Текст книги "Девять месяцев"

Автор книги: Сара Болл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

– Ну, ты же знаешь Мэгги, она всегда на коне. Через месяц ее мама выходит замуж, она немножко нервничает по этому поводу. Кстати, она искала тебя в пабах, когда заходила выпить. Даже спрашивала меня, куда ты подевался.

Он счастливо улыбнулся, продемонстрировав свои прекрасные белые зубы.

– Приятно слышать, но меня почти не было в городе. Вначале я был в Дублине, обсуждал свой рабочий контракт, потом мы с Чарли катались на лыжах. У меня был жесткий график.

Я увидела, как Элис несет поднос с напитками, пробираясь сквозь компанию парней. Я помахала ей, а потом наклонилась к Ною и прошептала:

– Послушай, если Мэгги сейчас появится и увидит нас сидящими вместе, она подумает, что мы все подстроили. Мы с Элис лучше подождем их на улице. А вы присоединитесь к нам позже, хорошо?

– Договорились, – сказала он, ему явно нравилось играть роль крутого парня. Я попрощалась и махнула Элис рукой, чтобы она шла за мной к выходу в сад.

– О чем ты разговаривала с Ноем? – спросила она, нагнав меня.

– Просто обсуждали его поездку в горы, – я толкнула входную дверь и почувствовала, как холодный воздух ударил в лицо и спустился вниз по телу.

Обведя взглядом людей, сидящих за открытыми столиками, мы заметили Мэгги с Саймоном. Они сидели под деревом, а на столе перед ними уже были пустые пивные кружки и пакетики из-под чипсов.

Над дверью, ведущей в сад, располагались динамики, и, проходя под ними, мы окунулись в голос Робби Вильямса. Когда Саймон заметил нас, он стал подпевать: «Ангелы», – протягивая руки в нашу сторону. И почему парням хочется быть похожими на Робби Вильямса?

Люди за соседними столиками обернулись, чтобы посмотреть на «ангелов».

– Ну наконец-то, – вскричала Мэгги, подвигаясь и освобождая нам место на скамье.

– Мы не так уж и опоздали.

– Знаю, знаю. Это мы с Саймоном пришли раньше и начали без вас.

– Заметно, – сказала я, указывая на пустые кружки. – Вы неплохо потрудились.

Мы уселись, и деревянная скамья протестующе скрипнула. Элис раздала напитки.

– Есть кто-нибудь знакомый в баре? – спросила Мэгги.

Я покачала головой, потягивая через трубочку колу, и бросила на Элис предупреждающий взгляд.

– Бр-р-р, холодновато, – я поежилась и прижалась к Саймону.

– И все же тебе лучше сидеть здесь, Холли, внутри так накурено. Хочешь накинуть мое пальто? – спросил он, стягивая его с плеч. – Мне совсем не холодно.

Я поблагодарила его, но отказалась. Вот как это должно быть, подумала я. Кто-то заботится о тебе, защищает. Боже, феминистки сожгли бы меня на костре. Мне пора становиться независимой женщиной, образцовой матерью-одиночкой.

– Итак, девочки, – обратилась к нам Мэгги, ударив кружкой по столу, чтобы привлечь наше внимание. – Вы все идете со мной на эту свадьбу. Для разбавления моих ужасных родственников потребуются все мои друзья. Уважительной причиной для отказа является только болезнь в крайней стадии и преждевременные роды.

Мы с Элис покорно закивали.

– Каждая из вас может привести с собой друга.

– Замечательно, – сказал Саймон, – можно я буду другом?

– Ты можешь быть моим, если хочешь, – пригласила Элис, похлопывая его по руке. – Мне больше некого пригласить из тех, кто знает Мэгги и Холли. Шелли в это время не будет в городе.

– Спасибо, Элис, почту за честь, – изобразил официальный тон Саймон, и они с Элис, подмигнув друг другу, чокнулись пивом.

Я ревниво посмотрела на них. Я сама собиралась пригласить Саймона, а теперь осталась без пары.

– А ты кого пригласишь? – спросила Мэгги.

Я угрюмо пожала плечами.

– Давай, пригласи кого-нибудь, чем больше будет нормальных людей, тем лучше, – настаивала она.

Я обещала Мэгги подумать и отхлебнула колы, наблюдая, как Элис с Саймоном, склонив головы, болтают друг с другом.

Я уже давно не видела Элис такой веселой и, глядя на нее, чувствовала себя очень уставшей. Все они уже немало выпили, и я начала подумывать, не отправиться ли мне домой. Я даже достала из-под скамьи сумку и сделала первый шаг от стола, готовая попрощаться, как Мэгги дернула меня за полу пальто, и я села.

– Не уходи пока, – пробормотала она.

– Почему? Я правда очень устала, – сказала я, преувеличенно зевнув.

– Пожалуйста, посиди еще, – и она указана рукой на дверь паба. Я обернулась и увидела направляющихся к нам Чарли с Ноем, который нес в руках поднос с пивом и пакетик вяленых креветок в зубах.

– Смотри, это же Чарли и Ной идут к нам, расталкивая всех на своем пути, давайте потеснимся, – сказал Саймон, заерзав на скамье.

– Как дела, приятель? – спросил Чарли, хлопая Саймона по спине. – Мы заметили вас в окно. Похоже, сегодня все собрались на дешевое пиво. – Он передал кружку Саймону, а нам с Элис и Мэгги – по бокалу вина. Я виновато взяла свой, сказав себе, что от одного бокала вреда не будет. Не хотелось своей трезвостью вызвать у Чарли подозрения.

Ной сел напротив Саймона, между Элис и Мэгги. Он развернулся в сторону Элис и стал расспрашивать ее об Оливере, видела ли она его после той новогодней вечеринки.

Мэгги залпом выпила свой бокал.

– Он прислал мне открытку на День святого Валентина, но с того дня я его, к счастью, не видела, – объяснила Элис, погрустнев. – Я знаю, что он расстался с Рейчел.

– Смотри, не позволяй ему уговорить тебя принять его обратно, – сказал Ной, флиртуя.

Совершенно очевидно, он пытался вызвать ревность Мэгги. Та смотрела на него с угрожающим видом.

– Элис, где, ты сказала, ты работаешь? – вмешался Саймон в их разговор.

– Я работаю администратором в хирургической клинике «Хилл вью». Знаешь большое старое здание рядом с театром?

– Да я же там зарегистрирован, – сказал он удивленно.

– Правда? Вот это да! Я работаю там уже пять лет, но тебя ни разу не видела.

Он фыркнул, гордо выпячивая грудь вперед.

– Ты думаешь, такой здоровяк, как я, часто ходит к доктору? Кроме того, я окончил специальные курсы по оказанию первой помощи и могу сам себя обследовать.

– А я-то думал, что ты так долго делаешь в душе, – пошутил Чарли.

– Сволочь! – прошипел Саймон и наклонился к Элис, чтобы продолжить разговор.

Ной попытался переключиться на меня, но я извинилась и пошла в туалет, поймав несчастный взгляд Мэгги, которой ничего не оставалось, как общаться с Ноем.

Я как могла долго возилась в туалете, чтобы они разговорились в мое отсутствие. И когда я наконец вернулась, они болтали и смеялись как старые друзья.

Я взяла сумку.

– Думаю, мне пора двигать в сторону дома, – объявила я всем, – я больше не могу оставаться.

– Ты уверена? – спросила Элис немного виновато, оттого что уделила мне мало внимания. – Хочешь, мы тебя проводим?

– Нет, не нужно. Не беспокойтесь, тут до дома рукой подать.

– Я провожу тебя, – сказал Чарли, поднимаясь и надевая пальто прежде, чем я успела что-либо возразить.

Мы вышли из шумного паба на тихую ночую улицу. Наши шаги отзывались эхом от потрескавшихся кирпичных стен домов. Чарли шел не спеша, даже немного лениво, руки в карманы камуфляжных брюк, походкой совершенно счастливого и спокойного человека, которому некуда торопиться.

– Ты сегодня почти не пила, – сказал он наконец.

– Да, я ужасно устала. Думаю, алкоголь бы прикончил меня.

Несколько минут мы шли молча.

– Как ты думаешь, когда Том вернется, он остепенится? – спросил он внезапно, заставая мне врасплох. Это был вопрос на миллион долларов. Казалось, вся моя жизнь зависела от ответа на этот вопрос.

– Я не знаю, никогда всерьез не задумывалась об этом, – сказала я, стараясь убедить в этом и саму себя. – А что?

– Да так, ничего, – он пожал плечами. – Ты никогда не спрашивала себя, когда же встретится тот единственный, или это уже когда-то было? Я хочу сказать, всем нам уже под тридцать. Мои родители в этом возрасте были уже женаты и имели двоих детей. У тебя никогда не было такого ощущения, что время уходит слишком быстро?

Не веря своим ушам, я разразилась нервным смехом.

– С каких это пор ты ищешь серьезных отношений? Ты самый независимый парень из всех, кого я знаю. Ты спишь со всем, что движется.

Чарли работал диджеем в клубе и вел соответствующий «ночной» образ жизни. Почти каждую ночь он проводил на работе, а днем отсыпался. Поклонницы преследовали его как какую-то знаменитость. С точки зрения внешности он бил все рекорды: высокий, худощавый, он одевался в том уличном стиле, который только подчеркивал его физические достоинства. И меня совсем не удивлял тот факт, что когда бы я ни осталась на ночь в доме, который он делил с Томом и Саймоном, утром на кухне я встречала очередную роскошную девицу с мутным взглядом; она готовила кофе в огромной футболке Чарли и жаловалась на его жуткий храп. Я все время волновалась, что у Тома был такой друг. Как мог Том думать о тихой семейной жизни, когда прямо у него под носом его сосед жил вот так? Какой парень в здравом уме не захочет делать то же самое?

– Но как ты не понимаешь, что именно потому я и сплю со многими женщинами, – объяснил он. – Я ищу некий идеал. Я не Хью Грант, и у меня нет времени на все эти любовные игры. Мне нужно привести ее домой, проверить и отпустить, пока – бумс! – в один прекрасный день я не пойму, что встретил женщину, вместе с которой хочу просыпаться каждый день.

– Ну, знаешь ли, есть много других способов проверить женщину, не укладывая ее в постель. Тебе не кажется, что для развития отношений требуется время? Например, если ты знаешь кого-то несколько лет, со временем, незаметно, он становится частичкой тебя. А когда он вдруг уезжает, ты понимаешь, что без этой самой частички тебе и не выжить.

– Чепуха! – сказал Чарли, вытаскивая из пачки сигарету и закуривая. – Если этот человек действительно особенный, ты заметишь это сразу.

Я сдалась, у меня не было сил переубеждать его. Обычно в журналах публикуют письма от женщин, жалующихся на таких вот мужчин.

«Дорогая Мардж, мой парень все время разглядывает девиц в журналах. Означает ли это, что он считает мою грудь слишком маленькой?» Или: «Дорогая Мардж, на прошлой неделе в одном ночном клубе я познакомилась с супер-парнем. Мы поехали к нему домой и занялись сексом. Наутро он обещал мне позвонить, но с той поры ни слуху ни духу. Как ты думаешь, не случилось ли с ним чего-нибудь ужасного?»

Но, несмотря на все его недостатки, невозможно было не любить Чарли, и мне нравилась наша прогулка. В пабе мне уже начало казаться, что я невидимка. Мэг с Ноем наперебой рассказывали друг другу анекдоты и смеялись как сумасшедшие, а Элис с Саймоном о чем-то тихо шептались, потягивая свои напитки. Было приятно завладеть наконец чьим-то вниманием.

Остановившись у кафе, я подумала, не пригласить ли мне его на чашечку кофе, но передумала. В интерпретации Чарли это было бы как снять с себя лифчик и помахать презервативом у него под носом. Вместо этого я пожелала ему спокойной ночи и чмокнула в щеку, потом развернулась и начала подниматься по темной лестнице. Дома я не стала включать свет, подошла к окну и выглянула на улицу. Чарли сидел на скамейке под моим окном, сложив руки на коленях и погрузившись в свои мысли. Через несколько минут он встал, бросил взгляд на мою дверь и пошел по тротуару, пиная попадающиеся камешки.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Когда на следующее утро Мэгги появилась на работе, сразу было ясно, что она с похмелья. Вместо того чтобы прямиком направиться к кофеварке, она налила себе воды со льдом и наклонилась над раковиной, жалобно постанывая.

– Ты слушаешь радио? – спросила она тихим голосом, выключая приемник на полуслове бодрого диджея прежде, чем я успела открыть рот. – Так лучше.

– Бедняжка, как тяжела твоя жизнь: напиваться в стельку с парнем, который тебе нравится, и прекрасно проводить время. Ты понимаешь, что у меня уже несколько месяцев не было похмелья!

– Не притворяйся, что завидуешь мне, образец здорового образа жизни, – жалобно сказала она, окидывая меня взглядом. – Ты выглядишь как цветущая яблоня, а волосы у тебя просто как из рекламы шампуня, убери их куда-нибудь, это меня расстраивает!

Я рассмеялась. Она была права; этим утром я была бодра и весела. После того как исчезла утренняя тошнота и вместо постоянной усталости я почувствовала прилив новых сил, мне начинало нравиться быть беременной. Я даже решила отращивать волосы, чтобы выглядеть более женственной (на самом деле подражая Мадонне). Я взяла резинку для волос и сделала «конский хвост».

– Ты можешь приготовить грибной соус и суп с укропом, а я испеку хлеб, – предложила я.

Она оторвала руки от лица и посмотрела на меня с отвращением:

– Ты хочешь, чтобы меня вытошнило? Ты правда хочешь, чтобы я провела утро в обнимку с унитазом?

– Ой, прости. Я забыла, что значит готовить с похмелья. Все запахи как...

– Пожалуйста, замолчи. Я испеку хлеб, – Мэгги достала большую миску для теста с нижней полки посудного шкафа.

– Значит, хорошо повеселились вчера вечером?

– Ну... – Она задумалась, с трудом вспоминая события вчерашнего вечера. – Думаю, да.

– По-моему, вы замечательно пообщались с Ноем.

– Да, с ним можно здорово посмеяться.

– Ты спросила его об открытке на День святого Валентина?

– Нет, мне не хотелось даже упоминать об этом. Мы обсуждали «Мир Уэйна», потом дошли до «Богемской рапсодии», и тут он начал крутить головой, – Мэгги изобразила, как он это делал, но со стоном остановилась, схватившись белыми от муки руками за голову. – Боже мой, какая боль... Короче, он изображал, что делали герои фильма в машине под эту музыку, ну, ты сама знаешь. Вот черт! – она застыла с. открытым ртом, уронив руки в тесто.

– Что случилось? Тебе плохо? Мэгги, только не на кухне, беги скорее в ванную!

– Да нет, дело не в этом. Я просто только что вспомнила кое-что. Боже мой, Холли, я пригласила его на свадьбу мамы. Что же мне теперь делать?

– Наверное, пойти с ним на свадьбу... А что тут такого?

– Перестань! – Она шлепнула тесто на доску и начала его яростно месить. – Теперь он все поймет, ну, что он мне нравится. Это ведь не то же самое, что пригласить человека в кино, сказав «мне очень хочется посмотреть этот фильм, а не с кем», или «послушай, у меня есть лишний билет на концерт». То есть и это тоже довольно откровенно, но свадьба – это слишком серьезное мероприятие. Он подумает, что у меня на него есть виды, планы на будущее!

– Мэгги, ну разве кто-нибудь может подумать о тебе такое! Если он хоть немного знает тебя, он не воспримет это всерьез, а просто посчитает еще одним поводом посмеяться. Не переживай.

– Хм, я в этом не уверена, – скривилась она. – У тебя в аптечке есть аспирин?

Через полчаса появился Алекс.

– Привет, Алекс, как дела? – спросила Мэгги, когда он снял пальто. Алекс густо покраснел. Она кинула в него скомканное полотенце. – Я перепачкала для тебя гору тарелок, но предупреди, когда будешь включать посудомоечную машину! А то моя голова может взорваться.

– Похмелье, – объяснила я. – Послушай, Алекс, извини, что мы просим тебя заниматься скучным мытьем посуды. Но когда ты закончишь, я научу тебя пользоваться кассовым аппаратом, это несложно. И если к тому времени у нас не будет внезапного прилива посетителей, я разрешу тебе принять несколько заказов и обслужить клиентов, если тебе это интересно. Посмотришь, как все происходит, договорились?

Алекс так быстро освоил кассу, смеясь над ее примитивностью, что мне даже стало немного обидно. Современные школьники настолько хорошо разбираются во всех этих электронных приборах, что рядом с ними я чувствую себя доисторическим человеком. Я заметила, что, когда кто-нибудь рядом заводит разговор на компьютерные темы, у меня портится настроение, я становлюсь упрямой и занимаю оборонительную позицию. Мне стыдно за собственное невежество.

– Тебе нужен компьютер в кафе, – сказал он с юношеским энтузиазмом. – Не слишком навороченный, какой-нибудь из первых «Пентиумов»; подержанный будет стоить недорого. Ты сможешь внести в базу данных все свои рецепты и меню. Это просто. А еще создать таблицы для всех своих счетов, графиков и накладных и даже моделировать объявления и таблички на столики, если установишь «Корел дро», ну и, конечно, сможешь размещать объявления в Интернете.

Я тупо кивала, притворяясь, что понимаю, о чем он говорит, но на самом деле все это было для меня полной тарабарщиной.

– Прекрасно, но боюсь, сейчас у меня нет времени на все это, может быть, в будущем. Кроме того, на данный момент меня вполне устраивает то, что есть.

Мэгги захихикала на кухне:

– То есть разноцветные маркеры и самоклеящиеся бумажки для записей?

– Ну, по сути, мне больше ничего и не нужно, – сказала я, стараясь закрыть эту тему.

Алекс попытался скрыть непроизвольную ухмылку. Еще минута – и я превратилась бы в сварливую старуху, но появление Шелли спасло меня. Она ворвалась в кафе, одетая в короткую курточку, мини-юбку и ботинки до колена. Ее рыжие кудри были завязаны на макушке, но некоторые пряди выбились и делали ее лицо нежным и трогательным. Алекс был сражен наповал.

– Холли, я сейчас умру от голода. Мне срочно необходимо что-то съесть. У тебя уже готовы пирожки?

– Я как раз вынула первую партию из духовки. – Я взглянула на часы. – Шелли, сейчас только половина десятого. Ты уверена, что не хочешь что-нибудь более подходящее к завтраку?

– Я уже завтракала четыре часа назад, с раннего утра на ногах – готовлюсь к выставке.

Она заметила ошеломленного Алекса, стоящего рядом со мной.

– Ой, привет, ты, должно быть, наш практикант, а я – Шелли. Работаю здесь на полставки. – Она нагнулась над стойкой, чтобы подать Алексу руку, и шепнула: – Дружеский совет. Мэгги не так страшна, как может показаться на первый взгляд; любит маленьких щенков и мухи не обидит. Просто не заходи вместе с ней в кладовку, она сама не своя до мужчин в униформе. – Шелли указала пальцем на белый фартук Алекса.

Он нервно хихикнул и стал переминаться с ноги на ногу, не зная, куда девать глаза.

– Алекс, а не обслужить ли тебе Шелли? Вчера ты уже видел, как это делается, и тебе не помешает потренироваться на ком-нибудь перед приходом настоящих посетителей. Шелли тебе поможет.

Он согласился, не отрывая от нее взгляда.

– Прекрасно. Я бы хотела пару пирожков, салат и чашку чая, – сказана она.

Алекс нервно взглянул не меня.

– Итак, ты достаешь салат, а я пойду за пирожками на кухню, – предложила я, удаляясь прежде, чем он успел струсить. Я решила, что он будет меньше нервничать, если меня не будет рядом.

Спрятавшись за углом, мы с Мэгги подглядывали, что он будет делать. Мы услышали, как он выкладывает салат на тарелку.

– Вам заправить? – пискнул он, потом быстро исправился: – То есть я хотел сказать про заправку. Вам нужна заправка в салат?

Мы с Мэгги закрыли рты руками, чтобы не расхохотаться.

В этот момент зазвенел телефон, и мы подскочили от неожиданности. Алекс обернулся и, заметив, как мы прячемся за углом, смутился.

– Я подойду, – сказала я, делая вид, что только что вышла из-за угла, спеша к телефону. – Мэгги, ты не могла бы помочь Алексу и принести пирожки для Шелли? – Я бросила на Алекса поддерживающий взгляд. – У тебя хорошо получается, – шепнула я и сняла трубку.

– Кафе «Филин и кошечка», Холли слушает.

– Привет, дорогая, это мама. Как дела?

– Отлично, полна энергии.

– Рада слышать! Значит, ты пойдешь завтра со мной по магазинам? Ты до сих пор закрываешься раньше по пятницам?

– Да, с удовольствием пойду. Думаю, мне уже надо начинать делать кое-какие покупки. – Я взяла шоколадное печенье, которое Мэгги положила остывать на стойку, и отправила в рот. – Ой-ой, а-а-а...

– Боже мой, что такое? Что с тобой? Холли, ответь мне! – запаниковала мама на другом конце провода.

– Все в порядке, я просто положила в рот слишком горячее печенье. Я открыла рот возле форточки, чтобы остудить язык.

Мама обеспокоенно помолчала, а потом сказала:

– Не думаю, что тебе нужно работать в кафе до самых родов. Это может быть опасно для здоровья.

– Мама, единственное, что может быть здесь опасно, – это обжорство. Не беспокойся за меня, я ничем не больна.

– Знаю, прости меня, я просто хочу, чтобы ты заботилась о себе.

– Я забочусь.

– Ну, тогда все в порядке. Я заеду завтра за тобой около двух, хорошо? Начнем с самых дальних магазинов. Не забудь составить список, тебе понадобится очень много вещей.

Я попрощалась, качая головой. Иногда я не понимаю свою маму. Вначале она волнуется, что я переутомлюсь, если съем слишком много печенья, а потом целый день таскает меня по магазинам. Походы с ней за покупками можно сравнить с многоборьем. Она рождена для шоппинга, мне лишь оставалось поспевать за ней, нагруженной сумками, стараясь не потерять из вида ее мелькающую впереди спину, в то время как она выкрикивала, оборачиваясь и подбадривая меня: «Держись, через десять минут будем на месте! Не отставай!» Даже несмотря на прилив сил, я была не уверена, что моей энергии хватит на это.

– С вас сорок восемь фунтов с половиной, – услышала я, как Алекс неуверенным голосом объявляет Шелли счет. «Многовато для завтрака», – подумала я и поспешила на помощь Алексу прежде, чем он провалится сквозь землю от стыда.

– Поспеши, дорогая, нельзя терять ни минуты. Через пятнадцать минут магазины закрываются! – подгоняла меня мама. На всей скорости она совершила опасный правый поворот и подрезала старушку, толкавшую перед собой сумку на колесиках. Я начала было извиняться, но мама бросила на меня такой взгляд, что я, забыв про старушку, кинулась вслед за ней в детский отдел «Техниколор».

Мы обе уже были нагружены пакетами с детскими вещами, за которые мама вызвалась заплатить сама. Мне было как-то не по себе от этого. Как будто я все еще зависела от нее и не могла сама оплатить свои расходы. Какая-то часть меня хотела настоять на том, чтобы она позволила мне самой расплачиваться за покупки, но я знала, что сильно обижу ее этим. К тому же хоть дела в кафе и шли неплохо, все же оно не было золотым дном. Те деньги, которые я выделяла себе на зарплату, можно было сравнить с суммой, которую получает студент на временной работе в летние каникулы. Большую часть доходов я вкладывала в развитие кафе.

– Стерилизатор, – сказала мама, подняв палец кверху.

– Что? Послушай, мама, зачем он мне? Еще очень долго я не решусь на второго ребенка. К тому же надо признать, что еще много лет ни один мужчина не приблизится ко мне.

– Да это не для тебя, глупышка! Это для бутылочек, тарелочек, ложечек и всего того, что должно быть стерильным, – улыбнулась мама и начала шарить по полкам. Она обнаружила коробку со стерилизатором и протянула мне. – Я читала в журнале «Мир детства», что педиатры рекомендуют именно этот. Его можно использовать в микроволновой печи.

На картинке была изображена женщина, стоящая рядом с открытой микроволновкой и с улыбкой разглядывающая пластиковые контейнеры внутри.

Я сунула контейнер под мышку, продолжая смотреть маме в глаза.

– Ты читаешь «Мир детства»? – спросила я недоверчиво.

– Только один старый номер, он лежал на столике в приемной моего доктора. Я просто просмотрела его, пока ждала своей очереди. Ой, ты только посмотри на это, Холли! – Она поторопилась сменить тему и устремилась к вешалкам с одеждой для новорожденных.

Я поспешила за ней, оставив пакеты на полу, так как сил держать их у меня больше не было. Попутно я принялась разминать онемевшие руки, пытаясь наладить кровообращение.

Мама взяла платьице и прочитала, что написано на этикетке.

– Для новорожденных весом от шести до семи фунтов. Боже, когда ты родилась, ты весила десять с половиной, это платье никогда бы не налезло на тебя.

От удивления у меня отвисла челюсть, а на глаза навернулись слезы.

– Десять с половиной фунтов! Почему ты никогда не рассказывала мне об этом раньше? С таким весом дети уже обычно ходят, наверное, у тебя были мучительные роды!

– Не смеши меня, Холли, я ничего не почувствовала. Это было замечательно. Телевидение раздувает из этого бог знает что: все эти мучения и крики. Ха, в тот момент, когда ты появилась на свет, я напевала песню «Битлз» и вязала свитер. Я уставала больше, когда заплетала себе косу.

Мало-помалу мой пульс пришел в норму.

– Правда? – прошептала я.

– Холли, тебе не о чем беспокоиться, правда.

Я взяла платьице из ее рук, приложила к животу и расправила.

– Забавно, не правда ли? Скоро живот вырастет еще больше; как такое может быть?

Мама мечтательно вздохнула.

– В это трудно поверить, но внутри находится живое, дышащее существо.

Мы улыбались друг другу.

Что со мной происходит? Мое настроение меняется быстрее, чем у героев сериалов. Я выкинула из головы сентиментальные мысли и уверенно огляделась вокруг.

Мой взгляд упал на знакомую женскую фигуру в нескольких шагах от меня. Она катила перед собой двойную коляску и смотрела на мой живот. Я посмотрела на детей и вдруг поняла, что видела их раньше.

– Привет, Холли. Что ты здесь делаешь? – спросила женщина.

Я постаралась втянуть живот и ссутулиться, но в безжалостном свете дневных ламп это было то же самое, что пытаться спрятать баскетбольный мяч под простыней.

– Мама, это Тамсин, тетя Тома. Она недавно переехала из Эдинбурга, помнишь, я тебе рассказывала?

Мама поздоровалась и посмотрела на двух малышей, тихо лежащих в коляске и разглядывающих полку с мягкими игрушками.

– Посмотрите на этих милашек, – воскликнула она, устремляясь к ним, как пчела на мед.

– А я тут, ну, выбираю подарки для твоих близнецов, – выпалила я с внезапным приступом вдохновения. Черт! Поймана на месте преступления! И я поспешно спрятала за спиной детскую вещичку.

Тамсин наклонилась и взяла ее из моих рук:

– Холли, но это же платье. Ты же знаешь, что мои близнецы оба мальчики.

– Да? Ну, так я подумала, что это ночная рубашка.

– Кажется, я догадываюсь, почему ты так подумала, – сказала она, указывая на платье, которое больше напоминало бальное. На этикетке отчетливо виднелась надпись: «Вот для чего созданы маленькие девочки». Воцарилось неловкое молчание, нарушаемое только маминым щебетом над коляской с близнецами.

– Ты ждешь ребенка? – спросила Тамсин, глядя мне прямо в глаза.

– Что? Ха-ха-ха-ха, нет, конечно! Я набрала несколько килограммов после Рождества, ну, ты знаешь, как это бывает. Ой, думаю, мне надо носить более просторную одежду, – и я нервно одернула свои мешковатые брюки.

В это время продавец искусственно кашлянула и демонстративно посмотрела на часы. Мама заметила это, разогнулась и подобрала с пола упавший стерилизатор.

– Дорогая, я пойду заплачу за это, мне кажется, что они закрываются.

Тамсин посмотрела на коробку в маминых руках, потом перевела взгляд на пакеты, что лежали на полу у моих ног. На всех пакетах были написаны названия детских отделов, а из одного выглядывала детская рация в виде Винни-Пуха. Она вопросительно подняла на меня глаза.

– Я разве не говорила тебе, что одна мамина подружка скоро станет бабушкой? И такая неприятность – она заболела. Мама предложила сходить по магазинам вместо нее и купить кое-что из детского, ведь им понадобится много вещей, правда? – Я изо всех сил старалась говорить убедительно.

– А, я понимаю; не буду вас больше задерживать. У вас так много хлопот, – сказала Тамсин обиженно. Я уверяла себя, что она просто разочарована, что я не беременна.

– До встречи! – крикнула я ей вслед, сгорая от стыда.

Мама, которая стояла неподалеку, слышала все слово в слово. Я обернулась к ней:

– Как ты думаешь, она мне поверила?

Мама посмотрела на меня с сочувствием, но ничего не ответила.

Тем же вечером, сидя в своей спальне посреди всех этих детских вещей, я размышляла о том, что все идет не так, как нужно.

Все мои прошлые представления о материнстве ассоциировались с романтичными отношениями, белым свадебным платьем, с тем, как мы вдвоем с будущим отцом моего ребенка красим стены в детской и на кончике моего носа оказывается пятнышко краски... Всего этого уже никогда не будет. Нужно было смириться с этой мыслью.

Кто-то постучал в дверь и отвлек меня от прилива жалости к самой себе.

– Это, наверно, Элис, – сказала я, обращаясь к своему животу и радуясь предстоящей компании.

Я распахнула дверь со словами: «Как хорошо, что ты зашла», – но это была не Элис. За дверью стояла Тамсин. Я захлопнула дверь прямо у нее перед носом и навалилась на нее спиной.

Она снова постучала:

– Ну же, Холли, открой дверь.

– Прости, сейчас неподходящее время. Я только что вышла из душа, – крикнула я.

– Это неправда! – Она приоткрыла щель для писем и заглянула внутрь. – Послушай, ты можешь не открывать мне, если не хочешь. Мне просто показалось, что тебе захочется с кем-нибудь поговорить. С кем-нибудь, кто тебя поймет. Я умею хранить секреты и подумала, что тебе понравится вот это, – послышалось шуршанье, и к моим ногам упал шоколад «Тоблерон».

Моя решительность испарилась, и я впустила ее.

– Итак, ты наконец признаешься, что беременна, или мне надо взять у тебя анализ крови? – пошутила она, угрожая мне шпилькой для волос.

Я провела ее на кухню и поставила чайник.

– Послушай, я знаю, как ты привязана к Маркусу и Фионе, но я правда не хочу пока им рассказывать о своей беременности, – помолчав, сказала я.

– Хорошо. Я никому не расскажу, слово скаута, – улыбнулась Тамсин, прижимая руку к сердцу.

– Что-то подсказывает мне, что ты никогда не была скаутом.

Она засмеялась.

Потом мы сидели молча и ждали, когда вскипит чайник. Когда я подала ей горячую чашку, она начала, собравшись с духом:

– Холли...

– Да-а-а?

– Могу я задать тебе личный вопрос?

– Мне кажется, теперь между нами нет секретов, – ответила я, приглашая ее в гостиную.

– Ну, я просто подумала, что, может быть, это не ребенок Тома и поэтому ты держишь свою беременность в секрете?

Я поперхнулась от неожиданности и закашлялась.

– Так вот о чем ты думаешь? Боже, ну конечно это ребенок Тома.

– Тогда к чему все эти секреты?

Я как могла объяснила ей, что чувствую и как боюсь подтолкнуть Тома к чему-то, чего он сам бы не хотел. Когда я закончила, она сказала:

– Думаю, ты права.

– Правда? – Я была ошеломлена.

– Да, и, в конце концов, это твой выбор.

– И тебе не кажется, что я веду себя эгоистично по отношению к Тому?

– Послушай, – сказала Тамсин решительно, отодвигая чашку с чаем. – Ты сама сейчас переживаешь немалый шок, и тебе потребуется время, чтобы прийти в себя. Просто будь готова держать ответ, когда придет время, ведь ты не сможешь долго скрывать это. Честно говоря, от Тома не было ничего слышно с Рождества, его бесполезно разыскивать, он постоянно переезжает с места на место, и даже если бы ты решилась сообщить ему, пришлось бы хорошенько постараться.

У меня защемило сердце при мысли о том, как он хорошо проводит время и, скорее всего, совсем забыл про всех нас. Меня начало подташнивать.