аутентичным. Но с четвертого на третий никто бы не поехал. А заказывать отсюда – дорого.

Через пятнадцать минут мы подобрали Рудницкого. Был он бодр, свеж и даже побрит. Свой квадратный торс он задрапировал черной футболкой и бронежилетом. Поверх него накинул серую куртку без знаков различия, но явно форменную. На ногах камуфляжные штаны – тоже серо-голубой расцветки.

– Ну што, Боярин? Погнали наши городских? Настороже будь. В опасное место едем.

И мы погнали.

Глава 15

Опасное место

Я думал, предупреждение про «опасное место» поэтическое преувеличение. Откуда на третьем взяться опасным местам? Такое простодушие могло было объяснимо только моим малым знакомством с третьим уровнем.

– К Прошке, – сказал Рудницкий.

– Эээ, высаживайтесь! Я туда не поеду! – Тут же отреагировал таксист.

– Остановишь у Стакана. – Ответил Рудницкий. – Там нас и подождешь.

– Слюшай, подождешь не договаривались. – Немедленно отреагировал гастарбайтер, начиная движение.

– Тебя на почасовку наняли-то? Вот и не звезди, дрянь чужинская. Подождешь, как зайчик-на. Потому что ежели я тебя у Стакана не найду, то потом все равно найду-то. Понял-на?

– А понял, дорогой, чего не понял-то.

– Вот и отлично-на.

Дальнейший путь мы проделали в молчании. Водитель включил какую-то жутко заунывную национальную музыку погромче. Наверное, чтобы мы с ним больше не разговаривали. А мы не то чтобы и пытались.

Чем дальше от башни мы уезжали, тем более убогой становилась местность. Дома по сторонам узких улочек становились все более обшарпанными. Стены были покрыты похабными граффити и рекламными кьюаркодами. Прибавилось мусора на тротуарах. Некоторые окна были забиты фанерой или чем-то подобным. Некоторые щерились пустыми провалами. И так довольно мрачная и давящая атмосфера третьего уровня сгустилась еще больше.

Я щелкнул один из кьюаркодов, полюбовался на надпись «заблокировано, по распоряжению наркоконтроля». И постарался дышать пореже.

Запах на внутренних улицах третьего уровня был… специфическим. Знаете, как пахнет лежалое мусорное ведро? Добавьте запахов гнили и усильте раз в пять. Примерно так.

Когда мы прибыли к Стакану, я понял, что мы приближаемся к внешнему краю квартала. Здесь хватало заброшенных домов. Некоторые из них довольно сильно обвалились и были уже непригодны для жилья.

Стаканом оказался круглая будка, возвышающаяся над небольшой площадью, на здоровенной гнутой стальной опоре. Будка была покрыта облупившейся сине-желтой краской. И она не пустовала.

Внутри виднелся силуэт милицейского в легком бронике, каске и с автоматом наперевес. Возле опоры стоял сине-желтый экзоскелет, по типу нашего «Витязя», в котором вчера разгуливал Рудницкий, только постарше моделью и помассивней. Ничего так здесь охрана. Судя по обвесу доспеха, внутри него наверняка техномаг. Не полноценный, конечно, но все же.

Еще один мент в боевом облачении курил, сидя на ступеньках «стакана».

Площадь вполне себе жила обычной жизнью. Первые этажи домов занимали магазинчики, и какие-то заведения. Сомнительно выглядящие вывески облепили изношенные фасады. Жуликоватого вида личности шныряли вокруг, удерживая приличную дистанцию от милицейской будки. Путаны в рваных чулках и замызганных футболках лениво курили у стен. Пастораль!

Здесь даже было что-то вроде самостийной автостоянки для такси. Таксисты старались кучковаться, в отличие от местных, недалеко от ментов, но совсем близко не лезли. Туда наш татарин и притулился.

Перед тем как покинуть такси, Рудницкий натянул на лицо тактическую маску, и мне выдал такую же. Я пожал плечами и надел.

– Камера на посту. – пояснил Рудницкий. – Мы госслужащие. Нам не коми… камель… кароч, светить харей тут не надо-на.

– А геолокация?

– А ты смартфон глянь-то.

Значок мирового эфира был серым, мобильное соединение отсутствовало.

– А здесь даже миленько. – Сказал я Рудницкому. – И воняет не так сильно. В чем опасность? Даже вон наша милиция, вернее соколовская, нас бережет.

– Эт здесь нормально. А нам, на Прошку. Энто еще два килОметра пехом. И вот там опасно. Мы с тобой парни здоровые-то, и не выглядим легкой добычей. К тому ж я тут с Кабаном бывал уже мож и примелькался. Но идиотов и наркош там в избытке. Пару раз на нас нападали на обратном пути, штоб деньги отнять-то. Ну и всякое бывает. Ты парень надежный, я тебя уже в деле видел. Просто не думай, что мы на прогулке. Как с площади уйдем, считай на операции мы. Да. Огнестрел есть?