Текст книги "Влюбленные соседи"

Автор книги: Сара Орвиг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Ты сейчас иди и занимайся своими книжками, но когда-нибудь, ради вашего же блага, я думаю, тебе стоит пригласить Люси куда-нибудь вечером.

– Я знаю, – ответил Финн.

– Спокойной ночи!

Проводя мать до своей квартиры, Финн вернулся и, усмехнувшись, посмотрел на Люси. Затем, закрыв дверь, он поставил возле нее Люси, а сам стал напротив и уперся здоровой рукой о дверной косяк.

– Я знал, что она послушает тебя, – сказал он. – Нет, однако, спасибо Майку. Каков брат! Они не знали, как объяснить маме присутствие Димплс в моей квартире.

– Я объяснила твоей маме, почему Димплс у вас. Она думает, что Майк привел ее домой по доброте души.

– Если у тебя осталось такое впечатление, то, я думаю, это значит, что она намеревается, наконец, разрешить ему стать взрослым и принимать свои собственные решения. Мама кажется немного простодушной и бесхитростной, но на самом деле, она довольно сообразительная и проворная, несмотря даже на то, что сейчас попалась на лживую выдумку Майка. А вообще Майк всегда говорит правду. На этот раз он, наверное, просто расхрабрился от отчаяния.

– У тебя такая замечательная мама.

– И ты тоже.

Люси дотронулась до его руки чуть выше гипса.

– Тебе снимут гипс в воскресенье?

– Да, – тихо ответил он, целуя ее в висок. Затем нежными прикосновениями Финн добрался до ее уха и тогда, крепко обхватив здоровой рукой за ее талию, прошептал: – Я ждал целый вечер…

– А я уже начала терять надежду… – сказала Люси и, закрыв глаза, склонилась к нему в ожидании поцелуя.

После долгих, страстных поцелуев Люси слегка толкнула его в грудь.

– Финн, а вдруг твоя мама ждет, когда ты придешь домой, и, может быть, тебе нужно заниматься? А?

– Первое – не так, а второе, к сожалению, так. Ты не будешь возражать, если я снова позанимаюсь у тебя?

– Нет, конечно, нет.

– Димплс и мои братья сейчас, конечно, поутихли и ведут себя, как мышки; но работающий телевизор и стереомагнитофон никак не дают мне сосредоточиться. Ты знаешь, я начинаю жалеть, что недостаточно сообразительный и ловкий. Имея в запасе эти качества, я бы не тратил столько времени на учебу. А теперь мне нужна только фотографическая память.

– Разве нам всем не хотелось бы такую иметь?! А ты и так достаточно сообразительный. Нечего на себя наговаривать. Майк мне рассказывал, какие, в среднем, у тебя оценки. Ну, а сейчас иди и занимайся. Мне тоже нужно немного поработать с расчетными книгами. Конец месяца. Я должна подвести итоги работы в магазине. А чтобы ты не хотел спать, на плите для тебя стоит кофейник с черным кофе.

– Я мог сразу сказать, что ты очень понравишься моей маме.

– Это было взаимно, – ответила Люси, в глубине души желая, чтобы Финн не был таким послушным и не бросал бы ее с такой легкостью ради своих книжек.

– Ну, мне пора идти заниматься, – сказал он и, взяв книги, направился на кухню.

Люси разложила свои бухгалтерские книги прямо на кровати и в течение часа работала с ними. Затем все убрала, немного позанималась на тренажере, приняла душ и, надев ночную рубашку и халат, пошла в гостиную, откуда она могла видеть Финна, сидящего на кухне.

– Финн, я ужасно устала. Захлопнешь дверь, когда будешь уходить?

– Да, конечно, – немного резко ответил он. Люси даже подумала, что его раздражительность связана с тем, что она его отвлекла. Закрыв дверь своей спальни, Люси выключила свет и легла спать.

Финн нахмурился, заглянув через перегородку в пустую гостиную. Ему так хотелось сбросить все книги на пол и пойти обнять Люси. Ругаясь про себя, он встал и налил еще одну чашку горячего кофе. Затем, почесав затылок, Финн уставился на закрытую дверь в комнату Люси, представляя ее спящей, с разметавшимися по подушке волосами. Переведя взгляд от двери, он с ненавистью посмотрел на свои книги. Все эти контракты и правила составления договоров сейчас не представляли для него и одну миллионную долю интереса по сравнению с его интересом к Люси Риадон. Вздохнув, Финн снова сел за стол, потягивая, маленькими глотками горячий кофе и улыбаясь от удовольствия. Его маме очень понравилась Люси. Майк тоже пообещал рассказать всю правду и извиниться. Димплс же, казалось, была в некоторой растерянности. Она тихонько просидела у телевизора все время, пока миссис Манди была у Люси и делала себе маникюр. Финн, вспоминая все это, передернул плечами. Он не собирается беспокоиться о Димплс. Это трудности Майка, пусть он их и решает.

Финн занимался до полуночи, затем вымыл кофейник, собрал все свои книги и написал Люси коротенькую записку.

Придя домой, он увидел, что Майк, Вилл и Димплс все еще сидели и смотрели телевизор. По крайней мере, они хоть звук сделали тише. Чувствуя сильнейшую усталость, Финн сразу же пошел в свою комнату. Он бросил на стол книги и стал снимать повязку с руки, затем рубашку, одновременно сбрасывая с ног туфли. Когда он уже спокойно вытянулся на кровати, в комнату вошел Майк и закрыл за собой дверь.

– Финн?

– Да?

– Я должен перед тобой извиниться.

– Мне все равно, но ты должен извиниться перед мамой. Ты очень глупо и нелепо поступил.

– Да, знаю, но пойми, мне не хотелось сталкиваться с трудностями, сказав ей, почему я привел сюда Димплс. Я уже извинился перед мамой.

Несмотря на сильнейшую усталость, любопытство Финна было задето. Подложив здоровую руку под голову, он слегка приподнялся и внимательно посмотрел на Майка.

– Мама забирает тебя с собой домой?

Майк усмехнулся.

– Нет. Она просто прочитала мне лекцию, но домой не забирает. Придется отказаться от моего яркого будущего.

Финн фыркнул.

– У тебя вообще не будет никакого будущего, если ее прежний дружок, этот главарь банды, обнаружит, где находится Димплс.

– Да, я знаю. Мне кажется, что ей здесь нравится.

– Ты собираешься что-нибудь делать для того, чтобы Димплс уехала?

К изумлению Финна, Майк покраснел.

– Видишь ли, по правде говоря, с ней иногда бывает хорошо и весело, но мы не очень совместимы друг с другом, кроме, конечно, тех моментов, когда вместе танцуем или… – Его голос оборвался, и он пожал плечами от смущения.

– Смотри, будь осторожен. Мне бы не хотелось потерять брата из-за Димплс.

– Черт побери, но я действительно не думал, что это будет так опасно – привести ее домой.

Закрыв от усталости глаза, Финн ответил:

– Похоже, что ты вообще не думал, когда привел ее сюда.

– Да, наверное, не думал. А сейчас я не знаю, что с ней делать. Мне кажется, что она немного испугалась нашей мамы.

Финну уже потребовалось бы слишком много усилий, чтобы ответить и он перестал бороться со сном.

Глава 6

В воскресенье после того как Финну сняли гипс, Люси поехала с ним в аэропорт проводить его маму, улетавшую на самолете обратно в Айову. На прощание он обнял и поцеловал мать. Она повернулась к Люси и похлопывая по ее руке, сказала:

– Приезжайте навестить нас, когда у Финна будет свободное время и он сможет привезти вас в Айову.

– Да, мама, – сказал Финн.

Люси не хотела, чтобы он чувствовал себя обязанным отвозить ее к себе домой в Айову, но она улыбнулась Кэтлин и ответила:

– Спасибо. Я никогда раньше не была в Айове.

– Ну вот и прекрасно! – И, повернувшись к Финну, добавила: – Смотри, ешь хорошенько, Финнеган. Ты такой худой.

Люси тоже посмотрела на него, подумав при этом, что, возможно, он и худой, но выглядит просто изумительно в этих широких брюках и белой рубашке.

– Да, мама, – вежливо ответил он.

– Береги себя. Ах, лучше бы я ехала домой на поезде, чем на этом самолете.

– Ты не успеешь оглянуться, как самолет прилетит в Айову, а там тебя будет ждать папа.

– Ну, прощайте, мои хорошие. – И, пожав Люси руку, добавила. – Вы просто прелесть. Позаботьтесь о моем мальчике.

Пока Кэтлин садилась на самолет, Люси смотрела ей вслед и с некоторым удивлением думала о последних словах миссис Манди. Подняв глаза на Финна, она увидела, что он внимательно смотрит на нее.

– Ну что, едем домой? – спросил он, обнимая Люси за плечи.

Они пошли по широкому застекленному коридору Международного аэропорта Вилла Роджерса. Люси широко шагала, почти бежала стараясь успеть за Финном. Юбка ее желтого хлопчатобумажного платья то развевалась от быстрой ходьбы, то обвивала ей ноги. Финн молчал всю дорогу, пока они шли к машине. Наконец, Люси не выдержала столь затянувшейся паузы, и, как только машина тронулась с места, повернулась нему и спросила:

– Тебя что-нибудь беспокоит?

Финн пожал плечами.

– Ничего нового, не считая того, что, закопавшись в своих книгах, я, между тем, нахожусь на грани банкротства. Из разговора с отцом я понял, что и дома сейчас тоже не все благополучно в финансовом отношении. Он по уши в долгах. Я не смог рассказать ему о своих трудностях. Да, к тому же мне скоро предстоит сдавать выпускные экзамены. О Господи! Я даже не знаю, почему ты еще рядом со мной! – Финн улыбнулся. – Единственная хорошая новость – это то, что сейчас я собираюсь часа два отдохнуть, прежде чем сяду за книги, и то, что через три недели у меня будут свободными несколько дней до следующего семестра. Мы сможем встречаться. Каждый вечер.

Сердце Люси радостно и с надеждой заколотилось при мысли, что она часто будет его видеть и они смогут хорошо провести время.

– Пообедаем где-нибудь? – спросил Финн, с улыбкой глядя на нее. – Это наше первое свидание. Куда бы ты хотела пойти?

– Мне нравится японская кухня, – ответила Люси, хотя ей было все равно, пока она находилась рядом с ним.

– Ах вот как! Я как раз знаю одно местечко.

– Финн, ты сказал, что у тебя есть два часа.

– Да, конечно. – В его голубых глазах засветилось любопытство. – А что?

– Не могли бы мы заехать и посмотреть твой магазин?

– Конечно, – ответил он и посигналил на Десятой улице, чтобы выехать на автостраду. Они проезжали Пенсильвания-авеню мимо старых построек. Высокие платаны и вязы с толстыми стволами погрузили в тень все дома и газоны на этой улице. Клумбы с цветущими розами были аккуратно огорожены. На Четырнадцатой улице Финн повернул возле кирпичного здания станции пожарной охраны и поехал вдоль целого квартала старых магазинчиков.

Вывески с отбитыми краями, с трещинами и с надписями на незнакомом языке вносили своеобразный колорит в незнакомую местность. Напротив, через улицу, располагался целый ряд маленьких магазинов, автостоянка и одинокое небольшое здание, окруженное мостовой. Финн подъехал с восточной стороны к этому зданию.

Сбоку от входной двери Люси увидела два огромных окна из зеркального стекла. Над входной дверью висела покрашенная деревянная табличка: «Нарядные костюмы от Манди». Магазин был примерно такого же размера, как и у Люси.

Финн открыл дверь, отключил сигнализацию и вошел в тихое, пустое помещение.

– Ну, вот он. Правда, не так хорошо выглядит, как твой.

– Здесь хорошо, Финн, – сказала Люси, но в душе согласилась с ним. В магазине пахло чем-то затхлым, и весь его внутренний вид от коричневого покрытия на полу до стоек с развешанными костюмами вызывал мрачное впечатление.

– У меня здесь есть небольшой кабинет – своеобразная контора. Когда я открыл этот магазин, пять лет назад, дела шли неплохо. Затем постепенно все начало приходить в упадок. Изменилась экономическая ситуация, обстановка в округе, многие магазины, те, что были по соседству, переехали в другие районы. В этом году я начал учиться в университете. И мои дела вовсе забуксовали.

– Можно, я пройду посмотрю?

– Разумеется, – ответил Финн, обнимая Люси за плечи.

Он провел ее в коридор, где горела одна-единственная лампочка. Финн показал рукой на четыре двери, ведущие из коридора в разные помещения.

– Здесь – ванная, здесь – подсобное помещение, склад, а вот здесь – мой кабинет. – Показав на последнюю дверь, он открыл ее и, войдя внутрь, включил свет. Почти вся комната была завалена бумагами. На двух коричневых потрескавшихся стульях лежали книги Финна по юриспруденции. Бумаги также были разбросаны по всему письменному столу. Картотека в углу была доверху загружена конторскими книгами, а прикрепленный к стене календарь был открыт еще на февральских числах. Перехватив взгляд Люси на всем этом беспорядке, Финн засмеялся: – Было бы неплохо, если бы ты внесла свои изменения во все это. Ведь твой магазин, по сравнению с этим, выглядит, как рыночная площадь.

– Тебе что, приходится так много работать, чтобы управлять магазином? – спросила Люси, с удивлением рассматривая массу бумаг на столе.

– У меня слишком мало времени, чтобы вовремя вести бухгалтерский учет из-за моих занятий в университете. А сейчас мне приходится все просматривать и думать, как сбалансировать цены и стоимость товаров, и вообще, как привести в порядок финансовые дела. Я уже давно хочу здесь все убрать. – Неожиданно Финн развернул Люси лицом к себе и спросил: – Ты знаешь, что самое лучшее в этой конторе?

Едва ли способная что-то ответить, поскольку Финн уже смотрел на ее губы тем своим взглядом, от которого у нее замирало сердце, Люси покачала головой.

– Она знает, что я здесь тебя целовал, – прошептал он и наклонился, чтобы поцеловать Люси. Это первое, легкое прикосновение уже разожгло в ней страсть. Она так тосковала по его поцелуям, по его объятиям, и теперь, когда ненавистный, громоздкий гипс исчез, Люси всем своим существом прильнула к нему, с удовольствием ощущая, как Финн, наконец, обеими руками сильно обнимает ее.

Через несколько минут он отпустил Люси.

– Пойдем отсюда. Иди первая, а я выключу здесь свет.

Выходя из кабинета, Люси на минуту остановилась, чтобы взглянуть на один из костюмов. Отметив про себя их хорошее качество, она моментально представила себе, как бы такой костюм смотрелся на Финне.

Зажав под мышкой одну из конторских книг и несколько бумаг, Финн тоже вышел из уже темного кабинета. Показывая на книги, он пояснил:

– Я должен сегодня вечером, в крайнем случае, завтра, просмотреть некоторые бухгалтерские книги. Мало того, мне еще нужно изучить один из законов о собственности. А как тебе понравились костюмы?

– У тебя здесь очень нарядные костюмы, но для такого рода товаров магазин расположен в неподходящем месте.

– Можешь и не говорить мне об этом – я сам знаю. Но в данный момент я не могу себе позволить переехать. Раньше, когда только еще начинал, у меня не было достаточно опыта, иначе я не выбрал бы для магазина это место.

– А как случилось, что ты переехал в Оклахома-сити из Айовы?

– Я получил специальную стипендию в университете в Оклахома-сити за игру в теннис…

– Правда?! Я в свое время тоже много играла в теннис.

– Ты так говоришь, как будто уже совсем старушка. Скоро мы сможем вместе поиграть в теннис. Кстати, это поможет мне окончательно вылечить руку после гипса.

– Но я так давно не держала в руках теннисную ракетку…

– Моя бедная маленькая старушка!

– Мне кажется, что я не смогу играть в теннис с человеком, который был в теннисной команде колледжа.

– Это было давно. К тому же не забывай, что у меня только что была трещина руки.

– Ну ладно, продолжай свой рассказ. Я перебила тебя. Ты приехал в университет Оклахома-сити, и что дальше?

– После окончания учебы в университете я начал работать в универмаге в городе Талсе, где прошел курс обучения по стажерской программе подготовки менеджеров, и после этих курсов был направлен сюда. Тогда мне казалось, что я хочу сделать карьеру в области розничной торговли. У меня была мечта – иметь свой магазин.

Люси улыбнулась, слушая его. Она провела пальцами по его волосам и затем, обняв сзади рукой за шею, сказала:

– А я все время мечтала о дипломатической работе. Вместо этого – продаю арахис!

– Я экономил деньги, как сумасшедший, оформил кредит, взял денежную ссуду и, наконец, открыл этот магазин. Некоторое время дела, действительно, шли очень хорошо. Я смог купить квартиру и машину около трех лет назад, как раз до того времени, когда дела стали ухудшаться. – Обведя вокруг себя взглядом, Финн добавил: – Нелепо звучит, но я не могу от этого отделаться.

– Надеюсь, что ты говоришь о магазине?

Он усмехнулся и, обнимая Люси за талию, сказал:

– Ты всегда можешь заставить меня улыбаться.

– Как талисман, лапка кролика, которую дарят на счастье.

Когда они вышли из магазина, Финн сказал:

– У меня однажды была лапка кролика. Такая хорошенькая, мягкая, пушистая. И я думал, что она будет приносить мне счастье. Но однажды мой отец вдруг спросил: «Интересно, что сделали с остальной частью кролика, что с ним произошло?» После этого мне уже никогда не хотелось иметь у себя лапку кролика.

– А моим талисманом был игрушечный медведь.

– Такого я еще не слышал, чтобы талисманом был игрушечный медвежонок.

– Напомни мне, и я покажу тебе своего мистера Буфа. Так его зовут. Он стоит у меня на полке в стенном шкафу.

Финн засмеялся и открыл перед Люси дверцу машины. Они поехали в небольшой японский ресторанчик в северо-западной части города. Сидя в углу зала ресторана под фонарями, сделанными из плотной бумаги, Финн и Люси наблюдали, как повар готовит им еду, ловко и быстро нарезая тонкими ломтиками лук и мясо. Острый запах жареного на рашпере мяса, лука и других пряностей еще больше раззадорил аппетит Люси. Она маленькими глотками пила теплую сакэ из небольшой белой чашечки. Вскоре им подали необычайно аппетитное, приготовленное на огне мясное блюдо и две чашечки рассыпчатого риса. Люси заметила, что во время обеда Финн расслабился, стал чувствовать себя менее напряженно. Таким она его еще никогда не видела. У нее даже сжалось сердце при мысли о том, что если бы не проблемы Финна, его жизнь могла бы быть приятной и спокойной.

Позднее, когда они поехали к ней домой, Люси предложила:

– Хочешь, я помогу тебе разобраться с бухгалтерскими книгами и финансовыми делами, а ты сможешь спокойно заняться учебой. Я хотела принести домой еще в пятницу свои конторские книги, но у нас снова ограбили магазин, и во всей этой суматохе я…

– Как ограбили? Ты ничего не говорила об этом.

– Ты был так занят с мамой и с Димплс, помнишь? Это произошло уже второй раз, и, мне кажется, что этот кто-то из тех, кто учится в колледже. Наш магазин слишком близко расположен к принадлежащим к колледжу домам. Я думаю, что наш грабитель – один и тот же человек, оба раза он появляется в пятницу днем, где-то около четырех часов.

– У вас есть какая-нибудь сигнализация?

– Обувной магазин мистера Пристона находится как раз по соседству с нами. Правда, владелец скоро переезжает. Так вот, пока сигнализация к моему магазину проведена в его магазин. И в случае чего, срабатывает только там. А мистер Пристон плохо слышит и, скорее всего, не слышал этого звонка. Да и к тому же этот сигнальный щит – в самой задней части помещения.

– Ну и дела, черт возьми!

– Я не хотела причинять тебе лишнее беспокойство. Мне не нанесли никакого телесного ущерба.

– У него был пистолет?

– Конечно, иначе я не отдала бы ему деньги. Это был какой-то необычный, немного забавный пистолет, но я ведь в них не разбираюсь. Ну, так что, ты хочешь, чтобы я занялась твоими конторскими книгами?

Финн какое-то время внимательно смотрел ей в глаза, и Люси поняла, что это у него такая привычка – тщательно взвешивать все предложения в уме, прежде чем дать ответ.

– Ты, правда, хочешь мне помочь, и тебе это будет не трудно?

– Иначе я бы просто тебе этого не предложила, и никаких поцелуев, пока мы не закончим работать!

Финн усмехнулся.

– Какой же ты бываешь вредной и занудной, когда запрещаешь целовать тебя, но в то же время ты – просто прелесть, особенно когда решила помочь мне с моими конторскими книгами!

Довольная комплиментом, Люси взяла его книги и приготовилась работать.

– Если ты мне понадобишься, то я позову тебя.

Поставив ему на стол кофейник с горячим кофе, она пошла в свою комнату и плюхнулась на кровать.

Быстро просмотрев книги, Люси сразу же поняла, что дела Финна обстоят именно так плохо, как он ей об этом говорил. Все было запущено и находилось в плачевном состоянии.

Спустя некоторое время она прекратила работать и, бросив ручку, откинулась на подушки, чтобы подумать, как исправить такое положение дел. Через десять минут Люси встала и начала рыться в стенном шкафу, что-то выискивая, а затем пошла на кухню.

– Финн?

– Да? – Глаза у него покраснели от усталости, а волосы были взъерошены от того, что он их постоянно теребил. Перед ним на столе стояла чашка с недопитым кофе. – Ну что, действительно все ужасно плохо? – спросил он ее.

Вместо ответа Люси поставила на стол коричневого матерчатого медвежонка с одним глазом и разорванной лапой.

– Вот мой счастливый талисман – медвежонок.

Финн отбросил рукой назад волосы и взял медвежонка. Он повертел игрушку в руках, разглядывая ее так внимательно, как будто бы никогда раньше не видел игрушечных медведей.

– Мистер Буф? – спросил он.

– Да, он самый и единственный для меня. Мой чудодейственный талисман, – сказала Люси, доливая кофе Финну и наполнив чашку себе.

– Хочешь дать мне его напрокат?

Не ожидая такого вопроса, Люси несколько помедлила с ответом.

– Тебе не придется брать его напрокат. Пусть он будет совсем твоим, если хочешь.

– И ты отдашь своего чудодейственного медвежонка вот так, запросто?! – спросил Финн, рассматривая Люси так же внимательно, как до этого он разглядывал мистера Буфа.

Люси почувствовала, как у нее разгорелись щеки, и она ответила:

– Я думаю, что у него будет хороший дом.

Финн был явно смущен и, посмотрев ей в глаза, произнес:

– Спасибо, Люси. – Затем положил медвежонка на скамеечку рядом с собой.

Люси села за стол. До ее прихода Финн сбросил с ног ботинки, расстегнул рубашку, и сейчас, глядя на него, она подумала, что он, наверное, и понятия не имеет о том, как привлекательно выглядит, несмотря на такой, казалось бы, внешне неаккуратный вид.

Ей хотелось смотреть на его грудь, гладить его волосы и стянуть полурасстегнутую рубашку с его плеч. Вместо этого Люси спросила:

– Ты готов сделать небольшой перерыв?

– Всегда пожалуйста. – Он улыбнулся и наклонился к ней очень близко, так, что она оказалась всего в нескольких дюймах от него.

– Я все это время думала… – сказала Люси.

– Знаю. Я слышал, как скрежетали колеса.

Она показала ему язык, притворно гневаясь на него за то, что он прервал ее мысль. Финн, кажется, был удивлен, но потом воскликнул:

– Сделай так еще раз!

Люси быстро высунула язык, а Финн, мгновенно преодолев расстояние между ними, дотронулся до него своим языком. Когда их губы слились в длительном поцелуе, Люси почувствовала, как томительное желание разливается по всему ее телу. Наконец, она все же решилась и оттолкнула его. Финн, застонав, сказал:

– Иногда мне хочется сдаться и бросить учебу в университете, но потом, когда я смотрю на всю свою бухгалтерию в магазине, то говорю себе, что должен продолжить обучение. Но, черт побери, как бы мне хотелось нормально встречаться с тобой!

– Вот как раз обо всем этом я и хотела с тобой поговорить. У меня есть одна идея.

– Думаю, мне будет полезен любой твой совет.

– Финн, мои дела в магазине идут намного лучше, чем у тебя.

– И что же?

– Я не работаю по субботам и воскресеньям. Эту субботу я собираюсь провести со своими родителями. А в следующую – ты просто доверься мне в этот день, и я подумаю, что можно сделать для решения твоих деловых проблем. Ведь я, в некотором роде, специалист по правильной организации труда.

– Милая, ты можешь реорганизовывать работу в моем магазине сколько угодно и в субботу, и в понедельник, и любой другой день недели, когда только захочешь! Ты слишком добра ко мне. Но в ответ, хочу сказать, что в субботу вечером я приглашаю тебя куда-нибудь на обед. К тому времени, черт возьми, наконец, будет покончено и с моими выпускными экзаменами в этом семестре, и с лишением права выкупа закладной, и с Димплс, и с ее гангстером, или с чем там еще! Договорились?

– Конечно, договорились. Но сейчас продолжай заниматься, а я пока подумаю над планом реорганизации работы твоего магазина.

Он засмеялся и, схватив ее за руку, когда она вставала из-за стола, попросил:

– Подойди ко мне.

Люси отрицательно покачала головой.

– О чем мы договорились, помнишь?

Финн нахмурился, отпустил ее руку и покорно пожал плечами. Люси убрала свою чашку со стола и пошла в спальню, но вдруг, обернувшись, спросила:

– Финн, ты арендуешь то маленькое здание?

– Да, на что-то большее у меня пока нет денег.

– Я думаю, что арендная плата за магазин, который расположен прямо по соседству с моим, будет не более, чем на пятьдесят долларов выше, чем та, которую ты платишь сейчас. А если твой магазин будет располагаться в таком более выгодном месте – преимущества несомненны.

– Люси, я не могу сейчас переезжать, – тихо ответил Финн. – Спасибо тебе за помощь и за твои предложения, но просто сейчас это невозможно, иначе я провалю экзамены.

Люси помолчала, глядя на него и вспоминая, что же еще она хотела ему сказать, и добавила:

– А хозяин твоего помещения не будет возражать, если ты покрасишь здание?

Финн от удивления поднял брови.

– Ого! Эй, послушай, только не устраивай что-нибудь дорогостоящее. Даже перекрасив здание, много пользы делу это не принесет. Вспомни про все остальное.

– Так не будет владелец здания возражать?

– О Господи, нет. Он говорил мне, что я могу делать все что хочу. Но он не потратит ни одного цента, если этого можно избежать. Когда я брал в аренду помещение, мы обо всем договорились.

– О'кей, – сказала Люси и, улыбаясь пошла в спальню, чтобы сразу же написать список того, что, по ее мнению требовалось сделать для улучшения положения дел в магазине Финна.

Прежде чем лечь спать, она минутку по стояла в гостиной, наблюдая за тем, как Финн, снова запустив себе одну руку в волосы, другой наливал кофе и что-то тихенько бормотал себе под нос. Затем Люси пошла спать. Ворочаясь с боку на бок, она долго не могла уснуть, обдумывая снова и снова свои планы переустройства магазина Финна.

На следующее утро Люси нашла у себя на подушке записку: «Спасибо, что проверила все мои бухгалтерские расчеты. Я получу Золотую медаль за то, что оказался таким Замечательным парнем и не потревожил такую прекрасную даму, когда она спала. И Серебряную медаль. Превозмогая неимоверные муки, покидаю тебя, милая. В субботу вечером – вот когда мы воскреснем! Спасибо, что доверила мне своего мистера Буфа. Люблю. Финн.»

Она погладила бумагу рукой. Как небрежно он подписывал свои записки словом «люблю». Неужели в нем совсем не было смысла?

В понедельник вечером Люси не видела его. Во вторник вечером, после университета, Финн приходил к ней позаниматься на кухне, в то время как из его квартиры то и дело доносился смех, музыка, звучание ударных инструментов и гитар. Люси легла спать и утром на подушке нашла еще одну записку, где в конце было написано слово «люблю». Приближался конец весеннего семестра, и она знала, что у Финна сейчас очень много работы. Он был совсем рядом, так близок к ней, но все же она не могла ни разговаривать с ним, ни прикасаться к нему. Это стало для нее неимоверной дразнящей пыткой.