Текст книги "Изгой рода Орловых: Ликвидатор (СИ)"

Автор книги: Саша Фишер

Соавторы: Данил Коган
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)

Насколько я знаю – коробка на спине блокирует в первую очередь использование праны и более высоких форм внутренней энергии. Ну и в целом угнетает ЦНС жертвы.

Истомина поднесла запястье к губам.

– Объект взят под контроль. Забирайте. – И, повернувшись ко мне, спросила, – как ты его распознал, Алексей?

– Не устаю благодарить Максима Валуева, моего персонального наставника. Именно он настоял на том, чтобы я развивал все стороны физического гармониума. Запах, Мария. Я узнал запах.

Она вздернула брови и покачала головой. Универсалов крайне мало, даже среди бояр и дворян. Потому что равноценно развивать все три направления долго, муторно и нафиг никому не надо. Кроме упертых тренеров старой закалки, считающих, что без этого не заложить полноценную основу для мага. И в первую очередь большинство забивает на развитие восприятия. Поначалу меня никто не спрашивал. А лет с одиннадцати меня даже заставлять уже не нужно было. Сам почувствовал, какие выгоды приносит комплексное развитие.

Неожиданности на этом не закончились.

– Вы молодец, Мария Юрьевна. Но арестованного я заберу.

Выдавший сенсационное заявление мужчина подошел поближе. Стройный, пропорционально сложенный шатен. Пронзительные голубые глаза и карамельно-сладкое смазливое лицо. Одежда в модном в этом сезоне стиле «стим». Шрам от операции на виске декорирован золотой пластинкой. Ну или фальшак очередной.

– Вы кто такой? – Произнесли мы практически одновременно с Истоминой.

– Николай Кузнецов. Опричный приказ. Вы же позавчера общались с Игорем, Мария Юрьевна. Думали, мы оставим вашу самодеятельность без присмотра? – И он наклонился к телу, собираясь вздернуть его на ноги.

На месте Истоминой любой здравомыслящий полицай отошел бы в сторонку, склонив голову. Опричники – сила. Но то здравомыслящий. А это Истомина. Она сделала шаг вперед, встав над упакованным арестантом. И, вскинув руку в сторону этого Кузнецова, заставила его отшатнуться.

– Что значит, забираю? Кто будет подписывать документы о передаче? Где, мать вашу, постановление? Это что за произвол?

Ой. Слово произвол она произнесла с каким-то зубовным скрежетом и подвыванием. Произвооол. Ну девочка, ну ёперный же театр абсурда.

– Оформим ваше участие, коллега, как межведомственную помощь. Лучше будет, если первичное задержание будет за нашей службой. Но в долгу мы не останемся, Мария Юрьевна. С нашей конторой дружить выгодно. А права качать не выгодно и даже глупо.

Судя по степени покраснения симпатичного личика Марии Юрьевны, у нее из ноздрей и ушей был готов повалить пар. Не девушка прямо, а конек-горбунок. Она совершенно неэстетично ткнула под нос Кузнецову крепкий кулачок с оттопыренным вверх средним пальцем и прошипела.

– Вот тебе первичное оформление, «коллега» млять. Тамбовские волки тебе коллеги, ска! Удостоверение свое на сканер положи, сперва. И представься по всей форме. – И она выхватила из кармана смарт, быстро стукнув наманикюренным ногтем в какой-то контакт.

Пока «коллега», скорчив брезгливую мину, доставал из нагрудного кармана официального вида блямбу с гербом, Истомина дозвонилась до адресата.

А у меня под черепом пробежали мурашки видения.

– Игорь Владимирович, здесь какой-то слащавый обсос утверждает…

Слащавый обсос поднимает руку из которой исторгает струю пламени.

Мария отскакивает в сторону, кое-как сбивая пламя с загоревшейся одежды своим воздухом.

Арестованный превращается в уголь…

«КУЗНЕЦОВ» – слащавый обсос

– Игорь Владимирович, здесь какой-то слащавый обсос…

Договорить она не успела, потому что всем корпусом я снес ее в сторону, закрыв арестанта своим телом.

Прану я бросил в «Доспехи духа». Эту технику учат все физики. Прана создает покров вокруг тела, не пропуская посторонние энергии. Не очень-то эффективная и очень прожорливая техника, тем не менее способна спасти жизнь или уберечь от увечий, в таких вот случаях. Если энергии хватит и концентрация не подведет.

Пламя на секунду закрыло мне обзор, но я зарядил этому пижону двойку, ориентируясь на звук. Сам я относительно не пострадал. И большую часть огня приняли на свои «Доспехи духа».

Судя по резким просадкам праны, после каждого моего удара, Кузнецов успел поставить «Стихийный щит». Улучшенная версия «доспехов». Еще и урон возвращает нападающему. Тоже прожорливая техника, но запас эфира стихийника больше чем праны у физика. «Щит» только от прямого физического урона защищает плохо. Так что прилетело ему неслабо.

Он отшатнулся в сторону, прервав свой «Выдох дракона», или что он там использовал. И тут же получил от Истоминой ее любимым «удушением».

Мне нельзя было начинать маневрировать, иначе он сжег бы нашего пленника.

Поэтому я просто сделал шаг вперед и провел еще одну двойку в голову.

Он не стал парировать или уклоняться, а резким рывком разорвал дистанцию, швырнув в меня огненную вспышку. Пришлось ее тоже принимать на доспех. Еще с пяток таких атак, и я пуст. Силен этот «Кузнецов».

В голову ему прилетел кувшин с морсом, от которого он не смог полностью уклониться. И сразу после этого в правую руку воткнулись контакты шокера. Катя нажала спуск.

В двери изничтожаемого ресторана и грохотом ворвалась спецгруппа Истоминой. Четверо мужиков, увешанных тактической броней со стволами наперевес.

Несмотря на непрекращающиеся разряды электричества, маг махнул рукой в сторону спецназа, швырнув развернувшуюся в воздухе печать.

Возле входа громко бахнуло, и один из парней завалился на мраморный пол, заливая его кровью. Остальные рассредоточились, впустую дергая спусковые крючки.

Истомина применила технику, которую готовила эти несколько напряженных секунд. Серый вихрь снес несколько пустых столов. Смел с «Кузнецова» щит и пригвоздил его к стене.

Я бросился вперед, не желая упускать шанс.

Катя тоже рванула к магу, заходя сбоку.

Спецназеры, отбросив ставшие бесполезными стволы, пошли на сближение.

И никто из нас не успел.

«Кузнецов», верно оценив обстановку, рванул с груди какую-то висюльку. В воздухе вспыхнули мощные печати «Силовых стен». Я врезался в одну из них, слегка амортизировав удар плечом.

Стены продержались семь секунд, но даже из-за их непрозрачной поверхности мы увидели вспышку телепортации.

– Это что такое было, Орлов? Ты, зачем под «Дыхание» сунулся? Совсем дурной? – Вот тебе, Алекс, вместо спасибо и шоколадной медальки звездюль от лапочки Истоминой.

– У меня тот же вопрос. – И ты, Брутесса? Катя воинственно воткнула ладони в бедра.

– Потише, девочки! Доспех выдержал. Ну почти. – Одежду этот лжеопричник все-таки испортил. – Он бы сжег наш трофей. Риск для меня был минимальный. На вопрос «что это было» ответ очевиден. Средней силы маг, представившийся опричником.

– Шутник епта. Ты не на ту работу пошел, Орлов. Тебе с такими скетчами нужно в стендап идти. Сейчас вернусь. – И Истомина шустро бросилась к своим ребятам.

Упавший спецназер стонал и ворочался на полу. Значит, откачают.

Я присел возле упакованного. Проверил пульс на шее. Жив, курилка.

Истомина уже через минуту опять была возле меня. Двое из ее спецгруппы собирались поднять пленного, но я поставил на него ногу.

– Постойте. Мария, если продолжать серьезно, это была охота на охотника. Он охотился на меня. А мы с тобой и «Кузнецов» на него.

– А не на тебя, Орлов?

– Нет. Фальшивый опричник пытался сжечь именно нашего отравителя. Я думаю, это продолжение истории с убийством губернатора. Кто-то очень не хочет, чтобы отравитель заговорил. И, знаешь, что я думаю?

– Удиви меня, самоубийца.

– Ну что опять началось. Нормально сидели! Я контролировал ситуацию. Так вот. Отвозить его в изолятор все равно, что самим придушить. Там у вас не очень ненадежное место.

– Предлагаешь отвезти его к тебе домой?

– Ха. Юмористка вы, Мария. Будто у меня мусора мало дома. Нет, не ко мне домой. Но есть одна идейка.

Глава 25

Интерлюдии

Хранилище рода Орловых

Виктория приложила руку к панели на стене. Дала сканеру проверить свою сетчатку. После чего толстенная дверь хранилища уползла в потолок.

Она вошла в небольшой тамбур, в котором за столом сидел дежурный гвардеец и пялился в монитор. Увидев Вику, он ввел с клавиатуры какое-то сообщение. Потом поднялся, поклонился и вежливо осведомился:

– Вам куда, Виктория Григорьевна? Архив? Депозитарий? Кунсткамера?

– Депозитарий откройте. – Высокомерно сказала она. – И побыстрее, будьте так любезны, у меня еще полно дел.

– Прошу прощения, Виктория Григорьевна. Но процедуру доступа и регламент не я придумал. – Ничуть не стушевался охранник. – Подтвердите, пожалуйста, через имплант запрос на открытие депозитария.

На сетчатке Виктории мелькнуло сообщение. Она, практически не всматриваясь, активировала «да».

– Нужную единицу хранения самостоятельно найдете или будем делать запрос? – Все также нейтрально спросил страж.

– Да уж как-нибудь найду.

– Если будете, что-либо выносить, необходимо будет отметить у меня. Прошу.

Он подошел к одной из круглых сейфовых дверей со штурвалами. Ввел сегодняшний код. Личный код ввела Вика с импланта.

ВИКА В ХРАНИЛИЩЕ

Замок зашумел. Штыри диаметром сантиметров по пятнадцать утонули в стенах.

Гвардеец прокрутил штурвал до упора и открыл полуметровой толщины створку, перед хозяйкой.

Она скользнула внутрь помещения, в котором хранились наиболее ценные для рода предметы.

Охранник захлопнул за ней дверь. Согласно процедуре и должностной инструкции, ага.

Вику невольно пробила нервная дрожь. В огромном помещении, заставленном стальными шкафами с рядами запертых ящиков или ячеек было неуютно. Лампы дневного света оживали постепенно, начиная со входа. Здесь было прохладно, температура намеренно поддерживалась на уровне не выше двенадцати градусов. А еще внутри царила мертвая тишина. Вика слышала собственное дыхание.

Не торопясь, она прошлась вдоль шкафов и стендов. В хранилище Вика был впервые.

Никакой системы в нумерации ящиков и дверец не было. Здесь все просто. Либо ты знаешь, где конкретно лежит то, что тебе нужно. Либо знаешь номер хранения и можешь выяснить расположение ячейки у охранника.

Вика знала номер. А вот посвящать охрану в свои планы и оставлять в журнале следы того, что именно она ищет, Виктория не собиралась. Внутри депозитария не был камер и системы фиксации открытия ячеек. По крайней мере, по Викиной информации.

Ей было просто нужно найти ячейку с ключами от имплантов и забрать ключ брата. Эта ячейка обычно не открывалась годами, и пропажу обнаружат очень нескоро. А если обнаружат? Ну и что? Какие ваши доказательства?

Она прошла мимо шкафчиков, касаясь рукой холодного металла. Несколько раз сравнивала номер с записанным на бумажке. Но постоянно разнилось одна или две цифры. Наконец, после получаса блужданий по холодному металлическому лабиринту, Вика нашла нужную ячейку.

Имплант открыл замок. Вика выдвинула ящик и осмотрела ключи, выложенные в три ряда в углублениях из мягкого материала. Ключи были подписаны. И ячейка с подписью «Алексей Григорьевич Орлов», пуста.

Вика несколько секунд смотрела на углубление в ворсистом материале, стараясь не заорать от злости. Мать всегда упрекала ее в излишней импульсивности и чрезмерных для боярышни эмоциях. Так что она научилась замирать ненадолго, беря под контроль разбушевавшиеся гормоны.

Оставаясь внешне спокойной, она закрыла ящик. Замок щелкнул, ставя точку в ее бесполезном предприятии.

Кто мог взять ключ и когда – гадать бесполезно. Можно на обратном пути заявить о пропаже. Пожалуй, стоит так и сделать. Вполне возможно, что после этого ключ вернут на место. Она направилась обратно ко входу, все еще не до конца обуздав эмоции и бурча под нос ругательства.

И оказавшись возле двери, замерла. В нарушение всех «процедур доступа и регламентов» дверь была полуоткрыта. Виктория изобразила на лице бесстрастную маску и перешагнула порог.

Охранник за столом отсутствовал. На неудобном стуле с видимым комфортом расположился Викентий Орлов собственной персоной.

– Привет, Викки. Что-то ты долго. Нашла что-нибудь интересное? – Он сделал приглашающий жест левой рукой, указывая на второй, невесть откуда здесь взявшийся стул.

Правая рука лежала на столе. А указательный палец прижимал к столешнице черную плашку ключа доступа.

– Здравствуй, дядя Кеша. – Пропела Вика. Подошла к столу и села напротив ненавистного родственника. – Не нашла. И теперь понимаю почему.

– Видишь ли, племянница. – Дядя изобразил левой рукой неопределенный жест. – Выносить из башни имущество семьи и рода запрещено. И уж тем более передавать его тому, кто из рода изгнан. Если ты думаешь, что главы семей мажоритариев не смогут узнать о том, когда и кто открывал ящики депозитария, ты заблуждаешься. Эта информация нам с тобой, ведь ты теперь одна из нас, доступна. Так что я решил помочь тебе. Уберечь от политической ошибки.

– Как это мило с твоей стороны, дядюшка. Такая бескорыстная забота. Я уж думала, ты и забыл о моем существовании.

– Ты о периоде после изгнания Алекса и смерти Гриши? – Викентий покачал головой. – В нашем с тобой мире есть только один закон. «Падающего толкни». Тем не менее можешь поверить, я тебя не толкал. И Виссариону с Ирмой запретил распускать их поганые языки и трогать тебя и твою мать. Я верю в то, что родичей нельзя держать за инструменты. Для этого есть слуги рода. Но помогать? С какой стати? Ты доказала, что можешь бороться за свое. Только так это самое свое и можно получить.

– Не толкал. – Сквозь зубы прошипела Виктория, которую невероятно бесила эта высокомерно-пафосная, лукавая болтовня. – Отец убит. Кто-то воспользовался имплантом брата и слил родовую информацию. Кто-то из рода. Алекса изгнали. Но ты, конечно, ни при чём! Особенно, учитывая то, что у тебя под пальцем.

– Ты серьезно думаешь, что я причастен к смерти брата? – От своей роли в изгнании Алекса он не отказывался, тварь.

Викентий выпрямился и вперился глазами в пульсирующие от ярости зрачки Вики.

– Хм. И вправду так думаешь. Готов поклясться перед духами предков, что ни прямо, ни косвенно ни делом, ни бездействием, я непричастен к Гришиной смерти.

Виктория даже растерялась. «Готов поклясться» это, конечно, не клятва сама по себе. Но такими заявлениями не разбрасываются.

– Интересно будет послушать. – Спросила она, лихорадочно выстраивая новую стратегию разговора в голове. – Но то, что поучаствовал в изгнании брата, ты не отрицаешь?

– Смотря что иметь в виду, под «участием». Я не сливал информацию через его имплант, если ты это имеешь в виду. Этот ключ я изъял сразу после выборов главы. И распорядился, чтобы охрана вызвала меня, как только ты придешь в депозитарий. Что касается Алексея, я применил все свое влияние, чтобы его вышвырнули. Здесь принципом: «падающего толкни», – я воспользовался на двести процентов.

Виктория вдруг ощутил невероятную усталость. Слишком рано она стала главой семьи. Да ее вообще никто на эту роль не рассматривал и не готовил. Она должна была прожигать жизнь, сидя на синекурной жердочке в каком-нибудь семейном предприятии, а не жрать это родовое дерьмо. Эти мутные беседы должен был вести Алекс! Вот уж кто бы не подкачал. Совершенно нехарактерным для себя образом, она прямо спросила:

– Чего тебе надо, дражайший дядюшка? А? Говори уже прямо. Надоел этот разговор, если честно. И ты бесишь.

Викентий неодобрительно покачала головой.

– В любой ситуации держи лицо, Вика. В любой. Таких вот говеных разговоров тебе предстоит еще очень и очень много. Не вздумай расклеиться и слиться! За тобой мать и младший – Сашка.

– Не дождетесь! – Вика слегка оскалил зубы, что считалось жестом возмутительным и агрессивным.

Викентий позволил улыбке слегка тронуть уголки губ.

– Ладно. – Сказал он. – Прямо так прямо. Лови.

Вике пришло приоритетное сообщение, зависнув в углу зрения золотой звездочкой. Открыв его, Виктория прочитала акт об уничтожении устройства за номером… ключ доступа к импланту Алексея Григорьевича Орлова. Подпись: «Викентий Алексеевич Орлов». И место для ее подписи. Сегодняшняя дата.

Она сфокусировала взгляд на дяде, а тот катнул ключ по столу в ее сторону.

– Считай это извинением за покушение моих детей на жизнь твоего родного брата. Вирой с моей стороны. Отметились оба и Ирма, и Виссарион. Это будет в сегодняшнем коммюнике СБ рода после совещания у главы.

Ловушка? Вроде нет. Подписывая акт, Викентий делал для себя невозможным использовать информацию о выносе ключа за пределы башни против Вики. Ключ Алексу необходим. Вот дрянь! И что делать?

Быстро обдумав несколько вариантов поведения, она поставила электронную подпись под актом и взяла ключ.

– Извинения принимаются, Викентий Алексеевич. Между нашими семьями нет крови.

Викентий серьезно кивнул.

– Но клятву, о том, что ты непричастен к гибели отца, ты дашь на родовом алтаре. Сейчас.

Викентий поднялся и снова кивнул, как будто ожидал услышать это требование.

– Конечно, дорогая. Идем к порталу. – И он подставил ей локоть.

Преодолевая огромное желание заехать дяде по яйцам, Вика фальшиво улыбнулась и положила свою узкую ладонь на его за предплечье.

Ничего. Придет время. Викентий важен для рода, а вот его детки – нет. Виктория не из забывчивых. И не собирается ничего прощать.

Муром. Столица Империи. Родовая башня

– Таким образом, наши операции в Бессарабии позволили нам получить лояльную трону и лично вам фигуру во главе губернии, Ваше Высочество.

Говоривший закончил доклад и стоял навытяжку, опустив глаза в пол, как и полагается в присутствии высочайших особ. Этот средних лет брюнет с идеальным пробором на голове, облаченный в устаревший деловой костюм, мог быть принят сторонним человеком за охранника. Если бы не его достаточно хлипкое телосложение. Хотя его подчиненные предпочитали называть этот тип конституции «изящным».

– Очень хорошо. – Собеседник разглядывал докладчика сквозь густые клубы сигарного дыма. – Очень. Что возня в Тургайской области?

– Разведывательные дроны шестого флота обнаружили подозрительно высокую активность орды, за пределами Михайловского вала. Кантемировский мехкорпус уже прибыл и размещается в двух пограничных гарнизонах. Владимирцы займут позиции, согласно графику. Но, если позволите, Ваше Высочество…

– Говори. Ты знаешь, я ценю твое мнение.

– Нам следует перебросить к валу еще четыре земских дивизии. А лучше пять. Боюсь, что зимнее наступление на японцев – обманка. Все признаки указывают на то, что орда собирает немалые силы на прикаспийском направлении. Мехкорпуса удержали бы вал. Если бы они за ним остались. Но они пойдут в наступление.

– Да уж, задачки ты своему барину ставишь. Пять дивизий. Задачки. Это к брату идти на поклон. Действительно считаешь, угрозу недооценили?

– Да. Если своевременно не закрыть это направление, быть беде. Великий набег семьдесят шестого легкой прогулкой покажется, если позволите такое сравнение. Все расчеты я представил в коротком резюме.

– Хорошо. – Собеседник докладчика снова выдохнул клуб дыма. После чего вяло махнул кистью в сторону стоящего напротив кресла. – Хорошо. Присядь. Сигару?

– Благодарю Ваше Высочество, но воздержусь. Если будет позволено… – мелкий чиновник достал из внутреннего кармана вейп.

– Как хочешь. Дурная затея, как по мне. Дурная. Есть данные – эти твои жидкости опаснее табака. Ну ладно. Все вздор. Что там у нас с мелочевкой? Орловы эти воронежские?

– С Орловыми все прошло по плану, Ваше Высочество. В ближайшие годы этот род носу из своего Воронежа не покажет. Единственное упущение «Веном» провалил дело с младшим Орловым, да еще и попался. Кузнецов не смог закрыть вопрос.

– Так. Это плохо. Плохо. Нам не нужно, чтобы дело Прикаспийского губернатора вновь всплыло. Государь только упокоился! И сколь много знает этот ваш «Веном»?

– Про нас ничего. Приказать Кузнецову завершить ликвидацию?

– Да. И подкрепление ему пришлите. Из профессионалов. А то кузнецов этот твой чистый авантюрист,

Чиновник мысленно поставил галочку: отодвинуть Кузнецова от оперативной работы. Слово «авантюрист» в устах Его Высочества означало «несерьезный человек». Почти «мужеложец» или еще хуже «либерал».

– Будет исполнено, Ваше Высочество. Отправлю Шакала.

Уважаемые читатели. На этом первая книга окончена. Если вы дошли досюда, поставьте лайк, черкните комментарий. Помните, что единственный законный экземпляр книги здесь /u/dankogan

А первая глава второй книги уже здесь /reader/509366/4803594