Текст книги "Романтическое приключение"

Автор книги: Сара Монк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 19 страниц)

Лизель покачала головой.

– Тут, к сожалению, нет определенных рецептов.

– Вы потеряли мать и отца, но, кажется, справились, – сказал он со стыдом на лице.

– У меня есть Мэрилин и Алекс. Если бы не они, то я закончила бы в другом месте.

– Правда?

Лизель кивнула:

– Думаю, да. Я не смогла бы выжить без них. У меня тоже было тогда ужасное время.

– Когда это случилось, я не смог взять себя в руки.

Услышав признание Лизель, он открылся полностью, рассказал ей о самых черных моментах своей депрессии, в которую периодически погружался. Он опустошал бутылки виски, понимая, что это ужасно, но все же лучше, чем черная реальность, которая постоянно напоминала о себе, словно это случилось только вчера. И, наконец, пришел к признанию своей вины, которая преследовала его с тех пор.

– Это была моя вина, я не должен был оставлять ее, но я согласился на внеурочную работу. В ту ночь она не должна была садиться за руль…

Он делал все, что мог, стараясь держать себя в руках ради сына, но когда Эд решил отправиться путешествовать, уже ничто не могло удержать его, и он все чаще и чаще уходил в запой и называл это «потакание своим слабостям».

– Я очень извиняюсь, что это отражается на моей работе, мисс Лизель. Завтра я принесу вам мое заявление.

– Ни за что! – вскричала Лизель.

– Это единственный выход. В любом другом месте меня бы уже давно выставили за дверь.

Однако Лизель проигнорировала его слова и просто протянула руку.

– Пойдемте, – сказала она.

Эрик, не понимая, посмотрел на нее.

– Вы должны быть с нами. Я не оставлю вас здесь одного.

– Но я только что заявил об отставке.

– Понимаю. Но я отказываюсь принять ее. – Эрик сидел на софе, понурив голову. В его позе была такая щемящая безысходность, что Лизель смягчилась и, опустившись на колени рядом с ним, мягко сказала: – Вы не должны быть один, мистер Эрик. Больше ни дня. Вы сейчас же переедете к нам. Вставайте, помогите мне сложить ваши вещи. Вы вернетесь в отель со мной.

– Я не могу.

– Можете. Если хотите… конечно… – Она протянула руку. – Давайте пойдем домой.

* * *

Мэрилин выглянула из ресепшен и мгновенно оценила ситуацию.

– Я привезла Эрика к нам, – твердо сказала Лизель.

Мэрилин не задавала вопросов, просто кивнула сестре. И улыбнулась Эрику, прежде чем усадить его на софу и попросить Лизель принести чистое белье. Она принесла чай и печенье и включила телевизор, где шел какой-то старый фильм, а потом повела Лизель на кухню, где молча выслушала ее рассказ, объяснивший частые приступы «болезни» и отсутствие Эрика.

– Он так одинок. Неудивительно, что часто впадает в депрессию. Я не могла оставить его там, Мэрилин. – Ее взгляд умолял. Это было как и тогда, когда она хотела взять котенка. Эрик не котенок. Он взрослый мужчина шестидесяти лет.

– Он гордый человек, Лизель, и не захочет принять наши благодеяния.

– Понимаю, я не думала предлагать ему это, но он мог бы снять у нас комнату. Думаю, он мог бы платить почти столько, сколько мы получаем от наших постояльцев. И хотя нам с трудом удается продержаться даже с гостями, я думаю, некоторые вещи важнее, чем деньги. И если случится чудо из чудес и нам понадобятся все номера, он может жить в моей комнате, если ты не станешь возражать против того, что я поживу с тобой.

– Как в старые времена, – рассмеялась Мэрилин.

– То есть, ты говоришь «да»?

Мэрилин кивнула:

– Ну, разумеется.

– О, ты самая лучшая сестра на свете! – вскрикнула Лизель, обнимая Мэрилин.

– Столько, сколько захочет сам Эрик. Мы не можем заставить его жить здесь, если он сам не хочет.

– Он захочет, вот увидишь, – ответила Лизель.

Мэрилин сложила руки на груди и прищурилась.

– Ты уже спрашивала его, не так ли?

Лизель прикусила нижнюю губу и улыбнулась.

– Мне пришло это в голову, когда я возвращалась сюда… – Но, к ее радости, Мэрилин просто покачала головой и рассмеялась.

– Что именно?

– Извини, я понимаю, мне не следовало делать это, не поговорив с тобой, но я знала, что ты не будешь против.

– Что ж, пусть так, а теперь сделай для меня кое-что. Ты можешь совершить один маленький, но не очень честный поступок?

– Это не в моем характере, но, видя, как ты заинтересована… Что именно?

– Я хочу, чтобы ты стащила у Эрика его мобильный.

– Господи, зачем тебе это?

– Его сын должен быть в курсе.

– Наше дело рассказать ему?

– Может быть, нет, но… Но кто-то должен. Эрик не может продолжать прятаться от всех. Ему нужна помощь, и он должен обрести семью, которую потерял. Ты хотела бы, чтоб это были мы?

– Конечно!

– И что бы ты сделала, если бы кто-то позвонил и сказал, что ты нужна?

– Я бы примчалась.

– Тогда иди.

Лизель все еще не выглядела полностью убежденной, поэтому Мэрилин остановила Лоррейн и забрала у нее половину белья, которое та несла из прачечной.

– Я только один раз видела его, – сказала Лоррейн, имея в виду сына Эрика, – но мне показалось, он хороший.

Мэрилин твердо кивнула. Услышать от Лоррейн «хороший» дорогого стоит.

– Что ж, тогда все уладилось, я позвоню ему. Он должен знать, что происходит с его отцом. Лиз?

– Мэрл?

– Ты сделаешь?

Лизель вздохнула.

– Ладно. Я добуду его телефон.

К счастью, когда Лизель вернулась в гостиную, Эрик спал. И вид у него был такой несчастный. Обычно большинство людей во сне выглядят моложе, а он, напротив, казался старше, беззащитнее, на лице застыло напряженное, хмурое выражение. Когда она проверяла карманы его куртки, висевшей на спинке софы, то ощущала себя вором, нарушившим доверие. Для Эрика было так важно сохранить внешнее благополучие. Если его сын ничего не знает о его депрессиях, значит, Эрик сам хотел этого, не желая становиться для него обузой. Он рассказывал Лизель, как его сын мечтал о путешествиях. Как он прокладывал пути по миру, как гордился, что сделал все для осуществления своей мечты, и как он ненавидел любое препятствие, которое могло поставить под угрозу его большое приключение. Но это увлечение сына обернулось для Эрика полным одиночеством.

Лизель не могла бы представить себя в подобной ситуации, рядом всегда была сестра. Она никогда не верила суждениям вроде: ты в состоянии выбирать себе друзей, но не в состоянии выбрать семью. Если бы она могла выбрать себе родных, то выбрала бы то, что имела. Друзья приходили и уходили, живя своей жизнью… до сегодняшнего дня.

Она понимала, что, несмотря на то, что они знакомы совсем недавно, Эрик значил для них очень много. Он стал им хорошим другом с тех пор, как они приехали сюда, и теперь пришла их очередь ответить. Нет, Мэрилин, как всегда, делает все правильно. Лизель запустила руку в карман и, выудив устаревшую модель телефона, на цыпочках вышла из комнаты и вернулась на кухню.

– Отлично, – прошептала Мэрилин, несмотря на то, что они были в другом конце дома. Она взяла телефон и включила его. Список номеров был на удивление коротким. – Ты знаешь кого-нибудь, у кого пять номеров в телефоне? – вздохнула она. – Бедный, большинство входящих звонков от нас. А, вот и Эд.

Она записала телефон на свой мобильник.

– Привет, это Эд?

Продолжая разговор, она вышла, видимо, хотела быть одна. Лизель не пошла за ней, однако когда Мэрилин вернулась на кухню, она набросилась на нее с вопросами:

– Ну? Ты говорила с ним?

– Он приедет.

– Так и сказал?

– Так и сказал. Мне не пришлось его уговаривать, я просто объяснила, кто мы такие и что мы беспокоимся о его отце. Он тоже разволновался. Сказал, что это долгая история, и если мы не возражаем, он приедет, чтобы повидаться с ним. Он хотел забронировать номер. Я сказала, что это не обязательно. Он может просто быть нашим гостем.

– Еще больше бездомных и обездоленных? – улыбнулась Лизель.

– Ты не возражаешь?

Лизель обняла сестру.

– Конечно, нет. Я бы удивилась, если бы ты не предложила.

Глава 14

Прошло два дня, и рано утром разбитый старый фургон остановился в конце дорожки, как раз в тот момент, когда Мэрилин и Лизель шли из молочного магазина.

Дверца отворилась с протестующим скрипом ржавых петель, из машины высунулся мужчина и с легким акцентом кокни, произнес:

– Приветствую вас, леди.

Ботинки на толстой подошве, видавшие виды джинсы, короткие каштановые волосы с редкими седыми прядями, слегка взъерошенные и явно требующие стрижки; руки сильные, с хорошо развитой мускулатурой, через плечо перекинут невероятных размеров рюкзак – это все, что успела заметить Мэрилин с первого взгляда.

Вынимая свои вещи из багажника, он заметил, что за ним наблюдают, и нерешительно улыбнулся.

– Мэрилин? – спросил он, подходя к ним.

– Эд?

– Точно. – Он протянул руку.

Теперь, когда он подошел ближе, Мэрилин увидела, что его нос слегка искривлен, видимо, был сломан когда-то, а глаза голубые, как утреннее небо. Когда сестры кивнули, его загорелое лицо осветила радушная улыбка.

– Это Лизель.

– Рад познакомиться. Спасибо, что позвонили мне.

– Спасибо, что приехали.

– Если бы я знал раньше…

Мэрилин остановила его:

– То сразу бы приехали. Так или иначе, я рада, что вы здесь. Вам лучше пройти в дом.

Он кивнул. И затем, когда сестры снова взялись за большие корзины с бутылями молока, предложил:

– Позвольте мне это сделать. – И, подняв тяжелые корзины и непомерных размеров рюкзак, направился к входу в отель. – Куда их отнести?

– На кухню, пожалуйста. Вон туда, – сказала Мэрилин, показывая дорогу.

Эд поставил корзины с молоком на сверкающую стальную поверхность кухонного стола и огляделся.

– Рабочее место отца? Он всегда рассказывал о вас, когда я ему звонил. Говорил, какие вы замечательные. И как все стало лучше с тех пор, как вы появились. Но он говорил мне только о хорошем, умалчивая о плохом.

– Он хотел защитить вас.

Эд криво усмехнулся.

– Разве я похож на того, кто нуждается в защите? Глупый старый чудак, – сказал он, и его голос задрожал от эмоций. – Ему нравится здесь. Спасибо, что подарили ему этот островок стабильности, многие люди отказались бы от него, если бы он столько отсутствовал. Он бы тогда пропал, без вашего отеля, без вас…

– Поверьте, это не альтруизм. Он великолепный работник, лучший, можно сказать. Мы тоже пропали бы без него.

– Где он?

– Несмотря на его возмущение и протесты, мы решили, что ему нужно отлежаться, и он мгновенно заснул. Я провожу вас в вашу комнату. Вы сможете принять душ и немножко отдохнуть, а затем спуститесь в столовую и позавтракаете с нами.

– Это было бы замечательно, и спасибо, что пригласили меня сюда. Надеюсь, я не стесню вас?

Мэрилин замотала головой:

– Нисколько. Это хорошо для Эрика, что вы приехали.

– Не могу дождаться, когда увижу его лицо, – улыбнулась Лизель.

– Вы не говорили ему, что я могу приехать?

– Мы подумали, пусть это будет сюрприз. Пойдемте, я провожу вас наверх, и затем мы угостим вас и вашего отца беконом и чашкой чая.

* * *

Эрик был счастлив увидеть сына, секунду спустя он покраснел, а затем заплакал. Потом, обнимая каждого, он рассыпался в извинениях, пока его не умолили остановиться. После завтрака отец и сын пошли на берег реки и проговорили там целый день.

Эрик вернулся назад довольный.

Мэрилин была единственная, кто заметил, что радость Эда была немножко искусственной.

Когда Эрик, на вид отдохнувший и воспрянувший духом, закатил рукава и ушел на кухню, чтобы приготовить обед, Мэрилин отправилась на поиски Эда. Алекс повел его в сад полчаса назад, чтобы показать фокусы Годрича, но Алекс вернулся, так как вызвался приготовить десерт к вечеру, поэтому Эд был где-то сам по себе. Мэрилин нашла его на террасе, он сидел за стаканом пива, греясь в лучах заходящего солнца.

– Кажется, вы немного грустите? – Мэрилин подняла свой стакан вина и присела рядом с ним.

Он молчал минуту-другую. Достаточно для того, чтобы она могла изучить его лицо, освещенное лучами вечернего солнца. Это было хорошее лицо, хотя и не по годам испещренное морщинами, она решила, что одни – от душевных страданий, другие – от смеха. В голубых глазах определенно светился ум, а порой они смотрели чуть-чуть печально. Эд первый нарушил молчание:

– Когда мама умерла, мы справлялись с этим каждый по-своему. Отец с головой ушел в работу, частенько не брезгуя бутылкой, а я уехал, о чем сейчас сожалею. Говорят, что родители должны заботиться о своих детях, но вы знаете, порой ситуация складывается так, что все наоборот. Поэтому что мне делать теперь? – задумчиво спросил он и усмехнулся. – Дело даже не в долге. Просто теперь моя очередь заботиться о нем, поэтому я остаюсь в Пиране, чтобы убедиться, что он покончит со своими проблемами раз и навсегда. Хочу заставить его мыслить позитивно. Когда-то я пытался вбить в его упрямую голову, что маме неприятно было бы видеть его таким несчастным… Пришло время заставить его преодолеть это. Нужно сфокусироваться на будущем. Маме было бы действительно неприятно, если бы он пил с горя. И ей не понравилось бы и то, что мы не вместе. – Он, наконец, повернулся к Мэрилин. – Я уехал не из-за отца, вы понимаете, я уехал из-за злости на него.

Очевидно, он обожал Эрика и злился на себя за то, что был так невнимателен к нему, думая, что у него все хорошо.

– Вы знаете, он ведь гордится вами, – ответила Мэрилин. – Тем, чего вы достигли.

– А чего, собственно, я достиг? Что приобрел за десять лет путешествий? Паспорт, полный штампов иностранных государств, но даже это скоро уйдет. В сентябре кончается срок паспорта. Я не сделал ничего особенного, Мэрилин.

– Конечно, это зависит оттого, с чем сравнивать. Но ведь прекрасно думать о всех тех местах, где вы были, что испытали? Вы знаете, Алекс решил, что, когда ему исполнится восемнадцать, он продаст отель и на вырученные деньги отправится в кругосветное путешествие. На что я, без сомнения, его благословлю.

– Значит, вы собираетесь пробыть здесь до того, как ему исполнится восемнадцать? – Эд мягко улыбнулся ей. – Но это куда дольше, чем летний сезон.

– Это так. Не правда ли? Вы думаете, это фрейдистский сдвиг?

– Кто знает. Здесь красиво. Я могу понять, почему вы решили остаться.

– Даже притом, что вы были счастливы уехать?

– Я был счастлив уехать, однако знаете, я не менее счастлив вернуться назад.

– Что ж, если вы собираетесь остаться в Пирайе, то живите здесь.

– Вы очень добры, Мэрилин, но у вас ведь нет комнаты для меня.

– Мы не очень стремимся к тому, чтобы заполнить отель. Сегодня у нас есть три свободные комнаты.

– Да, но это сегодня. В отеле всегда так: сегодня пусто, а завтра густо.

– Вы знакомы с отельным бизнесом?

– Немножко. Когда вы колесите по миру, в отеле или баре всегда можно найти работу.

– Хорошо. А как насчет компромисса? У нас есть комната, не предназначенная для бизнеса. Вы готовы жить в спартанских условиях?

– Последние три месяца я провел в Азии, мат на полу для меня равен четырем звездам.

– А как насчет переоборудованного чулана? Там чисто и сухо, и если разобраться с инвентарем, который там свален, то чулан ваш, Я даже думаю, под всем этим хламом найдется кровать.

– Звучит заманчиво. Но как вы думаете, что скажет отец?

– Он страшно обрадуется, если будет уверен, что вы сами этого хотите. Он не захочет, чтобы вы остались здесь из-за него, это я могу сказать вам точно. И прежде чем вы дадите ответ, не имеет значения, сколько вам лет, он не захочет быть обузой для своего сына. Поверьте мне, я знаю это по собственному опыту, наблюдая, как мой сын одевается в костюм Супермена, с тех пор как его отец оставил нас.

– Потому что он еще мал и не может заботиться о своей матери, а Супермен может?

– Вы попали в точку.

– Мне кажется, он симпатичный парень и наверняка будет заботиться о вас.

– Ему нужен… – Мэрилин заставила себя остановиться. Она хотела сказать «отец», но по какой-то причине ей неловко было произнести сейчас это слово. – Нужна мужская компания, – наконец выговорила она. – Это хорошо, что Эрик рядом. Алексу надоедает все время быть в окружении двух женщин.

– Спорю, что вы обе замечательные.

– Конечно, мы учим его готовить, гладить, шить…

– Сейчас вы принижаете себя. Я уверен, что вы прекрасно орудуете дрелью.

– Да. Я могу поменять пробки, заменить перегоревшую лампочку, вбить гвоздь в стену. – Мэрилин улыбнулась. – И у Лизель такие руки, что она может все. Но есть вещи, которые нам недоступны. Эта чертова балюстрада требует приложения сил, и эту работу не может сделать даже Лизель, поэтому мы решили, что в целях безопасности нужно ее сломать, вместо того чтобы укреплять. И опять же, если мы сделаем это, наши гости могут упасть с террасы в темноте, что будет не самое лучшее, честно говоря…

– Во всяком случае, у вас есть Супермен, который спасет вас, – улыбнулся Эд.

У него изумительная улыбка, заметила Мэрилин, искренняя и открытая.

– Послушайте, у меня идея, – вдруг сказал Эд. – Почему бы вам не позволить мне это сделать? Балюстраду, я имею в виду…

– Мы в этот момент не в состоянии оплатить такую сложную работу.

– Я не хочу, чтобы вы платили мне.

– Я не могу позволить, чтобы вы делали это бесплатно.

– Что ж, послушайте, вы платите отцу полную зарплату за работу, выполненную наполовину. Вы не можете содержать его, поэтому считайте, что это плата за мою работу. – Он уговаривал ее, его глаза умоляли.

– Хотите сказать, что сделаете эту работу, а деньги получит ваш отец?

– Ну да. Вы же знаете, что работа – главное в жизни отца, а это место единственное, где он чувствует себя как дома.

Мэрилин кивнула.

– Ну что, вы решились?

– Но если вы будете работать на нас бесплатно, на что вы будете жить?

– О, не проблема… Найду другую работу, в ночные часы или что-то еще… Может, в баре. В городе много мест, где нужны люди.

Мэрилин покачала головой.

– Пожалуйста, не говорите «нет», Мэрилин.

– Я не говорю «нет».

– Значит, да?

– Я говорю, что у меня есть идея получше.

Мэрилин встала и протянула руки.

– Пойдемте.

– Что вы придумали? – Эд прищурился и улыбнулся ей.

– Вы узнаете через минуту.

– Лизель? Лизель!

– Я здесь, – послышался приглушенный ответ.

– На кухне. – Мэрилин улыбнулась Эду и, все еще держа его за руку, как будто это был Алекс, которого надо было затащить куда-то, повела на кухню.

Лизель нигде не было видно.

– Лиз?

– Я здесь.

Эд указал на плиту. Лизель стояла около плиты на коленях, засунув голову в духовку.

– Господи, что еще стряслось?

– Вот незадача! – Лизель вынырнула. – Если бы я только могла добраться до этой проклятой штуковины, то смогла бы зажечь газ на другой стороне.

– Не работает?

Лизель помахала своим любимым гаечным ключом.

– Никакого толку.

– Что ж, моя милая сестричка! Я хочу тебя познакомить с нашим новым работником. – Мэрилин отступила в сторону, выставляя Эда на обозрение.

Она переводила взгляд с Лизель на Эда и обратно. Никто не произнес ни слова. Она не могла бы сказать, кто был больше удивлен, и ждала, когда удивление сменится радостью, которая, как она надеялась, обязательно последует.

После трех томительных секунд она с радостью увидела, что оба начали улыбаться.

– О, слава Богу! – воскликнула Лизель, поднимаясь с пола. – Добро пожаловать в наше девичье царство! – Она обняла их обоих и провела Эда на скамью. – В любом случае я должна идти и принять ванну. – Она улыбнулась и вышла из кухни.

– Вы уверены в этом? – спросил Эд, взвешивая отвертку то в одной руке, то в другой.

– Я отличаюсь здравым смыслом. Вам нужна работа. Нам нужна помощь.

– Да, но отец говорил, что у вас проблема с гостями в данный момент.

– Это правда, – вздохнула Мэрилин. – Дела могли бы идти лучше, но мы работаем, и пока нам достаточно страховки Нэнси, которая помогает пережить плохие времена. – Она утаила лишь, что ни она, ни Лизель не получают никакой зарплаты. Взяв Касю на полную ставку, Лизель настояла, что ей самой вполне достаточно карманных денег, чтобы купить самое необходимое. С тех пор как объявления Мэрилин привлекли менее половины людей из того числа, на которое она рассчитывала, она отказалась брать какие-либо деньги, разве что только для Алекса. Однако все было не так плохо, как могло показаться, потому, что отель давал многое из того, что им было нужно: еду, постель, даже шампунь и гель для душа. Взять Эда означало, что им еще больше придется сократиться в расходах, но, по правде сказать, такой человек им был необходим. Эксплуатация отеля требовала постоянного внимания. Всегда нужно было что-то сделать, что-то починить – то пол на кухне оказывался слишком скользким и требовал специального настила, то нужно было установить водосточный желоб на крыше…

– Вы нужны нам, Эд, – убеждала она его.

Ее слова подтвердились в ближайшие дни. А точнее, в течение двух следующих дней: за сорок восемь часов Эд починил балюстраду, привел в порядок заросший сад, починил духовку, к большому удовольствию Лизель, и содрал цветастые обои в комнате Алекса, заменив на более подходящие для Супермена. На самом деле он был просто кладом, и Мэрилин начала думать, как они могли раньше обходиться без него. В довершение всего он оказался таким же милым, порядочным и честным, как его отец. Все сразу полюбили его, даже Кася, а Алекс мгновенно привязался к нему. Для человека, который утверждал, что не имел дела с детьми, было удивительно, как быстро Эд нашел подход к мальчику, и они сразу же стали друзьями. Он даже сумел убедить Алекса забыть о сражениях с зомби на компьютере и порыбачить.

Они вернулись с рыбалки, когда уже стемнело. Их дружный смех был слышен из машины, когда они подъехали к отелю.

– Вы что-нибудь поймали? – поинтересовалась Мэрилин у Алекса, когда он втащил за собой Эда.

– Нет, но… – Он радостно присвистнул и многозначительно посмотрел на Эда.

– …вам стоило, взглянуть на нее – она сорвалась с крючка, – продолжил Эд.

– О да, вам стоило взглянуть на нее, но она сорвалась!.. – вторил ему Алекс.

Мальчик подошел к Эду, и они оба широко развели руки, показывая размер упущенной рыбины.

– Она была такая большая! – проговорили они и залились смехом.

– Что ж, хотя вы не поймали ни одной рыбешки, пусть даже малюсенькой, зато здорово пропахли. – Мэрилин скорчила гримасу и зажала нос. – Почему бы вам обоим не принять душ и не переодеться? И тогда мы поужинаем, идет?

– Здорово, мам! У Эда есть для тебя подарок.

– Мы купили это в заливе. – Эд раскрыл голубой пластиковый пакет, и Мэрилин, осторожно заглянув в него, увидела несколько блестящих рыб. – Хотя мы не рассчитываем, что съедим их за сегодняшним ужином, разумнее, если отец приготовит их для ресторана, когда будет много народу.

– Это… великолепно… спасибо, Эд.

– Пойдем, Эд. – Алекс потянул своего нового друга на лестницу. – Я хочу показать тебе свои компьютерные игры.

– Сначала душ! – крикнула им вслед Мэрилин. Когда тяжелая дверь закрылась за ними, Лизеяь расставила руки пошире и улыбнулась Мэрилин.

– Она была вот такая большая! – повторила она, смеясь и делая страшные глаза.