Текст книги "Изгой рода Орловых: Ликвидатор (СИ)"

Автор книги: Саша Фишер

Соавторы: Данил Коган
сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Получение информации о внутренних делах башен весьма затруднено. – Задумчиво ответил Волков. – мы будем благодарны, если вы нас просветите.

– Я был старшим сыном наследника рода. Мажоритария. Предположить, что сына наследника могут послать в нашу контору с некими целями на низовую должность обычного бойца… Как я уже сказал, это очень смело.

– Мы уже поняли. И все же ответьте на вопрос, Алексей Григорьевич. Вас не внедрял в Управление род?

– Нет. Я изгнан и не имею с делами рода ничего общего.

Оба уставились на экран планшета. Вернее Брандорф уставился, а Волков лениво мазнул взглядом. Такое ощущение, что он отрабатывал некую обязательную программу.

– Полагаю, весь блок вопросов касательно планов Орловых можно опустить, Аскольд Николаевич?

– Да. – Как-то разочарованно протянул Седой. – Скажите, Алексей. Что должен был сотворить молодой человек вашего положения, чтобы оказаться изгнанным?

– При всем уважении, я не смогу вам ответить. Я никого не убил, не изнасиловал. Не совершил ничего марающего мою честь или честь рода. Если вам интересно знать.

Он снова покосился на планшет, куда, видимо, уходила информация от некоего «детектора правды». Подобных магических устройств были десятки, свой они на виду не держали, но данные явно поступали на планшет Волкова.

– Что же. Право ваше. Продолжайте Орин.

Это был довольно странный опрос. Они как будто не осознавали, что именно хотят узнать, и шли на ощупь. Вопросы о моих предпочтениях, планах на будущее, что у меня в карманцах… Как вам вот такое:

– Я вижу, что у вас вживлен нейроимплант «Никс» А ранга? – Спросил Брандорф. Я в ответ скорчил оскорбленную рожу.

– А разве доступ к такой информации не ограничен исключительно сотрудниками Опричного приказа?

– Я имею доступ к таким данным о сотрудниках управления, в силу должности и статуса.

– Подтверждаю. Имплант имеется.

– Удивительно, почему вы его не используете. С таким устройством вы могли устроиться у нас на более серьезную должность.

– Его заблокировали, после изгнания. Сейчас он бесполезен.

И все в таком духе. Такое ощущение, что я не беседу со следователями прохожу, а анкету для сайта знакомств заполняю.

Собственно, единственным нормальным блоком вопросов был опрос по поводу нападения на меня в день моего трудоустройства.

Волков быстро и профессионально меня выпотрошил. Пошагово. Но меня не оставляло впечатление, что это делается «для галочки». А «внутренним расследованиям» с той ситуацией все было ясно и так.

Также вяло и без энтузиазма меня опросили на тему нашего позавчерашнего приключения.

– На месте происшествия были обнаружены следы ритуалов. Судя по записи, вы что-то об этом знаете. Что именно вы смогли понять? – Спросил Волков.

– То, что это следы ритуалов. Я в них разбираюсь на уровне понимания общих принципов. В остальном, как свинья в апельсинах. Единственный вывод – делал продвинутый ритуалист. Или группа. Но ритуалы, почти наверняка, – «темные». В них я не понимаю ровным счетом ничего.

– Хорошо. – Вступил Брандорф. – А почему у вас периодически прерывается запись со шлема? Тактический комплекс барахлит?

– Да, нет. – Я знаю, как отвечать на этот вопрос. Ветер меня научил еще позавчера. – Выключаю периодически. Оборудование дешевое. Объем памяти маленький. А дежурство длинное. Может не хватить для действительно важной записи.

– Все вы так говорите! – Скорее для порядка подвзвизгнул Брандорф. – Ладно. Продолжайте, Орин.

Два часа! Вот сколько длилась «беседа». Энтузиазм господ из Управления угас еще в первые пятнадцать минут, но они скрупулезно отработали обязательную программу. На прощание, Брандорф, прикладывая свое удостоверение к сканеру, одарил меня покровительственным взглядом и выдал неожиданное:

– Вы крайне перспективный молодой человек. Могу поспособствовать вам с получением чина губернского секретаря, и переходом на работу в мой отдел. – Он немного помолчал, пожевал губами и добавил, – но на службу все же следует являться по форме, Алексей Григорьевич!

Это что сейчас такое было? Он предложил через ранг скакнуть и во «внутренние расследования» пойти? С каких таких заслуг? Что за мутная вообще ситуация? Я, тщательно подбирая слова, ответил:

– Работать под вашим началом, было бы честью для меня, ваше высокородие. Но наибольшую пользу от применения моих настоящих навыков, я вижу в работе ликвидатора-оперативника.

Я мог бы завернуть что-нибудь пафосное, мол, для дворянина Орлова это слишком много, а для отпрыска боярского рода Орловых слишком мало, но, не та атмосфера. Прослыть высокомерным засранцем – не самый лучший вариант раскачки реноме.

Орин задорно взглянул на старика и протянул ему телефон, который практически утонул в пухлой ладони. Брандорф коснулся его смартфона своим устройством. Послышался характерный «треньк» денежного перевода. Весело у них. Это они ставки ставили, но то, соглашусь я или нет? Жопошники.

Я вышел из кабинета, с табличкой – «комната для посетителей» и вдохнул затхлый, какой-то по-особому канцелярский воздух коридора. Взглянул на обшарпанные, покрытые серо-зеленой масляной краской стены. Вот вам, млять, гиперпространство, вот вам космоса глубины. В свои первые дни после изгнания я дико удивлялся разительному контрасту в насыщенности современными технологиями башен и районов Полиса. Такое ощущение было, что угодил на десяток лет назад.

А уж третий уровень, это еще более глубокая задница. Что же в земствах творится, мне интересно? Хотя нет, неинтересно. Даже представлять не хочу, как живет семьдесят процентов населения империи. Наверняка хреново. Судя по статистике, доступ к «Мировому Эфиру» в населенных пунктах с менее чем тридцатью тысячами населения есть только у имперских чиновников, да и то не везде. Как там решают проблему Дряни, я и вовсе себе не представлял. Дождемся, что сами через сотню лет станем Ордой.

Я сходил, переоделся. Пришел в дежурку и обнаружил там наших занятых вот чем – ничем. Красавчик лениво ковырялся в древнем компьютере, с огромным кинескопным еще монитором. Пасьянс раскладывал. Заноза разложила на тряпочке свою основную винтовку, разобранную до винтика, и вдумчиво полировала и так блестящие детали ударно-спускового механизма. Кабан просто сидел, прислонившись к стене, и, кажется, бессовестно дрых. Ветер мучил какую-то официального вида бумагу на втором дедушке современной кибермагической техники. Благодать!

Я нырнул в смарт, изредка посматривая на сослуживцев. Когда Ветер освободился, я подошел нему.

– Я деньги принес. Забери что ли. – Обозначил я тему.

– Вечером после дежурства раздадим. Пока пусть в оружейке-на полежат. – Ответил Сержант.

– Ты как, после вчерашнего? – Осторожно спросил я. – Что – ребра?

– Залечили. Тристписят за сеанс, как с куста. – Он зло сплюнул в корзину для бумаг. – Сам виноват. Подставился-на, как щенок несмышленый. И от супруги еще досталось. Весь мозжечок высверлила.

– Слушай, а что за служебный амулет, против менталистов? Только унтер-офицерам выдают? – подошел я к действительно интересующей меня теме. То, что с сержантским организмом все в порядке я и так видел.

– Чего это? А! Не довел до тебя. Он в «подкладку» зашит. Мы обычно достаем и на постоянку таскаем. Хорошо, что напомнил. Мне новый-то за свои покупать-на. Вот тут он. – И сержант ткнул меня пальцем напротив солнечного сплетения.

При ближайшем рассмотрении там действительно оказался зашит небольшой амулет, который я благополучно вырезал и положил во внутренний карман куртки. Надо к нему какую-нибудь цепочку примастрячить.

– Смотри, Ветер. – Осторожно начал я. – Ты не будешь против, если я попробую найти нам другой канал сбыта? Нынешний кажется мне немного проблемным.

– А что, есть варианты-то? Ну, с учетом песифики нашенской?

– Специфики. – Не удержался я. – Извини.

– Спе-ци-фи-ки. – выговорил он медленно. Затем повторил несколько раз шепотом. Выглядело это забавно и даже немного трогательно. – Ты поправляй меня. Тока не при других. Лады? Я знаю, что некоторые словеса коверкаю. Но я ведь из совсем простых. Родаки мои – земские вообще. На службе нахватался немного канцелярщины-на.

– Не вопрос. Про сбыт у меня есть наметки. Если не получится, то так тому и быть. А вот если выгорит, мне кажется, стоит поменять скупщиков. На «Прошке» сейчас, думаю, война начнется. И цены рухнут. Если вообще покровитель Молчуна территорию удержит.

– Да тьфу на тебя, пророк херов. Но по всему выходит, что прав ты. Ежели найдешь чего – только рад буду-на. Тем более скоро на «синицу пошлют». Там добыча побогаче будет. И законная.

– На синицу? – Я поднял левую бровь. Получалось не так шикарно, как у моего бывшего преподавателя философии, но здесь у меня конкурентов не было.

– Синицинские руины-на. Там же несанкцинная свалка дряни. Гнезда каждый месяц образуются. Мы их чистим, а они не кончаются-на.

– Несанкционированная. – Поправил я.

Сержант повторил фокус с проговариванием слова по слогам, а потом продолжил

– Ага. На Синице весело и прибыльно бывает. И опасно-на. Дятел, наш пятый, там погиб. И глупо так… А умно и не бывает. Так-то.

В это момент дверь в дежурку распахнулась, и внутрь прошествовал Прохор Иваныч Плахин собственной персоной. Одарив меня малочитаемым, но пристальным взглядом, дождался, когда все повскакивают со своих мест. Откашлялся и, остановив жестом начавшего уставной доклад сержанта, прохрипел:

– Бездельничаем? То есть службу несем, конечно, оглоеды?

– Так точно, ваш… родие… – Нестройно ответили оглоеды.

– Вольно. Короче. Сегодня к нам приезжали высокие гости. Из головной конторы. И удостоили своим вышестоящим вниманием, не только нашего Боярина. Но и меня, грешного, увы, не забыли, облагодетельствовали. Довожу до вас водную, в части вас касающейся. Завтра будет сводка по участку. А пока так. – Продолжительный приступ кашля закончился прикуриванием очередной вонючей сигареты. – У нас в соколовском районе, на третьем уровне завелся колдун. Не какой-нибудь там внезапный мутант-самородок, прости меня Мученик. А прямо вот матерый такой колдунище. Несколько происшествий с разных участков уровня собрали аналитики управления и херак! У нас новый геморрой. Значит, что? Искать мы его не будем, рылом не вышли. А искать его будет следственная группа, которую решили разместить аккурат у нас в участке, чирей им всем на задницы! Так что любую нашу команду могут придать следакам, для их надобностей, либо для задержания колдуна. На все вызовы с сегодняшнего дня выезжаем только в усиленной экипировке. Начальство дало добро. Вопросы? – Он небрежно стряхнул пепел на линолеум.

– Никак нет, ваше благородие. Вопросов не имеется-на. – Ответил сержант. – Случай редкий, но не уни… уни… не единственный-на!

– Я тебя когда-нибудь, Ветер, за твои эти НА, пришибу-на! – Ответил лейтенант. – Я тебя, ска-млять, к логопеду отдам на опыты. И логопед, это специалист по исправлению произношения, а не то, что ты подумал! Короче, смотреть в оба, ребята. Колдун это вам не хухры и даже не мухры. Волков вон вообще считает, что с Орды к нам гость залетный припожаловал.

– Да ну! Что мангызу в человеческом городе делать! – воскликнул Красавчик.

– Вот тебе и «да ну», Красавчик. Волков херни не скажет. Мангызом здесь и не пахнет, конечно. Но мало ли у Орды человекоподобной пакости всякой? В общем я, как и полагается хорошему начальнику, спустил говно вниз по системе. А внизу, вот радость, как раз вы. Разгребайте теперь. Спокойного дежурства, оглоеды.

И, метнув непотушенный окурок в корзину для бумаг, он стремительно покинул помещение.

После того как мы потушили начинающийся пожар и проветрили помещение, дежурство вернулось в свою немного сонную колею. И прошло без происшествий. Я посвятил это время подкасту Чернавского и успел просмотреть пять видеолекций, посвящённых Дряни. И надо сказать, узнал много нового. Так что для меня дежурство прошло продуктивно.

Сменили нас ребята из Гаммы. Я с ними всеми перезнакомился, и, кажется, оставил не самое плохое впечатление.

Их сержант, здоровенный, лысый в наколках мужик, по фамилии Пыткин даже спросил, возьмусь ли я за очистку их трофеев. Что за участок-то такой? Плахин, Пыткин… еще какого-нибудь Висельникова не хватает.

Пыткину я обещал подумать. Сама по себе очистка трофеев принесла бы мне копейки, и ставить это занятие на поток или делать его источником дохода я точно не собирался. Другой вопрос, что для «своих» можно и постараться. Но не раньше, чем я поучусь у настоящего ритуалиста. Встреча с которым, кстати, была намечена на сегодняшний вечер. А то больно уж затратно по времени получается.

Пока добирался до четвертого, позвонила Вика. Поняла она меня правильно, поэтому звонила с какого-то нового номера на мой второй номер. И, судя по шуму на заднем плане, звонила она не из башни.

– Привет, Алекс. – Узнал я голос сестры. – Что случилось?

– Привет, Вик. Ничего не случилось, но у меня к тебе будет серьезная просьба. «Маленькое, но ответственное поручение». – С кавказским акцентом произнес я и улыбнулся. Она хмыкнула в ответ: этот фильм она тоже любила в детстве. – Собственно, ты единственный человек, к которому я могу с таким обратиться.

– Надеюсь, ты собираешься попросить денег. Но сомневаюсь.

– Правильно сомневаешься. Мне нужен ключ от моего импланта. Насколько я знаю, установку полностью оплачивала семья.

Молчание в трубке длилось с десяток секунд.

– И как ты себе это представляешь, дорогой? Предлагаешь мне вскрыть и обнести родовое хранилище?

– Вообще-то, ты теперь имеешь туда свободный доступ. Так что вариант со «вскрыть» отпадает. А «обнести»… ну если не получится забрать добром, то да. Придумай что-нибудь. Просто иметь имплант класса А и им не пользоваться очень расточительно. А другой устанавливать – глупо. И дорого. Программную начинку оттуда все равно вычистили. Риск для рода, что отщепенец воспользуется родовыми разработками или пролезет во внутреннюю сеть, отсутствует.

– Это немаленькая просьба, Алексей. – Вот я уже Алексей. Это она у матери переняла манеру называть меня так во время «серьезных» разговоров. – Ты будешь мне должен. Сильно должен!

За что люблю Вику, – она, не задумываясь, перешагнула ступеньку «обнести», сразу шагнув к «должен». Человек из категории «вижу цель, не вижу препятствий». Настоящая Орлова.

– Несомненно. Если тебе удастся, я буду должен. Подтверждаю.

– Из информации – все, что удастся узнать о завещании деда. Я должна быть первой, кто узнает от тебя новости по этому поводу. И ты сделаешь для меня… Что угодно. Выполнишь любую мою просьбу. Один раз.

– Один раз? Из чувства долга один раз. Но так-то, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. В пределах моих возможностей.

– Ой. Сейчас расплачусь. – Железным тоном проговорила дорогая сестра. – Предпочитаю иметь на тебя более реальный крючок, чем родственные чувства. Встретимся, когда добуду ключ. Думаю, дня три мне понадобится. Пока, Алекс.

– Пока, Вики.

Глава 20

Сломанные пазлы

Башня Орловых. Кабинет Викентия Алексеевича Орлова

Викентий Алексеевич просматривал последние отчеты с производства ховеров. Сбыт опережал возможности производственных мощностей. Если бы не конкуренты, можно было бы задрать цену. Но и так выходило неплохо.

Ожил имплант. Система дополненной реальности высветила над столом окошко с изображением секретаря и значком приема входящего звонка. Викентий мысленно ткнул в красную кнопку, и фото секретаря ожило.

– Викентий Алексеевич, к вам пришел Фома Валентинович. Я сказал, что вы заняты, но он настаивает на встрече. Говорит, что это касается изгнанника.

Первым порывом было послать надоедливого родственника темным лесом, императорским курсом. Но Викентий давно уже научился не поддаваться первым порывам. Может, там и ерунда какая-то. А может, что-то важное. С этим Фомой не поймешь.

– Впусти. Заблокируй входящие. Пятнадцать минут меня не беспокоить. – Он, движением глаз, смахнул окошко с секретарем в сторону, и оно схлопнулось в светящуюся полоску и исчезло.

Фома вошел, держа в руках тонкую непрозрачную пластиковую папку для бумаг. Огляделся и, подчиняясь жесту хозяина кабинета, прошел по арагонскому ковру, устилающему пол, к небольшому столику из драгоценных пород дерева, скромно пристроившемуся в углу помещения. Викентий уже усаживался в одно из двух кресел, стоящих у столика.

Несколько секунд Викентий Алексеевич выжидательно смотрел на начальника СБ. Тот, дернув уголком рта, приступил к сути визита:

– Для изгоя весьма неудачно, что нам не удалось его изолировать. – сказал он. – Потому что сейчас его пытаются убить. И уже не в первый раз. После поступления первого сообщения о нападении на него, я поднял приоритет наблюдения. Хотя в районе Соколовых, мы, сам понимаешь, ограничены в средствах.

– Почему мне это должно быть интересно? – Спросил Викентий. – Если ты хочешь спросить, не я ли заказал покушения на Алексея, то мой ответ известен. Не я.

– Я знаю. Это твои детки постарались. И наследили. – Фома говорил медленно, механически. Он просто уведомлял Викентия.

Викентий откинулся в кресле и сплел пальцы в замок на животе. Это информация, к которой стоит отнестись серьезно.

– Слушаю, – сказал он.

– Всего было три покушения. Первое – наемник напал на него в офисе ликвидаторов. Изгой устранил его. Сам не пострадал. Второе – в тот же день в его дом вторглись трое отморозков из нашей дочерней охранной фирмы, которых возглавлял Гадюженко. Все трое – физики среднего уровня.

Викентий Алексеевич поморщился. Он не одобрял связи своих отпрысков с этим безродным, но не вмешивался, давая им набить свои шишки самостоятельно.

– Изгой опять не пострадал. Повязал все четверых, выбил из Гадюженко признание и сдал их всех в «тяжкие». Это покушение заказала Ирма. Есть показания этого самого Гадюженко. Понятно, что дальше следственного отдела «тяжких» это не уйдет. Но сам факт… Да и нашими данными это подтверждается.

– Согласен, неприятно. – Снова поморщился Викентий. Он отлично контролировал свою мимику и жестикуляцию и показывал наружу только то, что хотел показать. И его собеседник это прекрасно знал. Все эти гримасы и жесты отторжения относились к самому Фоме, а не к тому, что он говорил.

– Третье почти достигло успеха. Какой-то ловкий парень отравил его кухонную технику. Отчет эксперта еще не поступил в систему «тяжких», так что подробности неизвестны.

– К дряни подробности. Технические детали меня не интересуют. Результат?

– Изгой, по документам, в госпитале. В реанимации. Состояние тяжелое. Но больничная карта не ведется. Ему не назначались процедуры или лечащий врач. Скорее всего, он опять не пострадал. Или спрятался, или взялся ловить убийцу.

– Скорее всего. – Викентий, не меняя позы, поднял взгляд на Фому. – И зачем ты мне все это рассказываешь?

– Первое и третье покушение заказал Виссарион. Вот, – СБ-шник толкнул по столу папку. Распечатка с его счета. Он дважды снимал наличные. Оба раза перед покушениями. Здесь есть квитанция о почтовом отправлении ценной бандероли на анонимный абонентский ящик в районе Соловьевых. Виссарион лично отправлял, никому не доверил. Даже курьеру. Плюс еще свидетельства, переписка с его импланта. Сам посмотришь.

Почему распечатка? Такого вопроса у Викентия Алексеевича не возникло. Любая пересылка по внутренней сети оставляет следы. Семьи шпионят друг за другом и собирают информацию «на всякий случай». Так что папочка – жест. Жест означающий, – Фома хочет оставить все происходящее между ними двумя. Пока что.

– Почему ты пришел ко мне? Не к главе, не к кому-то другому из членов совета, а ко мне? – Викентий смотрел Фоме прямо в переносицу.

– СБ рода нейтральна. Это твоя семья. Твои дети. Тебе и получать эту информацию первым. Тем более, что Виктория общается с братом. Так или иначе, все это дерьмецо всплывет. А глава, – Фома слегка повернул голову, словно взгляд Викентия доставлял ему физическое неудобство. – Глава недавно в должности. У него хватает забот, чтобы обременять его информацией о мелких трениях родовичей с изгоем.

– Ценю. – Коротко сказал Викентий, подтягивая к себе папку и перебирая выписки. Перед этим он отключил автоматическое копирование в имплант. – Это действительно важная информация.

– Если сложить: пропажу архива Гриши, завещание Алексея Георгиевича. Пропажа Игоря. Недавнее голосование совета рода. И эту возню вокруг изгоя… имеется у меня неприятное ощущение, что мы видим не всю картину. Я вижу не всю картину. – Поправился Фома. – Пазл не складывается. И меня это напрягает. Я доложу главе о покушениях на изгоя после завтрашнего совета. Вернее, включу эти сведения в еженедельную сводку, которая ложится ему на стол. Члены совета получат копию, как обычно. Будь здоров, Викентий Алексеевич. – Он поднялся, собираясь уходить.

– И тебе не хворать, Фома Валентинович. – И Викентий, расплетя пальцы, встал и подал Фоме руку на прощание.

Оба понимали, что Викентий после этого разговора остался должен Фоме. И оба не видели в этом ничего плохого. Баланс в их отношениях восстанавливался, но был еще далек от идеального.

Район Соколовых. Четвертый уровень. «Тайны ритуалов»

Замучился добираться. Контора «Тайны ритуалов» располагалась на окраине четвертого сектора. Цены на жилье здесь были втрое ниже, чем в первом кольце – вокруг башни. И все еще почти на порядок выше, чем у жилья на третьем уровне. Сама контора располагалась в пятнадцати минутах ходьбы от ближайшей станции кольцевого монорельса. Но почти на другой стороне неровного «бублика» квартала от моего любимого пропускного пункта. Плохо без ховера, но он пока что сиротливо ютился в арке моего особняка. Прятки еще не кончились.

«Тайны» занимали половину первого этажа четырехэтажного кирпичного здания, украшенного по краям декоративными островерхими башенками.

Я прижал к экрану на стене смартфон с открытым кьюаром – приглашением и замок щелкнул. Зайдя в прихожую, услышал гендерно нейтральный голос:

– Оставляйте верхнюю одежду на вешалке. Бахилы в коробке. Проходите, маэстро Геллер ждет.

Я добросовестно повесил на вешалку свою летнюю ветровку, нацепил бахилы поверх кроссовок и прошествовал в приемную.

За длинным столом с серебристой поверхностью восседало давешнее непонятнополое существо, по имени Валя. Я вроде определился, что это парень. Но выглядел он…

Длинные, тщательно ухоженные белокурые локоны, распущенные вдоль спины. Часть волос окрашена в фиолетовый, местами. Кажется, такая ерундовина называется шатуш. Или омбре. Губы накрашены, глаза подведены. Дрянь пойми, какого стиля рубашка, переходит в черные брюки, подчеркивающие талию. Груди вроде нет. Или просто нулевка. Короче какой-то гибрид бульдога с носорогом. Руки тщательно наманикюренные, но при этом костяшки сбитые.

И взгляд… На секунду в нем мелькнуло что-то волчье. Хищник, выглянувший из глаз расфуфыренного чуда, оценил обстановку и тут же скрылся.

Существо активно работало с виртуальной клавой.

Правый висок андрогина серебрился пластинкой внешнего разъема. Это даже не функциональная необходимость, а, скорее, последняя мода. Все смотрите! У меня имплант!

А неплохо эта контора зарабатывает, если здесь у секретаря… тарши… короче – вот у этого вот, имплант стоит. Если, конечно, это не разводка. Встречался уже с фальшивыми наклейками, сделанными для форсу молодежного.

– Маэстро ждет. – Проговорило Валя.

Я кивнул и прошуршал бахилами к противоположной двери. Валя водило глазами по невидимым строчкам.

Переступив порог, я перенесся из царства техногенного минимализма в будуар восточного колдуна. Повсюду какие-то шторки, ковры, узорчатые подушки. Посередине комнаты расположился инкрустированный столик, на котором были расчерчены абсолютно бессмысленные ритуальные схемограммы. В воздухе висел тяжелый запах мускуса и благовоний.

Хозяин всего этого великолепия восседал за столиком. Лысоватый полный мужчина лет пятидесяти был облачен в черный халат, расшитый серебряными узорами. Под халатом виднелась какая-то кислотно-зеленая нижняя рубаха. На шее висело ожерелье якобы из золотых самородков. Хотя, будь это действительно золото, у Маэстро голова бы уже отвалилась. Пухлые щеки и узкие прищуренные глаза делали его похожим на изображения восточных будд.

– Кажется, я ошибся дверью. – несколько оглушенный всем этим восточным великолепием, ляпнул я. – У вас здесь что, гадальный салон?

– Каждый сюда приходящий получает то, за чем пришел. – Произнес муцжчина низким вкрадчивым голосом.

– Серьезно? Каждый? – Не скрывая сарказма, спросил я.

– Или не получает. – Уже нормальным тоном ответил маэстро Геллер. – Вы хотели получить уроки ритуалистики, Алексей?

– Да. Но уже сомневаюсь, что вы сможете меня чему-то серьезному научить.

МАЭСТРО ГЕЛЛЕР

Он вздохнул, весьма плебейским способом почесал подмышку и поднялся на ноги.

– Хорошо. Давайте пройдем в другое место. На обитателей четвертого уровня эта обстановка обычно производит впечатление. – Он извинительно улыбнулся. – Сейчас восток в моде, среди страждущих мистических откровений. Вы, Алексей, кажется, к такому не привыкли. – Узкие глаза-щелочки проницательно блеснули.

Выходя, маэстро стащил через голову ожерелье и брякнул его на одну из лежащих на полу подушек.

Я решил досмотреть представление до конца и прошел за ним в «другое место», оказавшееся современно обставленной кухней. Геллер указал на один из высоких стульев, стоящих возле подобия барной стойки и совсем уже по-свойски, спросил:

– Чай? Кофе? – Параллельно он скинул свой мистический халат и остался в ядовито-зеленой майке с принтом группы «Zombie» и в мешковатых домашних штанах, чем мгновенно поменял мое мнение о себе на сугубо положительное.

– Давайте чай. С этим вашим восточным уклоном есть, наверное, что-нибудь экзотичное?

– Пакетированная «Принцесса Гури» и «Рахмат» – флегматично ответил он.

– На ваш выбор. – Ответил я. – Я, собственно, хотел поговорить по поводу обучения.

– Вы, очевидно, физик. – Очевидно ему. Ага. – Прана в вас так и бурлит. Научить вас многому я не смогу, сразу говорю. Управление внешними энергиями на серьезном уровне доступно только стихийникам. Но вы и сами в курсе, как я вижу? Главный вопрос, с чего нам придется начать? Вы в ритуалистике чайник? Неофит? Неофит, считающий себя профессионалом?

– Я неофит. Проходил базовый курс ритуалистики и заучил двенадцать примитивных ритуалов. Хорошо черчу, ошибок в простых фигурах не допускаю. Это все.

– Учебник Чарновского? – Он включил прозрачный пластиковый чайник.

– Э-э-э. Скажем так. Частная методичка.

– Боярские методики? – Настороженно спросил маэстро. – Или эти дебильные справочники, которые заполонили «Всемирный Эфир»?

– Боярские. Так что?

– Боярские. Х-м-м. И сейчас эти методички недоступны? – Посмотрев на мою каменную физиономию, Геллер продолжил. – Ладно. Не мое дело в общем-то. Что вы рассчитываете от меня получить? Вы выглядите как человек, который хочет решить какую-то конкретную задачу.

– Курс материаловедения в основном. Что для каких ритуалов лучше подходит. Долговечность, стойкость материалов. Методики, связанные с очисткой дряни. Я ликвидатор. Хотел бы повысить личную эффективность. Насчет энергии – ритуал же никто не мешает запитать от накопителя, насколько я знаю.

– Ликвидатор. Ага. Так понятнее. – Он налил в кружку кипяток, бросил в нее два пакетика чая из разных коробок и протянул мне. – Сахар на стойке, если надо.

Я вежливо взял кружку и поставил ее на стойку. Чай пах голимой химией. С моим восприятием, я такое выпить не смогу.

– Мне есть что вам предложить. Сперва мы проверим имеющиеся навыки. Выполните несколько простых заданий по самостоятельному созданию схемы ритуала. По поводу материалов: поделюсь с вами хорошими учебниками. Из тех, что отсутствуют в общедоступных источниках. Когда определимся с вашими навыками, я составлю для вас индивидуальный курс обучения.

– Отлично! – я энергично потер руки. – Какова стоимость ваших услуг?

– Час – пятнадцать рублей. – Геллер почесал волосатую грудь, видневшуюся в вырезе майки. – Час академический – то есть сорок пять минут. Минимальное занятие – два часа. Больше можно. Меньше нет. Плюс расходники, за ваш счет. Для практических занятий. Плата за занятия – предоплата, записываешься на время и вносишь, за сутки минимум. Хочешь, ходи. Хочешь, не ходи. Я капать на мозги и звонить с напоминаниями не буду. Все ясно?

– Все кристально ясно, сенсей. – Я тоже, кажется, нацеплялся этих дурацких японизмов. – Могу внести предоплату за, скажем, десять часов занятий, а потом пополнять депозит.

– Можешь, наверное. С Валей поговори. Валя у нас бухгалтерией рулит.

– Всё-таки он или она? – Спросил я. – Догадаться нелегко. Пахнет эстрогеном. На вид мужик.

– Это, вообще-то, не ваше дело, Орлов. – Справедливо заметил «сенсей». – При Вале только такие вопросы не задавайте. – Скользнув по моей крепкой фигуре взглядом, посоветовал мне Геллер. – Валя очень любит драться. А мне здесь сломанная мебель и лужи вашей крови не нужны. Но вообще Валя не определился. В один день может говорить о себе в мужском роде. В другой в женском. Короче, как я и сказал, не ваше дело. Просто игнорируйте.

– Хорошо. – В каждой избушке свои погремушки.

Он прав, его странный помощник, совершенно не мое дело. Сомневаюсь, что с таким подходом, у сенсея Геллера куча клиентов. Хотя что я о нем знаю? По сути – ничего.

– В общем, утрясите остальные вопросы с Валей. – Он забрал у меня чашку и отхлебнул. – Если чай не нравится, можете свой приносить. Идите уже.

С Валей, кем бы он или она сегодня не были, мы договорились довольно быстро. Речь шла о деле, и помощник Геллера демонстрировал потрясающий профессионализм. Если отвлечься от внешнего вида, уровень подготовки и реакции тянул на ассистента главы боярской семьи. Не личного секретаря, это совсем другая должность. А именно ассистента. Пах он-она очень странно. Почти совсем не чувствовался запах пота. Зато витали вокруг него нотки дряни. Слабые, еле уловимые. Но все же. Нечеловеческий запах, понял я, направляясь на выход. Валя – мутант.

Выйдя от Геллера, я пересек улицу и устроился в небольшом заведении с надписью «Пельменная» на вывеске. Втянув ноздрями воздух, я понял, что ничего здесь заказывать не буду. Хотя опять был голоден. На дежурство я себе ничего купить не догадался, а после так и не поел.

Через минуту, правильно расшифровав мой сигнал, ко мне подсела Кэт. Она очень профессионально «приклеилась» ко мне при входе на уровень. Я, даже зная о наблюдении, несколько раз ее терял.

– Привет, красотка. Я так понимаю, пока пусто? – Спросил я ее, наблюдая, как к нам направляется массивная официантка.