Текст книги "Извращенная"

Автор книги: Сара Шепард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Глава 4
А сейчас прибытие из Хельсинки

– Твой новый одеколон сделан из попурри? – прошептала Ария Монтгомери своему парню, Ноэлю Кану, когда он наклонился для поцелуя.

Ноэль выпрямился в кресле, выглядя оскорбленным.

– Это Gucci Sport. Как и всегда.

Ария еще раз принюхалась.

Она определенно чувствовала лаванду.

– Думаю, ты случайно перепутал его с бабулиной туалетной водой.

Ноэль понюхал руки и поморщился, прищурив светло-карие глаза.

– Это мыло для рук.

Я ничего не могу поделать с тем, что твоя мама кладет всю эту девчачью хрень в ванной!

Он пододвинулся к Арии с накрыл ее нос руками.

– Тебе нравится, да?

Ария захихикала.

В воскресный полдень они с Ноэлем были одни в доме матери Арии, лежа на диване в гостиной.

С самого развода ее родителей комната испытала небольшое преображение ради удовлетворения вкусов и капризов Эллы.

На полках выстроились в ряд статуэтки индийских богов из ее путешествия в Бомбей и прошлом году, диваны и кресла накрывали индийские одеяла из ее остановки в колонии художников в Нью-Мехико прошлой осенью, и везде мерцали тонны свечей с ароматом зеленого чая, запах которого отец Арии, Байрон, никогда не любил.

Когда Ария запала на Ноэля в шестом и седьмом классе, она мечтала, что он придет к ней домой и будет вот так лежать с ней на диване , – ну, только без зловещей ухмылки многорукой ганешской фигурки в углу.

Ноэль клюнул Арию в губы.

Она улыбнулась и поцеловала его в ответ, глядя на его угловатое лицо, длинные волнистые темные волосы и розовые губы.

Он вдохнул и поцеловал ее сильнее, гладя руками вверх и вниз по ее спине.

Он медленно расстегнул леопардовый ее кардиган.

– Ты прекрасна, – пробормотал он.

Потом он стянул футболку через голову, бросил на пол и потянулся к молнии на джинсах Арии.

– Пойдем к тебе в комнату.

Ария положила свои руки поверх его, останавливаясь.

– Ноэль, подожди.

Ноэль простонал и скатился с нее.

– Серьезно?

– Извини, – возразила она, снова застегивая свитер.

– Просто...

– Что просто? – Ноэль сжал край кофейного столика, внезапно напрягшись.

Ария посмотрела в боковое окно, из которого открывался идеальный вид на леса графства Честер.

Она не могла объяснить, почему так колебалась заняться с ним сексом.

Они встречались больше года.

И она не была недотрогой, – она потеряла девственность с Оскаром, парнем из Исландии, когда ей было шестнадцать.

В прошлом году у нее была интрижка с Эзрой Фитцем, который был ее учителем английского.

Они не спали вместе, но, вероятно, могли бы, если бы Э не выдала их.

Так почему она медлила с Ноэлем? Следует признать, что до сих пор было уму не постижимо, что она вообще с ним встречается, – ее влюбленность в него в шестом-седьмом классе граничила с замешательством.

Эли постоянно дразнила ее по этому поводу.

– Вероятно, это к лучшему, что вы с Ноэлем не встречаетесь, – сказала она.

– У него столько девушек, столько опыта.

А сколько у тебя было парней? А, ну да, ноль.

Иногда у Арии все еще возникало чувство, будто она была для него не достаточно хороша, – не достаточно популярна, не достаточно симпатична, не того типа девушек, которые знали, какую вилку использовать за обедом или как заставить лошадь прыгнуть.

Она даже не знала специального названия для этих прыжков.

А потом иногда у Арии появлялось чувство, будто Ноэль был не достаточно хорош для нее, – как когда они вместе поехали в Исландию этим летом.

Он настоял на том, чтобы они ели только в Burger King, и платил за банки Budweiser американскими долларами.

Она прикоснулась к его напряженной спине.

– Я просто хотела, чтобы это было по-особенному.

Он обернулся.

– Ты не думаешь, что это было бы по-особенному?

– Думаю, но... – Ария закрыла глаза.

Было так сложно объяснить.

Ноэль оборонительно ссутулил плечи.

– Ты была в последнее время какой-то другой.

Ария нахмурилась.

– С каких пор?

– С... недавних, наверное.

Ноэль скатился с дивана и надел футболку.

– У тебя есть другой парень? Ты мне что-то не говоришь?

По спине Арии пробежал холодок.

У нее были секреты от Ноэля.

Конечно же, он знал об Эли, Э и о том, что случилось с ними в Поконос, – все об этом знали.

Но он не знал о той непростительной вещи, которую она сделала в Исландии.

Он также не знал о Ямайке, а ведь он был там, когда это случилось, – не прямо там, разумеется, но он спал в соседней комнате.

Захотел бы он все еще быть с Арией, если бы узнал об этом?

– Естественно, это не другой парень.

Ария обняла его сзади.

– Мне просто нужно время.

Все в порядке, правда.

– Ну, тогда лучше берегись, – сказал Ноэль немного более игривым голосом.

– Я найду развратную первокурсницу для удовлетворения своих потребностей.

– Не найдешь, – пригрозила Ария, шлепнув его легонько.

Ноэль скривился.

– Ты права.

– В любом случае, все первокурсницы страхолюдины.

– Не то, чтобы тебя это когда-то останавливало.

Ноэль повернулся, захватил голову Арии подмышкой и дал ей щелбан.

– Надеюсь, ты относишь себя к числу страхолюдин, женщина!

Ария завизжала.

– Хватит!

Они упали обратно на диван и снова начали целоваться.

– Кх-кх.

Ария подпрыгнула и увидела свою мать в дверном проходе.

Длинные черные волосы Эллы были завиты на макушке, на ней была длинная переливающаяся туника в восточном стиле и черные леггинсы.

На лице было хмурое выражение.

– Привет, Ария, – ровно сказал она.

– Привет, Ноэль.

– П-привет, Элла, – сказала Ария, покраснев.

Несмотря на либеральное отношение ее матери ко многим вещам, она все еще строго относилась к тому, чтобы Ария оставалась одна дома с Ноэлем.

Ария на самом деле не говорила Элле, что они с Ноэлем будут здесь сегодня.

– Из-звини, – сказала она, заикаясь.

– Мы просто... разговаривали. Клянусь.

– Ага, – Элла понимающе поджала губы цвета ежевики.

Потом, покачав головой, она вышла на кухню.

– Какие планы на ужин, – спросила она через плечо?

– Я делаю равиоли с репой для нас с Тадеусом.

Вы можете остаться.

Ария взглянула на Ноэля, который многозначительно покачал головой.

Тадеус был парнем Эллы, они встретились в галерее, где работала Элла.

Он был сыроедом, что означало, что Элла тоже им стала.

Арии нравилось, как приготовлена ее паста, большое спасибо.

Тут зазвонил телефон Ноэля, лежащий на кофейном столике, и издал громкий вой сирены.

Ноэль отпрянул от Арии, проверил экран и нахмурился.

– Черт.

Я забыл.

Мне нужно кое-кого забрать из аэропорта через час.

– Кого? – Ария выпрямилась и поправила кардиган на плечах.

– Да этого неудачника-студента по обмену, который приезжает на семестр.

Мои родители ошарашили меня вчера после вечеринки у Хастингсов.

Это будет полный отстой.

У Арии отвисла челюсть.

– Почему ты не сказал мне раньше? Иностранные студенты по обмену такие интересные!

В пятом классе девочка по имени Юки приехала по обмену из Японии и жила в семье Лэни Илер.

Большинство детей думали, что она странная, но Ария считала Юки замечательной. Она писала свое имя странными буквами, складывала оригами из своих тестов по орфографии и у нее были самые прямые черные волосы, которые Ария когда-либо видела.

Ноэль сунул ноги в поношенные гоночные мокасины.

– Ты издевешься? Это будет отстой.

Знаешь откуда он? Из Финляндии! Он, вероятно, окажется придурком, одним из тех парней, которые носят девчачьи джинсы и слушает магнитофон.

Ария улыбнулась про себя, вспоминая, как Ноэль называл ее "Финляндия" первые несколько недель после того, как ее семья вернулась из Исландии.

– Этот парень, наверное, большой придурок.

Ноэль пошел в сторону зала.

– Тебе составить компанию? – спросила Ария ему вслед, когда он топал вниз по лестнице.

– Не, – Ноэль помахал рукой.

– Я уберегу тебя от дуро-финна и его деревянных башмаков.

Это Голландия, хотела сказать Ария.

Она быстро накинула плащ и влезла в ботинки.

– Серьезно.

Я не против.

Ноэль задумчиво пожевал губу.

– Если ты настаиваешь.

Но не говори, что я тебя не предупреждал.

Аэропорт Филадельфии был наполнен семьями, волочащими чемоданы, бегущими на самолет бизнесменами и зачуханными путешественниками, сующими обувь в линию защитных устройств.

Информационное табло сообщало, что самолет из Хельсинки только что приземлился.

Ноэль вытащил из рюкзака небольшую квадратную открытку и раскрыл ее.

ХУУСКО, – было на ней написано большими красными буквами.

– Это его фамилия, – устало сказал Ноэль, глядя на постер, будто он был приказ на его расстрел.

– Это звучит как название для бабушкиных трусов. Или какой-то неопределенной мясной пасты.

Ария захихикала.

– Ты ужасен.

Ноэль с угрюмым видом шлепнулся на одну из скамеек возле ворот системы защиты и посмотрел на поток людей, ползущий к металлодетектору.

– Это наш выпускной класс, Ария.

Единственный раз, когда мы должны просто расслабиться перед колледжем.

Последнее, чего мне хочется, это какой-то увязавшийся за мной лузер.

Ей-богу, моя мать сделала это, чтобы помучить меня.

Ария издала мычащий звук сочувствия.

Тут она заметила что-то на экране телека, висящего над ними.

Годовщина смерти розвудской убийцы, – был написан желтыми буквами заголовок на экране.

Темноволосый корреспондент стояла перед старым домом ДиЛаурентис с развевающимися вокруг лица волосами.

– Год назад в субботу Элисон ДиЛаурентис, которая совершила серию убийств, ошарашивших всю страну, умерла в страшном огне, который сама же и разожгла, в горах Поконо, – говорила она.

– Целый год прошел с тех невероятных событий, но город Розвуд все еще не оправился.

Фотографии Дженны Кавано и Йена Томаса, двух жертв Настоящей Эли, мелькнули на экране.

Потом показали снимок Кортни ДиЛаурентис в седьмом классе, – девочки, которая заняла место настоящей Эли в шестом классе, девочки, которую Настоящая Эли убила во время их ночевки в седьмом классе.

– Многие до сих пор озадачены тем, что тело мисс ДиЛаурентис не было найдено в руинах.

Кое-кто думает, что мисс ДиЛаурентис выжила, но специалисты заявили, что такой вероятности нет.

Но спине Арии пробежала дрожь.

Ноэль накрыл ей глаза своей рукой.

– Не смотри это.

Ария увильнула от его руки.

– Сложно не смотреть.

– Ты много об этом думала?

– Вроде как.

– Хочешь вместе посмотреть фильм?

– Боже, нет., – простонала Ария.

Ноэль имел ввиду "Милого Маленького Убийцу", биографический фильм, за два часа отражающий события всего прошлого года.

Это было чересчур паршиво.

Внезапно поток людей хлынул из ворот иммиграции.

Большинство были высокими, светловолосыми и бледными, определенно с рейса из Хельсинки.

Ноэль заворчал.

– Начинается.

Он помахал табличкой с именем Хууско.

Ария вглядывалась в толпу.

– Как его вообще зовут?

– Клаудиус, – пробормотал Ноэль, – как-то так.

Пожилые мужчины протащили чемоданы мимо них, разговаривая по айфонам.

Три тощие девушки дружно захихикали.

Светловолосая семья, держа отбивающегося белобрысого ребенка, пыталась открыть коляску.

Никто не выглядел как Клаудиус.

Тут над толпой путешественников зазвучал голос.

– Мистер Канн?

Ария и Ноэль поднялись на носочки, пытаясь определить говорящего.

Только теперь Ария заметила парня с напряженным, вытянутым лицом, полными губами, угрями на щеках и лбу и адамовым яблоком, выпирающим по крайней мере на дюйм.

Это был Клаудиус.

Он даже нес маленький футляр, который вполне мог быть магнитофоном.

Бедный Ноэль.

– Мистер Канн? – снова зазвучал голос, но парень, которого Ария приняла за Клаудиуса, не открыл рта.

Толпа расступилась.

Показалась фигура в шапке-ушанке, пуховике и меховых ботинках.

– Привет! Это ты! Я твоя студентка по обмену! Клаудиа Хууско!

Клаудиа.

Ноэль открыл рот, но не произнес ни звука.

Ария посмотрела на фигуру перед ними, чуть не подавившись жвачкой.

Студентка по обмену Ноэля определенно не была высоким, долговязым, рябым парнем, играющим на флейте.

Вместо этого Клаудиа была девушкой.

Светловолосой, голубоглазой, хриплоголосой, пышногрудой скандинавской сексуальной девушкой в узких джинсах.

И она будет жить прямо через холл рядом с Ноэлем.

Глава 5
Встречайте Пеннифислов

– Спенсер, – миссис Хастингс нагнулась над ресторанным столом.

– Не трогай хлеб.

Невежливо начинать есть до того, как все сели.

Спенсер опустила мягкий, маслянистый кусочек чиабатта обратно в корзинку.

Если она умрет от голода до того, как остальные придут, это будет вина ее матери.

Был воскресный вечер, и Спенсер, Мелисса и ее мать сидели в Goshen Inn, душном ресторане в старом здании восемнадцатого века, которое когда-то предположительно было пансионом для английских солдат.

Миссис Хастингс все время кудахтала, как вокруг мило, но Спенсер ресторан казался мрачным, как похоронное бюро.

Здесь определенно присутствовал шик колониальной Филадельфии со множеством мушкетов времен гражданской войны, висящих на стене, треуголок, спрятанных в приоконные ящики, и свечей в старых стеклянных подсвечниках на столах.

И поскольку клиентура выглядела столь же старой, как и убранство, комната пахла неприятной смесью заплесневелого подвала, слегка пережаренного бифштекса и охлаждающей мази Vicks VapoRub.

– Чем этот Николас вообще занимается? – Спенсер складывала и разворачивала салфетку на коленях.

Миссис Хастингс застыла.

– Впредь до особого уведомления он мистер Пеннифисл.

Спенсер захихикала.

Мистер Пеннифисл звучало как имя порнографического клоуна.

– Я знаю, чем он занимается, – подала голос Мелисса.

– Я не поняла на вечеринке, но мы определенно проходили его на наших занятиях по предпринимательству.

У него самая большая компания-застройщик в этом районе.

Он Дональд Трамп в Мэйн Лайн.

Спенсер скорчила физиономию.

– Так значит он перепахивает фермерские земли и заповедники, чтобы построить уродливые участки?

– Он построил Эпплвуд, Спенс, – радостно пропела Мелисса.

– Ну ты знаешь, эти прекрасные домики на корте для гольфа.

Спенсер без всякого восторга покрутила вилку в руках.

Когда бы она не проезжала по Розвуду, новые постройки, казалось, росли как грибы после дождя.

Очевидно, во всем был виноват этот Николас.

– Девочки, тихо, – внезапно зашипела миссис Хастингс, глядя на дверь.

Двое людей шли к их столику.

Один был высоким, грузным мужчиной, который мог быть игроком в регби в прошлой жизни.

У него были аккуратно причесанные седеющие волосы, синевато-стальные глаза, королевский покатый нос и намечающийся второй подбородок.

Его темно-синий блейзер и штаны хаки выглядели свежевыглаженными, а на золотых запонках были выбиты крошечные инициалы НП.

В руке он держал три кроваво-красные розы на длинных стеблях с обрезанными шипами.

С ним была девушка лет пятнадцати.

Бархатная лента на голове придерживала ее короткие, вьющиеся черные волосы, она была одета в серый джемпер, который выглядел как униформа горничной.

У нее был очень угрюмый вид, будто она несколько дней страдала от запора.

Миссис Хастингс неуклюже поднялась, ударившись коленкой о нижнюю часть стола, из-за чего затряслись стаканы с водой.

– Николас! Так приятно тебя видеть! – она радостно покраснела, когда он протянул ей один цветок.

Затем она обвела рукой вокруг стола.

– Это мои дочери, Мелиса и Спенсер.

Мелисса тоже встала.

– Я так рада с вами познакомиться, – сказала она, тряся руку Николаса, то есть мистера Пеннифисла.

Спенсер тоже поздоровалась, хотя и с меньшим энтузиазмом.

Целовать задницы было не в ее стиле.

– Очень приятно познакомиться с вами обеими, – сказал мистер Пенифисл удивительно мягким, приятным голосом.

Он также протянул каждой из девочек по розе.

Мелисса что-то с восторгом проворковала, но Спенсер лишь подозрительно покрутила цветок в руках.

Что-то во всем этом очень напоминало телешоу "Холостяк".

Затем мистер Пеннифисл указал на девушку рядом с собой.

– А это моя дочь, Амелия.

Амелия, чья красная роза выглядывала из ее уродливой курьерской сумки, пожала каждому руку, хотя и не выглядела очень обрадованной этим.

– Мне нравится твоя лента, – сказала Спенсер, стараясь быть великодушной.

Амелия тупо взглянула на нее, по-прежнему плотно сжав губы, а ее глаза оценивающе осматривали длинные светлые волосы Спенсер, серый кашемировый свитер и черные сапоги от Frye.

Через некоторое время она фыркнула и отвернулась, будто это Спенсер была модным faux pas, а не она.

– Закери появится в ближайшее время, – сказал мистер Пеннифисл, присаживаясь.

– Его семинар углубленного изучения поздно заканчивается.

– Понятно, – миссис Хастингс взяла стакан с водой.

Она повернулась к дочерям.

– Закери и Амелия ходят в Сент-Агнес.

Кубик льда, который посасывала Спенсер, проскользнул ей в горло.

Сент-Агнес была самой снобистской школой на Мейн Лайн, такой чопорной, что Розвуд Дей по сравнению с ней была колонией для несовершеннолетних.

Спенсер встретила девушку по имени Келси из Сент-Агнес летом этого года, когда она была на ускоренной программе в Пенсильвании.

Сначала они были лучшими друзья, но затем...

Спенсер внимательно посмотрела на Амелию.

Знала ли она Келси? Знала ли она, что случилось с ней?

Наступило долгое молчание.

Мать Спенсер продолжала нюхать розу, озираясь по сторонам и неловко улыбаться.

Безобидная классическая музыка тихо звенела из стерео.

Мистер Пеннифисл вежливо заказал у официантки коньяк Delamain.

Он продолжал раздражающе покашливать.

Просто сплюнь уже свою мокроту, хотела рявкнуть Спенсер.

Наконец, Мелисса кашлянула.

– Очень милый ресторан, мистер Пеннифисл.

– О, совершенно точно! – сказал тот, явно благодарный, что кто-то сломал лед.

– Очень в стиле Революционной войны, – добавила Спенсер.

– Будем надеяться, что еда осталась не с тех пор!

Миссис Хастингс разразилась поддельным смехом, но остановилась, как только увидела растерянный, почти обиженный взгляд своего приятеля.

Амелия наморщила нос, будто унюхала что-то протухшее.

– Ох, Спенсер это не всерьез, – быстро сказала миссис Хастингс.

– Это шутка!

Мистер Пеннифисл подергал крахмальный воротник.

– Это уже много лет мой любимый ресторан.

У них список превосходных вин.

Вот это да.

Спенсер посмотрела вокруг, ощутив желание пересесть за столик с хихикающими шестидесятилетними дамами в углу. По крайней мере, им было весело.

Она украдкой взглянула на Мелиссу, надеясь на сочувствие, но Мелисса сияла на мистера Пеннифисла, как на Далай-ламу.

Когда официантка поставила перед ними напитки, мистер Пеннифистл повернулся к Спенсер.

При ближайшем рассмотрении, оказалось, что у него маленькие морщинки вокруг глаз и жесткие, неконтролируемые брови.

– Так значит, ты учишься в Rosewood Day?

Спенсер кивнула.

– Верно.

– Она там многим увлечена, – похвасталась Миссис Хастингс.

– Она в студенческой команде по хоккею на траве, и была леди Макбет в главной постановке "Макбета".

У Розвуд Дей блестящая драматический репертуар.

Мистер Пеннифисла глянул на Спенсер, подняв бровь.

– Как твои оценки в этом семестре?

Вопрос застал Спенсер врасплох.

Какие мы любопытные.

– Они... в порядке.

– Но я досрочно поступила в Принстон, так что можно не волноваться по этому поводу.

Она произнесла "Принстон" с наслаждением, – это определенно должно было впечатлить мистера Пеннифисла и его высокомерную дочурку.

Но он только придвинулся поближе.

– Знаешь, Принстон не любит бездельников.

Его любезный голос стал жестким.

– Сейчас еще рано почивать на лаврах.

Спенсер отпрянула.

Что это еще за отчитывающий тон? Кем он себя возомнил, ее отцом? Сам мистер Хастингс сказал Спенсер сбавить обороты в этом семестре, потому что она так усердно работала.

Спенсер взглянула на мать, но та согласно кивала.

– Это правда, Спенс.

Может тебе не стоит слишком расслабляться.

– Я слышала, теперь колледжи обращают гораздо больше внимания на окончательные оценки, – согласилась Мелисса.

Предательница, подумала Спенсер.

– Я сказал своему сыну тоже самое.

Мистер Пеннифисл открыл меню с напитками, которое по размеру напоминало словарь.

– Он собирается в Гарвард.

Он произнес это надменным тоном, который подразумевал, что это намного, намного лучше чем Принстон.

Спенсер наклонила голову и разложила свои вилку, нож и ложку так, чтобы они лежали строго параллельно друг другу.

Обычно организация ее успокаивала, но не сегодня.

Затем Мистер Пеннифисл повернулся к Мелиссе.

– И я слышал ты получила квалификацию магистра бизнес-администрирования в Уортоне?

Ты сейчас работаешь для хедж-фонда Брайс Лэнгли, верно? Впечатляет.

Мелисса, которая заправила свою розу за ухо, покраснела.

– Полагаю, мне повезло.

Было действительно хорошее собеседование.

– Тут нужно иметь что-то большее, чем удачу и хорошее собеседование, – восхищенно произнес мистер Пеннифисл.

Лэнгли всегда нанимает только лучших из лучших.

Вам с Амелией было бы о чем поговорить.

Она тоже хочет пойти в финансовую сферу.

Мелисса просияла на Амелию, и Ее Величество фактически улыбнулась в ответ.

Великолепно.

Значит теперь у нас тут церемония награждения других членов семьи Спенсер: Мелисса была сияющей звездой, золотым ребенком, а Спенсер второсортной уродиной, у которой руки не оттуда растут.

Ну ладно, с нее достаточно.

Бормоча извинения, она встала и повесила салфетку на спинку стула.

Она отправилась в уборную в барной зоне в глубине ресторана.

Женская туалетная комната, которая была выкрашена в розовый цвет и имела старомодную медную ручку, была закрыта, так что Спенсер в ожидании опустилась на барный стул.

Бармен, красивый парень, лет двадцати пяти, осмотрелся и положил перед ней салфетку с тисненной надписью "Goshen Inn".

– Чем могу помочь?

Блестящие бутылки алкоголя позади барной стойки соблазнительно подмигивали.

Ни ее мать, ни мистер Пеннифисл не могли увидеть Спенсер из того угла.

– Эм, просто кофе, – в последний момент она решила, что лучше не испытывать судьбу.

Бармен наклонил графин и наполнил ее кружку.

Когда он поставил ее напротив, она увидела изображение на экране телевизора.

Недавняя фотография Эли – настоящей Эли, единственной, кто бы пытался уничтожить Спенсер и других – выскочила в правом верхнем углу.

Внизу пробежала строка: ГОДОВЩИНА ПОЖАРА В ПОКОНОС ДИЛАУРЕНТИС: РОЗВУД ПОМНИТ.

Спенсер вздрогнула.

Последнее, чем она бы хотела сейчас заниматься, так это предаваться воспоминаниям о Настоящей Эли, пытающейся сжечь их заживо.

Через несколько недель после того, как это случилось, Спенсер приняла сознательное решение смотреть на это с хорошей стороны, – по крайней мере, тяжелое испытание было позади.

Все, наконец, было закончено, и они могли бы начать забывать.

Это она предложила своим подругам поехать на Ямайку, даже помогла Эмили и Арии оплатить дорогу.

– Это наш шанс начать все заново, забыть все, – настаивала она, передавая курортные брошюры через стол в кафетерии за ланчем.

– Нам нужно поездка, которую мы запомним навсегда.

Знаменитые последние слова.

Они никогда не забудят эту поездку, вот только не в хорошем смысле.

Кто-то застонал в нескольких шагах от нее.

Спенсер огляделась, ожидая увидеть старого чудака в процессе сердечного приступа, но вместо этого увидела молодого парня с волнистыми каштановыми волосами, широкими плечами и самыми длинными ресницами, которые она когда-либо видела.

Он взглянул на Спенсер и жестом показал на iPhone, который держал в руке.

– Ты не знаешь, что делать, когда это штука зависает?

Уголок рта Спенсер пополз вверх.

– С чего ты взял, что у меня есть iPhone? – вызывающе спросила она.

Парень опустил свой телефон и одарил ее долгим любопытным взглядом.

– Без обид, но ты не выглядишь так, будто ты из тех девчонок, которые хотят везде с чем-нибудь, что не самое лучшее или не последней модели.

– О, неужели? Спенсер положила руку на подборок, делая насмешливо оскорбленный вид.

– Не суди книгу по обложке, и все такое.

Парень встал и придвинул свой барный стул поближе к ней.

При ближайшем рассмотрении он оказался даже симпатичнее, чем с первого взгляда. Его скулы были хорошо выражены, кончик его носа мило загибался, а когда он улыбался на его щеках появлялись ямочки.

Спенсер понравились его белые, даже квадратные зубы, белая рубашка навыпуск, и Конверсы.

Неряшливый препстер был ее любимым стилем в одежде.

"Хорошо, это правда?" спросил он.

– Я спросил тебя, потому что ты единственный человек здесь, который выглядит так, как будто у него хотя бы есть телефон.

Он украдкой взглянул на общество старикашек около бара.

Рядом с ними был целый стол мужчин пенсионного, чуть дышащего возраста.

У одного из них даже была кислородная трубка под носом.

Спенсер хихикнула.

– Ага, они скорей всего набирают номер на телефоне с колесиком.

– Они вероятно все еще используют телефониста, чтобы звонить.

Он подттолкнуол телефон в наравлении к Спенсер.

– Серьезно, думаешь мне следует его перезагрузить или что? Я не уверен...

Спенсер уставилась на экран Он завис на волне 610 АМ, местной спортивной станции.

– О, я слушаю ее постоянно!

Парень скептически посмотрел на нее.

– Ты слушаешь спортивное радио?

– Это меня успокаивает.

Спенсер отхлебнула кофе.

– Приятно послушать людей, говорящих о спорте, а не о политике.

Или Элисон, мысленно добавила она.

– Плюс, я обожаю Филлиса

– Ты слушала Мировые Серии? – спросил парень.

Спенсер наклонила голову к нему.

– Я могла бы пойти на Мировые Серии.

– У моего отца есть билеты на сезон.

Он нахмурился.

– Так почему не пошла?

Я пожертвовала их благотворительной компании, которая помогает детям из бедных районов.

Парень усмехнулся.

Ты или несусветный благодетель или у тебя серьезные угрызения совести.

Спенсер вздрогнула, затем выпрямилась.

Я сделала это, потому что это выглядит хорошо по мнению колледжей.

Но если вы разыграете сейчас свои карты, то, возможно, я возьму вас с собой на следующий сезон.

Глаза парня замерцали.

Будем надеяться, что они сделают это.

Спенсер поймала его взгляд на мгновение, ее пульс ускорялся.

Он определеннос ней, флиртовал и ей определенно нравилось это .

Она не чувствовала так много искр с тех пор, как рассталась с Эндрю Кэмпбеллом в прошлом году.

Ее собеседник пил из стакана пиво.

Когда он поставил стакан обратно на стойку, Спенсер быстро схватила бумажную подставку и засунула ее под стакан.

Затем она вытерла край стакана с салфеткой, чтобы с него не капало.

Парень смотрел с интересом.

–Вы всегда протираете стаканы людей, которых вы не знаете?

–Это мое больное место,-призналась Спенсер.

– Всё должно быть именно так, правда?

–Мне нравятся вещи, создающие мой путь.

Спенсер ценила двойной смысл.

Затем она протянула руку.

Меня зовут Спенсер.

Он пожал ее руку, его рукопожатие было крепким.

"Зак."

Имя эхом отозвалось в уме Спенсер.

Она посмотрела на его высокие скулы, его вежливую манеру общения, и его внезапно показавшиеся ей знакомыми глаза стального голубого цвета.

"Подожди.

– Зак это как Закари?

Он закусил губу.

Только мой отец зовёт меня так.

Затем он замолк, внезапно став подозрительноым.

Почему ты спрашиваешь?

– Потому что у меня ужин< с тобой сегодня вечером.

Моя мама и твой отец...

Она развела руками, слишком странно произнести слово встречаются.

Мгновение Зак переваривал то что она сказала.

– Ты одна из дочерей?

– Ага Он уставился на нее.

– Почему по выглядишь знакомо?

– Я знала Элисон Дилаурентис, – призналась Спенсер, указывая жестом на телевизов.

История о смерти Эли все еще была на экране.

Там не было более важной новости, которой все были бы так одержимы.

– Верно.

Мои друзья и я считали тебя самой горячей.

– Серьезно? – пискнула Спенсер.

Даже по сравнения с Ханной? Ого.

Зак пробежал рукой по своим волосам.

– Это безумие.

– Я действительно не рассматривал наперед этот ужин.

Я думал, дочери его девушки окажутся...

– Более заносчивыми? – предположила Спенсер?

– Более мягкими?

 – Вроде того.

Зак виновато улыбнулся.

Но ты... классная.

Спенсер снова почувствовала порхание бабочек.

– Ты и сам довольно неплох.

Затем она указала на его стакан с пивом, припоминая что-то.

– Ты находился здесь все время? Твой отец сказал, что ты в исследоватеьской группе.

Зак наклонил голову.

– Мне нужно было расслабиться прежде чем идти туда.

Мой папа всё время выделяет меня.

Он поднял бровь.

– Так ты уже познакомилась с ним? Моя сестра тоже здесь? Они уже начинали потрошить сумки?

Спенсер хихикнула.

– Моя мама и сестра определенно выглядели на их фоне как неудачники.

Они все пытались впечатлить друг друга.

Бармен положил перед Заком счет лицевой стороной к барной стойке.

Спенсер заметила что часы на стене показывают 6:45.

Она отсутствовала почти 15 минут.

– Мы должны вернуться, тебе не кажется?

Зак закрыл глаза и простонал.

– Мы должны? Может лучше убежим отсюда вместо это?

Спрячемся в Филадельфии.

Прыгнем на самолет в Париж.

– Или в Ниццу – предложила Спенсер.

– Ривьера будет работать – взволнованно сказал Зак.

– У моего отца вилла в Каннах.

Мы можем спртаться там.

– Я знала, что здесь было то, ради чего стоило пойти на встречу, поддразнила Спенсер, игриво толкая Зака за руку.

Зак толкнул ее в ответ, позволив своей руке задержаться на ее коже Он наклонился вперед и облизнул губы.

На мгновение Спенсер показалось, что он собирается поцеловать ее.

Ее ноги слегка касались земли, когда она вальсировала обратно в столовую.

Но когда она прошла через арку, что-то заставило ее обернуться.

Лицо Эли мелькало на экране телевизора.

На мгновение, казалось, картинка ожила,усмехаясь Спенсер, как будто сама Эли наблюдала за ней из маленькой квадратной коробки и видела Спенсер.

Ее улыбка казалась даже более зловещей, чем обычно.

Коментарий Зака внезапно прозвучал в ее ушах.

Ты или несусветный благодетель или у тебя серьезные угрызения совести Он был прав: Прошлой осенью Спенсер пожертвовала свои билеты на Мировые Серии, потому что чувствовала что она не заслуживает туда идти, не после того, что она сделала.

Первые несколько мгновений, как только пришло подтверждение из Принстона, она не только не поверила, но и подумала, что не заслужила это, как бы дико это не звучало.

И было просто сумашествием думать, что девушка на экране нечто большее, чем просто картинка.

Эли ушла навсегда.

Спенсер смотрела прямо в экран телевизора и ее глаза сузились.

Позже, сучка.

Затем опустив плечи до прежнего уровня, она повернулась и последовала за Заком к столу.