Текст книги "Изгой рода Орловых: Ликвидатор (СИ)"

Автор книги: Саша Фишер

Соавторы: Данил Коган
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

– Коллеги. – наверное, надо было сказать «ребята» или «парни». Ну да ладно. Научусь еще. – У меня есть важная информация. Но я вынужден попросить вас не распространяться о том, что услышите. Это связано с моими способностями, я бы не хотел, чтобы они стали достоянием общественности.

– Клятву крови принесть, чель? – ехидно спросила Заноза. – А чего не сразу вассальную?

– Клятву крови или силы не надо. Достаточно будет простого обещания. То, что я хочу рассказать, будет полезно для отряда.

– Так. Заноза, нишкни. – Ветер поднял руку. – Обещаем, посторонним не расскажем ничего. Разговор только для тех, кто здесь сейчас. – Остальные закивали, послышалось: «конечно»; – «молчок»; – «да без базара». Ну чем ещо удивишь нас сегодня?

– Я вижу суть семян. После очистки. Сам только что понял. Вижу стихию и потенциальную пользу. А еще я вижу: кому из вас какое семя лучше всего подойдет для развития.

– То есть ты понимаешь, чего там за способность спряталась?

– Не совсем так. Вот этот «леденец», – я указал на сиротливо лежащий в кейсе трофей. – Идеально подойдет Виталию. Это способность, связанная с движением. К сожалению, чтобы понять больше, мне нужно прикоснуться к «леденцу», а, судя по вашим словам, это может его испортить.

– То есть ты можешь понять есть в «леденце» способность, или то пустышка? – неверяще спросил Рудницкий. – Ты энтот, фена. финам… короч особенный что-ли?

– А что, это как-то увеличивает ценность леденца? – глядя на округлившиеся глаза парней, и Занозы, неслышно проговаривающую: «ну и дятел, епана», – добавил: – Я правда ничего не понимаю в ценности или редкости трофеев. Ну не моя тема была до недавнего времени.

– Леденец со способностью выпадает один из десяти – пятнадцати. И это надо оценщику платить отдельно, если хотишь счастья пытать. Как думаешь, ценный он?

– А в цифрах? Примерно, сержант.

– Оцененные, вон как у тебя, типа способность, связанная с движением, покупают от трех тысяч. От трех. А до… пожалуй, что до пятнадцати. А не оцененные, – добавил Рудницкий, предвосхитив мой вопрос, – по стописят-двести рублей идут. Энто с учетом трат на очистку от дряни. Если сразу чистый приносить – триста-четыреста рублей примерно получится.

Ого! Три тысячи рублей – это трехмесячный оклад ликвидатора. Мне вообще пятьсот в зубы пока назначили, как стажеру. И этой суммы едва хватит, чтобы оплатить налог за дом, на еду и на зарядку кристалла моего ховер-байка. Сумма от продажи «леденца» неплохая прибавка к жалованию, даже если делить на пять. Но этот леденец лучше не продавать. Хотя, как отнесутся коллеги-ликвидаторы к потере потенциального дохода, я пока не знаю. Но и не поднять эту тему, не могу.

– А оценка, во сколько обойдется? – спросил, чтобы уже поставить все точки над И.

– От ста до трехсот – семя. Как понимаешь, можно так на так и навариться с оценкой-то. Получить дырку от бублика или даже в минус уйти. Поэтому мы в основном сдаем семена в чистку и продаем ужо чищенные. Копейки выгадываем, мля, но все на хлебушек-то.

– Ясно. Но вот этот конкретный леденец, повторю, идеально подойдет Красавчику. Хоть сейчас бери и вживляй. Я не знаю, как у вас принято здесь, но усиление бойца, это усиление отряда, я так думаю.

– Ветер! – Красавчик умоляюще сложил руки на груди. – Это шанс. Когда еще мне усилитель, считай, на халяву упадет? Три тысячи я не наберу, но две с половиной, могу компенсировать. Я почему-то этому сказочнику верю. Боярин же, чему его только в башне не могли научить. Не чета нам простодырым лапотникам.

– Голоснем? Хто готов «леденец» Красавчеку отдать-то. – Руки подняли все. – Ну и все. По двестиписят рублей на лицо закинешь, в компенсацию. Алексею – четыреста. Мне могешь в следующем месяце отдать. Или в позатом.

– А мне сегодня! – Заявила Заноза. – А то знаю я тебя, жлоба.

Виталий бросил на Розу-Занозу злобный взгляд, но возражать не стал, сразу полез в смартфон, параллельно спросил у меня:

– Твой номер дай, кстати. Тебе тоже скину. – Если он ждал, что я благородно откажусь, как сержант, то он просчитался.

Я продиктовал ему номер. Деньги кончались, и с этим нужно было что-то придумывать. Со служебной зарплатой можно было ноги протянуть. Сильно ограничивать себя я не привык. Так что нужно думать об источнике дохода. С вновь открытыми способностями перспективы обрисовались четче.

– Так, а чего с остальными трофеями? – Спросил Рудницкий.

– Сейчас напилим брусок, я заберу его и трофеи домой. Как очищу все, принесу. – Выдал я предложение. Сидеть в провонявшей потом дежурке не очень хотелось.

– Смотри. Завтра приходить не надо. У нас два дня через один режим дежурства. Ежели за завтра до обеда очистишь, пойдем к скупщику ввечеру. – Рудницкий вопросительно посмотрел на меня.

– Думаю очищу, – ответил я, забирая контейнер с семенами и напиленные бруски.

– Лады, твой номер я записал. Позвоню к двенадцати. А вам всем до послезавтра воины. – Попрощался Рудницкий.

* * *

Звонок от Истоминой поступил, когда я остановился в очереди к КПП на четвертый уровень.

– Слушаю, Мария Юрьевна. – включил я наушник. Напротив правого глаза на щитке мотоциклетного шлема спроецировалось небольшое изображение девушки.

– Орлов? Надо поговорить. Когда будешь у себя? – Тон усталый и раздраженный. Вид тоже слегка замученный.

Позади Истоминой виднелся нижний край большого портрета. Судя деталям мундира, портрет изображал Его Императорское Величество. Допоздна на работе задерживается госпожа «особый следователь».

– Полагаю, через полчаса, Истомина. – Ну а что? Меня всегда раздражала манера ментов и опричников обращаться ко всем по фамилии и на ты. Мол, нормы, приличия и титулование не для них писаны. – Я вот только не знаю, стоит ли тратить на общение с тобой свое личное время.

– А ты не охамел ли подданный, так с должностным лицом разговаривать? – Ну надо же куда ее понесло. Видимо, совсем плохи дела, и начальство, как только имя-фамилие Ирма Орлова в отчете увидело, так дело и закрыло. А девочка теперь на мне отыгрывается.

– Если вы звоните мне, как должностное лицо, госпожа Истомина, будьте любезны, соблюдайте нормы делового общения, принятого в Империи. В том числе для имперских служащих. А срываться на меня за недотрах или, наоборот, за то, что вас начальство поимело, не стоит. – И сбросил звонок.

Надеюсь, после такой отповеди она передумает со мной общаться. Видеть сегодня у себя дома посторонних у меня не было ни малейшего желания. Денек был потный, и я неожиданно вымотался. Не физически, а, скорее, морально. Устал.

К ночному подвигу по обезвреживанию печати добавилась куча новых впечатлений. И много тем для размышления. Хотелось поужинать в тишине и покое. Немного поспать. А помогать, пусть и симпатичной, но вредной девчонке копаться в куче гнилья, которой с самого начала выглядело дело о покушении, не было ни малейшего желания.

Мечты, мечты, где ваша сладость? Подъезжая к дому, обнаружил припаркованный рядом черный, затонированный наглухо внедорожник воистину слоновьих размеров. На таких рассекают бандиты или представители спецслужб. Шанс на то, что он просто случайно остановился напротив моего особняка был примерно таким же, как шанс физика не быть зажаренным при попадании по нему огнешара. Ска! Что за чудовищное разочарование. Как вы все мне дороги, господа хорошие!

Я остановился метров за пятьдесят до ворот, наблюдая за внедорожником. Никаких шевелений. Определить, есть ли кто-нибудь внутри, не представлялось возможным. Но, с моей удачей, точно есть. И точно по мою душу приперлись. Я задумался о том, чтобы свалить куда-нибудь, например, в кафе и поужинать там. Но, боюсь, меня уже срисовали.

Во время тяжких дум меня снова застал вызов от Истоминой. Я хмыкнул и принял звонок.

– Алексей Григорьевич, – ледяным тоном заявила госпожа следователь. – Хотелось бы…

– Можете прямо сейчас подъехать, Мария Юрьевна? – Бесцеремонно перебил я ее.

– Буду через пять минут. – После секундной задержки отреагировала она на мою покладистость.

Соединение прервалось. Я взглянул на не подающий признаков жизни черный фургон. Опустил ховер на тротуар и перебежал дорогу, направившись к небольшому павильончику. Там продавали пирожки и дрянной кофе. Но желудок свело какой-то особо суровой судорогой, и я понял, что до дома не дотерплю. Еще и гости эти, подозрительные.

Короче, я накупил шесть пирожков, два с печенью, два с капустой и два с луком-яйцом. Ну или с, подозрительно похожими на перечисленное, суррогатами. Взял большой бумажный стакан с синтетическим кофе. И, устроившись на сидушке ховер-байка, запустил зубы в отдающее горелым маслом жареное тесто.

Дожевав пирожки (два последних, если честно, выкинул в урну), я двинул байк к дому, переведя его в положение «парение».

Двери внедорожника раскрылись синхронно. И оттуда вышли трое типов, вполне определенной наружности. Классика жанра. Мрачные квадратные мужики, облаченные в классические костюмы, кожаные туфли и темные очки. Надо заметить, бугаи щеголяли в хорошо сшитых классических костюмах.

Выстроившись треугольничком, главный впереди, подпевалы сзади справа-слева, они быстро двинулись ко мне. Так, чтобы это не выглядело как агрессия. Но так, чтобы я не успел открыть ворота и отгородиться от них створкой.

– Алексей Григорьевич Орлов. – Утвердительно провозгласил главный человек-квадрат в костюме.

– Я за него.

Глава 12

Дела рода меня не касаются

– Алексей Григорьевич Орлов. – Утвердительно провозгласил главный человек-квадрат в костюме.

– Я за него. Арсений, кажется?

Как только мордовороты покинули автомобиль, я их сразу узнал. Вернее, узнал главного человека-квадрата. Этот то ли Арсений, то ли Силантий служил в родовой дружине. Я иногда пересекался с ним в общих тренировочных залах.

О принадлежности остальных свидетельствовал родовой герб Орловых, который придурки гордо выставили напоказ на лацканах своих добротных пиджаков. Этих громил я не помнил, и поэтому назвал их Правый и Левый.

ТРОЕ ИЗ ЛАРЦА

Собственно вариантов – кто именно катается здесь на последней модели УАЗ 600, было немного. Номера свидетельствовали о том, что тачку взяли напрокат. Но судя по всему, мои визави модели дешевле трех миллионов для себя в принципе не рассматривали.

Я почувствовал легкую злость. Мне заранее не нравился этот визит.

– Все так. Ваша милость едет с нами. У рода появились к вам вопросы, Алексей Григорьевич.

– Ты слишком безапелляционно выступаешь, Сеня, для человека, у которого нет надо мной власти. Спешу напомнить, что из рода я изгнан. – И я, не сдержавшись, направил прану в печать. Лоб зачесался. – Изгнание юридически уничтожило любые обязательства между мной и родом Орловых. В том числе обязательства выполнять распоряжения членов совета, главы, или любого другого Орлова. Так что, мой ответ нет. Я никуда не еду.

– Прекратите эти детские истерики, Алексей Григорьевич. Изгнание, кроме прочего, сделало вас никем. А когда бояре требуют прыгнуть, никто спрашивает только: «как высоко и сколько раз».

– Интересное заявление. От холопа дворянину. – Ответил я, сверля взглядом его переносицу. При слове «холоп» у него промелькнула на лице тень гнева. Для офицера дружины это, несомненно, оскорбление. – Вы не на своей территории. Вы простолюдины. И вы угрожаете дворянину, имея не больше прав, чем обычное быдло из подворотни. Вот ваш текущий статус, здесь и сейчас. Ничего не помешает мне размазать вас по тротуару. И я это с удовольствием сделаю, если вам покажется, что моим «нет» можно пренебречь. Мне даже штраф платить не придется. Я достаточно ясно выразился, Сеня, или как там тебя?

– Вы вынуждаете нас применить силу. Даю последний шанс проявить себя, как разумный, взрослый человек. Полезайте в машину.

Я вздохнул и слегка закатил глаза, будто сетуя на человеческую глупость. Если бы я проживал в квартале Орловых, меня бы уже упаковали. У гвардии достаточно спецсредств, чтобы усмирять строптивых физиков. Я бы, скорее всего, не вывез. Но здесь квартал Соколовых, отношения которых с Орловыми далеки от дружеских. Четвертый уровень. Безопасность на высоте. Я, например, вижу дрон, который сидит на соседней крыше, и судя по красному мигающему огоньку, фиксирует происходящее.

Этих троих я вынесу не особо напрягаясь. Сомневаюсь, что у них имеется такая экзотика, как снайпер в прикрытии, например. Сюда они приехали явно без подготовки. Второпях. Да и с ви́дением мне снайпер не особо страшен. Но очень не хочется показывать свою истинную силу. Не время, выкладывать карты на стол.

Ну и где эта дрянская Истомина, когда она нужна? Только и умеет, что достойным людям мозг кипятить.

– Я согласен говорить с кем-либо из рода Орловых только на моей или нейтральной территории. И в удобное мне время. Так и передайте тому, кто вас послал. И пусть пришлет сообщение лично, а не через лакеев. У вас три секунды, чтобы убрать свои задницы в автомобиль. Отказ буду считать нападением быдла на дворянина.

Формально статус гвардейца рода не дает никаких исключительных прав против дворянского сословия. Но, по факту, мне нужно сперва положить этих троих из ларца мордами в асфальт. И вот тогда можно поговорить о правах. Потому что, если они меня заберут в башню, никаких прав у меня уже не будет. Я просто пропаду для мира. То, что они не на своей территории, и действуют, скорее всего, без уведомления Соколовых – важнейший нюанс, который решает все. Если я не ошибаюсь, насчет разрешения, конечно. Но проще всего было договориться, чтобы меня арестовали местные дружинники, а потом выдали по запросу Орловых. Обычно так дела и делаются.

Я уже приготовился выпустить пулю в грудь Арсению, а вторую в плечо Левому, незаметно, как ему казалось, доставшему парализатор. Но здесь на сцену будущей трагедии явилась-таки наша мадам имперское правоохранение.

Серый внедорожник резко затормозил, слегка ткнув бампером в кенгурятник тонированного собрата. Троица гвардейцев слегка перегруппировалась. Возле меня остался Арсений, от которого все явственней несло праной высокого порядка и Правый. Левый же решительно шагнул к распахнувшей двери Истоминой взревев:

– Дамочка! Совсем мозг пропила! Ты хоть знаешь, на кого наехала, овца!

– Следователь по особым поручениям. Имперское МВД. Мария Истомина. Она махнула перед лицом Левого жетоном, а потом показала его в сторону дрона. Сразу срисовала его, умничка.

– Здесь дела боярских родов. Тебя они не касаются, следователь по особым поручениям. – Включился в «диалог» Арсений. – Мимо проходи, госпожа Истомина. Не твоего уровня вопрос.

Зря он так. Девчонка молодая. Плохо себя контролирует. А полномочиями на этой территории обладает. В отличие от них. Истомина надулась. Тонкое лицо покраснело, на горле забилась жилка. Но взрыва пока не последовало.

– Документы. Немедленно. – Тихо прошипела она, глядя прямо в глаза Арсению. Выглядело немного смешно. Мария была ниже гвардейца и слегка задирала голову. Смотрелась как отважный котенок, выгибающий спину перед сторожевым псом. Но уж кем, кем, а котенком она не была.

– Вот наши документы! – Левый хлопнул себя по родовому гербу на лацкане. – Што за дурная баба! Тебе сказали не лезть. Один звонок и ты на улице окажешься… хррр, хрр фрр, мфф,…ука!.

Истомина вытянула руку, и придурок начал задыхаться. Второй рукой она выхватила из-под мундирной куртки пистолет, держа его стволом вниз.

– На землю упали, мрази! Мордами вниз! – Поскольку никто не спешил подчиниться, а Арсений даже дернулся в ее сторону, правда, как-то неуверенно, Истомина выстрелила в мостовую и повторила – Легли, я сказала!

Ритуал с предупредительным выстрелом завершен. Под запись. Теперь она имеет право стрелять на поражение. Но вот будет ли?

Я выхватил револьвер и громко крикнул:

– Содействую офицеру в процессе задержания нарушителей. Легли, мордами в пол, живо! – И выстрелил в колесо их монструозного катафалка. На всякий случай.

Оказавшийся между двух огней Арсений, понял, что кавалерийский наскок не удался. Медленно он потянул из кармана пластиковую карточку. Я, впрочем, ждать не собрался. Нет ничего нелепей государственного служащего, чьи требования игнорируются. Такое подрывает авторитет царя-батюшки, я считаю.

Поэтому я подскочил к Арсению сзади и ударил в сгиб ноги, одновременно дергая наверх его стильный пиджак и закручивая его. Тот потерял равновесие и упал, нелепо помахивая заблокированными руками. Для убедительности я приставил ему к затылку ствол «Носорога». Вспыхнувшие было пламенем ладони мужика, немедленно погасли.

– Офицер приказала лежать! – Рявкнул я.

Правый кинулся было в мою сторону, но был нейтрализован так же, как Левый. Мария придушила его. И тут же начала затягивать на его ногах пластиковые стяжки, которые выхватила с пояса.

– Вы об этой клоунаде пожалеете, Алексей Григорьевич. – Прохрипел слегка придавленный мной гвардеец.

– Не разбрасывайся пустыми угрозами, Сеня. Я давал вам время уехать и избежать позора.

В этот полный пафоса и драматизма момент сцена пополнилась еще одним участником. Дверца тонированного чудовища распахнулась, и на дорогу выскочил четвёртый пассажир.

– Немедленно прекратите противоправные действия, госпожа Истомина! – заявил типок, похожий на помесь хорька и жабы одновременно. – Я прямо сейчас передаю жалобу в прокуратуру.

– Да хоть наместнику. – Истомина упаковала Правого и принялась за Левого. – Отказ представить документы к осмотру. Неподчинение приказу офицера полиции, оказание сопротивления после предупредительного выстрела. Как минимум пятнадцать суток ареста. И это, если я не найду у них при обыске наркотические вещества, или незарегистрированное оружие.

– Какие смешные фантазии. Вы же прекрасно понимаете, что никаких пятнадцати суток не будет. А будет дело о превышении служебных полномочий. – Попытался надавить этот упырь.

– С каких это пор, Даниил Арамович, вы стали знатоком уголовного права? – Спросил я. – Сколько себя помню, вы специализировались исключительно на лизании задниц старших Орловых. За что и получили свой статус поверенного в делах. А вовсе не за великие познания в сфере юриспруденции.

– Вам ли не знать, Алексей Григорьевич, что в нашем деле решают не какие-то там законы. А связи.

– Да вы хоть реально своим имплантом воспользуйтесь, господин Янкелевич. Зря, что ли, такие деньги за него отвалили? Прикажите ему найти информацию, об Истоминых, хотя бы, прежде чем лепетать о связях! Что за колхоз! Мне даже немного стыдно за некомпетентность людей Орловых. Но это фантомные боли, я думаю. Не балуй! – Последние слова я высказал Арсению, который начал подозрительно вошкаться и греть воздух, вокруг себя. Для убедительности я больно ткнул его стволом револьвера в затылок.

– Госпожа следователь. Этот огневик, – наябедничал я. – Для фиксации нужны спецсредства.

– Подержите его немного, ваше благородие. Сейчас возьму блокираторы из машины.

Вдалеке раздался вой сирены.

– А вот и спецгруппа. – Сказала душка Истомина, открывая багажник и извлекая оттуда кейс с блокираторами.

Она мне даже почти нравится уже начала. Отвага и Слабоумие. Гремучая смесь. Люблю таких. И рыженькая, опять же. Надо к ней успеть подкатить, а то она с таким отношением к обитателям башен долго не проживет.

– Весьма неразумно с вашей стороны портить отношение с родом Орловых, госпожа следователь. – Вторя моим мыслям, заблеял Янкелевич.

– Весьма неразумно не подчинятся требованиям сотрудника управления особо тяжких преступлений. Или хамить ему. Особенно если люди, которые это делают, – обычное бойцовское быдло. Даже не члены рода или семей. – отрезала Мария.

– Тем не менее, вы вмешались в дела рода. – Заявил поверенный. – Гвардейцы может быть и перегнули палку, в вашем отношении, но они правы в одном. Происходящее вас не касается!

– Я веду два дела о покушении на убийство Алексея Григорьевича. Сейчас я ехала именно к нему, в связи с производством по уголовному делу. Здесь я застаю компанию громил, которые угрожают потерпевшему. У вас все еще остались иллюзии, гражданин Янкелевич, насчет того, что произошедшее меня не касается? Алексей Григорьевич, будете заявление писать на граждан Борового, Горохина и Надеждина? – Переключилась на меня Истомина.

– Не нравится мне словечко потерпевший, между прочим! Это нападавшие на меня потерпевшие! Я-то в полном порядке. – Увидев ее яростный взгляд, продолжил серьезнее. – Нет, ваше благородие. Они начали с разговоров и угроз. Собирались перейти к похищению, но не успели. Аки ястреб с ясного неба на поле боя пали вы, Мария Юрьевна, и расточили вражьи рати. Буквально повергли их в прах. Застали злодеев на стадии приготовления к преступлению.

– То есть, я спасла вас от похищения?

– Нет, госпожа следователь. Вы спасли эту троицу от избиения, унижения, переломов или потерь конечностей. Они вам теперь коллективное благодарственное письмо с кичи должны прислать. А не вот это вот все.

К моему удивлению ехидной фразы: «А ты бы вывез»? – не последовало. Истомина окинула взглядом правонарушителей и спросила:

– Стихийника тоже? – Причем утвердительно спросила. Ноток сомнения в ее голосе не было. Ну почти. Впрочем что это я, она же предыдущую кампанию в госпиталь отправляла.

– Его в первую очередь. – Также серьезно ответил я. – Да он же не кровный. Так. Инициацию провели, а техник с гулькин нос выдали. Слабак.

– Два покушения? – отмер поверенный. – Убийство? Я ничего об этом не знал. В таком случае прошу прощения. Ваше вмешательство обосновано.

– Да вы вообще плохо подготовились, Даниил Арамович. Я, например, государев человек, с недавнего времени. Имею законное право применять огнестрельное оружие в случае угрозы жизни или свободе. Ваши псы сильно рисковали, решив что могут меня нахрапом взять.

– Поступили на службу? В силовые структуры? Позвольте, ваше благородие, полюбопытствовать, куда?

– Имплант! включите уже его. Почему я должен за вас вашу работу делать?

Я этого поганца знал довольно хорошо. Он был гражданским поверенным рода. И этот субъект всегда вызывал у меня инстинктивное чувство гадливости и омерзения. Знаете, есть такие люди, ты им даже руки не подаешь, а при общении как будто тебя потные ладошки облапали. Он всегда держал себя с членами рода, как лакей, а не как специалист. Поэтому церемониться с ним я нужным не считал.

– Полагаю, вам все же следует проехать со мной, Алексей Григорьевич. А этот маленький инцидент мы предадим забвению. Возможно, род даже предложит вам компенсацию, за доставленные неудобства. Завтра выборы главы рода, и у совета могут появиться к вам вопросы.

– Если у рода возникнут ко мне вопросы, схему взаимодействия я уже описал вон тому субъекту. – Я кивнул на Арсения, которого бравые спецназовцы в масках как раз затаскивали в упавший с неба автозак. – Кто-то из членов рода связывается со мной. Я назначаю время и место встречи.

– Вы же понимаете, что не в том положении, чтобы диктовать условия. – он аж ладошками замахал от возмущения.

– Это вы, кажется, не понимаете, Даниил Арамович. – Терпеливо, как ребенку, выговорил я. – Это роду Орловых что-то надо от меня. Или его представителям. А мне, от рода Орловых не надо ни-че-го. И на проблемы, хотелки, угрозы или истерики членов этого самого рода я плевать хотел с высоты птичьего полета. Поэтому если встреча состоится, то только на моих условиях. А теперь избавьте меня от своего присутствия, будьте любезны. С мелкой сошкой, вроде вас, мне вообще говорить не о чем.

И я отошел к Истоминой, которая закончила руководством погрузкой делинквентов в автозак и сейчас кому-то названивала. Увидев меня, она приложила палец к уху – мол, говорю.

– Добрый вечер, Георгий Яковлевич. – защебетала она певчей птичкой в трубку. Ничего себе, как она, оказывается, умеет. – Я прошу прощения, что беспокою в неурочное время. – Она похлопала по борту автозака, тот отозвался глухим звуком и взлетел. – Благодарю вас, ваша честь. Да. К моему величайшему сожалению. У меня трое проходят по административному делу. Клевреты рода Орловых. Неподчинение, невыполнение законных распоряжений… Да. Шесть тринадцать Кодекса, часть два. Да. Я бы хотела узнать, когда вы сможете назначить рассмотрение, не хотелось бы затягивать… Да. Да. Завтра в девять? Благодарю, ваша честь. Да что вы, Георгий Яковлевич. Да. Через час пришлю ссылку на материалы дела. Буду на рассмотрении лично. Конечно. И вам всех благ.

– И кто у нас Георгий, так сказать, Яковлевич, например? – Спросил я, грозно насупив брови.

Истомина коротко улыбнулась уголками губ, давая понять, что оценила попытку разрядить обстановку.

– Мировой судья семьдесят четвертого участка. – Ответила она. – Старый знакомый отца. Эти башенные на административку максимум себе наковыряли. Пойдем к тебе, Орлов, поговорим?

– Прошу – я широким жестом указал в сторону арки. Но вы уж определитесь, Мария Юрьевна. Либо мы с вами на ты, либо на вы. Я не люблю хамства в своем отношении, даже служебного.

– Прошу простить. Привычка. Для перехода на ты рановато. Но можно общаться без отчества и званий с должностями и титулами. Годится?

– Да, конечно, Мария. С чем пожаловали?

– Сразу скажу. Одного из нападавших на вас убили. Плюс мы опознали стрелка с третьего уровня. В связи с этим у меня и возникли к вам вопросы.

Проходя мимо поверенного, растерянно оглядывающегося вокруг, я не удержался и сказал.

– Совсем без деда ничего не можете. Ничего, вот завтра Викентий Алексеевич станет главой рода и все наладится.

Его глаза суетливо стрельнули влево. Нити шевельнулись. А я получил ошеломляющее знание.

Глава 13

Интерлюдия. Башня Орловых. Верхние этажи

– То есть ты послал троих дуболомов из гвардии, чтобы они насильно привезли Алексея к нам? Похитили его из района Соколовых? – Викентий Алексеевич вглядывался в глаза Фомы, как будто пытался рассмотреть что-то в их глубине. Например, проблеск мысли.

– Задания похищать им никто не давал. – Пробормотал Фома Орлов. – Только доставить. Там поверенный с ними был, чтобы не допустить инцидентов.

– В результате твоего самовольства трое слуг рода оказались в КПЗ. За них пришлось заплатить неприличных размеров штраф. Алексей же, как был у Соколовых, так там и остался? Я все правильно понял, Фома?

– Я думал у совета или нового главы могут вопросы к нему возникнуть. Эти трое налажали просто. Тоже мне гвардейцы рода. Сопляка привезти не смогли.

– Ах, ты д-у-у-мал! – Викентий покрутил головой. – Думал, думал и придумал. Позорище ты, а не глава СБ рода. Еще и на гвардейцев свой провал спихиваешь.

– А ты не глава пока, чтоб мне указывать, уяснил?

– Фома. Скажи мне. Ты идиот?

– Не надо меня оскорблять, Викентий! По моим сведениям, тебе ничего не светит. Так что засунь себе своё мнение в задницу.

– Ты идиот! Я мажоритарный акционер. Член совета рода. А ты всего лишь миноритарий, даже не допущенный на совет. Жалкий червь, копошащийся в объедках. Даже если я не стану главой. Уж твоего-то увольнения я добьюсь в любом случае. Ты должен в ногах у меня валяться, если хочешь остаться без должного наказания. А ты дерзишь. Зубы скалишь. Бессмертным себя возомнил? А может, ты в сговоре с кем-то, а? Может, ты это специально все устроил, для дискредитации рода. Ведь слухи о том, как обосрались Орловы, непременно пойдут. С видеонарезкой лучших моментов обсеру. Что скажешь, отрыжка рода?

ФОМА ОРЛОВ

Фома, зло морщась, молчал. А что здесь скажешь? У него даже полномочий не было отправлять куда-либо гвардейцев. СБ и гвардия рода – две разные структуры. Он просто воспользовался неразберихой, возникшей со смертью главы. И отдал приказ через голову командира гвардии, пообещав исполнителям нехилые преференции. Хотел набрать очков перед советом. Набрал.

– Ладно. Я пойду на совет. – С тяжелым вздохом проговорил Викентий Орлов. – А ты начинай себе подбирать другое место работы, пожалуй. Главный критерий, чтобы исполнять служебные обязанности – на твоей новой должности не должен быть задействован головной мозг.

Значит, этот ублюдок уверен, что место Главы Викентию не светит. Очевидно, у Фомы, как у шефа СБ имелся наиболее полный доступ к информации о внутриродовых интригах. Но кто мог сплотить вокруг себя остальных? Георгий? Младший брат был малоинициативен. Он никогда не стремился к большему, чем у него есть. Держался за свое производство накопителей и не лез в клановую политику. Остальные…

Викентий прошел в приемную перед залом совещаний и окинул взглядом собравшихся. Ну конечно! Агнесса Орлова. Милая сестрица. Она была здесь и сейчас, расплывшись в фальшивой улыбке, двинулась навстречу Викентию, раскидывая руки, как будто собираясь его обнять. На что она надеется? Баба во главе клана Орловых – нонсенс. Мы не Бажовы какие-нибудь.

Агнесса остановилась в полуметре от Викентия. В свои сорок два она выглядела максимум на тридцать. Тяжелый фамильный подбородок и нос с горбинкой был сглажены опытными магами-косметологами. Впрочем, чуточку орловской индивидуальности Агнесса себе оставила. Сумев пройти по грани и не превратиться в одну из стандартных дорогостоящих боярских красоток. Черное платье в пол, застегнутое под горло. Неброские украшения. Опасная стерва. Она приопустила руки и пропела:

– Добрый день, дорогой брат. Несмотря на печальный повод, который собрал нас вместе, я рада тебя видеть.

– Давеча на прощании виделись, Агни. – Она с детства не любила это сокращение своего имени. И Викентий пользовался этим, чтобы слегка раскачать ее на эмоции. – Где твой муж? – Упоминаний о муже, дальнем родственнике из нищих членов рода, она тоже не любила.

– Сегодня собираются только члены рода – акционеры. Его присутствие исключено. Ты же знаешь правила.

– Он мог бы подождать тебя в приемной. Как и положено верной комнатной собачке.

– Как же ты груб. В то время как тебе стоило бы заручиться поддержкой каждого члена рода, ты отталкиваешь меня. Это делает мне больно, милый.

– Твоей поддержки мне все равно не получить. Так что и стараться не стоит. – Отрезал Викентий. – Бисер нынче дорог, чтобы его так просто разбрасывать.

После этой фразы он довольно бесцеремонно повернулся к сестре спиной.

АГНЕССА «это делает мне больно» ОРЛОВА

Его взгляд, казалось, бесцельно блуждающий по комнате, остановился на фигуре, которую не ожидал здесь увидеть. Виктория Орлова, его племянница. Дочь покойного брата. Пакет акций брата Викентий полагал блокированным. По нему решение должен был принять совет. Сейчас на кону стоял не только пост главы, но и должны были распределяться свободные активы между акционерами. Возможно Викторию позвали как потенциальную наследницу. Что-то их семье оставят. Виктория, скорее всего, даже станет мажоритарным акционером. В конце концов, обдирать одну из корневых семей рода, как липку, никто не собирался.