Текст книги "Потрясающая (ЛП)"

Автор книги: Сара Шепард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

6
СПЕНСЕР ВНУТРИ

Чуть позже шести этим же вечером Спенсер направлялась в «Полосатый Окунь», ресторан на Ореховой улице Филадельфии.

В этом месте были высокие потолки, отражающие эхо, полы из бразильской вишни, отполированные до глянцевого блеска и коринфские колонны по периметру.

Огромные, бочкообразные светильники качались над головой, официанты кружились вокруг столов с драпированными белыми скатертями, а воздух наполнен ароматами топленого масла, приготовленной на гриле рыбы-меч, и красного вина.

На маленькой табличке как раз за стойкой метрдотеля было написано ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА УЖИН РАННЕГО ПРИЁМА В ПРИНСТОН, указывая на небольшое помещение справа.

Внутри тридцать ребят её возраста нетерпеливо стояли вокруг столов.

На них были сдержанная одежда цвета хаки и галстуки, и было, что немного неприятно, каждый, кого видела Спенсер, выглядел так самоуверенно, словно лучший выпускник, произносящий прощальную речь.

На девушках были однотипные свитера, юбки, длиной до коле, и скромные, я-собираюсь-когда-нибудь-устроиться-в-юридическую-фирму высокие каблуки.

Некоторые из них были тонкими как прутик и выглядели как модели, другие были пухлее или носили очки в тёмной оправе, но все они выглядели так, словно у них средний балл успеваемости 4.0 (прим. максимум) и тест на проверку академических способностей показал совершенный результат.

Глаз Спенсер уловил мелькавший тв-экран над главным баром.

ПО ПРОСЬБАМ ТЕЛЕЗРИТЕЛЕЙ В ЭТУ ПЯТНИЦУ СОСТОИТСЯ ПОВТОРНЫЙ ПОКАЗ "МИЛОЙ УБИЙЦЫ" жирными жёлтыми буквами анонсировал баннер.

Появилась девочка, играющая Элисон ДиЛаурентис, говоря актрисам, исполняющим роли Спенсер, Арии, Ханна и Эмили, что она снова хочет быть их Лучшей Подругой Навсегда.

– Я скучала по всем вам, – притворно улыбалась она.

Я хочу вернуть вас.

Спенсер отвернулась, к её лицу подкатывал жар.

Не пора ли прекратить показывать эту дурацкую документальную драму? В любом случае, фильм не рассказывал историю целиком.

За бортом осталась часть, в которой все девочки думали, что Настоящая Эли появилась на Ямайке.

Не думай об Эли—или Ямайке, Спенсер мысленно отругала себя, расправляя плечи и шагая в обеденный зал.

Последнее, что ей было нужно – это выйти из себя, в стиле леди Макбет, на её первом Принстонском празднестве.

Как только она пронеслась через двойные двери, блондинка с большими лиловыми глазами подарила ей огромную улыбку.

– Привет! Вы пришли на ужин?

– Да, – сказала Спенсер, выпрямившись.

Спенсер Хастингс.

Из Роузвуда.

Она молилась, чтобы никто не узнал ее имени или не заметил более полную, двадцать с чем-то летнюю версию ее по телевизору в комнате за ними.

– Добро пожаловать! Я – Харпер, одна из представителей студенческого сообщества.

Девушка пошарилась в пачке бейджиков и нашла тот, что с именем Спенсер, написанным очень крупно.

– Ты получила его на Конференции лидерства в Колумбии два года назад? – спросила она, глядя на брелок в форме серебристого монумента Вашингтона, висевший на огромной кожаной сумке Спенсер.

– Точно! – сказала Спенсер, довольная тем, что прикрепила брелок к язычку молнии в последнюю минуту.

Она надеялась, что кто-нибудь узнает его Харпер улыбнулась.

– У меня где-то есть такой же.

Я думала, они приглашали туда только студентов.

– Обычно да, – поддельно-застенчиво произнесла Спенсер.

– Ты тоже была там?

Харпер охотно кивнула.

– Было достаточно здорово, не правда ли? Встречи со всеми этими сенаторами, заседания на манер ООН, хотя ужин открытия был вроде как...

Харпер замолчала, сделав неловкое лицо.

– Странным? – решилась Спенсер, хихикнув.

– Ты говоришь о той пантомиме, верно?-Координаторы мероприятия наняли мима в качестве развлечения.

Он провёл весь вечер, притворяясь, что застрял в невидимой коробке или гулял с воображаемой собакой.

– Да! – усмехнулась Харпер.

Он был таким противным!

– Помнишь, как он полюбился сенатору из Айдахо? – Спенсер захихикала.

– Безусловно.

Улыбка Харпер была тёплой и искренней.

Она перевела взгляд на бейджик Спенсер.

– Ты ходишь в Розвуд Дэй? Одна из моих лучших подруг училась там. Ты знаешь Тэнси Гейтс?

– Она была в моей команде по хоккею на траве! – воскликнула Спенсер, взволнованная тем, что их связывает ещё и это.

Тэнси была одной из девушек, которые бы ходатайствовали в Розвуд Дэй для принятия семиклассников в команду по хоккею на траве, надеясь, что Спенсер войдет в нее.

Вместо неё выбрали Эли, а Спенсер вытеснили в слабую команду шестиклассников, в которую мог вступить любой желающий.

Тогда Спенсер посмотрела на бейджик Харпер.

В нём перечислялась деятельность, в которую она была вовлечена в Принстоне.

Хоккей на траве.

Ежедневная газета Принстониан.

В самом конце, мелкими буквами, было написано Председатель Драчки, Обеденный Клуб Лиги Плюща.

Она чуть не ахнула.

Она тщательно изучала Обеденные Клубы после того, как её подловили на неосведомлённости во время дегустации тортов.

Лига Плюща, которую хвалили главы штата, руководители главных компаний, вплоть до таких гигантов, как алюминиевые корпорации, была вершиной её списка обязательно-присоединиться.

Если Харпер возглавляла Драчку, значит от неё зависел выбор новых членов.

Она определённо была человеком, которого нужно знать.

Внезапно кто-то начал хлопать в передней части зала.

– Добро пожаловать, поступающие первокурсники! – вопил долговязый парень с кудрявыми светло-рыжеватыми волосами.

Я – Стивен, один из представителей.

Мы собираемся начать ужин, поэтому можете ли вы занять места?

Спенсер посмотрела на Харпер.

– Хочешь сесть вместе?

Лицо Харпер было беспощадным.

– Я бы с удовольствием, но наши места уже назначены.

Она указала на бейджик Спенсер.

– Это число на твоём бейдже – стол, за которым ты сидишь.

Однако я уверена, что ты встретишь потрясающих первокурсников раннего набора!

– Конечно, – сказала Спенсер, пытаясь скрыть своё разочарование.

Затем, прежде чем она смогла сказать что-то ещё, Харпер унеслась.

Спенсер нашла свой столик и села напротив азиатского мальчика с колючими волосами и угловатыми очками, внимание которого было приковано к экрану Айфона.

Два парня в пиджаках подготовительной школы Причард разговаривали о турнире по гольфу, в котором они минувшим летом принимали участие.

Миниатюрная девушка в брючном костюме на манер Хиллари Клинтон кричала в телефон по поводу продажи акций.

Спенсер подняла бровь, удивившись, что девушка уже работает.

Эти Принстонские детишки не бездельничают.

– Hola (прим. приветствие на испанском).

Лохматый брюнет с козлиной бородкой и сонными глазами уставился на Спенсер с соседнего сиденья.

Кромка его серых брюк была порвана, а обувь на толстой подошве совершенно точно была сделана из конопли, он пах как огромный кальян, который Мэйсон Байерс привёз из Амстердама.

Малолетний укурок протянул руку.

– Я – Рейф Фредрикс, но большинство зовёт меня Рифер (жарг. сигарета с марихуаной).

Я живу в Принстоне, поэтому чувствую себя так, словно поступаю в муниципальный колледж по соседству.

Родня умоляла меня не заселяться, но я, типа: "Ни черта подобного! Мне нужна свобода! Я хочу барабанить в собственной комнате в 4 утра! Хочу устраивать заседания протеста против убийц во время ужина!"

Спенсер моргнула.

Он говорил так быстро, что она не была уверена, уловила ли всё сказанное.

– Подожди, ты поступил в Принстон?

Рифер—Боже, какое тупое прозвище—усмехнулся.

– Разве мы все здесь не поэтому? – его рука всё ещё висела перед Спенсер.

Эм-м, обычно это та часть, где люди пожимают руку.

И ты говоришь: "Привет, Рифер, меня зовут..."

– Спенсер, – изумлённо произнесла Спенсер, сжав огромную ладонь Рифера на долю секунды.

Её разум пошатнулся.

Этот чувак скорее сочетался с травянистым холмиком Холлиса, вместе с другими детьми, закончившими старшие классы со средними результатами.

Он не выглядел как один из тех, кто мучился над экзаменами углублённого изучения предметов, и уж точно не выполнил норму часов по оказанию добровольной помощи.

– Так, Спенсер, – Рифер откинулся на спинку стула и оглядел Спенсер сверху донизу.

Думаю, это судьба, что нас посадили рядом.

Ты выглядишь так, словно сечёшь фишку, знаешь?И ты не выглядишь как пленник системы.

Он подтолкнул её локтём.

– Плюс, ты однозначно привлекательна.

Фу, подумала Спенсер, нарочно отворачиваясь и притворяясь заинтересованной салатом с цикорием, который подавали официанты.

Какая удача сидеть рядом с этим неудачником.

Однако Рифер не понял намёк.

Он наклонился ближе, постучав по её плечу.

– Ничего страшного, если ты застенчивая.

Так что слушай: я подумываю потом направиться к Индепенденс-холл (прим. здание на площади Независимости) и заценить митинг Оккупированной Филадельфии.

Ты в деле? Он должен быть реально вдохновляющим.

– Эм-м, это хорошо, – сказала Спенсер, раздражённая тем, как громко этот парень говорит.

Что если все подумают, что они – друзья?

Рифер запихивал салат в рот.

– Тебе же хуже.

Вот, на случай, если передумаешь.

Он вырвал листок из потрёпанного блокнота на спирали, нацарапал что-то и передал Спенсер.

Она покосилась на записку.

"Какой это был продолжительный, странный кайф".

А?

– Джерри – мой гуру, – сказал Рифер.

Потом он указал на группу цифр ниже выдержки.

– Звони в любое время—днём или ночью.

Я всегда на связи.

– Ну спасибо.

Спенсер сунула бумажку в сумку.

Она заметила Харпер, смотрящую на неё через всю комнату, встретилась с ней взглядами и закатила глаза на манер о-Боже-я-думаю-он-отвратительный.

К счастью, Стивен, другой посол, начал говорить, и его длинная, поощряющая речь о том, как все в комнате была прекрасны и удивительны, и, несомненно, когда-нибудь изменят мир, потому что они попали в Принстон, заняла остальную часть часа.

Как только официанты убрали посуду после десерта, Спенсер вскочила со своего места так быстро, как ее натренированные хоккеем на траве ноги могли ее нести .

Она нашла Харпер у кофейного аппарата и подарила ей огромную улыбку.

– Я вижу, ты познакомилась с Рифером.– подмигнула Харпер.

Спенсер скрутила лицо.

– Да, я счастливица.-Харпер одарила Спенсер непостижимым взглядом, а затем придвинулась ближе.

– Слушай, я знаю, это последняя минута, но у тебя есть планы на выходные?

– Вряд ли. – Кроме помощи мамы в дегустации других кондитерских изделий на свадьбу.

Действительно ли на второй свадьбе нужен торт и башня из кексов?

Глаза Харпер заблестели.

– Потрясающе.

Потому что я хотела бы взять тебя на одну вечеринку.

Я думаю тебе понравятся мои друзья.

Ты могла бы остаться со мной в этом большом доме на территории кампуса, в котором я живу.

Получишь представление о вещах.

– Звучит прекрасно, – быстро ответила Спенсер, словно, сделай она паузу хоть на миллисекунду, Харпер аннулировала бы предложение.

Большой дом на территории кампуса был Домом Лиги Плюща—как Председатель Драчки, Харпер могла жить там.

– Потрясающе.

Харпер настучала что-то на телефоне.

– Дай мне свой электронный ящик.

Я отправлю тебе свой номер и инструкции, где найти меня.

Будь там к шести.

Спенсер дала Харпер электронный адрес и телефонный номер, и достаточно скоро во входящих появилось электронное сообщение от Харпер.

Прочитав его, она почти кричала в голос.

Конечно же Харпер дала ей адрес Дома Лиги Плюща на Проспекте Авеню.

Она вышла из зала, находясь на седьмом небе от счастья.

В то время как она толкала вращающуюся дверь, чтобы выйти на улицу, телефон, спрятанный в сумочку, издал приглушённый перезвон.

Когда она вытащила его и посмотрела на экран, её сердце рухнуло как камень.

Новое анонимное текстовое сообщение.

Привет, Спенс! Думаешь, друзья по колледжу позволят тебе вступить в Обеденный Клуб, если узнают от твоей склонности к убийствам? Целую! —Э.

7
ХАННА ПАРИТСЯ

На следующий вечер Ханна стояла снаружи мужской раздевалки, одёргивая облегающее изгибы платье, в которое она переоделась после последнего звонка с урока.

Все окружавшие её студенты торопились догнать автобусы, забирающие их после школы, спешили на мероприятия или залезали в собственные машины, чтобы направиться в торговый комплекс King James.

Телефон Ханны просигналил, она быстро уменьшила громкость.

Это было очередное сообщение от Изабель, напоминающее Ханне прийти немного пораньше на встречу отца в мэрии, чтобы встречать и приветствовать некоторых спонсоров.

Кэп – как будто она об этом не знала.

Она помогала организовывать всё это.

И она приедет туда когда получится.

В данный момент ее волновала лишь одна задача.

В холле стоял запах грязных носков и дезодоранта Акс.

Приглушенные голоса и шипение душа отдавались эхом.

Так уж вышло, что мальчики из команды по бегу пришли после изнурительной тренировки на короткие дистанции вокруг скованной льдом парковки.

И так уж вышло, что Майк был членом этой команды, чтобы держать себя в форме для лакросса.

Операция Вернуть Майка была готова начаться.

Синяя дверь со свистом открылась, и вошли двое второкурсников в легких куртках, странно посмотрев на Ханну, когда проходили мимо.

Она тоже посмотрела на них, затем дверь снова впустила холодный воздух.

– Гениально, что в спортзале ввели класс танцев у шеста,– раздался сигнальный хриплый баритон Мэйсона Байерса .

– Вы видели девченок, которые там занимаются?

– Чувак, даже не спрашивай, – ответил Джеймс Фрид.

– В последнее время я даже не занимался – я все время смотрел на них.

– Девушка Майка ходит туда.

Ханна нахмурилась.

Колин танцевала у шеста? Для шоу талантов в восьмом классе, Колин одела латышский костюм и танцевала народный танец ее предков.

Ханна и Мона еще несколько месяцев после этого смеялись над ней.

– Я знаю, – Джеймс издал странное хрюканье.

Джеймс изображал хрюкаещего мальчика.

– Неудивительно, что он с ней спит.Он усмехнулся.

– Вы знали, что Bebris означает бобра на латышском?

Подождите.

Парни только что сказали, что Майк переспал с ней, не так ли? Ханна почувствовала приступ боли.

У них с Майком не было этого, хотя они встречались больше года.

Еще двое парней вышли из раздевалки, и Ханна заглянула внутрь.

Джеймса и Мейсона нигде не было видно, но Майк был у своего шкафчика.

Он стоял в своих боксерах, его черные волосы были мокрыми и спутанными, на его широких плечах были маленькие капельки воды .

Он всегда был таким накаченным?

Ханна расправила свои плечи.

Время пошло.

Она неторопливо вошла в напаренную комнату.

Она никогда не была в мужской раздевалке и был разочарована, обнаружив, что она ничем не отличается от женской, за исключением бандажа, лежащего на полу в одном из проходов.

В комнате пахло тальком и потными носками, и мусорное ведро было переполнено пустыми бутылками Gatorade.

Она на цыпочках пошла по серому кафельному полу, пока она была всего в нескольких шагах от Майка.

На его спине был шрам в форме полумесяца, который он получил от падения с велосипеда, когда он был маленьким.

Однажды в доме Ханны они показали друг другу все свои шрамы, раздевшись до нижнего белья, но не двигаясь дальше.

В некотором смысле, Ханна очень боялась заниматься сексом с Майком – она никогда не спала ни с кем раньше, и казалось, что это огромный шаг.

И, несмотря на то, как Майк всегда говорил о том, каким сексуально озабоченным он был, Ханне было интересно, если бы он тоже немного боялся.

Ханна протянула руки и хлопнула перед глазами Майка.

– Бу.– Майк подпрыгнул, но затем расслабился.

Майк вскочил, но тут же расслабился.

– Привеет, – сказал он, растягивая слово.

– Что ты здесь делаешь?

Вместо того чтобы сказать что-нибудь, Ханна стала усыпать шею Майка небольшим поцелуями.

Майк наклонился к ней, его голая теплая кожа касалась ее плотного платья.

Он потянулся назад и пропустил сквозь пальцы длинные локоны Ханны.

Вдруг он резко обернулся, открыл глаза и уставился на нее.

– Ханна! – Майк схватил полотенце со скамейки и прикрыл голый торс.

– Какого черта?

Ханна схватила веревку ожерелья Майка, которое он носил с тех пор, как его семья вернулась из Исландии и потянула к себе.

– Не стесняйся.

Просто присоединяйся.

Разве это не одна из твоих сексуальных фантазий?

Майк отошёл от неё, вытаращив глаза.

– Ты рехнулась? – он не пялился на облегающее платье Ханны или туфли на супервысоких каблуках, от которых так болели лодыжки.

Вместо этого он таращился на неё так, словно она была тут дико не к месту.

– Ты должна уйти.

Ханна застыла.

Ты казался в ней всего несколько секунд назад.

– Это потому что я принял тебя за другого человека.

Майк натянул футболку через голову и шагнул в штаны.

Ханна замерла, оперевшись на шкафик.

Послушай Майк, я хчу что бы ты вернулся,ладно? И снова был рядом со мной был моим парнем.

Я знаю, что ты тоже хочешь вернуть меня.

Так прекрати вести себя как идиот и поцелуй же меня!

Её речь прерывался коротким смехом, поэтому она звучала очень нахально, но Майк лишь недоумённо уставился на неё.

– Ты слышала, что я говорил в торговом комплексе тем вечером—у меня уже есть девушка.

Ханна закатила глаза.

– Коллин? Я тебя умоляю.

Ты разве не помнишь, как она по четыре раза смывала в Старом Добром туалете в шестом классе? И Майк, она помешана на драмах.

Ты точно понизишь показатель своей популярности, встречаясь с ней.

Майк скрестил руки на груди.

– Вообще-то, у Коллин есть агент.

Она проходит прослушивание для какого-то большого тв-проекта. Поэтому можешь не волноваться о популярности.

И я не забочюсь о популярности.

Ну да, конечно.

"Она легко или что?" Ханна был удивлен тем, насколько горькой ее голос звучал. лицо Майка стало серьезным

– Она мне нравится, Ханна.

Он твёрдо посмотрел на неё, и Ханна начала падать с небес на землю.

Майк встречался и спал с Коллин не потому, что она была согласна, а потому что был неравнодушен к ней.

Кто-то хихикнул у раковин неподалёку, и Ханна заметила Джеймса и Мэйсона, прячущихся за стеной, они ждали каждого слова.

Она обхватила своё тело руками, вдруг почувствовав себя незащищённой.

Они смеялись над ней.

Бестолковая Ханна, бросающаяся на своего бывшего.

Дебильная Ханна, выставляющая себя идиоткой.

Она могла с тем же успехом снова растолстеть, волосы стали бы цвета какашек, а на зубах появились скобки.

Пухлая, уродливая, окончательная неудачница, которую никто не любил.

Она молча обернулась и пошла на выход из раздевалки, не останавливаясь, даже когда подвернула лодыжку.

"Этого не было, этого не было," – повторяла она про себя снова и снова.

Её не могла побить такая тряпка как Коллин.

Она сильно хлопнула дверью раздевалки и вышла в тихий холл.

Внезапно в коридоре прозвучал другой смех, высокий и даже более зловещий, чем у мальчишек.

Ханна застыла, прислушиваясь.

Это было безумием или она слышала смех Эли? Ханна озиралась по сторонам, выжидая.

Но звук просто испарился.

8
ПРИВЕТ, МЕНЯ ЗОВУТ ХЭЗЕР

Этим вечером Эмили шла в Розвудские Объятия, отель рядом с Холлисом, который был с одной стороны старомоден в духе ночлег+завтрак, а с другой – он напоминал причудливый курорт.

Старинное большое здание когда-то находилось в собственности железнодорожного магната, и каждая комната была украшена бесценной антикварной мебелью, а также головами оленей, бизонов и львов.

Одно крыло отеля переделали в спа.

Старый гараж магната, в который ставили дюжины первоклассных карет и ранних гоночных автомобилей, теперь использовали как банкетный зал.

Конкретно в этот вечер место арендовал мистер Мэрин для обсуждения вопросов мэрии.

Длинные ряды стульев стояли перед сценой.

В центре стоял микрофон, перетяжки провозглашали ТОМ МЭРИН ВСЁ ИЗМЕНИТ и ПЕНСИЛЬВАНИИ НУЖЕН МЭРИН.

Было странно видеть лицо отца Ханны на агитационных плакатах.

Эмили по-прежнему думала о нём как о парне, который однажды сделал выговор Эли за то, что она выбросила жвачку Вкусный Пузырь из окна его машины.

Позже Эли заставила их всех ходить по кругу, называя отца Ханны мистер Сивый Мерин—даже Ханну, хотя она и не могла сдержать слёзы.

идиот, даже у Ханны, которая это сделала были слезы на глазах.

Эмили осмотрела толпу.

Здесь были люди, которых она не видела годами—миссис Лоу, её старая учительница по фортепиано, чьё заострённое лицо всегда напоминало Эмили борзую, она в уголку прихлёбывала из кружки-термоса Старбакса.

Мистер Полли, который когда-то торжественно определил Эмили в команду по плаванию, сейчас смотрел на свой BlackBerry, стоя у окна.

Мистер и миссис Роланд, переехавшие в старый дом Кавано, сидели на складных стульях, установленных рядом со сценой, рядом сидела их дочь Хлоя.

Эмили присела.

Мистер Роланд помог ей получить стипендию в Университете Северной Каролины, но его похотливое поведение стоило Эмили дружбы с Хлоей.

Единственные люди, которых Эмили не видела – её подруги.

Когда она повернулась, и сделала средний шаг что бы посмотреть в другой ли они комнате, она ударилась об поставщика провизии который нес серебряный поднос с закусками.

Поставщик провизии рванулся вперёд, чудесным образом поймав поднос до того, как он рухнул бы на пол.

– Мне так жаль! – воскликнула Эмили.

– Не беспокойтесь, – беззаботно ответил он.

К счастью, у меня молниеносные рефлексы.

Затем он обернулся и ещё раз посмотрел на неё.

– Эмили?

Она моргнула.

На неё пялился одетый в смокинг официанта Исаак Колберт, бывший парень и отец её ребёнка.

Она не видела его с тех пор, как они расстались больше года назад.

– П-привет.

У Эмили застучало сердце.

Исаак выглядел выше, чем она помнила—и шире.

Его тёмные волосы опускались ниже подбородка, из-под воротника выглядывала татушка.

Она уставилась на чёрный спиральный узор на его коже.

Что его чрезмерно заботливая мама сказала об этом? Учитывая, что миссис Колберт отрезала голову Эмили с фотографий, на которых они с Исааком были вместе, и назвала её шлюхой, Эмили не могла представить, как она была поражена тем, что сын расписал тело чернилами.

– Что ты здесь делаешь? – выпалила она.

Исаак жестом указал на логотип своего нагрудного кармана.

ОБСЛУЖИВАНИЕ МЕРОПРИЯТИЙ КОЛБЕРТ

– Компания отца обеспечивает закуски.

Он – фанат Тома Мэрина.

Затем он отступил и осмотрел Эмили сверху донизу.

– Ты выглядишь... по-другому.

Похудела?

– Сомневаюсь. Я всё ещё чувствую, как на мне висят те килограммы...

Она поймала себя на том, что говорит о беременности, и чуть не проглотила язык.

Да что с ней не так?

Она несколько раз порывалась позвонить Исааку и признаться, когда была беременна—Исаак был прекрасен с ней до всей этой фигни, случившейся с его мамой.

Они говорили часами, и он принял то, что в прошлом она встречалась с девушками.

Потом в один безрадостный день они медленно разделись в его спальне.

Он был таким милым в желании сделать их первый раз значительным.

Но каждый раз, когда она брала телефон, чтобы позвонить ему, она не могла представить себе, как сообщить эту новость.

"Привет! Мне есть что тебе рассказать!" Или "Привет, помнишь тот первый и последний раз, когда мы переспали?" И что сказал бы Исаак? Что он тоже хочет отдать ребёнка на усыновление, или потребовал бы, чтобы они вместе его воспитывали? Эмили не могла представить, как осуществить что-то подобное—она любила детей, но не была готова иметь собственных.

Опять же, Исаак мог даже не поверить ей.

Или мог очень, очень разозлиться от того, что она не рассказала ему раньше.

Это было её решением, и она должна была справиться самостоятельно.

А потом она сама пролистала в интернете обнадёживающие профили пар, которые хотят усыновить ребёнка.

Когда она дошла до аккаунта двух счастливых, улыбающихся людей и прочла "Любящая пара, женатая 8 лет, с радостью станет мамочкой и папочкой", она остановилась.

Чарльз и Лиззи Бейкеры позиционировали себя как родственные души, на выходных они спускаются на байдарках, читают одну и ту же книгу в одно и то же время, чтобы иметь возможность обсудить её за десертом, и приводят в порядок свой старый дом в Уэссексе.

"Мы всегда дадим ребёнку возможность знать, что он или она был усыновлёнудочерён из любви," – говорилось в их профиле.

Что-то из этого тронуло сердце Эмили.

А сейчас Исаак поставил поднос на ближайший стол и положил руку на плечо Эмили.

– Я так много раз хотел позвонить.

Я слышал о том кошмаре, через который ты прошла.

– Что? – Эмили почувствовала, что бледнеет.

– Элисон ДиЛаурентис возвращалась, – сказал Исаак.

Я помню, ты говорила, как много Эли значила для тебя.

Ты в порядке?

Сердце Эмили медленно возвращалось к нормальному ритму.

Конечно—Элисон.

– Наверное, – дрожащим голосом ответила она.

А, хм, как ты? Группа всё ещё вместе? И что это? – она указала на тату.

Всё что угодно, лишь бы темой разговора стал он.

Исаак открыл рот, чтобы ответить, но высокий парень постарше, в униформе поставщика провизии, похлопал его по плечу и сказал, что он нужен на подготовительном сборе.

– Я должен идти, – сказал он Эмили, направляясь к двери.

Потом он остановился и снова повернулся к ней.

– Не хочешь встретиться после и наверстать упущенное?

Одно мгновение Эмили хотела согласиться.

Но потом она подумала о том напряжении, в котором находилась всё время, секрет выпирал внутри неё как воздушный шар, переполненный водой.

– Хм, у меня уже есть планы, – соврала она.

Извини.

У Исаака вытянулось лицо.

– О. Тогда, может, в другой раз.

Он проследовал в толпу за другим поставщиком.

Эмили обернулась и бросилась в противоположном направлении, чувствуя, что едва избежала чего-то ужасного, а ещё грусть и раскаяние от того, что потеряла Исаака.

– Эмили?

Она обернулась через левое плечо.

Рядом стояла Ханна, одетая в хорошо сидящее облегающее платье в тонкую полоску, на ней были короткие и толстые каблуки.

Неподалёку был и мистер Мэрин в сенаторском красном галстуке-власти.

– Привет, – сказала она, обнимая обоих.

– Спасибо за то, что пришла, – поблагодарила Ханна.

– Мы счастливы видеть тебя здесь, Эмили, – сказал мистер Мэрин.

– И я счастлива быть тут, – ответила Эмили, хотя после схватки с Исааком ей хотелось пойти домой.

Затем мистер Мэрин повернулся к женщине, которая как раз присоединилась к фракции.

У неё были пепельные волосы, идеальная осанка, а безупречный костюм выглядел так, словно стоил целое состояние.

Эмили внезапно бросило в жар.

Нет.

Этого не может быть.

взгляд Эмили бросился на фигуру.

Женщина тоже заметила её и прервалась на середине предложения.

– О! – выпалила она, её лицо побелело.

Желчь поднялась к горлу Эмили.

Это была Гейл.

Мистер Мэрин обратил внимание на странный взгляд, промелькнувший между ними, и прочистил горло.

– Хм, Эмили, это мисс Риггс, один из моих важнейших спонсоров.

Они с мужем недавно переехали сюда из Нью-Джерси.

Мисс Риггс, это подруга моей дочери, Эмили.

Гейл убрала прядь светлых волос с глаз.

– Я думала, тебя зовут Хэзер, – размеренно произнесла она ледяным голосом.

Все посмотрели на неё.

Ханна стрельнула взглядом и посмотрела на Эмили Показалось, что прошло десять лет, прежде чем Эмили снова заговорила.

– Хм, вы, должно быть, перепутали меня с кем-то, – выпалила она.

И затем, не в состоянии стоять там больше ни мгновения, она резко обернулась и побежала так быстро, как могла, в поисках ближайшей двери, которая выведет её обратно в кладовку.

Она закрылась внутри и прислонилась на стену, её сердце бухало в ушах.

Как по команде, зазвонил её телефон.

Эмили схватила его, желудок подпрыгнул на месте.

"Одно новое сообщение," – говорилось на экране.

Привет, мамаша.

Считай, всё пропало! —Э.